Александр Изотов
Баттонскиллъ – 3. Рабство Кольца
Глава 1, в которой чёрная молния
Дверь открыли, и внутрь вошёл тот бугай, которого Оркос послал перед этим найти свободную портальную площадку.
– Есть портал, босс-батыр, – изменённый орк радостно закивал.
– Идиоты, – со вздохом сказал Менэтиль, потом повернулся к нам, – Вы поговорили?
Вайт стиснул зубы, хмуро разглядывая меня. Гном был очень похож на нашего Дворфича, и от этого ситуация была ещё неприятнее.
– А твой папаня ведь потом обо всём догадался, уж очень умён был, – он постучал по лбу кулаком, а потом поморщился, – Вот только кто такой Чекан был? Вчерашний студент? А у нас в Министерстве связи, в отделах.
– Вайт, – проворчал Оркос, и постучал по запястью, – Время.
– Чека-а-ан. Этот выскочка со своей жёнушкой Гончей, – гном аж затрясся, – Они и во второй раз нам помешали, только уже не случайно. Семнадцать лет назад мы почти открыли проходы во всех Великих Прорывах…
– Вайт, – Оркос сокрушённо потёр лоб, – Зачем ты с ними говоришь, они не поймут.
– Погоди, Менэтиль! – Гендель снова повернулся ко мне, – А здесь, под Батоном, нам почти удалось, владыка даже стал выходить. Вот только Чекан, чтоб его…
Гном вдруг зарычал, словно от бессилия, и посмотрел на свои руки. Тут Оркос подошёл, положил ему руку на плечо:
– Друг, скоро проблема будет решена, и его сердце снова забьётся.
– Сердце?! – вырвалось у меня, – Чьё сердце?
– Властелина с той стороны, – спокойно ответил Менэтиль, – Видишь ли, твой отец не терял времени даром.
– Обычный бард… он посмел ударить владыку… Песней Небытия, – Вайт растерянно смотрел на свои руки.
Я замотал головой, глядя то на одного, то на другого. Про ноты-то, которые Чекан собирал, я совсем забыл!
Песнь Небытия… Как там сказала тётя Надя? Услышишь, и тебя уже небудет?
Получается, мой отец остановил приход того властелина, сыграв ему эту самую песню?
– Боюсь, мой друг, он уже тогда был необычным, – горько усмехнулся Оркос.
– Боссы-батыры… кха… то есть, босс, – бугаи переглядывались, – Надо бы идти.
Оркос кивнул, и один из орков двинулся ко мне. Я сдаваться просто так не собирался, и замахнулся теслом. Бугай расхохотался, и даже подставил ладонь:
– Ну-ка, тяпка-батыр.
Вайт не преминул вставить:
– Тегрий обмолвился, что тебя прозвали тяпка-мэном?
Другие бугаи рассмеялись, и Оркос тоже не выдержал, заулыбался.
– Незавидная судьба у сына великого отца, будь он трижды проклят, – без тени улыбки сказал Вайт.
Я, понимая, что это бесполезно, всё же ударил по ладони. Прямо остриём кельта в растопыренную лапищу. Рука орка чуть дёрнулась, на коже проступила ссадина, но не более того.
– Кровь Чекана, – заржал орк, – Тяпка-батыр оставил мне смертельную рану.
Остальные подхватили, заливаясь хохотом, а Боря прошептал мне:
– Валим шкаф.
Пришло время действовать, и мы отскочили за полку, упёрлись.
– Нубы вы Батонские, – Вайт затряс кулаками, – Мой кабинет!
Надо сказать, у орка реакция была что надо. Мы даже не успели наклонить полку, как бугай упёрся в неё ладонью и снова прижал к стене.
– А ну, не балуйте, – сказал он, но тут же ему на лоб сверзился горшок с цветком.
Сыплющаяся по лицу орка земля что-то во мне перемкнула, и я даже не понял, когда моё тесло воткнулось ему в лоб.
Что это был за удар. Раздался хруст, и бедного бугая снесло прямо на одного из собратьев. Те оба упали на пол, и в кабинете воцарилась тишина.
Я отступил назад, держа наготове кельт. Бобр похлопал меня по плечу, ободряюще кивая, но я и сам видел, что лица у всех моих согруппников были бледными.
Менэтиль и Вайт, округлив глаза, смотрели на распластанные тела. Но вот бугай, придавленный напарником, заворочался.
– А ну, орк-батыр, дай встать, – рыкнул он на своего собрата.
