Александр Бурлаков
Амазонки нашего времени. Часть Третья
Глава 3 Шедевры красноречия
Ленка молчала. Но тут высказалась Вероника, они разбудили её своей болтовнёй.
– Ты права… вот почему Лидия настояла на твоём принятии. Ещё когда ты сидела в кресле в холле, мы уже окончательно обсудили, как с тобой быть – Екатерина! Ты сейчас сказала то, о чём все думали, но не решались высказаться. Ты, действительно, точно церберша… сядешь у дверей восьмистенной. Стервочки должны вести себя скромнее, их поведение создаёт нам дурную славу! К нам уже мечтают попасть десятки ростовчанок!
– У-у-у! – тут Ленка завыла, закрыв лицо руками. – Девчонки, вы не церберши – вы церберские клещи: вцепились в душу и не даёте подышать с наслаждением. Для чего же мы все согласились жить в гареме, чтобы клепать детей и драить посуду?! Штопать Стервогривому Льву носки?! Хорошо – если все так решат, я тоже буду как-нибудь это делать… Но в обмен за свободу Стервозавра выбирать себе партнёршу на ночь, я хочу получить больше свободы для своих удовольствий! И, по сравнению с остальными богачами, мы не так уж много себе позволили, за всё время существования Стервочек. Давайте будем честными: мы не предали своей страны, не вывезли все денежки в Швейцарию – так, немного повыделывались…
– Да. Только остальные не живут одной семьёй! Они погуляли и разбежались кто куда: кто в тюрьму, кто в лечебницу для ВИЧ-инфицированных, кто – в суды – делить имущество с бывшими жёнами, кто ещё дальше: под пули киллеров… И они не глотают Лидочкиных чёртиков. Нам надо ещё раз собраться, и оговорить всё! Как предлагает Катя!
– Но ведь клятва и чёртики и создают нам большую защиту и от киллеров, и от других вирусов!
– Но у нас нет защиты от тех, кто уже сейчас готов стать Стервочкой, для решения своих собственных преступных проблем! – резко возразила Вероника.
– Леночка! – получив поддержку Четвёртой Амазонки, Катюша решила высказать всё, что накопилось в душе. – Наш щит из Лидочкиных чёртиков, будет действовать, пока мы одна семья. Именно семь я, а не банда и не клан – у бандитов всегда один конец! И мы не можем противопоставлять себя государству! Нас уничтожат!
– Постой, но ведь мы всё это уже обговорили, когда принимали клятву. Да – мы семья: это пятнадцать человек. Теперь уже и Стервозавр понял, что большего прибавления гарема быть не должно! Мы и тебя не хотели принимать: думали: двенадцати будет достаточно, хотя оставались две свободные арки. Маргариту приняли только тогда, когда поняли, что от тебя живьём не отделаешься! Это получилось так сказать, баш на баш! Кирилл приводит одну секретаршу, а мы приводим одну владелицу компании. Мы принимали, ту, которая давно просилась, и согласна была практически со всеми условиями. Даже жить в гареме! Плюс привносила с собой почти четыре с половиной миллиона в рублях уставного капитала фирмы! Оставшейся ей после скоропостижно скончавшегося престарелого мужа. Уж прости, что мы так меркантильны, ты тоже не за инженером в помятом галстуке и новых тапочках – «прощай молодость» – прилетела за полторы тысячи миль от Комсомольска!
– Вот я и получила, что хотела, поэтому и остаюсь! Или мне попытаться ещё раз выжить жену у какого-нибудь миллионера… хватит. Тогда я стану окончательной мерзавкой, без капли совести!
– Катя, мы от тебя уже тоже наполучали, всего хорошего!! Если у тебя есть ещё хоть капелька жалости – сжалься над нами!
Ленка открыла дверцу и вышла на улицу, с наслаждением вдохнула ночной воздух… Они были недалеко от памятника Горькому. Прогуливающихся здесь почти не было – памятник Шолохову был более популярен.
– Человек – это звучит гордо! А Катя из Комсомольска звучит, как похоронный марш! У меня на тебя уже оскомина! – высказала Ленка и пошла по аллее прочь от машины.
