Александр Черевков
История нашей жизни том-4
– Какая у тебя прекрасная грудь! – шёпотом сказал мне, Фёдор, осторожно касаясь рукой сосков моей открытой груди. – Одно блаженство быть рядом с тобой. Ты самая прекрасная женщина…
Меня сразу опять затрясло от страсти, и мы вновь. Который раз?! Совершили половой акт. Как только нас покинули силы заниматься любовью, вся раскинулась на кровати. Мы оба обратно постигли блаженство. Наслаждение взаимной любовью не было конца.
– Молодые! Пора в дорогу, – услышала, голос мамы за дверью. – Спускайтесь вниз. Мы ждём вас.
После брачной ночи хорошая пища кстати. Надо накапливать калории к любви. Мы, как голодные хищники, накинулись на продукты, которые находились в ресторане на нашем столе. Игнат и Валентина, видимо, также недавно пришли из своего номера и тоже жадно ели?
Родители внимательно наблюдали за нами со стороны и о чём-то шушукались, постоянно улыбаясь. Возможно, что вспоминали они свою брачную ночь многолетней давности? Наверно, у них все было иначе, чем у нас в эту брачную ночь? Не красиво обсуждать интимную жизнь родителей.
У каждой семейной пары влюблённых тоже всегда были какие-то свои секреты. Лучше сейчас нам думать о пище. Хорошо насытившись, мы полезли в свою коляску.
Теперь две молодые пары ехали в первой коляске. Родители и другие родственники ехали по четыре человека в каждой коляске. Вместе с попутчиками в колонне больше десятка колясок.
С такой армадой городские власти всегда отправляли почтовые дилижансы и охрану из нескольких солдат сопровождения. Так было безопасно для всех.
Особенно, что это, такое сопровождение, нужно было на Кавказе, где часто происходили грабежи и вооружённые столкновения с горцами, которые были недовольны присутствием русских на Кавказе.
Вольные терские и кубанские казаки давно находили общий интерес с горцами. Сами казаки были против грубого вмешательства России к ним.
16. Свадьба в имении «Рагули».
После того, как мы выехали из опасной зоны Кавказа, нам некуда было спешить. Коляски медленно передвигались по дороге. Люди и лошади отдыхали при любом удобном случае. Будь то дождь, город, большой населённый пункт или просто хорошая природа в пути, на которой можно было устроить пикник и отпустить на выпас лошадей.
При этом молодые супружеские пары уединялись, чтобы заняться любовью. Мы словно желали наверстать, упущенное нами в любви, за годы холостяцкой жизни. От страстной половой любви у нас даже тени появились под глазами. Будто бы мы занимались не любовью, а тяжёлой физической работой, от которой круги у глаз.
Поэтому, постепенно, мы сократили свою страсть и больше стали отдыхать при любом удобном случае. За время нашего пути узнала, что Ермиловы дворяне. У них тоже большая семья. Двое мальчиков и три дочки.
Отец отставной генерал. Сейчас с матерью живёт в своём имении под Смоленском. Все дети имеют свои семьи. Живут в разных городах России. Оба парня пошли в отца, стали офицерами служить в армии.
Игнат после тяжёлого ранения подал в отставку и собирается с Валентиной жить в Петербурге. Там у Ермиловых есть свой хороший дом. Игнату предложили дипломатическую службу. Возможно, что оба уедут жить и работать за границу?
Возможно, это будет Париж, так как Игнат и Валентина хорошо знают французский язык? Но пока это только предположения. Может быть, что Игнат будет работать не выездным дипломатом, а в столице России?
Из разговора узнала, что у нас с Фёдором, кроме красивого дома, есть мастерские золотых кузнецов и ювелиров, которые делают различные украшения, это, к примеру, такие, как нам с Фёдором сделали к свадьбе.
Есть ювелирный магазин и швейная мастерская, та самая, в которой заведует Стешка Замоткина. Но главная цель Фёдора на будущее, это создать школу словесности детям различных сословий.