Тот не отвечал, и грязно-кровавое месиво на его лице явно было несовместимо с жизнью. Да ещё через миг над трупом появилась субстанция опыта, которую можно было бы собрать в бутылёк
– Но… но… – Вайт чуть попятился, – Тут же щит!
Оркос Менэтиль щёлкнул пальцами, будто что-то направляя в меня, а потом растерянно посмотрел на свои руки:
– И он до сих пор работает.
– Горшок, братва! – Бобр вдруг подскочил к полке, подхватил оставшийся там цветок.
– А-А-А!!! – с разъярённым криком ещё один из бугаёв бросился в нашу сторону.
Боря метнул свой снаряд, но орк небрежно расколол горшок кулаком. Дождь из земли по инерции окатил орка, тот на миг зажмурился, а я прыгнул вперёд.
И я почти достал его – тесло сигануло по руке, брызнула зелёная кровь, но бугай вывернулся. Другая его рука хлопнула по моему запястью, с хрустом сжала, а потом подхватила выпавшее тесло.
Отскочив, раненный орк стал рассматривать моё оружие, даже попробовал лезвие на вкус.
– Просто тяпка, босс.
– Твою же… щебень-гребень! – Вайт, всё ещё не веря, смотрел на труп орка у ног, – Это не просто тяпка, это кельт. Оружие северных…
– Воистину, – Менэтиль прищурился, потом махнул остальным, показывая на меня и моих друзей, – Этого живым, остальных в утиль. Но без шума чтобы.
Отступая дальше за стол Вайта, мы принялись лихорадочно рыться в кошельках. Биби стреляла из рогатки камнями, но без силы земли её выстрелы только злили орков.
Раненый, помахивая моим теслом, так вообще ловил каменные снаряды зубами, демонстративно разгрызая и выплёвывая.
Боря с Ланой в коем-то веке достали свои нубские дубинки, а Лекарь всё сжимал погнутый бубен. Я тоже пытался нащупать в кошеле дубинку Чернецова, но вдруг под пальцем проскочило что-то мелкое… Семечка дриады!
Я сразу же вытащил семечку и сунул Биби:
– Попади в рот, – прошипел я.
Сообразительная рыжая мигом зарядила и послала семя выпендрёжнику, ловящему снаряды зубами. Тот так же ловко перехватил, клацнул челюстью и ощерился. Правда, через миг ещё раз пожевал, кивнул одобрительно и буркнул:
– Вкусно.
Это были его последние слова.
Потому что изо рта орка вдруг вылез крупный подсолнух – бугай дёрнулся пару раз, а потом просто рухнул лицом на стол Вайту. С грохотом мебель пошатнулась, сдвинувшись к нам.
Из затылка бедняги проглядывали корни, и двое оставшихся орков, обходя стол с разных сторон, с сомнением переглянулись и остановились. Глянули на рогатку Биби, и сунули руки за пояс, чтобы вытянуть огромные топоры.
– Ну, тяпка-батыр, – прорычал один из них.
Дальше отступать было некуда. Позади стена, и в руках только дубинки.
– Знаешь, Герыч, я так рад, что оказался в твоей группе, – вдруг сказал Бобр, – Вот так на первом курсе, а я уже фигачу вселенское зло.
– Я всё-таки хотел бы выжить, – ответил я.
– Знаешь, я позволю себе согласиться с тобой, – занудно протянул Лекарь, – Потому что очень не хотелось бы вот так оборвать потомственную династию.
– Толян, у тебя ж брат есть.
– Уверяю тебя, деревня, уж лучше бы династия оборвалась на нём.
Один из орков, взмахивая топором, что-то рыкнул, приготовившись к прыжку… но вдруг вся комната озарилась голубым светом, вспышка заставила всех зажмуриться. Воздух затрещал, запахло грозой.
В следующий миг перед нами оказалась чья-то чёрная спина – и снова замелькали вспышки, одна за другой. Орки орали, с кем-то сражаясь, но чёрная молния металась между ними, и буквально через секунду бугаи упали.
Тут же снова вспыхнул голубой свет, потом ещё. Тень пригнулась, словно держала держала чьи-то удары, а потом всё кончилось.
– Братан, ты жив?
Мы стояли, пригнувшись, и во все глаза пытались рассмотреть погром в кабинете.
В воздухе висела дымка, не позволяющая разглядеть спасителя. Впрочем, я уже по изящной фигуре, обтянутой в чёрную кожу, догадался, кто это.
