Александр Титов
Конец. Начало
Глава 3
Кондиционер не спасал от жары. Он изо всех сил шуршал, отчаянно дул мне в лицо, но всё равно не справлялся. Моё тело плавилось, и влажные пятна уже превратили всю майку в мокрую тряпку. Со лба неиссякаемым потоком стекал пот, то и дело попадая в глаза, в рот. Утираться не успевал.
Зато Олег чувствовал себя прекрасно. Что-то там у него было встроено и на случай жары, так что он то и дело хихикал, глядя на меня, и приговаривал:
– Надо с умом деньги тратить, а не на всякую дребедень.
Я же, скрежеща зубами, хранил молчание. Меня устраивало моё тело и без всяких апгрейдов. Я ни разу в жизни не болел, а раны, даже самые тяжёлые, заживали в считанные дни. Однажды в пьяной потасовке мне отсекли фалангу безымянного пальца левой руки, так всего за полгода она отрасла заново и теперь ничем не отличалась оют всех прочих.
Как-то один доктор сказал мне, что это всё из-за уникального иммунитета. Ген регенерации или что-то вроде того. Он предлагал немалые деньги, чтобы изучить меня поподробнее, но я решил оставить это своей маленькой тайной. Зная нынешних докторов, из меня сделали бы подопытную крысу быстрее, чем я успел бы подписать бумаги.
Впрочем, установить несколько имплантов, чтобы стать быстрее и сильнее, конечно, иногда хотелось. Может даже не придëтся пить горстями таблетки, чтобы не случилось отторжения. Но всякий раз, когда я уже почти решался это сделать, меня останавливал страх. Я не боялся боли или крови, этими глупостями пусть подростки страдают перед увеличением всяких органов. Другое дело – потерять себя, изменить свою личность и в зеркале увидеть чужака. Это проще всего, когда возможности выходят за привычные рамки. И доказательство сидело сейчас на соседнем кресле.
Мы с Олегом познакомились в Сибериан Империал шестнадцать лет назад. После гибели родителей я жил там с тётушкой Кристи, но чуть только отметил шестнадцатое день рождения, как сразу же свалил в Моссити в поисках лучшей жизни.
К тому времени я сбегал из дома не раз, и всегда меня в этих приключениях сопровождал Олег. Мы вместе ошивались на улицах рабочих районов, вместе пытались прибиться к одной из местных банд. Но это всегда приводило к одному и тому же исходу. В очередной перестрелке кого-нибудь из нас ранило, а из больницы путь был только под строгий надзор тëти и сестры. Нашим мятежным душам требовалось радикальное решение. Такое, что не оставит путей назад и откроет двери во взрослую жизнь. Оно нашлось, когда я завёл дружбу с пилотом в аэропорту имени База Армстронга. Он то и провёл нас с Олегом на борт самолëта вместе с группой туристов. А дальше Моссити, пропитанный кровью и дурманом синтетических наркотиков и всё те же банды, разборки, перестрелки.
Двадцать второй век я встретил со шлюхой-андроидом, скачущей на мне в такт боя курантов. А через минуту уже отстреливался от кучки отморозков из своей же банды. Запас дури для Нового Года у них кончился слишком рано, и они решили позаимствовать моё имущество для оплаты новой дозы. Не окажись тогда поблизости Олега, меня бы так и пристрелили голышом между искорёженным телом шлюхи и ещё влажной от пота постелью.
После предательства я не знал, куда податься. Всюду видел подозрительные тени, постоянно ожидал нападения из-за угла. Можно было назвать это паранойей, но несколько раз я спас себе жизнь таким образом. Вовремя выхватил пистолет и пустил пулю прямо в глаз затаившемуся гаду.
Мы с Олегом тогда зарабатывали случайными подработками и с трудом набирали денег на сытный обед. Перебивались синтетикой, которую я через силу заталкивал в глотку. Становилось очевидно: пора что-то менять. И когда один надёжный знакомый предложил мне поработать «по-крупному». Я согласился, не раздумывая.
