Александр Крик
Боксёры от Бога
– Где вас носит? – секретарша укоризненно взглянула на Ричарда поверх очков. – Заходите быстрее, господин Дюран не любит ждать!
Люк Дюран, главный редактор спортивного журнала «Гризли», славился крутым нравом и замкнутостью. Он редко общался с сотрудниками напрямую, предпочитая передавать распоряжения через своих замов. Тем более неожиданным было его желание лично встретиться с Ричардом, которого приняли стажером всего две недели назад.
Ричард осторожно постучал в дверь кабинета и вошёл.
– Добрый день, господин Дюран, – робко сказал он.
– Проходи, Ричард, присаживайся – шеф указал на кресло возле своего стола. – Как тебе у нас?
– Спасибо, мне очень нравится.
– Чем сейчас занят?
– Готовлю небольшой очерк о ветеранах ринга.
– Обязательно прочту на досуге… Я ведь и сам когда-то выступал в любительской лиге, – главный редактор задумчиво хмыкнул. – Мне кажется, тебе можно доверить серьезное дело. Справишься?
– Постараюсь.
– Насколько я знаю, Ричард, ты знаком, с Томом Бруно?
– Да. Он мой крёстный …
– Ну вот и отлично! – Люк Дюран откинулся на спинку кресла, довольно потирая ладони. – Нужно встретиться с ним и взять интервью.
Ричард помедлил с ответом: интервью с самим Томом Бруно, в прошлом – одним из самых известных комментаторов боксёрских поединков, могло стать значительной вехой в его карьере. Но была одна загвоздка: господин Бруно терпеть не мог журналистов.
– Если честно, у меня нет опыта интервью… – робко возразил Ричард, но шеф уже всё решил.
– Понимаю, задача непростая, но уверен: у тебя всё получиться! Кстати, Ричард, у нас недавно открылась вакансия спортивного обозревателя, – многозначительно произнёс Дюран. – Хотел бы претендовать на эту должность?
– Всегда мечтал о такой работе! – едва сдерживая волнение, ответил Ричард.
– Что ж, это задание позволит тебе продемонстрировать себя с лучшей стороны! Не смею больше задерживать. Надеюсь, мы сможем поместить твоё интервью с Томом Бруно в один из ближайших выпусков.
Дядя Том, а именно так Ричард звал Бруно, несколько лет назад завершил карьеру спортивного комментатора и открыл один из лучших ресторанов в Манхэттене. Том был хорошим приятелем отца Ричарда и частенько бывал у него на загородной вилле, там они просматривали боксёрские поединки и обсуждали бойцов. Но последний год Том был так занят своим рестораном, что не находил времени для встреч. Памятуя о том, что дядя Том не прочь пооткровенничать за кружкой хорошего пива, Ричард на следующий же день отправился в Манхэттен.
– Добрый вечер, – в фойе Ричарда встретил администратор, – у вас заказан столик?
– Нет.
– Сожалею. У нас всё расписано на месяц вперёд.
– Вообще-то я хотел поздороваться со своим крестным…
– Он здесь работает?
– Он владелец ресторана, Том Бруно.
– Как я могу вас представить? – лицо администратора, до этого момента выражающее безмятежность, напряглось.
– Ричард Белл.
Администратор перезвонил хозяину и, после короткого разговора, лично проводил гостя к господину Бруно.
Хозяин ресторана расположился в дальней части банкетного зала, за непрозрачной ширмой на широком кожаном диване.
– Привет Том! – отодвинув за ширму произнес Ричард.
– Здорово, Малой! Давно не виделись! – прогудел Том и тяжело поднялся с дивана. – Молодец, что заехал. Как поживаешь?
– Спасибо, у меня всё отлично.
– Как отец?
– Жив и здоров. Занялся цветоводством – розы вот выращивает…
– А ты ещё боксируешь? – поинтересовался Том и, играючи, пробил хук левой. Ричард без труда уклонился от удара.
– Теперь только для удовольствия, – ответил он. – Год назад порвал ахиллово сухожилие, врачи запретили выступать.
– Очень жаль, из тебя мог получиться настоящий чемпион, – вздохнул Том.
