The Three Musketeers / Три мушкетера – Александр Дюма

Мы еще не начали читать «Три мушкетера», а нас уже одним названием поставили в тупик. Натыкаясь на не читавших это произведение, приходишь в некоторое недоумение, ибо таковые когда-то встречались крайне редко. Даже если клиент был совершенно туп в плане распознавания букв, то и он открывал книгу, смотрел картинки и пробегал глазами пару-тройку диалогов. После очередного показа «дАртаньян и три мушкетера» улицы наполнялись пьяным пением «пара-пара-парадуемся» и воплями мальчишек «Один за всех и все за одного». Наш такой глупый и такой хороший фильм сыграл ключевую роль во взаимоотношениях Александра Дюма-отца и русскоязычных читателей. Дюма читали все и я сам, помнится, как-то, классе этак в 8-м, в новогоднюю ночь оторвался от королевы Марго только на длительность боя курантов. Да и то, чтобы втихаря от родителей хлебнуть из запретной бутылки. В изобилии были представлены версии «Четыре мушкетера», родные, французские, но мысль – почему же все-таки роман Дюма обозначен как «Три мушкетера», посетила меня довольно рано. И довольно быстро в самом тексте был найден и ответ, заботливо подсунутый автором

д'Артаньян, строя план будущих интриг и решив сделать Атоса, Портоса и Арамиса орудиями собственного успеха, был совсем не прочь заранее собрать невидимые нити, с помощью которых он и рассчитывал управлять своими тремя приятелямиДовольно цинично, не правда ли? Как-то это не очень вяжется с образом настоящей мужской дружбы, изображенной в нашем фильме. Но дружба не появляется сама собой на ровном месте. Она становится итогом чего-то, она часто совместно выстрадана, она не нуждается в подтверждениях и лозунгах. И, помимо того, что история о мушкетерах занимательна сама по себе для любого мальчишки, а мужчины не взрослеют, лишь только набирают вес – в придачу ко всему этому мы имеем перед собой целый учебник жизни, курс молодого бойца, знаете – сколько дАртаньянов в этом мире покинуло уже свою Гасконь и на старой кляче с пятью экю в кармане отправилось на поиски счастья. В Москву. Или что там у кого поближе.Сам дАртаньян, ловкач и проныра, довольно по-скотски относится к людям, что объясняется совсем не временем, не Парижем и не высокими целями. Это его личное свойство, взлелеянное им и неприкрытое от глаз читателей. С одной стороны это возмущает читателя, но с другой – подкупает своей искренностью. Этот всепроникающий, любопытный, наивный, быстро обучающийся герой по натуре даже где-то асоциален. Он крайне противоречив и, как мне всегда казалось, это не временное его состояние, а на всю жизнь. Поборникам нравственности, как собакам кость, Дюма бросил своего Атоса, который не просто нереален – он фантастичен. Кинематограф ухватился за эту возможность помимо Дюма и дополнил ее совершенным образом некоего монстра. Я его всегда сравниваю с непогрешимым мальчиком-Электроником, роботом, который самый умный, самый сильный, самый благородный и т.д. и т.п. Дюма прилизал Атоса со всех сторон, но и сам же подготовил ему черный выход – обозвал его молчаливым алкоголиком. Но где же это на деле? В основном все это слова. Где-то за границами повествования Атос может быть и есть тот самый алкаш, но и в это слабо верится. На наших же глазах он активен, он берет на себя инициативу, помогает и руководит, у него даже чувство юмора проскальзывает. Если забегать немного дальше, то, как мы помним, во время встречи с некоей госпожой Атос обнаружил у себя даже эрекцию! Об алкоголизме напоминает история с трактирским погребом, где Атос просидел 2 недели и выпил 150 бутылок вина. Даже если округлить до 10-ти бутылок в день и вспомнить, что вино в 17-м веке было довольно слабеньким, то все равно – лично я не берусь повторить подобный подвиг. А алкоголика характеризует как раз получение максимального прихода от самых малых доз. Его организм уже давно перестроился, поэтому сей прецедент говорит только в пользу Атоса. Вообще, эти три главы «Портос», «Диссертация Арамиса» и «Жена Атоса» видятся самыми удачными в повествовании. Они реально живые, интересные и в них наиболее ярко раскрываются характеры мушкетеров. Делая упор на людях, не стоит сразу же делать выводы о взаимоотношениях. Дюма, как мне видится, из тех людей (или не Дюма, а, как ныне модно, указывать