Нам предстояло выкрасть у топ-менеджера «Газолайн Корп» какую-то старую книжку. Заказчик умолял быть осторожным и рассказывал, будто это бесценный памятник истории. С трепетным восхищением повторял название: «Лаврентьевский список Летописи Временных Лет». А мне было плевать. Я такой гонорар, что он обещал, даже представить раньше не мог, так что хоть Лаврентьевский список, хоть список продуктов я бы хранил как зеницу ока.
Было бы удивительно, если бы то дело прошло идеально. Но на то, что всё пойдëт наперекосяк, мы не расчитывали. В итоге мы с Олегом едва задание не провалили. Нас засекли, когда отступать было поздно, гоняли по пентхаусу несколько часов, пока окончательно не потеряли. Да и книга оказалось не особо компактной, но вполне увесистой, чтобы оглушить одного из охранников. В общем, заказчик был возмущён, топал ногой и прыскал слюной, но деньги заплатил.
Стало ясно, что такие крутые дела нам пока не по плечу, но появившаяся известность помогала найти, чем заняться с куда меньшими рисками. Постепенно наша команда разрослась из двух запутавшихся парней в восьмёрку опытных грабителей.
Чуть только денег стало больше, чем требовалось для выживания, Олег начал меняться. С каждым новым имплантом он всё меньше задумывался об опасности и всё больше считал себя неуязвимым. С непривычным для него наслаждением шёл на конфликт и упивался смертью врага. Превратился во взрывоопасную гору мышц и только своих не трогал, как бы не бурлила кровь. Впрочем, я был уверен, что когда-нибудь и это останется в прошлом.
Наш автомобиль тем временем въехал в дачный посёлок и остановился перед воротами. На гудок из дома неспешно выполз Лу. Коротышка, метр с кепкой, но гибкий настолько, что в любую щель пролезет. Я готов был поспорить, что предки его были из Азии, но сам Лу это строптиво отрицал. Он даже специально изменил скулы и расширил разрез глаз, чтобы не осталось вопросов. Не помогло. Теперь он отчётливо напоминал героя из аниме, а шуток и подколов стало только больше.
Лу нарочито медленно подошёл к воротам и снял замок. Давно у нас шёл спор, не поставить ли электрические ворота, но взломать их дистанционно не составит труда. А против старых механических лом работает, только если подойти вплотную. Можно, конечно, и на флаере через забор перелететь, но я ни разу не видел ничего подобного у бандитов и охотников за головами.
– Шевелись уже, малой, – подгонял Лу Олег.
– Мой малой тебе в рот не поместится, – буднично парировал тот.
– Только не начинайте опять, – взмолился я.
Олег поджал губы, давя желание продолжить перепалку, и промолчал.
Я проехал вглубь участка и завернул в подземный гараж. Его мы вырыли уже сами, чтобы лишний раз дроны не разглядывали, какие машины у нас есть. Правда, в основном там была моя коллекция. Старенький флаер, летающий мотоцикл, внедорожник и четыре ретро-кара из тех, что в позапрошлом веке едва не вставали на дыбы от мощности под капотом.
В гараже пустовало два места из восьми, а это значило, что кто-то уехал, не спросив разрешения у меня. Отсутствовал флаер «Джун-Со», самый дорогой из моей коллекции. Не «Ferrari», о которой я мечтал в розовых снах, но и далеко не обычный колëсный тарантас.
Припарковавшись между внедорожником и летающим мотоциклом, я наконец покинул промокшее от пота сидение.
На посту в доме мне встретился всё тот же Лу. Развалившись на диване, он смотрел древний фильм с Брюсом Ли. Никогда я этого не понимал. Зачем пялиться часами в двухмерный экран, когда есть кино с полным погружением? Поставил пару датчиков, надел очки и ты уже главный герой. Все ощущения как в реальной жизни, вплоть до смерти.
Зато это явно понимал Лу. Он жадно уплетал поп-корн, пока на экране с воплями дикой кошки Брюс разделывался с очередной партией мерзавцев. Продолжаться это могло долго. Толпы врагов рассыпались от хлëстких ударов, фильмы следовали друг за другом, Брюс превращался то в Джеки Чана, то в Джета Ли, и только поп-корн неизменно пополнялся, чтобы зрелище выглядело ещё волнительнее.
