Александр Добрый
Барс-19. Начало
Сентябрь
Эту главу я буду писать со слов её непосредственных участников – как моих боевых товарищей, что остались в составе батальона БАРС-19, как со слов новых бойцов нашего подразделения, прибывших на замену в сентябре. Так и по результатам общения с родными погибших и пропавших без вести, по собранным ими материалам, по опубликованным противником показаниям наших солдат, попавших тогда в плен.
Очень помогли со сбором информации командир ГОП-1 Эд, командир 5-ой группы Игорь (Гоша) и Люба, сестра Вани Ломидзе.
Крайне тяжело писать эти строки, но считаю своим долгом начать повествование, не откладывая его «на потом».
После нашего отъезда 16 августа в батальоне осталось человек двадцать пять. Они базировались на НПЗ и ждали пополнения. Новый набор в БАРС-19 прибыл 1 сентября в количестве ста пятидесяти человек – их вооружили и разделили на группы по восемь бойцов. Вскоре 41 Армия будет отправлена на Харьковское и Краснолиманское направление, а наш БАРС переподчинили 2-ому корпусу ЛНР, который заводил подразделения на замену армейцам. 4-ого сентября две группы ушли на позиции, что располагались перед Меловой горой. А наши прежние посты на господствующих высотах за Белогоровкой и с видом на Григоровку уже оказались потеряны.
5-ого сентября вышли ещё две группы. Все ребята были новенькими и абсолютно не ориентировались на местности. В проводники им дали по одному-двум бойцам ЛНР. Они сразу попали под миномётный обстрел – и в результате три раненых. Следующие две группы решено было заводить 6-ого сентября перед рассветом.
КамАЗы неспешно продвигались по ухабистой и пыльной дороге, мерно раскачиваясь в такт тяжёлым мыслям Гоши. Они совсем недавно прибыли на базу батальона, прошли короткий и даже поспешный курс подготовки, а его уже назначили старшим группы. Он был на этой войне весной и понимал, что ждёт впереди. Смотрел на лица товарищей и думал – понимают ли они, куда едут. Молодые зубоскалили, ожидая приключений, пожилые сосредоточено смотрели в пустоту перед собой. Через щель в тенте по утреннему туману плыли косогоры, лесополосы, перекрёстки незнакомых дорог.
Прибыли на базу ЛНР, где им обещали проводников – прождали до рассвета и выдвинулись уже засветло. Отсюда к постам их отправляли на «Буханках».
Наконец-то приехали к белой Меловой горе – дальше идти пешком по едва заметным тропам вдоль зелёнок. Ребята с собой набрали продуктов, БК, воду по максимуму – толком не знали, на какой срок заходят. Пока разгружались, недавно знакомые друг с другом люди перепутались и пошли за проводниками в разные стороны: «у кого как Бог на душу положит»…
К группе Гоши прибились ещё трое. Одиннадцать бойцов выдвинулись на дальний рубеж «621» с одним провожатым. Ребята со 2-ой группы ГОП Андрея Классика с двумя ЛНРовцами на позицию «Утёс». Днём позже 1-ая группа ГОП Коли Наума позывной Море отправится на «Шайбу»(617 пост), ещё одна – на позицию «Угол».
(Фото из личного архива А. Доброго)
Основную часть продуктов и воды пришлось оставить – идти далеко и решили, что вернутся позже. Придя на место, бойцы Гоши выбрали участок зелёнки погуще и стали окапываться. Проводник посчитал, что его задача выполнена, пожелал удачи и бодро ретировался под удивлённые взгляды ребят – дальше сами…
Игорь оставил пятерых на посту, а сам с Герычем, Плотником, Иванычем, Филином и Евреем отправились за оставленными продуктами. Налегке добрались быстро, основательно нагрузились и пошли на пост. Держать дистанцию в 15 метров между собой, с тяжёлой ношей и вечным русским «авось», оказалось тяжело, и парни шли друг за другом достаточно плотно. Впереди Филин, за ним Гоша, потом Еврей и все остальные…
Гоша быстро вспомнил, как свистят мины, которых стоит опасаться, а на которые можно не обращать внимания… Поднявшись на горочку и услышав характерный, пробирающий до костей звук, он успел крикнуть: «Ложись!» и упал сам, прикрывая голову руками, старательно вжимаясь в землю. Нагруженные поклажей люди, неуклюже падали, до конца не веря в происходящее – слишком неожиданным оказался переход на ту сторону реальности. Раздался взрыв – близкая волна горячо прошлась по пальцам, по спине, оглушила и присыпала землёй!