– Зато я начал тренировать, и, кажется, у меня получается. А главное – мне это нравится, – улыбнулся Ричард.
– Вот это здорово! Ты присаживайся, потолкуем, – Том похлопал широкой ладонью по дивану. Ричард кивком поблагодарил за приглашение и присел рядом.
Хозяина обслуживали виртуозно – начинающий интервьюер даже не заметил, как на массивном журнальном столике появилась вторая кружка с пивом и новые закуски.
– Как дела в ресторане? – вежливо поинтересовался Ричард.
– Как видишь, мечта сбылась, – Том довольно хмыкнул. – Скажу без лишней скромности – лучший ресторан в городе!
– Отец говорил, что у тебя отличный бизнес, но такого размаха я даже не представлял.
– Да брось, ты ж ещё почти ничего не увидел! – усмехнулся Том и привычным жестом потянулся за кружкой. – Знаешь, Малой, по вечерам здесь бывают многие знаменитости, и мне приятно, что кое-кого из них я в своё время видел на ринге. К слову, ты никуда не торопишься?
– Абсолютно свободен!
– Отлично. Сегодня я угощаю: пиво здесь лучшее в штате, а шеф-повар – настоящий волшебник.
После пары кружек Том Бруно устроился на диване поудобнее. Он пребывал в прекрасном расположении духа, и Ричард почувствовал, что бывший комментатор не прочь поделиться воспоминаниями.
– Дядя Том, а расскажи свою самую интересную историю из мира бокса, – улучив момент, попросил Ричард.
Том Бруно задумчиво прищурился, отхлебнул пива:
– Ты что-нибудь знаешь о Майке Тейлоре и Шоне Кейне?
– Конечно! Это же "Доктор" и "Бешеный", легенды бокса!
– А что ты знаешь об их последнем бое?
– Он был примерно лет восемь назад, – пожал плечами Ричард. – Признаться честно, я помню только результат.
– А я комментировал тот поединок и не так давно общался с Майком. Его история потрясла меня.
– О чём это ты, дядя Том?
– Давай-ка, промочи горло и слушай.
****
Стараясь не шуметь, в дом вошёл тринадцатилетний парнишка с большой спортивной сумкой. Он уже хотел прошмыгнуть в свою комнату, как услышал оклик матери:
– Ник, это ты?
– Да, я, – со вздохом ответил он.
– С тобой хотел поговорить отец. Зайди к нему в кабинет.
В просторном кабинете за большим письменным столом сидел отец в чёрной церковной рясе и просматривал лежащие перед ним бумаги.
– Как дела в школе? – спросил он сухо, не отрывая взгляда от документов.
– Всё хорошо, – еле слышно ответил Ник.
– Значит, хорошооо, – многозначительно протянул отец и мельком взглянул на него. – А что за синяк под глазом?
– Случайно ударился…
– Случайно, говоришь? А мне сказали, что тебя опять видели возле боксёрского клуба. Я ведь запретил тебе туда ходить.
Разговор был безнадежен, Ник знал это, но все равно попытался возразить:
– Что плохого в том, что я хочу научиться себя защищать?
– Бокс – это жестокий спорт, а будущему священнику не подобает размахивать кулаками.
– Я не хочу быть священником!
– Не перечь мне! – проревел отец. – Ещё раз узнаю, что ты ходил на бокс, запрещу общаться с твоим дружком Максом Тейлором. Это ведь он тебя затащил туда?
– Нет, я сам, – с трудом сдерживая слёзы, пробормотал Ник.
– Всё, иди. И запомни, что я сказал, потому что повторять я не намерен.
Ник вышел из кабинета, на глазах у него блестели слёзы.
Солнечным весенним днем в зал бокса неподалеку от Баптистской церкви «Конкорд» в Бруклине вошёл человек лет шестидесяти: высокого роста, худощавый, светловолосый, с орлиным носом. Одет он был во всё чёрное, а рубашка с колораткой выдавала его принадлежность к духовному сану.