на творческую группу «Дюма»), что в отношениях впадают в крайности. У него все герои балансируют на грани страсти-любви, ненависти-войны. Уродом предсказуемо показан покладистый и предприимчивый Бонасье, что вполне понятно. Несмотря на это, сами мушкетеры где-нибудь в историях с гонкой за снаряжением немногим отличаются от базарных прощелыг. Это, опять же, делает их более естественными, но и отдаляет их образы от высокого романтизма. Любовь и война – это вообще два самых грязных дела на этом свете. И, если вспомнить, что тема эта преобладает абсолютно во всех произведениях Дюма, то это лишний раз подтверждает его некоторое участие в создании данных шедевров. В природе не существует авторов абсолютно совершенных, все мы люди, и всем нам что-то нравится и что-то не нравится. Возможность побродить по Франции разных времен в прекрасной компании – за одно это стоит поблагодарить великого графомана и великого коммерсанта Александра Дюма-старшего. Немного о банальном. То есть, о графском пруде. Предыстория «миледи – граф де Ла Фер» смогла набрать максимальное количество голосов по итогам всеобщего русскоязычного мушкетероведения. Расскажу о том, как все это видится мне. В основе всего лежит обман. Представьте девушку из очень хорошей семьи, милую и юную. Толпа ее родственников улыбается вам и всячески поощряет ваши отношения. Что вас ждет потом, когда вы обнаружите клеймо? Вас не станет. Может где-то и будет болтаться ваша бренная оболочка, но сами вы растворитесь в вечности сразу же после того, как обнаружили обман. Возможно, что вам удастся пережить подобное потрясение, но и здесь нет пути назад. Мир получит вас нового, вас искаженного, с травмой на всю жизнь, которую уже не вылечить. А потому, совершенно неважно – что далее делал Атос. Пьянствовал или лез под пули. Дюма вручит ему вторую жизнь в следующем произведении, но это будет настолько нескоро в литературном смысле, что уже и не верится, что это тот самый граф де Ла Фер. К тому, как обошелся Атос с миледи, примешивается еще и средневековая дикость, но, как показывает дальнейшее повествование, он и в этом был абсолютно прав. Человек был очень проницательный и вполне мог предугадать – на что способна миледи в принципе. Про дАртаньяна можно сказать примерно тоже самое, что и про Атоса. Он, хотя и главный герой, но описан как-то со стороны. В большинстве произведений классиков всегда присутствует четкий голос автора, который можно не только услышать, но часто и увидеть. В «Трех мушкетерах» подобный голос присутствует повсеместно, но самого Дюма как бы и нет. И я не склонен думать, что это результат постороннего вмешательства. Если заниматься селекцией произведений Дюма и установить, скажем, что за 2 года он написал «Три мушкетера», «20 лет спустя», «Королеву Марго» и еще 5-6 менее значимых произведений – все это, конечно, очень сомнительно. Но, в конечном итоге, какое наше дело? Целостность конкретно этого произведения налицо и нет сомнений, что в итоге его писал один человек. А то, что слова автора идут вразрез с тем, что происходит в «Трех мушкетерах» на самом деле, то это нестрашно. Может Дюма таким образом создавал дополнительные картины для себя, может пытался внушить что-то читателям – в каком-то смысле это даже оригинально, ибо открывает более широкие просторы для фантазии самого читателя. Одно время мне казалось, что реализм и некая практичность исходят от Портоса. Его так все друзья величают. Потом оказалось, что таким великим предпринимателем Портос зовется только на фоне своих непрактичных друзей. Но портосовские ужимки и сенсорная грубость выглядели очень достоверно. Еще мне казалось, что Арамис окутан завесой тайны специально, ибо автор так до конца и не смог проникнуть в этот образ сам. Наконец, Ришелье – проницательный физиономист, неровно дышит к дАртаньяну. Что это? Любовь? Любовь к себеподобному? Не берусь судить, но сам себеподобных люблю только в литературе. В итоге, у каждого в жизни были свои Три Мушкетера. Три учителя, что помогали в полной мере ощутить самого себя. У кого-то их было больше, у кого-то меньше. Не суть. Поблагодарим же господина барона Проспера-Жоржа Дю Руа де Кантель, Остапа-Сулеймана-Берта-Мария Бендер-бея и только Ходжа Насреддин без всяких фокусов вписал свое короткое имя в этот список.