– Кто на флаере уехал? – спросил я у Лу.
Тот, не отрываясь от просмотра, махнул рукой и произнёс:
– Валя.
– Далеко?
– Свидание.
– Давно?
– Четыре драки назад.
– А меня он спросить не мог?
– Ты бы не разрешил.
Посреди разговора к нам подошёл Олег, взял охапку зёрен из миски и, бесцеремонно прижав Лу к подлокотнику, сел рядом.
– Если б я этого парня в жёлтой комбинашке встретил, заставил бы визжать от боли, – задел он приятеля за живое.
И Лу не мог стерпеть такое оскорбление:
– Визжал бы ты, пока он тебя в морской узел скручивал. И рыдал бы, как девочка.
– Как ты, что ли?
Я поспешил покинуть голубков. Их воркование могло продолжаться бесконечно и утомить даже портреты на стенах, доставшиеся от предыдущих хозяев. Так что и начинать их слушать я не собирался.
А то, что флаер взял Валя, меня немного успокоило. Подобные выходки я не прощал никому, но машина, по крайней мере, находилась в надёжных руках. Парень с десяти лет за рулём, с тринадцати – в уличных гонках, а в нынешние двадцать три он считался одним из лучших водил в Моссити. Валя мог с закрытыми глазами проехать город насквозь, не попав при этом ни в одну пробку. Причём ему было неважно, чем управлять: флаером, мотоциклом, велосипедом или трактором. Он заставил бы разогнаться до предела даже робопылесос, если б у того имелся руль.
Только одна проблема не давала Вале покоя. В жизни он был таким же стремительным, как и за рулём. Не мог он мимо юбки спокойно пройти, а новые зазнобы надоедали ему так быстро, что порой даже до постели дело дойти не успевало. Но были и те, кому он клялся в вечной любви, и хватало его порой на целых несколько месяцев. Вероятно, сегодня начиналась одна из таких вечностей.
Оставив друзей, я направился в бункер. Три этажа, по семь комнат на каждой. На верхнем располагались жилые комнаты, столовая, совмещённая с кухней, и ванная.
Самая большая комната принадлежала Исиде. Она поселилась с нами всего около года назад, когда решилась выйти из тени. Ей, в отличии от всех остальных, нужно было место не только для ночёвки, но и для работы. Не привыкла она далеко ходить до компьютера, вот и потребовала перетащить к себе в комнату всю необходимую технику.
Моя комната располагалась по соседству. Небольшая конура, больше пригодная для кладовки. Одна стена – телевизор, незаметный, пока не включишь. Напротив – двухместная кровать. Ещё несколько полок со всяким барахлом, вроде фотки из Сибериан Империал на моё пятнадцатилетие. Я, Кира и тётушка Кристи. Давно пора было её выбросить, но руки не доходили.
Следом шла комната Вали, в которую всем было строго настрого запрещено входить. Затем, через ванную, расположился Олег, заполнивший своё жилище комиксами, мангами и медикаментами для имплантов.
Лу же, наоборот, превратил свою обитель в едва ли не тюремную камеру. Матрац на полу, старый выцветший плакат Брюса Ли на стене и на этом всё.
Второй этаж мы отвели под всякую всячину. Игровая комната, тренажёрный зал, склад и кабинет, где я появлялся редко. Только когда готовился к очередному делу.
Третий же этаж, самый нижний, по большей части занимался техникой. Плазменный генератор, очиститель воды и воздуха, небольшой сервер специально для Исиды и оружейная. Там обитал безликий андроид, следивший за исправностью оборудования, а мы заглядывали исключительно редко. Оружие все предпочитали хранить при себе, а больше причин спускаться и не было.
Я с облегчением вдохнул прохладный воздух бункера. Сразу и усталость куда-то ушла, и в голове прояснилось. Захотелось даже поговорить с кем-нибудь, прежде чем браться за проработку плана. Очень кстати донёсся до меня раздражённый голос Исиды.
– Смирись, животное! Я тебе пасть открывать не разрешала! Я задолбалась уже паровозить! Сколько можно фэйлить? Сплошные раки в пати! Нафиг вы босса-то опять агрите?
