Учитель фехтования – Александр Дюма
«Учитель фехтования» – один из первых романов Александра Дюма, рассказывающий о более чем полуторагодовалом путешествии французского учителя фехтования в России.
От бдительного внимания путешественника не ускользает ни одна малейшая деталь его поездки, будь то разбитая дорога или же особенности гардероба жителей Петербурга. Кстати, о дорогах. Говорят, что всем известная фраза о том, что в России две беды – дураки и дороги принадлежала Николаю Васильевичу Гоголю. Убедиться в справедливости этого высказывания французскому путешественнику удалось практически сразу. «Дороги были настолько плохи, а мой экипаж такой тряский… Я катался по повозке, как орех в скорлупе. Измученный бессонницей, я не раз пробовал взяться за книгу, но уже на четвертой строчке она вылетала у меня из рук…» Удивительным образом с именем Гоголя оказалась связана и еще одна забавная история, произошедшая с нашим французским героем. Помните повесть Гоголя «Нос» о том, как зазнавшаяся часть лица убежала от своего законного владельца? Так вот, существует мнение, что прообразом этого «носа» мог стать наш француз, который едва не отморозил свой великолепный нос во время поездки по зимнему Петербургу и лишь благодаря бдительности неравнодушного прохожего, растершего нос несчастного снегом, все закончилось благополучно и для носа, и для француза. В России долгое время книга «Учитель фехтования» была запрещена к публикации. И все из-за описываемого в ней декабристского восстания. Говорят, что сама царица тайком читала этот роман, чем навлекла на себя гнев венценосного супруга. Хорошо, что сейчас запреты сняты и мы можем в полной мере насладиться этой великолепной книгой, описывающей нам Россию конца девятнадцатого века глазами иностранного путешественника.
Цитаты:
– При беглом знакомстве население Петербурга отличается одной характерной особенностью: здесь живут либо рабы, либо вельможи – середины нет. Надо сказать, что сначала мужик не вызывает интереса: зимой он носит овчинный тулуп, летом – рубашку поверх штанов. На ногах у него род сандалий, которые держатся при помощи длинных ремешков, обвивающих ногу до самых колен. Волосы его коротко острижены, а борода – такая, какая ему дана природой. Женщины носят длинные полушубки, юбки и огромные сапоги, в которых нога совершенно теряет форму.
Зато ни в какой другой стране не встретишь среди народа таких спокойных лиц, как здесь. В Париже из десяти человек, принадлежащих к простому люду, лица пяти или шести говорят о страдании, нищете или страхе. В Петербурге я ничего подобного не видел.
– Среди жемчужин Петербурга первое место занимает памятник Петру I, воздвигнутый благодаря щедрости Екатерины II. Царь изображен верхом на коне, взвившемся на дыбы, – намек на московское дворянство, укротить которое ему было нелегко. Для завершения аллегории памятника скажу, что стоит он на дикой гранитной скале, которая должна указывать на те затруднения, какие пришлось преодолеть основателю Петербурга.
– Весь город, казалось, высыпал на набережную. На Неве, против крепости, стоял огромный баркас, на котором было более шестидесяти музыкантов. Вдруг раздались звуки чудесной музыки. Я приказал своим двум гребцам подъехать как можно ближе к этому прекрасному громадному оркестру. Оказалось, что все музыканты играли на рожках. Впоследствии, когда я ближе познакомился с русским народом, меня перестала удивлять как роговая музыка, так и целые громадные деревянные дома, построенные плотниками с помощью одних только пил и топоров. Но в тот момент я слышал эту музыку впервые и был ею очарован.
