Александр Нейтрон
Колокол Мессии
Глава 8
Философские этюды
На философских посиделках Андрей чаще выступал в роли слушателя, ученика. Он жадно впитывал новые знания и запоминал многочисленные непонятные термины.
Иногда он вместе с Ромкой приезжал в его дом в Раменке. Там занятия по философии и искусству продолжались в непрерывном режиме. У Романа Николаевича был интересный собеседник по вопросам философии, ветврач по специальности, с которым они спорили по многу часов на разные темы. В качестве задающего каверзные вопросы чаще выступал ветврач, которого звали Владимир Николаевич.
В одной из философских бесед Роману Николаевичу пришлось долго объяснять, что такое материя. Андрей запомнил это объяснение почти дословно.
«Материя означает все окружающее нас; все что мы видим и ощущаем вещественного; что воздействует на нас; все из чего состоим и мы. Материя как всеобщее вещество. Это конечно так. Но, однако, такой взгляд примитивен. Он является очень древним. На самом деле слово материя во все науках и философии является основным среди самых главных терминов. А поэтому оно является самым трудным, туго поддающимся осмысливанию и изучению.
Все, что я сказал сейчас о материи – это правда. Но если больше ничего не говорить, то все сказанное останется ложью. Материя является важнейшим словом среди всего их запаса, потому что оно означает и нечто самое главное во всей природе и в мире. О материи во всей истории столько сказано и написано, что человеку уже не хватит жизни для прочтения всего. И поэтому дополнительные рассуждения просто становятся лишними, если ничего не сказать об этом нового, или хотя бы по-другому объяснить старое. К тому же авторские рассуждения не могут исчерпать всего, если даже они будут новыми. Секрет заключается в том, что каждый индивидуум сам должен изобрести себе несколько вариантов понимания материи, а затем выбрать среди них основной, усовершенствовать его и пользоваться им в дальнейшем развитии своих знаний. Материя определяется свободным пониманием конкретного человека и контролируется только им самим. В мире существует столько понятий о материи, сколько на земле жило и живет людей.
Жизнь движется, природа развивается, наука стремительно идет вперед. А если все материально, то значит все изменения совершаются из-за изменения самой материи. То, что было сказано час тому назад о материи, в новом часу становится устаревшим.
Поэтому мой совет слушающему мои разъяснения таков: если ты в течение нескольких минут, пока слушал эти мои объяснения, не изобрел несколько вариантов понимания материи, то лучше дальше и не слушай, это будет излишним. И наоборот, если у тебя появились свои представления о материи, то твой разум представляет из себя философскую силу и тебе стоит продолжить мысленные упражнения. Они заведут тебя в интересный дворец-лабиринт философии, который обновит тебя и в котором ты найдешь выходы в новый неведомый мир.
Итак, слушателю должно стать понятным, что данная беседа не является объяснением материи, а лишь состоит из нескольких упражнений по ее пониманию, как спортивный комплекс, как тренировки мозга для отражения в нем всего мира.
Материя – это мир, в котором бушуют противоречия, происходят борьба, отмирание, зарождение. Материю можно рассматривать с разных сторон, по разным признакам. Поэтому упражнения могут противоречить друг другу.
Материя – это мать, которая все порождает и в которой все развивается. Такая мать, которая порождает новых матерей, а сама умирает. Впереди материя порождается, а сзади она постоянно отмирает.
Материя – это то, что находится в постоянном движении. А в него вовлечены и люди.
Материя – это бытие. Многие философы, когда употребляют слово «бытие», то понимают под ним именно материю. Да, тут есть зерно правды.
Материя – это реальный мир. Многие философы употребляют название «реальный мир» для того, чтобы отделить вот эту существующую действительность от несуществующей. Но если несуществующего мира нет, то для чего же тогда отделять и от чего же тогда отделять?
