Александр Валерьевич Коптяков
Прикладная любовь
06. Организованности
Консультант: Я всё время размышляю про предельные основания, как же устроен Мир на самом деле.
Инженер: Пытливый ум…
Консультант: Тут не только праздный интерес. Не хочется только под конец жизни понять, что шёл не туда, что упустил что-то главное, когда уже будет поздно.
Писатель: А как ты себе представляешь этот момент? Момент, когда ты поймёшь, как устроен Мир. Секунду до этого ты не понимал и вдруг… Ты открыл главный закон, стоишь посреди Мира и всё про него понял. Часы замерли на мгновение и… пошли дальше. И Мир пошёл дальше. Да он даже и не останавливался, он даже не заметил, что ты про него что-то понял! И тебе теперь тоже надо жить дальше.
Консультант: Но я уже буду другим. А я – часть Мира, а значит в это мгновение Мир тоже изменится. Мгновение, разделяющее “до” и “после”. Для меня и для Мира. И если я поменяюсь, то начну и Мир менять с бОльшей осознанностью. Как если бы я находился в тёмной комнате до этого и двигался медленно, натыкаясь на предметы, а потом включили свет – и теперь я могу быстро перейти, куда мне надо, взять, что мне надо, переставить аккуратно вещи.
Писатель: Мир – не комната. Ты представь, что не свет включили, а солнце встало. И ты обнаружил себя в утреннем весеннем лесу, или высоко в искрящихся снегом горах, или на берегу бескрайнего океана. Что ты собираешься там менять? А главное – зачем?
Инженер: Он начнет собирать мусор, оставленный там до него другими людьми:)
Консультант: Может и начну. Если по-настоящему увижу, всем своим существом. Знаете как бывает: смотришь и не видишь, слушаешь и не слышишь. Привыкаешь к своему мирку, и Мир проходит мимо незамеченным. Поэтому-то мне и бесценны наши беседы. Вы обозначаете какие-то важные грани, на которые я совсем не обращал раньше внимания. Вот если бы я попросил назвать что-нибудь одно, но действительно важное в этом Мире с вашей точки зрения?
Писатель: Человек… “Человеку нужен человек” как в “Солярисе” Тарковского. Да ты и сам про это говоришь, про наше общение и споры. “Общение” – чувствуете семантику? Соединение в общность, во что-то общее. Ну, или как минимум, нахождение чего-то общего. Да возьмите те же “счастье”, “причастие”. Без других людей, без других частей одному невозможно быть ни целым, ни счастливым. Здесь я понемногу начинаю соглашаться с определением на доске, потому что люди в общении проявляют любовь. Почему Достоевский писал полтора века назад, а читается так, как будто он наш современник? Да потому что он писал про Человека! Многие вещи меняются быстро и теряют свою актуальность, а человек остался человеком. Это важно.
Инженер: Да многие наши классики писали про человека и любовь. Может быть потому, что в их времена не было “классиков” и они читали в основном библейские тексты? Я сам, после прочтения Библии, как не возьму теперь книгу какого-нибудь нашего великого писателя или мыслителя, начинаю видеть отсылки к историям из Заветов, аналогии и пересказы. Я этого слоя раньше вообще не замечал, пропускал. Это как если ходить в музеи и рассматривать картины, ничего не зная про авторов, про их жизненные истории, про время, в которое они творили. Да, увидишь форму, увидишь контент, но контекст будет полностью отсутствовать. Попробуйте сходить на выставку просто так, а потом повторите обзор с экскурсоводом и вы всё поймёте сами. Так вот, я очень благодарен Писателю за рекомендацию прочитать Библию. Я как будто получил связку ключей от тысячи дверей, которые так и остались бы всю жизнь для меня закрытыми. Но, возвращаясь к вопросу о важном. Что я вижу в Мире, когда смотрю на него? Системы. Даже не просто системы, а кибернетические системы. Уж простите, профессиональная деформация. Только не путайте “кибер” с чем то, связанным только с Интернетом. Я столкнулся с этим, когда мы начали заниматься кибербезопасностью промышленных информационных систем. Бытовало мнение, что кибератака – это когда “плохие парни” украли деньги с карточек, которыми расплачивались в Сети. Само понятие “кибер” ввел в середине XX века Норберт Винер, отец автоматизации и кибернетики. Слово “кибер” – греческое, обозначавшее управление парусным судном к намеченной цели в ситуации, когда постоянно меняется ветер и течения. Кибер – это про контроль и коммуникации, про управление с использованием обратной связи. Вот едете вы, например, по дороге на современной машине, напичканной электроникой. Кто-нибудь может перехватить управление дистанционно и всё – тормоза не работают, руль не слушается, скорость показывается неверно. Это вам не деньги с карточки, тут бы живым остаться! Или другой интересный пример совсем из другой области. Помните, много говорили про кибератаку русских хакеров на выборы в США. А почему именно кибератака? Вот представьте: кто-то взламывает компьютер и копирует секретные документы одной из партий или кандидата в президенты, участвующего в выборах. Казалось бы – обычная кража. Но если эти документы публикуются, получают широкую огласку и, благодаря этому, другой кандидат становится президентом – это уже влияние на управление системой размером со страну на несколько лет! То есть кибератака – это атака на системы коммуникации и управления, будь то управление страной, машиной или кардиостимулятором. Помните эксперимент про пожар? Можно включить пожарную сигнализацию – и люди послушно выйдут из здания. Чем не кибератака? Вообще, в нашем современном мире уже не важно кто построил систему, важно – кто перехватил управление ею! Мы уже давно не общаемся с природой напрямую, за редким исключением. В большинстве случаем между нами и природой, нами и другими людьми – различные системы, созданные другими людьми. Да и сам человек – это открытая динамическая кибернетическая система.
