Александр Михан
Мистика. Рассказы
– Квартала три-четыре… А как мы туда доберёмся? Я в таком состоянии, что совершенно не могу идти.
Но Антон, взглянув на девушку, только улыбнулся, нежно поцеловал в губы и громко щёлкнул пальцами.
Подарок свыше
– Она его всё-таки любит. Ты заметил, как в её взгляде и голосе что-то изменилось с прошлой недели? Они полны нежности и любви. И это несмотря на то, что накануне опять сильно поругались из-за пустяка! – Мария посмотрела на реакцию Иосифа, который был занят новым делом.
– Определенно, что между этими двумя витают какие-то чувства. Мужчина просто горяч и иногда не замечает или не хочет замечать, что своими ответами он её очень огорчает. У женщин сверхчувствительная тонкая натура, они воспринимают всё буквально. Хотя, если говорить начистоту, ничего предосудительного он не сказал. Просто разные миры, разные планеты: Марс – Венера, – Иосиф с чувством полного удовлетворения вставил в центр созданного им лабиринта квадратную штуковину и от удовольствия потёр руки.
– Новая вселенная? – Мария, склонив голову набок, с удивлением посмотрела на спиралевидную фигуру.
– Нет, на этот раз просто кубики. Не всё же мне думать о других галактиках! Иногда нужно и расслабиться…
Мария и Иосиф одновременно повернули головы, когда дверь в детскую полностью открылась, и молодая женщина с улыбкой на лице позвала их за стол.
– Как думаешь, нам нужно оставаться самими собой или немного подыграть? – Мария начала махать женщине рукой, а сама краем глаза посмотрела на Иосифа.
– Простое человеческое счастье никто не отменял. Я думаю, нам нужно поставить на паузу нашу миссию и сделать из этих двоих дружную счастливую семью. У нас с тобой и так вечность впереди, так почему бы не потратить одну человеческую жизнь на то, чтобы подать пример остальным? Любящий отец, заботливая мать, счастливые дети… Чужой пример для людей всегда заразителен. Каждый захочет, чтобы у него тоже было примерно так.
– Я с тобой согласна, – Мария утвердительно кивнула. – Нужно начинать с малого. Мы покажем остальным, как в идеале должны выглядеть отношения внутри семьи. Поэтому пусть будет так, как ты сказал.
Иосиф и Мария ещё раз посмотрели друг на друга, крепко обнялись и через мгновение с радостными криками, широко расставив руки, побежали наперегонки к женщине, крепко обняв её за ноги.
– Мама, мама, а фто мы будем куфать? – одновременно вслух произнесли брат и сестра.
– Сегодня будет на ужин ваша любимая курочка. Крылышко тому, кто хочет летать, а ножка тому, кто хочет быстро бегать! – женщина ещё не успела договорить, как Иосиф тут же отпустил ногу мамы и через мгновение оказался на коленях отца, который уже заблаговременно положил куриное бедро на тарелку сына.
– Я! Я буду бегать быфрее всех! – Иосиф с улыбкой посмотрел на сестру.
– Беги, беги, – ответила Мария, присела возле мамы и взяла в руки крылышко. – Зато мы с мамой летать будем. Прафда, мама?
Женщина молча поцеловала дочку в темечко, с нежностью посмотрела на сына и мужа, уплетающих курицу за обе щеки, и удовлетворённо вздохнула: «Ах, не зря говорят, что семья – это подарок свыше! Не зря…»
Последний разговор
Расположившись на балконе за небольшим барным столиком самого дорогого гостиничного номера и медленно потягивая коктейль через трубочку, украшенную миниатюрным оранжевым зонтиком им самим же, Руслан смотрел на синее море. С высоты птичьего полета любуясь морской гладью и кораблями, стоявшими у причала, парень, полностью погружённый в свои мысли, не заметил, как стеклянная дверь бесшумно открылась, и на балконе появился пожилой мужчина в белом костюме. Мужчина слегка пригнулся, чтобы парень его не сразу увидел, и, пока Руслан делал очередной глоток, незаметно встал у того за спиной и аккуратно закрыл руками глаза.
