Александр Борисович Пушко
ПутешестВеник, или С приветом по Тибетам
На следующее утро мы оба сипели. У меня к тому же болел правый глаз. Фингала я избежал, но ощущение неловкости в глазу не проходило.
А теперь, не наученный горьким опытом, уже очень скоро, я буду жалеть о столь пренебрежительном отношении к простуде, перед походом на высоту четырех тысяч пятиста метров и выше. Стоило быть поосмотрительней!
Пройдя пару километров в поисках удобного места для голосования по оазису, мы упёрлись в дорогу, идущую в гору, хоть и достаточно пологую, но посреди действительно пустынного пейзажа. Решили ждать транспорта здесь. Не прошло и получаса, как рядом остановился микрик.
Он действительно, буквально микрик, неизвестно, как в Англии, но у нас аналогов нет – он реально не больше уазика по объёму. К тому же, внутри уже едут трое и забит он овощами, зелёным луком и тому подобным. Но ребята смеются, знаками показывая, мол, ничего страшного, уедем.
Да я и медлил только потому, что до конца не верил своему счастью – так быстро поймали машину! Первый автостоп! Утрамбовав посредством двадцатикилограммового рюкзака, сонного мужика, лежащего в салоне на куче зелёного лука, я разместился на самом рюкзаке так, чтоб видеть дорогу. Натали, как даме, освободили место спереди.
Тронулись.
Натали, сидя рядом с водителем, потихоньку начала прощупывать, куда, собственно говоря, едем. Их объяснения, названия населённого пункта, непонятны нам. Их местные названия и названия в наших картах, практически не совпадают, поэтому называем большие пункты по удалению от нашей точки.
– Акмечит?
– Да! – машут головами и показывают пальцами вперёд.
– О, как здорово! – отвечаю я.
Пару фраз, настраивающих на дружелюбный лад, рассказываем, кто мы, куда едем. Не знаю правда, понимают они до конца или нет, но иногда даже их ответные вопросы более-менее в тему. Вопросов про деньги пока нет. Продолжаем перебор известных крупных точек на трассе G292.
– Мазар?
– Да! – опять машут головами и восторженно показывают пальцами вперёд.
– О, совсем здорово! – ликуем мы.
Надо же, как повезло. Делаем фотографии новых друзей, они тоже в восторге. Не каждый день у них такая развлекуха, живые иностранцы. Надеюсь, с мёртвыми иностранцами они не развлекаются.
До Мазара сто восемьдесят километров, высота там уже три тысячи семьсот, дальше перевал под пятёрку, хотя потом, конечно, будет спуск опять до трех тысяч пятиста, в Шахидулле, но для первого дня многовато, или спросить их: не едут ли они до туда и рискнуть своим здоровьем?
Эти мои размышления прерываются остановкой у магазинчика, выгружаемся. Начинают выгружать товар, осторожно спрашиваю, когда дальше едем, а они показывают, мол, мы потом в обратном направлении, а вам, в Акмечит и Мазар, туда, машут головами и показывают пальцами вперёд.
Вот блин, а я-то размечтался! Проехали, наверно, десять километров максимум. Ну, да ладно, покупаем пару бутылок чаю, солнце палит не по-детски, и держим путь дальше.
Через километр, на краю этого безымянного села, снова встаём. Дорога идёт вверх, что не удивительно, она теперь всегда вверх будет идти, ведь мы в самом начале тибетского плато, Натали чуть отстаёт, а мне, с увесистым рюкзаком, лучше идти быстро, но с частыми остановками со снятием рюкзака с натруженных плечей. Потом мы уселись на рюкзак в тени дерева.
К этому времени мы уже делали пару попыток остановить грузовики, с одним даже о цене пытались договориться. Запросил пятьсот юаней до Мазара, вроде и ничего ценник, но боязно чего-то первый же день на такой высоте так долго ехать. Да и есть ещё время попытать судьбу на халявный транспорт. Вяло предложили двести, но они не согласились и уехали, хотя и достаточно неторопливо. Как бы предлагая продолжить торг, но, что сделано, то сделано.
