Александр Харламов
Книга судеб
– Да, да…– заторопился согласиться с ним испуганный Заславский. – Я сделаю все что смогу!
– Не так…– неизвестный наклонился к нему. В нос ударил запах дорогого парфюма и холод неизвестности, граничащий со страхом.– Вы сделаете это!
Неизвестный щелкнул выключателем настольной лампы и кабинет резко погрузился в непроницаемый мрак. На секунду олигарх ослеп, а когда открыл глаза, то снова в комнате был один. Неизвестный исчез.
– Черт!– выругался Вячеслав Сергеевич, налив себе полный стакан виски.– Черт! – повторил он. Сбросил ботинки, пальто и костюм, расстегнул рубашку, снял галстук. – Будь ты проклят! – закричал он, разбив стакан об пол.– будь проклят!
Он уже искренне жалел, что связался с неизвестным помощником, боялся, что цена, уплаченная за здоровье и жизнь Киры будет слишком высока и заплатить он ее не сможет. От осознания этой простой мысли ему захотелось напиться. Надраться до поросячьего визга, чтобы хотя бы на миг забыть о том, что рушится вся его жизнь, весь его размеренный уклад, все его благополучия.
Заславский схватил бутылку и сорвал пробку. Залпом осушил половину, чувствуя, как теплая нега разливается по телу. Через пять минут он уже мирно спал.
ГЛАВА 7
Темный узкий коридор вел куда-то вглубь подземного Харькова. С грубо сложенных стен капала вода, под ногами хлюпало и воняло сыростью. Под потолком висели какие-то кабеля правительственной связи, кое-где основательно потрепанные мышами. Позади загудела электричка. Сверху посыпалась штукатурка, комья мокрой земли и мелкие камешки. Свод тоннеля, ведущего в бомбоубежище под станцией метро Ботанический сад, со времен холодной войны пришел в негодность. Нынешние власти сейчас не планировали оставаться в своем государстве до последнего, предпочитая выезжать в какую-нибудь нейтральную страну, бросая на произвол судьбы свой собственный народ, их волею втянутый в какое-нибудь военное противостояние.
Высокая фигура неизвестного помощника Заславского, обещающего спасти его дочь, легко перепрыгивала через глубокие лужи. В полной темноте он ориентировался, словно на свету, и легко определял нужные повороты. Из-под его ног, обутых в высокие армейские ботинки, со звонким писком разбегались крысы.
Наконец, после долгой ходьбы, он нырнул в еле заметный коридор слева от себя. Спустился вниз по небольшой трубе вниз и оказался в длинном узком помещении, напоминающем пенал. Здесь горели лампы дневного света, приглушенно работал радиоприемник, мерно гудел холодильник “Полюс”.В углу стоял небольшой стол, колченогий табурет, на котором восседал мужчина лет сорока, крепкого телосложения, отменной выправки и жестких, будто вырубленных из камня черт лица. В руках он вертел десантный нож с широким обоюдоострым лезвием и наслаждался песней Эдиты Пьехи, транслируемой по радио. Его губы беззвучно шевелились, подпевая голосу, в который, в своей время, были влюбленны миллионы.
– Где все?– строго спросил неизвестный помощник олигарха, сухо кивнув мужчине в знак приветствия.
– Бес здесь!– сторож кивнул закрытой двери.– Остальные отправились наверх по его распоряжению…– Как у тебя?
Но помощник олигарха Заславского промолчал. Он прошел к двери, несколько раз провернул тяжелый штурвал замка. Дверь скрипнула и отъехала назад, освобождая полукруглый проход внутрь, в глубины бомбоубежища для высших чинов ЦК партии Украинской ССР, построенный сразу после войны, когда о плане Даллеса еще не было слышно, когда лысый кукурузник только начинал свое восхождение по карьерной лестнице партии.
В полутемном помещении тихо шумела вентелляция, работал кондиционер еще совтского производства. Раньше умели делать на совесть, да и все вокруг было, будто вырванное машиной времени из шестидесятых годов прошлого века, солидное, грубое, без намека на роскошь, но от того не менее качественное.
