bannerbannerbanner
Морские хищники

Александр Тамоников
Морские хищники

Полная версия

Женщина усмехнулась:

– Ты уже все решил за меня?

– И давно, дорогая.

Ядвига посмотрела на служанку:

– Ванная в номере есть? С горячей водой?

– Душевая. Горячая вода круглосуточно.

– Прекрасно.

Она вошла в номер. Изнутри послышался ее голос:

– А здесь недурно.

Служанка открыла номер напротив и ушла вниз.

Ларсон проговорил, глядя на главаря банды:

– Я тоже не прочь переспать с Ядвигой.

– Успеешь. У тебя будет для этого время на базе. А сегодня она моя. Идем к тебе.

Гозняк и Шиманьчик вошли в номер. Последний тут же привел в рабочее состояние спутниковую станцию. Передал трубку главарю.

Гозняк набрал номер, откашлялся.

– Пан Возинский? Это Каспер!

– Не нашел другого времени для доклада? Посмотри, сколько времени?!

– Вижу. Но вы сами приказывали не беспокоить вас до завершения всей работы в Ростоке. А мы только что ее завершили.

– Хорошо. Докладывай!

Гозняк подробно рассказал о ликвидации семьи Кёнинг, захвате яхты, утилизации тел, умолчав, впрочем, о деньгах, что выкачал из бедной женщины. Этого Возинскому знать не следовало.

Выслушав главаря банды, Возинский спросил:

– Где вы сейчас находитесь?

– Там, где и должны находиться по плану. Я с Шиманьчиком, Ларсоном и Ядвигой в отеле бухты Фонзанд. Остальные члены группы в доме рыбака у Варнемюнде. Утром начнем движение в гавань Колуба. Там встретимся, укроем суда и переедем на базу под Щецин, где с нетерпением будем ждать оплаты за проделанную работу и нового задания. С оплатой прошу не затягивать. У меня люди без денег.

– Задержки с финансированием не будет. Как только группа окажется на базе, доложишь мне. Мой человек переведет на твой счет деньги, да и новое задание не заставит себя ждать. Хотя… не будем загадывать. Вам еще надо дойти до базы. У меня все, спокойной ночи!

Возинский отключил станцию. Гозняк посмотрел на трубку:

– Чертов аристократ. Вопроса не дал задать. Он, видите ли, отдыхает.

– Что ты хочешь, Каспер? Кто платит, тот и заказывает музыку.

– Будет и на нашей улице праздник. Я к себе. И прошу, не мешать. Подъем в 5 утра.

– Отдыхать-то осталось мало, а ты еще с Ядвигой решил развлечься. Хотя… – вздохнул Шиманьчик, – я бы тоже не прочь.

– Отдыхай, и ты успеешь взять свое.

Гозняк прошел в свой номер.

Главарь банды встал ровно в 5 утра. Ядвига, раздвинув ноги, спала. Гозняк встал, прошел в душевую. Отрегулировал воду. Прохладные струи освежили его, Гозняк побрился. Вернувшись в спальню, разбудил Ядвигу:

– Давай одевайся, я разбужу Ларсона.

Гозняк прошел в соседний номер. Ларсон не спал. Одевшись, он задумчиво курил у окна.

– О чем думаешь, капитан?

Вопрос бесшумно вошедшего главаря заставил Ларсона вздрогнуть.

– Черт бы тебя побрал, Каспер. Так и до инфаркта недалеко.

– Доброе утро, Нильс, – усмехнулся Гозняк.

– Кому как.

– Ты не ответил, о чем думаешь?

– О том, Каспер, чем закончится эта работа на Возинского.

– Ты впервые нанимаешься на подобную работу?

– Нет, но сейчас у нас необычная работа.

– Да брось! Все как всегда. Что-то взорвать, кого-то убить или похитить. Пора бы и привыкнуть. А закончится все как всегда, отработаем заказ, получим деньги, поделим и разбежимся на время. А захочешь жить жизнью обывателя, так живи, позовут, откажись, никто насильно заставлять не будет. Купишь себе катерок и будешь на нем катать туристов в своей Швеции. Переманишь Ядзю. Она тебе и женой станет, и клиентов ублажать будет. Деньги хорошие снимете, а главное – никакого риска.

