Александр Черевков
История нашей жизни том-1
Летнее время для нас учредила бабушка Моро. Высокая, не по возрасту стройная, когда-то в молодости, видимо, очень красивая, она появлялась возле нашей части рано утром, с первыми петухами? В руках у неё было эмалированное ведро с кислым молоком-мацони.
Бабушка Моро снабжала им первых отдыхающих в Батуми, которые уже ранней весной приезжали отдыхать в этот тёплый край у берега Чёрного моря.
– Мазони! Мазони! – горланила бабушка Моро, на всю улицу, звучным голосом созывая отдыхающих.
Курортники, как воробьи, слетались на её зов. Они выстраивались в очередь за бабушкой Моро, чтобы купить кружку кислого молока-мацони, который утоляет жажду в летнее время и улучшает работу желудка. От сильного крика бабушки Моро, как по тревоге, сразу просыпалась наша воинская часть. Солдаты выходили из казарм.
Как разбуженные цыплята, солдаты сонно бродили по территории воинской части в ожидании общего сигнала подъёма. Всем не хотелось так рано вставать. Но бабушка Моро постоянно будила нас.
Ни жалобы солдат, ни уговоры офицеров – ничто не могло заставить бабушку Моро сдать позиции своего кислого бизнеса. Постепенно мы привыкли к её крику. Все чаще стали её называть не "старуха Мазони", а "бабушка Моро". Она тоже приветливо улыбалась нам утром при встрече. Иногда угощала своим товаром. Бабушка Моро дала толчок развитию спортивного бега.
С первым её криком солдаты натягивали на себя спортивные костюмы и бегали вокруг своей воинской части, по сонным улицам Батуми, до самого подъёма. Отчего вид у солдат моего созыва стал спортивным, и никто из нас не жалел о раннем подъёме.
Не принимали бабушку Моро только салаги-новобранцы, у них все ещё были свежие воспоминания о домашнем утреннем покое. От них пахло мамиными домашними пирожками. Такой режим бабушки Моро новобранцев совершенно не устраивал.
Однажды решили проучить старушку за свой ранний подъем. Когда бабушка Моро в очередной раз разбудила салаг-новобранцев рано утром своим сочным басом, то один из них, пробегая мимо старухи, бросил в ведро с мацони убитую крысу. Бабушка Моро поставила ведро на асфальт тротуара, осторожно вытащила из ведра за хвост крысу, словно случайно упавший в мацони сухой лист с дерева, швырнула крысу прямо через забор нашей воинской части. Вытерла руки об фартук.
– Мазони! Мазони! – закричала бабушка Моро, словно ничего особенного с ней не случилось.
…Прошло с той поры много лет. Как-то, по делам своей службы, приехал в курортный Батуми в командировку. Поселился в гостинице рядом с воинской частью, в которой когда-то служил.
Наутро у меня предстояла деловая встреча на предприятии, куда был прикомандирован. Кроме того, у меня были запланированы другие дела на утро. Лёг спать с одной тревожной мыслью: "Как бы рано утром не проспать."
Но зря беспокоился. Меня разбудил крик. "Мазони! Мазони!" – услышал давно уже знакомый мне голос. Тут же оделся и подошёл к окну, чтобы узнать кто разбудил меня в столь ранний час. Открыл окно и посмотрел вниз. Там стояла бабушка Моро.
Такая же стройная, как и много лет назад, все также со своим эмалированным ведром, наполненным кислым молоком-мацони. Она, как и прежде, кормила своим кислым товаром отдыхающих, которые выстроились в ряд, чтобы попробовать столь ценный и полезный напиток.
– Спасибо, бабушка Моро! – крикнул, когда довольные курортники оставили её одну.
Бабушка Моро величаво посмотрела на меня, как смотрят люди, преисполненные полного достоинства, гордо кивнула головой. Плавно раскачивая своими огромными бёдрами, пошла дальше, продавать товар.
