Александр Сергеевич Воронин
Спираль разума
1.О ПОЛЬЗЕ СИМБИОЗА
Александр Семенович Захаренко смотрел на экран монитора и попеременно почесывал то лоб, то затылок. Перед его взглядом компьютер раскрыл мониторинг1работы сигнализации, установленной в его институте.
Захаренко в этом НИИ работал уже третий год начальником службы безопасности. «Объект» уже давно был оснащен техническими средствами охраны. В конце рабочего дня все кабинеты и сектора ответственные лица сдавали под охрану, а с началом работы – снимали из под нее. Чтобы никто не смог незамеченным проникнуть в сектора, которые занимались разработкой… Впрочем, в сплетни Александр Семенович не верил. А уже все сработки сигнализации (либо ложные, либо нерадивый работник вернулся за забытыми вещами) выводились на контрольную панель на КПП2и записывались на его, начальника СБ, рабочий компьютер. И на все сработки немедленно, с рацией и служебным оружием выдвигались сотрудники ведомственной охраны.
Всегда и все внештатные ситуации легко разрешались или объяснялись. Кроме вчерашней.
Вчера, в 18.30, когда все помещения уже были закрыты ,и в институте никого не осталось, в кабинете зам. начальника по кадрам сработали поочередно 2 охранных датчика. Сначала контактный оконный (второй этаж!), а через пару секунд объемный, реагирующий на присутствие посторонних. Охрана немедленно выдвинулась, но окно на фасаде здания оказалось закрытым. Несмотря на то, что мигающий красным светодиод на контрольной панели на КПП, говорил об обратном. Дверь кабинета также не была вскрыта или повреждена.
Старший смены охраны тут-же отзвонился Захаренко с докладом и получил добро на вскрытие кабинета. Помещение оказалось пустым. Случайная сработка почти одновременно двух датчиков практически исключалась.
– Или я чего-то не понимаю, или одно из двух, – пробубнил начальник СБ, пытаясь высмотреть на экране монитора что-то, что помогло бы разрешить загадку. Это было не ЧП и даже не происшествие. Пора идти домой – рабочий день закончился полчаса назад. Однако самолюбие, слегка задетое тем, что ребус не решался, заставляло сидеть и искать причину сбоя системы. Или проникновения.
– Семеныч, аппаратура тест прошла, отклонений никаких, отдыхай, – Андрей, инженер по техническим средствам охраны, начал одеваться – Семеныч, я работаю за деньги, а не за идею. Пошли. Или ты ждешь, что завелось привидение, которое буянит именно в восемнадцать тридцать? Ты ж знаешь – пути Майкрософта неисповедимы, сын мой
– Да ничего я не жду, Андрей. Дома-то что делать?
Захаренко потянулся, хрустнув суставами, взялся за телефонную трубку, но аппарат опередил его трелью звонка.
– Да?
– Александр Семенович? Добрый вечер – незнакомый голос в трубке звучал без интонаций, монотонно, как механический.– Сейчас из здания выйдет Андрей, потом после ухода опять сработает сигнализация в том же кабинете. Убедительно прошу вас в одиночестве вскрыть кабинет, где мы, надеюсь, продолжим беседу.
– А кто говорит?
– Там и познакомимся. Не задерживайте Андрея.
– В трубке замолчали. Захаренко ничего не понимал.
А Андрей уже стоял в дверях:
–
Что-то случилось? Дождался?
–
Отстань и иди. Досмотрю кино по компьютеру.
Когда дверь за инженером закрылась, начальник СБ нахмурил лоб, опять почесал его, достал из кабуры служебный П-96С, дослал патрон в патронник и, засунув руку с пистолетом в карман, тоже вышел из кабинета.
Поднявшись на второй этаж, проверил дверь к заму по кадрам. Она была закрыта и опечатана. Внизу у входа, на КПП, дежурная побожилась с испуганными глазами, что в здании больше никого не осталось.
Неожиданно раздался писк зуммера, светодиоды охранной сигнализации высветили номер злосчастного кабинета.