– Я бы, возможно, так и поступил бы, Каспер, без услуг Ядвиги, конечно, мне жена-проститутка не нужна, да вот только дадут ли нам жить той жизнью, что мы сами выберем?

Гозняк внимательно посмотрел на капитана:

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то, что Возинский затеял очень опасную игру. Одно дело – обычный террористический акт, подорвать бомбу в супермаркете или метро, к этому уже все привыкли, и совсем другое дело – акция на газопроводе. За ним стоят правительства ведущих стран мира. Даже если удастся провернуть дело, то спецслужбы устроят на нас такую охоту, что, боюсь, нам не спастись. И это понимает Возинский. Сам-то он в тени. В тени и пожелает остаться. Но как можно оставаться спокойным, не бояться, что тебя не разоблачат и не упекут за решетку, когда на свободе от спецслужб бегает целая толпа опасных свидетелей, показания каждого из которых могут повлиять на твою судьбу? Посему самое простое решение для того, чтобы обезопасить себя, у пана Возинского может быть одно: убрать ненужных свидетелей. Вот тогда он может спать спокойно.

– Убрать группу не просто.

Ларсон невесело усмехнулся:

– О чем ты говоришь, Каспер? Да, Возинский купит тебя, и ты своими руками замочишь всех нас! Впрочем, без обиды, я бы сделал то же самое. Уверен, как и Бартош, Анджей, Тадеуш и Томас. А еще проще уничтожить группу с помощью проституток. Ты на нее, а она тебе в бочину иглу шприца с ядом. И все дела. Так же с остальными. Пара часов, и все мы будем на том свете.

Гозняк тряхнул головой:

– Не говори глупостей, Нильс! Возинский не идиот. Он должен понимать, что каждый из нас может застраховать себя на случай попытки ликвидации. И застраховаться как раз показаниями против Возинского.

– Которые не будут стоить и цента!

– Ну, это смотря в чьи руки попадет компромат.

– Ладно! Действительно я что-то расклеился, – улыбнулся Ларсон, – пора завтракать.

– Ты спускайся в кафе, туда же я отправлю Ядвигу, начинайте без нас, мы с Шиманьчиком подойдем чуть позже.

– Понимаю, хочешь поговорить с Вуйдиком?

– Да! Они тоже должны рано утром выйти в море.

– В курсе. Ладно, я в кафе.

Гозняк прошел к Шиманьчику:

– Бартош, как спал?

– Плохо.

– Что так?

– Черт его знает, всякая ерунда снилась.

– Соедини меня с Вуйдиком!

– Сейчас.

Шиманьчик разложил спутниковую станцию, подключил ее, набрал номер, передал трубку главарю банды.

Вуйдик ответил тут же:

– Доброе утро, Каспер.

Гозняк вздохнул:

– Ну, хоть у кого-то нормальное настроение. Вы готовы убыть в гавань?

– Ровно в шесть начнем выдвижение.

– Вам до гавани идти шесть часов, значит, ориентировочно на место должны прибыть в полдень. Мы подойдем раньше, часов в десять, укроем яхту, дождемся вас. Затем вместе поедем в дом пригорода Щецина. И будьте осторожны.

– Погода хорошая, уже сейчас в море полно лодок, парусников, яхт, катеров, пройдем.

– До встречи!

– До встречи, Каспер!

В 6.00 и яхта «Габи», и катер вышли в море. Как и рассчитывал Гозняк, катер прибыл в гавань Колуба в 10.10. У пирса «Корсар» встретил Левер. Он пожал руку главарю банды:

– Рад видеть тебя целым и невредимым, Каспер.

– Я тоже рад тебя видеть, Казимир. Что у нас здесь?

– Все в порядке.

– Стоянку для «Габи» подготовил?

– Конечно.

– Покажи!

– Для этого нам надо пройти на третий причал.

– Третий – это крайний, что недалеко от утеса?

– Да!

– Пойдем глянем.

Приказав Шиманьчику, Ларсону и Ядвиге оставаться на катере, Гозняк вместе с Левером прошли на третий причал, где среди в основном старых либо требующих ремонта, либо выставленных на продажу судов был огорожен небольшой участок залива.

– Вот место стоянки «Габи». Народу здесь мало, иногда появляются владельцы, но ненадолго.

