Александр Проханов
В поисках русской мечты
Мечта как откровение
Беседуют Александр Проханов и губернатор Белгородской области Евгений Савченко
Александр ПРОХАНОВ. Евгений Степанович, спасибо вам за приглашение посетить вашу губернию. Я утром открыл окно, и у меня создалось ощущение чего-то светящегося. Это белгородское свечение исходит от обочин, от мелькающих домов, от полей, от посевов, от лиц. И оно меня всякий раз посещает, когда я оказываюсь у вас в губернии.
Вообще я нахожусь в состоянии обольщения, а может быть, и прозрения: я затеял программу под условным названием «Русская мечта».
Евгений САВЧЕНКО. Вы потрясающий мечтатель Александр Андреевич!
Мечта в иерархии целеполагания, как мне кажется, стоит на ином уровне, чем национальная идея, поскольку идёт от самой души, а национальная идея от сознания, разума. А разум, как известно должен быть в подчинении души. Поэтому «русская мечта» более широкое понятие, чем национальная идея.
Александр ПРОХАНОВ. Хотя одно с другим совпадает, но «национальная идея» звучит политологически, а «мечта» – поэтически, метафорически. Мечта требует своего раскрытия, расшифровки, что само по себе входит в концепцию русской мечты. Национальную мечту, по-моему, даже невозможно выразить, тем она и сильна. Она, как сновидение: она нам снится, мы просыпаемся, пробуем её найти. Она где-то рядом, но её уже и нет. И надо опять заснуть, чтобы она нам привиделась.
Я поделился этой идеей – поисками русской мечты, с нашими высоколобыми политиками. Они поддержали меня, согласились, что футбол не может быть мечтой и национальной идеей, и вот я отправился в дорогу, исходя из того, что русская, российская мечта складывается из мечтаний отдельных народов, населяющих нашу страну, и отдельных земель, из которых нас скроила историческая судьба. И если буду двигаться по регионам и отгадывать эти мечтания, в конце концов, я сложу их в букет общероссийской большой мечты.
И мне захотелось посмотреть на ваши поля, небеса, на злаки, чтобы с вашей помощью, Евгений Степанович, попытаться отгадать, что такое белгородская мечта.
Евгений САВЧЕНКО. Задача понятна. Будем искать ответ вместе. Кстати, Александр Андреевич, сущность русской мечты изложена в духоносных и прозорливых передовицах, которые вы публикуете в газете «Завтра». Если их отдельно издать, то это будет гимн русской мечты.
Александр ПРОХАНОВ. Мои тексты – это поиски. Русская мечта будет нам дана, думаю, в откровении, а не в измышлении. Пока всё, что мною сделано, это измышление любящего и ожидающего чуда человека. А сама мечта будет явлена как чудо. Она должна прийти к нам и будет связана со священными словами, со священным текстом.
Евгений САВЧЕНКО. Совершенно верно. Осмысливая ваши публикации, я пришёл к выводу, что русская мечта заключается в построении Царствия Небесного на земле и спасении всего мира.
Александр ПРОХАНОВ. Да, и Царствие Небесное не только для себя. Спасение мира.
Евгений САВЧЕНКО. Вы очень точно почувствовали глубинное стремление народа. Но вот в чём проблема: у народа есть стремление, есть чаяния, но нет теории, нет знаний, нет глубокой стратегии. И мы идём к своей русской мечте или вслепую, или еще, в худшем случае, заимствуем чужие постулаты для реализации русской мечты: то марксистскую теорию, то либеральные практики. А своего не наработали. И поскольку нет собственной жизнеутверждающей истины, то у нас не получается исполнить эту мечту – построить такое общество, которое было бы спасительным образцом для всех остальных народов. Поэтому все наши проблемы на протяжении столетий заключаются в фундаментальном противоречии между чаяниями народа и реальной практикой жизнеустройства.
Александр ПРОХАНОВ. Вы правы, и например, евреи свою истину зафиксировали в своей священной истории, а мы свою священную историю не написали. Но я считаю, что у нас всё получается, потому что иначе и быть не может. Ведь русская мечта, или Царствие Небесное, не даётся через практики.
Евгений САВЧЕНКО. Нужен стратегический, цивилизационный замысел, который должен, как путеводная звезда, вести наше отечество через десятилетия и столетия. Россия – это духовная цивилизация, которая признаёт, что зримым, то есть воплощённым, миром управляет незримый. А это означает, что мы должны знать законы Мироздания, где царят равновесие, целесообразность и гармония, и руководствоваться ими в своём жизнеустройстве.
