Александр Тайгар
Одноразовый
– Впечатляет? Начинаете представлять, какие возможности открываются для тех, кто владеет подобными технологиями?
– Впечатляет, начинаю. И даже подозреваю, зачем вам нужен я.
– И зачем же?
– Хочу вначале услышать ваше предложение.
– Хорошо, Владимир – я расскажу всё как есть. Трэш Томпсон ведь не настоящее имя?
Я кивнул. Неясно, конечно, откуда он берёт информацию, но явно – знает больше меня.
– Так вот, Владимир – нам очень нужен эксперт по слиянию разумов.
– Почему я? Я ведь любитель, псих-одиночка.
– Именно поэтому. Никто не смог бы работать в подобных условиях, ни один специалист.
– Проверили всех?
– Конечно. Выращивание клонов для подсадки – невероятно затратное дело, поэтому и спецов крайне мало.
– С чего вы взяли, что я соглашусь?
– Вы же не идиот. Думаю, вы прекрасно понимаете – что мы найдём вас, в каком бы облике вы не оказались. И потом – едва ли кто-то ещё сделает подобное предложение. Неограниченный доступ к клонам – вы ведь наверняка задумывались об этом? С нашими технологиями мы способны синтезировать любое тело за пять минут.
– Очень заманчиво. Но одно дело уметь самому, другое – научить кого-то ещё.
– Не беда, обменяетесь опытом с нашими экспертами – это будет полезно обеим сторонам.
– Простите за нескромный вопрос: зачем это вам? Армия? Колонизация?
– Об этом ещё слишком рано говорить. Но, мысли ваши мне нравятся.
– Что ж, я согласен. Интересно – чем всё закончится.
—///—
Я работал на Рона уже около полугода, но за всё время так и не узнал, кто же за ним стоит, больше того – количество вопросов только увеличивалось. Меня держал интерес. И страх… Слишком уж могущественными казались силы, которые это затеяли. За полгода я смог сделать то, на что мне потребовалось бы, наверное, лет двадцать, а то и пятьдесят – когда занят в первую очередь выживанием, на науку не остаётся времени. Здесь же я был свободен от преследований, я не был стеснён ни в чём: любой прибор, любая технология, которую когда-либо создавали – стали мне доступны. Я чувствовал себя, почти что, богом. В каком-то смысле так и было – мы создавали «почти людей». Технологию передачи сознания и вживания удалось усовершенствовать настолько, что процесс вживания и адаптации занимал всего неделю – две. Мы почти подобрались к созданию «универсального сознания» – условного базиса, на основе которого можно было создать что угодно; клонам более не нужен был бы оператор – хоть они мог подключиться к любому, при желании. Армия учёных создавала армию биороботов… Чем дальше я заходил, тем интереснее становилось. И тем сильнее голову разрывала мысль, что я не могу представить, чем всё закончится. Мы могли уже не только синтезировать материю, но и передавать её на расстояние: не мгновенно – но могли! Животные не выдерживали подобной передачи, клоны тоже. Но мы работали. Рано или поздно мы добьемся и этого. А что потом? Неизвестно. Вполне вероятно – новый мировой порядок. Какой? Тоже неизвестно… Даже диктатура может быть разной в своем проявлении. Конец недели, мы сдаём отчёт. Рональд сегодня должен быть здесь. Я вышел из лаборатории «подышать»: вернее – перевести дух, чуть собраться с мыслями, ведь воздух везде был одинаково чист. Но, иногда нужно хоть чуть-чуть поменять картинку перед глазами. Ещё с утра я слышал странный звон в ушах, который не проходил. Отмахнувшись, я свалил всё на усталость. Но звон нарастал… Я начал терять ориентацию в пространстве и уже не мог понять, где нахожусь. В лабораторию вернуться… Мне нужно… Я сделал шаг и полетел в бездну.
Темнота… Я открыл глаза. Темнота. Где я? С трудом пошевелил головой, попытался поднять руку. Тело не слушалось – всё затекло. Это же… Саркофаг. Да, точно. Значит – меня уничтожили, как и предполагал. Других, наверное, тоже. Видимо, началось. Вот только, как они собрались управлять таким количеством болванов? Мы разобрались ещё далеко не во всём. Впрочем, я многого могу и не знать. Минут через пять должна начать работать система восстановления. Интересно, в чьём я теле? В своей системе я успел сделать пять «запасок» – при смерти основного носителя сознание переходило к одной из них. Ужасно сложная и дорогая задача, но – когда-то я мог себе это позволить. Рон знал, что Трэш Томпсон – только личина. Если он решил меня уничтожить, значит он должен был искать другие мои оболочки, значит – медлить будет нельзя. Я почувствовал, как тело начало «оттаивать» – услышал шум крови в ушах, начал замечать дыхание. Через минуту, а, может и десять – крышка открылась. Не без труда – я поднялся и осмотрелся, насколько позволяло ещё не совсем восстановившееся тело.
Луна, моя старая лаборатория – в то время меня ещё почти никто не знал. Выходит, две моих «запаски» на Земле уничтожили – иначе я очнулся бы в одной из них. А здесь искать не стали, или не успели. Хорошо, что здесь – тут под рукой масса очень нужного сейчас оборудования. Это, конечно, не то, с чем я работал в последнее время, но – в умелых руках и из него можно выжать немало пользы. Всю информацию, которая могла мне понадобиться – я шифровал и отправлял сюда. Одно из двух: либо Рон действительно прокололся с защитой, которую я смог взломать всего за неделю и начать передавать сигнал, либо он отслеживал все попытки. Мог ли он знать, куда уходили передачи? По идее, не должен – они были односторонними. Но, как уже не раз убеждался – рано или поздно случается то, что считали невозможным. Остается только надеяться на лучшее и не терять времени. Предположим, он уже может управлять армией – но знает ли он, что в клонах есть изъян? Должен догадываться. Я был бы полным идиотом, если бы не оставил лазейку для себя. Если он засечёт моё перемещение – считай всё пропало. Я посмотрел на недоработанную модель телепорта. Теперь я знаю намного больше, нежели тогда, если кое-что переделать… Меня чуть передернуло, когда я вспомнил, что происходило с живыми объектами в наших опытах. Нет, это ещё более рискованно. Неисповедимы пути науки… Гиперпрыжок человечество освоило более сотни лет назад, информацию научилось телепортировать примерно в то же время. А вот обычную материю – ни в какую. Ну не получалось верно передать «твёрдый» объект – ошибки при «разложении» и «сборке» приводили к непредсказуемым последствиям. Гиперпрыжок же осуществлялся только на очень высоких скоростях, всегда прихватывая с собой часть окружающего космоса – «транспортные кабины» так и остались фантастикой. Только сейчас, в лабораториях Рона, мы добились устойчивых результатов – и то, оставалось ещё непаханое поле для работы. Перемещение сознания надёжнее – я закончил вводить последние настройки, рука замерла над клавишей запуска… Поехали!