На нескольких рингах в зале бойцы проводили спарринги, тренер поочередно подходил к каждой паре, делал замечания. Незнакомец остановился на входе и внимательно наблюдал за происходящим. Дождавшись окончания тренировки, он прошёл в зал.
– Где я могу найти Майка Тейлора? – обратился мужчина к проходящему мимо мальчишке.
– А вон он, в конце зала! – небрежно бросил тот, показав на человека в оранжевой униформе.
Это был высокий, крепкий мужчина средних лет. Ссутулившись, глядя в пол, он сидел на скамейке возле ринга со шваброй в руках и поломойным ведром у ног.
Незнакомец подошел к нему.
– Привет, Майк. Меня зовут Ник Холл. Могу я с тобой поговорить?
– У меня нет времени – ещё зал убирать, – мрачно ответил Майк, не поднимая взгляда.
– Ты здесь работаешь?
– Да.
– И что делаешь?
Мужчина в униформе мельком глянул на посетителя:
– Вы что-то хотели, мистер?
– Просто интересно, почему чемпион моет полы.
Майк медленно поднялся со скамьи и холодно посмотрел Нику в лицо:
– А не пойти ли вам к черту?
– Почему ты бросил бокс? – не обращая внимания на грубость, продолжил Ник.
– Не ваше дело, уходите, – Майк поднялся и шагнул к Нику, угрожающе перехватив швабру.
– Не горячись, Майк, давай поговорим спокойно.
– Да кто вы такой? – крикнул Майк.
– Твой фанат, – спокойно ответил Ник.
– Да ну? – Майк хмыкнул и продолжил уже спокойнее: – У меня их нет. Возможно, когда-то были, да все закончились.
– Получается, что ещё один остался.
– Эй, Майк! – послышался окрик тренера. – Кончай болтать! Иди, помоги Джеку с засором в раковине, а то нас затопит! А вы, святой отец, не отвлекали бы нашего уборщика.
– Извините, а вы давно здесь тренируете? – Ник подошёл к тренеру – приземистому мужчине примерно его возраста.
– Да, а что вы хотели?
– Я тут немного понаблюдал и впечатлен вашей работой: чувствуется сильная боксёрская школа. Наверное, вы давно знаете Майка?
– Не так давно, но знаю хорошо, – сразу смягчился тренер.
– Как же так получилось, что он работает здесь «подай-принеси»?
– А что вас удивляет? – пожал плечами тот. – Многие успешные боксёры после завершения карьеры не могут найти себя в жизни и плохо кончают. Майку ещё повезло, что я взял его сюда.
– И всё-таки, почему он не боксирует? – не сдавался Ник.
– Помните, он пропустил реванш с Шоном Кейном?
– Еще бы не помнить! Скандал-то какой был.
– После этого он забросил тренировки и пустился во все тяжкие, запил и всё потерял. Один мой знакомый попросил меня приютить его и дать работу.
****
Cтемнело. На улице моросил весенний дождь. Спортсмены разошлись, и свет в окнах зала погас. Ник Холл сидел в своей машине прямо напротив здания, на первом этаже которого располагался спортзал. Он чего-то ждал, слушал музыку, грыз орешки. Борясь со сном, не раз выходил из машины, прохаживался вокруг, потом снова садился внутрь и терпеливо вглядывался в темноту.
Часа в четыре утра, когда Ник уже засыпал, в зале загорелся свет. Он протёр глаза, потянулся и вышел из машины. Подойдя к окну, Ник забрался на забытую строителями стремянку и прильнул к стеклу. Внутри, в зале, Майк в спортивной форме и снарядных перчатках в полном одиночестве отрабатывал ударные серии на пневматической груше на растяжках.
Минут пятнадцать Ник внимательно наблюдал за ним, то и дело усмехаясь и бормоча: «Я так и знал». А потом спустился с лестницы, подошёл к двери и постучал.
Никто не открыл. Тогда Ник постучался, а потом потянул за ручку и увидел, что дверь не заперта.
– Есть ещё порох в пороховницах! – громко сказал он, войдя.
– А, это снова вы! – удивился Майк, не прекращая работать со снарядом. – Что вам от меня нужно?