Посидели минут десять, едет мотоцикл с открытой повозкой, этакая моторикша. За рулём паренёк, которому у нас и прав-то не выдали бы ещё. На платформе два джигита постарше, но, учитывая как взросло выглядят южные юноши, лет по 20 с небольшим.
Останавливаются, с таким видом, словно увидели мираж в пустыне. Думаю, даже махать не надо было, в их глазах горит восторг детей, увидевших впервые аэропорт или зоопарк. Радостно галдят. Начинаем знакомиться.
Рассказали, что сами они из Кокъяра, едут по хозяйственным делам. Следующий населённый пункт километров сорока, Акмечит, но им туда не надо. Предложили денег, сторговались за восемьдесят юаней. Садимся с вещами, но они разворачиваются в обратном направлении, оказывается, что нет бензина. Кататься туда-сюда желания нет, ещё накатаемся, слезаем. Мотоцикл уезжает в деревню.
Два джигита постарше остаются с нами. Предложили залезть в сад на обочине, насколько я понял, там полно абрикосов, но мы вежливо отказываемся лазать по кустам, оставлять рюкзак в одиночестве у дороги не хочется. С Натали оставить, так ещё и за неё боязно! Края здесь, как я уже сказал, больше напоминают земли басмачей, как-то я к китайцам с их буддизмом более доверчиво отношусь, чем к их среднеазиатским братьям. Шариат, паранджа, все дела. Всё как-то душманы на ум приходят, а не мудрый и весёлый Ходжа Нассредин…
Тут я достаю фотоаппарат и начинается настоящий цирк. Фотографируемся в разных позах и составах, с маленькими ягнятами, с проходящими рядом местными девушками, потом с подъехавшим юным водителем. Кстати, при более детальном знакомстве, оказавшимся самым серьёзным и грамотным из этой троицы. Потом они загрустили, адреса, на который мы бы могли выслать им фото, ни у кого из них нет.
Когда они вспомнили все-таки какой-то адрес, оказалось, что писать толком никто из них не умеет. Всё это занимает никак не меньше часа, и мы с облегчением выдыхаем, когда все-таки усаживаемся в повозку и уезжаем в Акмечит втроём, я, Натали и наш юный водитель. Ребята остались:
– Боливар не вывезет пятерых!
Дорога идёт практически все время вверх, мой GPS показывает скорость чуть больше двадцати километров в час. Зато, начинаются настоящие горные ущелья, пришедшие на смену пустынным барханам горы, пусть пока и не очень высокие (впервые преодолеваем две тысячи метров). Допиваем лимонад. Да, водой надо приучаться запасаться впрок.
Много фотографируемся. Пару раз останавливались охлаждать движок нашего железного коня, но это было очень кстати, так как зубы иногда звенели даже сидя на рюкзаке. Дорога и впрямь пустынна, за все время от Кокъяра проехало от силы три грузовика и ни одной легковушки, начинаю склоняться к мысли, что самый реальный для нас транспорт скорее всего будет грузовой, а ведь так хотелось на джипе, с ветерком!..
Ехали часа полтора. Акмечит оказался деревней, раскиданной вдоль дороги на километр. Пару строений типа казарм, охватывающих квадратом двор, да магазинчик в две полки с продуктами и, что не может не радовать, с холодными напитками. Заправка, в виде припаркованного бензовозом цистерны.
Вдалеке виден какой-то карьер, с выезжающими оттуда самосвалами. По нашему высотному графику трассы, дальше идёт перевал, хотя паренёк начинает намекать, что готов отвезти нас и дальше, я с его оптимизмом не соглашусь. Грузовики, по его завереньям, местные, возят что-то для строительства неподалёку, так что, на них по трассе не уехать.
Спустя некоторое время к нам подходит старичок. Ни дать, ни взять оживший аксакал из «Белого солнца пустыни». Вникнув в суть проблемы, тоже говорит о невозможности проехать перевал на имеющимся мотоприводе. Зато, говорит, у него есть транспорт, вернее, у его сына.
Идём во двор, слева от дороги, и видим машину типа нашей девятки, в результате недолгих торгов сговариваемся за сто пятьдесят юаней доехать до Куды.
