Александр Тамоников
Боевой друг. Дай лапу мне!
Спустя десять минут машины въехали на полигон.
Территория, выделенная для проведения состязаний, делилась на три участка: А – минное поле, В – различные строения и С – лес. Финалистам необходимо было пройти их и произвести разминирование имитационных взрывных устройств. На каждый этап отводился один день. Если одна из команд при прохождении первого этапа получала преимущество по времени, то оно учитывалось в дальнейшем.
Машина подъехала к модулю, стоящему восточнее другого, уже заселенного, над которым гордо веял флаг Великобритании.
Выйдя из машины, полковник Серданов спросил у Канте:
– Господин комиссар, когда сюда прибыли британцы?
– Позавчера, господин полковник.
– Это укладывается в правила финала?
– Да. Прибытие команд по плану могло осуществляться с утра третьего числа. Тогда-то и появились здесь ваши соперники. Кстати, МЧС России было оповещено об этом.
– Они уже тренировались?
– Нет.
– Почему?
– В этом году тренировочные мероприятия перед финалом отменены. Таково решение руководства Противоминного центра ООН.
– Значит, получается, с корабля на бал?
На лице комиссара нарисовалось недоумение.
– Не понял, господин полковник, какой корабль, что за бал?
Серданов улыбнулся:
– Есть у нас поговорка такая. С корабля на бал. То есть сразу на работу.
– Ох уж эти русские поговорки. Да, именно так! Никаких тренировок. Участки уже заминированы имитационно-звуковыми зарядами. У вас есть двое суток на акклиматизацию. Старт шестого сентября, в восемь часов утра.
– Я знаю, что обе команды должны питаться в одной столовой, одной и той же пищей, приготовленной под контролем жюри, поварами из ваших людей. Это так, сеньор Канте?
– Вы правы, господин полковник. Именно так все и организовано. Столовая справа от вас, третий модуль. Пища готовится поварами, которые подчинены лично мне, из продуктов, доставленных сюда в контейнерах из Нью-Йорка. Вы не имеете права употреблять продовольствие, которое привезли с собой. После объявления результатов – сколько угодно. Но во время состязаний нельзя.
– Но кормление собак – это наше дело, не так ли?
– Да, ваши очаровательные овчарки могут есть все, что им угодно. Но они в любой момент могут быть проверены на предмет употребления стимулирующих препаратов.
Серданов кивнул:
– Это мне известно. Мы не идиоты, чтобы давать собакам стимуляторы, даже если их не в состоянии выявить ни одна лаборатория мира. Сила служебных собак в их природных качествах.
– Вы правы. Ко мне еще вопросы есть?
– Отсеки для моей команды подготовлены?
– Да. В них есть все, что вам необходимо. Если возникнут претензии, связывайтесь непосредственно со мной. Мы решим любые вопросы.
– Благодарю.
– Хорошего отдыха вам! – сказал комиссар и удалился в служебный модуль.
Серданов отдал команду на построение.
Личный состав группы встал в шеренгу.
Служебные собаки после завершения зачистки вольеров скучали у ног своих хозяев. Полковник видел, как они хотят побегать.
Серданов довел до своих людей суть разговора с комиссаром насчет запрета на продукты и отдал команду:
– Старшему лейтенанту Чуйко провести осмотр собак, сержанту Сурикову быстро приготовить пищу для них! Утреннее кормление вышло из графика, но один день ничего не изменит. Саперам выгулять питомцев! Вопросы?..
– Где выгуливать собак? – спросил Пахомов. – У модулей нельзя, на поле тоже. С территории не выйти…
– Я не уточнял этот вопрос. Но за модулем есть небольшая роща, рядом пруд и поляна. Выгуливайте там. Если это кому-то не понравится, то я попрошу комиссара определить нам место для выгула.
– Понятно. Может, пойдем за модуль британцев? Пусть наши собаки немного погадят там, пометят территорию, дадут понять, что все кругом наше.
– Тебе нужен скандал?
– Почему нет? Поскандалив, поймем, что собой представляют британцы.
– А для чего?
– В смысле?
– Для чего тебе знать, что они собой представляют? Нам важно понять, насколько высок уровень их профессионализма. Они могут быть скандалистами, драчунами, отчаянными парнями или, напротив, тихими, безразличными ботаниками, а в минном деле профессионалами высокого класса. Так что обойдемся без мелких пакостей.