– А тебе не кажется, что «Габи», которая гораздо крупнее и солиднее всей окружающей рухляди, будет смотреться здесь, по меньшей мере, неуместно? И привлекать ненужное внимание?

– Я приобрел термоусадочную упаковку, предназначенную для длительного хранения яхты. Мастера в Щецине поработали с ней.

– Что значит поработали?

– Ну, если кратко, то придали ей вид старого судна, с которого годами не снимался чехол, согнули дуги. Упаковка скроет яхту так, что она не будет выделяться на общем фоне.

Гозняк поинтересовался:

– А что за судно стояло здесь раньше?

– Это самое главное, Каспер, – улыбнулся Левер, – раньше здесь стоял большой катер. Его хозяин слыл хорошим механиком. Он, по сути, сам и собрал посудину, а потом скоропостижно скончался. Инсульт. Но не в этом дело, а в том, что катер его был укрыт тентом, точную копию которого представляет наша термоусадочная упаковка.

– Хозяин умер, куда делся катер?

– Как куда? На кладбище отправился, как и хозяин. На морское кладбище.

– И никто из родственников этого механика не поднял шума?

– У механика не было родственников. Имелась жена, но та еще лет двадцать назад уехала из Польши с голландским коммерсантом.

– Давно пустует это место?

– Сутки!

– И никто не интересовался, куда делся катер?

Левер ударом каблука загнал шляпку торчавшего гвоздя в доску причала.

– Здесь, Каспер, никому ни до кого нет дела.

– Даже администрации причалов?

– Этой администрации – владелец, его жена-бухгалтер да шесть человек охраны. Охрана смотрит за первым причалом, где стоят дорогие яхты, остальную территорию они обходят не чаще двух раз, да и то по берегу. Владелец сильно увлекается сливовицей, дела ведет его жена. А дел тех – вовремя собрать плату за стоянку.

– Ты оплатил место?

– Конечно. И доплатил, чтобы в журнал внесли фамилию прежнего арендатора.

– И бухгалтер пошла на подлог?

Левер взглянул на Гозняка:

– Каспер! Ради бога, здесь же обычная шарашка. Эмма, жена владельца, конечно, сначала настаивала на том, чтобы аренда была оформлена как положено, но мне удалось ее отговорить.

– Каким образом?

– А ты не догадываешься?

Гозняк посмотрел на Левера:

– Знаешь, Казимир, мне не до гадания.

– Эмма не старая еще женщина, а муж пьет. Ей нужен мужик, а имеет тряпку. Уговорить даму провести вместе ночь не составило труда. Кстати, она и сегодня ждет меня.

 

– Ясно! Значит, аренда оформлена на покойника?

– Да!

– Но заводить яхту в гавань днем рискованно.

– Это верно. Лучше ночью.

Гозняк задумчиво проговорил:

– Ольсен подойдет через час. Где нам продержать яхту до наступления темноты?

– Есть одно место, недалеко отсюда. Старый канал, что ранее использовался для сброса вод из города.

– Ты имеешь в виду канал, который действовал еще во время Второй мировой войны?

– Именно. Сейчас со стороны города он закрыт, засыпан, а со стороны моря по суше тянется метров на восемьсот. Место мрачное, берега заковали в бетон, его обходят стороной не только отдыхающие, но и местные.

– Но почему тогда не организовать на канале длительную стоянку яхты. Это же идеальное, получается, место.

– Я и планировал поставить яхту на канале, но, наблюдая за ним, заметил, что морская полиция наведывается туда каждое воскресенье.

– Для чего?

– Этого, извини, я у них не спросил.

– Понятно. Сегодня пятница. Значит, до ночи «Габи» должна простоять на канале без проблем?

– Не должна, Каспер, а простоит!

– Ну, а если все же полицейские решат сегодня проверить канал?

– Тогда Вуйдик объяснит, ведь дед его служил где-то здесь, что он решил посмотреть на места его боевой славы, поэтому яхта и зашла в канал. Ведь у Вуйдика же немецкий паспорт?

– Немецкий. Но тогда пусть уж Новак общается с полицией, как «владелец» яхты.

– Только все это лишь теоретически вероятная ситуация. И потом, полиция – это не пограничники.

– Хорошо! У тебя моторная лодка?

– Да!

