Александр Черевков
Тяжелая работа
Между двух кадок с зелёными пальмами в углу вестибюля сразу трудно было обнаружить небольшую стойку с тремя аппаратами телефонов, возле которых постоянно крутились желающие, во что бы то ни стало дозвониться до абонента на закрытую территорию военного завода. Мне понадобилось пару минут ожидания, чтобы наконец-то дождаться, когда будет свободное место у телефонных аппаратов внутренней связи на военном заводе «Эльта». С волнением, как на сдаче экзамена или словно первый звонок к любимой, набрал нужный мне номер телефона.
Но вместо живого голоса местного абонента в телефонной трубке услышал "фанеру" магнитофонной записи автоответчика на иврите, который сообщал мне, что неправильно пользуюсь телефонным аппаратом внутренней связи, так как не набрал добавочный номер телефона. За своим волнением сразу не догадался, что после основного номера внутренней телефонной связи должен нажать на добавочный номер с надписью "metbah" (столовая). Надпись кнопок на английском языке в транскрипции иврита. С многочисленными вариантами внутренней телефонной связи, если не можешь читать на английском языке и не знаешь ничего на иврите, то дозвониться по внутренней телефонной связи практически невозможно.
– Вас беспокоит, Александр Черевков. – обменявшись приветствиями с женским голосом в телефонной трубке, назвал свое имя и фамилию. – Мне нужна Лея Миронски, к вам направила на работу служащая коах-адам «Товаль персональ».
– У телефона Лея Миронски. Очень приятно было с вами познакомиться. – сказал в телефонной трубке женский голос. – Сейчас за вами пришлю человека сопровождения. Вы пока никуда не уходите из вестибюля.
В телефонной трубке раздались короткие гудки. Положил телефонную трубку на аппарат и обратно вернулся к потокам холодного воздуха, идущего от кондиционера. Теперь мог расслабиться и спокойно дождаться человека сопровождения меня до столовой расположенной на закрытой территории военного завода. Моей заветной и запретной мне долгожданной цели, где вскоре буду работать в качестве мойщика посуды в столовой военного завода «Эльта». Вообще-то мне Всё равно кем работать здесь. Главное, что назло местной пкиде (служащей), которая когда-то не пустила меня работать на военном заводе «Эльта», Всё-таки буду работать на этом военном заводе. Думаю, что здесь будет намного лучше работать, чем на предыдущих местах моей работы за прошедшие восемь лет моего постоянного проживания в Израиле, который так и не принял меня к себе, как своего гражданина. Постоянно чувствую себя изгоем на земле Обетованной Богом евреям, но только не для меня.
Прошло минут тридцать моего ожидания, прежде чем по репродуктору искажённо объявили мою фамилию и моё имя. Тут же подошёл к стойке военизированной охраны у прохода на запретную территорию. Там меня ждал ортодоксальный еврей с кипой на голове, с обросшим лицом и с длинными пейсами-косами возле ушей. От такого сопровождения можно подумать, что сейчас войду ни на запретную территорию военного завода, а пройду в святыню, на закрытую территорию ортодоксальных евреев. В запрещённое место посещения изгоям, которым являюсь к местным евреям.
Несмотря на то, что вся моя семья по женской линии по Торе считаются евреями. Можно подумать, что сейчас буду проходить гиюр (посвящение в евреи) и после этого обряда передо мной откроются все двери райской жизни на Земле Обетованной. Во что никогда не поверю. Так как за восемь лет постоянного проживания на территории Израиля, не продвинулся ни на шаг к своей заветной цели хотя бы в литературе и в искусстве. В то время как на территории бывшего Советского Союза за один год добивался больше, чего не могу добиться тут в Израиле, где даже к русскоговорящим евреям Всё равно остаюсь чужаком, изгоем к местным евреям.
Прежде чем получить разрешение на вход в запретную территорию военного завода «Эльта», мне понадобилось выполнить некоторые формальности перед военизированной охраной. На стойку главного контрольного пункта перед военизированной охраной посыпались разные предметы, которыми были заполнены мои карманы. Под запрет попали сотовый телефон и компьютерная дискета, которую подобрал на тротуаре вовремя свое движения по улицам города. Все остальные мои предметы вернулись обратно ко мне в карманы. На руки мне дали временную пластиковую карточку пропуска.