– Мазони! Мазони! – кричала бабушка Моро, своим певучим голосом сотрясая всю улицу Батуми.
Посмотрел в сторону нашей воинской части, в которой когда-то служил. Оттуда выбегали солдаты в спортивном трико. Солдаты рысцой бежали за бабушкой Моро, как бегают цыплята, за рано проснувшейся квочки.
8. Кто богаче?
Какие мои работы по изобразительному искусству тогда считались бизнесом или художественные работы назывались тогда иначе? В то советское время слово бизнес нам не было известно. Слово "бизнес" даже произносить запрещали. Считали, что слово "бизнес" какое-то вульгарное капиталистическое слово.
Но тайно советские граждане занимались бизнесом или левыми работами, которые приносили нашим семьям добавочную прибыль. За такую левую работу могли оштрафовать и посадить в тюрьму.
Однако все-таки люди тайно работали. Многие советские бизнесмены прикрывали левую работу какими-то общественными и благотворительными работами.
Например, хозяева цитрусовых и чайных плантаций объединялись в фиктивный колхоз. Выбирали председателя колхоза со стороны, который ничего не делал и ничего не знал, а только ждал государственной налоговой проверки. Писал в коммунистическую партию свои годовые сводки о выполнении плана по сбору чайного листа и цитрусовых плодов.
Хозяева плантаций выделяли "председателю колхоза" определённую сумму денег на содержание его семьи. Если представители советской власти из Москвы разоблачали какие-то махинации со стороны фиктивного колхоза, то "председатель колхоза" брал всю вину на себя. Шёл добровольно в тюрьму.
За чистосердечное признание такому "председателю колхоза" давали самый маленький срок заключения или вообще давали срок условно. Ведь суд был местный. Тут все были друзья и родственники. Старались выкупить пострадавшего от народного суда. В большинстве случаев до суда не доходило. Фиктивных председателей колхозов просто увольняли с места работы. На их места брали новых руководителей фиктивных колхозов и совхозов.
Отбывшего срок "председателя колхоза" хозяева чайных и цитрусовых плантаций щедро награждали. Было за что. Государственная цена сбора чая и цитрусовых плодов, стоила в копейках, за условный вес на месте сбора урожая. Продажа на территории России была в рублях за каждый килограмм. Например, под новый год мандарины в Батуми стоили шестьдесят копеек за килограмм. В тоже время на рынках Москвы мандарины стоили десятки рублей за килограмм.
Выручка чистого дохода увеличивалась в десятки, а то и в сотни раз. Даже цветы гвоздики, которые в городах Кавказа стоили копейки в зимнее время. В Москве в это время, в подземных переходах и на колхозных рынках цветы гвоздики стоили десятки рублей. Под новый год столица Советского Союза была завалена цитрусовыми плодами и свежими цветами. Многие милиционеры за деньги охраняли торговцев Чёрного рынка.
Таким образом, это был чёрный бизнес, который не могла разоблачить советская власть в Москве, столице Советского Союза. Республики Кавказа и Закавказья фактически занимались подпольным бизнесом с бартером и без бартера. Тогда на Чёрном рынке имелись огромные деньги. Представители чёрного бизнеса строили себе дома.
Часто ездили отдыхать за границу. Многие советские "бизнесмены" покупали зарубежные легковые автомобили, которые в советском союзе были большой редкостью.
В конце шестидесятых годов советская власть решила навести порядок с колхозным хозяйством в республиках Закавказья. Особенно в Грузии и в Аджарии. На места в колхозы Грузии и Аджарии были посланы контролёры от верховной власти. Хозяева плантаций ни стали выступать против советской власти.
Хозяева чайных и цитрусовых плантаций на время обрезки растений отправили отдыхать за границу своих работников. Чайные и цитрусовые плантации погибли под натиском насекомых. Советскому Союзу, под новый год, пришлось закупать чайный лист и цитрусовые плоды за границей. Чаще всего покупали в Марокко.