– Выходи в море и следуй навстречу «Габи». Я свяжусь с Ольсеном, предупрежу о тебе и прикажу выполнять твои команды. Заведешь яхту в канал, но недалеко, лишь бы с моря видно не было. Вуйдика и Новака я тоже предупрежу. Вернешься, проедем в загородный дом. Мне надо переговорить с Кочиком. Ты с ним не контактировал?

– Нет! Он сам по себе, я сам.

– Мы – одна команда.

– Согласен. Но каждый делает свою работу, и каждый получает те деньги, что сам заработал. А так, конечно, мы единая команда.

Гозняк закурил.

– Не нравится мне твоя философия, но переубеждать тебя я не намерен. Возможно, ты и прав. Не теряй времени. Следуй навстречу яхте.

– Мне надо знать, каким курсом она идет.

– «Габи» двигается вдоль берега, на удалении видимости береговой линии, обходя отмели и мелкие острова. Ты не разминешься с ней.

– Понял. Встречаю, завожу в канал и возвращаюсь, так?

– Так!

– И никаких объяснений?

– К тебе вопросов у команды «Габи» не будет!

– Отлично. По возвращении встану рядом с катером.

– О'кей!

Левер вернулся через полтора часа.

Гозняк, находившийся на катере, вышел на причал, к которому пристала лодка подельника.

– Все сделал как надо? – спросил он.

– Да! Вуйдик тут же уволок Кристину в каюту. Новак, по-моему, сильно зол из-за этого на Анджея.

Гозняк кивнул:

– Не поделят шлюху. А что Ларсон?

– Нильс на стороне Новака. Как бы они не передрались на яхте!

– Ты считаешь, до этого может дойти?

– Я бы на месте Новака и Ларсона поставил Вуйдика на место. В конце концов, они имеют столько же прав на шлюху, сколько и Анджей. Но последний, похоже, не собирается ею делиться. Драка ни к чему хорошему не приведет.

Гозняк сплюнул на причал.

– Только этого мне не хватало.

Он достал радиостанцию. Канал находился недалеко, и яхта была в зоне действия станции.

– Анджей! Каспер говорит.

Вуйдик включился не сразу.

– Да, Каспер? – немного запыхавшимся голосом ответил бандит.

– С Кристиной развлекаешься?

– А что? Нельзя?

– Нельзя забывать, что мы все одна команда. И Кристина принадлежит не одному тебе. Вообще-то за нее платил я.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Заканчивай со шлюхой и передай ее своим товарищам. Не хватало нам перебить друг друга из-за шлюхи. И это, Вуйдик, не просьба, а приказ. За невыполнение которого ты лишишься половины своей доли. Подумай, стоит ли Крис таких денег. А я лишу тебя вознаграждения, даю слово.

– Черт бы побрал этих идиотов.

– Ты понял меня?

– Понял.

– Через десять минут жду доклада о том, что на яхте все спокойно и ты находишься на верхней палубе. Все! – Гозняк отключил станцию. – Дожили, я должен устанавливать очередь, кому за кем спать со шлюхами.

Левер усмехнулся:

– Это временно. В загородный дом я подвезу еще тройку местных проституток. На всех хватит.

– Чтобы засветить базу?

– Ну тогда привезу Сюзанну.

– Не надо, Крис, и Ядзя в состоянии успокоить наших озабоченных парней. Кстати, поедем на базу. Я хочу посмотреть ее. Здесь оставим Ларсона.

Гозняк вызвал Шиманьчика и Ядвигу. На машине Левера они поехали в сторону польского города Щецина. Миновали его без проблем, выехали за город. В двадцати километрах свернули с шоссе на узкую асфальтированную дорогу, которая привела их к небольшому поселку. «Тойота» Левера остановилась у высокого забора стоявшей в лесу усадьбы. Левер открыл ворота. Машина встала перед домом.

Мужчины и женщина прошли в здание. Гозняк отправил Ядвигу в спальню. Шиманьчику отдал команду вызвать на связь Кочика.

Человек Гозняка ответил незамедлительно:

– Привет, Каспер!

– Привет! Что у нас с деньгами?

– Полный порядок. Они на счетах в банках Варшавы, Кракова и Люблина. Сегодня же обналичат, привезут ко мне. Вечером или ночью они будут в Гданьске.

– Смотри, чтобы до них не мог добраться никто, кроме меня.

– Конечно, Каспер.