Недавно вы, Александр Андреевич, писали, как на встрече в Плесецке в Доме офицеров один из присутствовавших спросил ваше мнение о книге Даниила Андреева «Роза мира». Послушайте, если такие книги, исполненные глубокого смысла, читают военные, и они их волнуют, то с осуществлением русской мечты у нас будет все в порядке.
Александр ПРОХАНОВ. И в эти дни, когда в России непросто все…
Евгений САВЧЕНКО. А когда было в России просто? Всегда непросто.
Александр ПРОХАНОВ. Всегда непросто, а иногда бывает невыносимо. И люди, которые вчера были исполнены энтузиазмом, верой, энергией, опускают руки, наполняются унынием. Одни – отчаянием, другие – едким нигилизмом. И я спрашиваю себя, с какими словами я, писатель, художник, публицист, должен обратиться к этим людям, чтобы не увеличить степень их досады и социального раздражения, чтобы я был услышан, а не отвергнут со смехом, может быть, как беспочвенный вития? Какие это должны быть слова? Что сейчас люди хотят услышать, что не вызвало бы в них неверия, раздражения или ненависти?
Евгений САВЧЕНКО. Какие у нас самые любимые народом писатели, Александр Андреевич?
Александр ПРОХАНОВ. Думаю, Пушкина народ любит.
Евгений САВЧЕНКО. Конечно, Пушкина, классиков. А из современных? Василий Шукшин, его «Печки-лавочки», Владимир Высоцкий, Михаил Евдокимов – их больше всего любили, и любят. Почему? Потому что, обращаясь к народу, они выражали то, что на сердце у каждого. Сегодня не хватает именно таких людей, которые чувствуют нерв народа и являются камертоном его настроения. Ведь иногда можно даже помолчать, но таким молчанием сказать больше, чем тысячей слов, если это молчание воспринимается людьми, как собственное молчание. Надо сегодня вести разговор с людьми не только о текущем, о том, что их беспокоит, но и о том, что поднимает душевный настрой людей.
А мы все время ведем разговор о материальном, об уровне жизни: давайте вот это сделаем, вот это построим. Все это правильно, хорошо. Но у русского человека всегда на первом месте дух, душевное состояние. А плотские, материальные потребности – они всегда у него были на втором, третьем месте. И это происходит, скорее, на бессознательном уровне. Но мы материальное везде поставили на первое место: товарооборот, километры, квадратные метры, проценты, инфляция и так далее. Это, конечно, тоже нужно, но это вторично, а первично то, что создаёт душевную гармонию. Для нашего народа главное – состояние его души, его настроение, состояние эмоциональное, чувственное. А для этого нужна вовлеченность и причастность к общему большому делу. И когда это все есть, то остальные задачи, включая материальные, инновационные, решаются очень быстро, качественно. И только удивляешься, откуда это всё берётся. Наши люди любят удивлять, им нравится удивлять чем-то хорошим и получать от этого позитивную энергию. А мы людей все время заземляем, говорим и требуем от них материальное и таким образом умаляем их созидательный потенциал.
Александр ПРОХАНОВ. Я тоже так думаю. И посмотрите, Евгений Степанович, власть, правитель, лидер воздействует на народ, на историю комплексом материальных мер, о котором вы говорили. И управляет течением истории, течением дел с помощью финансовых потоков, например, которые либо можно увеличить, либо слегка урезать. С помощью силовых воздействий на общество: какие-то тенденции в обществе подавить, а другим, наоборот, дать ход. Пропаганда, пиар-технологии – очень сильный инструмент в руках любой власти, когда народу внушают что-то очень интенсивно и мощно и отвлекают его от других нежелательных мыслей и действий.
Но в какой-то момент все это оказывается исчерпанным. Бывают в русской истории такие моменты, когда весь комплекс этих инструментов перестает действовать. Потому что все обещания даны и не выполнены, все деньги израсходованы, бюджет пустой, силовые приемы тоже не беспредельны, поскольку полиция, армия, Национальная гвардия – это тот же народ. И тогда, мне кажется, самые великие наши правители прибегали к комплексу идей и мер, которые находили отклик в нашей русской душе, в нашей судьбе. Что это за меры? Если говорить несколько пафосно, это представление русских людей о чуде, представление о вселенском справедливом, безупречном бытие, о священной русской истории, представление о философии русской Победы, которая всегда торжествовала. И эта философия русской мечты вела наших людей через все темные, изнурительные материальные перегородки. И мне казалось всегда, когда я с вами общался на Белгородчине, что в вашей теории, или вернее, в практике, которая сложилась в теорию, присутствует этот компонент. Недаром рядом с вами постоянно Владыка. Недаром для вас тема русской культуры, русской идеи бывает не менее важной, чем агротехнологии, например. Вы используете в своей практике этот арсенал загадочных и не слишком явленных методик?
