Александр Зиборов
Проданная невеста
Выждал момент, когда Мирзо-бай вернулся на своё место, удобно рассевшись на сложенном вдвое небольшом коврике и облокотившись о подушку. Подошёл к нему и протянул бурдюк с чашей, говоря:
– Вот ваш бурдюк и чаша.
– Тебе они не нужны?
– Я решил вернуться домой, потому работу прекращаю. Прошу вас вернуть мои заработанные деньги.
Мирзо-бай выпучил глаза так, что юноше показалось, что они могут выскочить из орбит. Торговец закричал:
– Какие ещё твои деньги? Что ты выдумал? Я тебя пожалел, позволил пользоваться моим бурдюком и почти новой чашей. Получается, что ты кормился за мой счёт. Я позволил тебе спать в хорошем месте под навесом у лавки, а то бы ты оказался на улице. Не умеешь ценить заботу о себе, убирайся отсюда, неблагодарный!
Джамшед пытался настаивать на своём: стыдил, молил, взывал к совести, но неизменно слышал в ответ, что ежели не уйдёт, то его уведут и бросят в зиндан городские стражники. Понял, что не вовремя завёл этот разговор: уверенный в дружбе кази, Мирзо-бай денег не вернёт. Слишком уж значительная сумма скопилась, жадность не позволит торговцу её отдать.
Пришлось уйти, повесив голову.
Юноша был растерян, не знал, что ему следует предпринять. Появлялась и крепла мысль, что следует забыть о деньгах – Мирзо-бай их не отдаст, а стражников натравить на него вполне способен. Так что легко угодить в зиндан, а уж из него вырваться невозможно. Лучше вообще покинуть город, во избежание худших бед…
Овод и бык
Незаметно Джамшед оказался вблизи городских ворот. Остановился в задумчивости: действительно уйти из Дустабада?..
Услышал окрик. Он повернул голову и заметил у карагача нищенку, она призывно махнула ему рукой.
Юноша уныло подошёл, поздоровался и сел рядом прямо на пыльный бугор.
Старушка молчала, глядя на него.
– Воды у меня нет, – выдавил из себя Джамшед, не зная, что сказать. – И бурдюка нет. И вообще я теперь не водонос. И вообще я никто!
– Почему?
Джамшед собирался ответить коротко, односложно, но слова сами полились из него: он рассказал всю свою историю. О том, как была продана его невеста, как он пришёл в город, стал водоносом, заработал деньги, но торговец их присвоил себе. Теперь остаётся лишь одно – покинуть Дустабад.
– Почему ты так решил?
– Я не могу выкупить её, – с этими словами он уныло повесил голову.
– И уйдёшь, оставишь её жадному обманщику?
Джамшед издал глухой рык, подавляя в себе желание всё рвать и метать.
– Ну, как – ты бросишь её? Оставишь обманщику?
Юноша замотал головой:
– Нет, нет, нет! – но почти сразу поник: – А что я могу сделать? Я один и совсем без денег? Только что и остались шестнадцать таньга, которые я заработал сегодня водоносом до того, как отдал бурдюк хозяину.
– Ты один, – согласилась нищенка, – это верно. Но даже один храбрый овод способен довести огромного быка до безумия.
– Но я не овод! А Мирзо-бай не бык.
– Ты больше, чем овод. Ты – человек. А Мирзо-бая я знаю. Им движут алчность и жадность. Заручившись дружбой с казием, он чувствует безответственность, которая его поощряет. Но он во многом не лучше быка. Не слишком умён, в голове у него только пожива. Он обуреваем двумя страстями: желанием побольше урвать и диким страхом что-либо потерять. Обе ослепляют его, лишают разума.
Джамшед обдумал её слова и сказал:
– Ты права, всё именно так. Но я не вижу, как я могу использовать это.
– Думай! Стань оводом, погоняй этого быка, помучь его.
– Но как, как?! – вскричал Джамшед.
– Думай! И обязательно придумаешь. Голова на твоих плечах не только для ношения тюбетейки или чалмы, попользуйся ею иначе.
– Буду думать, – пообещал Джамшед. – Из города я не уйду.
– Правильно! Не оставляй Мавджигуль – море цветов – обманщику.
– Не оставлю…
– И ещё. Дни жизни даже горькие цени, ведь навсегда уходят и они…
Некоторое время они сидели молча. Какой-то прохожий подошёл и бросил в подол нищенке медяк. Она поблагодарила его.
Спустя некоторое время нищенка нарушила тишину, сказав:
– Давным-давно я слышала следующую историю. Некий охотник сумел изловить волка, кто-то его попросил об этом. День клонился к вечеру, пришлось хищника оставить у себя на ночь. Охотник крепко связал волка и поместил его с внешней стороны хлева, в котором находились бараны. До них хищник добраться не мог, только бился а путах, рычал и клацал зубами. Бараны испуганно кидались к задней стенке хлева подальше от него… Когда утром охотник зашёл в хлев, то увидел, что несколько баранов лежат мёртвыми, а другие находятся в самом жалком виде. Такими их сделал страх перед волком. Только страх. Некоторые даже умерли от страха, хотя их волк даже не коснулся…
– Интересная история, – произнёс Джамшед. – Но зачем ты её вспомнила?