Отключив рацию, Гозняк взглянул на Шиманьчика:

– Что будешь сначала, обедать или развлекаться с Ядвигой?

– Ты отдаешь мне Ядзю?

– До вечера она твоя.

– Тогда я возьму вина, закуски и пойду к ней.

Шиманьчик, собрав пакет, направился в спальню к Ядвиге. Та не удивилась приходу Бартоша. Ей было все равно, кого ублажать.

День прошел быстро. В полночь пятницы вся банда собралась в загородном доме. Левер привез спиртное. Продуктов в доме было запасено на неделю. Бандиты устроили оргию, которая продолжалась до 5 часов утра. Наконец они смогли оторваться после «тяжелой работы».

Глава третья

Якоб Возинский, вставший, как всегда, в шесть часов утра, прошел в бассейн своего шикарного дома, находившегося в западном квартале Кенсингтона, одного из престижных районов центрального Лондона. Купить недвижимость здесь могли только очень богатые люди. К таковым относился и Якоб Возинский, перебравшийся в Англию еще в восьмидесятые годы, когда стало ясно, что движение «Солидарность» Леха Валенсы придет к власти, несмотря на все противодействие руководства Польской народной республики. Возинский не поддерживал коммунистический режим, но он не поддерживал и профсоюзы. Ненавидел Советский Союз и тяготел к Западу. Для многих являлось загадкой, когда и где Возинский сколотил капитал, позволивший ему эмигрировать в Великобританию. Впрочем, этого никто по-серьезному не выяснял. В СМИ просочилась информация об огромном наследстве, якобы полученном эмигрантом-поляком. Но журналистские расследования ни к чему не привели. В Англии поселился некто Якоб Возинский, и у него на счетах лежали десятки миллионов фунтов стерлингов. У правоохранительных органов к поляку претензий не было, а значит, Возинский – добропорядочный подданный Ее Величества. А когда поляк поселился в Кенсингтоне и стал вести замкнутый образ жизни, СМИ потеряли к нему интерес.

Проплыв ежедневные пятьдесят метров, Возинский поднялся по лестнице из бассейна, помощник Лех Каневич подал ему халат, проводил до столика, на котором стоял чистый прибор. Каневич налил чашку ароматного чая и только после этого доложил:

– Звонил господин Мохов.

Валерий Викторович Мохов являлся секретарем и помощником другого миллионера, также эмигранта, но из России, Березина Сергея Михайловича.

– Ну и что сказал Мохов? – спросил Возинский.

– Березин ознакомился с документами, что мы передали ему, и готов встретиться с вами.

– Это хорошо. Мохов не уточнил, когда и где Сергей Михайлович хотел бы провести встречу?

– Господин Мохов передал, что Березину удобнее приехать сюда, в 10 часов сегодня.

– Даже так? Значит, наш план заинтересовал Березина. Что-то я не припомню, чтобы он в последнее время покидал свой особняк в Челси! И вдруг готов приехать? Впрочем ехать несколько минут. И все же… Так, свяжись с Моховым, передай, что ровно в 10.00 я буду ждать господина Березина. И еще: было бы неплохо, если мы обошлись бы без переводчиков.

– Мне удалить из дома Руф?

Руф Беккер – англичанка по национальности, служила у Возинского секретарем-референтом и переводчицей.

– Ну зачем же? Разве у мисс Руф не найдется другой работы? Беккер надо подготовить статью. Вот этим пусть и занимается. А ты между делом подбери издательство, где наиболее эффективно можно было бы ее разместить. Стоимость меня не интересует.

– Я понял вас, пан Возинский.

– И еще, Лех, вызови-ка в 7 часов на связь по закрытому каналу Каспера. Хотя… – Возинский подумал, – нет, не надо. Сначала послушаем Березина. Если он заинтересовался нашим проектом, то наверняка этот хитрый лис попытается войти в дело. Нам это выгодно. Но… подождем. В 10.00 я буду в своем кабинете. Туда же проводишь нашего уважаемого борца с российской властью. Ведь господин Березин видит себя на месте если не президента, то премьер-министра точно.

– Но он должен понимать, что никогда не добьется поставленной цели?!

