Зеленый фургон – Александр Козачинский

Как же трудно писать о таких книгах. Искренних, ярких, острых…Книгах, в которых больше чувства и таланта, чем отточенного мастерства. Когда снежинки, нарядные, как елочные украшения, сравниваются с огромной черешней. А отдыхающие в гагринском парке , в тюбетейках и макинтошах, с доисторическими людьми, зябнувшими в демисезонных шкурах посреди надвинувшихся ледников.Эта история начинается в Гаграх, зимой 1931. И потому сравнение с тем самым фильмом отодвигается, а через пару страниц закадровый узнаваемый голос Джигарханяна лишь вторит словам автора. Автора, который пишет о себе, о своем друге, о своей молодости. И литературный клуб у зелёного камина, обязанный своим зарождением разбушевавшимся стихиям и прежде всего стихии скуки, лишь подтвердит утверждение что в каждой жизни есть по крайней мере один интересный сюжет.Сюжет, который знакомо перенесет нас в 1920, в Севериновку, Одесского уезда. В ту самую, славную самогонкой и желтыми сапогами, с носком «бульдог», подколенными ремешками и маленьким раструбом вверху голенища. И нового начальника уголовного розыска вы сразу же узнаете. По манлихеру и двум бомбам-лимонкам на поясе. Как, впрочем, и серую кобылу Коханочку с кавалерийским седлом и ременной плеткой, и младшего миллицонера Грищенко, с его необыкновенными способностями и двумя пальцами правой руки, приспособленными к выуживанию дефицитных товаров со спекулянтских возов.

И даже Красавчик появится в этой истории столь же лихо, на вороных жеребцах и новеньком зелёном фургоне. И будут так же звенеть где-то вдали втулки этого фургона, а Грищенко и гнедые изображать погоню…изображать, потому что погоня, как понятие, чуждо их опыту и физическому состоянию.И Виктор Прокофьевич Шестаков, агент второго разряда, последователь универсальной системы траволечения и обладатель двух редких качеств – честности и здравого смысла. Редких во все времена и повсеместно. Они искупали наличие деревянных «стукалок», некоторых научных заблуждений и гипсового коня. Читателю придется смириться с тем, что главной детективной единицей этой истории окажется именно этот нелепый пожилой человечек, прибывший по мобилизации из Рязани, и отягощенный катаром желудка, диабетом и камнями в почках. При все равнодушии к вещественным доказательствам, именно при нем в камерах арестованных затеплилась жизни и в самом райотделе обнаружилась плеяда взяточников. Да и Червеня разрабатывал он…Что помогло этим двоим – Володе Патрикееву и Красавчику выжить и остаться людьми в этом бушующем мире, в котором рушатся все вековые устои. Кроме общего гимназического детства и жаркого южного одесского солнца над футбольным полем. Советская власть, как только у нее освободились руки. Для тех кто дождался и для тех кто захотел…

И пусть в этой книге нет того светлого и головокружительного футбольного финала. Пусть.

В нем есть замечательное подведение итогов:… каждый из нас считает себя очень обязанным другому: я – за то, что он не выстрелил в меня когда-то из манлихера, а он – за то, что я вовремя его посадил.Без сомнения, это разные, по своему замечательные вещи, кино и книга.

Вот только Александр Павловский о щемящем «Ты где, июль?..»

А Александр Козачинский о яростном:Не смейте модным словом ретро,

Все, чем мы жили называть…Такого сочного, яркого и запоминающегося текста мне давно не встречалось. И меткое слово, и мягкий юмор, и впечатляющие образы – всего этого в достатке для повести об удивительных временах, когда начальниками уездных отделов могли быть восемнадцатилетние мальчишки. И именно их вера, отвага и одержимость совершали чудеса…Вопреки отсутствию знаний, опыта, профессиональной выучки. Они спешили жить. Жить так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитое…

Радиопостановка довольно известной повести. Существует одноимённый фильм, который я не смотрел, потому соблазнился на аудио. Тем более, что в ролях более чем убедительный подбор актёров: Евгений Весник, Всеволод Абдулов, Олег Ефремов, Владимир Высоцкий, Евгений Петров, Виктор Новосельский, Людмила Шапошникова, Елена Королева и другие артисты московских театров.Дальше…Сюжет прост и без изысков: молодой парнишка – бывший гимназист – назначается начальником отделения уголовного розыска в местечко под Одессой. И поскольку дело происходит в 1920 году, то понятно, что процветают самогоноварение, бандитизм, спекуляция и прочие «пережитки прошлого».И наш герой рьяно берётся за дело. Однако довольно быстро местная шпана понимает характер парня и потому всё остаётся практически на своих местах – овцы сыты и волки целы. И скорее всего карьера парня закончилась бы крахом, если бы не его служебное рвение да в придачу толика везения. Не «Ликвидация», конечно, но для 47-минутного спектакля подходяще.

Ох… вот если бы я не смотрела всеми любимый фильм по этой книге, то, наверное, понравилось бы больше. Все-таки и завязка любопытная, и юмор такой я люблю, скорее ироничный, чем искрометный, да и финал блестящий.

Вот только не ложились на мою картинку ни книжный Грищенко «олицетворение фронтовой доблести», который

был строен, могуч и ловок, как Кожаный Чулокни агент второго разряда Виктор Прокофьевич Шестаков с «седенькой проперченной эспаньолкой», ни неуловимый Червень, такой почти демонический в фильме и совершенно невнятный в повести.

Да и само повествование показалось несколько вяловатым, без особого огонька. Автор, скорее, сделал упор именно на ироничную составляющую текста, задвинув возможную искрометность погонь и схваток далеко на задний план.

Нет, скучно не было, читалось очень легко, даже забавно. Но вот чего-то не хватило, какой-то изюминки, более ярких сцен, быть может, а неизбежные сравнения текста с фильмом оказались, к сожалению, не в пользу первого. Даже моменты, которые в кино выглядели просто отлично (наивно-романтическое подражание ГГ Шерлоку Холмсу, сбор вещественных доказательств и выдача их «во временное пользование») здесь как-то совсем не зацепили, прошли мимо. Совершенно категорически не хватало неповторимой ироничной интонации Джигарханяна…

В целом повесть показалась почти обычной, ровной, не без достоинств, но ничего особо невероятного я тут не увидела.

Пожалуй, это тот редкий случай, когда побеждает экранизация.