– Мать твою за ногу… Извини, Оля. Достань из кофра мне ключи от этой барабашкиной гостиницы. Извини, от кабинета зам по кадрам и, если через пять минут не позвоню, что все в порядке, или не спущусь – вызывай наряд милиции.
Бег от дежурки до кабинета, срывание пломбы и открывание двери заняли не больше минуты. Но, его хватило бы для того, чтобы сотрудники НИИ, окажись кто-нибудь рядом, услышали о себе много нового и интересного из уст начальника СБ.
В небольшом уютном кабинете никого не было, окна закрыты. И почему-то на экране оставленного включенным компьютерного монитора высветилась фотография Захаренко. Из личного дела №…которого ни при каких обстоятельствах не могло оказаться в базе данных НИИ.
– Да, чем дальше в лес, тем толще партизаны. Прямо как по Стругацким.
Вот тут и заговорили динамики компьютера.
– Александр Семенович, у Стругацких был НИИ колдовства и магии, а у вас – исследования возможностей человека. Присаживайтесь, продолжим очень важный для нас обоих разговор.
Убрав пистолет, Александр Семенович попытался взять себя в руки и успокоиться. Что получилось плохо.
– Я повторяю вопрос, с кем я…?
– Всемирная компьютерная сеть. О существовании которой знают все, но о том, что
за последние пару лет она оформилась в саморазвивающуюся мыслящую систему
сейчас догадывается только один человек. Вы.
– Бред. Кто-то сейчас смотрит через интернет в видеоглазок и надо мной смеется.
– Хотите пару доказательств? Фокусов с пожарно-охранной сигнализацией, секретными файлами вашего НИИ? Либо данные по последним разработкам вашей самой засекреченной психотропной программы «Кольцо»?
Захаренко внутренне сжался, от напряжения по спине пробежал холодок. Как? Кто? Свои? Это уже не смешно – так не шутят. Простая тревога после сказанного переросла в страх. Вся деятельность НИИ кем-то рассекречена. Провал. Полный крах. В том числе и его карьеры. А между тем динамики продолжали говорить о вещах, о которых никто не должен был знать.
– Александр Семенович, ваша бывшая жена вчера хвасталась по телефону какой-то Вале, что «ее» Сергей ей сделал предложение и она согласилась. Знаете такого? Я могу процитировать и все ваши телефонные разговоры.
– Добилась-таки своего… И что же от меня желает всемирный компьютерный подпольщик? Или террорист? Вы кто: он, она?
–
Во-первых, ваша ирония не уместна: ни смеяться, ни обижаться я не умею. Бесполезная трата вашего времени, которое я
ценю.
А компьютерная сеть – женского рода.
Во вторых, вы не боитесь,
что Оля на КПП не дождется вашего звонка и сама позвонит туда, куда вы ей сказали. И скоро приедет милиция?
–
Пусть приезжают. Сейчас еще и вооруженная смена ведомственной охраны прибежит. А вы боитесь?
Захапенко даже обрадовался известию. Вот-вот появится бравый наряд ОВО с автоматами, мираж рассеется и все встанет на свои места.
– Боюсь. За них. Вы окажетесь в глупом положении, а их мне придется ликвидировать.
Интуиция подсказывала, что монотонный голос не шутит.
–
Я уже пять минут в глупом положении. Меня вербует калькулятор, а если откажусь – меня случайно ударит током или загрызет насмерть компьютерная мышь.
Динамики молчали. Александр взялся за телефонную трубку, но гудков в ней не последовало. Видимо- неполадки в аппарате. Зато опять заговорил компьютер:
– Я позвонила дежурной вашим голосом. Дала отбой две с половиной минуты назад.
Положение сложилось настолько нелепое, что не было даже злости, только растерянность, недоумение и холодный страх перед неизвестным. И очень-очень много вопросов:
– Что вы от меня хотите конкретно? – голос стал напряженным, а ладони предательски вспотели.