Возинский улыбнулся:

– Должен – еще не означает, что он понимает. Навязчивая идея не дает Березину покоя. И он как только может вредит России. А это, Лех, то, что нам и нужно. У Березина больше связей в Англии, чем у меня. Он имеет статус политического беженца. Его финансами руководят специалисты. И не только они. Но, ступай. А я немного позанимаюсь в тренажерном зале. В мои годы надо поддерживать форму, дружок.

Каневич воскликнул:

– Какие годы, пан Возинский? Вам всего 57 лет.

– Увы, Лех, уже 57 лет. Ступай!

– Массажист, визажист, все как всегда?

– Конечно!

Возинский прошел в тренажерный зал. Оттуда в душевую. С 7.30 им занялся массажист, потом визажист-стилист. В 8.30 Возинский в прекрасном расположении духа позавтракал и прошел в свой кабинет. Помощник в приемной доложил:

– Мохов передал, что господин Березин согласен встретиться у нас, но просил перенести время встречи на 10.20.

– Хорошо. 10.20 так 10.20. Прессу доставили?

– Она у вас на столе.

– Из Щецина ничего не было?

– Нет, пан Возинский.

Миллионер прошел в кабинет, устроился в кожаном кресле и принялся просматривать прессу.

В 10.20 Каневич доложил о прибытии Березина, и тут же в кабинет вошел низкого роста лысоватый мужчина с бегающими хитрыми глазами:

– Добрый день, мистер Возинский.

– Добрый, господин Березин.

– Вы отлично выглядите.

– Когда имеешь молодую жену, надо всегда быть в форме.

– Я бы добавил, очень красивую молодую жену.

Возинский пожал руку гостю и предложил сесть в креслах у балкона. Помощники разместились рядом, раскрыв ноутбуки. Березин достал из кармана дорогого пиджака сигарету. Но не прикурил, лишь провел вдоль лица:

– Прекрасный аромат.

– Вы бросили курить?

Березин вздохнул:

– Пришлось. Врач настоял.

– Ох уж эти врачи, во всем они видят вред здоровью. Виски?

– Нет. Давайте по теме. У меня, к сожалению, не так много времени.

– Все заботы, заботы. Я вообще удивлен, что вы, уважаемый Сергей Михайлович, снизошли до того, чтобы навестить мое скромное жилище.

Березин поморщился:

– Не надо, Якоб! Всем бы такое скромное жилище стоимостью в десятки миллионов фунтов. Я ознакомился с вашим планом.

– Ну и как он вам? Судя по тому, что решились на встречу, он вас заинтересовал.

– Меня вообще интересует все, что связано с деятельностью российских властей и российского крупного бизнеса. Особенно совместные проекты. И тем более Северный морской газопровод. Власти России намерены расширить свое влияние в Европе, что губительно для Старого Света. В этом отношении мне ближе позиция Соединенных Штатов. Россию нельзя пускать в Европу. Реализация вашего плана в случае успеха станет преградой для российской газовой экспансии на Запад. А главное, она несомненно повлияет на позиции европейских государств в отношении российского проекта Южного морского газопровода. Поэтому я, в общем, полностью поддерживаю ваш план.

Возинский внимательно посмотрел на Березина:

– Насчет поддержки я не сомневался. Но я хотел бы знать, будете ли вы участвовать в реализации плана?

 

Березин отложил сигарету.

– Я ответил бы «да» прямо сейчас, но извините, господин Возинский, вы так плохо начали подготовку к серьезнейшей работе, что и заставляет усомниться в том, что вы в состоянии довести задуманное до конечного, успешного завершения.

Возинский удивленно взглянул на Березина:

– Что вы имеете в виду?

– Вам это должно быть лучше известно.

– Я не понимаю вас, Сергей Михайлович.

– Хорошо. Скажите, Якоб, для чего вам понадобилось захватывать яхту «Габи», устранять мирную немецкую семью и команду?

– Мне нужна эта яхта. Конечно, я мог бы купить судно, но это стало бы известно полиции. А привлекать к себе внимание я не намерен. Завладеть яхтой, оставив в живых семью Кёнингов и команду, сами понимаете, было невозможно. А так «Габи» с пассажирами и командой исчезла. Кёнингов искать некому.

– Кёнингов – да, – перебил Возинского Березин, – а у капитана, его помощника и матроса остались семьи, родственники.

– Насколько мне известно, именно членов команды немецкая полиция подозревает в угоне яхты.

