Александр Феликсович Каменецкий
Мусорщик
Впрочем, отпраздновать можно было по-разному. Иван просмотрел присланный ему план полёта, дал команду на запуск двигателей и следованию заданным курсом. Полет займёт четырнадцать недель – будет время и отдохнуть, и позаниматься самообразованием, а сегодня в честь праздника – уборка. Хотя в катере было чисто, даже очень чисто, но для настоящего, профессионального мусорщика уборка – дело чести, тем более в праздник.
***
– До выхода в расчётную точку исходного курса осталось трое суток – доложил бесстрастный голос компьютера.
Иван открыл глаза, последние двое суток он спал прямо в кресле пилота, перед панелью управления. Всё с этим заданием было как-то не так. До расчётной точки было ещё довольно далеко, но объект, к которому летел катер, оказался гораздо ближе. Пришлось корректировать курс, выполнять новые расчёты. Земля помочь не могла – слишком далеко для нормального общения, нужно было принимать решения на месте, на Землю уходили лишь регулярные отчёты. Сомнений у Ивана не было – объект двигался. Пусть скорость его была не слишком большой, но он неуклонно приближался. Впрочем, то, что он двигался не удивительно, в космосе ничто не висит неподвижно – всё движется, вот только траектория объекта была необычная. И вторая странность – по всем признакам, целевой объект был необычно большой. Он не походил ни на что, с чем Ивану приходилось иметь дело раньше, а он немало мусора прибрал. Немало старых спутников и неработающих исследовательских станций отправил он на перерабатывающие заводы Луны и Марса.
У Ивана даже стала закрадываться мысль о гостях из дальнего космоса – братьях по разуму. За эту версию говорили и траектория, и размер объекта, вот только скорость была мала. С такой скоростью космические расстояния не преодолеть. Но может быть, они на границе Солнечной системы притормозили? Может, не хотят пока, чтобы мы знали об их приближении? Вот теперь наступал момент истины – расстояние сократилось настолько, что можно будет рассмотреть объект в телескоп с электронной обработкой.
Изображение объекта на экране было пока мелковатым и нечётким. Без сомнения, это был корабль. Большой, странный, незнакомый корабль. Большего разглядеть, пока не удавалось.
– Подробностей придётся ещё подождать, – Иван вздохнул и отправился в кухонный блок. – Ещё несколько часов и можно будет рассмотреть все детали. Есть время для неспешного завтрака.
И завтрак, и обед уже миновали, и вот теперь Иван двигал по экрану изображение объекта, увеличивал то одно, то другое место, пытаясь рассмотреть, понять, что перед ним. Никакие это не братья по разуму, эта версия отпала, Иван вздохнул и, пожалуй, сам себе не смог бы сказать, чего было больше в этом вздохе: облегчения или сожаления. И всё же, это был космический корабль. Очень большой корабль. Просто огромный корабль. Таких Иван не видел никогда, ни в космосе, ни в музеях, ни на заводах по переработке мусора. На заводах он бывал много раз на экскурсиях и занятиях, во время учёбы на пилота – сборщика мусора. Музеи тоже стороной не обходил – при его работе, отдых на земле бывал продолжительным настолько, что хватало времени и на пляж, и на театры с музеями и на прочие развлечения и встречи.
Это был огромный незнакомый корабль, явно земного, по мнению Ивана, происхождения. Корабль был старый, какой-то потрёпанный, на экране он выглядел словно игрушка, побывавшая в руках пятилетнего пацана – любителя посмотреть, что там внутри, и как оно устроено. Примерно так выглядели игрушки его племянника Мишки, через час после их попадания в Мишкины руки. За превращением гладких, блестящих, жужжащих или мигающих игрушек, в помятые, исцарапанные и погнутые предметы неясного назначения, Иван с большим любопытством наблюдал две недели в последний свой отпуск. Эти две недели Иван гостил у своей сестры, притаскивая новые, разнообразные игрушки племяннику почти каждый день. Это вызывало возмущённые обвинения сестры в том, что он балует ребёнка, да и игрушки долго не выживали, но зато каким любопытством и азартом загорались глаза маленького разбойника.