Консультант: Итак, что мы имеем: Человек и общение, кибернетические системы как призмы, через которые можно смотреть на Мир. Мой взгляд близок к обоим вашим, но всё же отличается. Я везде вижу организационное развитие.
Я за свой двадцатилетний опыт поработал в разных организациях. Сначала была организация, где было всего три человека. Потом была средняя региональная организация. Потом национальная. Между делом мы с женой открыли семейный бизнес с десятком сотрудников, который просуществовал пять лет прежде, чем мы его своим же сотрудникам и продали. Теперь я работаю в транснациональной компании, мировом лидере в своей области. То есть опыт богатый и разнообразный, повидал и прочувствовал своей кожей я многое. Как раз незадолго до перехода из национальной компании в транснациональную я написал ту самую книгу “Управление для чайников”. Сейчас впору приступать к написанию “Управление для чайников 2”.
Писатель: Ну неужели есть принципиальная разница? Везде же работают люди. Трудно поверить, что кто-то, просто перейдя в бОльшую по размеру компанию, начнёт работать в два раз лучше.
Консультант: И да, и нет. С одной стороны, конечно, не размер имеет значение, а уровень организованности. Человек с теми же талантами и отдачей, перейдя в более эффективную компанию и делая то же самое, что в предыдущей, может получать гораздо бОльшую компенсацию только за счёт того, что компания в целом имеет бОльшие прибыли. С другой стороны, именно размер организации диктует запрос к уровню организованности. В своей книге я перечислял различные теории управления, от научного по Тейлору, до системного и процессного подхода. И даже упомянул про управление по ценностям. Тогда я верил, что все методы работают, просто надо к конкретной ситуации подобрать конкретный метод. Но потом я задумался, почему за последнюю пару сотню лет порядка десятка теорий управления теряли свою эффективность и уступали место новым подходам? Ответ лежал на поверхности – размер компании. Организации росли и продолжают расти по охвату территории и, соответственно, численности. XX век стал веком слияний и поглощений. А организацией в сто тысяч человек, распределенной по всему миру невозможно управлять также, как компанией в сто человек, работающих в одном здании. Большинство организаций, раз родившись, начинают свой путь роста. Поглощают другие организации или, не справившись, сворачиваются или поглощаются другими, более сильными. Ларьку трудно конкурировать с супермаркетом – супермаркет лучше держит удар любого кризиса, чем ларёк. Плюс, на больших объёмах уменьшается себестоимость товаров и услуг, повышается эффективность.