Чтобы все желающие дети могли изучать различные языки мира, а также разные предметы школьного образования и искусство. Тоже найду себе работу по душе…
– Мария! Настало время, когда надо раскрыть наши секреты, – как бы случайно, сказал мне, Фёдор.
– Это что за тайны у вас от нас имеются? – лукаво, поинтересовался Игнат. – Ну, быстрее говорите!
– Какая, тут, тайна, – ответила ему. – Мне давно все известно, что мой размер на шитье платьев Фёдору дала Марфа Аксёнова. Вот у меня, действительно, была великая тайна. Ухитрилась голяком купаться в реке Упа. Меня увидели деревенские парни. Приняли за русалку с белыми волосами. Ксения упала в обморок.
Долго с юмором рассказывала о том, что приключилось со мной и с Ксенией на речке. Как Ксения падала в обморок на голого парня, а затем теряла сознание при виде меня.
Игнат, Валентина и Фёдор смеялись от души. Просто катались от смеха по коляске и раскачивали её в разные стороны. Чуть не перевернули коляску. Кучеру пришлось сбавить движение коляски на равновесие.
– Ты, ты была права тогда, – вытирая слезы от смеха, сказал Фёдор. – Если бы услышал эту историю до свадьбы, то мог бы подумать, что парни из деревни использовали тебя. Но так как у нас была брачная ночь и ты мне досталась девственницей, то мне просто смешно слушать. Представляю, какое было состояние с разумом парней, когда увидели тебя совсем голую. Наверно, совсем потеряли свой рассудок от страсти к русалке с обликом красивой девушки?
Мы потешались над этой историей, припоминая другие забавные истории в нашей жизни. Так весело закончилось наше десятидневное путешествие из Владикавказа до Тулы. Распрощавшись с попутчиками, мы направились в имение «Рагули». Хотелось всем в русскую баньку с хорошим берёзовым веничком, выпарить с нас дорожную грязь и усталость.
Затем дома заняться любовью и семейной жизнью. Наверно, без свадьбы в имении не обойдётся? Имение «Рагули» и Тула должны знать, что в Тульской губернии появились сразу две молодые семьи.
– Мои миленькие! Мои родненькие, господа! – запричитала Прасковья, при виде нас. – Как за вами соскучилась. Сейчас устрою хорошую баньку. Накормлю всех с дороги. Напою свежим кваском.
Павел Степанович, когда сошёл с коляски, распорядился накрыть имеющиеся в имении столы в саду. Пригласить к ужину, всех своих слуг в имении и работников из города.
Слуги засуетились. Тем временем, впереди был почти целый день. Имение наполнилось жизнью новых молодых семей. Господа и слуги были заняты своими делами. Молодые пары мылись в баньке.
Слуги устроили большую стирку. Кормили и чистили лошадей. Ремонтировали наши коляски, пострадавшие от длительного путешествия. Кухня издавала ароматы блюд. До меня доходили знакомые запахи кавказской кухни.
Папа с мамой, хозяйничали. Приготавливали различные национальные блюда. К вечеру, фактически, весь фруктовый сад был полон людей. Слуги, рабочие и господа были наряжены по-праздничному.
У всех было торжественное настроение. Столы накрыты разными угощениями и напитками. На столах и на деревьях, установлены керосиновые лампы и красные праздничные фонари.
Погода на дворе прекрасная. Нет ни малейшего ветерка, ни одной тучки. Небо звёздное. Словно Господь Бог заказал нам этот праздник, который мы все должны запомнить навсегда. Свадьбы на Руси любят отмечать также шумно, как у нас на Северном Кавказе.
– Всю дорогу к дому, думал, – начал говорить Павел Степанович, когда все сели за огромный стол. – Как нам отметить вместе утрату и торжество семьи? Собрать друзей-господ и закатить пир на весь крещёный мир? Может быть, мне собрать лишь близких нам людей? После долгих колебаний, выбрал второй вариант. Ведь все вы, здесь собравшиеся, родные мне люди.