Тень повернулась, сверкнув окулярами, подняла к лицу руку, и через миг стянула облегающий капюшон-маску. Чёрные, зализанные назад волосы, орлиный нос, тёмные глаза…
Екатерина Глазьева, улыбаясь, смотрела на меня и мою группу:
– Нюбс, а ты уже совсем ведь не нюбс.
Я, облегчённо вздохнув, закашлялся от дыма, и Глазьева помахала рукой, будто пытаясь разогнать его.
– Щит у них хороший, сразу не треснул, но устаревший. А вы молодцы., – она показала большой палец.
Что-то стукнулось в дыму, и Екатерина повернулась, в её руках появились и блеснули кинжалы. Но тут же опустила их – из марева собственной персоной появился модератор Чернецов.
– Герман, когда я в тебе сделаю дырку, может, научишься предупреждать?
– Катринити, расслабься – Чернецов присел над трупом орка, у которого грязная морда была раскурочена моим теслом .
Он, потирая небритый подбородок, оценивающе смотрел на увечья. И, судя по глазам, модератор не особо понимал, как такое могло произойти.
– Герман, где эти? – спросила Глазьева, – Они меня тут чуть не пришили.
– Ушли, – покачал головой Чернецов, – Там в коридоре порталы открыли, адскими свитками воспользовались.
– Прямо в Сито? – изумилась она, – Беспредельщики!
Модератор кивнул, а потом круглыми глазами стал смотреть, как к трупу орка подскочила Блонди. Та держала в руках склянку с опытом.
– Ты что делаешь? – изумлённо спросил Чернецов.
– Ай нид опыт, – без особого пиетета отчеканила Лана.
Модератор встал и довольно грубо подхватил Блонди за плечо.
– Хэй, вот а ю дуин?! – Лана дёрнулась в сторону.
– Вас здесь не было! – палец Чернецова обвёл всех нас, а потом уткнулся в меня, – Слышишь, Гончаров?
Я лишь растерянно смотрел, ещё не осознавая, что всё позади. Потом, всё же кивнув, я полез в инвентарь за свитком возвращения и сделал остальным знак поступать так же.
– Стой, – Глазьева подскочила, перехватила мою руку со свитком, – Не надо, следы оставишь.
Чернецов, глядя на меня без особого дружелюбия, кивнул, потом сказал:
– Катерина, уведёшь их? Я тут зачищу всё.
Девушка махнула следовать за ней. Через пару шагов она обернулась и спокойно сказала:
– Ребята, если вы сейчас же не сдвинете свои задницы, я уже не смогу вам помочь. Через пару минут здесь будет Министерство.
Сразу подорвавшись, мы двинулись следом. Но Чернецов вдруг упёр Бобру ладонь в грудь:
– Стой!
– Э, ядрён батон…
Модератор пошарил под наплечником Бори и, вытащив на свет мелкий кругляшок, сунул себе в карман плаща. Бобр ошарашенно смотрел на всё это.
Чернецов кивнул нам, показывая, что можем идти. На меня он почти не смотрел, но я всё же вытянул из кошеля Дубинку и протянул модератору:
– Спасибо.
Тот отвёл ладонью и покачал головой:
– Тебе ещё пригодится.
***
Несколько секунд, чтобы собрать все свои растерянные пожитки, и вот мы уже несёмся вслед за Глазьевой по коридорам.
Перед поворотом я на миг обернулся. Позади, вылетая из открытого кабинета Вайта, вспыхивало голубое сияние, освещая тёмный коридор. Потом выскочил Чернецов, отскочил, и из проёма с грохотом вырвался густой дым.
Пара лестничных пролётов, и вот мы уже шли знакомым мне коридором. Правда, в прошлый раз тут меня вели тот желтоглазый и его бугаи.
– А вам не интересно узнать, что там происходило? – наконец спросил я у нашей спасительницы.
– Георгий, – вдруг сказала Глазьева, – А как мы вообще узнали, что там что-то происходило?
– Ну, жучок, я так понял? – сказал я, покосившись на Борю.
Глазьева кивнула.
– Но там же щит был, как он работал? – удивился я, – Я так понял, глушилка там была.
– Плохая глушилка. Щит только на боевые классы, насколько я поняла, – Екатерина вздохнула, потирая запястья, – Я чуть жилы не порвала, пока разряжала его.
– Бат ю а… уровень намба найн? – спросила ошалевшая Блонди.
– Что? – Глазьева растерянно посмотрела на меня.