С кем она ругалась, я догадался без лишних подсказок. Исида любила ролевые игры в любом виде. Особенно онлайновые в старом формате 3D. И сейчас явно был один из тех случаев, когда в рейде оказались не самые смышлёные ребята.
Я прошёл к ней в комнату. Туда, где вечно царил полумрак, освещённый лишь сиянием пяти мониторов, и пахло клубникой. Исида обожала заедать неудачи на виртуальных аренах клубникой со взбитыми сливками. Это успокаивало её нервы.
Она сидела у клавиатуры в одном нижнем белье, сложив ноги по-турецки, и яростно нажимала кнопки. На одном из экранов происходило что-то, смутно напоминающее сражение и состоящее из беспорядочных разноцветных вспышек. Исида же яростно перебирала клавишами, как-то всем этим действом управляя. Белоснежные короткие еë волосы торчали в разные стороны, прекрасно отражая душевное состояние, а хрупкие голые плечи напряжённо поднялись и доставали почти до самых ушей.
– С кем воюешь? – спросил я, остановившись на пороге.
Исида покряхтела несколько раз, пытаясь сообразить, как ответить, не отрываясь от битвы, и, наконец, сказала:
– С Великим Драконом. Погоди. Не мешай.
– Молчу, молчу, – заранее сдался я.
Решил пока заняться чем-нибудь ещё, но стоило мне развернуться, как Исида недовольно объявила:
– Ну вот, опять слила. Всё из-за тебя.
– Из-за меня? – удивился я. – А как же пати раков?
– Это синглплеер, и ты пришёл очень не вовремя.
– Могу зайти попозже.
Исида цыкнула языком, с силой нажала на паузу и развернулась. С прищуром окинула меня строгим взглядом, а потом легко тряхнула головой и улыбнулась:
– Чего ты сразу обижаешься? Прям ничего не скажи. Иди сюда.
Последние слова она проговорила с придыханием, встала и пошла навстречу. Пока никто не видел, она позволяла себе всё, и сейчас, встав на цыпочки, горячо меня поцеловала. Правда, тут же заплевалась и брезгливо заявила:
– Фу! Ты на вкус как подмышка!
– На улице пекло. Ты вообще выходила?
– Зачем? Что я там не видела?
– Хоть бы ляжки на солнце погрела, а то бледная, как смерть.
– Во-первых, откуда ты знаешь, как выглядит смерть? А во-вторых… Ну, ма-а-ам.
– Не мамкай. Ты почистила историю прослушки?
Она кивнула, наигранно изобразив отличницу. Но тут же добавила:
– Олегу передай, что ему даже старые девы давать не станут. А ты… – Исида надула губки, указала на меня пальцем и зависла, не зная точно, как меня наказать, чтобы и самой было не обидно, и я помучился. – А с тобой мы ночью поговорим. В темноте и под одеялом.
– Оригинально. Ты первая скажешь, что это бред.
– Посмотрим, – она поковыряла пальчиком на моей груди и тихо, совсем по-детски попросила: – Не рассказывай о нас больше никому. Я не хочу, чтобы они сплетничали.
– Поверь, – усмехнулся я, – они и так сплетничают.
И прильнул губами к её макушке. Так было просто сейчас закрыть дверь, подхватить Исиду на руки и пронести к постели, покрывая поцелуями. Умела она менять маски. Нежный котёнок, хитрая лиса, хладнокровная волчица. Прирождённая актриса. Или правда была такой? Непостоянной, словно небо апреля.
Неожиданно мои мысли Исида прервала сама. Подняла на меня кристально чистые серые глаза, поджала на секунду губки, будто решаясь на что-то, чего сама не очень хотела.
– Нам надо серьёзно поговорить, – кротко произнесла она.
И настрой мой, словно почувствовав себя горнолыжником, устремился вниз. Меньше всего я любил «серьёзные разговоры». Это всегда заканчивалось печальным открытием, способным уничтожить любое хорошее настроение.
– Что-то случилось? – спросил я, заранее понимая, как глупо это звучит. Конечно, случилось. Иначе стала бы она начинать с этих слов?