– Сначала все шло превосходно. Я даже удивлялся, как мало на меня влияет холод, и посмеивался в душе над всеми россказнями о жестоких морозах в России, радуясь, что я так хорошо акклиматизировался. Между тем встречавшиеся мне пешеходы с беспокойством посматривали на меня, но ничего не говорили. Вскоре навстречу мне попался какой то господин, по видимому, более общительный, чем другие. Увидев меня, он крикнул: «Нос!» Я не знал, что это означает по русски, и думал, что не стоит задерживаться из за односложного слова, а потому спокойно продолжал свой путь. На углу Гороховой мне повстречался мчавшийся во весь дух извозчик, но и он крикнул мне: «Нос, нос!» Наконец, на Адмиралтейской площади какой то мужичок, увидев меня, ничего не сказал, но, схватив пригоршню снега, прежде нежели я успел опомниться, стал изо всех сил растирать мне лицо, в особенности нос. Я нашел эту шутку не слишком удачной, тем более по такому холоду, и дал ему такого тумака, что он отлетел шагов на десять. К несчастью или, вернее, к счастью для меня, мимо проходило двое крестьян. Взглянув на меня, они схватили меня за руки, в то время как мой вошедший в раж мужичок по прежнему стал тереть мне лицо снегом, пользуясь тем, что я уже не могу защищаться. Думая, что я стал жертвой недоразумения или попал в ловушку, я изо всех сил стал взывать о помощи. Прибежал какой то офицер и по французски спросил меня, в чем дело.
– Ради бога, – воскликнул я, делая попытку освободиться от трех мужичков, – разве вы не видите, что они со мной делают?!
– А что?
– Они трут мне лицо снегом! Не находите ли вы, что это плохая шутка по такому морозу?
– Простите, сударь, но ведь они вам оказывают огромную услугу, – сказал офицер, пристально всматриваясь мне в лицо.
– Какую услугу?
– Ведь у вас нос отморожен!
– Что вы говорите! – вскричал я, хватаясь за нос.
В это время какой то прохожий обратился к моему собеседнику:
– Ваше благородие, вы отморозили себе нос.
– Благодарю вас, – ответил офицер, точно ему сообщили самую обыкновенную и притом приятную новость.
Нагнувшись, он взял горсть снега и стал оказывать себе ту самую услугу, которую оказал мне бедный мужик, а я еще так грубо отплатил за его любезность.
– Значит, сударь, – сказал я офицеру, – без этого мужичка…
– Вы остались бы без носа, – заметил офицер, продолжая растирать свой нос.
Серия "Классика на все времена"
Другой формат
Видео
Почему – то в детстве, когда я взахлеб зачитывалась Дюма, это произведение мне под руку не попалось. Довольно таки неплохой роман (хотя я б назвала это повестью, ибо произведение совсем небольшое), где история французского учителя фехтования происходит на фоне исторических событий России XIX века. Реальные события, где есть и настоящие имена, и измененные. Так, например, граф Алексей Анненков и его возлюбленная Луиза, за которыми стоит реальная история графа Ивана Александровича Анненкова и Полины Гёбль.
Молодая француженка была влюблена в молодого графа, который оказался из числа декабристов. И она отправилась в ссылку вслед за ним. Николай I не только позволил ей это, но даже дал денег на дорогу.
Но вернемся к книге. Этот роман является описанием путешествия молодого француза по России. Он рассказывает о людях, которые ему встречались, о быте русского дворянства, сравнивает с Францией, естественно. Порой он восхищается чем – то, а что – то, например, русская баня, приводит его в неописуемый ужас. И все же центральным в книге является именно восстание декабристов, хотя упоминаются и другие правители России. Тут можно встретить и заговор против Павла I, и истории о Петре I, Екатерине II.
Приключения на фоне русской истории. Читается легко и вполне интересно.