Меня это устраивает, поскольку день уже перевалил на свою вторую половину. Ехать дальше, и соответственно выше Куды, сегодня нецелесообразно, а устроиться на ночлег пораньше, совсем неплохо. Да акклиматизироваться начать пораньше. Куды, по высоте, почти как Лхаса, а по рассказам в Лхасе уже прилично по голове даёт высота.
Как водится, заправились бензином и парой бутылок холодного чая, и двинулись дальше. Дорога хорошая, но пыльная. Причём пыль лезет в машину через все щели и, порой, довольно досаждает. Окна машины затонированы, как у наших братков, поэтому любуюсь перевалом через лобовое стекло, к тому же в одиночку, Натали к перевалу уже уснула. Я, вообще, потом жутко завидовал этой её способности, засыпать в транспорте, буквально в любом положении и практически сразу, после начала движения.
После перевала, миновали сначала деревеньку из пары домов. Потом военную базу, с флагом и шлагбаумом, правда поднятым. Никого рядом видно не было, зато прямо по центру базы начинался шикарный асфальт, прямо европейского качества.
Собираясь в поездку, я понимал, что времени у меня в обрез, но была большая надежда на то, что китайцы в 2007 году вроде как собирались закончить модернизацию трассы G219. Забегая вперёд, скажу, что тем, кто поедет в следующем году, это практически гарантировано, темпы строительства и размах, с каким она строится, поражают. Покрытие строится капитально, с учётом возможности сетей, водоотводами и всеми положенными мелиоративными сооружениями.
Едем временами до восьмидесяти километров в час, но тут начинаются проблемы с движком. Проблемы с компрессией у машин здесь не редкость, «железные коняшки» тоже ловят горную болезнь. Но, с парой вынужденных остановок, все-таки добираемся до Куды.
Высаживаемся у шлагбаума, делящего посёлок примерно пополам. Пространство слева от дороги занимает большая войсковая часть. Довольно оживлённый, надо сказать, посёлок, нас сразу окружает толпа зевак. Народ уже по большей части китаевидный. Видно, что посёлок развивается, благодаря китайской экспансии в Тибет. Метров в двадцати после шлагбаума, нас заводят в местную ночлежку. Гостиницей, данное заведение не назовёшь.
Переночевать вдвоём стоит тридцать юаней. При входе столовка на три столика, с телевизором, правда электричество только ночью, от дизель-генератора. Кстати, в этой столовке мы на редкость вкусно покушали пару раз. Не знаю почему, но такого удовольствия от помидорно-яичного супа и риса с яйцом, да ещё закусывая злым чесноком в немереном количестве, я нигде потом не получал. Да ещё и за двадцать юаней на двоих.
Комнатки представляли собой помещения, размером с купе в поезде, с двумя полками, на одной из которых мы разложили вещи, а на другой сразу же легла Натали в спальнике, ей к этому времени слегка поплохело, то ли укачало, то ли высотная акклиматизации началась.
Я провёл небольшую разведку. Обнаружил на заднем дворе туалет. Потом познакомился с постояльцем, говорящим на английском, причём очень прилично. Судя по тому, что у него в каморке был ноутбук, образованный китаец. Ехал он тоже в Али, и убедил нас, что завтра транспорта будет в ту сторону навалом.
Я показал ему свою охранную грамоту. Он долго расспрашивал меня о том, как я решил ехать. Постепенно его расспросы начали меня немного беспокоить, а когда его заинтересовало, что на ксерокопии паспортов место выдачи китайской визы Германия, уже насторожился. Его же взгляд стал таким холодным, что я до сих пор думаю, что он был, наверняка, особистом или гэбистом.
Все мои объяснения, что мой знакомый имеет бизнес в Германии и получить визу через него легче, чем в родной России, на него не произвели успокаивающего действия. Он так и остался подозрительным и менее разговорчивым до конца вечера. После появления электричества, мы зарядили все наши аккумуляторы, посмотрели недолго телевизор, при этом ещё слегка перекусив, чем-то из своих запасов.