Благодаря вашему труду и терпению процветает моя фамилия. Такие, как Савелий и Устин, готовы положить свои жизни на плаху судьбы за сохранение моей семьи.
Поднимаю этот бокал вина за тех, кто отдал свою жизнь за нас и не может уже присутствовать за этим столом. Пусть земля им будет пухом. Их имена не сотрутся в нашей памяти.
Уважаю смелых людей, не зависимо от их сословия. Благодаря таким людям, крепко стоить наша Россия. Почтим их минутой молчания. Все встали из-за столов и наклонили головы в память о умерших.
Кругом наступила такая тишина, что даже любопытные собаки, разинув пасти, растерянно смотрели на стоящую за столами группу людей. Фруктовый сад наполнился тревожной тишиной в память о погибших людях.
– Давайте выпьем бокалы вина за усопших и продолжим наш праздник, – напомнил Павел Степанович, после минуты молчания. – У нас сегодня торжественный день. Мой сын Фёдор и дочка Валентина создали свои семьи.
Теперь у нас есть ещё один сын Игнат, это муж Валентины. Также появилась ещё одна дочь Мария, это жена Фёдора. Давайте мы поздравим их с любовью. Пускай у наших детей семьи всегда будут счастливы.
Пускай наши дети нарожают нам много внуков. Присутствующие стали поздравлять нас и кричать «Горько!». Выходит, что наши свадьбы продолжились от Старого хутора до имения «Рагули», протяжённостью полторы тысячи километров.
Мы вновь целовались перед нашими гостями, как в первый день свадьбы и принимали поздравления от присутствующих в саду. После скорби по усопшим наступила радость жизни новых семей.
– Мы не умеем говорить красивых слов, – обратился к нам мастер-ювелир. – Наши работы говорят за нас. Пускай этот подарок всегда напоминает вам о нашей любви к хорошим людям. Будьте счастливы, господа!
Старик протянул мне большую шкатулку, которая напоминала мне маленькую шкатулку с кольцами. Открыла шкатулку. На дне шкатулки на золотых цепях лежали двое карманных часов.
На крышке одних часов гравировка с видом Тулы и местной церковью. На другой крышке часов гравировка с видом Владикавказа и церковью, в которой мы венчались.
Изображения городов настолько точны, что не обязательно читать внизу гравировки названия городов. Тот, кто знает эти места, сразу может узнать по гравировкам города.
Только вот, откуда мастера за тысячу километров знали о Владикавказе и его церкви? Фотографии тогда были большой редкостью. Может быть, это кто-то из мастеров был в тех местах или видели картину Владикавказа, которую привёз им Фёдор? Мне неудобно было спрашивать за столом и после свадьбы. Красоту видеть всегда приятно. Открыла крышку часов. Мой слух наполнился прекрасной музыкой.
Внутренняя часть крышки часов имела блеск зеркального отражения. На циферблате каллиграфическая надпись: «Графу Фёдору Лебедеву и графине Марии Лебедевой в день их венчания. От мастеров дел золотых Тульской губернии. 18 июля 1887 года» На циферблате вторых часов тоже такая же надпись.
Была поражена красотой работы. Но больше всего меня удивило то, что откуда мастера могли знать точную дату нашего венчания в церкви Владикавказа? Ведь никто из этих мастеров с нами не был там, да и дату не мог знать. Вообще удивительно то, что так быстро все было сделано. Подошла к старику, поднёсшему нам в подарок часы, поцеловала его в щеку.
Старик растрогался и с дрожащим от слез лицом отправился в другой конец стола, на место, отведённое ему Прасковьей. Там он что-то сказал своим друзьям и те стали его утешать, как маленького дитя, поглаживая седую голову старика своими мозолистыми руками.
Старик только постоянно кланялся всем присутствующим за большим столом. Когда торжественная часть нашего застолья подошла к концу, Павел Степанович сослался на свою усталость. Сказал, что пойдёт спать. Распорядился, чтобы кучера развезли всех по домам. Мы с Фёдором тоже отправились спать в ту самую комнату, которую мне выделили с гардеробом.