За столом сидел седой грузный мужчина. Его седые волосы были зачсаны назад. Длинный нос говорил о каких-то дальних кавказких корнях. Одет он был в черный твидовый пиджак и водолазку, синие джинсы и остроносые туфли. В то время, когда помощник олигарха зашел в подвал, он развлекался тем, что усилием взгляда двигал по столику спичечный коробок.
– Здравствуй, Шаман,– коротко бросил он, не отрываясь от своего занятия. Коробочек несколько раз нервно дернулся, выдавая настроение своего хозяина, но потом ровно заскользили по полированной столешнице.
– Здорово, Бес!– поздоровался вошедший, устало плюхнувшись на табурет. Прикрыл усталые красные глаза, оперевшись на холодную, выкрашенную зеленой краской стену с какими-то предостерегающими надписями.
– Говорят твой подопечный опять правил возложенную на него миссию?– тот кого называли Бесом оторвал взгляд от коробка и поглядел на своего посетителя.Спички замерли на самом краю столешницы, готовые упасть на бетонный пол.
– Ему не везет!– открыл красные глаза Шаман, тяжело вдохнув спертый подземный воздух. – Каждый раз что-то мешает, отрезает путь в последний момент…
– Что-то?!– притворно изумился Бес.– А вот Элиза так не считает…Она видит, что твой подопечный боится, очень боится…И уже жалеет, что связался с нами!
– Дело не в этом…– вяло возразил уставший мужчина, расстегивая плотную черную куртку.
– А в чем?!– взревел Бес, громко стукнув кулаком по столу. Спички покачнулись и полетели вниз, но у самого пола взгляд мужчины сумел их остановить. Они повисели немного в воздухе и улеглись ему в ладонь. Он чиркнул ими, подкуривая дешевую Ватру без фильтра – дань старой привычки, еще с советских времен.
– Ему мешают,– вспышка гнева не испугала Шамана. За долгие годы совместной службы он привык к своему начальнику, и, казалось, что уже ничего его не может в поведении Беса удивить.
– Кто может помешать самому богатому человеку Харькова, входящего в тройку самых богатых людей Украины?
– Пока не знаю…– пожал плечами Шаман.– Но оба раза это был какой-то мужик, предпредивший призраков о нашей охоте. Сначала здесь, в метро, а потом и в Театральном.
– Какой-то мужик? – кулаки Беса нервно сжались, готовые размазать своего подчиненного по стенке.– Ты знаешь, Шаман, сколько лет мы ждали этого момента! Двадцать шесть лет…Долгих двадцать шесть лет! И ты спокойно говоришь о том, что какой-то мужик срывает нам всю операцию?! Ты в своем уме лейтенант?!
Шаман поморщился, как от зубной боли. Его старое воинское звание резануло по ушам, и по сердцу. Когда-то давно он, как и Бес, и остальные их соратники украшали ряды доблестного харьковского КГБ. Отвечали за государственную безопасность, были людьми, облеченными властью, секретным отделом №13, специализирующимся на борьбе с проявлениями всякой чертовщины, а потом все в один момент рухнуло. Исчезли их кураторы, ушли на пенсию не согласившиеся пресмыкаться перед новой властью, не изменяя раз в жизни принесенной присяге. Они оказались на улице. Все пятеро…Бес, Шаман, Эльза, Веер и Малыш. Оказались никому не нужными, лишними в дележке наследства империи. Бойцы невидимого фронта уже не существующего государства.
Выживали, как могли. Бес стал начальник охраны одного государственного предприятия. Эльза отправилась торговать на Барабашово. Веер пытался заделаться киллером, но не вышло. Вместе с Малышом они медленно спивались в “трешке” Веера на Героев Труда, оставленной ему родителями. А Шаман? Шаман грезил реваншем, мечтал о возвращении старого порядка и подрабатывал сторожем на все том же Барабашово. Там многие трудились, что бы выжить, работая на наглых негров и вьетнамцев за копейки, народ нищал, проваливаясь куда-то вниз, в какую-то яму, дна у которой вовсе не было видно.
Именно в таком состоянии их нашел бывший командир спецподразделения №13 с позывным Бес, когда казалось, что все, финиш, дальше остается шагнуть в окно или пустить пулю в лоб из наградного “макарова”.