Катя и Вероника тоже вылезли, но пойти за Шестой Амазонкой не решались, Кате захотелось разреветься, но она держалась…
Вдруг Ленка развернулась, подошла и обняла Катю и прижалась к ней лицом вплотную, а потом положила ей руки на грудь и пальцами обхватила горло.
– Помнишь: я тебя обещала поколотить за твои штучки!
– Помню! Можешь начать, возьми тот ремень с бляшками – я подставлю попу,– Шёпотом пообещала Катя.
Но Ленка лишь слегка потрясла её:
– Мы с первого дня, только ты появилась возле Кирилла, готовились к встрече!
– Вы оказали мне такое внимание, какого ни один мужчина, даже отец не оказывал!
– И ты испытываешь нас до сих пор! Хотя мы виноваты лишь в одном, перед тобой, что научились жить вместе, и всем всего хватало, пока не появилась ты. Хватало от Кирюши подарков, за это ему устраивали вознаграждения. Особенно, когда он подарил нам огромную яхту, построенную в Финляндии. Тогда мы: все кто был тогда в Стервочках, устроили ему восхитительный праздник. Почти неделю кормили до отвала, а потом трахались точно кролики, пока он не отвалится!
– И его на всех хватило?!
– За это его и прозвали Стервотавром или ещё круче: Стервозавром – созвучно со стегозавром, огромным ящером! Конечно, Лидка его чем-то подпаивала! Но в целом он тогда справился! А потом Анжелика и Лидия полтора месяца не заикались о выполнении супружеских обязательств. Стервозавру просто нечего было из себя выцедить! Но все как-то научились ладить. Некоторые завели себе мужичков на стороне, но так, чтобы они, ни на что не рассчитывали. Другие, оказавшись в дружном бабском коллективе, вообще утратили интерес: перестали видеть в мужиках что-то ценное, настолько, чтобы уйти от нас и Стервозавра. У Стервозавра хватило ума не вмешиваться: дать своим бабам самим разобраться! И как видишь, мы разобрались! А он спокойно занялся мужским делом: заработал нам достаточно денег и дарил подарки. И все оставались довольны, пока не появилась одна примороженная сибирячка! – Ленка ещё раз потрясла Катю, но быстро отпустила и, не спеша пошла по аллее.
На этот раз Катя и Вероника пошли за ней.
– Но ты знаешь?! Сибирячка – для тебя и могут сделать исключение: отпустить из клана! Экзамен на вшивость ты прошла, ты не будешь трепаться всем.
– Уже поздно, я обещала…
– Но мы все не можем терпеть из-за одной!!
– Вы не будете ничего терпеть, когда я найду здесь своё место, не как казначей клана, а как член семьи!
– Долго же ты будешь его искать?
– Надеюсь, что нет.
Несколько минут прогуливались молча.
– А если всё же кто-то влюбится в другого?! Как быть? – спросила Катя.
– У нас у всех уже перелюбилось! А если тебе ещё не наскучили подобные игры, что ж – я тебе уже намекнула: тебя особо никто не держит! Только, когда ты наиграешься, тогда вернуться будет нельзя! Мы уже дали тебе время подумать.
– А если кто-то влюбится в меня?!
– А ты учись разбивать сердца мужиков без ненужных проблем. Каждая светская дива должна владеть этим, сие наша азбука выживания. Учись делать так, чтобы влюблялись в тебя, пользуйся поверженными, но сама не давай повода, чтобы жертва размечталась о чём-то серьёзном! Кстати: такие как ты, чересчур замороченные, и попадают чаще в ненужные любовные истории! Теперь майор Николай будет всю ночь гадать: действительно ли у тебя возникли там проблемы?! Мужики в его возрасте очень мнительные, любой отказ воспринимают болезненно. Особенно если с женой не очень получается. А что у них может получиться, если она в постели думает о кастрюлях, а его перед сном грузит тысячей проблем, никак не располагающих к чувственным наслаждениям. Вот тебе и влюбится! Любви надолго ни у кого не хватает, получается, что у нас всё ещё и честнее! И Стервозавр немного лучше, а в чём-то даже иногда гораздо лучше и хитрее остальных: однажды он подарил мне бриллиантовое ожерелье,– я тебе его ещё не показывала. Это нечто! И я помчалась с ним без оглядки, куда глаза глядят! Он дал мне почувствовать, что я особенная! А что ещё надо женщине? Он прокатил меня на «Конкорде»! тогда-то я и замечтала, заиметь свой истребитель – какой это класс! Катя! Несёшься сквозь небо, кажется сквозь время! Вот где твоя «Чайка»! тебе надо попробовать это! Может, перестанешь цепляться к мелким слабостям других!