Эти же философы говорят, что сознание есть отражение реального мира. Это верно. Только мир не отражается, а воспроизводится в сознании. Эти же философы говорят, что сознание по своей природе материально, а значит материя отображается в материи. Это верно. И эти же философы говорят, что коли сознание материально, то оно не может отражать нематериальный мир, то есть тот мир, которого не существует. Но если он не мог отражаться и если он не существует, то почему же тогда есть какие-то понятия о нем, почему же тогда ведутся разговоры о чем-то несуществующем? Откуда несуществующее могло проникнуть в человеческий мозг и войти в его язык?
Тут ясно, что спорящие философы не могли понять друг друга. А еще вернее они просто не захотели друг друга понимать, а предпочли когда-нибудь разрешить этот спор военным способом.
В последнее время многие ученые и философы стали говорить о том, что существуют мир и антимир, то есть противоположный мир. А значит они же говорят, что существует материя и антиматерия, потому что физика наряду с частицами обнаружила античастицы.
Материя – это то, из чего состоит мир. Все вокруг – это и есть материя.
Можем ли мы ли все окружающее нас, а также и самих себя обозначить одним единственным словом? Можем. Но в таком случае пропадает смысл и надобность обозначения. Вместо слова «материя» мы с таким же удовольствием можем сказать и десятки других слов-синонимов: все, мир, свет, вещество, тела, частицы, космос, мироздание, бесконечность и так далее.
Чем является материя? Вещественным явлением, которое существует само собой, спрятавшись от нас, или понятием, которое в разных головах отличается? Или общепринятым словом для передачи информации от одного человека к другому? Или самой информацией для движения ее в мозге человека от одного понятия к другому, от одного человека к другому.
Материя (в примитивном понимании) – это вещи: атом, ядро, молекула, электрон, протон, позитрон, нейтрон и так далее – все мельчайшие частицы. А также вещи другого характера: железо, дерево, свинец, золото, солнце, земля, планеты, космос, жидкие вещества, газ, огонь, свет и так бесконечно.
Все и всякое стареет и превращается в иное, переходит в другое. Но все состоит из материи. Но из чего же конкретного все состоит?
Говорили, что все состоит из атомов. Но атомы оказались делимыми. А значит мир состоит из мельчайших частиц. Но мельчайшие частицы делимы бесконечно. Значит, чтобы конкретно понять материю, мозг произвольно объединяет все сущее вокруг в единое. Один человек может объединять это, создавая себе сумму всего существующего. А другой человек создает у себя в разуме какую-то общую единицу мысленного вещества, из которого состоят все тела и вещи. Но с обеих сторон, как в случае крупного обобщения, так и при размельчении веществ до ничтожнейшего кирпичика, обобщение становится лишь предполагаемым, материя остается лишь подразумевающейся. А значит человек в своем уме имеет дело лишь с подразумевающейся материей, со сгущенным и колоссально объединенным знаком-символом, употребив который, он сразу понимает всеобщую материю. Значит наряду со всеобщей материей существует ее заменитель-символ, слово, знак, закольцованный инструмент, которым охватывается все сразу. Поэтому совершенно не исключена возможность, что в мозге, в определенном хранилище, имеется сверхмельчайшая частица для определения материи, которая при надобности вызывается в виде электрического тока в действующее оперативное сознание. Такая мельчайшая частица, которая может быть размножена в достаточном количестве, чтобы можно было ее рассеять по отделам мозга, словно отдельную букву в типографии для печати текста. А в тексте одна и та же буква может встречаться многократно, она каждый раз берется из кассы. И совершенно не исключена возможность, что наше сознание распоряжается таким способом не только знаком «материя», а также всеми остальными символами.
Вероятно, сознание моделирует мир сверхмельчайшим способом и воспроизводит его с абсолютной точностью. Это самый правильный вариант объяснения сознания. Весь огромный окружающий нас мир не может проходить через наш мозг. Он обязательно заменяется мелкими копиями. Наше сознание – не есть лес, не есть планета, не есть сам космос и даже просто стол.