В залог пропуска на главном контрольном пункте оставил свой Теудат зеут (удостоверение личности). После всех формальностей открылся автоматический турникет. Прошёл на запретную территорию военного завода «Эльта», куда стремился попасть в течение последних десяти лет постоянного проживания в Израиле. Сейчас передо мной открылась первая заветная дверь к моей цели на Земле Обетованной.
Конечно, это не смысл всей моей жизни. Так как смыслом моей жизни, прежде всего, является благополучие моей семьи, в котором заложены работа, деньги и возможность продвижения издательства моих литературных произведений. Все остальное для меня второстепенно. Можно поменять место жительства и место работы. Даже свои деньги, получаемые за работу можно поменять с шекелей на евровалюту или на американские доллары. Нельзя только отбросить в сторону благополучие своей семьи и цель своей жизни пробить дорогу своим книгам к читателям. Дать возможность читателям близко познакомиться в рассказах моих книг с разными историями жизни обычных людей.
Несмотря на то, что сопровождающий меня ортодокс оказался весьма общительным человеком, моё невежество к знанию иврита не позволило мне хорошо понять. В общем-то, на первый взгляд совсем не плохого ортодоксального еврея, который своим видом ничуть не напоминал мне забитого религиозного еврея со священными книгами в руках. Скорее всего, этот обросший ортодокс больше напоминал мне проживающего в местных парках Израиля обычного русского бомжа, который роется по продуктовым отходам с мечтой о водке и о России.
2. Приём на работу в столовой.
Путь моего ожидания на протяжении восьми лет сократился на расстояние в сто метром на пару минут ходьбы. Здание столовой при военном заводе «Эльта» было похоже на современный российский общепит, которым напичкана пятая часть земного шара практически во всех бывших республиках постсоветского пространства. Так что ориентироваться в знакомом пространстве мне было легко и просто. Тем более что здесь на территории местного общепита большинство рабочих в белых халатах говорили на русском языке, а мат на всех языках тут звучал по-русски.
– Меня зовут Лея Миронски. – назвала себя, рыжеволосая дама, показывая на парня лет тридцати. – Этого парня зовут Мотя, он управляющий фирмой общепита на территории столовой при военном заводе «Эльта». Сейчас ознакомим вас с видом нашей работы. Затем ознакомим вас с дальнейшими действиями, по устройству к нам на работу.
Обменявшись с Лея Миронски и с Мотей, несколькими комплементами и шутками по израильским темам, Лея Миронски стала рассказывать мне, о всех моих действиях по устройству на работу в столовую при военном заводе. До мелочей рассказывала куда и когда должен пойти в течении этой недели и последних дней месяца июня, чтобы с первого числа июля месяца мог спокойно начать работать в столовой при военном заводе. Не жалуясь на свою прекрасную память, отлично помнил порядок устройства на военный завод «Эльта», когда меня "кинула" сопливая пкида (служащая) по устройству на военный завод.
Однако лишний раз не мешает послушать порядок поступления в столовую расположенную на территории военного завода «Эльта». Тем более что за последние семь лет в порядке поступления на военный завод, могли быть изменения. Со стороны, может быть, всё выглядит совершенно иначе? Однако, мне так кажется, что фортуна не всегда поворачивается ко мне своим задом.
Вот и в этот раз, все инструкции Леи Миронски были слово в слово такими же как несколько лет назад, когда впервые пытался устроиться на работу на территорию военного завода. Даже время начала работы некоторых служб осталось без изменения. Теперь все остальные действия, по устройству на работу в столовую на территории военного завода «Эльта», полностью зависели только от моей скорости движения.
Когда тем же путём, спокойно, чтобы не навлечь на себя никакого подозрения, через пять минуть ходьбы вышел с запретной территории военного завода «Эльта», тут же включил скорость своего движения. За пару минут своего движения преодолел расстояние в несколько раз превышающее территорию военного завода, где находился в ожидании своего звёздного мгновения больше одного часа. Теперь надо было наверстать упущенное время, чтобы хотя бы во времени продвинутся мне вперёд, ко времени своей работы в столовой военного завода «Эльта».
