Александр Железняк
По ту сторона холма
Это были странные существа. Они увидели меня, а я увидел их. Они были ростом с маленького человека, я был тогда лишь чуть-чуть выше их, впрочем, мне с тех пор не больно-то удалось вырасти… У них были крупные головы и крепкие руки, свисающие едва ли не до коленей. Сперва я подумал, что это какие-то обезьяны, настолько много шерсти было на них, но, приглядевшись, я увидел, что они разодеты в странную одежду… Как будто бы старинную. Как раньше одевались крестьяне. Мне показалось, что было бы странно для обезьяны так расхаживать.
А ещё они говорили. Очень много! Существа сразу обступили меня, не успел я и глазом моргнуть! Деваться мне уже было некуда… Они спрашивали у меня, кто я и как к ним попал? Общались они не на том же языке, что пели. Называли меня сыном Адама, чтобы это ни значило, хм…
Мне показалось, что скрывать в моей истории нечего, так что я рассказал существам, как у них очутился. Надо сказать, новость, что люди наверху берут воду из ключа, подземных жителей не порадовала. Как оказалось, горячий источник – это их рук дело. Они были недовольны, если не сказать хуже. Но их досада длилась недолго. Ведь я сразу объяснил, что провалился в их пещеру – смешно так называть их царство теперь – сквозь расселину под снегом.
– Земля пустила тебя, сын Адама? – спросил самый широкий из них с мшистой макушкой. Остальные молчали, но по их лицам было видно, что они пребывали в замешательстве.
– Получается, так, – они говорили чудно, но я решил подыграть подземным жителям, чтобы поскорее добраться до дома.
– Доселе такого не бывало, – важно заметил другой подземец, поглаживая длинную пепельную бороду, разделённую на две половинки аж до ступней, – чтобы сыны Адама могли сами спускаться, не спросясь дозволения на то у кобольдов.
Так я узнал, как они сами себя называют.
– Если всё так, как ты говоришь! – один из них, с курчавыми медными волосами неожиданно разозлился. Он мне показался самым молодым среди остальных. – То докажи свои слова!
– Но как же я могу доказать их, подземные дяденьки, – пролепетал я. – Если вы подскажете, как добраться до ключа обратно, я укажу вам на трещину, через которую упал.
– Мы не вправе ничего подсказывать твоему роду, – ответил старик на мои слова. – Таков древний договор, скреплённый под Солнцем и Луной.
– Таков договор, – заухали остальные кобольды.
– Ты пришёл к нам, но мы тебе не помощники. Ты сам по себе, мы сами по себе. Иного не будет.
– Но как же мне выбраться к дому? – захныкал я. – Подземные дяденьки, помогите мне, пожалуйста!
– Называй нас кобольдами, – скривился пепельнобородый житель пещер.
– И не реви! – важно добавил медноволосый. – Это делу не поможет.
– Честно говоря, на высокую твердь мы и сами не ходоки, – задумался вдруг мшистый кобольд. – С давних пор мы не ходим под светом Солнца и Луны… Может и напрасно, но чего уж теперь порядки менять, эх-ма. Вывести мы тебя наверх не сможем, потому что, перво-наперво, договор, а во-вторых, мы и сами не знаем, откуда ты пришёл.
– То-то же, кхе! – крякнул старый кобольд.
– Раньше считалось, что эта зала последняя из нашего царства и дальше нет ничего, но гляди ж ты, свалился на наши головы, как крот окаянный! Теперь надо дорогу твою заделывать будет, чтобы другие-сякие к нам не прошли. А что до тебя, то тут надо думать.
И вся троица разом погрузилась в раздумья. Я, признаться, успел проголодаться за это время и даже немного продрогнуть, хотя в их зале было много теплее, чем в январском лесу.
Старик заметил, что я дрожу и сказал, что неча лбы морщить, пока цуцик не стрепетал в концы. До сих пор не понимаю, что значило это выражение. Троица кобольдов повела меня через кобольдье царство. Тут-то я и увидел, что это была никакая не пещера: я попал туда, где оживают истории.
Мы шли коридорами, в которых было бы привольно и самому большому человеку. Своды здесь были ровные и чистые, воздух тёплый и сухой. Вдоль пути были навешаны красные камни, дававшие свет, а ещё корни деревьев налипли на стены и по ним в самую землю текла золотистая сила. Наверху, в моём мире корни казались твёрдыми и мёрзлыми как железо, а здесь будто солнце спряталось в них. Хотя наверху его не было уже как пару недель.
Пока я и троица шли по этим коридорам, мы никого не встречали. Мне не наврали, и я в самом деле вывалился там, где меня никто не ждал. Кобольды пришли в эту дальнюю часть царства лишь потому что перестал течь горячий ключ, и они пением пытались пробудить его ото сна. На мои вопросы, почему мог остановиться поток, подземцы ничего не отвечали, лишь хмурили кудлатые брови. Наверное, это тоже был их договор.