– Щит был рассчитан на один удар игрока девятого уровня, – перевёл я.
– Ааа… Нет, конечно, я седьмой, – усмехнулась Екатерина, – Просто технологии позволяют.
– А жучок как работал?
– Смесь нюбсовых и магических технологий. Если глушит магия, работает обычная запись. Но вообще Вайт сплоховал, щит у него устаревший уже.
Глазьева шла быстро, мы едва поспевали.
– Это был Вайт, – яростно затараторил я, – Это он всех убивал там, в Прорывах.
Глазьева обернулась, потом покачала головой:
– А об этом никому.
– Но мой отец не виноват!
– Никому, ты слышишь?
– Вы тоже заодно? – я чуть сбавил шаг, но тут же меня сзади подпёр Бобр.
– Не тупи, Георгий! Ты думаешь, почему из Министерства сюда сразу летят?
Я стиснул зубы. Эти тайны и заговоры. Всё слишком запутанно, и вот только показался просвет – а передо мной опять захлопывают дверь.
– Пока нельзя! Доверяй только мне, Чернецову и Гномозеке.
– Но ведь брат ректора…
– Это брат, но не ректор же, – огрызнулась Глазьева, – Родственников не выбирают, у них история своя, у Дворфичей.
– А Герман… Он слышал, что мой отец не виноват?!
– Слышал, Георгий, слышал.
Мы спустились ещё на пару пролётов, нырнули за дверь и оказались в портальном помещении. Глазьева сразу же щёлкнула замком, потом прошла к порталу, вытягивая свиток.
– Чернецов одарил своими, надзорскими, штучками, – улыбнулась Екатерина, и бросила свиток на портал.
Мы прошли вслед за ней, потом портал осветился. Кажется, в синем свете заискрило что-то красное, но уже через секунду нас поглотила вспышка.
***
Снова тот коридор с редкими чадящими факелами и свисающей паутиной. Именно здесь меня вела тогда Глазьева, рассказывая про то, что мне придётся пройти по инсту следом за группой практикантов.
– Ну, ты уже догадался, куда тебе веду, Георгий?
Я кивнул.
– Катакомбы с гоблинами?
– Именно. Правда, его давно не чистили, и там может быть жарко. Но тебе нужен всё тот же портал, его пока так и не раскрыли.
– Мой отец…
– Я знаю, Георгий, – нахмурив брови, отрезала Глазьева.
Мы уже дошли до тупика. Путь преградила уже знакомая плита, на которой был начертан знак смерти – черепок с костями.
Тишину в подземелье теперь нарушали только наше сиплое дыхание, пробежка далась нам с трудом.
– Так, Георгий, – положив мне руки на плечи, сказала Екатерина, – Твой отец, может, и не так плох, но он действительно убивал игроков.
– Но…
– Послушай. Пусть они были плохими, но не все: некоторые и не знали про заговор.
– Вайт сказал про пришествие.
– Мы слышали. Так, Георгий, мы сейчас тут со всем разберёмся, Министерство это так просто не оставит.
– Этот желтоглазый, его зовут Оркос Менэтиль.
– Мы слышали, – терпеливо кивнула Глазьева, – Мы ещё в прошлый раз наводили с Германом справки, пытаясь узнать, кто это был. Вот только никакого Оркоса не существует.
Я округлил глаза, а Екатерина снова вытащила свиток, подошла, и прижала к плите, закрывающей вход в катакомбы. Из-под её ладони вспыхнул дымок.
– Недавно нас предупреждал Гномозека, что не всё ладно в Батоне. Дьявольская нота, гномы эти, в саду мангольер заколдованный.
Плита начала со скрежетом подниматься.
– А вы чего? – Екатерина вдруг осмотрела нас странным взглядом.
– Э-э-э… – вырвалось у меня, – Что?
– В каты идёте, что! – она зыркнула строгим взглядом, – Пухи, зелья… Готовьтесь, мать вашу!
Чертыхнувшись, мы полезли в кошели. Из-под поднимающейся плиты стали вырываться звуки подземелья – какие-то скрипы, визги, далёкий лай.
– Сам ничего не предпринимай, Георгий, – Глазьева покачала головой, – Ты только в Батоне в безопасности, Гномозека ещё держит оборону.
– Это, мы Герыча в обиду не дадим, – буркнул Бобр.
– Молодцы, – Екатерина кивнула, – Группа – это главное.
Я смотрел, поджав губы. Из-под плиты дохнуло спёртым воздухом, донёсся запах истлевшей смерти.