Обошлось это Советскому Союзу в миллионы рублей золотом. Судить было некого, так как по закону Советского Союза каждый человек имел право на отдых в любое у него удобное время. Многие колхозники на чайных и цитрусовых плантаций не брали отпуска по многу лет.
Потому, что следить за чайными кустами и за цитрусовыми деревьями надо в течение всего календарного года. В соответствии с советским законом, колхозники взяли себе отпуска тогда, когда им было удобно.
Советский закон не нарушен. Хозяева чайных и цитрусовых плантаций ловко использовали несовершенство советского законодательства по трудовым спорам. Судить никого не стали в тот год.
Подпольный бизнес в Грузии и в Аджарии укрепился. На следующий год вновь стали создаваться фиктивные колхозы на чайных и цитрусовых плантациях. Появились местные богачи.
Как в те годы жили советские бизнесмены, узнал через шесть месяцев своей службы в рядах советской армии. Так как в Батуми высоко ценили работу художников не только в оформительском искусстве по наглядной агитации, то меня часто стали приглашать работать в частные дома. Расписывать маслом потолки, камины и стены домов.
Конечно, мои работы в частных домах происходили по согласованию между командиром части и замполитом с хозяевами частных домов. Особенно с хозяевами частных цитрусовых плантаций. Так как сбор цитрусовых плодов на плантациях зависел от воинских частей, которых за этот труд снабжали не только цитрусовыми плодами, но также денежными вознаграждениями со стороны хозяев цитрусовых плантаций.
Если командир части или замполит объявляли, что завтра утром у нас будут проводиться тактические занятия, то мы твёрдо знали, что мы идём на цитрусовые плантации собирать урожай плодов.
Солдаты всегда были рады таким тактическим занятиям на цитрусовых плантациях по сбору мандаринов и апельсинов. На цитрусовых плантациях нас никто не подгонял. Зато мы могли накушаться цитрусовых плодов сколько угодно.
Кроме того, вовремя обеда, хозяин цитрусовых плантаций часто угощал солдат шашлыком. Иногда даже местным вином. Водку пить на плантациях всем строго запрещалось.
В Батуми вообще уважали советских солдат. Не было такого дня, чтобы солдат в увольнении или даже в самоволке, в городе местные жители не пригласили за стол в пивном баре или в ресторане. К солдатам всегда относились с особым вниманием.
Если солдат ехал домой на побывку, то он мог свободно прийти к хозяину цитрусовых плантаций. Набрать с собой домой бесплатно цитрусовых плодов столько, сколько солдат мог увести у себя в руках.
В то время как туристам разрешалось вывозить из Батуми не больше десяти килограмм цитрусовых плодов, чтобы не было конкурентов за пределами Грузии и Аджарии по продаже цитрусовых плодов.
Поэтому, все транспортные передвижения из Грузии и Аджарии обыскивали и контролировали специальные гражданские патрули, которые изымали у туристов лишний вес цитрусовых плодов и выбрасывали плоды в окно поезда или автомобиля.
Однако хотел рассказать не об этом. Мой рассказ о том, что часто, по согласованию своих командиров и хозяев цитрусовых плантаций, выполнял различные работы по чеканке и изобразительному искусству в частных домах. Вполне понятно, что мои командиры так просто меня не отпускали на частные работы.
Каждый получал за свою услугу частникам какие-то денежные вознаграждения. Меня тоже не использовали в работе даром. Вовремя переговоров над частной работой учитывали мой интерес, чтобы у меня было вдохновение вовремя работы. Меня кормили и поили домашним вином. Делали мне какие-то ценные подарки. Иногда мне выплачивали денежные вознаграждения.
Как-то раз, меня пригласил работать к себе домой один хозяин цитрусовой плантации по имени Бенджамин. Ему хотелось, чтобы расписал плафон розетки на потолке над люстрой. В то время это было модно не только в Батуми, но и во всех республиках Северного Кавказа и Закавказья.