«Все живы?!» – размазывая грязь по лицу, Гоша оглянулся на Еврея. Тот лежал на правом боку с широко открытыми глазами, неестественно откинутая, левая рука рассечена до кости… Подполз к нему, проверил пульс… Еврей был мёртв – осколок прошёл через плечо и подмышку, прямо в сердце – броник не помог! Молодые глаза из-под густых бровей по-детски удивлённо смотрели в бесконечное небо.
Володя Лучанко позывной Еврей (рисунок А. Доброго)
Обернувшись, Игорь стал кричать Филину, чтобы полз сюда – нужна помощь! Тот лежал лицом в землю – не дышал и не двигался… Очередная мина вздыбила землю справа от них – чёрная гарь, извиваясь, скользила по траве, цепляясь за поломанные ветки. Гоша быстро пополз вперёд, стараясь успеть до следующего разрыва. Когда он перевернул Филина на спину, сомнений уже не осталось. Видимых повреждений он не нашёл, но и пульс на сонной артерии тоже не прощупывался…
Мины продолжали ложиться совсем рядом – батарею явно корректировал беспилотник. И дальнейшее поражение группы было лишь вопросом времени – ближайшего времени. Надо быстро уходить с проклятого места. Бросили свои мешки, скатились вниз – под защиту Белой горы, где миномёт не доставал. Нашли плащ-палатку, чтобы забрать погибших, но ещё два часа не могли к ним подойти. Ребята молча смотрели друг на друга – кто бы мог представить такое начало. Слишком быстро суровая действительность опустошила их души, оставив горькое послевкусие на прокушенных губах…
Беспилотник улетел, но мины время от времени продолжали сыпаться – противник ждал, что парни вернутся, и проверял пристрелянное место. Погибших товарищей им всё же удалось дотащить до пункта эвакуации, где уже ждал КамАЗ, и отправить домой…
Пришёл проводник – сказал, чтобы дожидались вечера. Ребята вернулись на проклятое место – двигаясь между воронок и комьев земли, собрали тушёнку, остатки крупы из порванных мешков, воду и затемно пошагали на позицию. Шли по посадкам, прикрываясь осенней листвой, спотыкаясь и царапая лицо шипами акации. Длинный день лениво закатывался на запад. Темнота быстро догоняла, корнями деревьев хватала за ноги, физически наваливалась на плечи, заставляя наклоняться ниже и ниже под тяжёлой ношей. Луна ещё не показывалась – впереди, хоть глаз выколи, по бокам вязкая мгла сжимала свои тиски, делая тропу зыбкой и неуверенной. Они нашли старые окопы и упали в них ночевать. Интересно, что передумали за эту ночь пятеро бойцов, оставленные утром на дальнем посту…
От голода и усталости кружилась голова. Открыли тушёнку – наскоро поели. Неподвижные глаза Еврея смотрели на них с мрачного неба, врезавшись в память на всю оставшуюся жизнь. Спать не получалось, сердце колотилось от каждого шороха. События прошедшего дня диким хороводом водили по замкнутому кругу, не позволяя расслабиться хотя бы на несколько минут. Резиновое время упруго тянулось, превращаясь в бесконечность. Казалось, его можно потрогать, но пальцы проваливались в пустоту…
Наконец свежий ветерок потянул тяжёлую ночь за собой. Утренний свет нехотя заглянул под густую тень акаций, стал продираться сквозь слипшиеся веки, прямо в воспалённый мозг – приводя в чувство взбудораженное и угнетённое сознание. Настроение гадкое и паскудное, но надо идти…
С рассветом добрались до своих – в их глазах читалось явное облегчение, несмотря на печальные новости, что парни принесли с собой. Девять человек молча и сосредоточенно стали окапываться, тщательно выбирая каждому место для лучшей защиты и лучшего обзора. Объяснять ничего не надо – всем всё понятно.
Перпендикулярно опушке, по краю которой бойцы копали, шла просёлочная дорога, а за ней широкое поле с какой-то травой в человеческий рост. Мягкий ветерок выписывал по траве узоры, успокаивая и смягчая взгляд во время коротких перекуров. Сквозь серое небо проглядывало солнце, даря надежду и согревая после холодной ночи.
Окопались, назначили дежурство по три человека. Гоша с Иванычем облазили все прилегающие посадки, множество старых блиндажей и окопов – собирали всё, что могло пригодиться.