У меня было немного времени в приобретении на почте трёх марок по цене десять шекелей. С этими марками затем направиться в полицию за документом на себя в том, что не занимаюсь криминальными делами. Никогда не привлекался к уголовной ответственности органами порядка полиции в Израиль. Так же никогда не был замечен в чрезмерном употреблении алкогольных напитков, наркотиков, сигарет и не состою на учёте в психушке. В почтовом отделении возле нашего дома была огромная очередь ортодоксальных евреев. Особенно женщин с многочисленными детьми, которые вопили во все свои глотки.
Так как все дети в одно и то же время хотели кушать, какать, пить и писать. В это же время ортодоксальным мамашам нужно было пробиться к окошку кассира почтового отделения, чтобы оплатить коммунальные налоги за свое проживание или получить почтовый перевод из-за рубежа. Конечно, почтовое отделение в нашем микрорайоне ни единственное в городе. Мог спокойно пройти к ближайшей почте в другом микрорайоне, чтобы там купить три марки для полиции. Но никто не мог гарантировать, что в следующем почтовом отделении не будет такой же очереди возле окошка к кассиру почтового отделения. В таком случае нет никакой разницы, где буду стоять в очереди за приобретением на почте трёх марок для полиции.
Мне показались бесконечным время моего ожидания вокруг ортодоксальных женщин, которые живут на белом свете лишь для того, чтобы производить на белый свет себе подобное население на Земле Обетованной. Ортодоксальные женщины своим видом, цветом и запахом сильно напоминали мне стойловых коров из мошава (селения) Нир-Галим (нижние волны), где когда-то работал в столярной мастерской по изготовлению детской мебели. Прямо напротив столярной мастерской находилось стойло черно-белых, пятнистых коров, которые после искусственной случки с такими же черно-белыми, пятнистыми быками, ожидали своего отёла от беременности распухающими не по дням, а по часам. Когда у очередной коровы подходило время отёла, то ветеринар специальным аппаратом расширял промежность у коровы. Затем ветеринар надевал на себя специальный костюм, чем-то напоминающий скафандр космонавта. После чего ветеринар в этом костюме буквально нырял по плечи в чрево телившейся коровы, вытаскивая из коровы новорождённого телёнка.
В это самое время возле отелившейся коровы стояли ортодоксальные мужчины со своими многочисленными детьми и увлечённо рассказывали своим детям, что именно таким образом мамы рожают детей. Тогда тайком посмеивался над ортодоксальными мужчинами, которые сравнивали своих жён с черно-белыми, пятнистыми стойловыми коровами. Но, сейчас находясь среди ортодоксальных женщин, понял, что ортодоксальные мужчины были вполне правы. Почувствовал себя находящимся в стойле ортодоксальных женщин, которые также как стойловые коровы были в одежде черно-белого цвета.
Каждая ортодоксальная женщина была в стадии беременности на разных сроках ожидания. От ортодоксальных беременных женщин исходил точно такой запах, как от стойловых коров ожидающих своего приплода. Оставалось только пригласить сюда гинеколога (ветеринара) со специальным прибором для расширения промежности женщин перед родами. Так же надеть на гинеколога(ветеринара) скафандр, в котором он будет нырять до плеч в чрево роженицы, чтобы из неё извлечь нового ортодокса.
– Мы такие марки продаём через день. – ответила мне, кассир почтового отделения. – Сейчас такие марки можно приобрести в центральном почтовом отделении в микрорайоне «Алеф». У нас такие марки будут продаваться завтра.
Издевательскую речь со стороны кассира почтового отделения слушал на иврите, тут же у себя в голове, а также с помощью одной единственной русскоговорящей женщины получал прямой перевод на русский язык. Конечно, всё прекрасно понял и без переводчика. Но меня бесил не двойной перевод отказа кассира почтового отделения, а то, что в течение тридцати минут несколько раз показывал кассиру надпись на иврите название нужных мне почтовых марок.
Кассир почтового отделения пару раз кивком головы подтверждала, что такие марки имеются у них в почтовом отделе. За это время кассир почтового отдела ни разу не соизволила сказать мне, что сегодня у них в почтовом отделе такие марки не продаются. Тогда мне не пришлось зря долго стоять в стойле ортодоксальных беременных женщин, от запаха которых возбуждался словно племенной бык, едва сдерживая себя от случки с ними.
Теперь, когда по времени опоздал идти с марками в полицию, а также вскоре не успею сходить на встречу в лишкат авода акадимаим на встречу с заказчиком работы, должен тащиться пешком на другой конец города. С одной мыслью, чтобы успеть до закрытия на перерыв центрального почтового отделения. Иначе мой день пропадёт из-за халатного отношения к своей работе кассира почтового отделения, находящегося в микрорайоне «Гимель».