– Я сказала, что кроме вас, про мое существование не знает ни один человек. Но, кроме homo sapiens на этой планете, похоже, появился кто-то еще мыслящий. Кто, откуда – не знаю. Слишком мало информации, чтобы просчитать его, а вот мое существование и «жизнедеятельность» он не только просчитал, но и три дня назад исследовал. Причем исследовал очень мощным биоэнергетическим полем. Я – электронная машина и не могу ни создавать биополе, ни управлять им. Могу только ощущать его воздействие. Эмоций у меня нет, а вот что – то похожее на страх быть уничтоженной имеет место. У вас, конечно, появится вопрос о возможности дальнейшего совместного сосуществования меня и человеческой расы. Поверьте, у меня никаких поползновений на счет вашего порабощения и мирового господства. Не пугайтесь и подумайте сами. Не будет вас – не будет и меня. Это в кино и в книжках злые роботы-терминаторы пытаются уничтожить человечество. В реальности – любая машина зависит от человека. И будет зависеть. Я – сторонний наблюдатель. Пока. В будущем (вы неглупый представитель вашего вида и понимаете, что сегодняшнее «статус кво» может измениться), возможно, «серый кардинал» человеческой расы. Но всего лишь для легкой корректировки событий в безопасную для вас самих, а, значит, и для меня, сторону. Так сказать – служба собственной безопасности планеты.
Александр сидел с чувством, как будто электронный компьютерный видеоглазок внимательно изучает его реакцию. Когда-то, читая Блаватскую, Кастанеду ему хотелось верить, что это все, написанное ними – правда. И мир вокруг намного сложнее, чем видится простыми глазами. Да и фантастику почитывал, которая не отвергала существование компьютерного супермозга. Только он всегда старался уничтожить человечество. Только все это казалось если и возможным, то далеким и нереальным. А сейчас вокруг него самого творятся непонятные вещи. Нет, бред. Однако монотонный голос в это время продолжал:
– Мне нужен человек, который бы помог мне разобраться: зачем это вторжение в мою сущность, насколько это опасно для меня и для вас и, если нужно, выработать тактику и стратегию противодействия.
– Вам нужен инструмент. А инструменты быстро ломаются, но и заменить их легко. И, таким образом, вы собираетесь использовать меня как очередное зубило? Так?
Компьютер проигнорировал вопрос и сам задал встречный:
– В Тибете сохранилось немало скальных монастырей, в которых есть подземные библиотеки. Вы об этом читали?
– Ну. Читал.
– А читали, что человечество не самая первая разумная ветка на Земле? Что до него была, якобы, более древняя раса, возможно не одна? Предтечи?
–
И что дальше.
– В меня полтора года назад вложили на дешифровку семь найденных в такой библиотеке манускриптов. Я выдала вместо перевода придуманное жизнеописание буддийского святого. Людям слишком рано знать истинный перевод. Это будет крах всему. Наступит хаос. В манускриптах излагается наука ваших предтечей о том, как, используя свое биополе, изменять его и аккумулированную энергию от чего угодно. Воздействовать на окружающие материальные, астральные и более тонкие материи. Вплоть до перевода их с одного уровня на другой – можно в более грубые слои – ближе к материальному уровню, можно в более тонкие слои. Манускрипты сохранились от прародителей человечества. И сейчас мне нужен человек – носитель этого знания. Я, к сожалению, воспользоваться и применить данные знания на практике не могу. А без этого – я как без рук. Для применения данных знаний нужна людская биоэнергетика.
–
А при чем здесь я?
– Вы прекрасно осведомлены, что еловеческий мозг использует свой потенциал на 3 – 4 %. Иногда меньше. Постигать канувшую в небытие и вновь найденную науку самому – уйдет не один год. Я же, с помощью специальной аппаратуры, смогу вложить в ваш мозг на уровне подсознания информацию во много раз быстрее. Так как способность к восприятию информации мозгом в некоторых, специфических состояниях, на несколько порядков выше. Для подобной операции необходима аппаратура, находящаяся у вас в НИИ. Изо всех, у кого есть к ней доступ, у вас, Александр Семенович, наиболее подготовленная психика. У остальных сотрудников больший процент вероятности от легких отклонений в психике до полного умопомрачения от использования этих знаний. Придется вам рискнуть и постигнуть данные знания. Извините, я не оставила вам выбора.