Даже самый богатый человек Северного Кавказа и Закавказья считал себя бедным, если у него в доме не был расписан маслом резной плафон на потолке над люстрой.
Не говорю о чеканке и национальном дорогом оружии, которые должны были обязательно украшать дом любого кавказского человека, независимо от национальности и от религии.
Больше всего традиция ценилась в Грузии. Так вот, как тебе сказал, что должен был расписать маслом плафон розетки на потолке над люстрой в доме Бенджамина. Сделал несколько цветных эскизов на плафон розетки и понёс показать в дом Беджамена, которого дома не оказалось. На пороге дома Бенджамина, меня встретил один из его сынов.
Несмотря на то, что семья Бенджамина была богатой. Сын Бенджамина был настолько грязный, словно беспризорник, которого приютила семья Бенджамина. На мальчишке разодранные сандалии и разорванные грязные штаны.
Может быть, в семье Бенджамина делали все специально, чтобы не вызвать подозрение на богатство своей семьи? Вполне возможно, что такое внимание к детям у всех народов Кавказа и Средней Азии? Даже у самых богатых ходят дети грязные, словно заморыши и босые.
– Позови Бенджамина! – обратился, к заморышу. – Скажи отцу, что к нему художник пришёл.
– Бенджамина нет дома. – ответил заморыш. – Он улетел ужинать в Тбилиси. Приходи позже.
В этот день не пришёл к дому Бенджамина. Так как подумал, что он улетел на званый ужин к своему другу в Тбилиси. Поэтому сегодня вряд ли увижу Бенджамина трезвым. С пьяным человеком серьёзные вопросы об искусстве не стоит обсуждать.
Придётся с ним встретиться завтра к обеду. К этому времени Бенджамин отрезвеет после пьянки полностью. Мы с ним обговорим работу. Какой эскиз буду выполнять в его доме на плафоне розетки.
– Бенджамина нет дома. – ответил заморыш на следующий день. – Улетел обедать в Ереван.
Ни стал с заморышем обсуждать вопрос о возвращении Бенджамина домой из Еревана. Мало ли что бывает у занятого человека. Может быть, у него сегодня деловой обед с видными людьми Еревана? Наверно, так бывает каждый день у делового человека?
Разные встречи в разных городах по вопросам сбыта цитрусовых плодов нового урожая, который будет в ноябре и в декабре месяце под новый наступающий год. Придётся теперь мне к Бенджамину прийти завтра вечером. Думаю, что даже самый занятый человек спит у себя дома, а не где-то на улице.
– Бенджамина нет дома. – привычным ответом, встретил меня заморыш. – Он ужинает в Баку.
– Слушай, пацан! Ты мне надоел своими бесконечными завтраками, обедами и ужинами. – разозлился, на ответ заморыша. – Мне нужен Бенджамин, а не твои басни про завтрак, обед и ужин. Сейчас же позови мне сюда своего отца! У меня нет времени каждый день ходить к вам.
– Слушай, биджо! Тебе русским языком говорят, что Бенджамин ужинает в Баку. – с грузинским гонором, ответил заморыш. – Ты любишь кушать! Бенджамин тоже любит кушать. Вот, он летает кушать в разные города. Приходи к дому между завтраком, обедом и ужином. Может быть, когда-нибудь его встретишь у нас дома? Больше у тебя нет помощника.
Больше ни стал ходить к дому Бенджамина. У меня было много работы и без него. Целыми днями сидел в своей художественной мастерской и выполнял различные работы по наглядной агитации воинской части.
Даже завтрак, обедать и ужинать ходил тогда, когда Лева Амборян посылал за мной кого-нибудь из солдат столовой. В казарме взвода управления воинской части спал всего пару месяцев с начала воинской службы. Но после того как стал сильно загружен художественными работами, то перешёл спать к себе в художественную мастерскую. С того времени был под контролем майора Карпухина, замполита нашей военной части.
Другого командира у меня не было. Даже когда майор Карпухин отсутствовал в нашей военной части, то подчинялся самому себе и никому больше. На построение нашей военной части ходил только в самых экстренных случаях.