Легли спать пораньше. Спалось удивительно хорошо…
Тогда я ещё не знал, что завтрашнее утро будет самым нервным для меня, пожалуй, за всю поездку…
Утром проснулись довольно рано, в восьмом часу. Дома, правда, на четыре часа раньше. Хотя, даже покупая билеты на перелёты до Кашгара, я пытался учитывать этот сдвиг, подгадывал под лучшее сочетание с внутренними часами, на деле разница совершенно сгладилась. Думаю, под потоком новых ощущений мозг забыл о такой мелочи, как сдвиг в четыре часа.
Дома, сидя перед телевизором, даже часовой переход с летнего времени давит на веки. Усни мол, вчера мы с тобой в это время уже сладко посапывали в предвкушении очередной сколькототысячной серии снов в стране Морфея…
Транспорта, по словам вчерашних наших новых друзей, будет столько, что "клыент забудет об усем". Действительно, чистил зубы я под грохот выдвигающейся с военной базы нескончаемой колонны. Через минуты двадцать установилась гробовая тишина. Я прошёл в столовку. Наш хозяин, как это водится в Китае, спал прямо в подсобке на диване. Скоротали время незамысловатым завтраком из своих запасов. Часам к десяти ночлежка начала потихоньку оживать.
Первым сюрпризом было то, что наш англоговорящий друг уже уехал. Когда он успел, для меня так и осталось загадкой.
Вторым сюрпризом стало то, что, простояв где-то полчаса, мы не заметили какого-либо значительного движения транспорта. Хозяин какого-либо внятного желания помочь нам в деле транспортировки дальше не показал, вообще, потеряв какой-либо интерес к нам.
Третьим сюрпризом стал наоборот повышенный интерес со стороны тусующихся вокруг военных. Сначала, вроде как просто интересовались, что да как, кто такие. Почитали мою охранную грамоту. Потом начали объяснять, что ехать дальше нельзя, едьте назад.
Я начал косить под дурака, но они, выяснив у хозяина ночлега, что ночевали мы именно здесь, наехали до кучи и на него. Потом куда-то ушли. В этот момент останавливаю бензовоз, начинаю объяснять и торговаться. Хозяин, почуяв, что пахнет жаренным, тоже подключается. Сторговались на четыреста юаней до Али. Вроде нормально, учитывая, что, если я правильно понял, ехать он будет дня три. Но уже лишь бы уехать!
Собираемся залезать, машет руками, оказывается, двоих он не везёт. Тут же что-то объясняет, речь беглая, мы в стрессе, я уже ничего, практически, не понимаю. Зовёт в соседнюю забегаловку, объясняет все время что-то… Потом машет рукой вперёд и уезжает. Садимся на рюкзак.
Идут вояки. Подбегает хозяин, лопочет что-то. Встаём, идём за ним в сторону вояк. Ну, думаю, сдавать нас ведёт, с***а… Подходим к воякам. С ними уже чин постарше, чем был до этого, со звёздами на погонах, а не с лычками. Надо сказать, что самым зловредным, в расспросах до этого, был сержант, в полураспахнутой гимнастёрке, очень неопрятный и прыщавый. Типичный дембель.
И тут удивительно повёл себя хозяин, встав на середину дороги, он стал переругиваться с военными, а нам, почти прогоняющими жестами, стал грозно указывать вперёд. И тут я увидел метрах в ста впереди стоянку с бензовозом, который проезжал, и ещё с какими-то грузовиками. Вон оно что! Стояли мы не там! Видать дальнобойщики стоят особняком, дальше по трассе. Уже не обращая внимание на крики и перебранки позади нас, рысью идём на стоянку к водиле, с которым я уже имел торг.
Он адресует нас к другому водителю. Может тот говорит по-английски? Нет. Он выглядит более интеллигентно и видимо является наиболее авторитетным из группы водителей.
И тут происходит эффект, с которым я неоднократно сталкивался впоследствии и воспринимал это потом, как вещь обыденную. Разные китайцы мало того, что понимают наш скудный китайский порой совершенно по-разному, то есть, если точнее, одни совсем не понимают, а другие то же самое понимают с пол-оборота, так ещё и я, от одних совсем не схватываю смысл, а других понимаю, полу-угадываю, полу-додумываю, но прихожу к решению языкового барьера, легко и ненапряжно.