Я уже давно положила глаз на эту книгу: интересно было посмотреть на Россию глазами Александра Дюма. Правда, при ближайшем рассмотрении оказалось, что глаза здесь все же не Дюма, а настоящего учителя фехтования, действительно прожившего некоторое время в России в 1820-е годы и поделившегося со знаменитым писателем своими путевыми записками. Но, в любом случае, мне всегда интересно взглянуть на страну глазами иностранцев. Случалось мне читать такое в воспоминаниях Агаты Кристи и Джона Стейнбека, но все это был двадцатый век, а вот про девятнадцатый, про Петербург, про восстание декабристов, про поездки по России на перекладных – такого не доводилось, так что было любопытно. В особенности потому, что когда авторы пишут о своей стране, описывают свое собственное время, они многие вещи упоминают, как само собой разумеющиеся, а что-то даже и упоминать не станут, потому что это лишнее, современному для писателя ежу и без того все понятно, он к этому с детства привык. А вот иностранцу все внове, все необычно, все привлекает внимание, и потому в его заметках можно найти совсем свежие впечатления и нестандартные детали, которые для человека, живущего спустя 200 лет, будут так же интересны, как для иностранца того времени. Не скажу, что в данной конкретной книге их особенно много, но хватает, чтобы вообразить себе эпоху (даже если предположить, что я до этого не знала бы о ней ничего). Дюма, без сомнения, отличный рассказчик, хотя что это я, в самом деле, изображаю кэпа.Конечно же, Дюма не ограничился исключительно заметками учителя: «расцветил» их от себя (хотя я не знаю, насколько, но без этого точно не обошлось), добавил в них романтическую линию о жене декабриста и включил разные занимательные факты из других источников. Книга полна разнообразных «исторических анекдотов», характеризующих, с точки зрения автора, жизнь в России того времени и раскрывающих русский характер. Не знаю, правда ли хоть половина из них, но звучали они правдоподобно, хотя и забавно. Ни один из них не был мне знаком и прочитала я их с удовольствием. Как, впрочем, и всю книгу.Рассказ ведется от лица собственно учителя фехтования, который приезжает в Петербург в надежде хорошо заработать на своем искусстве. Он устраивается на новом месте, заводит полезные связи (кстати, как-то очень легко и непринужденно, во что мне не совсем поверилось), осматривает достопримечательности, делится с нами впечатлениями о России и русских и становится свидетелем двух исторических событий: наводнения 1824 года и восстания декабристов.Ярко и живо описывая все это (как будто своими глазами видишь), учитель кратко поведает нам и о судьбе некоторых исторических лиц (со многими из которых, по сюжету, был знаком). В особенности, о драматическо-романтической судьбе двоих: графа Алексея Анненкова, после восстания сосланного в Сибирь, и француженки Луизы Дюпюи – его возлюбленной, поехавшей за ним и ставшей его женой. У героев были реальные прототипы: декабрист Иван Анненков и его жена Полина Гебль. (Правда, хочется думать, что настоящий граф Анненков не угрожал любимой девушке самоубийством, если она не ответит ему взаимностью, а нашел какой-нибудь более достойный способ).Наш герой успеет лично познакомиться с императором, поразить искусством фехтования одного из великих князей, прокатиться с ветерком по русским дорогам, полюбоваться видами с Дворцового моста и не только, отморозить себе нос и, конечно же, помочь влюбленным.В целом, получилась легкая для чтения, увлекательная и занимательная книга, хотя и без разнообразных приключений, запутанных интриг и ярких сюжетных поворотов, которые мы привыкли видеть в романах знаменитого француза.Интересный факт: сам Дюма впервые посетил Россию только спустя 16 лет после выхода книги, и во время путешествия… ему довелось лично познакомиться со своими героями – графом и графиней Анненковыми. Устроили ему такой сюрприз =) Действительно забавный эпизод, не со многими авторами, пожалуй, такое случалось.P. S. Неожиданно посреди романа (даже не в послесловии) встретилась фраза о том, что декабристы в стремлении к свободе опередили свое время на 100 лет, чего Дюма в 1840 году, конечно, написать никак не мог. Сокращения сокращениями, но… кхм.
В самом начале книги, в предисловии, Александр Дюма честно признаётся, что не написал в данном произведении ни строчки (кто автор предстанет перед вами в самом конце). Это история написанная другим человеком, но по чьей просьбе он ее опубликовал от своего имени. Да, думаю, слог отличается от Дюма, больше встречается описаний города, его архитектуры, историй, быта и жизни, и очень мало диалогов! И самое-то главное, что описывается Санкт-Петербург! И это просто восхитительно!!!!
Я получила огромное эстетическое удовольствие от чтения! Петербург – мой любимый город, и каждая строчка данного романа была для меня как бальзам на сердце! Думаю, это лучшее, что я прочла за последние 2 года! Теперь этот роман – один из моих любимых!
Многим, думаю, он покажется скучноватым, так как в нем нет особо приключенческих линий, особенно в первой половине книги, но то как описаны события вызывает восхищение!
В романе печь идёт об учителе фехтования – французе, который приехал в Петербург подзаработать. И тут он сталкивается со многими необычными вещами, о которых во Франции и знать-то не знают! Это и морозная зима, и обморожения, и пожарные будки, и общественные бани, и трубочисты!!! Происходит своего рода сравнительный анализ жизни двух стран! А чего столько стоит история про Нос))) Это такая умора!!!
Очень интересно все написано!