Когда была всеобщая тревога военного гарнизона или к нам приезжала комиссия с генерального штаба советской армии. Остальное время при перекличке солдат нашей военной части, солдаты отвечали за меня, что сейчас рисую. Действительно рисовал часто по ночам, когда днём спал после тяжёлой работы или после дневной жары.
Ведь Батуми находится в субтропической зоне Закавказья. Здесь три месяца проливные дожди. Остальное время в Аджарии тропическая жара с, очень, огромной влажностью. Поэтому рисовать днём в жару практически невозможно. Мне разрешили рисовать ночью.
Прошло больше недели после того, как в последний раз был возле дома Бенджамина. Уже стал, было забывать про то, что должен расписать маслом плафон розетки на потолке над люстрой в доме Бенджамина. Но тут он сам вспомнил обо мне или его сын заморыш сказал про меня.
Так что Бенджамин сам явился рано утром ко мне прямо через железные двери калитки со двора подполковника, грека Сваридис Ферадис. Видимо, этой железной калиткой часто пользовались те, кто хорошо знал заместителя командира военной части по хозяйственным делам, подполковника, грека Сваридис Ферадис?
Железная калитка через двор грека была как служебный вход по контрамаркам для посетителей здания цирка или театра, куда ходят только близкие люди и родственники. Все остальные люди приходили в нашу военную часть через железные ворота КПП при строгой проверке личных документов.
– Здравствуй, Александр! Здравствуй, дорогой! – прямо с порога запричитал Бенджамин, как только вошёл рано утром в мою художественную мастерскую. – Понимаешь, дел у меня было много. Постоянно приходится летать в разные города Советского Союза. Извини, что совсем времени у меня не было на тебя. С сегодняшнего дня ты можешь быть в моём доме столько, сколько понадобиться тебе, работать в моём доме. Договорился с майором Карпухиным. С сегодняшнего дня ты на моём полном содержании. Все, что тебе будет надо на работу тебе обязательно куплю.
Конечно, мог прямо со своей художественной мастерской направиться через двор грека в дом Бенджамина. Но, все-таки находился на службе в рядах советской армии. Поэтому должен был обязательно поставить в известность своего командира, майора Карпухина, что отбываю из военной части на работу в частный дом.
Мало ли что может произойти в нашей военной части вовремя моего отсутствия. Командир должен знать, где находится его подчинённый и в нужное время вернуть солдата на службу в военную часть. Вдруг, военная проверка или военная тревога.
– Товарищ майор! Разрешите доложить! – отчеканил, обращаясь к майору Карпухину. – Убываю, по указу.
– Вольно! Можешь не докладывать. – остановил меня с докладом майор Карпухин. – В курсе твоего убытия. У меня к тебе имеется лишь одна просьба. Не увлекайся гостеприимством и не забывай, что ты пока солдат советской армии.
– Так точно, товарищ майор! – отчеканил, своему командиру. – Буду в меру сдержанным вовремя службы.
– Вольно! Можешь идти выполнять гражданский долг перед местным народом. – сказал майор Карпухин.
Вернулся обратно к себе в художественную мастерскую и оттуда через двор грека вместе с Бенджамином прошёл переулками к его дому, который был всего в пяти минутах ходьбы от нашей военной части.
Дом Бенджамина, также как большинство частных домов в Батуми был двухэтажный. Ни потому, что в городе большинство местных жителей были богатыми.
Поэтому строили двухэтажные дома. Строительство таких домов на бетонных сваях было вынужденным мероприятием. Так как на первом этаже невозможно жить из-за сильной влажности. Все в домах гниёт от влажности. Поэтому дома строили на сваях. Первый этаж часто использовали под автомобильные гаражи или под хозяйственные помещения со сквозным проветриванием.