– Да я же пошутил, товарищ полковник. Неужели вы думаете, что я пошел бы к британцам?
– Ничего я не думаю. Ты спросил, я ответил. Все, не будем терять время.
Тут ожила радиостанция Серданова, которой разрешалось пользоваться на состязаниях. Такой аппарат имелся у каждого члена команды.
– Полковник Серданов! Слушаю!
– Это Андре Канте!
– Да, господин комиссар?!
– Мне доложили, что у вас возник вопрос. Вы не знаете, где можно выгуливать собак.
– Интересно знать, кто доложил вам. За нами ведется усиленный контроль, налажена прослушка?
– Нет. Просто дежурный по полигону находился недалеко от вас. Вот он и решил, что у русской команды возник данный вопрос.
– Очень бдительный дежурный.
– Этого не отнять. Здесь вполне приличная охрана.
– Так и положено. Особенно на финале. Признаюсь, вы правы. Такой вопрос возник. Я решил определить место выгула за модулем в роще. Если вы против, назовите место сами.
– Вы сделали правильный выбор. Я просто упустил данный вопрос из виду. Именно там и планировался выгул ваших четвероногих помощников.
– Очень рад. Это все?
– Нет. Завтрак для вашей группы через полчаса.
– Прошу перенести на час.
– Понимаю, вам надо сначала накормить животных. Хорошо, я передам в столовую, чтобы для вас накрыли столы в двенадцать тридцать. Но обед по общему расписанию. В четырнадцать.
– Да, благодарю за понимание. – Серданов отключил станцию, взглянул на подчиненных, продолжавших стоять в шеренге: – Ну и чего застыли? Угадали мы с местом выгула. Для нас завтрак в двенадцать тридцать, далее по распорядку. Вперед! – Он взглянул на помощника: – Рома, поставь машины на стоянку и проконтролируй выполнение мероприятий. Построение на завтрак для личного состава в двенадцать двадцать!
– Есть, товарищ полковник!
– Да, станцию оставь мне.
Капитан Холин передал кейс начальнику команды.
Строй рассыпался. Саперы увели собак в рощу. Те наконец-то получили волю.
Суриков в кухонном отсеке вскрыл контейнеры и начал готовить пищу для собак. Их кормили строго по установленному рациону, который содержал сорок процентов мяса и субпродуктов, половину круп и хлеба и десять процентов овощей, два раза в сутки, утром и вечером. Сегодня первое кормление сдвинулось. Но такое случалось не в первый раз и ничего негативного в плане предстоящей работы не имело.
Серданов собрался в модуль, когда к нему подошел мужчина в белом летнем костюме.
– Добрый день, полковник, – поздоровался он на русском языке, но с заметным английским акцентом.
– Добрый день.
– Разрешите представиться, полковник Вильям Хукес, начальник команды Великобритании.
– Серданов Леонид Андреевич.
– Очень приятно. Как вам этот полигон?
– Я еще не имел возможности осмотреть ни лагерь, ни учебную часть.
– А вам и не позволят это сделать. Я имею в виду само место состязаний. Я пытался, не пустили. И вообще здесь все строго.
– Так и должно быть.
– Но согласитесь, полковник, комиссар мог бы разрешить нам ознакомление с участками, где предстоит работать нашим людям.
– Он объяснил свои действия запретом Противоминного центра.
– В курсе. Рассчитываете на победу?
Серданов взглянул на британца.
– Странный вопрос. Зачем мы сюда прилетели?
– Мы тоже рассчитываем на победу, хотя фаворитом остаетесь вы.
– Кто записал нас в фавориты? Неужели на закрытых соревнованиях работает тотализатор?
– Никакого тотализатора, конечно, нет, а фаворитом вас считают даже в нашей международной организации по гуманитарному разминированию. Вы же в полуфинале обошли сильную команду США.
– Американцы выставили не лучший состав. Наверное, их руководство переоценило свои возможности и недооценило нас. Работали они на редкость плохо. А вот ваши парни, мистер Хукес, одолели швейцарцев, очень серьезного противника.