– Не иди по следу отца, Георгий, – Глазьева посмотрела мне в глаза, – Они только и ждут это от тебя.
– Судя по тому, как они скрывались, заговорщиков и не так много, – буркнул я.
– Но мы не знаем, кто они! Георгий… – Екатерина хотела сказать ещё что-то, но я только положил ей руку на плечо и сказал:
– Спасибо вам. За всё.
Глазьева покачала головой, понимая, что так и не пробилась до моей разумной части души. А я же махнул своим, и мы, не сговариваясь, все прошли под тёмные своды.
– Так же хотел бы выразить особую благодарность от лица всей нашей потомственной династии Лекаревых, ведь ваши действия…
– Толян, – буркнул Бобр.
– К сожалению, я тоже вынужден идти в это страшное подземелье, – вздохнул Лекарь и, звякнув бубном, зашёл вслед за нами.
Силуэт Глазьевой было видно ещё мгновение, но через миг плита опустилась, и нам поглотила темнота.
– Бат… какая у неё фигура, – прозвучал в тишине голос Блонди, – В таком возрасте ай хоуп выглядеть так же.
Через миг послышалось рычание – она обернулась в кошку.
Кажется, в прошлый раз я тут паниковал так, что будь здоров. Трупы гоблинов в темноте, повсюду кровь… Тогда это меня сильно напугало.
Сейчас же я был спокоен. Правда, рука всё равно потянулась в карман за мобильником. Фонарик и в этот раз пригодится.
Глава 2, в которой старый путь
– А кто была эта красотка? – прошептала смущённо Биби, пока мы в слабом свете мобильников разбирались с нашим оснащением.
– Екатерина Глазьева, – ответил я, выкладывая из кошеля свои пожитки, – Сотрудница отдела Невмешательства.
– Невмеш? – удивился Бобр, рядом даже рыкнула львица Блонди, – Так это ж по нюбсам отдел, вроде. Или нет?
Я кивнул:
– Ну да. Она меня защищала в первый раз, когда я сюда попал.
– Офигеть у неё подготовка, – кивнул Боря, – Я думал, она самое малое в Надзоре работает, как тот седой.
Под седым он, судя по всему, имел в виду Чернецова.
– Главное, что не в Забвении, – усмехнулся я.
Произошедшее сверху так подстегнуло меня, что от волнения я не сразу смог зацепиться за вещи в инвентаре.
Теперь всё вставало на свои места. Ну, почти всё…
Главное, мой отец не плохой. Все последние сомнения исчезли, и я всем сердцем желал как можно скорее узнать всё о родителях. Что с ними случилось, где они, как ушли из этого мира?
Слабая надежда билась в глубине души. А может, они живы? Да, у Чекана, как у мужчины, были глобальные планы. Остановить пришествие властелина, при этом не раскрыться раньше времени и не попасть в лапы заговорщикам.
Он хотел спасти мир. И сделал это.
Моё сердце забилось, на миг я даже перестал слышать шёпот своих тиммейтов.
А мама? Сколько раз я уже слышал, что Гончая не уступала Чекану в смекалке, а то и превосходила. Да, мой отец грезил во вселенских масштабах, а мама думала намного мельче, более приземлённо.
Она хотела, чтобы они сами спаслись. Чтобы чета Чекановых после всех этих катаклизмов осталась жива. Ведь ради этого и были все заморочки с дриадами. Я прямо чувствовал, что зёрна граната – ключ к разгадке, где сейчас мои родители.
Всё как-то отступило на второй план. Предстоящая игра в нубобол, развитие моей команды…
Нет, Гончар, если мы останемся слабыми, ничего не получится. Ты не сможешь пройти путь отца.
Я, поджав губы, заставил себя вернуться из мечтаний о светлом будущем, и, опустошив кошель, поднял голову. Остальные тоже вытаскивали запасы, и вскоре перед нами образовалась кучка.
Пять свитков возвращения, столько же свитков воскрешения. Три зелья здоровья, и ни одного, твою же за ногу, зелья от Кента. Ух, как я сейчас хотел иметь в запасе его бурду.
Тут же были моя коробочка с зёрнами граната и ветка с дерева мангольеров.
Я потёр подбородок… Не густо.
У Бобра обнаружилось неиспользованное «зелье храбрости». Нормальное, купленное на складе, так и не использованное. Правда, нубское.
А ещё у нас были ограничены запасы снарядов для Биби. Мы с ней насчитали пятнадцать выстрелов. Для того, чтобы пройти до того портала, этого может не хватить.
