Александр Зиборов
Бешеное солнце
В последующие дни я уже не рисковал улетать слишком далеко. И на всякий случай держал в космокатере всё необходимое, если вдруг случится экстренная посадка вдали от корабля: паёк, воду, средства обороны и навигации и тому подобное.
Однажды, пролетая над Заповедным лесом, я заметил на поляне одинокого туземца. Чем-то он меня заинтриговал, я повернул космокатер обратно, приземлился в сотне метров и направился к нему.
Тут я понял, что именно мне показалось необычным: из одежды абориген имел лишь одну набедренную повязку и сидел, скрестив ноги, весь погружённый в свои мысли. Ну, совсем как индийский йог! Вид он имел необычный, но чем-то внушительный, и я мысленно назвал его Гуру.
Туземец сидел совершенно неподвижно, словно статуя. Казалось, даже не дышал. Я подумал: а может, это и есть искусно сделанное изваяние? Хотел было подойти ближе, дернуть за бороду, дабы убедиться, так ли это на самом деле?..
В последнее мгновение глаза Гуру открылись, а лицо повернулось в мою сторону. Меня поразила внутренняя сила и глубина его проницательного взгляда. Невольно попятился, устыдившись своего намерения дёрнуть за бороду, Выругал себя за это. Затем меня ошеломила мысль, что я уже где-то видел это лицо и эти незабываемые глаза. Но где, где?!.
Уста мудреца разомкнулись и я услышал:
– Не мешай моим мыслям, пришелец с далёкой звезды. В день, когда успокоится солнце, ты услышишь ответы на все твои вопросы. Сдержи нетерпение, всему своё время. Есть время задавать вопросы и есть время получать ответы, но оно ещё не пришло, оно впереди.
Потрясённый, я вернулся в космокатер и улетел. Только потом до меня вдруг дошло: как же я так хорошо понял речь Гуру? Ведь доселе я общался с туземцами только с помощью трансфона – кибернетического переводчика, а он во время разговора с мудрецом оставался в кабине космокатера. Знать же моего языка туземец никак не мог, как и я его. Так как же, как?!.
Почти столь же удивительным было то, что он хорошо понимал, откуда я здесь появился, назвав меня пришельцем с далёкой звезды.
Часто вспоминал его слова о том, что я получу ответы на все мои вопросы в тот день, когда успокоится солнце. Загадочная фраза! Что он имел в виду? Что?!.
После долгих размышлений признался себе, что разгадать эту загадку не в силах. Вернуться же вторично к Гуру и расспросить обо всём не решился: он высказал своё пожелание предельно ясно, попросив не тревожить его, пообещав дать ответы в своё время, которое ещё не подошло. Увы.
В ту ночь во сне я снова увидел свой полёт через песчаную бурю, зеленый свет, лицо и глаза – теперь это было лицо с глазами того, кого я увидел в Заповедном лесу. Когда я проснулся, то был готов тут же немедленно лететь к нему, но вспомнил, что он фактически запретил мне тревожить себя. Это Гуру выразил достаточно ясно и понятно, пообещав, что я получу ответы в тот день, когда успокоится солнце. Что это за день и когда он настанет – я понять не мог.
Пытался расспросить аборигенов, но только заикнулся об обитателе Заповедного леса, как они вдруг всполошились. Затараторили наперебой, окружили меня с очень даже недоброжелательными лицами. Требовательно принялись выспрашивать подробности.
Я честно рассказал обо всём. Лишь тогда они успокоились, разошлись. А их вождь Склик объяснил, что этот лес – Заповедный, бывать в нём нельзя. Я пообещал, даже торжественно поклялся: больше к тому лесу не подойду, облетать буду стороной. Извинился, что, мол, простите великодушно, по незнанию оказался там. Каюсь, посыпаю голову пеплом.
Склик сказал, что в Заповедном лесу живёт святой мудрец, его тревожить никак нельзя, он выходит сам, когда считает необходимым.