– Обещаю: перестану!
– Мы провели с твоим бывшим шефом два сказочных месяца, в течение которых, он удивлял меня чем-нибудь почти каждый день! Но это был предел, большего получить от мужиков просто невозможно: новизна прошла и всё… потом начнётся то, что всё испортит… я честно вернула его Лидочке с Анжеликой. А сама вернулась на своё место в восьмистенной комнате. Но если ты решила, что он тебе нужен постоянно, тогда иди – распихивай их локтями! Устанавливай свои права. Только учти, что у постоянных жён больше шансов сделаться домохозяйками, такие гулёны, как я, начнут спихивать на них своих чад!
– Нет. Я никого не стану распихивать или спихивать! Я просто скажу своё мнение, и пусть они думают, как им со мной – такой хорошей – жить под одним одеялом! И я не ставлю под сомнение ваши права – я устанавливаю свои.
– Но ведь остальных как-то всё устраивает?! Катюша – я тебя просто прошу, даже умоляю, если ты хочешь уйти, сделай это так, чтобы остальные смогли здесь остаться! Хочешь, стану на колени, ты ведь добрый и неплохой человечек…
– Нет, прошу тебя! Успокойся, – Катя обняла Ленку и не дала ей опуститься на асфальт. – Речь об уходе не идёт, я остаюсь – это решено! Я просто думаю, уже целую неделю: как это сделать так, чтобы из-за меня не распался такой уникальный коллектив!
– Да уж! Постарайся придумать!
– А уже тогда я пойму: можно ли мне участвовать в ваших развлечениях, – каких и сколько!
– Но ведь тебя могут просто не приглашать с собой!
– Что ж! придётся по-новому искать среди вас друзей! А разве может быть иначе в одной семье?!
– Может и так, девочка моя, только я уже сотню раз убеждалась, что чем проще на жизнь смотришь, тем она легче и становится. А ты нам уже устроила столько проблем! А тут ещё эта стрельба!
– Тем более – нам надо держаться вместе! – вдруг вставила Вероника,– И нам нельзя жить без принципов.
– Это звучит, как приговор моим отношениям с подполковником.
– Нет! Ты их определяешь сама! Тем более, что Стервозавр смотрит на это сквозь пальцы, а я никому никогда не скажу об этом. Это твоя личная зона ответственности! Сама следи за тем, чтобы однажды всё не взорвалось! А я сначала переговорю с Стервозавром, я сюда шла не только за его миллиардами, мне хочется немного большего. Может это плохо, по отношению к вам?! Не знаю?! Но я испытывала к нему неплохие чувства, и теперь, благодаря тому, что я ближе познакомилась с вами, поняла, что вы собой представляете, – я остаюсь ещё и потому, что вы мне, по-настоящему, нравитесь! Вы не обычные соперницы-сплетницы, вы каждая со своей особенностью, но смогли вместе создать нечто целое – похожее на своеобразную семью! Вы будто осиное гнездо, а не пчелиный рой, где всё вперемешку. У вас каждая со своим характером и может так ужалить, если на неё наезжают, что мало не покажется. Поэтому ос всегда меньше! Хотя у пчёл слаще, я всё же хочу быть осой, они наряднее…
Какое-то время все прогуливались молча.
– Леночка! – не дави на неё,– Попросила Вероника,– остаться с нами ей сложно: это всё равно, что, не раздумывая, прыгнуть в бочку с царской водкой.
– Вот значит, как вы вдвоём о нас думаете! Юные химики! Я надеялась, что мы всё же чуть-чуть лучше! И потом: царская водка состоит из трёх видов кислоты, а нас тут уже четырнадцать! И что-то ни у моего подполковника, ни у твоего майора от нашей кислотности ничего не отвалилось: счастливые домой пошли к своим жёнушкам. А вот от сладенькой Катюши Николай пошёл несчастным – вот вам и царская водка!
