Александр Рогинский
Мозг отлученный
Ростик говорил быстро, иносказательно, его слушали, накануне он получил престижную американскую премию за распространение передовых научных идей.
Речь шла о блуждающем сознании.
Валерий Друденко, доктор физико-математических наук, выпустил очередной научный бестселлер «Мозг отлученный». Ростик написал аналитику, которая наделала много шума.
Что один, что другой смело вторглись в традиционные знания и провозглашали наступление новой эры.
* * *
Я мозгом не занимался, я от него всецело зависел; он вытворял со мной такие штучки, что никакой Друденко не объяснит.
В течение минуты я мог стать спортсменом, телеоператором, учителем, химиком – кем угодно. Только зеркало подтверждало: внешность все еще моя.
* * *
На меня накатывали волны всех известных психических болезней. Иной раз я вовсе не ощущал себя, внутри оставалась какая-то безобразина, а я улетал по делам.
Все эти метаморфозы стали случаться после того, как однажды я увидел умершую несколько лет назад мать, идущую под руку с мужчиной.
* * *
Я не сразу сообразил, что это она. Картина повторилась до мельчайших деталей, я рассмотрел, во что была одета мать и типа, которого она держала под руку.
Я понимал, такого быть не может, мой мозг глючит, мне в самый раз обратиться к хорошему психиатру.
* * *
Видение стало преследовать, я гнал его прочь, оно назойливо возвращалось.
Ничто не помогало. Я потерял сон, не мог работать, разговаривать с людьми, боялся войти в туалет…Страх стерег за каждым углом. Я понимал, выхода нет, надо сдаваться и идти к Друденко.
* * *
Недавно была большая статья в «Дневном дозоре», где говорилось, что Друденко совместил достижения физики мелких частиц с психиатрией и физиологией мозга.
В «Мозгу отлученном» я прочитал поразительные вещи: наше сознание не закреплено так прочно, как мы думали, и блуждает в Космосе. Принадлежность к конкретному человеку обуславливается идентичностью его другим таким же людям.
Вот почему сознание становится массовым, иначе мы походили бы на животных – на индивидуумов с разными языками, привычками и инстинктами.
* * *
Получалось, что если я заболел определенной болезнью, то и миллионы приобрели ее. Соответственно, и выздоровление будет идентичным, что отразится на состоянии общего сознания.
* * *
Я вспомнил матч «Шахтер» Донецк – «Динамо» Киев (впервые пошел на стадион, до этого обходился телевизором), где почувствовал общую вибрацию. Пошла «волна» по стадиону, и я невольно встал и сделал то, что делали и другие.
А что такое массовый психоз, как не использование общего сознания?
* * *
– Вы занимаетесь строительством? – спросил Друденко, когда я сел в кресло у огромного стола, на котором в «пинг-понг» можно играть.
(Друденко – человек баскетбольного роста с внушительной внешностью и маленьким пивным животиком, явно не от его тела).
– У меня фирма, строим коттеджи.
– А хорошие коттеджи?
– Не жалуются, заказов хоть отбавляй.
– А дорого?
– Дорого.
– Это хорошо, – сказал Друденко. – А теперь я хочу посмотреть ваши глаза.
Он подошел ко мне впритык и уставился прямо в зрачки, мурашки по коже побежали от этого проникающего взгляда.
– Все понятно.
* * *
Друденко открыл ящик письменного стола и начал в нем рыться.
– Конфеты ищу, люблю сладкое пососать, курить недавно бросил. Жена довольна. У вас есть жена?
– Нет, и я не курю.
– Молодчина, молодчина, где же они подевались?
* * *
Он нашел маленькую конфету, долго разворачивал ее и, развернув, бросил на высунутый большой розовый язык.
– Положение архисложное. В вас вселилось общее сознание, и теперь через вас будут транслироваться сигналы на другие личности. Даже не знаю, что вам посоветовать.
* * *
Это очень неприятное дело, нет таких лекарств, разве выработать в себе встречную энергию, чтобы поставить заслон. Что скажете?
Что я мог сказать? Мне вынесли приговор, а я должен был еще улыбаться.
* * *
Насладившись произведенным эффектом, Друденко встал и прошелся по большому кабинету. Сначала он двинулся в один угол, затем в другой.
Операция повторилась несколько раз.
– Вот что, голубчик, – снова подошел он впритык ко мне. – Я отошлю вас к Симоне Ключевой, она консультировала меня по психиатрии. Возможно, она вам поможет, у нее богатая практика лечения.
* * *
Когда один врач отсылает к другому, да еще и говорит, что сам ничем помочь не может, дело совсем плохо.
* * *
Я вышел от Друденко совершенно разбитым, будто на мне чугунные слябы возили. Да и зачем я пошел, знал ведь, что вокруг сразу появится множество мнений и суждений, в результате могут залечить. Неуверенный в себе врач – потенциальный убийца.
* * *
Странное имя Симона – наверное, жила или даже родилась во Франции.
Я представил красивый в стиле «модерн» дом, сад, небольшое озеро. На берегу сидит Симона и читает роман.
Великая чушь лезет в голову. Привычка такая, как только услышу имя, сразу представляю человека и его окружение.
* * *
Наверное, потому, что я много читаю. Те, кто любит это занятие, расширяют свои способности к домыслам, считают себя в такие моменты ничуть не хуже писателя, чье творение помещено во внутренний дворик собственного мира.
* * *
Однажды я написал роман, услышав имя Стася. Уверен, и Набоков сделал то же, услышав имя Лолита. Как может Лолита не быть символом детского секса?