Короче, этот водитель объяснил наконец-то мне, что дальнобойщики ездят по двое в машине, а мест в кабине три. Поэтому им разрешается брать только одного пассажира. Сразу за поселком стоит чекпойнт – полицейский пункт проверки и досмотра автотранспорта. Пересечь его мы сможем только если разобьёмся на две машины, а после проезда, уже можно будет снова сесть вместе. На том и договорились. Восемьсот юаней за двоих до Али. Но, как же я был рад убраться с этого, чуть не ставшего конечным пунктом нашей поездки, посёлка Куды с его военной базой. Такого гостеприимного в первый день и такого недружелюбного на второй!
На полицейском пункте мы перешли пешком шлагбаум и, заинтересовав офицеров, которые, не в пример военным, были дружелюбны и улыбчивы, практически лишь на пару минут, двинулись по прекрасной асфальтированной дороге дальше на юг.
Бензовозы, а именно на двух представителях этого вида китайского автопрома мы двинулись в путь, ехали со скоростью чуть более двадцати километров час. Рекорд за все три дня, если мне не изменяет память, сорок пять километров в час. Едут неспешно, с частыми остановками, периодически умудряясь ещё и обгонять друг друга. Пользуясь такими обгонами, снимаем с Натали друг друга со стороны, она на фотоаппарат, я на камеру. Потом всё-таки садимся в одну машину, к руководителю этого маленького тандема с его сменщиком Джибулой, имя которого я запомнил благодаря созвучности с именем политика Наджибуллы.
Окружающий пейзаж круто меняется, появляются заснеженные вершины, блестящие на солнце необычайно ярко, воздух тут прозрачный, облачности почти нет, да и неудивительно, через пятьдесят километров мы преодолели первый серьёзный перевал около четырех тысяч девятиста метров, Chiragsaldi-Pass.
Говорят, если забраться ещё чуть выше, то можно увидеть К2, практически на пакистанской границе. Не знаю, не видели. Натали ещё и потому, что к перевалу уже уснула, следуя своей системе акклиматизации к условиям высокогорья.
Надо сказать, что дорога до Али особым разнообразием не баловала, и по большей части напоминала кадры военной хроники Афгана, когда-то запавшие в голову по программе: «Служу Советскому Союзу!». Зато она побаловала несколькими перевалами до пяти с половиной километров. Сколько-либо значимыми пунктами здесь были Мазар, Шахидулла, Дахуньлуньтань, Домар и Рутог. На ночлег останавливались только раз, в Шахидулле.
Наш следующий важный пункт – Шицюаньхэ (西藏), он же Али, он же Гар – административный центр Западного Тибета, в трёхстах километрах на Запад от Кайласа.
Автобусы из Лхасы ходят только летом, идут по Северной трассе, которая длиннее, но надёжнее Южной, идущей через Кайлас. Тот же Кайлас иначе, как Канг Римпоче местными не называется, и, соответственно, слово Кайлас ими не понимается категорично.
Шахидулла в китайской версии тоже звучит по-другому: Сансылиинфа, видимо что-то от цифры триста сорок семь. Вообще, в тибетско-китайских названиях немудрено запутаться. Многие населённые пункты для нас имеют по два, три, а то и четыре названия. Они, в большинстве своём, различаются на русских и англоязычных картах, но ни то, ни другое обычно не понимается местными жителями.
Дома я купил самую подробную русскую карту (1:6000000), но, по-моему, с 60-х годов никаких изменений туда не вносилось. На карте отмечен населённый пункт Барга. Довольно крупным населённым пунктом. Жирной такой точкой…
Зато Дарчен, находящийся в каких-то пятнадцати километрах от него, начисто отсутствует на карте.
Ещё дома, изучая отчёты и натыкаясь на упоминания данного населённого пункта, я удивлялся, почему практически нет описаний столь значимого пункта. Все ведь должны были проезжать его! Впоследствии, данное картографическое чудо сыграло с нами злую шутку. Барга оказалась перекрёстком с десятком домов, парой лавок и воинской частью. От знака начала населённого пункта до знака конца, от силы метров пятьдесят! Дарчен, по сравнению с ним, просто мегаполис!
