Волчьи песни – Александр Лапин

Волк – один из самых удивительных жителей леса. Есть мнение, что волчья стая, из всех животных сообществ, имеет наибольшее сходство с человеческим коллективом. В волчьей стае каждая особь не только обладает своим статусом, обуславливающим ее обязанности и права, но и имеет представление о таком чисто человеческом понятии как справедливость. Волчья справедливость – совершенно особенной природы, непохожая ни на что другое. Ген справедливости течет у волков в крови – с древнейших времен. И размышляя о волчьей морали, начинаешь невольно понимать, почему финальная часть романа Александра Лапина «Русский крест» носит название «Волчьи песни». Ведь сюжет в книге развивается в 90-е годы – время, когда не только поменялось политическое устройство нашей страны, но и общество стало жить по совершенно иным законам, а казавшиеся некогда нерушимыми образы идеологов марксизма-ленинизма превратились в тряпичных кукол, выброшенных на свалку истории. 90-е – это время, когда поменялась общественная мораль, и многие, чтобы выжить, стали вынуждены жить по волчьим, древним законам. Волки очень четко разграничивают себе подобных на своих и чужих – и горе серому, попавшему в поле зрения чужой стаи. Загрызут. На отношениях клановости строилось и постсоветское общество – и твое будущее в новом коллективе зависело исключительно от того, примут тебя в «семью» или нет. Волчьи песни – это гимн свободе, безграничным возможностям и отсутствию запретов, но в то же время они пронизаны болью и одиночеством, в них чувствуются обреченность и страх. С одной стороны, быть волком хорошо – ты можешь бежать, куда глаза глядят, осматривать свои лесные владения и наводить ужас на случайно забредшего на твою территорию лося. Это куда лучше, чем сидеть на толстой цепи, охраняя участок хозяина и довольствуясь двухразовым питанием из ржавой миски. Но, с другой стороны, одомашненные родичи волков могут чувствовать себя за высоким забором в полной безопасности, и даже время от времени получать порцию ласки от доброго хозяина. А волк – он должен быть всегда начеку. Ведь одна минута случайного забытья или опрометчивого шага – и он рискует быть безжалостно растерзанным представителями другой стаи.Пока я читал «Волчьи песни», то постоянно размышлял о волках – об их чертах характера, поведении и стайных законах. И все больше убеждался в том, что человека в волка превратить не так сложно – ему лишь нужно родиться или пожить в соответствующую эпоху, когда полагаться приходится только на самого себя. И 90-е годы XX века были именно такой эпохой.Пятая часть романа Александра Лапина, как и вся пенталогия «Русский крест» целиком, заслуживает высокой оценки – в каждой из книг очень ярко и самобытно переданы особенности каждой эпохи, на фоне которой развивается сюжет: начиная с хрущевских 60-х и заканчивая концом 90-х. Люди старшего поколения непременно узнают в ком-то из героев самих себя в молодости, а молодые читателю получат объективное представление о советском и постсоветском прошлом родной страны, смогут сделать важные для себя выводы. Поэтому советую роман к прочтению.

