Александр Валерьевич Горский
Ночные тени
– Там же достаточно короткие промежутки времени, – возразила Вика, – время, когда он ушел с работы известно, значит, на каждой камере надо отсмотреть от силы минут пять, не больше. Если за Апраксиным кто-то и следил, то он шел с небольшим отрывом.
– Так-то оно так, – вздохнул оперативник, – но не совсем. Мы с Григоричем подумали: если Апраксина отслеживали, то могли это делать не в саму ночь убийства, а накануне. А потом подловили его в удобном месте. Так что мы сняли все записи еще и за два предшествующих дня, он ведь как раз третий день был на смене.
– Сняли бы и больше, – буркнул Панин, – только такой давности нет уж ни у кого.
– Так что объем получается приличный, – подхватил Панин. – Кроме того, мы изъяли записи из самой кофейни. Там камеры хорошо стоят, и на залы направлены и на входе так расположены, что лица хорошо видно. Если его вели прямо оттуда, то есть вероятность, что преступник на них засветился. Опять же записи сняли за три дня накануне убийства.
– В общем, есть что смотреть, – добавил Михаил Григорьевич. – Мы копию отдали в техотдел. Они по программе распознавания прогонят, если какие-то лица в записях будут повторяться, нам скажут, но все равно лучше глазками. На уличных камерах лиц, скорее всего, не видно.
Крылова на мгновение задумалась, а затем все же решилась.
– Вы можете сделать мне копии?
– Почему нет? – удивленно отозвался Малютин. – Неужто сами все смотреть будете? Там на сколько часов работы…
– Жесткий диск найдете, или дать вам? – перебила его Виктория.
– Давайте, – тут же кивнул оперативник, – сами знаете, у нас в хозяйстве лишнего не водится. Завтра утром тогда вам завезу или созвонимся, пересечемся где-нибудь.
– Если пересечься надо, то лучше со мной, – оживился Гена. – Я даже домой могу к вам подъехать. Ну, чтобы вам по городу не мотаться, добавил он, изобразив на лице ангельскую улыбку.
– Хорошо, так и сделаем, – к явному удивлению присутствующих, согласилась Крылова. – Моему мужу отдадите.
– А кто у нас муж? Кузнец или волшебник? – полюбопытствовал Распашной.* (*ссылка – очевидно, несмотря на молодой возраст, оперативник смотрел некоторые советские фильмы. В частности, «Формулу любви» и «Обыкновенное чудо», подарившие нам замечательные фразы «Зачем нам кузнец, нам кузнец не нужен» и «А кто у нас муж? Волшебник.»)
– Вот приедете, на месте всё сами и увидите, – Вика быстро написала на листе бумаги несколько строчек. – Держите адрес.
– Угу, – с торжествующей ухмылкой Гена сложил листок несколько раз и спрятал в карман. – Приедем. Посмотрим.
– Да, по поводу этого вашего студента, Бородина, – Крылова нервно постучала по столу указательным пальцем, – я разговаривала с Карнауховым…
– И что, ваш генерал, по примеру нашего, тихо пасанул? – Распашной усмехнулся.
– Илья Валерьевич пообещал обсудить этот вопрос с председателем. При случае… – Вика тихо вздохнула, давая понять, что вынуждена согласиться с оперативником. – Но случай, я так понимаю, может представиться не скоро. Бородин-старший на хорошем счету.
– Посмотреть бы мне на того, кто там считает, – недовольно проворчал Панин.
– А ты, Григорич, телевизор иногда включай, особенно новости, – хлопнул его по плечу Гена, – там, кого надо, всех показывают.
– Хорошо, сделаем так, – Вика вновь постучала по столу, на этот раз требовательно, привлекая к себе внимание, – Геннадий, вы еще раз съездите в институт. Сходите в учебную часть, постарайтесь договориться, чтобы они, как только Бородин появится на занятиях, связались с вами.
– Без шансов, – Распашной небрежно махнул рукой. – Они же знают, кто у него папа. Скорее, как только я выйду из кабинета, они бросятся ему названивать. Предупредить, так сказать, о крадущихся темных силах.