– Хочу угостить тебя кружкой пива.
– Я не пью алкоголь.
– Отлично! Тогда – свежевыжатый апельсиновый сок и яичница с сыром за мой счёт.
– Ладно. Ждите. Мне нужен ещё час.
Закончив тренировку, Майк принял душ, и они вдвоем с Ником отправились в круглосуточную забегаловку по соседству. Майк заказал стакан апельсинового сока, двойную порцию салата и бифштекс. Ник ограничился холодным чаем и пиццей.
– Так значит, ты – мой фанат? – спросил Майк, добавляя в салат оливковое масло и соус.
– И ещё какой!
– Интересно, и много у меня фанатов осталось?
– Думаю, есть ещё те, кто помнит «Доктора», – отхлебнув чай, сказал Ник. – Здорово ты тогда надрал Кейну зад! Кстати, ты был единственным, у кого это получилось.
– Это было давно, – поморщился Майк.
– Но почему ты пропустил реванш?
Майк сразу помрачнел:
– Не хочу об этом вспоминать.
– И всё-таки, – настаивал Ник.
Майк залпом допил сок, вытер губы ладонью:
– Это было семь лет назад…
***
Майк сидел в раздевалке, на высоком стуле, а Дэн обматывал его руки бинтами. Здесь была вся команда Майка, за исключением отца. Несколько человек одновременно пытались дозвониться до Макса Тейлора. Но он не брал трубку.
– Почему отец не отвечает? – нервничал Майк.
Неожиданно зазвонил лежащий на лавке телефон Майка. Высветился незнакомый номер. Майк попытался взять трубку с намотанными на руки бинтами, но у него не получилось.
– Дэн, возьми телефон и включи громкую связь, – сказал Майк и наклонился над телефоном: – Слушаю.
– Здорово, чемпион! – послышался незнакомый голос.
– Кто это?
– Джон Гарсия, менеджер Шона Кейна.
– Что надо?
– Прости, что побеспокоил, но твой отец попал в аварию. И, похоже, всё плохо.
– Слышь ты говнюк, ещё раз так пошутишь, и я тебе нос сломаю.
– Ну– ну, – хмыкнул Гарсия, – а ты набери 911 и спроси сам.
– Честно говоря, я плохо помню, что было потом, – Майк поморщился – воспоминания всё ещё причиняли ему боль. – На линии службы спасения мне сказали, что отец в реанимации, и попросили подъехать. В таком состоянии я не мог драться. У меня какое-то помутнение в голове произошло: я выскочил из раздевалки, сел в такси и уехал в больницу. Журналисты сразу написали, что я сбежал.
– А ведь он в мой автомобиль врезался, – пробормотал Ник.
– Что? …– воскликнул Майк.
– Я как раз выходил из магазина, когда увидел феррари, которая неслась с бешенной скоростью. Её подрезал чёрный джип, феррари резко свернула, машину занесло, и она влетела в мой форд. Подойдя к феррари или, вернее, тому, что от неё осталось, я увидел окровавленное лицо водителя – он был ещё в сознании. Из-под капота шёл дым, и я поспешил вытащить водителя наружу. Им оказался Макс Тейлор, мой старый приятель.
"Что со мной?" – не узнав меня, спросил он.
"Макс, ты попал в аварию".
Но он, похоже, меня уже не слышал. "Поехали …, быстрее…" – бредил он, когда санитары, подъехавшей скорой, несли его на носилках.
На следующий день я позвонил в больницу, хотел спросить о здоровье Макса, но там, узнав, что я не родственник, не стали со мной разговаривать, сославшись на конфиденциальность. Лишь спустя неделю от своего страховщика, оформлявшего выплаты по моей машине, я узнал, что Макс умер…
– Откуда ты знаешь моего отца? – удивился Майк.
– Мы познакомились на секции бокса. Я только начал ходить, а Макс занимался уже несколько лет, обладал нокаутирующим ударом, и подавал надежды. На тренировке парни отказывались спарринговаться с ним, и тогда вызвался я. Макс, видимо, решив проучить самоуверенного новичка, в первом же раунде разбил мне нос и поставил синяк под глазом, но и я не сдался и даже провёл пару неплохих контратак. После этого мы сдружились.