– Ой, а я знаю, кто это. Узнаю эти руки из тысячи! – Руслан улыбнулся. – Отец, как ты здесь оказался? Ты один или с мамой?
Вопросы так и сыпались. Затем парень резко замолчал и крепко обнял пожилого человека.
– Здравствуй… Здравствуй, дорогой!
– Привет, сын, привет! Один я, как видишь. Мама дома осталась. А мне так сильно захотелось тебя увидеть, что вот не удержался – и прилетел.
– Прилетел? А каким рейсом? А как же твоё сердце? Ты подвергаешь себя большому риску! Мама будет недовольна, что ты так поступил. Она вообще в курсе, где ты находишься?
Но отец Руслана ничего не ответил, а лишь тяжело вздохнул.
– Ты сбежал из больницы, что ли? Ну, ты даешь! Нужно позвонить маме и сказать, что с тобой всё в порядке, она же волнуется!
Руслан потянулся было к телефону, но отец остановил его.
– Мама знает, где я, и скоро сама тебе позвонит. Так что не спеши… Может… Может, угостишь отца коктейлем?
– Ой, а разве тебе можно? – Руслан посмотрел на бутылки в баре, потом на отца.
– Теперь можно, теперь мне всё можно, сынок…
– Ладно, тогда под твою ответственность!
Руслан профессионально смешал несколько напитков, ловким движением забросил в бокал три кубика льда и, словно актер из знаменитого кинофильма, играючи толкнул бокал в сторону пожилого мужчины.
– Ого, как ты наловчился! – отец сделал глоток, выпятил губы и зашлёпал ими от удовольствия, словно утка. – Да, совсем забыл. Как у тебя дела, как твой проект?
– Отлично! Вчера был на собеседовании, им понравилась идея и, в целом, разработка.. Кстати, обещали найти инвесторов и, как говорится, в добрый путь!
– Это ж сколько лет ты над ним работал? Помню, в школе ещё идея появилась!
– В школе? Это вообще-то твоя идея, а я только перенёс её на бумагу!
– Ну, не скажи. Без твоей светлой головы у меня всё равно бы так не получилось. Одно дело – идея, а другое – её воплощение. Здесь одной фантазией сыт не будешь, нужен острый ум, как у тебя…
– И знания, как у тебя, отец! Ты сильно не прибедняйся: если бы не ты, то вообще ничего не было! А, хочешь, покажу тебе компьютерную модель? Я её здесь уже набросал…
Отец виновато посмотрел на сына, потом на часы.
– Мне пора, Руслан. Подойди ко мне. Дай, я тебя ещё раз обниму…
Но Руслан только махнул рукой и быстро скрылся в глубине номера. Парень вытряхнул из сумки ноутбук.
– Отец, отец! Смотри, что покажу!
Парень как сумасшедший бегал по всему номеру с ноутбуком и искал отца, которому вдруг захотелось поиграть с ним в прятки. Когда Руслан вновь оказался на балконе, внезапно зазвонил телефон, и он от неожиданности едва не выронил ноутбук из рук.
Парень посмотрел на экран смартфона: мама!
– Отец, мама сама звонит… Как ты и говорил. Отец! – Руслан ещё раз покрутил головой в поисках отца и, выдохнув воздух, нажал пальцем на экран.
– Да, мама, слушаю… Как умер? Во время операции? Когда? Только что? Постой, постой! Я ничего не понимаю! Ещё минуту… Он… Он просил… Просил ещё коктейль ему сделать… – добавил шёпотом Руслан и посмотрел на нетронутый бокал с коктейлем, в котором кубики льда уже почти растаяли и стали частью напитка. Он опустил голову и молча сел возле «отцовского» бокала, надеясь, что отец вот-вот вернётся, закроет ему руками глаза, как в детстве, и снова расспросит о делах. Хотя какие теперь дела… Просто так поговорит с ним о чём-нибудь. Или помолчит, сидя рядом, как в старые добрые времена…
Исполнение желаний
Небольшой минивэн уверенно пробирался сквозь лесную чащу. Николай то и дело довольно поглядывал на навигатор, который, разговаривая с ним, словно со старым другом, заранее предупреждал о крутых поворотах и развилках. На бумажной карте они вообще никак не были обозначены: дорога выглядела одной сплошной линией, ровно проходящей через весь лес.
