Как будто молочная капля —
На плёсе застывшая цапля.
Уже начинает светать,
Как блюдце – озёрная гладь.
За рощицей вижу макушку
Старинной убогой церквушки…
Вздрогну невольно: кто я таков?
Посланец далёких миров?
Или травинка на мокром лугу?
Ответить едва ли смогу…
Осенью почти ещё не тронутый
Дуб притихший загрустил над омутом.
А на дубе том, на его макушке,
Примостилась молча поздняя кукушка.
Куковать не смея, смотрит в тишине
На листву холодную на речной волне.
Но ещё минута, и под звук дуплета
Улетит кукушка – дар последний лета.
Юле
Ты была деревянная, серая,
Белокаменной стала теперь.
Ничего тут, видать, не поделаешь:
Никому не уйти от потерь.
Как светились резные наличники!
И сияло крылечко во мгле!
Где ж теперь вы, былые отличники?
Разметало вас всех по земле.
Стали все вы почти знаменитыми
И в далёком живёте краю.
Никакими на свете магнитами
Не затянешь вас в школу свою.
Отзовитесь и вы, неотличники,
Дорогие мои пацаны.
Никакими рублями наличными
Не искупишь давнишней вины.
Снова в новую школу наведаюсь
И пойму, что чужая она.
Почему же я ей исповедуюсь?
И зачем мне она так нужна?
Знаю: преданность – дело негромкое,
Потому помолчу до поры.
Что ж мы, глупые, делаем, комкая
Невозвратного детства дары…
Брату Петру
На Песчаном теперь уж завалы,
На Песчаном снега до небес.
Как с тобой нас тянуло бывало
В наш редеющий старенький лес.
Но с какою тоской мы смотрели
(Погорельцами в кучу золы),
Как из ближних лесничеств артели
Деловито валили стволы.
Как тревожно кричали сороки
Над рыжеющим голым бугром.
И казался лесничий нестрогий
С этих пор нашим личным врагом…
…Приезжай! Здесь у светлой водицы
Летом гибкий шумит молодняк.
Посидим, похлебаем ушицы…
Жаль лесничего. Умер на днях.
А мне – от городского шума
Ударившемуся в бега —
Мила родительская шуба
И деревенские снега.
Мила старинная двухстволка,
Хоть поржавевшая она.
И над осиновыми колками
Мила линялая луна.
Мне здесь, наивному, поверить
Легко в земную благодать:
Что люди – братья все! А звери?
…В них, как в людей,
нельзя стрелять!
(Из воспоминаний мамы)
…Салазки снарядили за Серёжкой —
По улице везут под вой метели…
Серёжкину певучую гармошку
Опять послушать бабы захотели.
В село за похоронкой похоронка
Не первый год с большой войны летит.
И почтальонка – рыжая девчонка —
Давно в глаза сельчанам не глядит.
…Тепло в избе от бабьей пляски нервной
(Без пляски ведь замёрзли бы совсем).
Гармошки той – уже лет сто, наверно.
А гармонисту скоро будет семь.
Играй, гармонь!.. Не детскими глазами
Глядит мальчишка вдаль. И не речист,
Сидит отец с пустыми рукавами,
В округе – бывший лучший гармонист.