– Знаешь, это ведь отец привёл меня в бокс и сделал чемпионом, признался Майк. – Он был моим тренером, менеджером и единственным близким человеком: мать умерла, когда мне не было и трёх лет… – Майк на мгновение замолк, словно собираясь мыслями, – смерть отца стала для меня самым жестким нокаутом, от которого я не оправился до сих пор. Тогда мне казалось, что мир рухнул, я опустил руки, впал в депрессию и запил.
– И что было дальше?
– А дальше – хуже, – Майк хмыкнул и раздраженно повел плечами. – Жена сказала, что я тряпка, и подала на развод.
– И что же ты сделал?
– Ушёл из дома, бродяжничал.
***
Покачиваясь, Майк шёл по Ливония авеню в компании трёх подвыпивших приятелей, и время от времени прикладывался к бутылке виски, которую держал в руке. Все четверо громко смеялись, передразнивая идущих прохожих.
Проезжающая мимо полицейская машина притормозила рядом с ними
– Остановитесь и подойдите к машине, – раздался усиленный громкоговорителем голос офицера.
– Да пошёл ты! – огрызнулся Майк.
– Немедленно остановитесь! – вновь потребовал голос, из машины вышел полицейский, и тогда Майк и его спутники, не сговариваясь, бросились врассыпную.
Майк побежал в сторону метро «Пенсильвания». Спустившись в переход, он понял, что за ним никто не гонится, и остановился.
В коридоре метро уличный музыкант с длинными волосами, аккуратно подстриженной бородкой и усами играл на гитаре мелодию «Mocsow calling». Майк часто по неё выходил на ринг. Почувствовав ностальгию, он присел рядом с музыкантом на пол, и, прислонившись спиной к стене, задремал.
Мимо шли прохожие, иногда останавливаясь и бросая в футляр гитары мелочь. Проснувшись, Майк увидел, что музыкант закончил играть и собирает аппаратуру.
– А ты чего сидишь? – спросил его музыкант.
– Идти некуда, – пожал плечами протрезвевший Майк. – Не знаешь где тут переночевать можно?
– Я сплю на лавочке возле Линден парка, – пожал плечами тот, – там недавно одно место освободилось.
– Умер кто-то?
– Не. Там раньше барабанщик спал. Неделю назад он уехал на гастроли, так что место свободно.
– Покажешь, куда идти?
– Помоги усилитель нести, – музыкант собрал брошенные в футляр деньги: – Есть хочешь?
– Не откажусь, с утра ничего не ел.
Они дошли до ближайшей закусочной, где музыкант взял четыре гамбургера и два капучино.
– Угощайся, – пригласил он.
– Спасибо,– Майк жадно набросился на гамбургер.
– Забыл спросить, как тебя зовут?
– Майк.
– А меня Пифагор.
– Ничего себе, – скривился Майк, – настоящее имя?
– Почти, – пожал плечами Пифагор, – меня в детстве так прозвали, за то, что хорошо считал в уме.
– А я вот в арифметике не силён.
– Чем же занимался?
– Да так, – замялся Майк, – вообще-то я боксёр.
– Подожди, мне твоё лицо знакомо. Где же я тебя видел? – на секунду задумался Пифагор. – А, вспомнил, ты сбежал с реванша с Шоном Кейном.
– Откуда ты знаешь? – мрачно буркнул Майк.
– У меня память фотографическая. Я читал статью в Нью-Йорк таймс и запомнил твоё фото.
– Понятно. Только я не сбежал. Дело в том…
– Забей, – перебил Пифагор. – Жизнь – сложная штука, можешь ничего не объяснять. Давно скитаешься?
– Почти полгода. А ты?
– Я пять лет здесь живу.
– И как?
– Не жалуюсь. Ладно, идём.
Они встали из-за столика, Майк взвалил себе на плечи усилитель, а Пифагор взял гитару. На автобусе доехали до парка, а потом молча шли пешком. Расположились на стоящих друг с другом парковых лавках, и укрылись старыми одеялами, которые музыкант вытащил откуда-то из кустарника.