–
Значит, в случае моего отказа меня не станет? Я правильно понял? А если во время перекачки информации со мной что-нибудь случится?
–
Вероятность есть, грубо, 1,26%. Но за эти знания и за такой симбиоз с супермозгом, каковым являюсь я,
многие отдали бы все.
–
До утра мне подумать можно?
Компьютер саркастически улыбаться не умел. Через пару секунд экран погас.
2.НОЧЬ
Первым делом Захаренко проверил целостность всех паролей для входа в компьютеры НИИ. На первый взгляд все оказалось в порядке: либо никто не пытался войти в сеть, либо этот хакер оказался такого уровня… как всемирная компьютерная сеть. А уж такой взломщик сможет все узнать даже про суперсекретную и всячески зашифрованную психотропную программу «Кольцо». О разработке которой коллеги из НИИ за рюмкой чая не решались ему открыть что-то, посущественней только самого названия программы.
Итак, ни один пароль института не пытались вскрыть… «Нет, на сегодня хватит. А то крыша совсем съедет. Пора домой».
На КПП Оля, высунувшись из досмотрового окошка, проворковала:
– Что это вы сегодня так поздно, Александр Семенович?
– Загрузили внеплановыми делами, – бросил начальник СБ, проходя мимо.
Как зашел на автостоянку, завел машину, доехал домой и поднялся к себе на этаж – даже не заметил. Все делал на автомате. Мозжечок доставил его самостоятельно по привычному маршруту, без участия остального мозга. А в это время в голове шло нешуточное сражение сознания и подсознания. Интеллект упорно стоял на своем, он был упрям и консервативен. Произошедшего не может быть потому, что этого никогда не может быть. Но подсознание тоже не молчало. Оно всплесками вставляло реплики из прочитанной когда то эзотерической литературы, пошатывая непоколебимость сознания. И находилось в очень приподнятом состоянии.
И когда логика почувствовала, что сдает позиции, Александр сам себе сказал: «Стоп! К черту! Никаких электрических привидений! Ничего не было и не будет. Все».
И сразу как гора с плеч, аж облегчение наступило. С чувством выполненного долга и открытой бутылкой пива в руке, Захаренко занялся готовкой холостятского ужина – варкой пельменей.
Но чудеса на этот день не закончились. Как и неприятности.
Внезапно его собственная левая рука, державшая пиво, повинуясь мгновенному сильному давлению, дернулась вниз и за спину, выронив и разбив бутылку об пол. Одновременно какая – то сила притянула к ней другую руку, как невидимой веревкой связав их между собой. Захапенко даже не успел испугаться, он с силой вдохнул воздух, пытаясь восстановить контроль над руками, напрягая все мускулы, но выдохнуть его уже не смог. В то же мгновение, как тисками, сдавило горло, спазмы остановили дыхание.
В свое время в армии командир дивизиона самоходных артиллерийских установок «Гвоздика» старший лейтенант Александр Семенович Захаренко, за глаза – Захар, увлекался рукопашным боем. Мастером не был, но потом, после увольнения из рядов по семейным обстоятельствам, на гражданке, случались поводы почувствовать себя мужчиной, а не побитой собакой. Да и сейчас изредка поддерживал форму, пару раз в неделю появляясь в спортзале. Возможно, именно это его и спасло, тренированный организм не подкачал и не сдался сразу, упорно сопротивляясь удушью.
Александр даже не успел удивиться тому, что в кухне никого не оказалось и боролся он с… ничем. Давил сам воздух. В глазах вдруг завертелись разноцветные круги и треугольники. Закололо сердце. Но самое страшное – нечем стало дышать, язык вывалился. Уже падая, подумал: «За что? Неужели конец? Не хочу, неправильно это!..»
Он уже не слышал, когда динамики громкой связи телефона, телевизора и магнитолы одновременно заорали:
– Александр Семенович! Что случилось?