– Нет, нет – Леночка, вы никакая не кислота! Вероничка не правильно выразилась, и я о вас так никогда не думала… ну, может, в самом начале. Если уж сравнивать вас с жидкостями, то вы скорее как бассейн с кровью, в который окунали у Булгакова Маргариту во время бала, когда она падала в обморок. Кажется, сначала очень противно, но потом вдруг чувствуешь удивительное облегчение. И тебе уже хочется ещё раз попробовать. Мне действительно с каждым днём становится всё легче общаться с вами. Я явилась сюда с мечом, а меня встретили с таким сладким хлебом, что я полностью прилипла. Я уже даже не дёргаюсь, словно оса в варенье, просто хочу улечься тут поудобнее. Осталось лишь утрясти последние формальности, чтобы каждый знал, на что может рассчитывать, и чего от кого ожидать!
– Совсем здорово! Мы у тебя вампирицы! Из мужиков кровь пьём, иногда вместе с белками…
– Это есть!– с улыбкой признала Катя, облокотившись на бетонный парапет набережной,– Но им это, похоже, нравится. Так что я не в праве за это кого-то судить, я и сама крови попила из Кирюши. Да и до него были случаи… и тому, кто меня попробует съесть завтра, я ещё покажу своё жало! Чтобы, перед тем, как я развернусь к нему брюшком, он не чувствовал меня лёгкой добычей!
– Ну! Катюша – ты для нас для всех уже такая добыча, что мы уже не представляем, через какое горло тебя можно глотать.
– Уже через любое, Леночка – это я сама себе боюсь казаться размякшей…
– Катюша, расскажи это всё Стервозавру, у меня от тебя уже голова кругом, и если ты скоро не успокоишься – я тебя точно ужалю, словно оса! Хотя, если Анжелика с Лидией сейчас вздумают с тобой спорить, я, пожалуй, поддержу тебя! Они первые за тебя проголосовали, … что-то в тебе всё же есть – тринадцатая! А может, я тоже захочу чаще видеться с Стервозавром?! Пусть делятся с остальными «осами». Всей толпой соберёмся в одной спальне, потом детских кроваток наставим по всей Ясной Поляне, даже казарму у старого майора отберём, сами будем мост охранять! Ни один шальной паровоз мимо не проскочит! Значит так – сейчас въезжаем прямо в спальню! Ловим голубков прямо тёпленькими, и ты прямо с порога высказываешь всё то, чем пудрила мне всю ночь мозги. Да, да! Семейные проблемы до утра не откладывают: решают пока горит! А в гареме вообще ничего нельзя откладывать на потом, здесь память у всех короткая, как в стае ворон: не успел высказаться, все тебя уже перекаркали!
– Если ты не белая ворона!
– Это уже зависит от тебя!
– Сколько у нас уже детей? – Катя сама удивилась, насколько слово «нас» прозвучало у неё плавно.
– Вот заодно и выяснишь! У папочки! Чем быстрее мы уладим все спорные вопросы, тем всем нам будет спокойнее! Поехали в спальню.
– Обычно семейные разговоры ведутся на кухне… – заметила Катя.
– Ты хочешь иметь под рукой арсенал сковородок?! Но у тебя есть более эффективное средство: ты же занималась Айкидо! Вот и покажи им пару приёмчиков!
– Главный принцип Айкидо – не провоцируй нападения, а убеди противника сдаться.
– Отлично! Мы ворвёмся с утра пораньше, и Стервозавр поймёт, что лучше припухнуть и согласно кивать, пока голова на плечах есть. Он и так от тебя уже неделю прячется! Раз только заглянул ночью крадучись, чтобы положить браслетик! С разъярённой львицей даже хозяин этого спрайта не рискнёт повстречаться на узкой тропинке водопоя!
– А что? В организме Стервозавра нет Лидочкиных чёртиков? – эта догадка поразила Катю.
– Нет. Лидия его уговаривала, но он не хочет! Хочет умереть, когда Бог решит…
– Но ведь это не честно, по отношению к нам! Как бы там ни было – мы пока все его! Мелкие измены не в счёт! Даже не в гаремах порой прощают большее! А тут по большому счёту один полковник и два майора за неделю на троих! Почти пояс целомудрия!