Ехать вчетвером было достаточно тесно. Кресло посерёдке убирали почти все время, и таким образом на лежанке все время полуспало, или просто проводило время два члена нашей тесной компании. Если первый день кого-то ещё смущало лежать валетом с незнакомым человеком, то к прибытию в Али, разве что водилы ни разу не совместили койку.
Рассказывать о маршруте Кашгар – Шицуаньхэ – Кайлас и говорить о проявлениях горной болезни только "типа голова болела жутко", это как рассказать о кулинарных качествах какой-либо пищи, и ограничится только количеством калорий. С необычными свойствами тибетского воздуха, вернее со свойствами его отсутствия, сталкиваются даже те, кто едут через Лхасу и все правила высотной акклиматизации строго выполняют.
А ведь даже там, если у вас слабое здоровье, в первый день подняться на третий этаж гостиницы, да что там третий этаж, нагнуться натянуть ботинок на ногу, достаточно напряжно, но после пары дней акклиматизации в Лхасе, четырёхдневная поездка в джипе в Дарчен проходит более-менее безболезненно.
Мы въезжали с более приподнятой стороны тибетского плато, к тому же, времени у нас было гораздо меньше. Проделать маршрут, задуманный нами, можно было только изрядно поторопившись. Проштудировав несколько альпинистских сайтов, я почерпнул для себя целую программу профилактики, в виде легкой витаминно- лекарственной превентивной атаки на высокогорную болезнь, чаще именуемой сведущими людьми просто «горнячкой». Помимо «Витрума», «Мезима», «Карсила», «Линекса» и «Глицина», рекомендованных в данной статье, вместо сахара мы ели Гематоген и, чтобы не кусать в условиях нехватки железа металлические части транспорта, пили немецкий бальзам Doppel Hertz. Правда мои запасы теперь распределили на двоих, но я и брал с запасом.
Прикольно было обнаружить, что пакетики с быстрорастворимыми кашами, купленными к тому же в Кашгаре, который тоже не на равнине, а на полутора тысячах метрах над уровнем моря, на третий день у нас из плоских пакетиков превратились в надутые шарики!
А ведь тоже самое происходит и с нашей головой.
Короче, благодаря моей форме, я надеялся проскочить легко и с ходу. С ходу получилось, а вот со вторым, перефразируя фразу Миши Евдокимова из монолога о мужике после бани, "хорошо, что мы попались, другие бы сдохли наверно". Не знаю, что было бы, будь мы менее здоровы, но пик акклиматизации, видимо, пришёлся на вторую ночь нашей поездки на бензовозах, и было очень несладко.
Водители, где-то в два часа ночи, остановились на генеральный перекур с посещением кафешки. Я ещё толком не засыпал, состояние было среднее, в основном беспокоила только общая слабость.
Надо отметить, что нехватка кислорода на всех сказывается по-разному: кому по мозгам даёт, кому по животу, кому спать охота, а кто, наоборот, от бессонницы изнемогает.
Натали проспала практически весь день, но, как это часто бывает, человек просыпается не от какого-либо конкретного раздражителя (привыкаешь ко всему), а от смены окружающей обстановки.
Короче, Натали проснулась минут через десять после начала стоянки оттого, что мы так долго стоим, и видимо всё то, что я бодрствуя ощущал на каждом перевале днём, навалилось на неё разом… Плюс ко всему, её видимо укачивает в машинах и, хотя она принимала таблетки от укачивания, весь свой нехитрый дневной рацион она оставила за цистерной, куда еле успела доковылять.
Ночь, звезды, прохлада…
Вода в рюкзаке, рюкзак в мешке, мешок на крыше бензовоза, а Джибула, который может туда залезть, в кафешке.
Взял я пару стаканов кипятка, пополоскали мы с Натали на пару горлышки, сели обратно в тёплую машину, всплакнула Натали на моем ослабевшем плече и уснула. Молодой организм, закалённый бэкпэкерством.