Евгений САВЧЕНКО. Это, скорее, не методики, не методология, а сложившаяся практика и понимание того, что сумма последовательных действий всегда приводит к изменению сознания. Но вы совершенно правы, в самые судьбоносные моменты истории, когда ничего уже не работает, лидер обращается: «Братья и сестры». И больше уже можно ни о чем не говорить, всем всё понятно. Потому что в этих двух словах он сказал больше, чем потом во всех многочисленных приказах. Это слова, которые мобилизуют внутренний потенциал русского, российского человека. И они работают – даже в самые критические периоды нашей жизни, когда уже вот предел: или – или. И от людей исходит внутренняя энергия, которая соединяется в коллективную огромную энергетическую массу. Главное – научиться управлять ею в созидательных целях. Каких целей? Или победить врага, или освоить целину, или полететь в космос, или решить любую другую задачу.
Это на нашем, областном, уровне тоже работает. Конечно, мы не обращаемся так, у нас подобных критических ситуаций нет, наша роль поведенческая. Но как мы себя ведем, насколько мы близки к людям, насколько мы вместе с ними переживаем и сопереживаем – для людей это очень важно понимать, они это улавливают и соответствующим образом реагируют.
И сегодня любое решение, которое принимает власть на любом уровне, начиная от сельского поселения, района, оно должно оставлять эмоциональное послевкусие, оказывать общественное воздействие.
А с другой стороны, решения, которые мы принимаем, и действия, которые затем осуществляем, должны оцениваться одним критерием: насколько наше решение и действие увеличивает согласие, гармонию в нашем обществе. Или же наоборот – они увеличивают агрессию? Вот единственный критерий! И это в ещё большей степени относится и к медийной сфере.
Что мы, допустим, видим на телевидении? Фильм, где кровь, насилие, где грабят, убивают, – он что, гармонию добавляет или агрессию в обществе? Так и любой книге, художественному произведению нужно давать оценку по тому, что они в душе оставляют больше: света или тьмы, радости, умиления или раздражения и злости.
Александр ПРОХАНОВ. Мы исходим из утверждения, по-видимому, справедливого, что русский человек – общинный человек. Что это человек соборный, что он всю свою историю никогда не был один, он всегда жил в большом общежитии. Мы с вами, Евгений Степанович, прожили период советского общежития. И к концу этого периода какая-то часть наших людей искусилась на одиночное существование вне коллектива. И русский человек был вырван из большой общины, из идеологии соборности, из колхозов. Получил свои наделы, возникла философия индивидуализма, что якобы отдельно взятый человек, наделенный свободой, сделает гораздо больше, чем находящийся в человеческой группе, в ватаге. Но наш человек после 1991 года «наелся» индивидуализма. У многих ничего не получилось с индивидуальным существованием. Сейчас человек опять хочет соединиться в сообщество. И мне кажется, что в разных местах идет формообразование новых общностей. Эти общности находят в вашей губернии воплощение в теории солидарного, гармоничного общества. Что это за теория, и как она реально воплощается у вас?
Евгений САВЧЕНКО. Я с вами абсолютно согласен, что у нас общинные корни, общинная ментальность, стремление к соборности. Но мне кажется, что не нужно бросаться в крайности: с одной стороны, общинная, как было при советском периоде, с другой стороны – сугубо рыночная, индивидуальная, как сейчас. Мы должны найти срединное состояние. У каждого человека есть внутренний запрос на индивидуальную свободу. И у каждого есть запрос на его положение в общественном пространстве. Здесь важно найти гармоничное состояние: между «я» как индивидуумом и «я» как общественным субъектом. Они не должны быть в противоречии. И я убежден, что идея солидарного общества как раз и отвечает на этот запрос, где два «я» – и индивидуалиста, и общественника – находятся в согласии. Вы же помните слова Николая Фёдорова, нашего философа-космиста: «Жить не для себя, не для других, а со всеми и для всех». В этих словах эгоизм (для себя) и альтруизм (для других) отвергаются. «Со всеми и для всех» – вот основной постулат солидарного общества, который, я убеждён, должен стать основным правилом для организации российской жизни. Когда я со всеми – я часть целого, и тогда целое не может быть полным без меня как какой-то частички, вмонтированный в это целое. А целое – это и есть солидарное наше общество, общество, где я себя как индивидуальность чувствую прекрасно, и в то же время чувствую себя хорошо как часть огромного сообщества, скажем, сообщества под названием Белгородская область.