– Вот ты ему и поставь ультиматум, как молодая жена: или ты ешь Лидочкиных чёртиков, или я тебя сковородкой так отходокаю, что ты ежа не бритого с радостью проглотишь!
– Так и сделаю, не сомневайся!
– Несчастный Стервозаврик,– пожалела его Вероника.
Катя удивилась: в их сплочённом бабском сообществе находятся те, кто осмеливается сочувствовать мужчинам.
***
Чёрный «Феррари-612» помчался по ночным улицам Ростова.
Когда они подъехали к особняку, то увидели, что на веранде горит свет – ещё или уже, трудно было понять.
– Ага! Вот и наш Стервозавр: размечтался со своим другом писателем! Сейчас мы ему устроим целую эпопею!
– Подожди, я хочу зайти в нашу спальню: пора примерить его браслетик! Даже если он окажется тяжелее, чем рабские кандалы…
Девушки втроём поднялись на веранду и увидели, что там собрались почти все: Анжелика, Лидия, Стервозавр, писатель и его невеста Валерия, единственная здесь женщина, не причастная к любовным баталиям Граненкова! Ещё здесь была Олечка, которая в эту ночь осталась в особняке. И у всех были какие-то натянутые лица.
– Что за консилиум без генерального директора?! – с вызовом спросила Ленка, входя и усаживаясь на свободное кресло.
– Проходи, послушай! – ответил ей Кирилл, но в его голосе чувствовался не ответный вызов, а – тревога.
Он встал, налил новым дамам сока, каждой заботливо придвинул кресло или стул. Катюша, когда Стервозавр подавал ей стакан и усаживал в кресло, два раза легонько задела его, чтобы Кирилл заметил на ней браслетик. Потом ловко перехватила его взгляд и выстрелила в него: радуйся несчастный, ты меня дождался по полной программе! Сегодня я устрою тебе восхитительную ночь!
Но Кирилл ей не ответил, а остался со своими мыслями, которые и без того были очень не весёлыми, чтобы ещё сильнее огорчиться из-за Катюшиных предупреждений.
– Что случилось? – спросила Вероника, ещё не дождавшись стула, поняв, что эта компания собралась теперь, чтобы обсудить вовсе не последние варианты рукописи начинающего гения.
– В этом мире, ещё ничего, но мы получили слишком ясное предупреждение из другого. – Спокойно, но с отчётливой грустью ответила ей Лидия.
– Какое?!
– Наш гость – писатель видел сон.
– О-о! – воскликнула быстрая на реакцию Чёрненькая Ленка. – Писателям надо видеть разные сны! Чем ярче сны – тем больше вдохновения!
– Ты, как всегда, права – Леночка! – без тени иронии произнесла Лидия. – Только это был не совсем сон. У творческих людей бывают не только сны: вдохновение помогает путешествовать им там, где другим находиться нельзя, пока у них есть земная жизнь. Он был не в обычном сне – он первым из всех нас попал в самый глубокий Астрал, и увидел там очень плохое… – Лидия замолчала.
– Что же?!
– Мне лучше этого не произносить, может оно не случится.
– Лидочка, но ведь нас это тоже теперь касается! – неожиданно вставила Катюша. – Произнеси как можно. Я – всё же хочу знать, что нас ждёт, раз уж так красноречиво намекнули.
– Я скоро буду в гостях у Дьявола.
– Что, прямо так?!
– Нет. Одежда и тело – до последней моей клеточки, останутся с вами. Если хотите подробностей, пусть расскажет сам, но они как раз могут быть изменены. В том мире, нет чётких границ.
– Может пусть лучше напишет, а мы…
– Он уже написал. И это ещё хуже: теперь это почти материализовавшаяся на бумаге реальность. Прочтите им, пожалуйста, Александр,– попросила Лидия.
– Леночка – послушай, это очень грустно! – попросила Олечка – у неё на щеках дрожали слезинки.
– Пусть читает! – с царским снисхождением согласилась Шестая Королева, и переглянулась с Катей, чтобы поддержать в ней боевой дух, и девушка потом всё же решилась высказаться перед семейкой Стервозавра, а не перегорела сама в себе. Ленка сочувствовала тринадцатой: «Ты много в себе копаешься, Катюша – выскажи им всё, может всё уладится очень просто?!» – беззвучно произнесли глаза Чёрненькой.