Иван улыбнулся воспоминаниям и вернулся к изучению объекта.
– А это что? Посмотрим, посмотрим – его пальцы пробежали по экрану, изменяя параметры телескопа. Изображение на экране расплылось, потом сфокусировалось, и на борту объекта ближе к носовой оконечности стали видны бледные, но вполне читаемые буквы. Иван ещё чуть сдвинул картинку и прочитал: – Pathfinder, – а чуть ниже: – Следопыт.
– А я что говорил! Наша машинка! – Иван удовлетворённо кивнул своим мыслям. – Только откуда ж ты здесь, так далеко? И почему на связь не выходишь? Впрочем, вид-то у тебя не самый здоровый. Сейчас попробуем узнать о тебе что-нибудь, Следопыт, – бормотал Иван, продолжая отдавать команды компьютеру.
– Очень интересно! – Иван с удивлением изучал найденные сведения. – «Следопыт» – был построен в конце двадцать первого века на орбите Земли, один из двух построенных кораблей спасения. Второй корабль носил имя Explorer – Исследователь. Когда экологическая ситуация на Земле стала критической, была осуществлена попытка отправить в дальний космос, к ближайшим известным на тот момент подходящим для жизни планетам, огромные корабли с экипажем в несколько тысяч человек. – Иван покачал головой. – Экипаж комплектовался как одиночками, так и целыми семьями, включая детей. Предполагалось, что к моменту достижения пунктов назначения на корабле смениться несколько поколений и прибывшие смогут организовать жизнеспособную колонию. Через некоторое время после выхода кораблей за пределы Солнечной системы связь с кораблями была утеряна. На данный момент местонахождение и судьба обоих кораблей неизвестна.
– Местоположение одного уже известно, – пробормотал Иван. – Что там дальше? Ага, на орбитальной верфи был заложен и третий корабль спасения – Hoffnung – Надежда, но строительство затянулось из-за различных проблем, а после принятия НЭП – новой экологической политики в скором времени прекратилось. В дальнейшем корабль Надежда был разобран и утилизирован.
Иван задумался:
– Что за корабль понятно, но что он делает здесь? Почему движется в сторону Земли? Почему на связь не выходит? Вопросов больше, чем ответов, но одно ясно – нужно готовить информационный пакет для отправки диспетчеру. Слишком необычная и важная информация – пусть на Земле разбираются, наверняка, подмогу пришлют. Вот только пока подмога та доберётся, придётся мне тут самому покопаться. И пока приказ обследовать объект не отменён – буду делать всё что смогу.
Через короткое время рапорт на Землю был закончен и отправлен. А расстояние до объекта, точнее до «Следопыта», понемногу сокращалось. В течение 24 часов должны войти в зону непосредственного контакта.
Ивана разбудил сигнал компьютера, мелодичный, но громкий и настойчивый.
– Что они до утра подождать не могли?
Время на кораблях обычно отсчитывали по времени диспетчерской. Диспетчеры вели дежурство круглосуточно, но сеансы связи обычно назначали на дневное время. Если, конечно, не было ничего экстренного. Информационные пакеты, получаемые компьютером, также вели себя тихо по ночам, если не несли в себе метку «срочно» или «экстренно».
– Однако для ответа с Земли на мой рапорт рановато. Всего-то несколько часов прошло. Они рапорт должны были только получить. Да и не получили ещё.
На экране компьютера высвечивалось время обратного отсчёта времени доставки информационного пакета – оставалось ещё 24 минуты. Входящих пакетов тоже не было и в помине.
Компьютер сигналил в столь ранний неурочный час по вполне уважительной причине. Он засек слабый сигнал бедствия. Сигнал шёл со «Следопыта». Через треск и шипение можно было разобрать короткое сообщение на английском языке, повторяемое компьютером раз за разом: – Корабль Следопыт просит помощи у всех, кто его слышит наши координаты ….