– Можешь от этого дела отказаться?
Объяснять не требовалось. Исида говорила про ограбление. Но с чего вдруг она решила струсить? Уж в этом еë заподозрить было невозможно.
– Не вижу причины. Может, сложно, но зато какие деньги. Или у тебя другое мнение?
– Ты по поводу заказчика уверен? Кто он такой, ты знаешь? Откуда взялся и на кого работает?
– Уверен, не больше, чем во всех остальных. Ты же знаешь, какие они все скрытные. Понятно только, что человек серьёзный и явный посредник. Знакомы мы два года, и когда я наводил справки, то ниточки тянулись к фармацевтическому картелю «One Health».
– Понимаешь… – Исида покинула мои объятия и проскользнула к столу. Нажала пару кнопок, и на экраны высыпались пять фотографий. – Понимаешь, он не просто с этим картелем связан. Я нашла несколько его фотографий в компании с Джинни Уильямс.
Я присмотрелся к фотографиям. На четырёх из них, где Дженнифер Уильямс окружала целая толпа всевозможных прихлебателей, найти заказчика было нелёгким делом. Невзрачная серая внешность, короткие тёмные волосы и неизменный тёмно-синий пиджак. Таких миллионы, и забываются они сразу после встречи. Зато на центральной фотографии заказчик лично пожимал руку главе картеля, а это многого стоило. За доступ такого уровня многие высокопоставленные менеджеры «One Health» готовы были на многое, если не на всё.
– Главы картеля? Неплохо, – удивился я.
– Но это ещё не всё. Компания, чей золотой фонд мы собираемся вычистить, через цепочку дочерних предприятий принадлежит корпорации «Helex», – не унималась Исида.
Пояснять не требовалось. «Helex» и «One Health» были злейшими врагами на протяжении последних лет пятидесяти. Не раз между ними разгорались войны, унять которые не удавалось даже властям Федерации. Последний конфликт, что бушевал три года назад, привёл к тому, что «Helex» распродал по дешëвке свои активы в фармацевтической отрасли, а «One Health» стал там монополистом.
– Может, просто хотят закончить старые дела, не устраивая очередную заварушку? – предположил я. – Какая разница? Мы просто исполнители, которым заплатят шикарный гонорар.
– Разница в том, что это очень сильно пахнет подставой, а в таких случаях первыми сливают именно исполнителей. Что там за документы такие, ради которых они готовы так рисковать? Чертëж вечного двигателя Да Винчи, что ли?
– Думаю, если бы такой существовал, его бы уже уничтожили. Чтобы не угрожал безопасности всяким энергетическим гигантам.
– А вдруг до сих пор найти не могли, а теперь именно это и собираются сделать?
Исида, конечно, шутила. Вряд ли меня бы наняли для такого ответственного задания, если бы подобный артефакт вообще существовал. Это не те исторические ценности, за которые убить готовы только коллекционеры. Они способны перевернуть мир раз и навсегда.
– Ты узнала, кому принадлежат ячейки?
– Ивану Ивановичу Иванову, две тысячи пятидесятого года рождения. Такое ощущение, что там кто-то что-то спрятал именно от «One Health». Там, куда эти гады даже лезть не подумают. И тебе это всё ещё не кажется странным?
– Странностей у нас в каждом деле хватает, если на этом зацикливаться, то про сон можно забыть.
– Ка-ак хочешь, ты у нас босс. А сейчас у меня есть одна проблема, и если от неё не избавиться, то уже я спать не смогу.
Она скрыла фотографии, вернула игру с паузы и перезагрузила бой. Оставаться в комнате было опасно, так что я поспешно отступил.
Глава 4
Больше я никого увидеть в бункере не ожидал. Братья-близнецы Курносовы – Даня, Ваня и Саня, как всегда, устраивали забег по злачным местам Моссити и без лишней надобности возвращаться не собирались. После прошлого дела у них жгло карманы от лишних денег, и срочно требовалось их потратить на крепкую выпивку, миловидных дамочек с полным набором апгрейдов в нужных местах и прочие радости жизни. Так что ещё месяц сами не объявятся, пока не влезут в долги и им на хвост не сядут коллекторы.