В расстроенных чувствах дошёл до рынка «шук Бет». По часам, установленным возле рынка понял, что мне никак не успеть добраться до перерыва в вестибюль центрального почтового отдела на улице Рагозин в микрорайоне «Алеф». Перерыв во всех административных учреждениях Израиля, как в угольных шахтах России. Можно подумать, что израильские пкидушки (служащие) добывают уголь на-гора, когда часто сидят за чашкой кофе. В каком месте коротать обеденное время на перерыв, мне было теперь Всё равно. Можно было купить баночное пиво и посидеть на лавочке под деревом в соседнем парке.
Затем, не торопясь отправиться в центральное почтовое отделение. Хотя свободное время до закрытия почтового отделения можно скоротать в почтовом отделении на рынке «шук Бет». Посетители в основном светские. Равные со мной во всех отношениях жизни на Земле Обетованной. Вошёл в вестибюль почтового отделения на рынке «шук Бет». Сразу почувствовал, что не зря это сделал. Здесь было прохладно от воздуха из кондиционеров и немного уютнее, чем в стойле среди беременных ортодоксальных женщин, которые своими запахами возбуждали меня ни как женщины мужчину, а как телки возбуждают племенного быка. Мне ни в коем случае не хотелось чувствовать себя в роли животного. Всё-таки пожилой мужчина, а не перезревший бык, который способен лишь мечтать о своём отношении к слабому полу. Тогда как на близость к слабому полу он больше не способен.
Конечно, меня лично это пока никак не беспокоит. К тому же обычный семейный мужчина, не племенной бык в стойле коров, которые живут только потому, чтобы беременеть и давать людям свое молоко. За размышлением время проходит быстро. Вот и моя очередь к кассиру подходит. Хотя с моей просьбой можно обратиться в окошко на приём и выдачу посылок. Всё равно туда в очереди никто не стоит. Если там, почтовые марки, такие как мне нужны, не выдают, то обратно встану в свою очередь. Лишь бы быстрее прошло время моего ожидания.
Вдруг, здесь в этом почтовом отделении не окажется нужных мне марок, то куплю три баночки пива и медленным ходом отправлюсь в центральное почтовое отделение, которое расположено на улице Рагозина в микрорайоне «Алеф». К тому времени как за тремя баночками холодного пива доберусь к центральному почтовому отделению, к этому времени во всех государственных и административных конторах закончиться затяжной обеденный перерыв.
Однако мне никуда дальше ходить не пришлось. В окошке по приёму и выдачи посылом полная дама сказала, что необходимые мне почтовые марки у неё имеются. Мне надо всего лишь заплатить тридцать шекелей за три специальные почтовые марки, которые нельзя клеить на конверты, посылки и бандероли. Так как эти марки предназначены только к оплате услуг полиции, которая на эти марки выдаст любому человеку все его секретное досье по криминалу.
Такие столь ценные марки ни стал класть, куда попало в карманы. Положил ценные марки в портмоне. В самый надёжный кармашек с прозрачной плёнкой к деньгам. Так марки постоянно будут под моим присмотром. Не забуду, что завтра утром надо с этими марками явиться в местное отделение полиции на получение необходимого документа на мою благонадёжность с постоянной работой в столовой на запретной территории военного завода. После того, как разобрался с ценными марками, то посмотрел на свои часы, которые указывали на двенадцать часов дня. Вообще-то по моей скорости идти в лишкат аводу акадимаим на встречу к работодателю вполне успеваю.
Но зачем мне это делать, если у меня в кармане практически имеется направление на постоянную работу в столовую на территорию военного завода? Кроме того, так сегодня намотался по всему городу, что обратно с лишкат авода акадимаим с распаренными яйцами, а также с горящей от жары задницей, мне будет тяжело добираться до нашего дома.