Глядя на тёмный коридор, начинающийся за углом, я пытался вспомнить, какой путь в прошлый раз прошёл. Кажется, там должно быть… Собака-мутант в клетке? Или нет?
– Погоди, братан, – вдруг сказал Бобр и указал пальцем на свитки возвращения.
Я сам уставился, открыв рот. Пипец, а что сразу-то не догадался?
– Я так подозреваю, – подал голос Толя, – Что на территории Сито эти свитки не подействуют.
– Да ладно, Толян, а вдруг лоханулись, а? Там же сейчас бойцы Министерства сюда валят… – Боря поднял свиток, – Вдруг дыра в системе безопасности?
Я молча смотрел, как он раскрывает лист, смотрит, начинает читать. Тут меня осенило, и я схватил его за руку.
Поздно…
– Что? – спросил Боря.
– Ты успел прочитать? – в панике я посмотрел на неактивированный свиток.
– Ну да, – вздохнул Бобр, сворачивая лист обратно, – Только он не работает.
Я с опаской посмотрел на плиту, закрывающую вход к нам в каты. А может ли быть такое, что попытки вылета из Сито как-то отслеживаются?
Вполне возможно, что я зря паникую. Но если мои страхи обоснованы, гоблины тут покажутся нам цветочками.
– Всё, дубинки в руки, и вперёд, – я указал на коридор, но тут же Лекарь зашипел:
– Ш-ш-ш…
Мы все замолчали. Я ничего не слышал, но Толя прошептал:
– Сюда идут гоблины.
Заметавшись взглядом по пустому помещению, я вспомнил – в прошлый раз здесь лежали трупы, около десятка убитых гоблинов.
Пипец, Гончар, разгоняй мозги. Были трупы, значит, гоблины откуда-то взялись. Значит, у них сюда ходит патруль, проверять вход в родные катакомбы.
– Сколько их?
– Не могу разобрать, – Лекарь поморщился.
Боря, опуская забрало шлема, кивнул нам:
– Ну что, братва, сбацаем рок в этой дыре? Заряжай, Толян, – и танк засопел от смеха, глядя на помятый бубен в руках Лекаря.
– Всё, хватит болтать. Их будет с десяток, и это не Батонские кухонные добряки, – буркнул я.
Рассредоточившись, мы заняли позиции перед тёмным проёмом, прижавшись к стене. Выключили мобильники, стали ждать.
Вскоре забрезжил свет, неровные всполохи факелов стали разгонять темноту. К нам прилетали отдельные слова: гоблины переругивались, шутили, смеялись. И казалось, патруль особо сюда и не спешил.
–А ну, стоять, на! – чётко долетело до нас.
Судя по всему, гоблины уже завернули за последний угол и скоро должны были выйти из коридора.
– Чего, нах?
– Выпил до хрена, – буркнул первый.
– Ой, ну ты кирдык, на.
– Нет, на, я бурдюк, на!
Грохнул хохот, переходящий в хрюканье, а потом вдруг послышалось журчание. Кто-то из гоблинов отливал на стенку, причём очень долго, отфыркиваясь от удовольствия.
Биби рядом со мной шмыгнула, потом прикрыла нос рукой. Фыркнула и львица.
– Слышал, на? Что за нах?
– Ни хрена.
– Точно слышал, на!
Я нервно покручивал рукоять тесла, понимая, что сейчас от меня толку не слишком много. Тоже, что ли, как Биби, таскать с собой сумку, заполненную землёй до краёв?
Шаги стали приближаться. Звякнуло железо, гоблинские стопы стали шаркать осторожнее.
Боря стоял передо мной с другой стороны от прохода. Света факелов из коридора хватало, чтобы видеть, как он оттянул булаву для удара.
– Видишь, на?
– Ни хрена.
Полоская воздух, в комнату прилетел факел. Отскочив от пола, упал посередине, освещая каменные стены. Потом из прохода показался любопытный нос гоблина…
Шипастая булава с хрустом вплющила зелёный нос в череп. Бедный гоблин ничего не успел даже хрюкнуть, как Боря вогнал ему ногу в хлипкий нагрудник.
Коротышку отнесло на своего напарника за спиной, и тот распластался на полу в коридоре, захныкав. Тут же проскочила кошка, сомкнув челюсти на затылке, и пару раз тряхнула головой.