– И как раньше люди на ярмарку эту добирались, ума не приложу? Если бы не навигатор, то не знаю, смогли мы с тобой вообще туда попасть? – Николай нежным взглядом посмотрел на жену Наталью, которая уже полчаса что-то искала в своих бумагах и никак не могла найти.
– А вот и он! – женщина достала лист бумаги, который обратной стороной приклеился к файлу и всё это время находился незамеченным.
– Нашла?
– А я и не теряла. Это просто голова постоянно другими мыслями занята. Но ничего: доедем до места, тогда я смогу вздохнуть свободно.
Наталья сложила все документы в папку и, довольная тем, что всё на месте, обернулась. На заднем сиденье лежали несколько больших мешков с товаром. Мерно покачиваясь в такт машине, они одновременно подпрыгивали на кочках, словно малые дети от нетерпения: ожидая своего звёздного часа предстать на ярмарке во всей красе.
Внезапно, когда машина выехала на большую поляну, двигатель заглох. Минивэн остановился и начал слегка откатываться назад, словно в капот упёрся кто-то невидимый и начал заталкивать автомобиль обратно в лес. Николай от неожиданности ойкнул и быстро затянул ручник.
– Только этого мне ещё не хватало для полного счастья!
Наталья испуганно посмотрела на мужа.
– Не переживай! – Николай с важным видом несколько раз повернул ключ, но машина вообще никак не отреагировала на его попытки завести мотор. – Не понял…
Мужчина вышел из минивэна и, подняв крышку капота, почесал затылок.
– Так… Первое, что нужно, это проверить предохранители. Где они тут у нас?
Вслед за мужем из машины вышла и Наталья. Николай, мельком глянув на её испуганное лицо, намеренно громко произнёс, пытаясь так подбодрить то ли супругу, то ли – себя.
– Сейчас всё починим! Первый раз, что ли! Ты пока походи, ноги разомни.
Небось, затекли за несколько часов поездки.
– Хорошо, – Наталья, стараясь не мешаться под рукой у мужчины, отошла на несколько шагов назад и вдруг заметила, что за ними кто-то внимательно наблюдает из-за кустов.
Женщина улыбнулась, когда наблюдатели через какое-то время вышли, и ими оказались маленькая девочка семи-восьми лет со своим младшим братом, который сидел у неё на спине, словно рюкзак – в ловко приспособленном для этой цели большом сером платке. Когда дети подошли к Наталье поближе, то первое, что женщине бросилось в глаза, их одежда. Девочка была одета в льняной сарафан с вышивкой на рукавах, а её брат – в такую же, до пят, рубаху. На голове у девочки красовался плетёный из кожаных полос обруч, а в ушах – большие серебряные серьги.
– И не холодно вам в такую-то погоду? – Наталья поправила на себе кофту и как-то съежилась, словно на неё подул холодный январский ветер.
– Мы привычные, – ответила девочка, а мальчик, насупив брови, громко засопел носом, словно Наталья надавила на самое больное.
– Как вас зовут? Меня – тётя Наташа, а там, у машины, мой муж, Николай, – Наталья махнула рукой в сторону машины, где, не обращая ни на кого внимания и полностью погрузившись под капот, искал неисправность её мужчина.
– Я – Серафима, а братика зовут Фрол.
– Фрол и Серафима? Давно я таких имён не слышала, – женщина улыбнулась. – Мы вот на ярмарку едем, детскую одежду везём на продажу. Да вот что-то железный конь заупрямился, передумал нас везти.
Наталья ещё раз окинула взглядом детишек, что-то про себя подумала и глубоко вздохнула.
– Никуда не уходите, я сейчас!
Женщина быстро открыла багажник и достала две теплые куртки. Одну покрутила в руках, посмотрела на Серафиму и положила на место, заменив её более нарядной.
– Это вам! Одевайтесь, не мерзните!
Серафима сделала несколько шагов назад и отрицательно помотала головой.
– Нет, я не могу взять. Меня мама заругает. Нам нельзя.
– Не заругает. Скажете, что тётя Наташа подарила. Это подарок! А, кстати, где ваша мама?