К тому же завтра мне обратно бегать в жару по городу. С вопросами по трудоустройству, на постоянную работу в столовую на территорию военного завода «Эльта». Поэтому лучше сегодня дома отдохну. Стараясь больше не натирать свою промежность от сильной жары, а также от сильной влажности во время быстрой ходьбы. Почти в раскорячку медленно пошёл на рынке в ликёроводочный магазин купить себе холодного баночного пива, чтобы утолить свою жажду к напиткам и немного расслабиться после беготни в этот день по городу. Хорошо, что сегодня баночное пиво не подорожало. В народе идёт слух, что в течение этого лета баночное пиво сильно подорожает. С учётом того, что ни так часто хожу в магазин за пивом, примерно, один раз в неделю, то решил купить баночное пиво из расчёта по две баночки на один день.
Учитывая сильное потепление на планете можно прибавить по одной баночки пива на день. Так как человеку надо во время жары выпивать примерно два литра воды за день, то в расчёте с плотностью пива в отношении воды мне будет достаточно выпить три баночки пива по пятьсот грамм в каждой баночке. Кроме кружки чёрного растворимого кофе с молоком утром и трёх баночек пива после работы, никакие другие напитки не употребляю никогда.
Местная вода с озера Кинерет, по моему усмотрению вообще не пригодна для употребления в сыром виде. Все остальные напитки изготовляются на основе сырой воды из озера Кинерет. Отсюда мой вывод, что местная вода и все остальные напитки, изготовленные на основе местной воды не пригодны к употреблению. Можно пить только чай, кофе, какао и пиво, которые изготовляются в процессе кипячения пресной воды.
После того, как вернулся к себе в квартиру, то в первую очередь позвонил служащей лишкат авода акадимаим. Объяснил Александре, что устраиваюсь на работу в столовую на территории военного завода «Эльта» по направлению от коах-адам «Товаль персональ», от которых работал в фирме «Кармель» по изготовлению шнуров и тросов к легковым автомобилям. Теперь вновь буду работать от коах-адама «Товаль персональ». Может быть, на этот раз буду работать дольше?
Так как всю первую половину дня находился на территории военного завода «Эльта», куда брать с собой сотовые телефоны запрещено, то никак не мог связаться с лишкат авода акадимаим, чтобы сообщить, что не могу прийти на встречу с заказчиком к половине первого часа дня. Поэтому прямо сейчас сообщаю о причине своей задержки.
– Мы вам так часто даём направления на работу, а вы постоянно отказываетесь. – ревниво, с обидой в голосе, сказала Александра, служащая лишкат авода акадимаим. – Тогда зачем к нам обращаетесь за помощью в трудоустройстве? Если из нескольких десятков направлений на работу от нас, вы всего дважды устраивались работать столяром.
– Также как все граждане Израиля имеем право выбора. – серьёзным голосом, сказал в телефонную трубку. – Как вы сами только что сказали, дважды устраивался по вашим направлениям работать столяром. Каждый раз новое место работы в столярной мастерской оказывалось неудачным. Мне до сих пор за последние три месяца не выдали зарплату. Не хочу три раза подряд наступать на одни и те же "грабли". Спасибо вам за внимание. Но в данном случае пока поступаю на работу в столовую на территории военного завода «Эльта». Дальше посмотрим, что у меня получится. Если не продержусь до пенсии, то в следующий раз опять пойду на пособие по безработице.
Распрощавшись со служащей лишкат авода акадимаим, решил остаток сегодняшнего дня посвятить своему отдыху от разных бытовых проблем. В этот вечер даже работал над своими книгами на компьютере всего один час. Все остальное время пил баночное пиво, читал свежую местную газету и просматривал развлекательные программы по первому каналу российского телевидения, с которым из-за своей занятости давным-давно не контактирую. Даже толком ничего не знаю о переменах на первом канале российского телевидения. Другими каналами телевидения не интересуюсь. Всегда уважаю младенцев, которые засовывают себе в рот всего один палец, так как младенцы прекрасно знают, что кулак во рту не поместится.
Ведь всем известно, что нельзя объять необъятное. Поэтому мне вполне хватает одного первого канала российского телевидения. Все остальные каналы просматриваю довольно редко. Если только по воскресным и праздничным дням, когда в течение дня нет интересных программ по первому каналу российского телевидения. Ничем другим заниматься не хочется. Чтобы как-то развлечься начинаю гулять, как в космосе, в каналах международного телевидения. Пытаясь так найти для себя интересную программу международного телевидения. Чаще всего не нахожу интересных программ и засыпаю от скуки у экрана телевизора.