Курносовых я знал чуть больше пяти лет и с каждым днём удивлялся всё больше, сколько дури мог вместить комплект из трёх одинаковых голов. Конечно, парни были отличными стрелками и на деле не раз выручали в таких ситуациях, где струсил бы любой, но кровь кочевников не давала им покоя ни на минуту. Безумная череда драк, пьянок, погонь на грани возможного, и едва ли не каждый раз причиной была банальная мелочь. Лишний взгляд, не расслышанное слово, а дальше всё наслаивалось как снежный ком. Разговор плавно переходил на повышенные тона, и так же плавно первые удары сменяли отборный мат. Музыка жизни, разыгранная в шесть рук. Как ни удивительно, но каждый раз Курносовым удавалось выйти из воды сухими.
Кроме боевых навыков, имелась у них ещё одна особенность, за которую я их ценил. Родня Курносовых заполнила Рассею и окраины Моссити, растеклась по всюду тонким слоем, как масло по сковородке. Курносовы были всюду, а значит, кто-нибудь где-нибудь в нужном месте наверняка работал, чем-то владел или мог подсказать что-то очень важное. Например, братья могли запросто достать незарегистрированный транспорт, который ни в одной базе данных не значился. А это гарантировало как минимум фору в сутки, чтобы скрыться от охотников.
Одним словом, Курносовыми не стоило пренебрегать при планировании нового дела, тем более такого сложного, как ограбление банка. Но сегодня я уже слишком хорошо прожарился на июньском пекле, так что все дела оставил на потом.
После освежающего душа я заглянул в игровую комнату, где запустил нейроприставку. Конечно, не такое старьё, как трёхмерные игры Исиды, но всё равно среди современных геймеров я считался мамонтом. Им подавай капсулы полного погружения, чтобы жить в виртуальном мире по-настоящему. Ну а мне больше нравилось наблюдать за сюжетом чуть со стороны. Ничего не мог с собой поделать. Любят же некоторые люди бумажные книги читать, вот и я практически эстетом становился, когда включал аппарат старше себя лет на десять.
Сегодня выбор пал на драки. Наподдать какой-нибудь страхолюдине, рождённой бешенной фантазией дизайнеров – милое дело. Хотя, скорее всего, бить будут меня. Застрял я там с одним боем. До финала рукой подать, всего два уровня, а я топчусь на месте уже так давно, что пора бы плюнуть да забыть. Но нет. Это стало делом принципа.
Я надел ошейник с датчиками нейроинтерфейса, нацепил шлем виртуальной реальности. В красочном меню, щедро украшенном кровью и кишками, под дерзкий киберметалл выбрал «Продолжить игру».
И вот я выхожу на арену.
Проработанная до деталей адская локация. Всюду цепи, закованные и подвешенные мученики, которым не суждено умереть даже от самых невыносимых пыток. И кости. Кругом кости: под ногами разбросаны и в кучи свалены. Иссохшие, прогнившие и совсем свежие, ещё белые, с остатками мяса.
Ото всюду слышатся истошные вопли, скворчат сковороды, разложенные внизу на лаве. И гул. Жуткий, пробуждающий панический ужас, словно где-то, затаившись в самой глубине преисподней, тяжело дышит невообразимое чудовище, истинный хозяин этого места. Гипердемон. Но мне ещё только предстоит его найти.
Я стою на шатком крошащемся мосту из грубого камня шириной в три шага. Подо мной пропасть с Геенной Огненной, и если взглянуть туда, то голова начинает кружиться от высоты, а страх подступает к горлу. Своды пещеры утыканы сталактитами. Они кажутся такими хрупкими, что один громкий звук – и рухнут все на мою голову, пронзая тело с такой лёгкостью, словно это желе.
Но бояться времени нет.
На другом конце моста, повернувшись ко мне спиной и сидя на корточках, глодает чьё-то тело красное огромное чудище. Главный приспешник Гипердемона. Я вижу кривые рога на его голове, но лицо от меня скрыто. Слышу отвратительное чавканье, разбавленное цокотом паучьих жвал.