– Ну не знаю, – Вика откинулась на спинку кресла, – поговорите с девочками из группы. Пообещайте покатать их на катере по Москве-реке. С шампанским. Вы же у нас обольститель. Так пользуйтесь своими ресурсами. Или что, Бородину вы конкуренцию составить не сможете?
– Вопрос поставлен ребром, – одобрительно фыркнул Панин.
– Ага… колом. Того и гляди штаны порвешь, – покосился на него Гена. – Ладно, Виктория Сергеевна, вопрос с Бородиным я закрою.
– Вот и замечательно, – Вика удовлетворенно кивнула. – Еще чем-то похвастаться можете?
– Похвастаться – это не наш профиль, ну разве что… – Малютин с добродушной улыбкой взглянул на сидящего напротив Гену, тот моментально отреагировал, показав майору кулак, – но у нас есть еще один студент, к которому стоит приглядеться получше.
– Вы что, тоже в институт к Апраксину съездить успели? – удивилась Крылова.
– Нет, эту полянку Геннадий окучивает, мы туда не лезем. Но ведь если один студент по вечерам где-то подрабатывает, логично предположить, что в том же месте могут быть и другие.
– Особенно, если тебе список всего персонала приносят, – фыркнул Панин. – Давай уж, сильно не умничай, как есть рассказывай.
– Окей! Рассказываю, не умничая. Апраксин работал по вечерам в кофейне. С шести до полуночи, три через три. Сменщик у него тоже студент, Барковец Михаил Юрьевич. С Апраксиным они ровесники, а учится Барковец в академии управления, на третьем …
– И что, – Вика нетерпеливо перебила оперативника, – у него с Апраксиным был конфликт?
– …на третьем курсе, – завершил все же фразу Малютин. – Вы так торопитесь, Виктория Сергеевна, будто еще никого не убили. А уже ведь убили, так что торопиться некуда. Так вот, конфликт с Апраксиным у Барковца был. Причем был из-за девушки, а именно из-за официантки, которая работает в той же кофейне и учится в педагогическом.
– Сплошные студенты, – еле слышно пробормотал Панин.
– Сперва о конфликте нам рассказала управляющая этого заведения, – продолжил Малютин, – тоже весьма милая особа, правда, с Григоричем взаимность у них не сложилась.
– А это потому, как гонору кое у кого слишком много, – недовольно отозвался Панин.
– Я думаю, у нее в данном вопросе точно такое же мнение, – ухмыльнулся Денис. – Так вот конфликт имел место быть пару месяцев назад. На смене в тот вечер был Апраксин, а сменщик его заявился ближе к закрытию, как говорят, уже в тонусе, и начал выяснять отношения. Кончилось тем, что они сцепились прямо на барной стойке. В итоге разбили несколько чашек и Барковцу физиономию.
– Что-то для неконфликтного и уравновешенного наш покойный часто рукоприкладством занимался, вам не кажется? – Вика обвела взглядом присутствующих. Мужчины как один, дружно пожали в ответ плечами.
– По мне, так нормальное дело, в двадцать лет-то, – высказал свое мнение Малютин, – за все время один конфликт на работе, один в институте. Насколько мы знаем, оба раза парня спровоцировали. Что ему, надо было голову в песок прятать? Так ведь Москва, кругом бетон, прятать некуда.
– Ясно, мужская логика, – Вика задумчиво крутила в руках авторучку, не замечая, что пальцы ее, словно царапинами, постепенно покрываются маленькими синими штрихами. – А что говорит этот бариста, Барковец?
– Да что он может говорить, – Денис улыбнулся, давая понять, что допрошенный чудес фантазии не проявил. – Говорит, был пьян. Виски-кола, сами понимаете, пузырьки в мозг ударили, решил над «i» точки расставить. Ну вот, так нарасставлялся, что потом три дня дома отсиживался, ждал, пока синяки малость светлее станут. Апраксин все это время за него трудился без выходных. Так что со слов этого кофейных дел мастера он к убиенному ничего, кроме искренней благодарности и уважения, не испытывал. Конечно, может, парень малость и привирает, но факт есть факт, его ведь сперва за драку уволить хотели, но Апраксин вступился, да еще и три вечера дополнительно отработал. Так что у заведения проблем не было.