Британец кивнул:
– Да, это так, но выиграли мы с минимальным преимуществом. На третьем этапе швейцарский сапер повелся на мину отвлечения. Он разобрался с ситуацией, но потерял время. Оно-то и стало решающим фактором.
– Мы изучали вашу работу, как, конечно же, и вы нашу.
В это время случайно или специально из-за модуля британцев выехал робот.
Серданов стал разглядывать его.
Хукес усмехнулся:
– Это наш небольшой сюрприз.
– Я знал, что вы можете применить боевого робота. Считаете, что он способен заменить человека или собаку?
– Наш робот способен на многое. Естественно, я не буду раскрывать его характеристики, но поверьте, они впечатляющие. Конечно, человека он не заменит, а вот минно-розыскную собаку – вполне. Так что, господин Серданов, мы с вами поборемся.
– Конечно!
Робот показал себя и ушел обратно за модуль.
– Жарко! – произнес британец.
– Да, это не Подмосковье.
– И не Англия.
– Странно, но в этом климате должны быть орды москитов, жуков, комаров, а я не заметил ни одного.
– И не заметите. Организаторы турнира побеспокоились на этот счет. Они установили газовые приборы, отпугивающие насекомых. Так что если вы почувствуете запах пропана, не спешите проверять оборудование кухни.
– По-моему, Противоминный центр впервые позаботился о комфортной работе саперов. До этого его руководство всегда старалось создать условия, максимально приближенные к боевым.
Хукес развел руками.
– Это дело руководства. Думаю, оно пошло на послабление лишь потому, что в естественных условиях наши саперные группы не смогли бы пробыть в поле и нескольких минут.
– Возможно.
– Надеюсь, мы подружимся, полковник.
– И это возможно. Иногда нам приходится работать с коллегами из других стран.
– Не смею больше задерживать вас, полковник.
– Давай просто Леонид и на «ты».
– Тогда я для тебя Вильям.
– Договорились.
– Не прощаюсь, в столовой встретимся. – Британец ушел.
Серданов отправился в модуль. Он нашел свой служебно-жилой отсек, огляделся, включил кондиционер, выставил его на двадцать два градуса, открыл чемодан, взял нижнее белье, полотенце и пошел в душ.
Освежившись и переодевшись, он вышел на площадку перед модулем. Там уже собрались члены группы. Помощник доложил, что собаки погуляли, накормлены, осмотр ветеринара не выявил у них каких-либо заболеваний. Машины на стоянке, поставлены на сигнализацию.
Серданов посмотрел на часы и отдал команду следовать на припозднившийся завтрак.
Глава 3
Утром в воскресенье повар мыл посуду, из которой ели собаки. Ветеринарный фельдшер закончил укладку медикаментов и инструментов в специальном санитарном отсеке, вышел на улицу.
К нему подошел темноволосый молодой мужчина.
– Доброе утро – поздоровался он по-английски.
– Доброе, – ответил Чуйко и спросил: – Чем обязаны?..
– Я Байрос Докруш, секретарь комиссара Канте. Не подскажете, полковник Серданов у себя?
– Да, а что?
– С ним хочет поговорить комиссар. Он просит господина полковника прийти к нему в служебный модуль.
– Понятно. Я передам полковнику пожелание сеньора Канте.
– Извините, но я должен сопроводить руководителя российской команды.
– Вы считаете, что здесь можно заблудиться?
– Поймите, это не моя прихоть.
– Ждите! – Старший лейтенант прошел в модуль.
Вскоре появился полковник Серданов, взглянул на молодого человека:
– Сеньор Докруш?..
– Точно так, господин полковник. Комиссар…
Серданов прервал секретаря:
– Я в курсе. – Полковник направился к служебному модулю.
По дороге он встретил начальника британской команды.
Тот козырнул:
– Приветствую, полковник!
– Доброе утро. Тоже был у комиссара?
– Заняться ему нечем, вот и дергает людей.
– Зачем вызывал?
– Вызывал? – Хукес усмехнулся. – На это у него полномочий не хватает. Просил зайти. Как я понимаю, тебя тоже.
– Да, так зачем?
– Вот сейчас и узнаешь. Возможно, с тобой у него будет иная тема разговора, нежели со мной.
– Ясно. Хорошего выходного.