"Три мушкетера" – это типичный исторический роман-фельетон. Но от этого он не перестает быть удивительным. Добро и злоТрадиционно герои книг делятся на положительных и отрицательных. В тоже время грань между этими двумя характеристиками никогда не бывает четкой. Так и у Дюма. С одной стороны всех персонажей книги можно отнести к тому или иному «лагерю»: читателю совершенно понятно, что корень всех бед в романе – это коварный кардинал Ришелье, а также его приближенные граф Рошфор и Миледи. В тоже время читатель не сомневается в том, что мушкетеры вместе с Д’Артаньяном представляют «силы добра», так как борются против Кардинала, не дают Королеве запятнать свою честь, помогают Королю и т.д. Одновременно с этим три мушкетера, если присмотреться повнимательнее, являются отвратительнейшими людьми: сообща они убивают людей направо и налево (в то время как де Тревиль всячески пытается их «покрыть» и оправдать перед Королем), по отдельности же тоже имеют мало привлекательных черт: Атос – пьяница, Арамис – лицемер склонный к позерству, Портос живет за счет женщины. Да и поступают они не всегда правильно и хорошо. В тоже время в определенных моментах, ты начинаешь понимать, что Кардинал – не так уж плох, и может, и правда делает все «на благо Франции», как бы ни пытался его очернить Дюма (который, кстати, в книге «Двадцать лет спустя» отдает дань умершему Кардиналу, отмечая, что нынешний (Мазарини) является лишь его тенью). Король же представлен как слабохарактерный и идущий на поводу у других человек. Про Анну Австрийскую тоже можно сказать многое…