Большинство грузин имели автомобили. Так и в доме Бенджамина первый этаж использовался под гараж автомобиля "Волга". На втором этаже были три жилые комнаты, ванная, кухня и между ними огромный зал для приёма гостей. Туалеты во всех частных домах Батуми находились на улице. Куда ходили как хозяева, так и гости этих частных домов. Во дворах было небольшое хозяйство. В расчёте на семью. В основном была домашняя птица, собака, корова с телёнком и несколько коз.
– Мне нравятся все твои эскизы. – сказал Бенджамин, когда мы поднялись на второй этаж в зал его огромного дома. – Если б у меня было несколько залов в этом доме, то попросил бы тебя расписать все плафоны и розетки на потолке над моими люстрами. Но, к моему сожалению, у меня лишь один зал в этом доме. Поэтому доверяю тебе на твой вкус расписать плафон и розетку так, чтобы любой гость ахнул при такой красоте на потолке в моём доме.
Откровенно говоря, не ждал от Бенджамина такого подхода к отбору моих эскизов. Мне самому было легче нарисовать все эскизы на потолке в зале этого дома, чем выбирать один из своих эскизов, в которые вложил не только своё вдохновение, но также свою душу. Поэтому, стараясь не обижать свои эскизы, попросил сына Бенджамина, чтобы он выбрал понравившийся ему эскиз на плафон под розетку над люстрой.
Все остальные в доме хозяина отказались участвовать в выборе лучшего эскиза. Так как большая семья после не хотела отвечать перед главой семьи. Заморыш тоже долго ковырялся в носу, прежде чем дать мне окончательный ответ в своём выборе.
В это время из спальни заморыша вышел огромный пушистый кот, которого словно специально вызвали на выбор эскиза под росписи маслом розетки над люстрой. Огромный пушистый кот, медленно подходил к каждому эскизу, которые были разбросаны в середине зала. Кот словно изучал мои эскизы. Любовался палитрой красок на эскизах.
Обнюхивал эскизы своим мокрым носом, даже пробовал на язык. Вполне возможно, что кот принял эскизы на бумаге по цвету за торты? К тому же краски вкусно пахнут. Поэтому кот нюхал эскизы и даже пытался лизнуть. Акварельные эскизы имели запах цветов и мёда, на которых изготовлялись акварельные краски.
Слизнуть краску коту не удалось, так как акварельные краски имели и клеевую основу, которая хорошо впиталась в бумагу ватмана и была устойчива против влаги кошачьего языка. Видимо, поэтому коту надоело лизать эскизы? Огромный пушистый кот лениво лёг на самый яркий эскиз.
– Этот эскиз будешь рисовать. – радостно, сказал заморыш. – Наш кот знает, что по цвету себе выбирает.
Мне понадобилось, приложить некоторые усилия, чтобы сдвинуть кота с выбранного эскиза. Затем под люстру поставили огромный стол. На стол поставили большое мягкое кресло, с которого сидя мог расписывать плафон розетки на потолке над люстрой и когда мне потребуется отдых, мог там же отдыхать в этом шикарном мягком кресле.
Попросил хозяев сразу накрыть кресло старым чехлом, чтобы вовремя работы не испачкал кресло масляной краской, которой буду расписывать на потолке плафон и огромную розетку. Масляную краску с ткани не смыть.
Хрустальная люстра из чешского хрусталя была огромной и мешала моей работе. Бенджамину и его старшим сынам пришлось снять хрустальную люстру.
Убрать люстру дальше от кота, который заинтересовался хрустальной люстрой. Стал лапой трогать хрусталь, приятно звенящий от его прикосновения лапой. Затем хозяева убрали с окон все занавески, чтобы солнечный свет хорошо освещал место моей работы.
Лишь после этого стал делать карандашные наброски на плафоне будущей розетки под хрустальную люстру. На такую подготовительную работу мне нужно было, по крайней мере, не меньше трёх, световых дней.
Расписывать розетку художественной масляной краской надо было не меньше недели. Примерно, две недели моей работы, которые должен провести в мягком кресле.