– Взаимно!
Все время переговоров старших офицеров секретарь с отрешенным видом стоял немного поодаль. Он продолжил движение одновременно с Сердановым, вместе с ним вошел в модуль, в коридоре обогнал полковника, открыл дверь приемной и сказал:
– Заходите, пожалуйста, и подождите немного.
Серданов покачал головой.
Докруш зашел в кабинет, доложил шефу о прибытии российского полковника, тут же вернулся в приемную, оставив дверь открытой.
– Прошу, господин полковник, сеньор Канте ждет вас.
Серданов усмехнулся и прошел в служебное помещение комиссара ООН.
Канте шагнул ему навстречу.
– Здравствуйте, господин полковник, извините, что прибег к услугам секретаря и попросил вас прийти сюда. Я сам дойти до вашего модуля не могу, ожидаю связи с Нью-Йорком.
Серданов присел на стул, приставленный к рабочему столу комиссара.
– Слушаю вас, сеньор Канте.
– Позвольте вопрос.
– Ради бога.
– Как происходит акклиматизация?
– Нормально. Самый тяжелый день будет завтра.
– Да, третий день всегда самый трудный. Но вы люди подготовленные, военные, не то что мы.
– Вы просили меня зайти, чтобы спросить о самочувствии моей команды?
– Не только. Хотя и это входит в круг моих обязанностей. В состязании могут участвовать только совершенно здоровые люди, а в вашем случае еще и минно-розыскные собаки.
– О себе и собаках мы как-нибудь сами позаботимся. Или вы собираетесь устроить нам проверку на допинг? Сейчас очень модно снимать с соревнований российские команды перед самым стартом. По бездоказательному докладу какого-нибудь чиновника, купленного нашими соперниками.
– Не надо так, господин Серданов. Все необходимые проверки вы уже прошли, допуск к финалу оформлен с соблюдением всех норм. Да, американцы пытались надавить на руководство Противоминного центра, но у них ничего не получилось. Российская команда допущена до финала, значит, будет участвовать в нем.
– Тогда зачем вы позвали меня?
– Сегодня выходной. Соревнования начнутся послезавтра и продлятся три дня. Завтра пик акклиматизации.
– Я не понимаю, к чему вы клоните.
– Мной принято решение разрешить командам выезд в Парамарибо. Кто знает, удастся ли вам еще когда-нибудь побывать в этой экзотической стране.
– В Парамарибо есть что посмотреть?
Канте пожал плечами.
– Я сам не бродил по Парбо, но, судя по путеводителю для туристов, там много интересного. Исторический центр города внесен в список всемирного наследия Юнеско. А посмотреть? – Комиссар открыл путеводитель, о котором упомянул. – Вот, например, мечеть Кейзерстрат, одно из красивейших зданий города. Или собор Петра и Павла. Он является самым высоким деревянным строением всего Западного полушария. Зоопарк, пальмовый сад. Да что я вам перечитываю, забирайте, посмотрите сами и решите, ехать в Парбо или нет. – Он передал путеводитель начальнику российской команды.
– Британцы едут в город? – спросил Серданов.
– Не знаю, по-моему, полковника Хукеса не впечатлило мое предложение.
– Это их дело. Я посоветуюсь с командой. Может быть, мы и поедем.
– Просьба до двадцати трех часов быть на месте. Я говорил, что вы должны питаться только в здешней столовой, вместе с англичанами. Разумеется, это ограничение мне придется временно снять. Будьте осторожны с национальными блюдами. Они могут оказаться слишком острыми для вас. Желаю хорошо провести время.
– Благодарю, сеньор Канте.
– Да, не лишним будет взять у начальника охраны объекта специальные пропуска, дабы избежать неуместного внимания местной дорожной полиции. Здешние инспектора назойливее любой мухи.
– Хорошо.
– Вы уже знакомы с начальником охраны?
– Видел его, никак не более.
– А вот Хукес установил неплохие отношения с подполковником Венсе.
– Я рад за них. До свидания.
– До свидания, господин полковник.
Серданов вернулся в модуль, сообщил своим людям о возможности поехать в Парамарибо.
– Так это хорошо. Заедем в аэропорт, ребят-летчиков проведаем, – сказал Снегирев.