– Это так. Полиция отрабатывает данную версию. Но если бы вы раньше обратились ко мне, то я предоставил бы не одну, а несколько яхт класса «Габи». И никто посторонний об этом не знал бы.

– Что сделано, господин Березин, то сделано.

– Ну хорошо, – проговорил Березин, – вам нужна яхта, вы приобрели ее, назовем это так. То, что ваши люди похитили из дома Кёнингов шестьсот тысяч евро, способствовало тому, что полиция взяла ложный след. Вот только, насколько мне известно, это мероприятие ваши люди провели без вашего разрешения. Или я обладаю неверной информацией?

И вновь на ухоженной физиономии Возинского отобразилось удивление.

– Что? О каких деньгах вы говорите?

– Вот видите, вы ничего не знаете.

– Вы хотите сказать, что Гозняк, руководитель диверсионной группы, обчистил дом Кёнингов?

– Да. Сразу же, как узнал о том, что немцы привезли из Кёльна в Росток названную сумму. Но это еще не все, господин Возинский. Ваш Гозняк заставил фрау Габи Кёнинг связаться с финансовым агентом семьи и передать требование перевести все имевшиеся у Кёнингов средства в польские банки. Один миллион четыреста тысяч евро. Вам сказать, где сейчас находится эта сумма?

Возинский резко встал, прошелся по кабинету. У рабочего стола остановился, повернулся к Березину:

– Откуда у вас эта информация?

Улыбаясь, Березин развел руками:

– Считайте, это мое хобби – собирать информацию. Поверьте, Якоб, она достоверна, в чем вы сами очень легко можете убедиться.

– Я проверю ее и, если информация подтвердится, отправлю в Щецин, где сосредоточена группа, других людей. И тогда Гозняк со своими ублюдками отправится на небеса следом за Кёнингами. Лех!

Помощник Возинского поднялся. Он так же выглядел несколько растерянным:

– Да, пан Возинский?!

– Мне…

Березин не дал закончить фразу:

– Не торопитесь, Якоб. Ничего предпринимать не надо.

– Как это не надо? Люди, которым я доверял, обманули меня.

– Успокойтесь, Якоб, Гозняка можно понять. Подвернулась, как у нас говорят, халява, он и воспользовался ею. А ограбление дома, как уже говорил, только пошло на пользу. Так что Гозняка понять можно. Но только понять. Ставить же на него и его команду нельзя. Впрочем, списывать людей Гозняка рано. Они еще пригодятся. Увы, уже как пушечное мясо, но в этом они сами виноваты.

– Подождите, подождите, господин Березин, вы, не ответив на вопрос, готовы ли участвовать в деле, вовсю обсуждаете его и пытаетесь указывать мне, что следует делать, а что нет?

Березин улыбнулся и спокойно сказал:

– Я размышляю, Якоб. Но раз приехал обсуждать этот вопрос, то не просто так. Мне необходимо уточнить сложившуюся на данный момент обстановку, касающуюся реализации вашего, в целом, неплохого плана.

– В целом?

Маска спокойствия и радушия слетела с лица Березина.

– Да, – ответил он резко, – в общем и целом, но не более. Я готов участвовать в мероприятиях по выводу из строя Северного морского газопровода, но… при условии, что руководство операцией перейдет ко мне.

– Вот как? – злобно проговорил Возинский. – Вы действительно хваткий человек, Сергей Михайлович. Но со мной подобные штучки не пройдут. Будем считать тему закрытой. Извините, что оторвал от важных дел. Мой помощник проводит вас.

Березин умел перевоплощаться. От его резкости не осталось и следа. Он вновь был спокоен. Улыбнувшись, спросил:

– Что, даже чаем не угостите?

Возинский кивнул Каневичу:

– Передай Руф, чтобы принесла чай.

– Да не надо, Якоб, – сказал Березин, – благодарю. Обойдемся без чая. – Он поднялся, встал и его помощник. – Мы уезжаем, господин Возинский. А вы подумайте.

– О чем мне думать?