Добро и зло в романе у Дюма сливаются, смешиваются, нередко взаимно заменяют друг друга. Он дает понять, что не все, что хорошо действительно хорошо, причем со всех сторон, а все, что плохо не такое уж зло на самом деле. ЛюбовьС любовью в романе дела обстоят плохо, в том смысле, что у Дюма в «Трех мушкетерах» любовь – действительно проблема, которая не может принести ничего, кроме горечи и боли. Красноречивее всего об этом говорит история Атоса, а также его слова, сказанные Д’Артаньяну «Я хочу сказать, что любовь – это лотерея, в которой выигравшему достается смерть! Поверьте мне, любезный д'Артаньян, вам очень повезло, что вы проиграли! Проигрывайте всегда – таков мой совет». В тоже время Атос является единственным человеком в книге вообще способным на подобное чувство. Так как Д’Артаньян слишком легкомысленен и молод, Портос интересуется лишь материальным благополучием, Арамис же, несмотря на то, что он тайно влюблен аж в двух женщин, Мари де Шеврез и Камиллу де Буа-Трасси, больше всего любит себя самого (на мой взгляд). Но, не смотря на все эти оговорки, любовь в книге играет важную роль.ДружбаДружба в романе «Три мушкетера» является самой важной ее составляющей, потому что без нее не было бы ни сюжетной завязки, ни самого романа. Поразительно, конечно, как быстро Д’Артаньян и трое мушкетеров становятся друзьями, но их дружба не может не вызывать зависти. Ее можно даже считать эталоном, поэтому она и является, без сомнения, одной из главных идей романа. Именно дружба – та вещь, ради которой героям романа стоит жить. Важность этого нельзя переоценить, так как такой вещью не смогла стать даже любовь.ВераВеру, религию, церковь в книге олицетворяет Арамис, который с детства готовился к принятию сана, но жизнь повернулась так, что ему пришлось стать мушкетером. Но разумеется, ненадолго. Арамис грезит своим духовных будущим, постоянно напоминая всем вокруг, что он мушкетер лишь временно и в будущем его ждет сутана. Но все это можно понимать двояко. С одной стороны он действительно готов к принятию сана, он видит свое будущее лишь в монастыре и не находит свое место среди мушкетеров. «Мир это склеп», – говорит он, и именно в этом выражается все его отношение к мирской жизни. Однако одновременно с этим, с другой стороны, ему жаль расставаться со всем, что есть в его нынешней жизни. Арамис невероятно склонен к позерству. Иногда его стремление к духовной жизни приобретает показательный характер, например, он употребляет латинские выражения к месту и не к месту, то садиться писать богословскую диссертацию, то бросает все и бежит к возлюбленной. Начинает казаться, что в монастырской жизни его привлекает не внутренняя (духовная) составляющая, а лишь внешняя оболочка. Возможность уйти от всех и всего, что ему не по духу и не по нраву.

Что из этого следует? Противоречие. С XVII веке католическая церковь теряет свои позиции, она играет уже не ту всеобъемлющую роль, нежели в средние века. Появляется недоверие к церкви, с XVI века набирает обороты протестантизм. Вера становится поверхностной.

В XIX веке, когда Дюма пишет «Трех мушкетеров» все происходит наоборот: католическая церковь начинает наверстывать свои позиции и возвращает свой былой авторитет. Возрождается религиозность.

Таким образом, Дюма играет на противоречиях: он показывает католическую церковь во время ее слабости, но старается придать ей авторитет, который в то время присущ ей не был.Роман «Три мушкетера» является одной из моих любимых книг. И не смотря на то, что отношение к сюжету, героям и их поступкам меняется после каждого нового прочтения, «Три мушкетера» никогда не выйдут из области «любимое», потому что это то, что отпускать не хочется.

Человек XIX века, уставший от буржуазной скуки и трезвой практичности, искал свой идеал во Франции XVII века, и можно понять почему. Дюма рисует историческую действительность настолько привлекательной, что хочется схватиться за эфес шпаги и прыгнуть в книгу навстречу приключениям. И не важно, что там интриги, убийства, кровь… Важно, что там дружба, честь и героизм. Люди ищут в книгах то, что им не хватает вокруг себя в настоящий момент. И не важно, в каком веке живут эти люди – в XXI или в XIX, все равны перед мечтой, особенно когда она столь привлекательна.

Дюма потрясающее владеет языком. Роман невероятно динамичен, он не отпускает ни на секунду, увлекает за собой в новые и новые дали. Все герои книги прописаны до мелочей и не оставляют читателя равнодушным. Невозможно при всех их минусах не восхищаться умом Атоса, невозможно не наблюдать и не оценивать развитие Д’Артаньяна на протяжении всей книги, невозможно не полюбить доброго Портоса (и все равно, что он не умеет петь!), или оторвать взгляд от прекрасного Арамиса.

Иногда, начинаешь забывать, кем был Ришелье в исторической действительности, начинаешь его ненавидеть, желать удачи мушкетерам, несмотря на то, что не все их поступки являются правильными.

«Три мушкетера» – это роман достойный множественного прочтения. Не думаю, что он может надоесть. Немного жаль, что эта книга прошла мимо меня в детстве, и удалось прочитать ее впервые не так давно. Но… что еще сказать? Александр Дюма – мастер своего дела. Вот и все.