У солидарного общества непременно есть внутренняя иерархия: дом, улица, село, район, регион, страна. К солидарности призывают нас христианство и другие религии, которые проповедуют согласие, милосердие, справедливость. Солидарности не может быть без ощущения справедливости, и отсюда у нас запрос очень высокий на справедливость. Человек должен ощущать её во всём, начиная с правильного распределения общественного блага и заканчивая справедливым наказанием. И это ощущение справедливости во всём – важнейший атрибут солидарного общества. Любая несправедливость нас мучает: вот кто-то незаслуженно обогатился или получил награду, а кто-то незаслуженно забыт или наказан. Это вызывает чувство протеста, гнева, агрессии.
И в этом вопросе должна чувствоваться роль государства. Потому что монополия на наказание, на репрессию у нас у кого? У одного института – государства. А если оно монополию свою не исполняет или исполняет некачественно, тогда возникают в самом обществе различные криминальные, полукриминальные структуры, которые начинают эту справедливость восстанавливать, глубоко при этом деформируя её суть. Поэтому роль государства здесь очень велика, как и нельзя недооценивать значения и роли гражданских общественных институтов.
Конечно, солидарное общество – это идеал. Любой идеал не достижим, но идти к этому идеалу, совершенству мы обязаны.
Александр ПРОХАНОВ. Это мечта, еще одна форма выражения мечты.
Евгений САВЧЕНКО. Не только мечта, но и конкретная программа действий по настроению солидарного общества как инструмента достижений этой мечты. У нас эта программа имеется.
Но главное – не стоять на месте, а каждый день осуществлять изменения, которые постепенно пропитывают общественный организм согласием, гармонией, целесообразностью и ощущением справедливости.
Александр ПРОХАНОВ. По-видимому, справедливость – столь чувствительная тема, что она связана с какими-то законами мироздания в целом.
Евгений САВЧЕНКО. Да, Мироздания. Где беспристрастно правят целесообразность и справедливость.
Александр ПРОХАНОВ. Она лежит в основе не только человеческих отношений, но в основе и планетарных систем, и галактик. Я провел несколько часов в общении с Махмудом Ахманидежадом. И я спросил его: что такое справедливость? Он, подумав, ответил: справедливость – это когда каждая вещь занимает надлежащее место в мироздании. И я понял, что он исходит из божественного устройства мира, что согласие с божественной волей, имя которой справедливость, ведет к гармонии и устранению всех глубинных конфликтов. И что справедливость и иерархия, о которой вы говорите, необходимы. Это не есть плоскостное устройство вселенной. Это иерархическое устройство вселенной, это иерархия. Каждая вещь: и цветок, и звезда, и дуновение ветра, и человек родившийся и еще не родившийся, – занимают свое место. И эта философия, конечно, очень подходит для объяснения нашего стремления к справедливости.
Евгений САВЧЕНКО. И это мы интуитивно чувствуем. Что такое интуиция? Это разговор нашей души с Небом. Он постоянно идёт внутри нас, но, к сожалению, мы редко к нему прислушиваемся, подменяем логическими размышлениями. Интуиция дана нам в ощущениях, реже – в озарениях, потрясениях. Именно в этом состоянии совершаются великие открытия. Вспомните Менделеева, Циолковского.
Но вернёмся к нашему бренному бытию как крохотной частице Мироздания. Как в Мироздании царит гармония за счёт постоянного противостояния света и тьмы, так и в нашей жизни вечная борьба добра и зла приводит к относительному равновесию, где, как справедливо заметил господин Ахманидежад: каждый старается занять надлежащее ему место. Состояние гармонии и справедливости – это результат борьбы противоположностей и здесь, и Там, где мы с Вами, Александр Андреевич, рано или поздно окажемся.
В сегодняшнем мире, к сожалению, побеждает зло, потому что оно подаётся в привлекательной, соблазнительной и доступной форме, а за добро нужно бороться, прилагать усилия. И, понимая это, мы всегда должны находить такие решения, которые тёмные силы убавляло бы, а светлые – прибавляло.