Мы оба, действительно, так сильно устали за прошедшие дни, что, едва добравшись до постели, тут же крепко уснули. даже не чувствовала, как сонная рука Фёдора трогала мои груди. От усталости мне было не до половой связи с моим законным мужем.
17. Без вины виновата.
После длительных и весьма опасных путешествий от имения «Рагули» до Старого хутора и обратно, а также после свадьбы в саду имения «Рагули» нам некуда было спешить. Мы могли спать столько, сколько позволяет здоровье. Однако спать долго нам не пришлось. Нас разбудила беда.
– Ой! Помогите! Боже мой! – сквозь сон, услышала вопли Прасковьи. – Быстрее! Оля зарезалась!
Накинув на голое тело домашний халат, выскочила из своей комнаты и побежала в комнату Ольги, которая была рядом с нашей комнатой. Прасковья стояла у двери с веником, и вся дрожала от страха увиденного ею в комнате Ольги. Подошла к двери и ужаснулась. Ольга лежала в белой ночной рубахе лицом вниз на полу в луже собственной крови. Из её спины торчало огромное лезвие острого ножа.
Видимо, это когда она себя зарезала, то упала на ручку ножа и проткнула нож глубже? Кровь была свежей. Выходит, что все только что случилось. Всего несколько минут назад Ольга была жива и, чем-то, занималась?
Посмотрела на письменный столик Ольги и увидела на нем исписанный листок белой бумаги. Подошла к столику. Листок лежал рядом с керосиновой лампой и был придавлен чернильницей. На листке красивым почерком было написано:
«Мама и папа, простите меня за этот поступок. Больше не могу носить под сердцем дитя насильника и груз убитых мной парней. Люблю вас. Не забывайте меня. Прощайте. Ваша Оля».
Листок был закапан слезами, которые расплылись между строчек. Капли слез были свежими, даже не успели высохнуть. Выходит, что Оля зарезалась перед входом в комнату Прасковьи.
– О! Боже мой! – услышала, за спиной голос Евдокии Лукьяновны, она сразу упала без чувств.
Прошла минута. Комната заполнилась родственниками и слугами имения. Устин подошёл к телу Ольги. Осторожно перевернул её тело. Рукоятка финского ножа была плотно прижата под грудью к телу в области сердца. Все тело Ольги сжато как пружина до придела.
Будто душа готовилась к полёту, но ей мешал финский нож. Устин взялся за рукоятку ножа и резко выдернул его из тела Ольги. Все тело как бы вздохнуло, выпрямилось на всю длину, а из открытой раны брызнул фонтан крови, оставшейся в сердце.
Кровь обрызгала стоящих рядом с трупом людей. Струйка крови медленно потекла в сторону родителей, стоящих рядом с трупом Ольги, словно прощаясь с ними.
– Её душа покинула нас, – облегчённо, сказала Прасковья. – Сейчас Оля на небесах у господа Бога.
Прасковья показала в небо рукой и все взглядом, как бы проводили душу Ольги туда, на небо, к господу Богу. Женщины принялись креститься и оплакивать кончину Ольги.
Мужчины вышли на веранду, чтобы обсудить дальнейшие мероприятия похорон Ольги. Никто не обсуждал причину её гибели. Очевидно, что все, кто знал о трагедии происшедшей с Ольгой у Эльхотовских ворот, были готовы к подобной развязке.
Наверно, только Павел Степанович и Евдокия Лукьяновна не могли смириться со смертью младшей дочери? Они постоянно плакали. За два дня до похорон Ольги постарели настолько, что приехавшие к ним на похороны соседи это сразу заметили.
Даже слуги в усадьбе между собой говорили, что господа сильно сдали и поседели разом, как за десять лет. День смерти Ольги был настолько прекрасный и чистый, что можно было подумать, Бог приготовил хорошую встречу её души.