Пахомов задал тот же вопрос, что и Серданов комиссару Канте, то есть насчет достопримечательностей. Он получил такой же ответ. Вместе с путеводителем.
– Я перед отправкой сюда смотрел информацию в Интернете. И вот что там вычитал. Оказывается, только в Суринаме есть мастера, сохранившие древние традиции выделки кожи крокодила. Так что здесь можно довольно дешево купить сумки, кошельки, ремешки и даже сапоги из этого дивного материала. Представляете, сколько это будет стоить в России! Еще тут продаются разные статуэтки, африканские маски, – проговорил Суриков.
Серданов посмотрел на сержанта и недоверчиво спросил:
– Африканские маски в Южной Америке?
– Отвечаю, товарищ полковник. Когда-то голландцы завозили сюда рабов из Африки. Позже эти бедолаги стали свободными, но сохранили свою самобытность. Они проживают в своих поселках. Тут даже какой-то район есть недалеко от границы Бразилии, где обитают совершенно дикие индейские племена. Эти ребята за мелочь фотографируются с туристами, а за доплату показывают свои ритуалы. Их можно снимать на камеру. Они продают чучела крокодилов.
Серданов кивнул и заявил:
– Все это хорошо. Но мы если и поедем, то в Парбо, а не к границе с Бразилией, где живут эти индейцы. Это во-первых. Во-вторых, ветеринар и повар останутся здесь. За собаками смотреть надо, кормить их. – Он повернулся к саперам. – Ну так что, товарищи офицеры? Посмотрим столицу Суринама?
– Конечно. У меня фотоаппарат есть. Будет потом что показать. Сюда вряд ли много наших приезжают, – ответил Снегирев.
– Если вообще приезжают.
– Наши по всему миру колесят. Чем глуше и опасней место, тем лучше. Характер у нас такой.
– Да, кого-кого, а экстремалов у нас хватает. Значит, так. Здесь за старшего остается старший лейтенант Чуйко. С ним сержант Суриков. Если желаете сувениры, делайте заказы. Выезжаем через пятнадцать минут.
– А как насчет бабок? – спросил Пахомов. – У нас же американские доллары, а здесь свои, суринамские.
Снегирев похлопал товарища по плечу:
– Зеленые, Юра, и в Суринаме в ходу. Да и обменные пункты в столице республики должны быть обязательно. Даже интересно, они рубли наши примут?
– Кому тут, на хрен, нужны наши рубли? – Лобачев усмехнулся. – Даже нам они здесь без надобности.
– А кто знает. Надо спросить.
– Ты только подумай, как объяснить туземцам, что собой представляют российские рубли.
– Не волнуйся, объясню.
В 11.10 «Тойота» российской команды, ведомая прапорщиком Лобачевым, миновала КПП и по хорошей дороге двинулась на запад. Через две минуты ее обогнал «Ренджровер» с номерами Великобритании.
– Полетели, черти нерусские, – проговорил Лобачев.
– Выезд разрешен для всех, – сказал Серданов.
– Да я не об этом. Мы идем сто двадцать километров в час. Нормальная скорость. Британцам же надо повыделываться. Смотрите, мол, русские медведи, какие мы крутые. Никак не могут без этого. Сделать их, что ли? – Прапорщик прибавил газу.
Но Серданов остановил его:
– Не суетись. Гонку решил устроить?
– Но, товарищ полковник, британцы наглеют.
– Поэтому обогнали тебя? А если они куда-то спешат?
– Куда им спешить? Понтуются просто.
– Да и черт с ними. Сбрось скорость и иди в том же режиме, что и прежде.
– Есть! Но проучить британцев надо.
– Вот во время состязаний и проучите. Делом, а не пустыми понтами.
Лобачев вздохнул и спросил:
– Я музыку включу?
– Давай радио. Послушаем, какие песни в Суринаме поют.
Эфир был забит американскими и британскими станциями.
Прапорщик выключил радио, вставил диск, купленный в Москве.
– Вот это нормально, а то не пойми что.
До Парамарибо они добрались за пятьдесят минут, въехали в город ровно в полдень.
– На улице, господа-товарищи, тридцать два градуса! – сообщил прапорщик.
– Да, как говорится, не май месяц.