Гоша (фото из личного архива А. Доброго)
Очередной день 9 сентября катился к закату. Уставшие ребята легли в свои окопы – трое, как обычно, несли дежурство. Вдруг в уши ворвался, леденящий душу, вой! Он быстро приближался! Ослепительная вспышка и мощный взрыв смешали все мысли и чувства – оглушили, заставили прижаться к земле на дне, вовремя вырытых, убежищ. Что-то очень тяжёлое упало метрах в пятидесяти от них. Огненный смерч, воздушная волна и осколки снесли всю листву, повалив небольшие деревья.
Гоша, как старший, первым стряхнул оцепенение, заставил себя подняться и вылезти из окопа. Обручем давило голову, звенело в ушах и першило горло. Надо идти проверять остальных. Винни, здоровый мужик под 120 килограмм весом, лежал на бруствере и тяжело хрипел – пол лица не было, лишь голый череп… Гоша, подавляя шок от увиденного, вколол ему «Промедол». Винни хрипел ещё пять минут – всё медленнее и медленнее, пока не затих совсем.
Игорь тихо выругался, кляня свою должность и, свалившуюся на голову, ответственность – никогда больше он не будет никаким командиром, не будет принимать за других решения, а потом мучиться, бесконечно перебирая в голове все возможные варианты и последствия! Нервно теребя карманы, он нашёл блокнот и добавил очередную скорбную запись в список группы – 9 сентября 22:45.
В чувство ребят привели ещё три внезапных взрыва на поле спереди. Бойцы быстро заняли оборону, напряжённо вглядываясь в призрачные тени. Послышалась какая-то возня. Прилётов никто не слышал – похоже, ДРГ противника подорвалась на минах, а потом занималась эвакуацией. Возня стихла, но напряжение неуклонно росло, рисуя апокалиптические картинки, противным холодком пробегая по позвоночнику. До утра никто не сомкнул глаз – ждали атаку.
С рассветом проверили воронку после вчерашнего взрыва – в неё легко мог бы поместиться танк. Исчезла вся листва, что прикрывала нарытые позиции – голые чёрные ветви тянулись к небу в немой молитве. Герыч показал свой телефон из нагрудного кармана – тот был разбит осколком и, выходит, спас ему жизнь. В ушах запеклась кровь – две порванные барабанные перепонки и контузию Гере диагностируют уже потом в госпитале. Единогласно решили копать новые окопы, но глубже в лес – метров на тридцать, чтобы видеть поле, а самим скрыться в тени деревьев. Это интуитивное решение вскоре очень им поможет.
Винни положили в спальный мешок и завязали. Связь молчала который день – для «Азарта» нужна сеть станций или ретранслятор на высоте. Похоже, о них все забыли и непонятно, что происходит вокруг. Ребята бегали с рацией по лесу, лазили на деревья, но тщетно… Они всё ещё ждали обещанную смену.
Потом станет известно, что 41-ая Армия, уходя в один день по приказу, заберёт часть группового оружия и все ретрансляторы, которые обеспечивали связь с позициями. Недалёкие умом, но исполнительные связисты снимут свои, а заодно и ретрансляторы батальона БАРС. К сожалению, достаточно часто бестолковое исполнение вполне правильных приказов приводит к трагедиям. Одни уходят, а что будет с остающимися дальше – «хоть трава не расти».
А воинские части, принимающие посты, смогут настроить устойчивую связь значительно позже, чем было необходимо…
Вода быстро кончалась. Рядом бежал ручей, но в нём лежала мёртвая корова. Гоша с Иванычем пошли на соседнюю позицию к Классику. Ночью туда приходила ЛНРовская «Буханка» с провизией. Их встретили, накормили, дали с собой воды и продуктов. На душе значительно полегчало – товарищи рядом и жизнь продолжается.
Кое-как связались с командованием – им ответили, чтобы своего «200» выносили сами, никто за ним не приедет! До точки эвакуации было километра четыре, до Классика всего полтора. Решили Винни тащить к Классику, а ночью его заберёт «Буханка».
Утром, как только рассвело, примотали Винни к двум крепким жердям. Тяжёлую и объёмную ношу посадками не пронести – вшестером побежали по краю поля, меняя друг друга. Отнесли, передали, простились с Винни и обратно – к обеду уже снова копали окопы.