Снова тайна: ладно, они в лес не заходят, и я не зайду, а вот диким зверям делать этого не запретишь. Как же они не растерзали одинокого Гуру. Тут вон какие клыкастые и злобные хищники бродят! Один иглозавр чего стоит! Почему туземцы не заботятся о безопасности мудреца? Совершенно непонятно.
И ещё. Вождь сказал, что гуру сам выйдет, когда сочтёт нужным. Как это понимать?..
Вспомнил загадочную фразу про «день, когда успокоится солнце», а когда наступит сие «когда»? Когда придёт этот день? Какое солнце и как оно должно успокоиться?..
4. «Цивилизатор»
Просто голова пухла от многочисленных загадок. В стремлении освободиться от них решил совершить разведывательный полёт над северным материком. На этот раз я подстраховался. В ангаре «Самары» был оставлен подготовленный к спасательной миссии второй космокатер. Бортовой «мозг» контролировал мой полёт и был готов в любой момент отправить его для моего спасения, если бы возникла опасная ситуация.
Теперь я совершал полёт спокойно, будучи уверенным в своей полной безопасности.
В ходе его я обнаружил в лесу племя каннибалов.
Наткнулся на него случайно. Принялся наблюдать с воздуха, находясь в своём космокатере. И увидел, что аборигены готовятся к пиршеству, потроша несколько трупов. Своих соплеменников или врагов. Зрелище меня потрясло. Застань хоть кого из жертв живым, я бы немедленно бросился на помощь, но было уже поздно. Увы…
Какое-то время я пребывал в растерянности, не мог понять: что мне делать? Спуститься к дикарям и запретить им поедать себе подобных? Но как проконтролировать запрет? И что им предложить взамен? Иначе он долго не продержится.
Запросил помощь корабельного «мозга». Он выработал и порекомендовал программу. Я счёл её приемлемой и взялся за реализацию.
Уже на следующий день я явился к каннибалам, основательно подготовившись.
Сначала облетел окрестность вокруг стойбища каннибалов и нашёл огромное травоядное животное, похожее на бронтозавра, которое поедало растительность в обширном болоте за пару километров от туземцев. Решил сразу после установления контакта устроить охоту, дабы снабдить их мясом.
Направился к селению, принялся описывать круги над ним, заставив космокатер переливаться всеми цветами радуги под громкую мелодию «Марша славянки». При этом устроил в небе феерический салют. Это всё было нужным для того, чтобы поразить воображение «почтенной публики внизу», внушить к себе предельное уважение, скажем так.
Затем припланетился на центральной поляне и вышел в эффектном скафандре высшей защиты. На тот случай, ежели они проявят агрессию.
Понятно, что я не мог быть принят ни за кого, как за бога. Или его посланца. Туземцы повалились пластом наземь и едва дышали от страха. Какой-то малыш от испуга тут же обделался от страха, не решаясь даже заплакать.
Мысленно я укорил себя, что перестарался со спецэффектами. Во всём следует знать меру, эта мудрость пришла к нам с античных времён.
Через трансфон представился туземцам Сыном Неба. Были у меня и другие варианты имени, но остановился на этом. Пусть знают, что я – Сын Неба. Ни больше, ни меньше. Затем внушительно произнёс тщательно заготовленную речь. В ней я пообещал племени своё покровительство, заботу и помощь. Прочитал заповеди и запреты: не врать, не воровать, не убивать, не поедать себе подобных и так далее.
Тут же потребовал назвать лучших охотников. Сказал, что организую им Великую охоту. Пригласил на космокатер троих, а к ним вдобавок ещё и вождя, которого звали Чванг. Понятно, что я мог бы обойтись и без туземцев, но взял с собой их специально: во-первых, пусть посмотрят на моё божественное могущество; во-вторых, им нужна еда, пусть узнают, где находится добыча, и позже заберут мясо.
Вместе с четырьмя пассажирами направился к упомянутому болоту.