– Здесь и в мае доходит до тридцати, да еще сезон дождей.
Серданов повернулся к Снегиреву:
– Верни путеводитель!
Старший лейтенант передал командиру брошюру.
Полковник пролистал ее и спросил у Лобачева:
– Мы где сейчас?
– На улице, перед мостом.
– Вижу, что не в поле. Как называется улица?
– А черт ее разберет. Название из трех слов, прочитать не могу, далеко.
– Ага, вижу. Давай к мосту, там влево, по главной, к зоопарку.
– А чего мы забыли в зоопарке? – спросил Снегирев. – У нас рядом с полигоном лес с полным набором здешней живности.
– А куда хочешь? Может, в мечеть или в католический храм?
– На рынок. В таких городах все самое интересное на базарах.
– Все так считают? – спросил полковник.
Офицеры выразили солидарность со Снегиревым.
– Тогда поехали на центральный рынок. Он на берегу реки Суринам. – Серданов глянул в путеводитель. – Кстати, это мост Жюля Вейденбоса. Не знаю, какие заслуги имел этот господин, но мост один из крупнейших в стране и во всей Южной Америке. Длина – полтора километра, высота – пятьдесят два метра.
– Тоже мне достопримечательность, – проговорил Лобачев. – Мост большой, да, но не из ряда вон.
– Ты поворот не пропусти, – посоветовал полковник.
– Как его пропустишь? Сразу у моста на набережную.
Вскоре они добрались до цели, припарковались на платной стоянке недалеко от стационарного полицейского поста. Руссо туристо пошли на рынок и сразу попали в ряды, где продавали мясо, рыбу, фрукты, овощи. Торговцы, как и везде в мире, были назойливыми, громко расхваливали по-голландски свой товар.
Холин попытался узнать, где можно купить кожаные изделия, сувениры, и это ему удалось, пусть и с немалым трудом. Оказалось, что на рынке под эти товары было отведено особое место.
Кожу они увидели сразу. На лотке лежали туфли, ботинки, полусапожки.
– Я такую обувку в Москве в элитном магазине видел, – заявил Снегирев.
Все подошли к лотку.
Торговец оживился и выдал пулеметную очередь, состоящую из голландских слов, но потенциальные покупатели, конечно же, ничего не поняли.
Снегирев поднял руку:
– Стоп!
Бизнесмен суринамского разлива понял это и замолчал.
Старший лейтенант указал на полусапожки:
– Кожа?
– Вет хет нит.
– Чего?
– Да не врубается он, – проговорил прапорщик Лобачев.
– Ну и черт с тобой! – Офицер взял в руки полусапожки, помял их, осмотрел их. – Сколько?
Торговец отрицательно покачал головой:
– Вет хет нит.
– Вот заладил одно и то же.
– Ты ему баксы покажи, – посоветовал приятелю Лобачев.
– Точно! – Старший лейтенант достал доллары и показал на полусапожки.
Торговец понял и растопырил пальцы.
Снегирев вытащил пять долларов.
– Так?
Продавец отрицательно покачал головой.
– Ты охренел? – воскликнул Серданов. – Сапоги за пять долларов?
Старший лейтенант достал пять купюр по сто долларов.
– Так?
– Я, я!
– Значит, ты согласен? Хорошо. Беру. А померить?
Торговец понял его, утвердительно закивал, выставил перед лотком стул, бросил фанерку и большую ложку для обуви.
Старший лейтенант снял кроссовки, надел сапоги, довольно улыбнулся и заявил:
– Как влитые сидят!
– Будешь брать? – спросил Пахомов.
– Да я бы, Юра, взял их, даже если бы они были на три размера больше или меньше.
– Зачем?
– Я говорил, что видел такие в элитном магазине.
– Ну?
– Вот тебе и ну. Цена знаешь какая у этих полусапожек в Москве?
– Откуда мне знать-то?
– Так я тебе скажу. От ста двадцати тысяч рублей до трехсот. Еще неизвестно, из какой конкретно кожи пошиты те сапожки. А тут? – Он взглянул на торговца и осведомился: – Крокодил?..
– Крокодиллен. Комменвийн.
Снегирев посмотрел на Серданова:
– Чего он сказал, Леонид Андреевич?