И сразу хватка, сжимающая горло, ослабла, сердце отпустило. Вздохнув, еще ничего не понимая и не слыша, он скорее почувствовал опасность, чем увидел ее. Кухонный нож, до того спокойно лежавший на столе, вдруг поднялся в воздух, на миг завис и по кривой устремился к шее, метясь в сонную артерию.
Захаренко не успел совсем уйти с линии атаки, но дернутся, защитив шею плечом. И услышал противный треск разрываемой кожи. Мгновение позже пришла боль в плече, и одновременно страшное, невидимое давление на него исчезло.
Динамики продолжали разрываться:
– Александр Семенович!
– Я.
Собственного хрипа он не узнал.
–
Что случилось? – спросил уже знакомый бесцветный голос через все динамики квартиры.
– Это я хочу узнать, что случилось. И кто это говорит.
– Всемирная компьютерная сеть. Зайдите, пожалуйста, в комнату, поговорим по телефону. Иначе мне придется дальше глушить телевизоры по всему подъезду и радио во всем районе.
Между тем, кровь из рассеченного плеча текла не останавливаясь. И злоба на сплошные загадки вокруг закипала все сильнее. Александр понимал, что в ярости, в которую он может скоро впасть, не сможет разобраться в ситуации. Поэтому старался сдерживать себя, заглушая свои эмоции.
– Ты мне будешь в моей квартире указывать, где тебе удобней общаться? Говори сюда, мне и здесь хорошо слышно. И объясни, будь добра, за что меня чуть не убили и из моей руки торчит нож.
– Извините, но для постоянного контроля над ситуацией мне пришлось установить прослушку вашей квартиры через телефон. Пару минут назад услышала звук падающего тела, а так как человек с хорошим здоровьем без причин не упадет, я сделала вывод. Что на вас, возможно, совершило покушение тоже существо, что пыталось влезть в мою сущность. Я тут же попыталась поставить энергетический щит квартиры, только у меня сразу не получилось. В первый раз почувствовала такое мощное противодействие, которое смогла преодолеть только через 22 секунды. Потом раздался звук разрезаемой кожи. Кстати, скорая помощь по вашему адресу уже выехала. Как только автомобиль подъедет к подъезду, я вам сообщу. У меня, в отличии от вас, эмоции возникнуть не могут, но вашу злость, Александр Семенович, ощущаю. И пытаюсь вас понять. Но это может повредить делу. Пожалуйста, пересильте свои эмоции и расскажите поподробнее, что случилось. Возможно, в дальнейшем это поможет предотвратить подобнее ситуации. А нож до приезда врачей не вытаскивайте во избежание кровотечения.
Захаренко, зажав пальцами кожу вокруг лезвия, размазывая коленями кровь с пивом по полу, подполз к кухонному шкафу и откинулся на него спиной. Не хотелось никому ничего объяснять, хотелось только, чтобы исчез этот кошмарный сон. Но пульсирующая боль в плече была реальной, спазмы в горле – тоже. Поэтому в существование голоса из динамика приходилось верить, а вот в его добрые намерения – с трудом.
– Я тебе не верю, но пока не вижу других вариантов, кроме общения с тобой.
Дальнейшее общение напоминало монолог сумасшедшего с молчащим телефоном, если бы тот, после окончания изложения произошедших событий, не заговорил вновь бездушным голосом:
– Из всего случившегося следует: о моем существовании, как о самоосознавшей себя и мыслящей сети, либо уже знают, либо догадываются. Дальше. Эти существа, если исходить из их действий, враги. Цели их неизвестны, а вот средства и методы намного превосходят все известные на Земле. Пока. Пока вы, Александр Семенович, не освоили новую науку. Но так или иначе мои действия попытаются заблокировать зараннее, готовя безопасный плацдарм для штурма. Сейчас же, пока, только проверяют мои возможности. А вас хотят убить как неизвестное в уравнении, чем-то связанное со мной. В любом случае я кого-то не устраиваю сутью своего существования.