В мозге работают заменители. И вполне вероятно, эти заменители в нашем сознании выстроены из общей материи, из которой состоят все вещи в природе. Но все же наш мозг моделирует те вещи природы, которые существуют и возникают в ней. И безусловно, что в природе существует материя, которую мы ощущаем, но которую мы никак не обнаруживаем в конкретном виде, в конкретной форме.
А значит наше знание имеет дело с такой материей, которая подразумевается, которая является суммой всего существующего.
Мир по природе своей материален. В природе существуют конкретные материальные вещи. В природе существуют реальные превращения и бесконечное движение. Но поскольку нет конкретного указания нашего разума на конкретную единую форму материи, то материя есть лишь обобщение, есть лишь что-то среднее, собранное со всех вещей, со всех форм в единое для обозначения всего мира в целом. Для возможности узнавать мир, ощущать его.
Мы говорим, что мир материален. И это означает, что мир телесный. Значит материя – есть тело, тело, которое распространено на все материальные вещи. Тело и является всеобщей формой материи. Если мы говорим, что мир телесный, то это значит ощутимый.
Материя в процессе своего движения и превращения породила жизнь. Та не может существовать и развиваться оторванно от материи. Сама жизнь есть процесс движения и изменения материи, превращения и обновления вещей. Жизнь вынуждена приспособиться к тому, чтобы ощущать тело всего мира, чтобы через это ощущение иметь постоянный контакт с миром. А также, чтобы через этот контакт постоянно всасывать от тела мира движение, материю, энергию для самоусовершенствования и для переделки мира ради самой себя. Чтобы удобней существовать и захватить в конце концов полную власть над телом в мире, над материальным движением во всем мире. В связи с этим, жизнь, посредством угнетения телесного мира, создает высший аппарат ощущения, высший инструмент контакта с телами в мире —мозг. И тот получает неограниченные возможности контакта с телами в мире, чтобы все более и более использовать движение для жизни.
Материя имеет бесконечное множество форм своего существования: ядро, атом, электрон… Но без единой, универсальной формы, она не обнаруживается ни ощущением, ни мыслью. Она становится разобщенной и не всеобщей. Общей формой существования материи считается движение. Но как можно получить движение пустоты в пустоте? Это абсурдно. И тогда мы прибегаем к движению конкретных, телесных, ощутимых вещей.
В мире движутся тела – это прежде всего. Тела могут двигаться в телах. А та материя, которая якобы существует вообще, без конкретной ощутимой формы, без единой всеобщей формы – это лишь мыслительный знак.
При данном рассмотрении материя не ускользает от мира. Ее всеобщей формой является ее мировая телесность, ее способность поддаваться ощущению. Материя не осознает воздействие человека на нее. Но материя одинаково ощущает жизнь и саму себя бессознательно. У нее другой вариант ощущения. Она накапливает то, что является воздействием человека на нее, а затем это суммируется в общем законе природы. После чего общий закон природы постепенно сколько-то изменяется, движется. Вопрос же самоосознания тел —совершенно из другого ряда.
Самоосознание может существовать, а может и не существовать, и ничего от этого не меняется. Вместо самоосознания тел существуют законы природы. Порядок в природе в целом от человека не зависит, потому что он не обуздал и половину природы. Но эта угроза от человека природе все нарастает и нарастает, что в конце концов выльется в существенный переворот в законах природы. Человек станет управлять ими, будет изменять их. И поэтому вещи получат от человека способность самоосознания.
Нам достаточно того, что тела не могут ощущать. А если они не ощущают, то значит их невозможно ощутить. Ощущение – это восприятие движения, энергии, переход движения, изменение под воздействием окружающего мира.
Также второстепенным вопросом является то, что безжизненные тела не имеют способности осознать свое ощущение.
Вопросы ощущения и осознания идут друг за другом. Но они совершенно разные. Это последовательные пороги. Но одновременно это и формы или способы мирового контакта вещей друг с другом. Но данные формы слишком далеки друг от друга.