– Он назвал одну из областей страны – Комменвийн. Там выделывается крокодиловая кожа по особой технологии.
– Ты понял? – Старший лейтенант взглянул на капитана.
– А ты заплатил пятьсот долларов, это по нынешнему курсу около сорока тысяч рублей.
– Вот. Но беру для себя. – Он купил еще туфли, портмоне, ремень.
Офицеры подумали и тоже запаслись обувью у этого торговца и у другого.
Потом они подошли к сувенирной лавке. Там на стеллажах и стенах красовались десятки различных деревянных статуэток, масок.
– Здесь нам делать нечего, – проговорил Серданов.
– Не скажите, Леонид Андреевич. Например, вот такая маска на Старом Арбате стоит около двадцати тысяч, а тут три доллара – сто семьдесят рублей. Улавливаете разницу? – проговорил Снегирев.
– Никогда бы не подумал, что ты столь предприимчивый человек.
– Просто часто хожу по магазинам. С детства привык.
– А статуэтки у нас сколько стоят?
– Те, что здесь, где-то порядка тридцати тысяч.
– Здесь пять долларов. Хрень какая-то получается. Слишком уж дешево.
– Все объясняется просто, товарищ полковник. Туристами Суринам не избалован. В соседних странах этого добра тоже полно. Товар надо продать хотя бы по минимальной цене. Думаю, здесь неплохо наживаются американцы.
– Ладно, берем.
Господа офицеры потащили покупки к стоянке, уложили в багажник.
– Надо бы пообедать, – сказал капитан Холин.
– Что-то я поблизости ни кафе, ни ресторанов не вижу, – заметил командир.
– Надо в центр ехать.
– Там дорого, – заявил Снегирев. – Лучше на окраину. Блюда те же, цены другие.
Он оказался прав. Туристы пообедали в довольно уютном кафе с очень неплохой кухней, расположенном на выезде из города.
После чего они все же приступили к культурной программе. Гости из России осмотрели форт Зеландия, музей, располагавшийся там, заехали в собор Петра и Павла. Пальмовый сад рядом с президентским дворцом, как и театр «Талия», все дружно проигнорировали.
Офицеры покинули город и заехали в аэропорт Йохан Адольф Пенгель, вернее сказать, в гостиницу при нем. Там они встретились с экипажами Ил-76. Пилоты были в порядке, в город не выезжали, прятались от жары в комфортабельных номерах, ежедневно осматривали самолет.
Серданов поинтересовался у подполковника Шутова:
– Как обстоит дело с охраной, Олег?
– Охраняют хорошо. Ночью караул из двух человек, днем патруль. Борт обнесен ограждением. Все пломбы, поставленные нами, целы.
– Ну и хорошо. А мы в Парбо были.
– И что там?
Начальник команды рассказал о поездке, упомянул о кожаных изделиях и сувенирах.
Снегирев объяснил пилотам, насколько это выгодно.
Те сразу оживились.
– Надо и нам съездить. Тут всего сорок пять километров, – сказал подполковник Гришин.
– Вам бы микроавтобус.
– Да есть местные, которые на них промышляют. Постоянно пристают, предлагают поездку в столицу всего за двадцать долларов. Это на весь день.
– Съездите, не пожалеете, – сказал Серданов.
– А как с вином в Парбо? – поинтересовался майор Ковров.
– Продается и вино, и коньяк, и виски, но мы не брали. Нам нельзя. Состязания.
– Как к вам относятся на полигоне?
– Да в целом нормально. Хотя британцы притащили туда новый робот и смотрят на нас высокомерно. Мол, нет у вас никакого прогресса. Все собаками пользуетесь. Посмотрим, кто в итоге торжествовать будет. Комиссар-португалец вроде ничего, нормальный мужик. Членов жюри нам представят непосредственно перед стартом. Но все это не важно. Надо самим отработать на все сто. Вроде пока обстановка не вызывает тревоги. Охрану объекта осуществляет подразделение французов. Живем в отсеках благоустроенного модуля. В общем, все нормально. Есть легкое недомогание.
– Это ничего, акклиматизация. Завтра ломка. К вечеру организм должен адаптироваться.
– К утру вторника, надеюсь, будем в порядке.
– Проверять на допинг вас ВАДА не грозит?