Шаман, тогда проснулся с тяжелым похмельем. Большими глотками пил воду из-под крана, опасаясь смотреть на опухшую рожу в зеркало. Голова шумела, все тело ныло и жалостливо просило отдыха. В спальне раздался непонятный шум, потом заработал сам собой телефизор. Если бы не вчерашняя пьянка, то Шаман неприменно почувствовал след телепортации, но все болело настолько сильно, что он лишь мысленно удивился чудесам японской техники. Зашел в комнату, попутно загнав под рассохшийся диван пару пустых бутылок из под пива. По седьмому харьковскому каналу шли новости. Позади раздалось тактичное покашливание, заставившее вздрогнуть Шамана и резко обернуться. Боль в висках вспыхнула ослепительной кометой. Он еле устоял на ногах, увидев своего бывшего командира, вальяжно развалившегося в кресле. Он курил свою любимую ватру, от которой и в нормальном состоянии Шамана тошнило.
– Ну здравствуй, товарищ лейтенант,– проговорил Бес, туша окурок о грязный пол.
– Товарищи нынче не в моде…– буркнул тот, усаживаясь напротив.– Что хотел?
– Хотел тебя спросить,– лицо командира стало жестким. Он рывком придвинулся к Шаману, чтобы посмотреть ему в глаза,– не надоело прозябать на рынке? Понемногу спиваться и умереть от некачественного пойла?
– Так все живут,– грустно усмехнулся Шаман.
– Так живут лентяи и дураки! С твоими способностями можно горы свернуть, а ты…– он пнул пивную бутылку, и она, звеня, покатилась по давно некрашенному полу.
– Мои способности были стране нужны, а теперь кому? Мне в гадалки податься? Или экстрасенсы? Воды по ящику заряжать?
– Не ерничай! Ты талант! Ты можешь то, что многие люди видели только по телевизору в фильмах про супергероев.
– Это точно!– Шаман отвернулся и выудил откуда-то из-под горы немытой посуды, стоявшей горкой прямо на полу, непочатую бутылку пива. – Супергерой, мать вашу…
Он попытался зубами открыть пиво, но Бес бросил короткий взгляд на бутылку и она вдруг затрещала.
– Бес, не надо!– воскликнул он, но было уже поздно. Мелкие трещины вдруг пошли по зеленому стеклу, разрастаясь в трещины побольше, а потом оглушительно бабахнуло, обдав пеной обиженного Шамана.– Ну и зачем эта демонстрация силы?
– Чтобы ты понял, мы и есть сила!– пафосно начал Бес.– Сила, способная вернуть все назад…
– Что ты имеешь в виду?– спросил Шаман, моментально трезвея. Сколько раз он мечтал об этом! Сколько ночей не спал, строя несбыточные планы! А после смирился, топя свои надежды на реванш в спиртном.
Тогда Бес рассказал План. Именно так, с большой буквы и никак иначе! Это была судьбоносная операция для всего мира, возможно та самая, для которой в далеком семьдесят втором году в КГБ и создали отдел №13.
Шаман согласился, как согласились и Эльза, и Веер, и Малыш. Свою базу устроили в самом потаенном уголке Харькова, о котором мало кто знал, в подземном бункере под станцией метро Батнический сад – бывшим бомбоубежище для высшего рукводства Украинской ССР. Правила игры все приняли сразу и безоговорочно, права на ошибку они не имели, потому что попытка была бы только одна. Потому так и отреагировал Бес на очередной срыв их Плана.
– Я не знаю, что это за мужик, но он видит без элексира,– попытался оправдаться Шаман, виновато потупив глаза.
– К черту элексир!– взорвался Бес, и в бункере отчаянно замигали лампы дневного света.– Если первый раз можно списать все на случайность, то второй раз он целенаправленно срывал операцию! Слышишь меня!
– Так точно, товарищ майор!– вытянулся в струнку бывший лейтенант КГБ. Это успокоило немного Беса. Он тяжело вздохнул и сел обратно на стул, выбивая на столешнице какой-то незамысловатый ритм.
– Какие меры ты принял? – уже спокойным голосом поинтересовался он.
– Приказал Заславскому его найти…Думаю, нам будет интересно с ним познакомится,– пожал плечами Шаман.
– А что Заславский?