Тем не менее, не успел автор прочесть и абзаца, Ленка запротестовала:
– О! нет, нет! Такие вещи на слух не воспринимаются! Я предлагаю – раз всех нас эта тема затронула за живое, пусть наш друг – писатель, подготовит нам по экземпляру. Мы – каждая наедине со своими впечатлениями, прочтёт, а потом мы соберёмся в нашей комнате и поговорим об этом. А сейчас нам – своей семьёй – срочно надо обсудить шедевр ораторского искусства другого автора…
Глава 4 Крайняя точка падения
Катюша едва не проворонила, когда мимо неё проехала шоколадная «Победа». В ней сидела дама в тёмных очках и чадре. Тем не менее, платок, почти закрывший лицо, выдал один чёрненький локон.
Для Катиной машины не составляло никакого труда догнать шоколадную старушку Шестой Звезды. Но Катя почувствовала, что нагнетать обстановку не надо. Поравнявшись с «Победой» так, чтобы её водительница чётко увидела чёрный «Бумер» в левом боковом зеркальце, Катюша несколько раз моргнула фарами, почти так, как водители на трассе предупреждают встречных о гаишнике за поворотом. Но Чёрненькая Ленка проигнорировала. Катя продолжала ехать сзади метрах в тридцати. Они уже углублялись в узкоулочный частный сектор Батайска. «Наверное, Шестая Звезда хочет увести меня, подальше, от посторонних глаз?!» – подумала Катя. Вдруг шоколадная «Победа» свернула в незаасфальтированный проулок. Когда Катин внедорожник доехал до этого перекрёстка, то «Победы» нигде не было видно. Обследовав большую часть проулка, Тринадцатая поняла: «Победа» успела свернуть в какой-то двор. Однако она не могла бы так быстро исчезнуть, если только её заранее не ждали – не открыли ворота заблаговременно. Значит тут – поблизости от въезда в проулок, где-то запасное логово Стервочек. Скорее всего, это тот двухэтажник из белого кирпича с массивными стальными зелёными воротами во двор, обнесённый плотным и высоким деревянным забором, укреплённым мощными бетонными столбами. Катя уже доехала до следующего перекрёстка – нет, даже Лидочкины чёртики не способны так быстро растворить в воздухе машину, сделанную ещё при Сталине. Она развернулась.
– Ну конечно! Катя, до чего ж ты не внимательна! Разве те несколько дней не прпучили тебя к мысли, даже правилу: для Стервочек важна каждая деталь!– пожурила сама себя девушка.
Украшением ворот была настоящая композиция, возвышающаяся над створками. Различные по толщине металлические прутики переплетались, замысловатыми узорами описывая сложную картину. А в центре её красовался двуглавый орёл. Что это кроме герба страны?! Амазонский символ, напрямую причастный к Шестой Звёздочке. Вся картина орнамента была чёрной, но орёл – посеребрён… Катя больше не стала разглядывать, просто сфотографировала на смартфон всю панораму на дом. Она не сомневалась, что и остальные фигурки из древней коллекции тут как-либо присутствуют – надо только разглядеть каждый кусочек орнамента. «Я себе такое же над воротами закажу,– с волчицей в центре. Понятно, что это одна из дач Чёрненькой. А их у неё, как и у каждой из моих бывших,– по две-три, а то и все пять! Но мне могут просто не открыть! Буду барабанить, пока соседи не вызовут полицию! – решила девушка. – Я должна узнать правду! Какой бы горькой она ни оказалась!» и в этот момент Тринадцатая увидела,– деревьев на улице росло не так уж много – как открылась калитка тех самых зелёных ворот и из них вышла та самая женщина в платке и тёмных очках. Она стала быстрыми шагами удаляться от Катиной машины. Когда Катюша вернулась к первому перекрёстку проулка, женщина уже успела свернуть за угол, и Катя увидела, как она заходит во двор церкви, которая расположена менее чем в полста метрах от угла. Катя, больше не раздумывая не секунды, припарковала машину прямо на повороте, лишь свернув на обочину, чтобы не закрывать проезд,– и бросилась почти бегом к этой церкви. Внутри уже шла вечерняя служба, народу было много – стояли до самого выхода. Прихожане неприветливо поглядывали на протискивающуюся вглубь особу, дорого одетую, но с непокрытой головой вошедшую в храм и, видимо, не знающую толком, как надо себя вести в таком месте. Катя – действительно – в церкви бывала не часто. Чтобы не слишком выделяться, девушка купила в лавке у входа пачку тоненьких жёлтовато-красных свечей, а сдачу свернула и опустила в прорезь сундучка для пожертвований. Это слегка смягчило взгляды окружающих: раскаивается грешница – у неё еще не всё потеряно.