Когда я приблизился к пасущемуся зверю совсем близко, то он поднял голову и уставился на мой космокатер, являя собой предельно лёгкую мишень. Мне было стыдно его убивать, но я подавил эти мысли, нажал гашетку и с воздуха прострелил лазером голову. Огромная туша животного, содрогаясь в конвульсиях, повалилось набок.
Туземцев необыкновенно сильно потрясло увиденное. Вряд ли они представляли себе, что кто-то способен столь легко убить подобного монстра.
Набросив на голову зверя петлю аркана, я выволок его на берег. Большего космокатер не осилил: туша весила с десяток тонн.
Трём охотникам я вручил металлические ножи, поручил разделывать тушу и ждать подмогу. Чванга повёз обратно в племя, чтобы он организовал доставку мяса в селение.
В полёте понял, что допустил немалую промашку: при виде ножей у вождя загорелись глаза, он готов был отнять их у охотников, но не решился сделать это при мне. Новыми глазами посмотрел на этого здоровяка, покрытого множеством шрамов. Несомненно, он очень самолюбив. Его гордость ущемлять нельзя. Я понял, что нужно срочно исправлять ситуацию.
Сказал, что тоже хочу дать ему самый лучший нож, и не только его, и не просто так, а на глазах у всего племени, как самому сильному, достойному и уважаемому.
Это я и сделал, когда вернулись в стойбище. На глазах всего племени демонстративно торжественно одарил вождя ножом и топором. Чванг не знал, что делать с последним. Пришлось ему показать: срубил одним ударом топора росшее вблизи деревцо толщиной почти с руку. Обтесал его, заострил и превратил в копьё. Видели бы вы, какое впечатление произвело это на дикарей. Представляю, как долго они изготовляли подобное оружие с помощью своих каменных ножей и рубил. Я же сделал это буквально за минуту.
Ещё я передал вождю двенадцать ножей и велел ему самому раздать тем, кого он сочтёт нужным, дабы ещё больше укрепить его авторитет. Похоже, он был готов придержать их у себя, но был вынужден расстаться с ножами. Делал сие с явной неохотой.
Затем Чванг объяснил своим соплеменникам, где находится добыча, и большая часть племени с ликующими криками отправилась туда пешим ходом. Я же повез с собой вождя и выбранных им трёх охотников.
В следующий свой приезд я заметил следы старых костровищ. Оказывается, племя умело пользоваться огнём, но не было способно его добывать. Вот так! Огонь воровали у другого племени и хранили, не давая ему угаснуть. Порой возникали лесные пожары, но они случались очень редко. Наверное, их зажигали молнии. Несколько последних лет племя обходилось без огня. О чём туземцы горестно поведали мне со страдающими лицами.
Я понял значимость момента, тут же велел собрать кучку хвороста и лазерной зажигалкой поджёг его. Под восторженные крики всего племени пламя охватило сухие палки.
Затем эту зажигалку я подарил Чвангу, объяснив, как ею пользоваться. Он сгрёб её огромной грязной ладонью и буквально онемел от свалившегося на него счастья, понадобилось немало времени, пока он несколько пришёл в себя.
В последующие недели я пребывал в роли «цивилизатора», по мере своих сил просвещая туземцев. Несколько раз помог им на охоте, дабы у них не возникало желания вернуться к каннибализму.
Попутно научил мастерить луки, обжигать острия деревянных копий, что делало их значительно твёрже. Теперь охота пошла удачнее. Некоторые аборигены сделались довольно меткими стрелками. В том числе и Чванг. Я понял, что вовсе не случайно он стал вождём. Весьма способный мужик, если можно назвать его так, всё схватывал на лету.
При этом я постоянно внушал ему и прочим неуклонный запрет на питание себе подобными.
Проявив волю, хоть это и далось мне нелегко, я отобрал наиболее способных среди молодых аборигенов и принялся обучать их грамоте, в том числе и с помощью гипнопедии. Погрузив в сон и продержав в специальных аппаратах. В числе прочего было внушено категорическое неприятие каннибализма.