– Ну а причина всех этих боев без правил, она что рассказывает?
– Ничего нам полезного не рассказывает, – Мальков пренебрежительно поморщился, – девочка на тот момент только устроилась в заведение. Оба мальчика ей понравились. У официанток график почему-то не три через три был, а два через два, так что она то с одним, то с другим в смену попадала. Вот обоим глазки и строила. Ну а потом, по законам жанра, почти сразу после той драки она познакомилась с одним из посетителей, как она сказала, очень приличный взрослый человек, так что ни одному из драчунов приз не достался.
– Приличный и взрослый, – хмыкнул Гена. – Что ж она работу в кофейне не бросила, раз он такой приличный?
– А мы специально для тебя этот вопрос задали, – отозвался Михаил Григорьевич, – я даже записал, что девочка нам ответил. Вот, слушай! «Не хочется полностью терять материальную независимость. Я же не содержанка какая-то». Понял?
– Ну да, терять, так не полностью. Уяснил, – кивнул Распашной. – Так и что, может, нам Барковца этого подтянуть за жабры? Глядишь, как у него кислородное голодание начнется, он чего интересного и расскажет.
– Подождите! – резко вмешалась Крылова. – Не надо никого никуда подтягивать. Я хочу всем напомнить результаты медицинской экспертизы. Нанесенный Апраксину удар в горло полностью идентичен тому, что был три месяца назад. Это говорит специалист, который вскрывал оба тела. И есть еще шесть, с которыми работали другие эксперты, но тоже очень похожие. Причем первая жертва, которой таким способом воткнули нож в горло, появилась еще два года назад. Вы понимаете?
– Понимаем, – невозмутимо кивнул Гена, – Барковец два года готовился к убийству Апраксина. Тренировался на бомжах, оттачивал мастерство.
– Балабол. Два года назад они еще знать друг друга не знали, – буркнул Панин.
– И что же? – Распашной снисходительно взглянул на майора. – Он готовился к убийству любого потенциального противника за сердце девушки своей мечты. Идея фикс. Я, когда учился, нам рассказывали, что такое бывает.
– Геннадий! – раздраженно перебила оперативника Вика. – Может быть, тогда именно вы и займетесь отработкой своей версии? Проверите алиби этого молодого человека. У нас по одному из предыдущих случаев установлено достаточно точное время смерти. Так что у вас есть возможность проявить себя.
–Так я ведь уже, – не проявил энтузиазма Гена, – проявляю. В институте. Там еще тоже работать и работать. А кого туда вместо меня пускать? Григорича, что ли? У него на лице с молодежью несовместимость нарисована, особенно с интеллектуально одаренной. Он им завидует.
– Чему там завидовать? – вздохнул Панин. – Дыркам на коленях или тому, что в башке ветер?
– Молодости, Григорич, – ухмыльнулся в ответ Гена, – нашей молодости! Ну и одаренности, конечно. А дырки на коленях, чтоб ты знал, уже всё, не в моде.
– Зато ветер никуда не делся, – парировал Панин и перевел взгляд на Крылову. – Ладно, Виктория Сергеевна, Барковец вроде как наша тема. Мы его, значит, и отработаем. Пока на момент убийства Апраксина алиби у него нет. Говорит, был дома. Один. Якобы весь вечер сериал какой-то смотрел.
– «Очень странные дела», – вздохнул Малютин.
– Да уж, страннее некуда, – согласилась Вика, – чтобы в его возрасте вот так одному дома сидеть…
– Сериал так называется, «Очень странные дела», – уточнил Малютин. – Вроде как фантастический, но я сам не видел.
– Ясно, – заметив наконец уже почти полностью разрисованные пальцы рук, Вика положила ручку на стол, – постарайтесь проверить его показания. Наверняка на подъезде есть камера наблюдения, соседи могли что-то видеть. И попробуйте установить его местонахождение на момент другого преступления. Дата у вас есть. Там, конечно, времени уже много прошло, но что поделать. Ну а вам, Геннадий, напоминаю про ваше обещание.