– И это всё? – с сомнением посмотрел на меня Боря, – Что-то всё не так страш…
Его оборвал удивлённый возглас:
– Вы кто, на?! – в темноте коридора проявилась фигура ещё одного коротышки. Секундная заминка, а потом он, выхватив ржавый тесак, понёсся назад, раздирая тишину криками, – Хана! Всем кир…
Свистнул камешек, крикун нырнул вперёд головой и затих на полу.
Биби смущённо улыбнулась, опуская рогатку, а мы все чуть присели от неожиданности. Слышал ли кто ещё этого гоблина?
Долго ждать мы не могли, и я махнул Лекарю собирать опыт с мобов. Всё, что было при гоблинах, мы засунули в кошели, Толя стащил с гоблина нагрудник, и наша команда двинулись дальше по коридору.
Нам повезло, огромный патруль не пришёл разбираться с нами. Но где-то же он должен быть?
Или я сужу лишь на основе опыта игр? Вполне возможно, что после зачистки Прорыв не заполняется так же, как до этого. А может, сейчас тут мало гоблинов?
Я не позволил себе расслабляться. Если Глазьева сказала, что каты давно не зачищали, и тут может быть жарко, значит, будем исходить из худшего сценария.
– Лекарь, – прошептал я, пока мы шли вперёд в темноте, – Готовь песню.
Толя вздохнул, но приложил палец к виску, стал что-то бормотать. Будто придумывал рифмы, а потом сам же качал головой – нет, типа, не пойдёт.
– Биби, как твой ёжик?
Биби смущённо повернулась:
– Я его чувствую, а звать трудно. Мне бы испугаться хорошенько.
– О, уверяю тебя, сейчас это устроим, – я усмехнулся.
Круглые глаза Биби хорошо было видно в темноте.
Тут снова донеслась ругань, а потом своды коридора огласила пьяная песня:
– В горах родились гномики, в горах они росли-и-и… – хрипел весёлый певец, – И думали, что гоблины не смогут их найти-и-и!
Ему вторил второй весельчак:
– Вот гоблины зелёные в пещеры к ним пришли-и-и, хорошею дубиною им головы снесли…
– Хорошо, нах!
– Им хана! На!
Мы прошлись до края коридора, к яркому проёму. Ещё на подходе я услышал то, что мне не понравилось – клацанье и звяканье по упругому металлу. Словно кто-то задевал когтями прутья решётки.
Боясь издать хоть звук, мы подкрались, и я, осторожно выглянул. Да, то же вытянутое помещение, и пугающие прутья решётки в стене, закрывающие нишу. За ними темнота, но я не стал всматриваться: хрипение твари было прекрасно слышно.
За столом в дальнем конце сидело четыре гоблина, двое из них дрыхли лицом в мисках. А другие, стукаясь глиняными кружками, упёрлись носами друг в друга и орали песни. Судя по всему, они ещё не дошли до состояния «ты меня уважаешь», и пока были друганами не разлей вода.
Рядом со столом торчал из пола рычаг. И нам во чтобы-то ни стало нельзя было дать его дёрнуть.
Я шёпотом передал свои опасения команде, мы чуть посовещались. Не рискнул я принимать решение в одиночку, и, оказалось, не зря.
Толя сосредоточенно слушал, что поют гоблины, а потом кивнул – он готов.
Боря схватился за каменный косяк, готовясь себя вытолкнуть. Львица за ним, а Биби, получив команду держать на прицеле рычаг, подняла рогатку.
– Три, два, один… – прошептал я, и Толя вдруг загорланил:
– В горах убили гоблинов, дубины не спасли-и-и!
Сразу же Бобр с Блонди влетели внутрь, и под дикий рёв собаки-мутанта за клеткой понеслись в конец комнаты. Я старался не отставать от них, держась чуть ближе к стене.
– Теперь у гномов бороды-ы-ы – орал Толя, – Зелёные, в крови-и-и-и!
Лица гоблинов вытянулись то ли от наглой песни Лекаря, то ли от вида несущегося здоровяка в шлеме с шипастой булавой. Но надо сказать должное, коротышки не сплоховали – в Борю сразу полетели кружки с пивом и тарелки.
Все гоблины успели вскочить и прикрыться столом, полетевшим на бок. Бобр с разбегу врубился в столешницу, пришибая всех четверых к стене. Вот только ножки стола помешали это сделать.
Гоблины оказались хитрыми, и даже не пытались атаковать. Они всем скопом ринулись открывать клетку.