Я осторожно приближаюсь к чудищу, чтобы не спугнуть и нанести критический удар, но, как назло, под ногой вдруг хрустит кость, а враг моментально разворачивается. Секунду смотрит на меня секционными выпуклыми глазами, его два чёрных верхних жвала стряхивают кровь и мелкие куски мяса, а змеиный язык часто-часто выстреливает наружу и тут же прячется обратно в неестественно большой пасти.
– Я ждал тебя! – клокочет чудище. – Свежее мясо!
Долбанная заставка! Я еë уже наизусть выучил, а пропустить нельзя. Это наказание за слабость.
– Да, да, я помню, – произношу я, но чудище меня не слушает. Его скрипт не даёт такой возможности.
– Я разорву тебя! – выносит оно приговор, и я не сомневаюсь, что исполнит его с лёгкостью.
Чудище встаёт во весь рост, и мне приходится задрать голову, чтобы не разглядывать его уродливую промежность.
Ждать нельзя. Я устремляюсь вперёд и в прыжке бью комбинацией: три удара руками и, провернувшись вокруг себя, ногой сверху вниз. Прямо по отвратительной морде. От скорости вокруг стопы вспыхивает огонь. Но урон не велик и едва убавляет жизнь чудища. Ещё серия ударов по ногам и спецприём. Я открываю портал под собой, проваливаюсь в него и появляюсь за спиной врага, на манер юлы раскручиваюсь и вгрызаюсь в чудище чередой молниеносных попаданий.
Линия жизни приспешника уменьшается слишком медленно, а моя стамина тем временем иссякает. Я делаю несколько прыжков в сторону, но чудище сразу замечает слабость и не оставляет шансов уйти. В полёте оно ловит меня за ногу и поднимает перед собой вниз головой. Другой рукой медленно и с нечеловеческой силой наносит один удар за другим. Мерзкий приём, от которого невозможно уйти.
Оставив жалкую половину здоровья, чудище отбрасывает меня на середину моста, и лишь чудом я не падаю вниз. Но продолжить бой мне уже не суждено. Я вскакиваю на ноги и вижу громаду вонючей плоти, зависшую надо мной в прыжке. В следующую секунду с грохотом мост рушится, а мы вместе с чудищем летим в пропасть.
Экран потух, оставив мне на прощание насмешливую надпись «Слабак!» и предложение перезапустить бой.
– Да твою мать! – воскликнул я от досады.
Хотел отдохнуть, называется! Сколько я уже пытался разделаться с этим приспешником Гипердемона? Который год он надо мной измывался? То пополам разорвёт, то на кол посадит. Как-то раз даже… Ну да ладно. Ничего. Со второй попытки точно получится.
И, конечно, вторая попытка не стала лучше. Как и третья, и четвёртая, и пятая. Хорошо хоть боль здесь не чувствовалась, как в капсулах, и на том спасибо. А то иной раз надругательства пугали своей жестокостью, будто выдумывал их обиженный на всех мизантроп. И пополам за ноги разрывали, и голову вместе с позвоночником выдëргивали, и в комок кровоточащего мяса сминали.
Я провозился с чудищем до позднего вечера, и терпение лопнуло, только когда часы уже показывали без четверти полночь. Шлем и датчики небрежно полетели прочь, приставка получила незаслуженный пинок, а я направился на улицу подышать ночным воздухом.
Исида и Лу уже спали в своих комнатах, а Олег храпел на посту. В такие дни это было обычным делом. Никто не собирался вторгаться к нам с пушками наперевес, вот все и расслабились.
А ночь какая? Нежный шелест листвы, остывшей после зноя, и тушью темноты очерченные тени. Всё спряталось и скрылось, уже давно спало. Во всей своей сложности природа всё-таки удивительно проста. Нет того нагромождения, которым человек окружает себя с каждым днём всë больше. Попытки упростить жизнь оборачиваются еë кратным усложнением. Поэтому я никогда не стремился стать частью системы. Не нравилось мне представлять себя шестерëнкой, которая рано или поздно выйдет из строя и станет ненужной. Я лучше с краю. Постою в стороне, будто и нет меня. А потом уйду…
Наверное, это обида. Да, именно обида! И появилась она так давно, что, кажется, уже должна была сгладиться. Убийство родителей так и осталось нераскрытым преступлением. Смешно. Всюду камеры видеонаблюдения, мы с Кирой подробно описали Павла Алексеевича, но его так и не стали искать. Как будто мы жили не в охраняемом районе, а где-то в трущобах, где без убийств не обходится ни одна ночь.