В небе ни единой тучки. Нет даже лёгкого ветерка. Воздух прозрачен и чист. Кругом такая тишина, что можно услышать кузнечиков в траве, которые ищут там себе пропитание.
Опасаясь потревожить божественную тишину, притихли назойливые вороны в саду. Шустрые воробьи отсиживаются в своих гнёздах под крышей дома. Люди разговаривают шёпотом.
Слуги ходят по дому на цыпочках, стараясь не зацепить ногами половицы. Все боятся своим движением разбудить первозданную тишину, которую послал Бог нам на Землю.
Даже половицы под ногами толстых служанок перестали скрипеть. Все вокруг было тихо. Тело Ольги лежит на большой лавке в середине своей комнаты. Прасковья и Ксения вымыли тело, нарядили в белый сарафан, отчего Ольга стала похожа на нарядную невесту.
Ведь ей так хотелось стать невестой, а насильники оборвали её искреннюю мечту к супружеской жизни. При жизни убили в Ольге естественную любовь к мужчине.
Затоптали в грязь любовь, самоё прекрасное, что дал нам Бог в этой ужасной жизни. Как подобает по христианскому обычаю, Ольгу похоронили на третий день, на родовом кладбище, которое находилось прямо за садом в имении «Рагули».
На похоронах присутствовали родственники, соседи и те, кто в тот день приехали к Лебедевым в гости и по делам. Хоронили тихо и скромно. Без музыки и без слов.
Когда гроб с Ольгой опустили в могилу, все присутствующие бросили по горсточки земли на крышку гроба. Затем прислуга остаток земли превратила в небольшой холмик над могилой, и обложили холмик цветами, принесёнными на похороны Ольги. У изголовья могилы поставили высокий каменный крест, в красивой рамке каллиграфическая надпись: «Лебедева Ольга Павловна – родилась 1 августа 1869 года, умерла 1 августа 1887 года».
– «Какой кошмар!» – удивлённо, подумала сама. – «Умерла Ольга в день своего совершеннолетия! Возможно, что поэтому написали ни день её похорон, а день её смерти, подчеркнули дату её совершеннолетья, к которому Ольга спешила? Бедная девочка, как она мечтала жить хорошо с любовью к людям. Так насильники прервали её стремление к прекрасной жизни.»
Поминки Ольги прошли также скромно, как похороны. Присутствовали только близкие люди.
Никто не говорил громких слов. Лишь батюшка в молитве напомнил, что за ней прибыли ангелы, чтобы забрать Ольгу к себе в Рай. Она совершенно не виновна в смерти людей.
Это рука мести, за поруганную девичью честь, принесла в жертву двух парней из Владикавказа. В этом нет вины Ольги. Она не ведала, что творила. Это инстинкт мести вложил в её руку острый нож.
Её чистая душа не могла нести тяжесть убитых парней. Наш Бог решил её избавить от страданий и забрать к себе. На следующий день, после поминок Ольги, все разъехались по своим домам.
Сослались на свою занятость. У каждого, действительно, накопилось много дел за два месяца поездок. Мы с Фёдором поехали к себе в шикарный дом в Тулу. Туда же отправились с нами мои родители, которые хотели посмотреть, где мы с Фёдором будем жить.
Естественно, что у моих родителей был длинный хвостик, это мои братья и сестры, от которых некуда было деться. Мы их едва разместили по всем комнатам нашего дома.
Наш дом все же был гораздо меньше, чем усадьба Лебедевых у реки Упа. В тесноте-то не в обиде. Можно было пожить в тесноте до отъезда наших родственников. Последний раз наши родственники встретились в имении на девятый день после похорон Ольги.
– Мы так далеко живём друг от друга, – сказал мой папа, в конце поминок, – что, может быть, никогда не встретимся? Мне хочется выпить за прогресс, который бы смог нас сближать на большом расстоянии, и мы могли бы часто встречаться, несмотря на наши места жительства. Только мы, к сожалению, не доживём до этого дня. Думаю, что не скоро у Старого хутора будут ехать поезда.