– В лесу травы собирает, – прошептала девочка. – А мы с братом её ожидаем.
– Все равно берите и одевайтесь. Теплая одежда ещё никому не помешала!
Девочка неуверенно протянула руки, словно ожидая от женщины подвох, аккуратно взяла куртки и сильно прижала к груди. Затем улыбнулась и сделала глубокий поклон.
– Вы первая, кто нам что-то подарил, – произнесла Серафима, и её глаза наполнились слезами. – За это мы с братом исполним любые ваши желания.
– Вы? Желания? – Наталья засмеялась но, посмотрев на обречённое лицо своего супруга, с грустью добавила: «Да какие тут могут быть у меня желания? Машину бы починить, да на ярмарку ехать».
Девочка ещё раз поклонилась, а её братик, выставив вверх указательный палец, молча помахал им над головой, словно волшебной палочкой.
– Наталья, поехали! – вдруг радостно завопил Николай. – Поехали быстрее, пока она опять не заглохла! Ну, чего стоишь?
Наталья глянула на мужа, а когда вновь посмотрела на то место, где стояли Серафима и Фрол, то там уже никого не было.
– Куда это они подевались? Только на секунду отвернулась! Как сквозь землю провалились! Чудеса, да и только… – прошептала женщина.
Весь оставшийся путь Наталья молча слушала Николая, который, неимоверно много жестикулируя, рассказывал ей о том, как машина сама по себе «починилась», и что он до сих пор понять не может, что с ней вообще произошло, так как все предохранители на поверку оказались исправными.
«Интересно, а, если бы я их попросила найти клад, они и это смогли?» И только женщина это прошептала, как возле дороги внезапно упала огромная сосна, обнажив большие столетние корни. Из-под сосны, задетый одним из корней, в воздух взлетел глиняный кувшин и, ударившись о капот минивэна, в ту же секунду со странным металлическим звуком разлетелся на мелкие куски. Николай открыл рот, затормозил и молча вышел из автомобиля, с опаской оглядываясь по сторонам. Мужчина нагнулся и, подняв с дороги небольшой «осколок», потёр его дрожащими пальцами. Затем, побелев как снег, прохрипел: «Наташа, ты не поверишь… Это… Это золото!»
Бартоломей
Бартоломей налил себе немного виски и раздосадованно покачал головой, когда увидел, что напитка осталось только на одну маленькую порцию. Мужчина присел в кресло напротив камина и, поглядывая то на огонь, то в окно, за которым большими хлопьями падал снег, медленно сделал небольшой глоток.
Аромат дуба заполнил все вкусовые рецепторы, и он от удовольствия закрыл глаза.
– Ах, молодость! Как юная нимфетка, куда ты убежала от меня? Любви напиток, не початый, крепкий…
Мужчина, довольный своим экспромтом, сделал ещё один глоток.
– Даже записать свои мысли не могу! Совсем ничего не могу. Благо, хоть камин есть. Дровишки вот подкладываю да за огнём наблюдаю. Уж, во всяком случае, лучше, чем ничего.
Во входную дверь кто-то робко постучал. Бартоломей от неожиданности вздрогнул.
– Ну почему они меня беспокоят, когда им заблагорассудится? Что за воспитание? Ночь на дворе! Ночь! Днём приходите, когда я полон сил, а не ночью. Не открою, подите прочь!
Мужчина допил виски, но потом, немного подумав, вылил оставшееся из бутылки и поставил её рядом с камином. Свет, исходящий от огня, прошёл сквозь бутылку, преломился через стекло, и на стене появилась причудливой формы живая картина, состоящая из теней, разыгрывающих небольшую театральную постановку. Вот колышутся ивы над озером, а вот облака заслоняют солнце, а вот морская волна в поисках корабля вздымается до самых небес…
В дверь опять постучали, теперь уже настойчивее. Бартоломей недовольно вздохнул и поднялся с кресла. Шлепая босым ногами по каменному полу, он подошёл к двери и, прищурив левый глаз, аккуратно посмотрел в глазок, чтобы просители с той стороны не заметили его присутствие.