– Ты в Бога веришь? – неожиданно спросил Пифагор.
– Странный вопрос, – удивился Майк, – как и все: порой верю, иногда не очень.
– А почему ты живешь на улице?
– Меня все предали, – ответил Майк. – Тебя, наверное, тоже?
– Нет, – спокойно ответил Пифагор, – это – мой выбор.
– Неужели? – удивился Майк.
– Да, я даже рад, что оказался здесь.
– И что же тут хорошего?
– Я стал по-другому смотреть на мир, многое понял.
– И что же ты понял?
– Неисповедимы пути Господни…, но ты сам выбираешь свою дорогу.
– И, что, у меня тоже есть выбор? – горько усмехнулся Майк.
– У каждого он есть.
– Интересно и какой у меня выбор?
– Остаться здесь или вернуться к прежней жизни, – философски произнёс Пифагор.
– Вернуться куда, у меня дома нет.
– Есть у меня один знакомый, ему уборщик нужен. Завтра позвоню: может возьмет тебя, а заодно подыщет и комнату.
***
– Вот так я начал карьеру уборщика, – улыбнулся Майк, – и это не самое худшее, что со мною могло произойти.
– А ты пробовал вернуться в большой спорт и начать всё сначала? – неожиданно спросил Ник.
– Пытался, только…
– Что "только"?
– Не знаю, что-то во мне изменилось: я уже не могу боксировать как раньше. Пять, шесть раундов – и всё, я выдыхаюсь.
– Разве это проблема?
– Я сначала тоже так думал, бегал кроссы, тренировал выносливость, но ничего не помогло.
– Что-то подсказывает мне, что тебя ещё рано списывать со счетов.
– Да ладно! – отмахнулся Майк и горько вздохнул: – Прошло уже семь лет, как я не выходил на ринг.
– Сегодня я видел, как ты боксируешь. И вот что скажу: ты ещё можешь вернуться на ринг и взять чемпионский пояс! А я помогу тебе в этом.
– Ха-ха! Может, вдвоём выйдем против Кейна? – скривился Майк.
– Открою тебе секрет. – Ник понизил голос до шёпота – у меня есть способность заряжать своей энергией других людей.
– Вроде ходячего аккумулятора? – Майк ехидно усмехнулся. – А ты, случаем, не супермен?
– Зря смеёшься. Я буду восстанавливать тебя в перерывах между раундами.
– Хоть с виду и не скажешь, а крыша у тебя явно течёт, – Майк вздохнул. – Спасибо, что пригласил меня на завтрак, но я, пожалуй, пойду.
Он встал и двинулся к выходу.
– Да, чуть не забыл: с днём рождения, Майк! – вдогонку крикнул Ник.
– Что? – удивился тот.
– Сегодня тебе исполнилось тридцать восемь, а ты даже об этом не вспомнил? Моё предложение – твой последний шанс! Можно сказать – подарок судьбы!
– Да уж, хорош подарочек… – проворчал Майк и вышел из кафе.
На следующий день ровно в четыре часа утра Ник снова появился в боксёрском зале. На этот раз – с огромной спортивной сумкой, которую он с грохотом бросил на пол.
Майк отрабатывал серии ударов с грушей, не обращая на него внимания.
– Привет, Майк.
– Здорово, – нехотя отозвался тот.
– Как дела?
– Со вчерашнего дня ничего не изменилось.
– Подумал о моём предложении?
– О чём там думать?..
– Как закончишь тренировку – предлагаю устроить совместную пробежку. Заодно ещё раз всё обсудим.
Когда они вышли, солнце уже поднималось, но улицы Бруклина были пусты – лишь редкие прохожие спешили по своим делам. Майк и переодевшийся в спортивную форму Ник трусцой выбежали на Марси-авеню и направились к Херберт Фон Кинг парку, где Майк раньше бегал вместе с отцом. Закончив пробежку, на выходе из парка они столкнулись с пожилой полной негритянкой, которая несла две огромных сумки с продуктами. Женщина тяжело дышала, то и дело останавливалась отдохнуть.