– Нет. Эта контора не вмешивается в дела Противоминного центра ООН. Тамошние деятели наверняка и хотели бы подложить нам свинью, но не выходит у них. Даже если и была бы проверка, то она ничего не дала бы. И мы, и собаки полностью чисты.
– Да, но на колбах с кровью и мочой могут чудесным образом появиться царапины. Тут же последует вывод – пробы подменены. Не важно, кто сумел это сделать на закрытом объекте. Ну да ладно, нет угрозы, вот и хорошо. Значит, вы во вторник начинаете?
– Да.
– Нам подъехать можно? Поболеть за вас.
– Это вряд ли. По условиям состязаний на территории полигона посторонних людей быть не должно.
– Жаль.
– Слушай, а на чем прилетела команда британцев, не узнавал?
– На «Боинге». Он в соседнем ангаре стоит.
– А для вас ангара не нашли?
– Британцы оплатили место стоянки, наши не подумали об этом.
– Ну и черт с ними, с британцами. Нашему «семьдесят шестому» ничего не страшно, это не дерьмовый «Боинг»!
Офицеры рассмеялись.
– Ты, конечно, прав, но я не отказался бы летать на этом самом «Боинге», – сказал Гришин.
– Все, мужики, поехали мы.
– По той же трассе?
– Нет, пойдем через Гронес. Посмотрим, что там за дорога.
– Так вы по ней уже ездили.
– Еще раз посмотрим!
– Зачем?
– Пока не знаю. Но опыт лишним не бывает.
– Это точно.
«Тойота» шла к населенному пункту Гронес.
Прапорщик Лобачев, сидевший за рулем, спросил командира:
– А чего мы тут поехали?
– Надо было возвращаться в Парбо?
– Там хоть поужинали бы. Никто ж не догадался зайти в ресторан аэропорта, а время, господа, близится к шести часам. Через полчаса солнце сядет, в семь вечера наступит темнота. А есть ли что приличное из заведений общепита в Гронесе, мы не знаем.
– Есть. Несколько кафе, одно из них круглосуточное со смешанной кухней. Но на этой дороге имеется и еще кое-что интересное.
Лобачев посмотрел на Серданова:
– А вот сейчас не понял, товарищ полковник.
– Я пока еще тоже не понял. Надо будет заехать в одно место, чтобы все уразуметь.
Сзади подал голос капитан Пахомов:
– Вы никогда не были любителем загадок, Леонид Андреевич.
– Ладно, скажу. Гришин от кого-то из местных пилотов узнал, что в десяти километрах от Гронеса американцы в семидесятых годах держали небольшую авиабазу. Рядом с селением Полака. Потом они все забросили, местечко опустело, но что-то должно там остаться.
– А нам-то это зачем?
Полковник пожал плечами:
– Не знаю. Я ведь раньше в разведке служил. Возможно, остался профессиональный интерес. Да и время у нас есть. Посмотрим, что сейчас на месте той базы.
– За каким чертом? – осведомился Снегирев.
– Отставить разговорчики! Делаем то, что я сказал.
Внедорожник въехал в Гронес. Это был типичный для Суринама городок, где смешалась архитектура многих веков и народностей.
Кафе оказалось в центре, у небольшой церкви. Оно было довольно уютным. Гостей приятно удивило и меню. Наряду с национальными блюдами в нем были и знакомые, европейские. Да и цены оказались вполне приемлемыми.
После ужина россияне продолжили путь. Начало темнеть.
Через восемь километров Серданов дал команду Лобачеву:
– Сбрось, Витя, скорость до сорока километров.
Прапорщик подчинился.
Еще через два километра полковник распорядился:
– Стой!
Лобачев вывел автомобиль на обочину и остановил.
Полковник указал на прореху, еле видную среди кустов, растущих на противоположной стороне дороги, и спросил:
– Видишь разрыв в полосе кустарника?
– Вижу.
– Давай туда!
– Понял.
Водитель посмотрел в зеркало заднего вида, убедился в том, что на дороге никого нет. Потом он загнал «Тойоту» в эту прореху, за которой тянулась на юг колея, еле заметная в траве. Через несколько минут машина оказалась на площадке перед наполовину разрушенной вышкой.