– Записи привезти? – расплылся в улыбке Распашной. – Привезу, можете не сомневаться.
– Вообще-то вы обещали привезти мне Бородина, – напомнила ему Вика, – но, если сил ваших хватает лишь на то, чтобы быть курьером, привезите хотя бы записи.
Выйдя из кабинета, оперативники дружно зашагали в направлении лифта. Неожиданно Панин, шедший первым, остановился и ухватил Гену за руку.
– Я не пойму, малой, – голос Панина звучал необыкновенно холодно, – ты что, к Крыловой шары подкатываешь?
– Мы сейчас моделируем сцену драки в кофейне? – Распашной безуспешно попытался освободиться от захвата. – Я в роли Апраксина? Смотри, Григорич, потом тоже будешь три дня дома сидеть. Синяки зализывать.
– Ты, дурак малолетний, про ее мужа вообще ничего не слышал? – Панин еще сильнее стиснул пальцы на запястье молодого оперативника. – Про Мясоедова Жору тебе никто никогда не рассказывал?
– Погоди, а они разве…– Распашной удивленно уставился на наседающего на него майора. – Она же Крылова! И кольца на руке нет.
– Крылова. И что с того, что Крылова? Ты что, никогда не слышал, что не все фамилию меняют? Да сейчас почти половина так живет. Мода такая, вместо дырок на коленках.
– А кольцо не носить тоже мода? Ох, мать моя! – Гена изо всех сил дернулся, пытаясь освободить руку, и больно ударился локтем о стену, так что на глазах моментально выступили слезы.
– Не бережешь ты себя, – отпустив наконец захваченное в плен запястье, Панин похлопал несчастного по плечу. – С кольцами там своя грустная история. Если коротко, то расписались они прямо в больнице. На тот момент врачи еще окончательный диагноз не вынесли. Вроде, даже операцию какую-то планировали. Вот Жора и уперся, что кольца они потом вместе пойдут и купят. Только, видать, так до сих пор и не дошли.
Вздохнув, Панин двинулся дальше к лифту, потеряв всякий интерес к собеседнику, но не пройдя и десяти шагов, вновь остановился. Обернувшись, он сурово сдвинул брови и погрозил Гене пальцем.
– Домой к ним и не вздумай соваться. Узнаю – крепко поссоримся. Очень крепко. Если уж так неймется, записи можешь ей вечером сюда завезти. Хотя, лучше я их сам передам. В конце концов, это ж наш с Денисом улов. Ты тут каким боком?
– Правильно, – согласился Малютин, – пусть лучше со своими мажорами разбирается. А то дожили, оперативник главного управления студента допросить не может.
– А вот сейчас, парни, – моментально оживился Гена, – все замерли и послушали сюда. Лучшему оперативнику главного управления чертовски нужна ваша помощь.
Глава 6
Вечер вторника
Черный мерседес легко набрал скорость и вскоре скрылся за поворотом. Спустя несколько мгновений, не включая указатель поворота, еще более черный матовый кроссовер БМВ выехал с обочины и тоже устремился в сторону города.
– Если только кто-то узнает, что мы ведем спецсубъекта, – мрачно проворчал сидящий на заднем сиденье Панин, – нас всех к чертовой бабушке с работы выпнут. Хотя нет, тебя, мажорик, папа, может, и отмажет. Но все равно на какой-нибудь склад амуниции переведут, будешь там до старости шнурки инвентаризировать. Левые в одну кучку, правые в другую.
– Не причитай, самому страшно, – отвлекшись от управления автомобилем, Гена на мгновение обернулся. – Мы же не старшего Бородина выпасаем, а младшего. А младшенький у нас кто? Правильно, обычный студент-прогульщик.
– Я и смотрю, машина у него студенческая, – буркнул Малютин, явно разделяющий мрачное настроение Михаила Григорьевича. – Машина еще ладно, сейчас студенты и на Феррари рассекают, а вот номера у этой машинки явно не студенческие. Если выкупят, что мы за этим лимузином увязались, все наши объяснялки лесом пойдут, причем дремучим.