Уже через миг стол отлетел обратно, чуть не свалив Борю. Из-под обломков попытался выскочить к рычагу зелёный ловкач, но свистящий камень воткнулся ему прямо промеж глаз. А потом я в прыжке вогнал тесло ему в шею под затылок.
Ещё один гоблин тоже попытался с другой стороны, но Бобр быстро сориентировался, и удар шипастой булавы пришпилил широкую челюсть к полу.
Наша львица в грациозном прыжке на излёте перехватила третьего коротышку, сиганувшего прямо через верх.
А вот четвёртый оказался хитрее всех. Он прыгнул не к рычагу, а ко мне. Я едва успел увернуться от тесака, влетевшего в стену рядом со мной, как гоблин, кувыркнувшись под колени нашему танку, метнул пивную кружку.
И кинул он её прямо в рычаг…
Камень Биби так же метко вошёл гоблину в лоб, оглушая, но тот уже сделал своё дело – кружка оделась прямо на рычаг и по инерции сдвинула его. Не на весь ход, но вполне ощутимо.
Решётки в стенах заскрипели, чуть поднялись, и сразу же под них просунулась лапа, а потом и клыкастая пасть:
– АГАРВ-ГАВ-РГАВ!!!
Плечи не проходили, но тварь в клетке зарычала ещё яростнее, пытаясь протиснуться в щель, и решётка стала поддаваться под её напором. Я откинул тесло и прыгнул к рычагу, ухватился, но меня сдвинуло вместе с ним – собака-мутант была невероятно сильна.
– Давай, братан, – Боря попытался помочь, но тут тварь что-то сделала, и по комнате разлетелись острые иголки.
Биби вскрикнула и упала, схватившись за шею, тут же рычаг снова дёрнуло. Через миг хрустнули пазы, державшие решётку, разлетелись осколки – и тварь вылезла.
Страшная помесь собаки и льва, только грива была вся игольчатой, как у дикобраза. Собака оскалилась, приближаясь к Лекарю и Биби – они были ближе всех, оставшись у входа в помещение.
Раздался рык, когтистые лапы царапнули по полу, и на тварь запрыгнула наша Блонди. Она попыталась укусить за загривок, но упёрлась пастью в иглы и жалобно зарычала.
Когти Блонди располосовали спину собаке, вот только львица была меньше этого монстра, и через миг тот, вывернувшись, хватил её за бок. Рванул головой, и наша Блонди с криком полетела к нам обратно.
Тварь чуть присела, страшно зарычала, а её грива будто надулась – и тут же иголки полетели по всей комнате. Я почувствовал уколы в плечо и ногу, и на миг они онемели.
Я уже думал, что всё, наш поход закончен, но тут собака-мутант клюнула носом в пол. Ей прямо под ноги прикатился ёж Биби. Он был совсем небольшой, но каменный, и его веса и скорости хватило, чтобы свалить тварь.
Через миг огромная клыкастая пасть попыталась ухватиться за наглого ежа, даже приподняла над полом.
Я успел увидеть, как Лекарь помогает Биби прыгнуть обратно в коридор, за угол. Сам я, пытаясь устоять на одной руке и ноге, рванул к лежащему на боку столу.
Тут же меня подхватила Борина рука, что-то мягкое и пушистое коснулось лица – и мы все трое оказались за дубовыми досками.
БАМ!!!
Взрыв в замкнутом помещении здорово саданул по ушам, и я едва ли слышал, как стол содрогнулся под шрапнелью. Вот теперь у Биби полно снарядов для рогатки.
– Ядрён батон, – будто сквозь вату послышался голос Бобра, – Никак не привыкну.
Я усмехнулся, вылезая из-за стола. Рука и нога уже чувствовались, видимо, яд у твари действовал недолго.
– Во снесло башню, – Бобр, как и я, уставился на зрелище.
Бедная собака мутант сделала ошибку, пытаясь раскусить ёжика – теперь гривастая шея заканчивалась ничем, голову снесло начисто.
Лекарь с Биби осторожно выглянули из-за угла и снова зашли в комнату. В этот же момент всё каменное крошево на полу зашевелилось, сливаясь в единый центр.
– Не понимаю, – Толя будто пританцовывал, пытаясь обойти сходящиеся потоки камешков, – Ты опять дал ему зелье?
– Нет, – я ошарашенно покачал головой.
Через миг ёжик, как ни в чём не бывало, сложился снова, а потом, зафырчав, унёсся в тот проход, что был за столом.
– Какое зелье? – чуть ли не синхронно спросили Бобр и Биби.