Послышался гул техники – из-за ландшафта местности непонятно, где и сколько. Гудело долго. Парни даже подумали, что наши пошли в долгожданное наступление и их скоро поменяют – наивные, насмотрелись дома по телевизору, что у хохлов все танки кончились! Со стороны «Утёса», где они только что были у Андрея Классика, началась стрельба! Ребята растерянно смотрели в глаза друг друга – за посадкой ничего не видно, что делать непонятно…
Прошла ещё одна ночь. Вчера утром, во время короткой связи, им сказали, что менять будет «Ахмат». Сидят, ждут – на душе кошки скребут – что-то глобальное происходит, а они, как на Необитаемом острове среди бушующего океана. Наконец, вдоль зелёнки показалась группа вооружённых людей – человек пятнадцать. Идут со стороны тыла – «нарядные» все, «упакованные», дорогие каски, броники, разгрузки. Повязок нет… Смена, не смена – хрен поймёшь, кто такие. Связи тоже нет, высовываться не хочется, а эти мимо прошли молча и скрылись за бугром. Были б свои – окликнули бы, обозначились… Сидят парни дальше…
13 сентября слышат разговор в посадке – опять кто-то идёт, но из-за кустов не видно. Бойцы смену ждут – поближе подтянулись. Показались две головы – идут спокойно, друг с другом разговаривают… Поднимаются в горочку, уже видны плечи, грудь, рукава – а на них зелёные повязки!
Не сказать, что неожиданно – события последних дней готовили к подобному исходу. Но крушение надежды каждый ощутил на себе – холодный озноб сменился горячей волной адреналина! Гоша двадцать лет в МВД, в группе задержания проработал – рефлекс мгновенный – затвор передёрнул, мат-перемат, стоять-бояться, руки в гору, валим сразу!!!
Эти оружие побросали, руки подняли, стоят ошарашенные… Пользуясь моментом, всей группой навалились – в лес отволокли, обыскали, экипировку сняли, связали! Все в шоке! Хохлы из нашего тыла шли вальяжно, как у себя дома – по той же дороге, по которой они сами сюда пришли. А другой дороги никто и не знает!
Допросили. Пленные говорят, что за ними отряд человек в шестьдесят – эти двое впереди шли головным дозором и никого не ожидали увидеть. Старые нарытые окопы у дороги показали противнику, что позиция брошена, а её защитники убежали к своим – никто и представить не мог, что защитники просто не знали, куда бежать! Вот так внезапно они оказались в плотном и глубоком окружении…
Пока парни беседовали с пленными, Гоша с рацией бегал – искал связь. И случилось чудо – ему отозвались! Видимо, ретранслятор установили. Он стал говорить условными кодами, которые получил перед выходом на пост: «У меня в гостях «530» (ДРГ противника), нужно «230» (эвакуация)…» На том конце тупят – ничего не поймут…
Понятно только, что рано или поздно хохлы своих искать начнут. Рации у пленных отобрали – выключили. Гоша разделил группу – послал троих с ПК на другой конец посадки, чтобы не обошли. Сидят, ждут, с хохлами мирные разговоры ведут – один контрактник 23 года, позывной Малёванный, лейтенант совсем молодой 21 год, позывной Динамо. Пленные тоже наших спрашивают – за что воюете, за что умирать готовы. Предложили обмен – у них человек десять в плену, готовы поменять на себя любимых. Темнеть стало. Попытались снова выйти на связь, но «Азарт» упрямо молчал – отложили разговор на утро.
Хохлы на русском говорили без акцента. Как и пленные, взятые в июле, они были с Харькова. В 14-ом году их Русский город поднялся против Майдана и новой власти, как Луганск, Донецк, Мариуполь и многие другие. Но этот весенний порыв оказался без поддержки Большой России и вскоре был жестоко задушен. Они с полным основанием считали, что их бросили и предали по каким-то иллюзорным политическим и, хуже того, экономическим мотивам. Теперь мы воюем с ними – такими же русскими – озлобленными, упрямыми, идейными и мотивированными…
Шеврон одного из пленных (фото из личного архива А. Доброго)
Эту ночь снова никто не спал. Слышали, как на старую позицию зашли хохлы. Ребята предлагали сходить их завалить, но Гоша не разрешил – перевес явно был на той стороне. И он ждал – ждал, что командование что-нибудь придумает и предпримет… Напрасно!