– Не выкупят, до них метров пятьсот будет, – уже более уверенно отозвался Распашной. – Вперед глянь. Ты их видишь? Нет! Ну, значит, и они нас не видят.
– На трассе ладно, если они в Москву едут, дорога одна, – вновь заворчал Панин. – ты скажи, как мы их в городе будем отслеживать? И потом, с чего ты вообще решил, что младшенький вместе с папой в город потащился? Он что, любитель семейных прогулок по вечернему городу?
– Скажи еще, они вдвоем с папашей по городу ходят, бомжей выслеживают, а потом режут, – Малютин широко улыбнулся, довольный пришедшей ему в голову версией. – А что, представляете заголовок: «Бесстрашные оперативники задержали маньяка вице-премьера»! Круто? Сразу по звездочке на погон прилетит, а то может еще и на грудь перепадет.
– Будет вам по звездочке, – Михаил Григорьевич явно был не склонен к излишнему оптимизму, – на могилке. Так все же, мы как их в городе отслеживать будем? Вплотную подожмемся?
– Ох, Григорич, тебе ведь уже к пенсии пора готовиться, а ты все к кому-то поджаться хочешь. Давай сегодня без твоих сексуальных фантазий, – Гена взял в руку смартфон и коснулся экрана большим пальцем. – Идем в ногу с техническим прогрессом, и никто ни к кому не поджимается.
На вспыхнувшем ярким светом экране тут же отразилась карта, на которой можно отчетливо разглядеть вытянувшуюся по диагонали полоску Рублево-Успенского шоссе и красную точку, постепенно приближающуюся к пересечению с кольцевой автодорогой.
– Ты что, делал запрос оператору? – удивился Малютин. – Или это Крылова постаралась?
– Ага, постарается она, как же, – усмехнулся Гена, – правильных одноклассников иметь надо, тогда без всяких операторов обойтись можно.
– То есть твой одноклассник проник в дом к Бородину и навесил на парня маячок, я правильно понимаю? – высказал новое предположение Денис.
– Неправильно ты понимаешь, – еще раз взглянув на экран, Гена протянул телефон Малютину, – держи, будешь у нас за штурмана. Программку мы ему закачали. Вернее, я попросил, а товарищ мой закачал. Теперь все что от нас требуется, это смотреть на экран и следовать по маршруту. Ты смотришь, я следую.
– Ну вот, а говорят, нельзя в айфон левые программы закачать, – Денис хлопнул себя по колену, – да еще удаленно.
– В этом вся и фишка, что она не левая, – объяснил Гена, – стандартная программа для поиска. Нестандартно в данном случае только то, что мы к ней имеем доступ. Я в тонкостях не очень разбираюсь, суть в том, что Бородину на почту пришло сообщение с самораспаковывающейся ссылкой на скачивание. По сути, телефону дали команду скачать нужную нам программу, а когда Бородин в очередной раз приложил палец к сканеру, он эту команду подтвердил, а заодно отправил ответное сообщение, в котором нам пришел код доступа. Зная код, можно отслеживать его расположение с любого мобильника.
– А нас потом по этому сообщению не вычислят? – поинтересовался, пристально вглядываясь в экран, Малютин. – К кольцу подходят. Прямо прошли, в город.
– Не вычислят. Оно же не на мой номер пришло, а на какой-то, неизвестно какой, которого уже и нет вовсе. Так что до нас им не дотянуться.
– Ну да, – послышалось с заднего сиденья, – они тоже уверены, что до них не дотянуться. Посмотрим, сколько народу здесь ошибается.
Черный БМВ стремительно промчался под круглосуточно гудящим многополосьем кольцевой и въехал в город. За окнами сверкнули и вскоре погасли огни гигантского торгового центра, промелькнул кусок чудом уцелевшей и все еще не застроенной лесополосы, затем один за другим потянулись многоэтажки Крылатского.
– На Кутузовский вышли, – прокомментировал Малютин, – куда-то в центр поперли.
– Неужто в Белый дом, – Панин просунул голову между спинками передних сидений, – туда я точно с вами не полезу.