– Не знаю. В ней мне почудилась схожесть волка и баранов с оводом и быком.
– Но это разные истории!
– Да, разные. Но чем-то немного схожие.
– Позже обдумаю их, попытаюсь понять, в чём же заключается сходство, – пообещал Джамшед. И поднялся.
– Куда решил пойти?
– К Мавджигуль!
– Удачи вам! Тебе и ей!
Юноша сделал было первый шаг, но нищенка его остановила:
– Подойди ко мне.
Джамшед подошёл.
– Присядь.
Джамшед послушно присел. Теперь их лица оказались совсем близки друг к другу. Нищенка вполголоса сказала:
– Если соберёшься уходить из города (лучше с Мавджигуль), то непременно зайди ко мне попрощаться. Ежели меня не окажется на месте, то хорошо поройся вот в этом месте в корнях дерева. – Нищенка взглядом показала, в каком именно. А теперь иди. Удачи тебе!
Юноша попрощался и ушёл.
Как он и сказал, отправился к Мавджигуль.
Перелез через дувал в укромном месте, укрытом кустами.
Обратил внимание на то, что снаружи на улице воздух был накалён жарким солнцем и от быстрой ходьбы он вспотел, а во дворе оказалось заметно прохладнее. Вспомнил, что подобное было и в егол предыдущие приходы сюда. Понял, что высокие стены и деревья сохранили ночную прохладу, не позволили воздуху тут нагреться.
Постучал в известное ему окно. Мавджигуль выглянула, а потом открыла дверь и впустила в дом.
Джамшед рассказал, в каком положении оказался. Признался, что совершенно не представляет, что ему делать.
Мавджигуль опечалилась. В гневе на своего хозяева направилась к самому большому сундуку, замок которого наловчилась открывать. Показала жениху, как легко это делать – стоило лишь тронуть скрытую защёлку сбоку. Достала оттуда новые шаровары и рубашку. Дала юноше:
– Одень всё это. Он не заметит, у него тут столько добра, что он уже и забыл, сколько и чего именно лежит. Не раз он сам так говорил.
Потом принялась угощать жениха кок-чаем со сладостями.
Не успел Джамшед допить первую пиалу, как раздался стук в калитку.
Мавджигуль схватилась за голову:
– Ой, я пропала! Мне конец! Это хозяин, если он увидит нас, то убьёт обоих!
Юноша её успокоил:
– Раньше смерти не умирай. Иди и открой калитку, а я спрячусь так, что он не найдёт меня. Будь спокойна!
Мавджигуль ушла, а Джамшед спрятался в нише, где находилась высокая стопка толстых ватных и пуховых одеял.
Услышал шаги, Мирзо-бай вошёл в комнату и подозрительно осведомился у своей служанки:
– Сюда никто не приходил в моё отсутствие?
Юноша забеспокоился: уж не заподозрил ли он что-то? Потом вспомнил слова Мавджигуль о крайней подозрительности хозяина, тот каждый раз как является домой спрашивает, никого не было, никто не покушался на его добро? Обычно проходит по всем комнатам, осматривает и проверяет, всё ли на месте?
Вспомнил слова нищенки о страстях Мирзо-бая – желания больше урвать и страха всё потерять. «Можно их подогреть, и очень сильно!» – подумал Джамшед. Ему пришла идея. Теперь он понял, в чём схожесть историй про овода и быка и про волка с баранами.
Между тем Мавджигуль предложила хозяину приготовить ему обед, но тот отказался:
– Не надо! Я поел в лавке. А сюда пришёл я за товаром. Явились очень большие покупатели и им нужны другие камни. За ними я и пришёл.
Отослав служанку из комнаты, Мирзо-бай маленьким ключом из большой связки открыл небольшой ларец, где лежали вперемешку бадахшанские лалы, бирюза, сапфиры, смарагды, жемчуг, яшма. Среди них кроваво блеснул довольно крупный рубин…
Торговец принялся выбирать отдельные камушки и перекладывать в замшевый мешочек. Положил в карман, закрыл ларец.
Покинул комнату. Уже с улицы Джамшед услышал приказания, которые отдавал Мирзо-бай служанке:
– Смотри, никого не пускай ко мне в дом. А я пошёл в лавку. Останусь там и на ночь. Дармоед водонос решил уйти, потому сторожить её теперь некому. Поговорил я с Ахмедом, но этот лодырь хочет проводить ночи со своей молодой женой, деньги ему не нужны. Вот такие неблагодарные люди живут рядом со мной!