Редкая птица долетит до середины Днепра… Редкий писатель затронет до глубины души. “Русский крест” стал для меня скорее исключением из правил – и понял я это сразу после знакомства с первой книгой серии – “Утерянный рай”. Знаете, так бывает – внезапно вы встречаете человека, сиюминутный разговор, и вот уже его шляпа исчезла в толпе, словно знакомства и не было. И много позже, возможно даже, через несколько лет – вы вновь встречаете его. Но за это время его мимолетный образ успел обрасти в вашем воображении множеством едва уловимых черт, вы успели усвоить и дорисовать его психологический портрет, и, – о тайна человеческого естества!, – приветствуете его с таким радушием, как будто бы он был ваш давний приятель, с коим плечом к плечу прошли вы не одну тропу жизни. Примерно такое же ощущение возникало у меня, когда я открывал каждую новую книгу романа – казалось, что всех этих героев я знаю уже много лет, если не с детства. И вот в руках последняя часть “Русского креста” – роман “Волчьи песни”. Пожалуй, самый непредсказуемый и динамичный из всех, что составляют эту сагу. В “Волчьих песнях” Лапин с неподдельным художественным мастерством вырисовывает колоритный и противоречивый образ эпохи 90-х, с их политическим беспределом, общественной неразберихой, тотальным безденежьем и произволом нуворишей, с разгулом бандитской стихии и попранными идеалами казавшейся некогда спасительной “демократии”. Здесь есть всё, о чем мы имеем недвусмысленное представление по своим собственным воспоминаниям и горькому опыту. И, что немаловажно, проиллюстрированные реалии ушедшей эпохи не вырваны из контекста, а приводятся в полном соответствии с сюжетной линией – во главе которой по-прежнему лежат судьбы четырех главных героев. Тех самых, с которыми мне довелось познакомиться еще в “Утерянном рае”. Таким образом, автору удается “растянуть” жизненный путь каждого из героев на фоне совершенно разных исторических периодов – и на фоне пассионарных 70-х и перестроечных 80-х, и на фоне “лихих” 90-х. Но, что меня порадовало больше всего – так это то, что концовка у произведения получилась открытой. Иными словами, еще рано подводить черту – линия повествования подошла вплотную к “нулевым” годам нашего века. И как развернутся судьбы героев в новом столетии – можно лишь лишь догадываться. Или пофантазировать вслух. Именно это и предлагает сделать автор читателям. Да, редкий случай, когда роман-эпопея заканчивается интерактивно, и каждый может попробовать написать его продолжение – такова задумка Лапина. Смыл читательского интерактива таков, что каждый может написать продолжение линии судьбы одного из героев эпопеи в контексте “нулевых” годов. Разумеется, беря за “точку отсчета” финальные строки книги. Что ж, задумка мне нравится. И я не сомневаюсь, что желающих принять участие будет не мало. Посмотрим, какие истории выйдут из-под пера читателей – думаю, впереди нас ждет еще много интересного.

«Волчьи песни» производят впечатление честной и откровенной книги, написанной без прикрас и домыслов. Начиная с первого романа серии, «Утерянный рай», я внимательно слежу за развитием судьбы каждого персонажа. И неоднократно замечал за собой, что перед тем, как раскрыть очередную главу, я мысленно пытаюсь представить, что случится с тем или иным героем в дальнейшем. Зачастую воображение бежит впереди текста – и самостоятельно домысливает сюжет. И, что меня приятно удивило в «Волчьих песнях», что эта моя тяга к «литературному предсказанию» может обрести практическое применение! Если основываться на словах автора, он предлагает каждому своему читателю на время попробовать себя в роли писателя и написать небольшое эссе-продолжение. В котором попытаться представить, как сложилась бы жизнь одного из главных героев романа в новом веке. Ведь, если обратиться к временным рамкам произведения, роман завершается как раз на пороге 2000 года. И концовка получается открытой. На протяжении пяти книг читатели наблюдали за личностным становлением главных героев – сначала за их детством и взрослением, затем – за первыми успехами юности, и вот, в “Вихрях перемен” и “Волчьих песнях” – за их взрослой, самостоятельной жизнью. Казалось бы, многие из них достигли “потолка” как в плане карьеры, так и в плане духовного роста – однако жизнь не закончилась, и время продолжит менять Дубравина, Казакова, Турекулова, Озерова… Но как? Этот вопрос автор и ставит перед читателем, передавая в его руки воображаемое перо. На протяжении всей книги мне больше всего импонировал Саша Дубравин, жизненный путь которого несомненно во многом автобиографичен для автора – и я решил поразмыслить над тем, как могла бы сложиться его судьба в наше время. Хочется вложить свою посильную лепту в общее дело, почувствовать себя соавтором – кто знает, может именно мое эссе ляжет в основу продолжения этого обстоятельного, по-настоящему русского романа.