Если бы мой папа знал, что его слова станут пророческими. Всего через десяток лет люди смогут передвигаться между Россией и Кавказом вначале несколько десятков километров в час.
Позже, сто километров в час. Затем, со скоростью звука люди будут мчаться в небесах. Возможно, что когда-то, люди научатся передвигаться со скоростью света?
Но, это точно, ни в моё время. Может быть, даже не вовремя наших правнуков, но непременно это сбудется? В день, после поминок Ольги, мои родители уезжали домой со скоростью лошадиного шага, которые лениво передвигали копытами.
Обильно удобряя навозом местные дороги. Отгоняя от себя хвостом назойливых мух. Сорок дней после похорон Ольги отмечали Лебедевы семьёй. Оделись просто, по-русски, по-домашнему.
Было не до нарядов. Накрыли небольшой стол у баньки, в которой часами любила нежиться Ольга. Села слева у края стола. Фёдор сел возле своей мамы и поднял рюмку водки.
Отец Фёдора встал из-за стола и ушёл к могиле дочери. Остальные остались сидеть за столом и с молитвой тихо помянули нашу Ольгу. Мы так сфотографировались в последний раз вместе.
Позже фотограф заретушировали мои белые волосы карандашом, чтобы не выделялась своими белыми волосами среди других. Почему-то, это так делали с моими фото все фотографы? Наверно, меня не видно с белыми волосами на белом фоне одежд и белых декораций?
18. Открытие школы.
После отъезда моих родителей мы с Фёдором совсем переехали жить в город. Фёдор занялся подготовкой документации на открытие в Туле школы словесности.
Местные власти охотно поддержали его идею. Тем более что от сбора денег за учёбу в школе пополнялась городская казна. Власти на открытие школы выделили огромное старое здание, в котором, во времена царствования Петра-1, находилась военная школа, позже, военные казармы.
Здание и двор с несколькими казармами, давно были заброшены, всему нужен капитальный ремонт. Фёдор нанял за свои деньги бригаду мастеровых, которые обязались за месяц отремонтировать весь комплекс.
Чтобы все получилось в намеченный срок, Фёдор привёз из деревни десяток людей, которые очищали комплекс от мусора и грязи. Работа велась быстро и круглые сутки. Тоже не хотела оставаться в стороне. Вместе с прислугой готовила еду строительным рабочим. Кормила рабочих прямо на рабочих местах. За это меня прозвали «графиня-мама».
Не обижалась на такое прозвище. Мне даже было приятно, что ко мне рабочие и слуги относятся с уважением, как к своей маме. У меня пока нет своих детей, так рабочие и слуги мне как дети, за которыми охотно ухаживала, словно настоящая мама.
Часто заставляла слуг стирать грязное белье рабочим. По субботам готовила рабочим баню на территории будущей школы. Школу словесности открывали в середине сентября.
В эти дни шли осенние дожди, но нам они были совершенно не страшны. Здание школы было закрыто дверями и окнами со стёклами. Фёдор дал указание слугам хорошо протопить все печки школы, чтобы краска и побелка надёжно высохли.
Запах краски удаляли проветриванием всех помещений школы. Задолго до открытия школы словесности Фёдор подготовил штат учителей. В основном это были выпускники московских и питерских институтов, которые в совершенстве владели иностранными языками.
Сам Фёдор хорошо владел французским, немецким, английским и, естественно, русским языками.
Кроме учителей языковых классов, Федя подобрал ещё учителей математики, физики, химии, географии, истории и других предметов. Получалась у нас многопрофильная школа.
Из своих ювелирных мастерских, Фёдор выбрал самых талантливых мастеров. На ведение изобразительного искусства, по совместительству с основной работой.
Обязал он мастеров, каждому, вести один раз в неделю урок по изобразительному искусству. Фёдор не забыл о мастерах по дереву и шитью. В одной казарме открыл столярную мастерскую, а другую казарму отдал под швейную мастерскую.
Руководителем швейной мастерской назначил Стешу Замоткину. Пообещал учителям хорошее жалование и материальную помощь в виде продуктов, которые выращивает и производит наше имение, на своих полях, фермах и заводах.