Тем не менее, Катя нигде не видела Ленки, она уже нисколько не сомневалась, что та женщина в платке – её бывшая подруга по гарему. Девушка протиснулась ещё ближе к алтарю, беспокоя молящихся прихожан. Вдруг её кто-то резко и очень сильно потянул в сторону. Она очутилась в южном углу храма, за спинами молящихся возле плащаницы и Господнего гроба. Здесь стояла всего одна подставка для свечей, и царил полумрак, пропитанный ладаном и разогретым воском. Зато тут была лавочка, на которую Катю почти силой усадили. Теперь Катюша увидела и даже ощутила Чёрненькую Ленку, ибо та сидела к ней вплотную, слева и даже обняла и поцеловала девушку, прикрыв ей рот тёплыми, ласковыми губами.
– Тебя не учили надевать платок в храме? Ты же крещёная? – тихо спросила она, не упуская момента службы, когда все склоняют голову и крестятся. – На – одень!
Ленка достала из сумочки лёгкую ажурную косыночку, и сама повязала на голову Кати. Шестая Звезда вела себя будто она зрелая тётка, присматривающая за нерадивой племянницей. Катюшу это стало раздражать: в конце концов, она уже давно сбежала от Татьяны Анатольевны – девушка решительно повернулась к сидящей. На её языке уже заклокотали десятки вопросов, которые она готовилась задать с того момента, когда в своём офисе услышала из телевизора о событиях возле Северной стены. Девушка уже открыла свои уста и… Ленка ещё раз ловко прикрыла их, только теперь своей ладошкой.
– Тихо, солнышко моё, ты же в храме! Или ты хочешь, чтобы на нас все поворачивались, или даже выпроводили из храма! Я тебе сама сейчас всё скажу, что тебе надо услышать. После того, как прочтут «Отче наш…», пожалуйста, дай мне помолиться! Тебе это тоже не помешает.
Но Катя не дождалась:
– Ты же, в общем-то, мусульманка?! – осторожно спросила она, когда наступило небольшое затишье, и на паперти священнослужители произвели небольшую рокировку. Шестая Звезда снова обняла Тринадцатую и прошептала прямо в ухо:
– Девушка из Комсомольска – ты ведёшь себя, как капризный ребёночек, не приучивший себя слушать окружающих, а постоянно парящий в каких-то своих облаках и мыслях. Я же тебя попросила: помолчи! И в мечети, и в церкви я молюсь одному Богу! А с какой стороны к нему долетает моя молитва, мне не так важно знать – главное, чтоб долетела!
– Но молиться положено стоя.
– Молиться можно в любом положении, а сейчас я не хочу, чтобы нас увидели вместе те, кому очень хочется это увидеть. Помолчи, я тебя прошу!
На этот раз Катюша притихла и послушно дождалась оговоренного момента, хотя по-прежнему вряд ли демонстрировала образец того, как надо молиться Богу.
– Девочка ты наша, Катюша,– наконец обратилась к ней Ленка, снова обняв, и посмотрев в её глаза, Катя почувствовала, насколько Чёрненькая рада её видеть,– для нас всех было бы самое лучшее, если бы ты сидела сейчас на своём месте! В своём офисе. Ты девочка – привыкла никого не слушаться и действовать, как вздумается: но на тебе ведь всё наше состояние! Все наши деньги! Что будет, если Хафшин, убедившись, что ты тоже среди Стервочек, арестует наши счета! Прикроет все наши фирмы! Нам конец! Ты подумала об этом?!