– Ну, скажем, о том, смогу ли я, допустим, без вашего участия заняться газопроводом? Что произойдет, если немецкая полиция получит полную информацию по делу об исчезновении семьи Кёнинг и членов команды яхты «Габи» с точным указанием места стоянки судна, где бы оно ни находилось на тот или иной момент? Что, если полиции станет известно о ваших взаимоотношениях с польским террористом, которого ищет Интерпол? Или Каспер Гозняк предпочтет не афишировать их, будучи в руках спецслужб? Ну, и каковы лично для вас могут быть последствия необдуманных решений?

– Это шантаж!

– Ну что вы, пан Якоб? Мне от вас ничего не надо. Это вы, уважаемый, заинтересованы во мне. Какой же это шантаж? Это рациональный подход к делу, которое, кстати, у нас одно. Вы заинтересованы в изменении политической ситуации в Польше, я – в России. Нам, Якоб, надо быть союзниками, а не врагами. Впрочем, решение принимать вам. Но вот времени для этого у вас, прямо скажем, мало. Всего сутки. Буду ждать вашего звонка завтра. – Березин посмотрел на часы. – В 11.00. Засим позвольте откланяться. А дом у вас хороший. На него наверняка найдется масса покупателей. Жаль, что он не продается. Пока не продается. Не надо нас провожать! До завтра!

У входа Березин обернулся:

– Да, Якоб, относительно Гозняка, если, конечно, согласитесь на мои условия, ничего не предпринимайте. Пусть отдыхает в особняке у Щецина.

Березин с помощником вышли.

Возинский с силой ударил рукой по подлокотнику кресла:

– Черт бы побрал этого русского прохиндея.

– Вам же известно, какая репутация у господина Березина? Как известно и то, что он не любит выступать на вторых ролях.

– И что теперь?

Каневич налил на дно бокала виски, подал шефу:

– Выпейте, пан Возинский, и успокойтесь.

– Успокоиться? Гозняк, скотина, вместо того чтобы тихо работать, ввязался в финансовые махинации, об этом узнает Березин, заметь, узнает тогда, когда мне ничего не известно об этом. И, вообще, могу ли я быть уверен, что захват яхты прошел так, как доложил в отчете этот бандит? Но ладно, черт с ним, с Гозняком, с ним мы разобрались бы, но Березин каков? Подавай ему руководство операцией. И откуда у него информация по действиям группы Гозняка? Мы передали ему общий план работы и обозначили подготовительные мероприятия, но он-то знает все, Лех! Понимаешь, все. И откажись я от сотрудничества на его условиях, этот русский мерзавец сдаст меня с потрохами полиции. Для этого достаточно сбросить немцам информацию по убийству семьи Кёнингов. Гозняка вместе с его бандой возьмут, а он молчать не будет. Дефицит же в его осведомленности полностью компенсирует Березин. Но я не могу понять одного: зачем ему высовываться? Ведь Березину гораздо выгодней было бы оставаться в тени, просто помогая нам, о чем, собственно, я и хотел говорить с ним.

Помощник польского миллионера вздохнул:

– Повторюсь, пан Возинский, Березин не привык быть на вторых ролях.

– Вот тоже пригласил его на свою голову.

– Он бы сам заявился, пан Возинский. Мне кажется, в отличие от нас, у него есть заказ на газопровод. А мы просто удачно вовремя подвернулись ему под руку.

– Но диверсия на Северном газопроводе не моя идея. Меня тоже просили весьма влиятельные люди парализовать поставки газа по этой трубе. И деньги вложили немалые.

– Я в курсе. Однако поведение Березина показывает, что его покровители сильнее наших.

Возинский одним глотком выпил виски.

– Что предлагаешь, Лех?

– В сложившейся ситуации у вас один выход – это согласиться на сотрудничество. В конце концов, желает Березин рисковать своей головой – пусть рискует.

– А что я отвечу тем, кто финансирует проект? Скажу, что, извините, господа, но меня подмял Березин и теперь мы работаем вместе, причем решения принимает русский?

– Людям, которым мешает морской газопровод, нужен результат. Думаю, они не станут вдаваться в подробности, как вы намерены добиться его. А сотрудничество с Березиным можно представить как собственное решение. Вряд ли кто-то будет против, ведь при участии русского магната сумма финансирования наших покровителей уменьшается. Уверен, вас не только поймут, но и одобрят практические, расчетливые действия.

– Да? В принципе ты прав. Тем более что у нас нет другого выхода. Но принимать все условия Березина нельзя.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14 
Рейтинг@Mail.ru