Утро нового дня встретил намного раньше трескотни моих многочисленных будильников, которые служат в мою пользу надёжными гарантами того, что не просплю назначенного времени на подъем. Однако не помню ни одного случая, чтобы просыпался позже трескотни моих многочисленных будильников. Чаще всего все бывает наоборот. Просыпаюсь раньше трескотни будильников и раньше времени заглушаю назначенную трескотню будильников, чтобы не тревожить мою семью и соседей. Наверно, один из всех окружающих меня людей просыпаюсь так рано? Не потому, что "сова" или "жаворонок" по своей натуре, а потому, что мне так надо. В отличие от других обычных людей у меня никогда не хватает времени на все мои намеченные на рабочий день дела.
Даже в выходные и праздничные дни встаю в одно и то же время, как в рабочий день. Такая у меня беспокойная натура и ничего с собой не могу сделать. Постоянно в пути, в своём физическом и разумном движении. Мне все время чего-то не хватает. Стараюсь постоянно познать пока не познанное мной какое-то разумное открытие обычным человеком в дикой природе. По старой привычке быстро собрался в дорогу и лишь после этого обратил свое внимание на часы. До того времени, как мне выйти из дома, было не меньше трёх часов. Поэтому выпил кружку чёрного растворимого кофе с молоком. После чего прямо в походной одежде сел за компьютер.
Рано утром на свежую голову всегда лучше работать над трилогией «Прелести жизни». Сюжеты моих будущих рассказов буквально заполняют мой разум и затем выплёскиваются на экран монитора моего персонального компьютера. За два три часа поутру пишу намного больше, чем за такое же самое время вечером, а также в праздничные и выходные дни. Всегда стараюсь плодотворно использовать столь драгоценное утро каждого дня, которого мне почему-то никогда не хватает. Мне постоянно кажется, что могу сделать гораздо больше, чем сделал в данное время. Такая у меня неугомонная натура. Наверно, именно поэтому, таких как людей, называют "трудаболиками"? Потому что мы постоянно болеем за любой собственный труд.
В этот раз, когда сидел за компьютером. Во время работы над трилогией «Прелести жизни». Меня доставали тревожные мысли о том, что мне нужно идти в местную полицию. Не понятно почему, но с самого раннего детства почему-то всегда в душе недолюбливаю врачей и милицию, в данном случае полицию. Может быть, у меня такое отношение к службам нашего здоровья и правопорядка по той причине, что с детства убегал из дома в поисках приключений, меня постоянно искала милиция? Врачи всегда занимались профилактикой моего лечения после моих приключений. Необъяснимо, но факт.
В семь часов утра, за час до предстоящей встречи с полицией, вышел из дома с одной целью. Как можно быстрее встретиться с полицией, чтобы таким образом прервать свои неприятные мысли о предстоящей встрече с полицией. Прекрасно понимал, что полиция служит на благо граждан своей страны, оберегая всех от нападения со стороны террористов и представителей криминала. Однако после того как десять лет назад меня едва не посадили в тюрьму за преступление, которого не совершал, то у меня в душе остался неприятный осадок от встречи с полицией, которая терроризировала меня ни за что в течение долгих трёх лет моей жизни.
Наверно, именно поэтому в России милицию всегда называют еврейским словом мусор (от слова мусар – предатель) потому что милиция предаёт (передаёт) нашу свободу в места заключения, иногда даже без вины виноватых людей? Как это было со мной, когда меня пытались упрятать за решётку без повода не совершенного преступления. Разве можно после этого уважать органы правопорядка, которые сами нарушают правопорядок в отношении людей?
Расстояние между нашим домом и полицией проходило через городской парк, прилегающий к нашему микрорайону «Гимель». В обычные дни, когда направлялся через парк в центр города, то проходил через парк насквозь всего за две минуты. По российским меркам израильские парки просто зелёные скверы в черте города. Всего-то в парке два тренировочных футбольных полей, детская игровая площадка, здание городского суда и место отдыха граждан. В этот раз, короткий путь от нашего дома через парк к отделению местной полиции, показался бесконечно длинным расстоянием, петляющим вокруг огромных эвкалиптов и длинных скамеек, на которых должен был обязательно посидеть, чтобы подумать о разговоре с дежурным в отделении полиции. Хотя говорить мне с полицейскими не о чём. Отдам полицейскому марки, получу взамен документ о своей кристальной или грязной душе и на этом мы разошлись, как в море корабли. Мне нечего делить с полицией. Не нарушал никаких порядков Израиля.