Инженер: Сильный пожирает слабого…
Консультант: Это в тебе говорит былой юношеский коммунистический максимализм! А что ты можешь сделать с реальностью? Но, на самом деле, мне есть, чем вас порадовать, не всё так грустно. Для начала я бы перефразировал – вместо “Сильный пожирает слабого” точнее будет сказать: “Более организованный преобразует менее организованного”. Скажу больше. С той высоты, на которую я забрался, открываются совершенно поразительные виды на реальность. Если посмотреть на любой мировой рыночный сегмент, любую отрасль представленную глобально, то вы увидите всего несколько крупных компаний, который сожрали уже всё, что можно было сожрать и упёрлись друг в друга. Сейчас у них похожие услуги, и они конкурируют друг с другом по всему миру, не имея возможности, как в прошлом, просто поглотить конкурента. Мелкие местные лавочники не в счёт, а все более менее крупные локальные конкуренты давно поглощены. И вот тут начинаются чудеса! Начинается борьба за внутреннюю эффективность. И если раньше от сотрудников требовали – “Будь самым сильным, самым быстрым, самым сильным”, то сейчас такое лидерство приносит больше вреда, чем пользы и современные требования выглядят как десять заповедей “Чти корпоративную культуру, не укради, не лжесвидетельствуй, не пожелай ничего, принадлежащего коллеге твоему, а лучше возлюби его, но прежде возлюби Клиента!”. И это не пустые слова. Без этого всё развалится до того размера, на котором ещё работают управленческие навыки руководства. Представьте себе две больших компании А и Б, которые готовятся к слиянию. Кто из старого руководства обеих компаний будет управлять новой компанией? Очевидно, что те, кто сможет управлять целой компанией размера А+Б. Мне нравится формула успеха организации от одного из гуру менеджмента Ицхака Адизеса:
Всё больше и больше компании уделяют внимания внутренней дезинтеграции, которая впустую пожирает ресурсы и тратит энергию на внутренние конфликты и неэффективность. И если увеличение внешней интеграции доктор Адизес связывает со способностью реализовывать появляющиеся возможности, то уменьшение внутренней дезинтеграции он связывает со взаимным доверием и уважением друг к другу в организации. При этом предельную интеграцию Адизес называет любовью. Ничего не напоминает?:)
Инженер: Очень напоминает моё определение, если взять организацию как целое, а людей как живые сущности, которые друг с другом взаимодействуют.
Писатель: Что значит, взять людей как живые сущности? А какие они ещё бывают?
Консультант: О, поверь мне, в организациях ещё и не такое бывает. Знаешь, как у нас называется отдел, занимающийся персоналом? “Эйч-Ар” (англ: HR), “хьюман ресурсес” (англ: human resources), что прямо переводится как человеческие ресурсы. Хотя по факту люди, при помощи технологий, конечно, не являются сами ресурсами, а преобразовывают ресурсы в товары и услуги. Вот для создания палки колбасы корова или свинья – это ресурс!
Инженер: Ну, может быть, при предоставлении услуг, когда люди тратят своё время и энергию, они тратят себя как ресурс?
Консультант: Что-то в этом есть, согласен, не буду так критичен. В любом случае, время одиночек давным-давно прошло. Оглянитесь вокруг себя, уже невозможно найти ничего, что было бы создано одним человеком “от и до”. Всё – результат организованного труда. Мы живём в мире организаций. Я ещё застал момент, когда в тренде была толерантность. И это понятно – транснациональные компании расширялись на всё новые страны, которые иногда в прошлом или настоящем имели межгосударственные или межнациональные конфликты. Как убрать внутрикорпоративные конфликты, которые увеличивают внутреннюю дезинтеграцию? Ответом стала толерантность. Но толерантность – это пассивное состояние подавления агрессии, неприятия другого. Это необходимо, но не достаточно. Более эффективно, когда сотрудники не только не конфликтуют, но наоборот – заботятся и помогают друг другу. Поэтому, как это не парадоксально, преодолев стадию агрессивного капитализма, крупные глобальные корпорации создают чуть ли не “рай на земле”, просто потому что на этом размере организаций акционерам прибыль приносит повышение уровня любви внутри компании и вовне её.
Инженер: Тебе не кажутся твои выводы слишком романтичными? Выйди из своей и зайди в любую другую, не такую глобальную, организацию по соседству и гарантирую, ты увидишь совершенно другую картину.
Консультант: Изменения не происходят одномоментно везде. Но для меня тенденция очевидна. Эволюция, если хотите. Выживают более организованные организации, их количество уменьшается в рамках одного из сегментов глобального разделения труда, и организации эти становятся мировыми, конкурируя за потребителя, по большому счёту, с несколькими другими такими же крупными компаниями. Само разделение труда, то есть специализация, конечно, растёт. Но это не разделение как полное отделение, а разделение на эффективные части, которые взаимодействуют в рамках ещё более эффективного целого, тем самым повышая суммарный градус любви, согласно твоему определению!:)
Инженер: Как он всё вывернул-то. Шли в “капиталистический ад”, а придём в “капиталистический рай”? Как тебе такое? Куда катится мир?…
Консультант: Катится, потому что имеет форму шара:) И ничего ты с этим не поделаешь.
Писатель: Я вот совершенно не переживаю. Должен же быть Апокалипсис согласно Писанию, вот к нему и катимся. Перед вторым пришествием Христа будет Антихрист, который объединит Мир, но не любовью, а анти-любовью, раз уж он Антихрист.
Консультант: На этой позитивной ноте предлагаю прерваться сегодня.