– Кто работает, тот и ест. – сказал Бенджамин, русскую поговорку, прежде чем улетать на обед в другой город. – Вот пятьдесят рублей. Иди в соседний ресторан и закажи там себе хороший обед. Наберись много сил и вдохновения.
–Не возьму у тебя денег. – наотрез, отказался от подачки. – Ничего не сделал, чтобы ты платил деньги за работу.
– Эти деньги не тебя даю. – сказал Бенджамин. – Эти деньги твоему вдохновению. Кто хорошо ест, тот хорошо работает. Не хочу, чтобы ты на голодный желудок мне мазню оставил на память. Бери деньги! Иди кушать в ресторан.
Деньги взял, но кушать в ресторан не пошёл. Сходил в соседний гастроном. На все пятьдесят рублей купил водки своим друзьям. Не рискнул нести водку через двор грека в свою художественную мастерскую. Передал водку своему другу, шеф-повару Леве Амборян, который завёз водку вместе с продуктами из гарнизонного склада продовольствий. В этот же вечер после общего армейского построения мы отметили начало моей работы и улеглись спать.
– Ты, зачем, так сделал?! – закричал на меня, Бенджамин, на следующий день, когда узнал о нашей пьянке за его счёт. – Тебе дал деньги для того, чтобы ты хорошо питался и хорошо работал, а не устраивал пьянку в советской армии.
– Ты не ори на меня! – закричал, Бенджамину. – На меня никто и никогда не повышал голос. Не могу быть подлым в отношении своих друзей и земляков. Когда прибыл в военную часть без копейки денег, то мои земляки и друзья не оставили меня без внимания. Встретили, как подобает настоящим друзьям и землякам. Поэтому не мог кушать за твои деньги в ресторане. В то время как мои друзья мечтают о выпивке. Кроме того, меня никто в этот ресторан не пустит, так как там часто бывают офицеры с нашей воинской части. Если ты беспокоишься за свои пятьдесят рублей, то завтра верну тебе эти деньги. Солдаты соберут свои деньги тебе, чтобы рассчитаться с тобой за водку.
– Мне деньги не нужно возвращать. – спокойным голосом, сказал Бенджамин. – Если бы ты честно сказал мне, что твои друзья и земляки хотят выпить, то дал бы тебе денег столько, сколько нужно было на выпивку. Поэтому меня взбесило, что дал тебе деньги на питание от всей души, а ты устроил пьянку среди солдат. Вот тебе сто рублей твоим друзьям на выпивку. Пускай напьются, сколько хотят. Ты в пьянке больше не участвуй. Свой талан не нужно топить в водке. Насчёт твоего питания договорюсь в ресторане дома офицеров. Они тебя будут кормить прямо у нас дома.
– От продуктов не откажусь, а сто рублей спрячь обратно в карман. – сказал Бенджамину. -Больше не буду устраивать пьянки среди солдат и сам не буду пить. Давай вообще прекратим этот разговор. Мне нужно работать. У тебя тоже есть свои дела. Мы с тобой поговорим о стоимости работы после того, как закончу свою работу в твоём доме.
Бенджамин ушёл по своим делам и больше ни стал меня беспокоить со своими вопросами по случаю моей работы. Тем временем работа у меня шла хорошо. Каждое утро приходил с рассветом в дом грузина и до того, как все проснуться в этом доме, приступал к подготовительным работам.
Делал небольшие карандашные зарисовки на плафоне при электрическом освещении от установленных лам бокового освещения. Когда яркое солнце освещало весь потолок, приступал расписывать на потолке плафон с розеткой художественными масляными красками. Так постепенно, день за днём, моя работа по росписи плафона розетки на потолке под люстру двигалась к завершению. Отчётливо выделялись контуры объёма плафона, а сама розетка играла приятными цветами. Старался как можно лучше цветом выделить рельеф плафона, чтобы он казался объёмным и воздушным.