Пятнадцать минут кризисной ситуации, и я вновь сижу, в полном одиночестве, посреди "нигде", в десяти метрах от забегаловки, где рубятся наши шофёры в карты и смотрят видик. Выходили, звали поесть, удивились, что "нам что-то не хочется". Ноги ватные, голова мутная, сон начисто отшибло…
Стоим ждём уже полчаса неизвестно чего… Все плохо короче. Бывают и такие моменты в любом путешествии, но вскоре всё встаёт на свои места, водилы шумной ватагой вываливают из кафешки, весело рассаживаются «по коням» и мы движемся дальше.
Я вдруг чувствую голод, нахожу початую пачку российского печенья. С удивительным аппетитом, к недоумению водил, доедаю её и, отправив Натали назад на лежанку, проваливаюсь в долгожданный сон, свернувшись в очередную позу на кресле, обвив ногами радиатор печки.
Вот такая горная болезнь!
Рассказал и понимаю, что все равно как-то не страшно получилось! Поэтому добавлю, что, как пишут западные издания, на этой дороге Xinjiang Highway Kashgar-Shiquanhe-Kailash практически ежегодно погибают туристы, правда, в основном в возрасте, и, в большинстве случаев, от недооценки роли высокогорной акклиматизации.
Как я уже сказал, на ночлег останавливались только раз, в Шахидулле. Остановились уже затемно. Водила сказал, что утром будет чекпойнт. Я предложил ему авантюру, с тем, чтоб мы прошли его ночью и заночевали на той стороне в палатке, а с утра спокойненько подсели бы к ним, но оказалось, что там все серьёзно: шлагбаум, забор и возможно вояки, не дай Бог на них нарваться, потом и утром не пропустят ни за какие коврижки. Ну, да ладно, останавливаемся в ночлежке справа от дороги.
Хозяин оказался очень радушным, то ли туркменом, то ли узбеком. Что-то рассказывал и про Ташкент, и про Ашхабад. Был очень любезен, а я и рад бы был поддержать с ним нашу незамысловатую беседу, тем более, что в китайской глубинке, человек хотя бы побывавший в СНГ, уже практически земляк, но он постоянно забывался и переходил на обычный для китайцев темп речи, просто непостижимый для меня.
Поужинать решили тушёными овощами, которые я выбрал прямо на кухне, ткнув пальцем в понравившиеся. Сначала подали сладкие пампушки, традиционные для Китая, но несколько непривычные для нас. Тесто на пару, по мне так, практически тоже самое, что варёные блины, аккуратно скомканные в комочек… Но вроде как, угостили, поэтому жуём, старательно слизывая тесто с зубов.
Кстати, ещё одна традиция кулинарная, непривычная для нас. Сразу по приходу в любую кафешку посетителю наливают чай, точнее кипяток с щепоткой заварки, чаще всего зелёного или цветочного, жасминового чая. С ним ты и коротаешь время, пока готовят твоё блюдо. Периодически, по мере опустошения чашки, тебе добавляют кипятка. Заварки при этом уже не добавляют. Поэтому после еды, когда, мы русские, и пьём обычно чай, ты пьёшь уже просто кипяток, и то если чашку не уволокли проворные официанты.
С овощами дали ещё и какое-то мясо со специями. За все взяли двадцать пять юаней. У меня сложилось впечатление, что шофёр понял моё предложение завезти нас за чекпойнт и оставить там на ночлег, как то, что в палатке я хочу ночевать из экономии.
Рассказывая про нас, он видимо представлял нас, как бедных туристов, в погоне за жаждой знаний, вынужденных путешествовать с палаткой и впроголодь. В итоге, за ночлег за двоих с нас взяли тридцать юаней. Правда кровать тоже была одна и верблюжье одеяло, тёплое, как печка, тоже одно.