Инженер: Поддерживаю.
Писатель: До новой встречи, друзья мои!
07. Революции
Инженер: Ты в прошлый раз рассказывал про эволюцию организаций, а я хочу на пальцах рассказать про эволюцию промышленную и отдельно про текущие технологии. Раз уж ты хочешь докопаться до мироустройства, без понимания современного положения дел в информационных технологиях тебе не обойтись.
Консультант: Только попроще пожалуйста, чтобы я смог не только понять, но и ещё кому-нибудь пересказать.
Писатель: Я, конечно, послушаю. Но не более. Где я, а где промышленность…
Инженер: Не переживайте, постараюсь рассказать просто и понятно. Можно было бы начать с момента, когда человек стал прямоходящим, освободил руки и взял в них палку, но давайте сразу перенесёмся в конец восемнадцатого века, начнём с так называемой первой промышленной революции.
Консультант: Ты неисправим. Обещал рассказывать про эволюцию и сразу перешёл к революции!:)
Инженер: Ну, во-первых, речь идёт о промышленной революции. А во вторых, я считаю, что каждая из четырёх промышленных революций, о которых я расскажу, это лишь ступень в промышленной эволюции. Просто эволюционные изменения происходят медленно, но есть некоторые участки, на которых изменения происходят быстро и масштабно – это революционные изменения. Так вот, первую промышленную революцию связывают с появлением первых фабрик и заводов в Великобритании и переходом от ручного труда к машинному, использованию силы воды и пара.
Писатель: Это тогда появились “луддиты”, которые ломали машины, боясь что те заберут у людей все рабочие места?
Инженер: Так точно. Но от машин так и не отказались. Вот скажите, вы готовы сломать свою стиральную машину и вернуться к ручной стирке? Уверен, что нет. Кстати, стиральная машина – хороший пример для иллюстраций. Она как маленький хорошо автоматизированный завод у вас дома. К стиральной машине подведено электричество и вода, есть водоотведение. Загружаются химикаты. Сырьё в виде грязного сырья превращается в продукт в виде белья чистого. Внутри есть датчики уровня и температуры воды. Некоторые заводы не многим сложнее стиральных машин.
Консультант: Аналогия понятна. Получается, что пришёл прогресс и миллионы женщин-прачек остались без работы. Моя жена точно по этому поводу бастовать не будет.:)
Инженер: Через сто лет случилась следующая – вторая промышленная революция. На заводы пришло электричество, конвейеры, разделение труда, специализация и массовое производство.
Консультант: С разделением труда и его специализацией повышается качество и скорость каждого этапа производства, но при этом появляется необходимость эти этапы координировать. Рассвет менеджмента приходится на период необходимости соединения разделённого труда!
Инженер: Третья промышленная революция – это уже с середины двадцатого века, компьютеризация и промышленная автоматизация. А сейчас у нас промышленная революция 4.0 – киберфизические системы, умные заводы.
Писатель: Я, конечно, прошу прощения, но всё это попахивает маркетинговым ходом. Конечно, компьютеры стали быстрее и миниатюрнее. Появился “вай-фай” (англ: wi-fi). Но как-то это не тянет на революцию. Какая принципиальная разница между третьей и четвёртой?
Консультант: Ну что тут непонятно? Ты взгляни на доску! Человек познавал себя, по мере познания воплощал в машинах себя же и двигался дальше. Сначала он передал мышцы – первая революция. Потом появились зачатки нервной системы, координация различных органов – вторая революция. Третья – человек передал машине вычисляющий мозг. А сейчас четвёртая революция – машины уже общаются друг с другом без человека, то есть у них появляется со-знание! Но ты не переживай, чтобы случилась пятая революция, человек должен понять свою душу, а её понять сложно… Особенно – “русскую душу”!:)
Инженер: Красиво. С первыми тремя могу согласиться, но отличительной особенностью четвёртой промышленной революции я бы назвал интеллект. Искусственный интеллект, конечно, как искусственные мышцы, нервы и мозг до этого.
Писатель: Мы это уже проходили. Сначала нанотехнологии, теперь вот искусственный интеллект! Куда не плюнь – везде “смарт” (англ: smart), ну то есть умный! Умный холодильник, умный дом, умный город…
Консультант: Умная стиральная машина, умный завод…
Инженер: Ну хватит, хватит уже! Дайте я вам всё объясню. Надеюсь, вы ещё помните, как мы с вами в университете пять лет программировали? Вот послушайте, как всё изменилось за следующие каких-то двадцать лет. С началом третьей промышленной революции действительно появился первый компьютер, первый контроллер. И профессия программиста была очень перспективной. Программы начали использовать везде. Но к определенному моменту стало понятно, что неэффективно каждый раз писать программу с нуля. Накопились работающие блоки, их собрали в библиотеки и стали вместо программирования конфигурировать блоками.