Человечеству нужно наконец-то признать, что законы Мироздания действуют и на нашей планете, и в нашей жизни. А мы считаем, что мы выше, мы можем всё, мы уже стали, как Боги. Это трагичное заблуждение. Недавно я познакомился с удивительной книгой еврейского автора Ноя Харари «Краткая история человечества». И меня поразила последняя фраза в этой книге о предстоящей трагической судьбе человечества, зашедшего в тупик. Цитирую: «Что может быть опаснее, чем разочарованные, безответственные Боги, так и не осознавшие, чего они хотят». Лучше не скажешь.
Александр ПРОХАНОВ. Вы много порадели над созданием солидарного общества у себя в Белгороде. А как бы вы оценили результаты этой работы? Как это сказалось на уровне хозяйствования, на качестве человека как такового, на уровне благосостояния, на снижении количества безнравственных или преступных поступков людей? Как солидарное общество, его существование и его истинность подтверждается реальностями жизни?
Евгений САВЧЕНКО. Не так давно проводились исследования духовно-нравственного состояние общества по регионам. Изучались такие показатели, как потребление спиртных напитков на душу населения, количество преступлений, структура преступности, количество абортов, и т. д. Эти показатели косвенно определяет духовно-нравственное состояние общества. Мы по этому рейтингу на первом месте в Центральном Федеральном округе, и в Российской Федерации, по-моему, на втором месте. На первом месте – Чечня.
Можно сказать, что это плоды нашей совместной работы. Уровень доверия к правоохранительным органам в области сегодня выше 60 %. Один из самых высоких в стране. Почему?
Да потому что люди чувствуют себя защищенными, а это тоже отражает эмоциональное состояние людей. Поэтому сегодня главное – я повторяю – эмоциональное состояние человека. И за ним следить, его регулировать – тончайшая работа. И результаты есть.
Александр ПРОХАНОВ. Меня всегда волновала и интересовала проблема власти, проблема государства. Это очень загадочное явление – власть как таковая и государство как инструмент, воплощающий эту власть. И многие мои книги, романы посвящены теме государства. И, может быть, главный герой всех моих, самых даже молодых, романов – это государство: появление его, исчезновение, поведение в разные периоды своей истории, способность государства управлять великим народом или неспособность.
Вы – политический лидер, экономический вождь, вы – инструмент и федеральной власти, и, конечно, вершина региональной власти. А что такое власть по вашему внутреннему самоощущению? Это способность угадать чаяния людей, всего их множества, свести их в фокус и реализовывать с помощью этих людей в практике? Или власть – это инструмент, который собирает людей согласно некой концепции, некому плану, что может возникнуть у вас или за пределами, и этот инструмент заставит людей выполнять этот план? Или власть – это вопрос честолюбия, самоутверждения, который делает лидера, властителя как бы хозяином мира, Господом Богом? Что такое для вас власть?
Евгений САВЧЕНКО. Самое главное для любого человека, и тем более, обличенного полномочиями – это власть над собой: над своими страстями, соблазнами, вредными привычками. Над своим «эго».
Только власть над собою дает человеку подлинную свободу. И чем выше человек находится в государственной властной иерархии, тем более сильной у него должна быть власть над собой.
Идеалом, на мой взгляд, является сингапурский лидер Ли Куан Ю или Ден Сяо Пин в Китае. К ним можно отнести и нашего П.А. Столыпина.
Для любого руководителя важно быть, прежде всего, волевым, беспристрастным и справедливым, а затем уже важны его профессиональные качества.
Чтобы обладать первыми тремя качествами, нужно обладать настоящей внутренней свободой. Это главное. Остальное – это производные от главного.
Вы спрашиваете, как я понимаю власть.
На Белгородчине существует правило четырех «П», которым руководствуются все чиновники, начиная от меня и заканчивая главой сельского поселения: создавать ежедневно пространство постоянных позитивных перемен – создавать 4П.
А создавать это пространство можно только позитивными решениями, используя властные полномочия, которыми тебя наделило государство, которые делегированы тебе обществом для того, чтобы этому обществу жилось лучше. Вот и весь секрет.
Александр ПРОХАНОВ. Мы знаем из произведений, что существует упоение или сладость власти и существует миссия, бремя власти.
Евгений САВЧЕНКО. Миссия – в реализации четырех П.
Александр ПРОХАНОВ. Или 2 В.
Евгений САВЧЕНКО. Владимир Владимирович? Поставим знак равенства между ними.