– Опять одни старухи! Им скоро на тот свет, а они любовью интересуются! Тьфу на вас! Что за людишки пошли?! Хоть бы раз кто красивую девушку привёл! Глаза порадовал, что ли. А то, кроме огня, ничего и не доставляет удовольствия…
Бартоломей вдруг вспомнил про пустую бутылку и на цыпочках пошёл обратно. Мужчина перевернул её, словно подзорную трубу, и, открыв рот, стал терпеливо дожидаться, когда несколько капель, соединившись в небольшой ручек, найдут своё последнее пристанище у него на языке.
– Почему нет бездонных бутылок? Один раз налил – и пей всё оставшееся время потихоньку…
В дверь снова постучали – теперь с такой силой, что она чуть не слетела с петель.
– Настырные, никак не уймутся! Если бы не закончилось питьё, я вас сегодня всех послал к чёрту!
Бартоломей помахал кулаком в сторону двери, но потом, опустив голову, с неохотой пошёл её открывать.
За столом в небольшой тёмной комнате сидела пожилая дама и внимательно смотрела на медиума-женщину, которая, закатив глаза, взывала к какому-то Бартоломею, чтобы тот подал знак о своём присутствии. Медиум с закрытыми глазами налила себе в бокал алкоголь и за несколько глотков весь его выпила.
Бартоломей с удовольствием следил, как его бутылка в руке медленно стала наполняться любимым напитком.
– Вот с чего нужно начинать, Анна. Сколько раз тебе говорить. Учу, учу, а толку никакого. И убери ты эти свечи со стола, они на меня тоску навевают.
– Он здесь, он отозвался, – Анна, довольная тем, что Бартоломей с ней начал говорить, потушила пальцами все свечи на столе.
– Что на этот раз? – мужчина сделал глоток прямо из бутылки.– М-м-м, что-то новенькое?
– Спроси его, выйдет ли моя дочь замуж за богатого соседа? – просительница в предвкушении ответа слегка прикусила губу.
– Ты слышал, о великий Бартоломей? – медиум налила в бокал еще алкоголя и опять залпом выпила всё до дна.
Бартоломей, довольный тем, как сегодня Анна его «просит», присел рядом со старухой и поставил свою, уже слегка наполненную, бутылку на стол.
– Я вижу, разговор у нас сегодня будет долгий. Так, Анна, давай по порядку. Сначала вопросы про знакомых и только потом – про родню. Мне нужно настроиться на волну этой дряхлой старухи…
Медиум одобрительно кивнула и, обратившись к просительнице, передала просьбу мужчины, кроме слов о дряхлой старухе, так как не хотела, чтобы сеанс общения с духом прекратился, практически ещё и не начавшись.
Новогодний фейерверк
– Михалыч, ты, что ли? – продавец петард вышел из павильона и протянул для приветствия руку старику, который внимательно изучал весь ассортимент на витрине.
– Не признаю тебя… – прошепелявил пожилой мужчина и полез в карман за очками.
– Михалыч, ну что ты, в самом деле? Я Зинкин внук, Тимофей! Ты меня Тимохой называл всегда. Забыл, что ли?
– Зинкин внук? – старик улыбнулся. – Тимоха? А я тебя сразу и не признал: щеки-то отъел на городских харчах – ушей не видно!
Мужчина и старик крепко обнялись, Тимофей от радости пустил слезу, а старик улыбнулся своей знаменитой беззубой улыбкой.
– Ты что, на Новый год салют праздничный в деревне решил устроить? – Тимофей, поддерживая под руку старика, живую легенду его детства, завёл в павильон и выставил на витрину табличку «Технический перерыв». – Ну как вы там? Как бабушка Мария, ваша соседка? Игнат как поживает?
– Ничего, слава богу, живы-здоровы! Мария корову продала: больше нет сил держать. А Игнат как Игнат: гонит самогон. Что продаёт потихоньку, что сам выпивает. Как он сам говорит, только в сырой могиле для него будет сухой закон.
– Кто бы сомневался…
Тимофей включил электрочайник и вопросительно посмотрел на деда.
– Или, может, чего покрепче?
– Благодарствую, мне ещё в аптеку и на маршрутку, а то бы я не отказался! – Михалыч снова улыбнулся, и его недельной небритости лицо засияло как медный чайник. – А ты давно тротилом торгуешь?