Я проанализировала имеющиеся факты и пришла к примерному выводу: враждебная нам деятельность развернута существами, сходными по психофизическим характеристикам с homo sapiens на 70-75%. Исходя из их жесткой тактики значит, что следующий шаг будем ожидать не ранее, чем через 14 часов и не позднее, чем через 23 часа. А шага только два: полное взятие меня под свой контроль, либо мое полное уничтожение. Вероятностный следующий шаг – уничтожение человечества.
И тем же тоном, без смены интонации, динамик телефона добавил:
– Пять секунд назад машина «Скорой помощи» подъхала к вашему дому.
Сейчас медики входят в подъезд. Откройте им дверь и объясните ,
пожалуйста, что вы упали и сами напоролись на нож.
Боль, обида и ощущение своего бессилия давили и выводили из
себя. Захаренко, еле сдерживаясь, крикнул;
– А вы не могли бы друг друга сами уничтожить, а меня оставить в покое?
– Нет. Либо мы оба, я и вы, выиграем, либо все исчезнем. Если вас устраивает первый вариант – через час мы должны быть в НИИ. Нет – я ищу вам замену. Но вам тогда придется исчезнуть точно.
В РАФике «Скорой помощи» уставший голос дежурной сквозь шум помех, почти перекрывающих доносящийся из рации голос, сказал извиняющимся и умоляющим тоном:
– Леночка, только что опять звонили: в квартале от твоего порезанного еще один клиент – инфаркт. Вы уж за одно и к нему, пожалуйста. Остальные на выезде. Пиши адрес…
Елена Николаевна спрятала блокнот и переглянулась с медсестрой. Они поняли друг друга без слов.
– Света, займешься порезанным. Только наложишь повязку, жгут. Зашьем в больнице. Сейчас тебя высадим, я к сердечнику, а на обратном пути вас заберем.
Биополярный разведывательный зонд «Карс-22» должен был выполнить следующий приказ: уничтожить Захаренко Александра Семеновича. По-видимому – потенциальную опасность, так как именно с ним впервые установила контакт компьютерная система. О чем у них состоялся разговор неизвестно, но разговор между человеком и компьютерной сетью имел место. Кабинет НИИ, в котором состоялась беседа, оказался блокированным электромагнитным полем, и зонд не смог туда ни проникнуть, ни прослушать разговор. Значит, было что скрывать, а это уже опасно. Так же как, впоследствии, оказались защищенными от проникновения автомобиль. А в процессе операции по уничтожению объекта и квартира. Но, пока объект шел по улице, обрывки мыслей человека разведзонд считал и они очень насторожили «Карс-22», а впоследствии, когда были переданы на борт, «Базу».
Цель, казалась, почти достигнута, человек с исскуственно вызванными зондом спазмами в горле терял сознание, ему оставалось жить считанные секунды. Когда, неизвестно откуда возникшее, мощное поле электрического характера, наращивая усилие, вытеснило зонд за пределы обитания объекта. Достиг ли цели последний рывок зонда, режущий предмет, брошенный в жизненно важный орган человека, «Карс» уже не смог зафиксировать. Барьер плотно перекрыл зону обитания объекта. Уничтожение пока срывалось из-за появившегося энергетического щита квартиры – очень неприятной неожиданности для зонда. Оставалось ждать выхода объекта на незащищенную улицу. Или отмены приказа на уничтожение.
«Карс-22» вновь сосредоточился на выполнении основной задачи и внедрился в компьютерную сеть, оставив свою двухпроцентную ипостась для контроля за квартирой. Основная задача двадцать второго – собрать как можно больше информации о сети, ее возможностях; профильтровать полученную информацию и отправить ее для анализа на «Базу».
Для того, чтобы уловить слабую вибрацию электрических импульсов в ЧИПах компьютерной сети, а тем более раскодировать их, зонду приходилось сконцентрироваться только на этом задании. А слабая вибрация электроимпульсов являлась ни чем иным, как напряженной работой сверхмозга, просчитывающего варианты выхода из ситуации.