– Уже жалеет, что связался с нами,– усмехнулся бывший лейтенант КГБ,– чтобы это понять не нужно быть экстрасенсом.
– Необходимо вернуть его под наше влияние, чтобы этот чертов миллионер не мог и шагу ступить без нашего ведома!– приказал Бес.
– Можно привлекать к этому заданию Эльзу?– поинтересовался мужчина.
– Нужно, лейтенант! У нас мало времени…До часа “X “ неделя.
– Разрешите исполнять?
– Исполняйте,– кивнул Бес, провожая выходящего четким строевым шагом из бункера своего подчиненного.
ГЛАВА 8
Возвращался я домой выжитый как лимо около десяти часов вечера. Свет на кухне уже не горел. В спальне Эльвиры Олеговны тускло мерцал экран ноутбука. Она снова занималась просмотром очередного сериала. Быстро взбежал на второй этаж, внутренне уже готовясь к очень непростому разговору с женой.
Сунул ключ в скважину, попытался провернуть, но не тут-то было, нижний замок так же не открывался. Такого в нашей семье раньше не водилось. Всегда один из замков оставался без вставленного ключа. Снова посмотрел на часы. Десять часов ровно… Мишка еще не спит, только укладывается мультики смотреть. Была не была! Нажал на кнопку звонка несколько раз и стал ждать. Движения за дверью не было. Потом еще и еще раз, пока по ту сторону не зашаркали тапочки и не скрипнула дверь в спальню тещи. Это она прошла к двери.
– Эльвира Олеговна, это я!– громко прокричал я, благо на всей лестничной клетки мы жили одни. Остальные две квартиры пустовали еще с лета. Постучал, но заветного поворота ключа так и не услышал. Что-то подозрительное екнуло в области сердца. Меня так никогда с работы не встречали…Никогда, за долгих десять лет брака.
– Света, он пришел,– различил я сквозь дверь строгий голос тещи. Раздались легкие шаги моей дюймовочки. Щелкнули оба замка. Ключи внутри с легким стуком провернули свои механизмы.
– Здравствуй, Дворкин…– на пороге стояла Светлана, заплаканная, расстрепанная, с красными от слез глазами. Зашмыгала по-детски носом, от чего мне захотелось обнять ее покрепче, да не отпускать никогда.
– Привет, зайка,– я попытался сделать шаг в квартиру, но жена заслонила мне проход, шагнув чуть в сторону, оперевшись на дверной косяк.
– Что случилось?– нахмурился я. Все мои инстинкты вопили о чем-то страшном, непоправимом, неправильном! И эти красные опухшие глаза…– ты ревела что ли?– протянул руку, чтобы погладить жену по щеке, но Светка отстранилась.
– Я видела тебя во Французском бульваре,– выдавила она из себя, преодолевая боль. Черт! Как так! Я не выдержался и ругнулся.– Чего уж теперь ругаться…– грустно сообщила она мне. – А ты работа, внеурочная, малазийцы, контракт…Сказал бы как есть и все…
– Что все?!– завопил я, кинувшись к любимой женщине.– Это не то, что ты подумала! Это по работе…
– Так все говорят…Знаешь, Дворкин, ты клялся когда-то, что никогда меня не будешь обманывать, а выходит спустя десять лет обманул…
– Свет, да погоди ты!– но она не хотела меня слушать. И может, как всегда, была права. Я сам себя загнал в ловушку, из которой выхода нет. Не стоило врать жене, прикрываясь работой, необходимо было сразу рассказать ей всю правду, как про пана Вышицкого и его зеркало когда-то. Но я побоялся…Чего? Непринятия? Осуждения? Дурак!
– Не будем устраивать сериальных ссор и семейных разборок, тем более как оказалась наша семья существует только для меня и в моем воображении.
– Солнце, прости меня! Я должен был тебе сразу все рассказать…
– Конечно должен был…– грустно согласилась она, все еще маринуя меня на пороге.– Хотя бы из уважения к прожитым совместно годам, но ты этого не сделал, предпочтя врать и изворачиваться. Я тут собрала тебе кое-что…
Она наклонилась куда-то в сторону, где обычно стоял лоток Кекса и вытащила небольшую дорожную сумку, набитую столь плотно, что замок не полностью закрылся. Сквозь эту прореху я разглядел свой свитер и футболку.