Затем доставил в стойбище пару роботов, объявив их своими слугами. Сказал, что они будут во всём помогать туземцам. Роботы учили их, ходили с остальными на охоту, оберегали от хищников, встроенные в руки роботов лазеры справлялись с самыми грозными из них. Попутно они следили за исполнением моих запретов. Вроде бы, каннибализм я искоренил. Во всяком случае, питал надежду на это.
Мои роботы учили заготавливать припасы, хранить их, используя сушку, вяление, консервацию, соление. Я знал, что в племени нередко случались периоды то изобилия еды, при большой добыче, то длительного голодания. При таком можешь наброситься даже на брата родного!..
Роботы показали аборигенам, как готовить капканы, ловушки на различных зверей. Затем стали учить земледелию. Для него требовалось выкорчевать много леса, мне было жалко, что он пропадёт без толку. Я привёз ещё пару десятков топоров и показал, как строить деревянные дома, взяв за образец русские избы. Гвоздей у туземцев не имелось, а тут можно обходиться без них. Не удержался от рекомендаций устраивать у домов садики и огороды…
Давал общие рекомендации, а всё более подробно объясняли и показывали мои неутомимые роботы.
Я же прилетал к этому племени всё реже, особой нужды во мне не было. Тем более, что обнаружил на берегу морского залива ещё одно племя, в котором верховодила седовласая Брундиг. Она имела очень эффектную внешность: несмотря на преклонный возраст сохранила силу и крепость, а также немалый ум. Носила на плечах плащ из морских водорослей и юбку из них же. Шею украшало ожерелье с нанизанными на тонкое волокно мерцающими камнями. В помощниках у Брундиг находились пятеро дочерей и четверо сыновей. Как я понял, вдобавок имелся не один десяток внуков и правнуков. Они и были её опорой.
Здесь я тоже поработал над «просвещением». Повторил ту же речь, с которой до этого обратился к племени Чванга. Привёз пару роботов-учителей, которые стали цивилизовывать туземцев. Помимо многого прочего, учили ловить рыбу в заливе с помощью удочек и сетей, а для этого мастерить плоты.
На скалах залива местные туземцы собирали соль, но пользовались ею редко.
Я поискал и нашёл примерно в десятке километров от них гряду холмов, рядом с которыми протекала речушка. Провёл анализы и выяснил, что глина в них – гончарная. Намеревался показать Брундиг и обучить её племя лепить горшки на гончарном круге и обжигать их, чтобы варить суп. Тут бы и пригодилась соль. Но место оказалось занятым: в холмах имелись выкопанные пещеры, и в них жило племя двух братьев по имени Хар-Ар и Хар-Ха. Они были столь похожи, что я поначалу их путал, но потом заметил, что первый носит на своей шее вместе с более мелкими огромный кривой клык, а у второго клык был большим, но прямым и с тёмным жёлтым налётом. Несомненно, взяли их из пасти убитых ими опасных зверей. Затем уже они, эти самые клыки, помогали мне определить, кто есть кто из братьев.
Пришлось учить и этих туземцев. По выше изложенной методике и тоже с помощью роботов.
Когда они научились делать горшки, я привёз им с побережья соль. Под надзором роботов впервые сварили суп, в который я добавил пряности и посолил. Видели бы вы, с каким аппетитом они в первый раз попробовали небывалое для себя яство! В обмен на подарки забрал у братьев почти два десятка кривобоких горшков – их действительно обжигали не боги. Отвёз племени Брундиг. Поучил кулинарии.
Рассказал, где взял горшки и предложил обменивать соль и любые другие товары на горшки, мясо и прочее у племени братьев. Ответ меня изумил. Он звучал примерно так:
– Это плохие люди, они подло крадут у нас рыбу и невест! И ещё они глупцы, наши юноши отважно забирают у них мясо и девушек!
Смеяться я не стал, ибо вспомнил, что моей планете, на Земле, в своё время практически на всех континентах господствовала аналогичная «логика»: то, что делаю я, – это хорошо, а всё аналогичное в отношении меня – плохо.