– Я подумала о другом…
– Что мы тебя бросили?! И ты в целом была права! Мы делали всё возможное, чтобы ты осталась вне подозрений! Подумай: зачем мы тебе?! Ты ведь совсем другая. Мы плохие – мы уже натворили по жизни столько глупостей. Для нас этот гарем, как некий монастырь, со своими правилами. Нам не надо каждой своего мужика – хватит одного, остальных мы уже видели, и насмотрелись! Но ты же будешь клеймить себя лет через двадцать, что связалась с ростовскими бандитками. У тебя будет прекрасный муж, замечательные дети! Иди сама – пожалуйста: мы тебе уже дали всё, что могли: деньги, хорошую работу! Уходи – здесь больше ловить нечего! Это последняя точка нашего падения…
– Нет! Не говори так – это крайняя точка, переход в иное качество!
– Если б я была твоей мамой, я бы тебя высекла ремнём! Зачем он тебя привёз – упрямица сибирская. Какое ещё новое качество может быть у мелких мошенниц и авантюристок?! Нас даже на зоне за своих не примут!
– Лена – я остаюсь! Точка – какая бы горькая она для меня не была.
– Катя – нас всё равно передушат: нельзя в государстве, какое бы оно ни было, жить по своим законам! Мы обречены – понимаешь! В девяностые ещё как-то прокатывало, но теперь, нам конец!
– Да – если мы и дальше будем навязывать себя остальному обществу! А мы больше этого не будем делать!
– Неужели ты хочешь жить в гареме?!
– Я хочу, и буду жить с вами! Для прекрасных мужчин, хватит женщин и без меня! Я пришла к вам, я хотела жить с Кириллом – я буду с ним жить, с условиями определимся позже.
– Ты его всё ещё любишь?!
– Не знаю… во всяком случае не так, как до восьмистенной комнаты. Не ненавижу, и это уже хорошо! Но само то, что вокруг него сложился такой уникальный женский коллектив – говорит, что он не плохой человек! И я вошла в этот коллектив, дала ему клятву, и я в нём останусь! Или создам новый – если вы все перегрызётесь и разбежитесь! Так – Леночка! Иначе – никак! Прости!
Какое-то время Ленка просто смотрела на Катю, потом поцеловала в щёку:– Ты даже не представляешь: как я тебя люблю! Катя, за те несколько дней, что мы были вместе, со мной что-то случилось… Я понимаю, что должна тебя прогнать по-любому, но я не могу этого сделать! Как мне будет больно, если с тобой что-то случится…
– Тогда помоги победить!
– Мы вроде бы не бандитки, но нам никто не поверит! Мы позволяли себе слишком многое! Процесс над нами будет громким: по всей стране покажут. Представь, каково будет твоей маме, услышать такое: ты была втянута в банду, жила в гареме…
– Леночка! Это означает только одно: мы не имеем права на поражение! Мы должны доказать, кто истинный бандит. А после этого всего не выпендриваться на тусовках, не рассказывать всем вокруг про волшебные силы, способные открыть новые возможности!
– Мы затеяли очень опасную игру. Нас зажимают – разве ты этого не видишь: полиция готова спустить на нас всех своих собак. А бандиты и мафия, вместе со всеми чиновниками, только того и ждут: они спишут на нас тысячи своих грехов и отмоют за наш счёт миллионы. А потом полиция уберёт никому не нужных конкурентов: сколько мест в офисах освободится! Мы все только на то и надеялись, что тебя не тронут. Может как-нибудь выкарабкались бы, а теперь?! Даже Маргарита и Арина самой дальней дорогой тебя обходили, хотя им нужны кредиты. Но Аринка с Маргариткой висят на крючке у следователей ещё с Девяностых, ты же смотрела фильм, тогда удалось замять – все кругом стреляли, а теперь нам всё припомнят! Самое грустное: нам ведь и в тюрьму нельзя: мы позаразим полстраны пока нас довезут до твоей Сибири в столыпинском вагоне. Нам только гореть заживо! Ты это понимаешь девочка!
– Если ты мне не поможешь победить, я буду гореть вместе с вами! В любом случае, я уже поклялась, поздно. Неужели, всё так плохо?!