Читала «Мушкетёров» последние несколько дней, пока лежала в постели с температурой под сорок, наверное, теперь они у меня и будут ассоциироваться с тёплыми одеялами, апельсинами и чаем с малиновым вареньем. Интересно, есть ли у кого-нибудь ещё такие странные ощущения, связанные с определёнными книгами, которые совсем не подходят к их характеру?Стыдно признаться, но «Три мушкетёра» обошли меня стороной чуть более, чем полностью. Я не смотрела ни кино, ни мультфильма, только когда-то давно-давно в дремучем детстве просматривала супердетскую версию книжки (зачем-то на четырёх языках), где все персонажи были изображены насекомыми (единственное, помню, муравья-д'Артаньяна и прекрасную осу-миледи). А тут по флэшмобу мне посоветовали книжку, которая с «Тремя мушкетёрами» тесно связана, поэтому волей-неволей надо бы их прочитать, чтобы в полной мере насладиться присоветованным.Впечатления, надо сказать, весьма сумбурные и двоякие. Например, четыре главных персонажа безумно предсказуемые, просто четыре типа темперамента из классического учебника психологии (флегматик Атос, сангвиник Портос, меланхолик Арамис и холерик д'Артаньян). Видишь ситуацию в книге – и уже становится понятно, как каждый из них будет в ней действовать. И я не утверждаю, что это плохо, это по-своему интересно. А вот второстепенные герои выписаны, наоборот, очень тонко: мой любимый де Тревиль, пылкая миледи и даже кардинал, которого ни в коем случае нельзя записывать в классические злодеи. Кардинала даже немного жалко, почему королю такие прекрасные мушкетёры подваливают на службу, что вчетвером целой армии стоят, а у него из харизматичных приспешников только Рошфор?Воспринимать мир мушкетёров было довольно необычно. Антураж того времени (романтично звучащая валюта, дуэли, попойки в трактирах и прочее) мне совсем непривычен, поэтому было безумно интересно. Исторический контекст в первой части книги не особенно напрягал (ну, там он совсем примитивный), во второй же, к моему позору, я пропускала некоторые страницы. Ну, не люблю я исторические романы, хорошо, что здесь историчности совсем немного. Зато узнать про нравы того времени было очень интересно. В «стереотипном» представлении о мушкетёрах я думала, что все они, как дворяне того времени, благородные и высокоморальные товарищи. Но всё совсем не так просто. Атос не гнушается собственноручно повесить любимую женщину на дереве, Портос ухаживает за замужней немолодой дамой ради денежек, Арамис под маской благочестия крутит разврат направо и налево, а д'Артаньян полагает, что пару раз хитростью поимев миледи, он её «накажет» (хотя миледи тут и сама хороша, но ничуть не удивительно, что она на него смертельно обиделась). Зато было приятно узнать, что в то время во Франции дамы были не просто «мебелью» или красивыми картинками, а весьма значительными членами общества.В общем, роман совсем неплох, хотя мне и трудно читать Дюма, сама не знаю, почему. Постоянные комедийные ситуации, бравады и пьянки героев, драки и дуэли – отлично, не знаю, понравилось бы мне это в детстве или подростковом возрасте, но сейчас читать было интересно. Было очень странно узнать, что Дюма совсем отказывает миледи в человечности, а иногда и вообще напрямую говорит, что в ней временами нет ничего женственного (в частности, когда она разъярена). Но если разобраться в этих ситуациях, то как раз злится она очень по-женски. А наибольший интерес у меня всё-таки вызвали кардинал и де Тревиль, о которых, к сожалению, было сказано очень мало. Не знаю, буду ли я читать продолжения историй о мушкетёрах, всё-таки Дюма не мой писатель. Но этот необходимый мушкетёрский минимум знать надо, хотя потому, что очень во многих произведениях используются аллюзии на какие-то факты из «Трёх мушкетёров».