– Будь счастлив!– Светлана буквально впихнула мне в руки чемодан и захлопнула перед самым моим носом дверь. Замки щелкнули несколько раз и закрылись. А я так и стоял ошарашенно моргая, не в силах поврить, что несколько секунд назад моя семейная жизнь потерпела фиаско, сокрушительное, окончательное и бесповоротное…В сердце противно защемило. Потянуло левую сторону, я побледнел, резко хватая воздух, но совладал с собой. Куда теперь идти? Что делать? Как вымолить прощение за свою глупость? Ведь я не даже не думал ей изменять с Красовской! Кто же виноват, что Светка все неправильно поняла…Я сполз по стенке на корточки, обхватив голову руками, не обращая внимания на то, что пачкаю побелкой пуховик – подарок жены.
– Черт!– выругался я.Слезы сами собой потекли из глаз. Сколько все сразу вспомнилось из нашей семейной жизни…Как познакомились, как встречались? Сколько ночей провели под луной, первый поцелуй, первый секс, первый совместный праздник, когда мы у Светкиной бабушки напились шампанского, празднуя “день медика”…
Я встал, покачиваясь, и подошел к двери. Снова настойчиво позвонил, потом постучал. За дверью Мишка спрашивал, что случилось…Сердце рвалось на части.
– Светка, открой! Я прошу! Дай, мне все объяснить!
Тишина, только мультики у Мишки стали звучать громче, заглушая мои настырные вопли.
– Светка, прости!!!– я тарабанил в дверь, пока не открылась дверь квартиры под нами на первом этаже. Молодая, но уже очень вредная соседка Дашечка мне громко сообщила:
– Еще раз крикнешь, вызову ментов!– добрая девочка, она всегда была такой.– И прекрати тарабанить! Я отдыхаю после работы!
Вытирая слезы, размазывая из по щекам, я подхватил сумку, бросив последний взгляд на ставшую за столь долгое время родной дверь.
– Прости, моя родная!– прошептал я, рывком бросил тело вперед, опасаясь, что снова начну стучать и скулить под дверью, как забытый нерадивыми хозяевами пес. Легко сбежал вниз, еще в подъезде закурил. Пальцы подрагивали, и я долго не мог чиркнуть как следует зажигалкой. Выдохнул дым, почти не чувствуя горечи. Поглядел на окна квартиры. Хлопнула вверху балконная дверь. Бросив сумку в снег, я выбежал вперед, задрав голову вверх. Там стояла Светка, без куртки, зябко обнимая худенькие плечи своими ладонями.
– Дворкин!– окликнула она меня.
– Светуля, прости меня! – заорал я.– Я ни в чем не виноват! Дай, все объяснить…
– Тапочки забыл!– она сбросила мне с балкона пару моих резиновых шлепанцев, которые с легким стуком приземлились у моих ног. Больше не произнеся ни слова, она вернулась в квартиру. Свет в спальне Эльвиры Олеговны погас.
Со вздохом я присел рядом с лежавшими в сугробе сланцами. Повертел их в руках и выбросил куда-то подальше, на детскую площадку. Алкашей по утру бутылки собирать бродит много, подберут – кому надо. Куда идти? Как быть? Посмотрел в полупустой бумажник. Наш сегодняшний вояж с Красовской вылился в копеечку. Денег практически не было…Идти проситься ночевать к Агееву – моему приятелю и куму жены? Нет уж… лучше уже под деревом в лесу.
Я закинул дорожную сумку на плечо и побрел за дом, на поляну, где обычно жарили шашлыки, уставшие от бетонных застроек харьковчане. Там и дрова есть и бревно, чтобы посидеть и что-то придумать. Пальцы начали подмерзать. Я подул на них, одевая кожаные перчатки, явно не приспособленные, чтобы ночевать в лесу. Ничего! Согреемся! Шмыгнул носом, последний раз бросив взгляд на окна нашей квартиры. Мишка потушил свет и лег спать, а Светка, наверное читает или пытается читать. В окне спальни горит бледный огонек настенного бра.