А в имени Настя я увидел некую таинственность на фоне сияющей голубизны. И ничто не могло меня сбить с этого образа. Роман получился большой, графоманский.
* * *
Мозг тут же включился. Появился дом, озеро и Симона. Но я сказал себе, что это плохая мысль. Кадр замер, Симона удалилась в полупрозрачную дымку.
Так даже красивее. То, что «психопатша», как я тут же со слов доктора физико-математических наук ее назвал, красива, никаких сомнений. Не дурнушкой же ей быть, если я о ней думаю?
* * *
Я приказал своему мозгу уйти в тень и дать мне подумать над другой задачей, идти ли мне к «психопатше», ведь она начнет подробно расспрашивать о моей жизни, будет высматривать мой характер и определять, что я за фрукт такой, через которого происходит трансляция информации в другие мозги.
* * *
Как это происходит: моя голова (естественно, большая с огромным мозгом), через которую протекает река информации. Забавно!
Но я ведь один раз только слышал разговоры, может, это случайно, или простое подключение к сети общего сознания?
Обычно в таких случаях начинаю задавать себе уйму вопросов, на которые нет ответов.
* * *
В целом, мне достаточно и своих внутренних разговоров, чтобы обратиться к психиатру. Я постоянно с собой разговариваю, будто больше не с кем.
А с кем?
Жена отсутствует, из родителей отец с Дусей, друзей не очень, да я и понять не могу, кто это такой – друг. Тот, которому ты можешь все рассказать, довериться, с которым можешь посплетничать, выпить и повеселиться, или заняться общим делом?
Есть такая песенка, где поется, что «дружба понятие круглосуточное и не рассудочное». Но разве можно принимать всерьез слова песни, где стремление автора только в одном: как оригинальней соединить слова, чтобы попасть в рифму. Понятие круглосуточное.
Это значит, если ему взбредет в голову, он может меня будить на правах друга ночью, когда я без задних ног дрыхну?
* * *
Это не для меня, ночью я люблю разговаривать сам с собой, если бессонница. Да и вообще, вряд ли открою душу даже хорошо знакомому. Людей обычно интересует лишь одно – лучше ли их ты живешь. Если лучше, начинают завидовать.
* * *
Вся моя жизнь состояла (сколько себя помню) и состоит из разговоров внутри меня.
Малейшее событие, открытие я обсуждаю с собой, иногда даже получая удовольствие.
* * *
На сегодня я исчерпал лимит посещений врачей. Понял, дальше будет еще веселей, ничего хорошего от них не узнаешь, так стоит ли к ним обращаться?
Поживем, увидим.
Если станет невмоготу, тогда…
А пока мне надо на работу.
* * *
Я не соврал Друденко, сказав, что являюсь директором строительной фирмы.
Так оно и есть. Фирма строит коттеджи для элиты (а для кого еще строить, у «неэлиты» нет денег).
Два года назад заказов было много, мне даже пришлось некоторые переадресовывать (правда, не забывая брать посреднические 10 процентов). В этом году приходится думать о том, как удержаться на плаву.
За полгода сдали заказчику всего три коттеджа. И перспективы пока не очень.
* * *
По городу я передвигаюсь в транспорте, единственная машина в ремонте. Моя вина, что не купил в лучшие времена больше «колес», но я боролся с роскошью, заставлял своих немногочисленных сотрудников пользоваться коммунальным транспортом.
Правда, мой главный инженер купил себе «Запорожец» за три тысячи долларов, и страшно доволен.
Мы иногда арендуем его «колеса».
* * *
Наверное, меня считают жмотом. И правильно. Мое жмотство основано на том, что мы живем в стране дураков, где непредсказуемость есть понятие постоянное. Что будет завтра, никто сказать не может.
* * *
Я, конечно, не прав. Мое жмотство носит идеологический характер. Считаю, что сначала нужно завоевать площадку, а потом уже с нее запускать космические корабли. А то у нас вон накупили дорогих машин, а дороги построить забыли.
И эти европейские и японо-американские неженки приходится ремонтировать, что обходится очень недешево.
Так что в данном случае я прав.
Но признаю, жмотство мне присуще.
* * *
В офисе (три небольшие комнаты) на своем месте сидит только Саша, которую я подобрал на улице и сделал секретарем.
Я шел по парку и увидел девушку, сидящую на скамейке и горько плачущую. Голова лежала на коленях, плечи вздрагивали. Я прошел мимо, вернулся, сел рядом.
* * *
Она подняла голову, сердце мое сжалось, такое несчастное у нее было лицо.
Я даже подумал сначала, что влюбился в нее с первого взгляда, так меня обожгло.
– Я вам чем-то могу помочь? – спросил я.
Она рассказала, как ехала с симпатичной женщиной в поезде, доверилась ей, а та украла у нее все документы и деньги.
И теперь она не может вернуться домой – там отец контуженный.
* * *
Когда уезжала, обещал расправиться за упрямство (она решила поступать в театральный, приехала в Киев на последние деньги, которые дала мать).
И что делать – не знает.
* * *
Я создавал фирму по принципу: чем меньше, тем лучше. Каждый из специалистов в фирме отвечал за несколько направлений, потому и не было секретаря, в котором я ощущал острую необходимость. Но я все жалел деньги.
* * *
И вот эта девушка…ей надо было помочь.
Так и появилась у нас должность секретаря, а Саша, отлично владеющая английским, выполняла еще и обязанности переводчика. Теперь нам не надо платить за перевод проектной документации, которую мы покупали у иностранных строительных фирм.
Саша была мне благодарна, а наш небольшой дружный коллектив ее прекрасно принял.