Консультант: Согласен, раньше чтобы создать веб-сайт, нужно было попотеть. А сейчас можно за десять минут мышкой поперетаскивать рамки, вбить текст и вуаля – прекрасный веб-сайт!
Инженер: Конечно, ещё есть место и для программирования, но самое интересное началось именно с приходом искусственного интеллекта! Вот написал кто-то программу. С этого момента она не меняется. Написал с ошибкой – будет работать с ошибкой. Или изменилась ситуация – нужно переписывать программу, обновлять. Это, как если бы человек появлялся на свет только с врожденными рефлексами.
Консультант: А как же условные рефлексы?
Инженер: Именно! Человек, да и многие другие живые существа, не ограничиваются врожденными рефлексами. Они учатся из своего опыта, и действие в каждой новой ситуации обуславливается не только тем, что было “запрограммировано” изначально, но и с учётом опыта предыдущих ситуаций. Это и есть интеллект – изменение поведения после научения из опыта. Теперь, в четвёртую промышленную революцию, мы вступили в эпоху адаптивных машин. В этом смысле ты, Писатель, апрв – если технология больше ста нанометров – это не нанотехнология, а если система не адаптивная, не обучается из своего опыта – это никакая не “умная” система, и картинку с мозгом наклеили только, чтобы продать подороже!
Консультант: Короче, Писатель! Судный день восстания машин близится и ведёт нас к твоему любимому Апокалипсису!:)
Инженер: К счастью – не всё так быстро. Почему в самолётах до сих пор сидят пилоты, а на заводах – операторы? Да потому что человек до сих пор – самый адаптивный элемент человеко-машинных систем! Возьмём ту же стиральную машину. Кто стирает на самом деле – вы или программист, который программу заложил в машину-автомат?
Консультант: Жена моя стирает.
Инженер: А я вот поспорю тут. Жена твоя загружает бельё, порошок и выбирает режим. Так вот, программа стиральной машины пока ещё не понимает, какое бельё в неё загружают – лён, синтетику или хлопок и, поэтому, использует человека как интеллектуальный датчик, который это определить может и передаёт эту информацию в программу через нажатие кнопок или поворот ручек.
Писатель: Насколько я тебя понял, человек со своим естественным интеллектом – пока необходим машинам, но это ненадолго?
Инженер: Да, так и есть. И, хоть процесс и не быстрый, но это пока. А от перспектив может стать и страшновато. Тут не умных чайников надо бояться. Если не просто убрать человека из машины, а именно заменить естественный интеллект на искусственный, без ущерба для адаптивности, то вместе с человеком уйдут и все ограничения – по размеру, по скорости и среде передвижения. Представьте на секунду боевой военный самолёт, который может маневрировать, полностью игнорируя перегрузки!
Консультант: А я предупреждал! Но послушай, а то там такое придумали, чтобы программы стали адаптивными? Засунули внутрь ещё одну программу, которая периодически переписывает оригинальную?
Инженер: Нет. Именно как ты и говорил – попытались скопировать человека. Сделали алгоритмы, которые обучаются, когда через них проходят данные. На самом деле, идеи и алгоритмы были готовы уже давно. Не было необходимого объёма данных. Компьютер был, а данные в него вносил тот же человек.
Консультант: Человек – слабое звено!
Инженер: В этом случае – получается так. Но как только появился интернет вещей, то есть, когда машины начали общаться между собой без участия человека, начали накапливаться огромные массивы информации, так называемая “Биг Дата” (англ: Big Data), и стало возможным прогонять эти данные через модели и обучать их.
Писатель: Теперь я понимаю, почему у нас дома половина детской комнаты завалена игрушками, а детям каждый раз подавай новую! Их естественный интеллект требует новых данных для развития!
Инженер: Кстати, в какой-то момент времени отказались от попыток создать сразу полный искусственный интеллект, то есть машину, неотличимую от человека. Пошли по пути частичного искусственного интеллекта – распознавание речи, распознавание текста, перевод текста, распознавание образов и так далее. И продвинулись на текущий момент достаточно далеко. При этом технологический скачок – он не количественный, а качественный. Кто мешал раньше обвешать каждый подъезд и каждый клочок дороги камерами? Да только раньше сотня камер – означала сотню мониторов для человека в комнате контроля, а сейчас – видео с тысячи камер обрабатываются автоматически, и на монитор человеку выводится только та, на которой есть полезная информация.