Перешел через узкую мелкую речушку по шаткому металлическому мосту и в небольшой ложбинке, среди глинянных косогоров, обнаружил прекрасное местечко для посиделок при минусовой температуре на воздухе. Несколько бревен было сложено квадратом у погасшего кострища. Рядом аккуратно высилась стопка приготовленных дров. Разбросанные шприцы и презервативы говорили о том, что это постоянное место сбора самой отвязной молодежи, но будем надеяться, что сегодня они заняты уроками.
Сложил костерок, несколько раз чиркнул зажигалкой. Слегка подрагивая на холодном ветру, пламя начало яростно лизать тонкие сучья и ветки. Затрещало. Я закашлялся, прикрывая глаза от едкого дыма. Несколько минут, и робкий огонек вырвался на свободу ярко красным факелом, пожирая принесенные ему в жертву дрова.
– Хотя бы костер растопил нормально!– похвалил я сам себя, усаживаясь на импрвизированные скамейки, размышляя что делать дальше.
Остаться здесь, на свежем воздухе? Попробывал устроиться на круглом покатом бревне. Тело сразу заломило, а в спину подул холодный ветер. Поворочался и понял, что это не вариант. Сел, закурил. Как-то вышло, что друзей у меня не было. Все больше наши общие со Светланой, которые сразу примут сторону жены, а меня на порог не пустят. Коллеги по работе? У меня в основном женский коллектив с мужьями и малолетними детьми. Очень я им нужен на ночь глядя…Митрофаныч– начальник моего отдела? Сам ютится в “однушке” с женой и родителями. Как не крути, а оставался выход один.
Достал мобильный. Долго слушал гудки, пока там не раздался радостный голос Янки.
– Я только думала сама тебе звонить!– сообщила мне она, часто дыша, будто одолела стометровку быстрее легкоатлетов.
– Что-то случилось?– встревожился я. Это сумасшедший день мог еще принести любые сюрпризы.
– Нет! Я долго думала над словами призрака…
– Какого призрака?– мой мозг отказывалс ядумать о чем-то кроме того, что час назад мой уютный мирок разрушился и полетел в тартарары.
– Гимназистки из театрального!
– Ааа…– вспомнил я ее слова про то, что ответ нужно искать в яру.
– И что ты накопала?– без особого энтузиазма спросил я.
– Когда готовила статьи про мистические места Харькова, мне попался интересный материал, касающийся Саржина яра.
– Чего?– не понял я.
– Саржин Яр – это рядом С павловым полем. Место разлома земной коры и сдвига летосферных плит. Там еще источник минеральной воды!– затараторила Красовская. Она или не замечала, или не хотела замечать мое потухшее настроение, поглощенное своим открытием.
– И что в нем мистического?– вяло поинтресовался я, думая, как бы повернуть разговор так, чтобы напроситься к ней ночевать.
– Существует легенда, что пары, исходящие изнутри земной коры, вызывают у людей непонятные видения и галлюцинации, но это официальная версия, а неофициальная – это то, что Саржин яр является местом перехода в параллельный мир!– сообщила мне Яна.
– Это в какой книге написано?
– Да везде!– отмахнулась от моего скепсиса журналистка.– Нам надо туда срочно попасть! Возможно там мы найдем ответ, что ищут эти бандиты и зачем им призраки…
– Отлично…
– Тогда давай завтра,– предложила она.
– Ян, тут меня жена из дома выгнала!– перебил я ее не совсем вежливо. На том конце провода возникла долгая пауза. Красовская переваривала информацию, пытаясь понять чего я от нее хочу.
– И?
– И мне надо где-то переночевать,– попросил я с тяжелым вздохом,– всего на одну ночь…
Тишина в трубке стала пугающей. Я уже было решил, что буду коротать длинную зимнюю ночь на холодном ветру у костра, но журналистка все-таки сдалась.
– Если только на одну ночь!
– Спасибо!– искренне обрадовался я, прикинув, что денег на такси хватит с лихвой, даже если придется брать “бомбилу”.– Через полчаса буду!
И отключился, не давая Яне пожалеть о своем решении. Отлично! А завтра, дав возможность Светке успоиться, попытаюсь с ней снова поговорить. Ну нельзя же так разрушить семью одним разом?