Материя – существо. И коли оно грубое существо, то оно без формы существовать не может. Без формы материя неощутима. Материя существует в форме ощутимого тела. Содержание ее – сама материя, форма – ее телесность.
Наше понятие находится внутри самой природы и не изгоняется из нее. В нашем понятии есть знак – материя. И в этой общей природе полюса меняются местами: материя идеальна и находится только в нашем сознании, а ее форма и телесность – в самой природе. Два полюса. Между ними связь, неразрывный контакт. Если мы говорим о материи и отбрасываем ее тело, но оставляем некоторое понятие телесности, но все же в большинстве разумеем именно материю и даже делаем на это мыслительное ударение, то мы получаем двойственную, но неразрывную вещь. Два полюса в единстве через контакт – получаем диацентролект – это вещь, которая одним концом находится в сознании, а другим в мире. Это явление выступает как форма и содержание, что и составляет суть мироздания.
Если постоянно делать мысленное ударение на материю, то она исчезает, потому что не указана сознанию конкретная клетка материи, потому что под материей разумеется только общее. И в этом случае материя становится только идеальным явлением мысли – символом. Поэтому сознание идеального «матерщика» (материалиста) становится идеалистическим.
Если же разорвать связь между знаком и телесным миром, то пропадает истина, ведь она исходит из контакта. Если разорвать этот диацентролект, то каждая сторона замыкается в себе и пропадает-исчезает. Значит сознание исчезает, значит человек движется назад, превращается в животное и отмирает. Может быть (представим) мир остается существовать без человека, но на кой же леший он тогда нужен, если нет человека.
Если человека нет, то мир существуй или не существуй, его некому видеть и ощущать. Но кто же тогда сможет доказать, что он существует? Кому он такой нужен?
Пока существует человек, единой вещью в мире будет диацентролект, а это и есть мельчайшая частица материи».
Частый собеседник Ромки Владимир Николаевич – ветврач и философ, бывший немного под «шафе», прослезился и сказал:
– Николаевич, дай я поцелую тебя в твою великую лысину. На фига я учился в институте, когда можно за час беседы с тобой узнать все основы и принципы философии. Надо приглашать университетских профессоров на твои беседы, чтобы они поучились преподаванию философии.»
– Ну ты хватил, Владимир Николаевич. Куда мне до таких высот.
– Я тебе отвечаю, ты лучший Роман Николаевич.
Надо сказать, что со своим философским оппонентом – ветврачом Владимиром Николаевичем Благим – у Романа Николаевича отношения были разные, иногда очень напряженные. Они с братом Дмитрием Николаевичем – учителем химии снимали квартиру недалеко от дома Ромки и были частыми его гостями. У Владимира Николаевича иногда случались запои, а как говорит русская пословица, что у трезвого на уме, у пьяного на языке. И в подпитии Владимир Благой пытался учить Ромку жизни.
– Николаич, пора тебе завести бабу, родить ребенка. Философия, конечно, интересная наука, но жизнь-то проходит.
– А ты сам-то почему с Валентиной не заведешь ребенка? – Спрашивал Ромка.
Валентина была гражданской женой ветврача, он поддерживал плотские отношения с ней уже около двух лет и периодически просил Ромку об одолжении – оставить у себя на ночлег брата Дмитрия, чтобы самому предаться утехам с Валентиной.
– От этой проститутки я не хочу иметь детей. Вот уеду в деревню под Саратов, где у нас родительский дом. Женюсь там, обзаведусь хозяйством, и молодка будет каждый год, как огурцы, «выстреливать» мне детей.