Во всех ночлежках хозяева, проводя в комнату, обязательно покажут одеяла, которые везде очень тёплые и мохнатые, может верблюжьи, а может и ячьи? Зато простыней нет, как класса. По первой поре я думал, что они так выражают что-то типа – "вот у нас одеяла есть, не хухры- мухры". Позже пришёл к мысли, что многие иностранцы недооценивают уровень суточных перепадов температур в Тибете и хозяева, зная это, акцентируют внимание на этом. Можно с вечера запросто лечь слегка, укрывшись покрывалом, а ночью проснуться, лязгая зубами.
На этот раз Натали во сне не дралась, а даже наоборот прижималась ко мне, чем почти лишила меня сна, помогла только зверская усталость.
Вообще, моя охранная грамота производила на китайцев, а водители везде её упоминали и просили меня её предъявить, должное впечатление. Очень часто я ловил сочувственные взгляды, оплачивая какой-нибудь ночлег или обед. Также, нас всегда пытались устроить по самому экономичному варианту, при этом извиняясь и убеждая, что это самый дешёвый вариант.
Этим утром в Шахидулле мы спали безмятежно, практически в обнимку, и проснулись последними. Шофёры уже чистят зубы, это у них железное правило, может быть одежда пыльной, но зубы чистят тщательно и регулярно.
Мы тоже присоединяемся к утреннему моциону, кроме того обогатив утренние процедуры полосканием горла молоком, разведённым мною в термосе из сухого, с йодом. У нас-то так детям все лечат ангину, а Натали о таком способе не знала, и едва не выпила данное мною полоскание. Начинаем лечить последствия нашего беспечного отношение к ледяным, буквально, напиткам.
Слегка перекусив, садимся по "коням". Немного нервничаю. Чекпойнт в Шахидулле, китайцами упоминался неоднократно и, хотя по посёлку особо не видно какой-либо ключевой роли сего пункта в обороне Тибета от неизвестных захватчиков, не хотелось бы иметь долгих объяснений с властями (отправить назад, отсюда, мне кажется уже нереальным, это станет уже большей проблемой для них, а не для нас).
Выезжаем за посёлок. Невнятное строение с закрытым шлагбаумом, большой табличкой и съезд вправо на временную дорогу. Короче ремонт и объезд! Джибулла радостно тычет указательным пальцем снизу в ладонь, что этот жест значит у них, я не знаю, но выражение его лица однозначно – проблемы с полицией закончились! По-моему, он рад больше чем мы. Это КПП действительно было тем случаем, когда черт не так страшен, как его малюют.
Вообще, сведения о доступности проезда по данному маршруту очень противоречивы. Причём общаясь на форумах, я все больше сталкивался с крайне пессимистическими взглядами и мнением, что на этой трассе толпами отлавливают туристов и посылают их назад. Недалече, как в мае, в одном топике «Кто хочет в Тибет?» была дискуссия на эту тему…
С другой стороны, на западных сайтах, множество примеров поездок данным маршрутом, причём уже все налажено чуть ли не конвейером, публикуют расписания автобусов, хотя и редких, стоимость билетов, возможность автостопа, местонахождение всех необходимых пунктов, как то, автобусные остановки, стоянки грузовиков, полицейские участки.
Мы – русские, несколько выделяемся поведением, отстав от организованного турфирмами стада, обращаем на себя внимание извечным русским "авось". И конечно, какой-нибудь китайский полицейский, увидев невменяемого человека, не владеющего языком и абсолютно потерявшего ориентацию, но твёрдо желающего покорить китайскую глубинку, отправит сего бедолагу взад, в цивилизацию, от греха подальше, и будет абсолютно прав! Шанс быть повёрнутым назад есть, но с таким же успехом можно не сесть в самолёт в московском аэропорту, из-за каких-нибудь бумажных мелочей, типа неоплаченного вовремя штрафа по списку от судебных приставов.
Ещё, из приключений по дороге в Али, было местечко Домар, в котором находится армейская база. Въезжали в него на разных грузовиках, водилы все ещё шифруются. Видимо, все-таки они могут попасть на бакшиш воякам, если попадутся на подвозе иностранцев. Я валялся сзади на койке. На КПП кто-то заглянул в кабину, не особо прилежно, про меня Джибулла сказал: "спит!", на чем досмотр и закончился. В машину Натали никто даже не заглядывал.