Вместо того, чтобы затушить костер, я подкинул в него еще дровишек. Пламя вспыхнуло с новой силой, вонзившись острым мечом в темноту ночного неба. Затрещали дрова, замигали маленькими кометами красные искры. Подхватил сумку и побежла на трассу ловить машину.
По ночному времени их было мало. Еще и не каждый остановиться, опасаясь брать случайных попутчиков. Вообщем проголосовал я на проспекте Льва Ландау еще минут сорок, а на Гвардейцев Широнинцев подъехал около полуночи.
Красовская заспанная открыла дверь в одной легкой ночнушке, потирая красные глаза.
– Я думала ты уже не приедешь!– зевнув, сообщила мне она, пропуская в квартиру.
– С транспортом беда…– сбрасывая ботинки и пуховик, пробормотал я. Ноги околели, а тело яростно просилось отдохнуть. Больная спина, ушибленная еще в детстве, отчаянно ныла.
– Фу!– сморщила носик журналистка.– А это что за вонь? Ты участвовал в клубе юных пожарников?
– Извини,– пожал плечами я.
– Значит так…Кухня там, ванна…– нчала объяснять Яна, но я ее прервал.
– Вообще-то я знаю…
Она нахмурилась что-то соображая, а потом спохватилась.
– Зазеркалье…– я согласно кивнул.– Тогда спать будешь в зале на диване. Я тебе там постелила. Но с одним условием…
– Каким это?– с любопытством спросил я.
– Иди искупайся, Дворкин!– поморщилась она.– Бомжи лучше пахнут.
Я согласно кивнул. Тем более измученное тело еще в обед просила под горячие струи воды, чтобы смыть с себя всю эту грязь. Я вытащил телефон, отстегнул браслет часов, сложив аккуратно все на тумбочку. Заскочил в ванную, пустив из–под крана почти кипяток.
– Твое полотенце розовое!– донесся мне в след сонный голос Красовской.
Ни слова не говоря, я нырнул в ванную. Уже через минуту почувствовав себя другим человеком. Вместе с водой ушли дурные мысли. Паника уступила место рассудку. Тело податливо грелось под струями кипятка. Минут двадцать я нежился в душе, наслаждаясь приятным чувством чистоты и легкости, а когда вышел, то увидел, что дверь в спальню Янки приоткрыта. Она сладко спала, обняв огромного плюшевого мишку. Хмыкнув, прикрыл дверь. Надел часы и взял телефон. Сенсорный экран горел желтым. Ага! Кто-то звонил. Последним принятым был звонок от “Любимая”. Принятым?! Я быстро защелкал по экрану, набирая жену. Неужели одумалась. Гудки, гудки, а потом…
– Слушаю, Дворкин?– недовольный голос Светки. Как же я ее люблю!
– Ты звонила?– с надеждой в голосе спросил я.
– Звонила. Увидела костер в окне, подумал, что это ты. Что ночевать негде…
– Это я…
– Но теперь вижу, что есть. Скажи своей соске, чтоб не хватал чужой телефон – это некрасиво!
– Свет!– в отчаянии закричал я, но жена уже положила трубку. Короткие гудки, идущие в такт с отчаянно бьющимся сердцем.– Яна…
Я ворвался к ней в спальню с телефоном в руках.
– Ты поднимала трубку от моей жены?– Красовская нахмурилась, не понимая всю серьезность и бедственность ситуации.
– Ну да…Она спросила где ты, а я ответила, что ты перезвонишь!
– Черт!– со всего маху я ударил кулаком в стену. Боль немного отрезвила.– Извини… Просто не надо было…Эх, ладно. Спокойной ночи!
Молча я вышел из спальни Красовской прочь, прикрыв дверь. Стрелки на часх в кухне показывали два час ночи. Да, затянулся сегодняшний день. Ох затянулся…
ГЛАВА 9
Старший прапорщик госбезопасности в отставке Эльза Котловская сидела на пассажирском сидении огромного вместительного внедорожника и курила тонкие сигареты. Рядом скучал Веер, что-то напевая бравурное себе под нос, барабаня толстыми сильными пальцами по кожаной оплетке руля.