Запои у Владимира Николаевича были редкими, но длились иногда несколько недель подряд. Но со службы его не выгоняли, терпели, так как он был ветврачом, что называется, от Бога, и по-профессорски решал самые сложные проблемы с лечением разных домашних животных. Запои его часто проходили в компаниях, откуда его не отпускали до тех пор, пока у него не кончались деньги, а иногда и ценные вещи. Брат Владимира Николаевича такой ситуацией был страшно недоволен, так как они строили кооперативную квартиру в новой части Раменки – Сельмаше и основную финансовую нагрузку по постройке квартиры нес ветврач Владимир Николаевич.
Однажды для того чтобы вырвать брата из компании забулдыг, Дмитрий Николаевич, не справившись сам, привлек сначала сожительницу брата, Валентину. Но Владимир Николаевич послал их, по русскому обычаю, на три буквы. Тогда Дмитрий Николаевич слезно обратился за помощью к Ромке:
– Роман Николаевич, помоги! Тебя он послушается. А то ведь пропьет сейчас все деньги, и мы не сможем внести очередной платеж за кооперативную квартиру. А там строго. Квартиру могут просто отобрать и передать другим. Войди в положение, Роман Николаевич!
И Ромка согласился.
Увидев Ромку, ветврач стал скоморошничать.
– Равви, прости мне все мои прегрешения.
Своих пьяных собутыльников, на правах хозяина – он платил за выпивку и закуски, стал заставлять кланяться Ромке и произносить просительные слова.
– Молитесь и кланяйтесь ему. Это Господь. Он все про всех знает. Прости нас, Господи! Прости и помилуй нас, Равви!
Ветврач заставил всех своих собутыльников встать на колени.
И они всерьез стали креститься и причитать:
– Прости нас Господи. Грешны Господи. Прости нас и помилуй.
Ромка возмутился:
– Не богохульствуй, Володя! А то все твои мечты о детях по мановению десницы божьей накроются медным тазом. Опомнись! Найди в себе силы уйти от этой скверны!
Короткая речь Ромки подействовала отрезвляюще на ветврача. Он встал, отряхнулся от пыли-дело было ранним летом, оглянулся на остальных пьяниц, которые еще стояли на коленях и беспорядочно повторяли: «прости Равви, помилуй Господи, Боже» – и крестясь в пьяном воодушевлении, почти не обращали внимание на своего предводителя, поильца-кормильца. Быстро подойдя к Ромке, ветврач проговорил:
– Прости, Николаич, бес попутал. Но так они лучше запомнят и будут уважать и тебя, и меня. Они сейчас сразу не отстанут. Я им еще куплю выпивку, а сам приду в твой домик и с твоего разрешения побуду у тебя. Чтобы они меня не нашли. Можно?
– Хорошо. Жду.
И Ромка вместе с братом ветврача покинул пьяную компанию. Где-то минут через сорок в дом к Ромке подтянулся и Владимир Николаевич Благой.
Ночью Ромке приснился сон, будто он висит на кресте, рядом распят Димка – брат ветврача. А у подножия пьяная компания, ухмыляясь и притворно крестясь выкрикивает: «Прости и помилуй нас, царь Иудейский, научи нас, Равви! Спаси нас и себя, Господи, если сможешь. Ха-ха-ха! Хи-хи-хи!»
Проснувшись, Роман Николаевич рассказал свой сон ветврачу.
Протрезвевший ветврач Владимир Благой искренне просил прощения за свое пьяное поведение и наспех собравшись, покаянно, как на исповеди поцеловал Ромке руку, сказав при этом: «Прости, Николаич, больше такое не повторится!» – уехал в совхоз, где работал ветврачом.