– Тротилом? Хотя, действительно, иногда приходят такие штуковины, что я сам не понимаю, для чего они предназначены. Мне поставщик недавно «Корсара» последнего привёз на пробу, так сказать. Я с ребятами на шашлыках ради интереса его «дефрагментировал», так у Кольки до сих пор шум в ушах!
– У Кольки?
– Забыл, что ты по именам никого не помнишь. Мироновны внук…
– А-а-а, Мироновны, соседки? Так бы сразу и сказал. Что же я не помню? Ещё как помню этого сорванца! Бражки напился и на вишню полез – его до сих пор в деревне вспоминают.
– Так он и сейчас везде лазит, ему ещё за это деньги сумасшедшие платят. Промышленным альпинизмом его работа называется. Видел трубу котельной на въезде в город раскрашенную? Его рук дело.
– Кто бы мог подумать? – Михалыч сделал глоток горячего чаю, который Тимофей поставил прямо перед ним с тарелкой, полной ароматных медовых пряников. – Помнишь, сорванец, что я пряники люблю, помнишь…
– Да как тут забудешь, когда вы меня всегда ими угощали! Ешьте на здоровье! – Тимофей достал пригоршню пряников из коробки позади себя и аккуратно положил упирающемуся старику в его «туристический рюкзак» – старинный армейский вещмешок, с которым Михалыч никогда не расставался.
– А ты можешь мне показать этот «Комиссар», про который ты только что говорил, или как он там называется? Хочу удивить кое-кого…
– «Корсар»?
– Во-во, «Корсар», он самый! – старик взял ещё один пряник и, выпучив глаза, довольно улыбнулся. – Так эта хреновина небольшая? Думал, она поболее будет!
Пожилой мужчина взял с руки продолговатый предмет.
– Грамм 250—300, не больше…
– 220 грамм. На упаковке написано, – подтвердил Зинкин внук и улыбнулся.
– Беру, давай три! Надеюсь, трёх хватит! – мужчина достал из кармана видавшее виды портмоне и, послюнявив пальцы, начал отсчитывать денежные купюры.
– Если для празднования Нового года в деревне, то денег не нужно! Пусть это будет и от меня сюрприз, – Тимофей аккуратно отодвинул руку старика с деньгами в сторону. – Хочу, чтобы и на вашей улице в этом году был праздник!
Михалыч хитро улыбнулся.
– Будет, уж поверь мне. Я кое-кому такой праздник устрою, такой салют! Надолго запомнят Деда Мороза!
Старик внезапно так зловеще улыбнулся, что у Зинкиного внука по спине пробежали мурашки.
– Только без фанатизма, – пробубнил напоследок продавец фейерверков. – И приветы от меня передайте там…
– Передам, передам. Не волнуйся, ещё как передам! Спасибо, дорогой мой, за чай, за пряники, за гостеприимство. Пора и честь знать!
Старик на прощание ещё раз крепко обнял Зинкиного внука, а сам как юноша, вприпрыжку, поскакал к выходу из торгового центра.
***
«В эфире „Новости“. По словам пресс-секретаря МЧС, взрыв камина в жилом доме дачного поселка „Садовод“ произошёл из-за его неправильной эксплуатации. С наступлением сильных холодов количество происшествий, связанных с неисправностью или неправильной эксплуатацией каминов и печного отопления, вырастает почти на четверть…»
Михалыч, слушая новости и удовлетворённо кивая, посмотрел ещё на две свои «поделки» у порога, с виду ничем не отличающиеся от простых поленьев.
Но это только на первый взгляд: внутри поленьев находился «Корсар» последнего поколения. Подарок для воров, которые бессовестно воровали уже несколько зим заготовленные с таким трудом стариками дрова.
Но, как говорится, лиха беда начало: у Мироновны не скоро кто-нибудь захочет теперь дровами поживиться. Остался он сам и его друг-винокур Игнат, добившийся превосходных результатов в своём деле. Варево у него получается, как слеза! Что особенно важно, самим бы после дегустации не перепутать дрова с новогодними сюрпризами. Иначе мини-завод Игната просто перестанет существовать.