К пагубной привычке курить Эльзу приучил “Барабан”, там же она со временем пристрастилась к ежедневной дозе коньячка , к неограниченному количеству кофе и обычному русскому мату. Иначе, на самом большом рынке Европы, было не выжить. Жесткой системой выстроенной вертикали власти выдавило из бывшего старшего прапорщика всю женственность и оранжерейность, оставив лишь хамовитость и лидерские качества. Да талант, данный от рождения то ли Богом, то ли дьяволом, позволивший ей попасть в засекреченный отряд №13, все еще был с ней. Эта способность, внушать людям то, что хочет она, ни раз выручала Эльзу на рынке. Никогда она не уходила оттуда, не имея в кармане сто процентов чистой прибыли. И именно эти чары и позволили ей вернуться в систему, пусть и не государственную. Но такую же понятную и нужную…
– Что-то долго…– заметила она, отхлебнув из пластикового стаканчика немного крепкого растворимого кофе.
– Каждую неделю в один и тот же день, в одно и тоже время,– Веер бросил взгляд на наручные часы и сообщил точности ради:
– Без двух минут час…
Они стояли в небольшом лесном прогалке, неподалеку от главной трассы, ведущей к особняку Заславского. С обеих сторон их надежно скрывали от посторонних взглядов сухие ветки деревьев. Да и мало ли по какой нужде остановился дорогущий джип в пролеске. Может свежим воздухом подышать, а может с любовницей уедениться…Но на сегодня у них с Веером была совершенно другая задача.
Вчера вечером их вызвал Шаман и сообщил, что необходимо переходить к активной фазе обработки объекта номер один, то есть олигарха и миллионера Вячеслава Заславского. Рычаг давления на него был один, а план составлен заранее лично Бесом, если вдруг богатенькому буратино взбредет в голову глупость взбрыкнуть и отказаться помогать им. Ничего не надо было планировать и расписывать роли. Все давно все знали и только ждали команды, команда поступила вчера. И сразу завертелись винтики системы, зарычали моторы дорогих авто.
– Ты как?– спросил Веер для надежности, посмотрев на свою боевую подругу. Ничего не выдавало ее волнения. Только губы скривила презрительная усмешка. Сколько подобных операций она провела во времена Холодной войны! Сколько агентов ЦРУ провалилась, благодаря ее воли и ее чудесным способностям. Их было не счесть!
Ровно в час дня из-за поворота послышался надрывный рев двигателя. Желтый медицинский микроавтобус со ставшей уже привычной синей снежинкой и номером “103” на капоте летел по трассе, ловко огибая рытвины и ямы, обильно раскинувшиеся по всему дорожному полотну. На раздвижных дверях крупными красными буквами было написано “Реаницмация”.
– Это они…– одними губами прошелестел Веер, срываясь из-за руля.
– С Богом!– шепнула Эльза, выбросив в окошко недокуренную сигарету и стаканчик с кофем. Началась операция, ничего лишнего не должно отвлекать их от выполнения главной задачи. Так их учил Бес…
Веер огромными прыжками выбежал на дорогу прямо перед “скорой”. Завизжали тормоза, оставляя черный след на потрескавшемся асфальте, еле приспыаннном снежком. Реанимобиль повело в сторону. Водитель отчаянно завертел руль, пытаясь его выровнять. Веер отчетливо видел перепуганную докторшу, уцепившуюся в пластмассовый поручень, сидевшую на переднем сиденье.
Вильнув несколько раз, “скорая “ замерла посреди пустынной дороги, ревя перегретым двигателем.
– Ты оборзел что ли?!– из машины выскочил седовласый мужчина средних лет с тонкой щеточкой подстриженных усиков. Она размахивал руками, двигаясь в сторону Веера, который замер на дороге, раскинув руки в сторону.– Я ж тебя мог задавить, идиот!– орал водитель реанимобиля, брызжа слюной в лицо невозмутимого бывшего лейтенанта КГБ.– Тебе что, жить надоело?
– Простите, пожалуйста!– сделал испуганное лицо тот.– Мне нужна помощь…Моя жена…Ей стало плохо…Она без сознания в машине! Я не знаю, что мне делать!– слезы из глаз Веера брызнули фонтаном. Он умел быть убедительным, когда того требовали обстоятельства.