Опасения Михаила Григорьевича оказались напрасны. Черный мерседес, вяло поблескивая синим проблесковым маячком, преодолел мост через Москву-реку, пересек Садовое кольцо и в конце концов свернул на подземную парковку ЦУМа.
–У них, что, ближе к дому магазинов нет, что они на ночь глядя сюда поперлись? – озадаченно пробормотал Малютин, провожая взглядом поднимающуюся по яркоосвещенным ступеням чету Бородиных, вслед за которыми, ссутулившись и сунув руки в карманы, плелся их великовозрастный отпрыск.
– Нам же лучше, – забрав у Дениса смартфон, Распашной спрятал его в карман. – Представляешь, если бы мы его с Рублевки везли, сколько времени бы заняло? Мало ли что, могли бы и перехватить. А так, по пустому городу, десять минут, и мы у Крыловой.
– Можно подумать, она сидит и нас ждет, – язвительно фыркнул Панин.
– А мы позвоним, – не оборачиваясь, отозвался Гена, – и будет сидеть. Хотя, вряд ли она раньше нас успеет. Ей минут сорок точно добираться придется.
Вновь достав только что убранный телефон, Распашной несколько раз пальцем коснулся экрана и, едва дождавшись ответа, радостно затараторил:
– Виктория Сергеевна! А у нас для вас есть подарочек! Ну не то чтобы совсем есть, но вот-вот будем упаковывать…
***
Войдя в квартиру, Вика поставила тяжелый пакеты на пол и прислушалась. Из гостиной до нее не долетало ни звука, зато из кухни отчетливо доносился голос Мясоедова. Довольный голос.
– Э-эх, до-ро-ги, пыль да ту-у-ман, – с явным наслаждением басил Жора, – холода, тревоги, да степной бу-у-рьян… Привет молодым и красивым!
Выкатившись в дверной проем, Мясоедов окинул взглядом стройную фигуру жены, затем уставился на лежащие на полу пакеты.
– Наше продуктовое разнообразие стремительно увеличивается, – одобрительно кивнул он, – это не может не радовать. Я тут тоже малость постарался.
Быстро скинув туфли, Вика подошла к мужу и поцеловала его в губы. Поцелуй длился не очень долго, но, во всяком случае, дольше обычного. Обычным за последние несколько месяцев стало короткое чмоканье. Иногда в губы, чаще куда-то мимо. Порой просто в воздух.
– А я тут похозяйничал малость, – пробормотал Жора, проводя рукой по ее волосам. – Посмотри, хватит или еще надо.
– Господи, Жорик, – рассмеялась Крылова, увидев стоящую на плите огромную кастрюлю, доверху наполненную залитыми водой очищенными картофелинами, – нам здесь с тобой дня на три точно хватит. Ты ее, небось, полдня чистил?
– Вот еще, – пробурчал с плохо скрываемым удовольствием Мясоедов. – Днем у меня дела поважнее есть. Вот вечером вернулся, кофе попил и взялся за дело. Руки-то у меня, слава богу, нормально работают.
Несколько минут спустя в сковородке весело потрескивало кипящее подсолнечное масло, готовое принять в свои жаркие объятия бело-желтые картофельные ломтики, а здоровенный кухонный нож стремительно и ритмично постукивал по поверхности разделочной доски.
– Ну что, – Вика высыпала нарезанные овощи в салатницу, – может, по такому случаю немного вина?
– По такому, это по какому? – уточнил Жора. – Я чего-то не знаю?
– Мне кажется, это я чего-то не знаю, – Крылова высыпала почти треть содержимого кастрюли в скворчащую сковородку. – Вот честно тебе скажу, уже давно тебя таким довольным не видела. Что-то произошло?
– Можно и так сказать, – загадочно улыбнулся Мясоедов. – Вернее, пока ничего не произошло, но мой опыт оперативной работы подсказывает, что ждать осталось недолго. Думаю…
– Точно, – спохватилась Вика, – твой опыт оперативной работы! Я как раз хотела его использовать.
– Это каким образом? – фраза Крыловой настолько удивила Жору, что он даже не обиделся на то, что она не позволила ему закончить свою мысль.
– Понимаешь, у нас есть видеозаписи. Довольно много. А отсматривать их некому. Опера, что со мной работают, и так делами завалены, а дополнительных людей нам не выделяют.