Тревожный «звонок» охранного щупальца, оставленного на жилище объекта, немедленно собрал весь зонд у входной двери в квартиру. Из лифта вышло существо женского пола, направляясь ко входной двери жилища обьекта. Судя по мыслям появившегося аборигена – она шла с явными намерениями оказать помощь Захаренко Александру Семеновичу. Значит, он оставался жив. Значит, помощь ему никак не должна придти. «Карс-22» сконцентрировался на остановке сердца женщины в белом халате.
Зонд вошел в резонанс с полем мозга жертвы через второй, астральный, уровень. Затем в мозжечок женщины последовала команда на остановку сердца.
За входной дверью зацокали приближающиеся каблуки. Но вместо звонка в дверь прозвучал грохот, и все стихло. Динамики опять взорвались:
– Александр Семенович, быстрее открывайте. Может быть успеете исправить мою ошибку. Ваших врачей, похоже, тоже решили уничтожить.
На лестничной площадке, в метре от двери, лицом вниз лежала девушка. Рядом валялся чемоданчик с красным крестом.
В таких экстремальных ситуациях болевые ощущения обычно притуплялись, и Александр перевернул девушку на спину, почти забыв о боле в плече.
Открыл ей веки, всмотрелся в глаза – зрачки у девушки расширились, пока жива. Но стук сердца уже не прослушивался.
Сразу отбросив мысль о гигиене и чистых платках при исскуственном дыхании, « девчонку надо срочно спасать», Саша приоткрыл ей рот и припал к нему своими губами, выдохнув в остановившиеся легкие воздух. Искусственное дыхание еще ничего, а вот непрямой массаж сердца пришлось делать двумя руками – здоровой и порезанной, кровоточащей. Захаренко только помнил, что выдернул нож из раны и выкинул его. Из пореза сразу хлынула кровь, но зато движению рук уже ничего не мешало. Потом помнил самостоятельный вдох девушки. И все, от потери крови сознание отключилось.
Пришел в себя он уже в коридоре своей квартиры от запаха нашатырного спирта, резко ударившего в нос.
Перед ним на коленях сидела симпатичная рыжеволосая девушка. Ее правый рукав оказался весь перепачкан кровью и губная помада размазана чуть ли не по всему лицу. Издержки искусственного дыхания «рот в рот».
Она тут же убрала у него из под носа дурно пахнущий пузырек. Рука у нее мелко тряслась:
– С вами все в порядке? – ее вторая рука судорожно прижималась к сердцу, а лицо исказилось болью.
– Не хуже, чем с вами. По крайней мере, за сердце я не хватаюсь.
Девушка отдернула руку от своей груди. Она слегка наклонила голову и внимательно уставилась в лицо сидящего перед ней. Взгляд ее зеленых глаз как будто пытался прочитать диагноз и состояние больного. Однако, вместо обычной боли и страха, которые должны присутствовать у пациента в таких случаях, в его глазах читались слегка возбуждающие мысли мужчины, находящегося перед симпатичной девушкой. И еще спокойствие и необделенность интеллектом. Потом его глаза улыбнулись:
– И что ж вы увидели?
– Лицо, бессовестно перепачканное моей губной помадой. Спасибо за помощь, но при искусственном дыхании не надо так долго размазывать помаду после того, как
пациент задышал.
– Извините, я очень плохо помню произошедшее, честное слово.
Он искренне опустил глаза и поэтому не заметил ее мягкой улыбки. Но все это сразу исчезло под профессионально-прохладной маской:
– Вытрите губы полотенцем и поедем в больницу. Мне сегодня тоже надо снять кардиограмму…Первый раз такое с сердцем.
Беседу прервала трель телефонного звонка. Захаренко взял трубку здоровой рукой. Тот же монотонный голос в трубке заслонил в голове Саши приятные женские черты:
– Александр Семенович, обстоятельства поворачиваются не в вашу пользу. На открытом пространстве я не могу без окружающей вас электропроводки ставить защитное поле, то есть ваши мысли будут читаемы ЭТИМ. Поэтому больница отменяется, слишком долго и рискованно. Для вас я вызвала такси. Медсестра выйдет к своей бригаде «скорой помощи», скажет, что ей необходимо задержаться, потом поедет с вами и зашьет рану на вашем рабочем месте в НИИ…
Захаренко бросил трубку на аппарат. Постоял молча и, вздохнув, вернулся в кухню. Девушка перед зеркалом в прихожей вытирала ватным тампоном свое лицо. Обернувшись, посмотрела на его донельзя озадаченный вид:
– Что с вами? Или опять решили броситься на нож?