Затея выглядела неправдоподобно. Нашлись такие господа, которые не верили проекту Фёдора. Считали Фёдора каким-то чудаком. Господа за спиной Фёдора поговаривали о том, что его сильно занесло после женитьбе на монашке и особенно после смерти младшей сестры Ольги.
Разговоры часто слышала среди людей на улицах. Меня в городе знали не больше десятка человек. Поэтому хорошо знала информацию о нашей семье. Быстро находила себе друзей среди горожан разных сословий.
Тем более что носила простую одежду и никак не была похожа на жену молодого графа Фёдора Лебедева. Мне быстро надоело теряться среди людей. Решила, что всегда буду одеваться так, как подобает жене графа Лебедева.
К тому же, у меня полный гардероб шикарной одежды. Пускай дамы, и кавалеры завидуют мне. Таким образом, поддержу влияние проекта Фёдора и престиж нашей семьи.
– Федя! Не хочу быть домашней женой. – сказала, мужу. – Мне тоже хочется тебе помогать.
– Интересно, мадам, а чем можете помочь? – улыбаясь, спросил Фёдор. – У вас имеется задумка?
– Ещё какая! – передразнила, мужа. – Прекрасно могу руководить хором. Будто вы не знали о моих способностях. Ни по этой ли причине в меня влюбились? Четыре года вы преследовали меня.
– Это хорошая идея! – воскликнул Фёдор. – Будешь в школе руководить хором мальчиков и девочек.
Мы так и договорились. Но настояла на том, что в свободное от работы время, буду посещать уроки языков, швейного дела, изобразительного искусства и другие интересующие меня предметы.
Причём, учиться буду без всяких скидок на то, что жена хозяина школы или жена графа. Фёдор был не против моей затеи. Включил меня в штат школьного расписания.
Записал в разные учебные классы. Фёдор был готов выполнять любые мои желания в моём светском развитии. В большом спортивном зале школы собрались будущие учителя и ученики.
Приехал генерал-губернатор со своей семьёй. Было много знатных господ. Мы все едва разместились в отведённом для собрания зале. Откуда-то появились кресла, стулья и просто сколоченные деревянные лавки.
– Не буду много говорить, – сказал Фёдор, когда появился перед приглашёнными. – Мне хочется вам сказать, что мечта всегда сбывается, если человек стремиться к ней через все преграды. Мне также хочется представить вам директора школы Назара Климовича Юрского, учителя математики, который сам определит руководителя учебной части нашей новой школы и расскажет о порядках проведения занятий в школе словесности. Думаю, что вы поддержите директора нашей школы.
Из середины зала поднялся пожилой мужчина интеллигентного вида с седой прядью волос и с пенсне. Он был весьма удивлён выбором его в качестве директора школы. Но, ни стал отказываться от своей кандидатуры.
Под общие аплодисменты присутствующих в зале, Юрский вышел к столу. Подождал, пока стихнет весь зал. Поправил на переносице сползающие пенсне.
– Мы хорошо знаем Проклову Жанну Тарасовну. Представлять вам её не надо, – громко, сказал директор школы. – Другой кандидатуры на должность завуча школы не мог придумать. Думаю, что Жанна Тарасовна справится. Так что со всеми проблемами учебной части обращайтесь к ней.
Зал одобрительно принял предложение директора школы. По бурным аплодисментам присутствующих было видно, что пухленькую даму, лет сорока, все знают хорошо.
Проклова Жанна Тарасовна встала со своего места. Раскланиваясь в разные стороны, прошла к столу. Зал затих в ожидании первого слова, завуча отрывшейся школы словесности.
– На этом первый учебный час нашей школы закончен, – улыбаясь, сказала она. – Всем перемена!
Все присутствующие весело засмеялись и зааплодировали неожиданной шутке завуча школы. Так начался первый учебный день в новой школе в Туле. Школа была открыта на средства графа Фёдора Лебедева, при содействии городских властей города. Книги по учебной литературе приобрели за счёт городских властей.