– Тоже мне, главное управление, – фыркнул Жора, – вы такие вопросы по щелчку должны решать. Делов-то, молодняк понагнать и усадить за мониторы.
– Ты же знаешь, это не мне пальцами щелкать надо. А руководство наше это дело в приоритет не ставит. Карнаухов вообще не в восторге был от того, что я этих, как он говорит, «бомжей» с собой притащила. Да и у вас в главке такая же ситуация.
– А с кем из оперов ты работаешь?
– По этому делу трое. Малютин, ты его знаешь. Потом Панин, он раньше в городском управлении был, в начале года в главное перевели.
– Его тоже знаю, – кивнул Мясоедов. – Нормальный мужик. А третий?
– Да, – Вика небрежно махнула рукой, – с ним ты точно незнаком. Распашной. Он в главное управление недавно пришел. Сын какого-то генерала из МВД. Гонору много, а со всем остальным пока не ясно. Так что, возьмешься записи отсмотреть? Понимаешь, убили парня по дороге домой. Но есть вероятность, что убийство было неслучайным, в таком случае за парнем скорее всего следили. Есть записи с его маршрута за последние три дня и из кофейни, он в кофейне работал, там тоже три смены отснято.
– Целиком? – испуганно выпучил глаза Мясоедов. – Это же сколько времени нужно!
– Зачем тебе целиком смотреть? Если его вели от кофейни до дома, то, скорее всего, приходили незадолго до закрытия. Так что можно ограничиться последним часом, наверняка этого будет достаточно. У меня есть фотографии двух человек, у которых были конфликты с убитым. Один – его однокурсник, а второй бариста из той же кофейни.
– Ну, сменщика в зале я вряд ли увижу, – усмехнулся Жора, – если только он не клинический идиот.
– Да, но от кофейни до дома он мог парня отслеживать. Ему же надо было заранее выбрать подходящее место.
– Весь вопрос – насколько заранее. Может так быть, что за три дня записей окажется недостаточно.
– Других все равно нет, – вздохнув, Вика перемешала уже начавшую подрумяниваться картошку. – Слушай, я же тебя перебила. Что у тебя должно произойти такое загадочное?
– Кое-что должно, – Жора явно был необычайно доволен тем, что в его жизни наконец появились какие-то, известные только ему одному новости. – Давай уж, раз так пошло, картошку дожарим, вино откроем, и под все это дело я тебе расскажу кое-что интересное.
Четверть часа спустя праздничный вечер, а любой вечер, когда Жора хоть изредка улыбался, считался Крыловой праздничным, был в самом разгаре. Вика расставляла на столе посуду, а Мясоедов, ловко орудуя штопором, уже откупорил бутылку и теперь разливал вино по бокалам.
– Ну что же, – Жора дождался, когда жена наконец займет место за столом, – можно сказать, что я вышел на новый уровень в качестве борца с преступностью. Если раньше я раскрывал преступления, обладая, так сказать, всеми рычагами власти, то сейчас, – он небрежно похлопал по подлокотнику коляски, – рычаги у меня попроще, но тем ни менее…
Лежащий на подоконнике смартфон отчаянно запиликал, не дав Мясоедову закончить фразу. Вика взглянула на экран и, извиняясь, пробормотала:
– Секундочку.
Жора недовольно вздохнул. Несколько секунд он разглядывал Вику, напряженно прижимающую телефон к уху, затем сделал глоток вина и закрыл глаза. Он понял. Понял, что сегодня его ожидает одинокий вечер в компании с телевизором.
***
Убрав телефон в карман, Гена обернулся к молча сидящим оперативникам.
– Ну что, в нашей жизни есть место подвигу?
– Узнаем, – буркнул, открывая дверь, Панин, – если нас после сегодняшнего не уволят.
Войдя в торговый центр, оперативники разделились. После нескольких минут методичного прочесывания этажей, семейство Бородиных и сопровождающий их телохранитель были обнаружены в одном из отделов, торгующих чемоданами и дорожными сумками.