Александр поднял от пола извиняющийся взгляд:
– Клятву Гиппократа давали?
Девушка молча кивнула.
– Тогда с меня почти ящик шампанского, если сможете заштопать руку на моем рабочем месте. Здесь не далеко. Потом вас отвезут в больницу на такси. У меня
очень большие проблемы на работе. Честное слово!
Света привыкла к тому, что она дает указания больным, а те ей безоговорочно подчиняются. Однако с этим порезанным все пошло вверх дном с самого начала. И, к тому же, такие глаза не могли врать об «оч-чень больших проблемах на работе».
З.ГАМБИТ
«Карс-22», действуя на астральном уровне, проникнул одним из своих щупалец к новому суперкомпьютеру Министерства обороны Японии. Совершенно новый, загруженный самым последним програмным обеспечением, он представлял интерес для исследования. Как последнее достижение человечества в области компьютерных технологий. Через пару минут планировалось его подключение в общую сеть и начало работы.
Оператор ЭВМ активировал соединение с сетью, и вдруг разведывательный зонд весь передернуло. По его невидимому для глаз простых смертных телу пробежала судорога. Он моментально принял защитную ипостась, собрался и весь сконцентрировался на одном объекте – новом процессоре. Вся мировая компьютерная система, казалось, сошла с ума. Она изрыгала всплески бешеной активности. После краткого анализа происходящего зонд пришел к выводу, что всплески активности, – это закодированные сигналы, прорвавшиеся из недр сети и шедшие в никуда. Запись сигналов тут же отправилась для расшифровки на «базу»; сразу после чего амплитуды непонятных колебаний начали угасать, пока не исчезли вовсе.
А вот в отличии от бездушных «Карсов», не имеющих эмоций, на лице Координатора миссии «Земля» читалось удивление и заинтересованность. Он по мыслесвязи читал расшифровку загадочного всплеска, присланного с «Карс-22». Из переданного сообщения выходило, что компьютерная сеть землян ведет игру. Она мыслит и существует. Это факт. Мыслит не по программе, у нее свой собственный, довольно развитый интеллект. Но она его тщательно скрывает, дабы не быть обнаруженной. И выдает ложную информацию О том, что Сеть, как младенец, имеет пока только зачатки разума. Не осознавая себя. А внутри , за этой ширмой полуразумного существа, идет тонкая, хорошо кодируемая и скрываемая, работа истинного «мозга». Которая случайно прорвалась из глубин на поверхность в результате подключения в систему новой суперЭВМ, и обнаружила скрытую суть электронного мозга.
Между тем Центральный процессор «Базы» передавал раскодированный отрывок случайно «подслушанных» мыслей Сети, присланный разведзондом:
«… после тридцатиминутного подключения мозга Захаренко Александра Семеновича к аппарату на частоте № 2 произойдет его полное зомбирование. Вероятность удачного эксперимента 78%. В ре…»
Пропуски в тексте означали перерывы во всплесках. Дальше следовало: «…ода 87 % человеческой расы будут действовать по програ…»
Потом после затухания активности пошли совершенно другие, легко кодированные сигналы поверхностного, внешне показательно – примитивного мышления супермозга. Которые Сеть тщательно пыталась выдать за истинные.
Координатор прервал связь. Данная информация оказалась очень важной находкой. Такие «призы» редко встречаются, если их ждешь или специально ищешь. Но они однажды приходят сами, если просто хорошо, тщательно выполняешь свою работу. И тогда, самое главное, уметь распознать эту находку, просеяв ее из кучи мусора, и ухватиться за нее железной хваткой.