Тогда это не укладывалось у меня в голове. Я привык видеть в фильмах, что полиция – это олицетворение чести и доблести. Но они повели себя, как обыкновенные бесчувственные чужаки. Теперь-то мне плевать. Система отняла у меня самых близких людей, оставив лишь ноющее чувство обиды, засевшее где-то в груди, как раковая опухоль. И с ним я сросся настолько, что жить как все теперь уже и не смог бы. Только не по тем правилам, которые нарушают все, кому не лень.
Мне не нравились такие моменты раздумий. В них шаг за шагом я приходил к воспоминаниям о том, что оставил позади. И неотвратимо добирался до самого страшного события в своей жизни.
20 лет назад.
Кира тянула меня за руку и не давала ни на секунду остановиться. Я перебирал ватными босыми ногами, слепо шлëпая то по лужам, то по грязи. В голове творился сумбур, с бешеной скоростью крутились осколки мыслей, а глаза полуночного гостя виделись повсюду. Я изо всех сил сжимал свою красную «Ferrari», но даже не помнил, когда успел захватить еë с собой.
Мы пробежали вдоль улицы, свернули на соседнюю. Потом ещё раз повернули и снова побежали вперёд, и опять повернули. Я всё меньше понимал, где мы находимся, а как следует осмотреться в дождливой темноте не мог. И, наконец, вдали показалась ярко освещённая станция метро. Мама строго-настрого запрещала мне ходить сюда без неë, и я испугался, что нам с Кирой влетит за это по полной программе.
Вдруг сестра рухнула на колени, как подкошенная, и обняла живот. Она судорожно вздрагивала и всхлипывала, казалась такой жалкой, что мне и самому захотелось плакать.
Я осмотрелся, нет ли поблизости Павла Алексеевича, и когда убедился, что мы в безопасности, протянул к Кире руку. Прикоснулся к её мокрой спине, но она вдруг дёрнулась в сторону, словно обожжённая, и взглянула на меня глазами, полными ненависти.
– Не трогай меня! – процедила она сквозь зубы. – Это всё из-за тебя!
Я ничего не понял. Я не приглашал никого в гости, слушался родителей, по крайней мере, последние несколько недель, и даже ел овсянку. Так в чём я виноват?
– Почему? Что я такого сделал? – спросил я, и первые слёзы смешались с каплями дождя, стекающими по моему лицу.
– Ты родился! Этого достаточно. Если бы тебя не было, мы бы были счастливы втроём! – без всякой жалости уничтожала она меня. – Это из-за тебя их убили, потому что ты лишний!
Я никогда не подозревал, что Кира такая жестокая. Думал, мы друзья и готов был за неё в любую драку лезть. А получалось, я всю жизнь ошибался?
Мне захотелось убежать куда-нибудь на край света и там, забившись в самый дальний, самый тёмный угол, остаться навечно. Я даже сделал шаг от Киры, решаясь на побег, но она схватила меня за руку, встала и потащила дальше. Туда, где были люди в форме.
Возле метро людей оказалось немного. Всех разогнал дождь, а кто остался, вряд ли мог помочь даже самому себе. Странные, немножко даже смешные. Мама бы сказала, что это бездомные, но мне казалось, что они вылезли из какого-то сериала.
Пока Кира потерянно оглядывалась, не зная, к кому обратиться, к нам подошёл полицейский:
– Дети, вы почему в таком виде? Вы заблудились? – строго спросил он.
И я расслабился. Решил, что он очень смелый человек, если может вот так запросто подойти к незнакомцам. А смелым людям доверять можно, потому самый смелый из них, это папа.
– Наших маму и папу убил какой-то мужик! – вновь расплакалась Кира.