– Похоже, в отпуск собираются, – сообщил Гена присоединившимся к нему Панину и Малютину. – Нормальный вариант. Сейчас чемодан прикупят, охранник его в машину потащит. Глядишь, можно будет и нам подсуетиться.
Однако по неизвестной оперативникам причине покупка так и не состоялась. Перебрав множество кожаных и пластиковых емкостей, Бородина величественно направилась к выходу из отдела. Мужская часть семейства заторопилась следом. Охранник, все это время скучавший на входе в отдел, теперь следовал за своими подопечными на некотором отдалении, так чтобы не мешать их свободному общению и в тоже время готовый в любой момент при необходимости оказаться на расстоянии вытянутого удостоверения.
После затянувшегося на добрую четверть часа блуждания по широким галереям торгового центра с короткими остановками то у одного, то другого бутика, Бородины разделились. Отец и сын заглянули в отдел спортивной обуви, очевидно намереваясь встретить наступающий летний сезон если не во всеоружии, то, во всяком случае, во всеножии, а супруга чиновника скрылась в глубине ярко оформленного магазина, витрины которого уверяли, что в их купальниках лето будет жарким круглый год. Массивный охранник занял позицию в галерее, позволяющую контролировать входы в оба отдела. Поскольку формально охраняемым лицом был только Бородин-старший, телохранитель стоял ближе к входу в обувной отдел, что не давало возможности оперативникам перейти к более активным действиям.
– И что, мы так и будем весь вечер здесь слоняться? – не выдержал наконец Малютин.
– А ты зайди, купи себе что-нибудь, – ехидно посоветовал Панин.
– Нельзя, – Денис печально покачал головой, – во-первых, дорого, во-вторых, вниманием привлечем. Ты вообще видишь, чтобы здесь кто-то покупал? Кроме Бородиных все просто так бродят, как в музее.
– Хоть бы кто-нибудь из них в сортир пошел, – Михаил Григорьевич мечтательно вздохнул, – я бы сходил.
– Это приличные люди, они, в отличие от тебя, энурезом не страдают, – ухмыльнулся Гена и тут же толкнул Панина в бок. – Смотри!
Очевидно, спортивная обувь Бородина-старшего не очень заинтересовала, во всяком случае, оставив сына одного, он вышел из отдела и направился в сторону пестрящего всеми красками радуги магазина купальных принадлежностей. Охранник, сделал несколько шагов в одном направлении со своим подопечным и вновь остановился, небрежно прислонившись плечом к одной из колонн. От обувного отдела, в котором находился Бородин-младший, он удалился не так уж сильно, но зато стоял теперь к нему фактически спиной.
– Ну что, я гремлю дверками шкафа, вы выводите птенчика?
Не дожидаясь ответа, Гена двинулся в сторону неподвижно застывшего телохранителя.
– Как образно, – покачал головой Панин и бросился догонять уже устремившегося в обувной отдел Малютина.
Зайдя в магазин, оперативники сразу увидели Бородина. Молодой человек только что закончил примерку и теперь натягивал на ноги свои собственные мокасины. Это было весьма кстати. Вряд ли удалось бы быстро, а главное без особого шума вывести его из магазина в неоплаченных кроссовках.
– Всем оставаться на местах, уголовный розыск, – весьма грозно, хоть и не в полный голос рявкнул Малютин.
Все три находившиеся в отделе продавщицы замерли. Бородин удивленно поднял голову, успев увидеть уже подскочившего к нему Панина. В следующее мгновение молодой человек уже не мог видеть ничего, вернее, он видел, но лишь черную, абсолютно непрозрачную внутреннюю поверхность надетого ему на голову черного мешка для обуви, специально для этой цели припасенного оперативником. Еще спустя секунду на запястьях ничего не понимающего студента защелкнулись наручники.
– Будешь орать, – я тебе в мешок газа перцового нафигачу. Целый баллон, – пообещал Панин, подхватывая Бородина под руку. – Спасибо, девушки! Российская полиция благодарит вас за содействие.
– Всегда готовы, – растерянно отозвалась одна из продавщиц, которой, судя по всему, родители что-то рассказывали о своем счастливом пионерском детстве.