14 сентября. Только солнышко взошло – из кустов орут: «Русня, сдавайтесь!» Ребята к этому готовы – давно ждут: «Русские не сдаются! Идите нахер!» Началась стрельба, гранаты в ход пошли – стали наших зажимать, но расставленные по обе стороны «Покемоны»(ПК) свою роль сыграли на отлично. Хохлы откатились, стали ВОГами из подствольников закидывать. Ну, вот и всё – пора прощаться… Сейчас хохлы миномёт наведут и раскатают с безопасного расстояния. Сдаваться и в мыслях не было – БК много и гранатка у каждого на груди припасена… Никто слабину не дал, не покинул поле боя!
По рации стали снова вызывать своих: «У нас «777» (стрелковый бой)». Только помощи не будет – «Наши не придут»… Вспомнили про пленных – говорят: «Кричите своим, что хотите, только громко!» Лейтенант оперативно перешёл на украинский – орёт: «Це Динамо, це живой!» Не сразу услышали, но постепенно стрелять перестали. Парни включили украинскую рацию, дали лейтенанту, говорят: «Выходи на командира – скажи, что в плену! Только по-русски говори!» Комбат их ответил, позывной Суббота – спрашивает: «Чего хотят? Пусть сдаются! Обещаю нормальное обращение».
Пошёл дождь, а накал зашкаливает, сердце из груди выскакивает, пульс прямо по ушам бьёт. Гоша орёт: «Так не годится – будем до последнего херачиться, а потом вместе с вашими хохлами подорвёмся!» После недолгой паузы Суббота предложил им «Зелёный коридор» в обмен на своих. Гоша не верит – думает, что те какую-нибудь пакость готовят. Почти час по рации бодались, пока не дошли до «Слова пацана!»
Параллельно по «Азарту» с нашими говорят. Связь, на счастье, устойчивая. Спрашивают разрешение на обмен, а командиры в штабе сидят – пленных ждут, руки потирают… Только на обмен согласились – миномёт работать начал! Кричат хохлам: «Ваш миномёт?!» Те в отказ! Наших спрашивают – тоже нет! Чей же он тогда?!!
Кое-как выяснилось, что с соседнего подразделения увидели «движуху» и решили поучаствовать. Хорошо, командир БАРС-17 помог – он все переговоры по «Азарту» слышал – дозвонился до соседей и заткнул миномёт.
Вроде договорились, но как на слово врага положиться? Парни кричат Гоше: «Другого шанса не будет! Решай!» Игорь по рации говорит Субботе: «Всё. Выходим!»
Вещи побросали – с собой только оружие и БК. Вышли из посадки на дорогу – там разбитая «Буханка» стоит, возле неё и сами встали. Напротив из посадки хохол выходит без оружия, его пулемётчик и снайпер прикрывают. Ребята пленных показали, ими и прикрылись. Гоша навстречу пошёл тоже без оружия – под ложечкой сосёт, колени в такт шагам подрагивают, но идти твёрдо надо! Теперь всё только от его уверенности зависит!
На полдороге встретились. Хохол чистенький, «нарядный», рация в руке, Гоу-Про на каске: «Комбат сказал вам Зелёный коридор дать». Гоша грязный после недели в окопах, но наглый: «Коридор хорошо, но идти-то куда?» Тот планшет свой достаёт, карту показывает, спрашивает: «Разумеешь?» А Гоша без очков, ни хрена не видит: «Чё ты мне карту суёшь? Ты рукой махни направление…»
Хохол на пальцах всё объяснил, направление показал: «Двадцать минут хватит?» Гоша говорит: «У меня половина старички – давай тридцать». Тот по рации комбата запрашивает, потом передаёт, что Суббота тридцать минут дал.
Вернулся Гоша к «Буханке», пленных возле неё оставили – договорились, что те стоять будут, пока наши за поворот не зайдут. И пошли по дождику с Божьей помощью… Игорь Гоша впереди – мало ли, мины. За ним через пятнадцать метров остальные: Игорь Иваныч, Юра Плотник, раненый Герман Герыч, Миша Затейка, Грешник, Андрей Сеня и Дима Хомут.
Сеня (фото из личного архива А. Доброго)
Хомут (фото из личного архива А. Доброго)
Герыч (фото из личного архива А. Доброго)
Затейка (фото из личного архива А. Доброго)
Прошли наши окопы – бывшую позицию «Угол» – всё брошено. Вещи, продукты, БК валялись в художественном беспорядке – парни явно уходили в спешке. На бруствере красиво стоял забытый ПК. Посидели в блиндаже, наблюдая за дорогой, по которой пришли – поели, напились воды. Нашли Красное Знамя – забрали с собой.