Так, чтобы плафон с розеткой выглядели как неизвестный людям летательный аппарат инопланетян, который манит к себе и завораживает все человечество к неизвестной нам пока цивилизации с других планет. Мне всегда хотелось оставить что-то на память людям о своём творчестве в изобразительном искусстве.
Совершенно не из-за денег, которые получал в награду за своё творчество. Причиной тому вдохновение к искусству. Мне просто хотелось сделать людям приятное ощущение прекрасного зрелища, чтобы спустя годы восхищались моим творчеством и хорошим словом вспоминали меня, как настоящего художника в изобразительном искусстве письмом на полотне или фреской на белой стене.
– Ты можешь взять себе столько денег, сколько стоит твоя работа. – сказал мне, Бенджамин, положив из кармана на стол несколько пачек денег. – Просто не в силах оценить твоё творческое вдохновение в работе.
– Вот поэтому не возьму от тебя ни копейки за свой труд. – отказался от денег на столе. – Вдохновение невозможно продать. Так как вдохновение всегда находится в душе художника, а душа художника не продажна. Кроме того, за время моей работы ты ни одного дня не оставил меня без своего внимания, так что мы с тобой в расчёте.
Мне деньги в военной части не нужны. Они все равно уйдут на пьянку. Мы с тобой говорили на эту тему, что больше не буду устраивать пьянки в военной части среди своих друзей и земляков. Будь здоров! Пускай у тебя всегда будет удача.
– Ну, тогда хотя бы останься в моём доме в качестве почётного гостя. – предложил мне, Бенджамин. – Сейчас ко мне придут друзья, которым обещал показать твою работу. Сейчас здесь под люстрой приготовлю стол в твою честь.
Мне было неудобно отказываться от приглашения в качестве почётного гостя. Тем более что мне нужен был престиж среди местных художников, от которых хотел научиться тому в изобразительном искусстве, что мне пока не было известно.
Стремился впитать в себя страсть к разным видам изобразительного искусства, которым меня могли научить лишь истинные художники разных видов изобразительного искусства.
Ведь в каждом народе есть своё направление в изобразительном искусстве. Здесь в Батуми жили аджарцы, греки, грузины, турки, курды и другие народы Закавказья, которые каждый по-своему работал в изобразительном искусстве. Сама служба в советской армии в качестве художника была для меня огромной школой в изобразительном искусстве, которая питала меня своим творчеством от местных художников разных народностей, с которыми работал за время службы в армии.
Не прошло и часа времени после того, как хозяева повесили свою хрустальную люстру обратно под расписанной мной розетки плафона, отчего розетка плафона стала выглядеть прекраснее от света хрустальной люстры. Плафон с расписной розеткой стал выглядеть больше объёмным и воздушным.
Словно плафон и расписная розетка на потолке находятся в каком-то пространстве между потолком и хрустальной люстрой. Создаётся такое ощущение, будто весь плафон с расписной розеткой и хрустальная люстра, плывут в пространстве между потолком и полом совершенно независимо друг от друга.
Вдруг вокруг создалась какая-то загадочная иллюзия в пространстве огромного зала над богато сервированным столом, который украсил своим вдохновением хороший шеф-повар из соседнего ресторана.
Вскоре большой зал дома Бенджамина заполнился гостями. Пришли только мужчины. Все гости были разных национальностей. Все они прекрасно говорили на грузинском языке.
Однако, когда хозяин пригласил нас всех за стол, гости сразу перешли к разговору на русском языке. Вероятно, из-за уважения ко мне, так, как только один гость не мог говорить на грузинском языке? Отчего мне был известен весь разговор дальнейший гостей за этим богатым столом.
Когда гости хорошо выпили домашнего грузинского вина, то у большинства гостей развязался язык. Каждый стал рассказывать разные истории о своей жизни, о своей работе. Были в основном рассказы, которые плохо понимал даже на русском языке. Разговор гостей имел лексикон не переводимых фраз и понятия из обихода хозяев цитрусовых плантаций.