Без десяти минут восемь стоял у ворот местного отделения полиции. Как самый дисциплинированный гражданин Израиля ожидал точное время. Когда точно без проблем смогу пересечь ногами финишную линию, разделяющую городской парк с моим присутствием в нем. Затем перейду в мою прямую зависимость от моего присутствия в здании местного отделения полиции, от которой зависит моё поступление в столовую военного завода.
Пока размышлял о своей пунктуальности в отношении к точному времени, в здание местного отдела полиции один за другим проходили граждане Израиля, большинство из которых были местные жители. Не интересовался, кто из них в какой кабинет проходит. Прекрасно знал, что кабинет, который выдаёт необходимый мне документ, будет открыт на приём граждан ровно в восемь часов утра. Не на секунду раньше или позже назначенного времени. Поэтому ровно в восемь часов утра пересёк финишную линию. Подошёл к дежурному офицеру полиции в здании местного отделения полиции. В надежде на то, что буду первым в кабинет за нужными мне документами.
Дежурный офицер полиции мельком посмотрел на купленные мной марки для полиции и показал мне на небольшой застеклённый холл похожий на аквариум, набитый до отказа теми людьми, которые прошли раньше назначенного времени в здание местного отделения полиции. Теперь мне словно рыбке предстояло окунуться в небольшой холл аквариум, где, наверно, душно в такую ужасную жару с улицы и люди там сейчас находятся как в крематории. Однако, когда подошёл к двери холла-аквариума, то мои скверные мысли об этом месте сразу сами собой улетучились. Из холла на меня повеяло прохладой из кондиционера. От плоского экрана огромного телевизора зазвучала приятная музыка. На экране телевизора, закреплённого на стене, замелькали знакомые кадры нашего города. Диктор с ролика телевизора стал рассказывать нам на иврите о самых достопримечательных местах города. Увлечённый цветными слайдами с экрана телевизора, не заметил, как промелькнули двадцать минут ожидания. Приёма в кабинеты не было, так как хозяйкой кабинетом стала уборщица, которая старательно надраивала пол, окна, двери и мебель.
Добросовестно отрабатывая свой срок в здании местного отделения полиции. Конечно, уборщице было Всё равно, что в холле находятся люди, ожидающие приёма в кабинеты, которые уборщица надраивала до блеска, словно всю свою сознательную трудовую жизнь работала уборщицей на туристическом морском лайнере. Случайно бросил свой взгляд на ортодоксального еврея, который у стенда с отрывными листиками заполнял какой-то бланк и наклеивал на этот бланк точно такие марки, какие купил в почтовом отделении и сейчас держал у себя в руках.
Словно не добросовестный ученик средней школы подсмотрел, как ортодоксальный еврей заполняет бланки на иврите. Даже при моем слабом знании иврита, тоже мог, как мартышка повторить движения ортодокса при заполнении бланков для себя. Но на такую писанину задом наперёд, потрачу много времени. За это время не только пройдёт моя очередь, но даже закроется кабинет, в который должен попасть сейчас непременно.
– Адони! (Мой господин!) Слиха! (Извините!) Ани ло едат иврит. (Я не знаю иврита.) Адони! (Мой господин!) Бевакаша! (Пожалуйста!) – неуверенно обратился к ортодоксальному еврею, показывая на свой фирменный бланк и марки.
– Эн байя! (Нет проблем!) Тави шельха Теудат зеут. (Давай свое удостоверение личности.) – добродушно отозвался ортодоксальный еврей на мою просьбу и быстрым росчерком стал заполнять необходимый бланк.
Когда фирменный бланк был заполнен, ортодоксальный еврей объяснил мне на иврите в какой кабинет мне надо идти. Мало что, понимая сказанное ортодоксом, лишь поддакивал ортодоксу на иврите и кивал головой, чтобы только быстрее избавиться от назойливой помощи со стороны ортодокса. Дело в том, что уборщица закончила свою работу. В четвёртый кабинет прошёл первый посетитель. Хотя первым в четвёртый кабинет должен был пройти назойливый ортодокс вместе со своей женой, которая все время ожидания постоянно плакала. Видимо была причина слез и прибытия ортодоксальной пары за документами о своей благонадёжности перед Израилем.