Народный театр кукол Серчелмского района в летнее время часто гастролировал со спектаклями по селам района. В каждом селе давали по два спектакля в день – в дневное время для детей, в вечернее – для взрослых. На спектаклях всегда был аншлаг. Билеты на детский сеанс стоили 20 копеек, на взрослый – 30. Для села приезд кукольного театра был выдающимся событием. На представление зачастую приходили семьями. Тишина была звенящей, если вдруг заканчивались сценические монологи. Зрители относились с большим уважением к театру и его молодым артистам. Если случался эксцесс в виде шума от подвыпившего взрослого, то нарушителя быстро успокаивали сами зрители или даже выводили из зала. Иногда случались сценические эксцессы. Так во время спектакля "Морозко" артист – один из старших учеников Ромки, работавший режиссером в другом народном театре кукол и приехавший к нему погостить и пообщаться, попросился сыграть Дедушку на выездном спектакле, и так увлекся укладыванием тростевой куклы деда, что забыл о своем выходе. Ромка, выступавший в качестве ведущего в спектакле, объявил: "А вот и дедушка". На сцене кукольного спектакля должна была появиться тростевая кукла деда. Но артист не услышал ведущего и продолжал раскладывать куклу деда на реквизиторском столе, пытаясь ее усадить и зафиксировать. Тростевая кукла не садилась, падала. Ромка-ведущий стал обыгрывать ситуацию.
"Дедушка старенький, ходит медленно. Дедушка, выходи. Ну вот, наконец, и дедушка.»
Дедушка не вышел.
– Дедушка, наверное, заснул. Ребята давайте вместе позовем дедушку. Дедушка просыпайся, выходи.
Зрители хором: Дедушка просыпайся, выходи. Дедушка, выходи.
Ромка вновь: – А вот, и дедушка.
Дедушка не вышел. В зале стали смеяться.
– Пойду-ка я ребята, разбужу дедушку.
Зайдя за кулису, Ромка увидел артиста, с увлечением пытавшегося усадить куклу деда, вспылил и двинул его кулаком в бок.
– Ты что, итит твою мать! – Возмутился артист, но, опомнившись, схватил куклу деда и, выведя ее на кукольную сцену, тем же голосом произнес:
– Здравствуйте ребятишки!
В зале хохот.
На другом выездном спектакле у артистов никак не получалась сцена, которая должна была сопровождаться заразительным смехом. Каждый раз смех получался натянутым, неестественным. Тогда Ромка попросил одного из юных артистов в самый кульминационный момент мизансцены хорошо пукнуть. И артист исполнил просьбу. Артисты так задорно рассмеялись, что вызвали взрыв хохота в зале. Вторая, еще большая волна хохота зрителей, возникла после того как они унюхали результат старательного пуканья юного артиста. Смеялись долго и даже аплодировали. В последующих постановках данного спектакля смешную сцену играли безупречно.
Обедом коллектив кормили в местной столовой или даже на полевом стане вместе с сельхозработниками, что добавляло романтики в гастрольные будни.
Из одного села в другое артистов и реквизит перевозили на местном транспорте – чаще это были грузовые авто с лавочками. Администрация сел и повара за хорошее отношение к кукольному театру награждались контрамарками, дававшими право бесплатно посетить спектакль.
После спектакля ночевали, как правило, в том же сельском клубе или доме культуре, располагая походные постельные принадлежности на сцене.
Вечером после спектакля обсуждали его результаты, выявляли ошибки, шлифовали недоработки. Рассказывались интересные истории из артистической среды.
В качестве дидактического материала Андрей получил работу Романа Николаевича, посвященную сфероцентролектике. Называлась она «Один предмет с двух сторон» и внешне была простой и понятной, но на самом деле с двойным глубоким дном.
Вот так он запомнил и осознал основы сфероцентролектики, и с его позиций я, с Вашего позволения, уважаемый читатель, привожу их здесь в кратком изложении.
На просторном поле стоит одинокое дерево с большим суком. Такой существенный, бросающийся в глаза отросток у него только один. Случилось так, что два художника независимо друг от друга нарисовали это дерево. Только один художник рисовал его с той стороны, где он видел сук слева. А другой художник рисовал это дерево с противоположной стороны, где он видел сук справа. Затем художники представили свои рисунки на выставку. Два рисунка были помещены рядом. Художников, как и зрители, отметили какое-то сходство рисунков, но так и не поняли, что рисовали одно и тоже дерево, только с разных сторон.