Многие горожане отдали в школу различные книги и словари по языкам. В школе словесности появилась собственная большая библиотека. Книги приходилось раскладывать по полкам в алфавитном порядке, каждый свободный день. Сразу встал вопрос и о должности библиотекаря. Учителя были сильно загружены потоком прибывающих учеников и количеством увеличивающихся классов.
Нам надо было искать подходящего человека на должность библиотекаря, который смог бы хорошо разбираться в различных книгах. Естественно, что в библиотеке должен быть грамотный человек.
Вот, где нам его сейчас взять в разгар учебного года? Первый месяц учебного года учителя, по дневной очереди сменяя друг друга, дежурили в библиотеке.
Раздавали по записи художественную литературу учителям и ученикам. Наконец-то директор школы привёл к нам старушку, которая сразу же села за книги и стала их раскладывать.
– Это моя соседка, Дарья Ивановна Василькова. – Назар Климович, представил старушку. – Сколько себя помню, Дарья Ивановна, постоянно занималась чтением книг, имеет домашнюю библиотеку. Когда-то даже имела собственный книжный магазин. В книгах знает толк и предложение. Так что, прошу вас, любить и жаловать нашу библиотекаршу. Лучшей кандидатуры нигде не найти.
Старушка оказалась настоящим знатоком и любительницей книг. Она знала, как разбираться в подборе художественной литературы по интересам читателей.
Свободно читала на французском, немецком и английском языках. Разложила книги не в алфавитном порядке, а по темам и по авторам произведений. Так было легче искать нужную книгу.
У нас в библиотеке наступил порядок. Дела в школе шли хорошо. Многие господа города помогали нам деньгами в приобретении различных материалов в швейные, столярные и художественные мастерские.
Вскоре у нас встал вопрос об открытии магазина-выставки детского творчества. Так как среди наших учеников оказалось много одарённых детей, которые быстро овладели своим творчеством.
Особенно в изобразительном искусстве. Требовалось поощрять таланты, выставлять напоказ их работы, которые после продавались бы и этим поощряли детей к развитию своего творчества.
Строить специальный магазин на продажу школьных изделий было не разумно. Мы не знали, будут ли покупать наши изделия горожане.
Поэтому, Фёдор решил в своём ювелирном магазине открыть небольшой отдел по продаже изделий школьного творчества. Там выставили швейные, столярные и художественные изделия.
Весть об этом отделе в магазине быстро распространилась по всему городу. Мы не успевали выставлять экспонаты на прилавках и витринах ювелирного магазина, как их тут же скупали. Горожане часто стали заходить к нам и спрашивать новые изделия.
– У меня есть предложение, – сказал Фёдор, на очередном учительском собрании школы. – Давайте будем собирать вырученные деньги с магазина, на поездку детей в Италию. Пускай дети посмотрят зарубежное творчество. У детей будет возможность развивать свой талант в области изобразительного искусства. Пускай талантливые дети разных сословий посмотрят окружающий мир.
– Кто же повезёт детей в Италию? – поинтересовался директор школы. – Это вам не в Москву ездить. Кроме того, деньги в Италию не малые. Возможно, не хватит денег, а дети будут надеяться на поездку в Италию? Так с детьми нельзя поступать. Надо обдумать план поощрения детей.
– У меня в Неаполе родственники есть, – ответил Фёдор. – Они нас примут. Помогут детям с выставками их изделий в области изобразительного искусства. Свяжусь со своими родственниками.
– Извините, граф, – остановил Фёдора, директор. – С вами не могу согласиться. Речь идёт о детях, которые ещё не готовы переносить трудности дальних странствий. Им предстоит преодолеть расстояние в тысячи километров через многие страны и моря. Куда и корабли ни так уж часто плавают из России. К тому же времени годы наши не спокойные.
Не каждый ребёнок сможет выжить там во время дальних странствий. Так что сам категорически против поездки детей в Италию.