Мавджигуль жалобно запричитала:
– Опять вы уходите! И опять оставляете меня совершенно одну в огромном доме! Я должна день и ночь караулить его, дрожа от страха и мучаясь от голода! Даже собакам лучше! Их хоть кормят! Если вы не дадите мне денег на еду, то я сбегу отсюда!..
– Только попробуй! – пригрозил Мирзо-бай. – Я скажу кази, он пошлёт стражников, они схватят тебя и посадят в самый глубокий зиндан! Холодный и мрачный!
– Тогда я убью себя! Это лучше, чем постоянно мучиться от страха и голода!
– Замолчи, дам тебе денег! – пообещал торговец, испугавшись лишиться сторожа в доме, а ему самому нужно было охранять лавку. Скаредный Мирзо-бай отсчитал монеты с таким видом, словно отрывал от себя по кусочку мяса, и с жалостливым вздохом передал девушке. – Вот бете, бери! Только сама на базар не ходи, попроси об этом соседку, а сама будь здесь и карауль дом.
После этого торговец ушёл.
Джамшед выбрался из своего убежища. Мавджигуль показала ему монеты, которые получила от хозяева:
– Одиннадцать таньга. Никогда раньше он мне столько не давал.
– Побереги их, пока не трать. Наверное, скоро сюда придёт Мирзо-бай и спросит о них. Покажи ему, что они в целости и сохранности. Все до единой.
– А зачем?
– Так надо! Ты слышала сказку про овода и быка?
– Нет, не слышала, а что это за сказка?
– Позже расскажу, а сейчас мне нужно спешить к этому быку!..
К лавке юноша подошёл с противоположной стороны от дома Мирзо-бая, дабы тот не догадался, откуда он явился.
Торговец омрачился лицом при виде своего бывшего работника, а тот спокойно спросил:
– Ну что, вы намерены вернуть мои деньги?
– Пошёл вон! – закричал торговец. – А то позову стражников!
– Позже вы их мне обязательно вернёшь.
– Ничего я у тебя не брал и ничего не верну!
– Вернёте.
Мирзо-бай заметил на Джамшеде новую одежду и не удержался, спросил:
– А откуда у тебя эти шаровары и рубашка?
– В мире много добрых людей! – загадочно улыбнулся юноша. – И я получил не только рубашку. Недавно я ушел от вас, не имея и медной монеты, а теперь у меня аж одиннадцать таньга.
С этими словами он достал и продемонстрировал монеты, которые заранее выделил из тех шестнадцати, что у него имелись.
– Откуда они у тебя?
Джамшед принялся рассказывать:
– Есть один дом, где мне всегда рады. Там меня и сегодня приняли, угощали, но тут прибыл хозяин и мне пришлось спрятаться в нише за одеялами. Хозяин ушёл, оставив служанке одиннадцать монет, а она передала их мне. Ну, я пошёл, а вы готовьте мои деньги для меня. За ними я позже приду.
Издевательски побренчал монетами в ладони, дразня торговца, Джамшед удалился.
Скрывшись за палаткой, он принялся наблюдать за торговцем. Тот тут же закрыл лавку и предельно скорым шагом поспешил домой.
Туда же отправился и Джамшед. Дождавшись, когда Мирзо-бай ушел из дома в лавку, перебрался во двор, где находилась Мавджигуль. Она рассказала, что её хозяин примчался в дикой ярости, принялся кричать, спрашивать о деньгах и весь побагровел, увидев одиннадцать таньга, которые она ему показала.
– У него аж глаза на лоб полезли и какое-то время он не мог дальше говорить.
Джамшед рассказал, что он показал торговцу свои деньги, соврав, что получил их в некоем доме вместе с новой одеждой. Потому сюда и примчался Мирзо-бай, чтобы проверить, так ли это.
Девушка залилась смехом. Она рассказала, что хозяин пробежал по всем комнатам, расшвырял все одеяла в нише, в которой прятался юноша. Конечно же, нигде никого не нашёл.
Джамшед обещал прийти завтра, а сам вернулся к лавке.
Торговец встретил его неприязненным взглядом.
– Как с моими деньгами, ещё не собрали их для возвращения мне? Но ничего, я подожду. У меня деньги есть, жить можно. – Достал монеты и показал. – Все одиннадцать таньга со мной, пока ни одной не потратил. Пойду на базар, куплю лепёшку и кунжутной халвы, а затем выпью пару пиалок кок-чая в самой лучшей чайхане Дустабада. Пожелайте мне приятного аппетита!
С этими словами Джамшед покинул лавку, оставив торговца с выпученными глазами.
Но кунжутную халву юноша отведал не скоро, проходя по базару, увидел в стороне выступление бродячего факира, который тягучей мелодией заворожил кобру. Змея покачивалась перед самым его лицом из стороны в сторону, порой подавалась вперёд или отводила свою голову назад. Джамшед выдел широко раздутый ею капюшон с тёмными точками, которые походили на глаза.
Досмотрел выступление факира до конца, удивляясь его смелости.
Потом бросил монету в его чашу и отправился за лепёшкой и халвой.