Александр ПРОХАНОВ. Я на протяжении его пути наблюдаю за ним, и зафиксировал 4 его мировоззренческих периода. Первый период, когда он себя экспонировал как топ-менеджер. Это был период, когда он утверждал, что призван народом, чтобы сделать дело, может, получить от народа благодарность и уйти. И это, мне кажется, был период как бы упоения властью. Это было интересно, он был увлечен – огромная роль. Второй период у него был, когда он сказал, что он раб на галерах. Он был страшно утомлен, это был период бремени власти. Третий период я зафиксировал по своему с ним общению. Я его спросил на пресс-конференции: «Владимир Владимирович, что для Вас – проект Россия?» Он ответил, что Россия – не проект, а судьба. Этим он отождествил себя с Россией и объяснил, что это его миссия, причем, миссия может быть очень горькая. Если Россия победит, победит он, если Россия проиграет, проиграет и погибнет он. Это было отождествление себя с судьбой России, а значит, служение стране беззаветно и безоговорочно. И мне кажется, возник 4-й элемент. Это когда в одном из своих обращений к Федеральному Собранию он сказал, что с возвращением Крыма в Россию вернулся сакральный центр государства, сакральный центр власти, имея в виду Херсонес. Этой фразой по существу он дал понять, что считает свою власть, русскую власть, сакральной, священной. И когда вы говорите, что власть призвана реализовывать справедливость, а справедливость есть перст Божий…
Евгений САВЧЕНКО. Справедливость есть продукт гармонии, а гармония – результат борьбы противоположностей.
Александр ПРОХАНОВ. Божественной гармонии, то значит, в России власть в каком-то смысле является явлением священным.
Евгений САВЧЕНКО. На мой взгляд, любая иерархическая система уже подразумевает некое священство. Всегда у нас жизнь ассоциировалась с иерархией. Иерархией светской власти или духовной.
Сакральность ее выражается в том, что любой лидер принимает решение, которое изменяет не только материальный порядок, но и вносит изменения в духовно-нравственное состояние общества. И в этом смысле, конечно же, она сакральна. А то, что каждый начальник – маленький или крупный, вплоть до президента – должен воспринимать её как сакральную миссию, как божественную, что в этом плохого? От этого уровень ответственности увеличивается. И кто дошел до состояния, как вы говорите, 4-й степени, от менеджера до чувства, что ты не просто какие-то проекты осуществляешь, а и судьбами управляешь, управляешь не только настоящим, но и закладываешь основы будущих преобразований, ты влияешь духовно, это, безусловно, показатель сакральности власти.
Александр ПРОХАНОВ. У меня был разговор с Рамзаном Кадыровым в его резиденции в Гудермесе, и он мне сказал, что миссия правителя в том, чтобы любить народ и бояться Бога. То есть миссия правителя состоит в том, чтобы, любя народ, стремиться направить его к победам, улучшить его жизнь, создать в нем ощущение благополучия, величия. Но в этом стремлении правитель часто забывает о народе как таковом и ломает кости народа. Чтобы этого не было, надо бояться Бога, поэтому власть именно и состоит в этом.
Евгений САВЧЕНКО. С первым утверждением согласен, а со вторым не очень. Любить народ – да, какой спор? А почему надо бояться Бога, который нас любит? Мы должны любить его еще больше.
Александр ПРОХАНОВ. А страх Божий?
Евгений САВЧЕНКО. А зачем он нужен? Богу рабы не нужны, Он Творец, а мы его дети, образ и подобие Его, а значит – сотворцы. А сотворец никогда не может быть рабом. Если он раб, он никогда не будет творить, он будет постоянно унижаться, бояться. А нам дана свобода воли, чтобы мы творили добро, утверждали свет и никого не боялись. Надо любить народ и еще больше любить нашего Создателя. Я думаю, Рамзан Ахматович поддержит такую точку зрения.
Александр ПРОХАНОВ. Думаю, он это и имел в виду. Я хотел вас спросить, как бы завершая этот круг рассуждений, а что такое белгородская мечта? Конечно, она совпадет с русской мечтой, но она несет в себе особый колорит, особый аромат, это особый цветок, который вырастает на клумбе общерусской мечты.
Евгений САВЧЕНКО. Белгородская мечта – это когда счастье каждого белгородца неотделимо от счастья всей Белгородчины, и наоборот – счастье нашей малой Родины состоит из счастья каждого ее жителя. И тогда, как в песне поется: «А выше счастья Родины нет в мире ничего».