В философии подобные противоречия приводят к ожесточенным спорам. Философы, когда видят вещи с разных сторон, яростно дискутируют, перестают понимать друг друга. Они делают вид, будто разобрались во всех деталях, и один другого вынуждает правое видеть левым, а другой – левое видеть правым. Если два подобных философа окажутся правителями разных стран, то они введут в заблуждение и свои народы, и дело может дойти до войны, если к этому прилагается еще хозяйственный спор о землях и богатствах.
Каждому такому философу хочется быть умнее другого, иметь больше славы, завладеть новыми землями и расширить свою власть. Если философу удается внушить своим подчиненным, что взгляд на дерево-проблему возможен только с одной стороны, а противоположную рассматривать не обязательно, мол, оттуда сук дерева так же видится справа, как и с этой стороны, то такое явление есть суть гипнотизма.
Итак, философы обманут своих граждан тем, что умолчат о противоположных подходах к предмету-дереву. Но если найдутся умные сограждане и попробуют сказать правду, то им будет запрещено говорить ее. После этого философ-правитель насильственно заставит видеть предмет только со своей стороны и запретит всем гражданам рассматривать его с противоположной.
Теперь тебе понятно, что работы двух художников, которые рисовали одно и то же дерево с противоположных сторон – это тождественные рисунки.
В тождественных вещах может присутствовать случайное противоречие. Представьте двух субъектов, сидящих за столом один напротив другого. На столе лежит лист бумаги на котором написано римскими цифрами число. Если смотреть с одной стороны, то это число девять – IX, а если с другой, то одиннадцать – XI, что и будут утверждать, если их спросить, сидящие друг против друга субъекты. Кто из них прав и, кто или что может разрешить возникшее противоречие?
Также выглядят арабские числа и цифры: 6,66, 9,99. Данным субъектам можно остановиться на том, что есть вещь, она едина. Разделив ее с одной стороны на саму себя, скажем 9/9=1, получаем новый предмет, взгляд на который с обеих сторон равен. Но эти два взгляда равны в противоположности, они тождественны относительно чего-то скрытого. Это решение может оказаться ложным, но противоречие временно разрешено.
Случайное равенство может содержать скрытое тождество.
Так, например, если перед нашими двумя субъектами будет лист бумаги на котором нарисована римская X, то оба субъекта будут видеть ее как цифру десять.
Такое явление есть случайное равенство, в котором на самом деле заложено скрытое тождество.
Тождество может быть выражением равенства.
Этим термином пользуются философы, когда они думают о вещах и их образах-отпечатках, когда они видят, что вещь и ее образ-отпечаток соответствуют, равны, и называют такое равенство или схожесть тождеством.
Но философы до сих пор не знают где начинается и заканчивается тождество.
Тождество хотя и имеет свои строгие законы и правила, вместе с тем зависит от мнения большинства людей.
Тождество категория, но одновременно и понятие как вещественное, оно скопировано с настоящих природных противоречий, с действительных отношений, с противоположных и неразрывных в своем единстве вещей, которые благодаря неразрывности становятся новой вещью и понятием.
Самые путаные тождества познавательные, гносеологические, то есть тождества разных точек зрения на предмет, в которых философы никак не разберутся и по сей день.
Но тождество можно измерить.
Для измерения тождества вообразим большую группу художников, в количестве 16, которые рисуют одно и тоже дерево с разных сторон, находясь по кругу на одинаковом расстоянии друг от друга.
Обозначим 16 воображаемых художников буквами латинского алфавита. Причем художников, рисующих напротив друг друга, то есть создающих тождественные рисунки, одинаковыми буквами, но одну из них со звездочкой: А, А*; B, B*; С, С*; D, D*; Е,E*; F,F*; G,G*, Н, Н*. Каждый из последующих художников находится от предыдущего по кругу на расстоянии 22,5 градуса (22 градуса и 30 минут).