Александр Бирюков
Нас трое
– Что с тобой, – спросила Оля,– тебе плохо? Он сказал что-то ей на ухо. Она дала знак его сослуживцам, и они все вышли на улицу. Потом она вернулась к гостям и на расспросы отвечала, что он совсем не умеет пить и немного перебрал, проспится и все будет в порядке.
А офицеры тем временем быстро под руки доставили Сергея на свой катер и полным ходом погнали прямо в Северодвинск, в госпиталь, предупредив по связи врачей.
А веселье продолжалось допоздна, девчонки, правда, были страшно разочарованы тем, что так рано ушли красавцы-офицеры. Олег им сказал, что шансов у них не было, что у всех их есть красавицы жены. А одна изрекла: «Жена не стена, можно и отодвинуть.» Оля держалась как могла, пела, плясала, болтала с девчонками, но этого свечения от счастья уже не было.
Сергей вернулся через полгода. Он был уже не тот. Желтизна на лице, не снимаемая кепка, прикрывающая большие проплешины в волосах, навсегда исчезнувшие улыбка и уверенность во взгляде. Весь поселок только об этом и говорил. Скрывать было уже бесполезно. Олег не узнавал его. Из крепкого, веселого, уверенного в себе, всегда в центре любой компании, он превратился жёсткого, сосредоточенного, неулыбчивого человека.
– Зря я тебя послушал, надо было остаться в Северодвинске и не разрешать пропуск для Оли. Искалечил я ей жизнь. И вообще, лучше бы она тебя выбрала. Все было бы логично – были бы счастливы, потом схоронили бы меня, поплакали и опять были бы счастливы.
– Дурак ты, Серёга! Это было ее решение. И тогда, и сейчас. Она тебя любит, она с тобой счастлива, а ты тут хандру разводишь. Вон как в войну возвращались и без рук, и без ног, а жены были счастливы, что живыми вернулись.
– Да, но у тех главный предмет был на месте.
– А бывало и не на месте, всякое бывало. Ты давай, не зацикливайся на себе, а старайся жить для Оли, побольше внимания, благодарности, ласковых слов… Возьми путевку через военкомат, свози ее на море, она же никогда его не видела. Только не перепутай – на Чёрное, а не на Белое!
– А что, это, пожалуй, идея! Займусь этим.
Идея Олега пришлась им очень кстати. Месяц на море пошёл обоим на пользу, вернулись ребята загорелые, веселые. Глядя на них, я радовался, что болезнь Сергея отступила. Надолго ли… Не хотелось думать об этом. Но однажды…
Ночью Олег проснулся от какого-то странного звука. Как будто что-то скребло в оконное стекло. Он откинул штору и увидел… Олю. Она знаком попросила открыть дверь. «Что-то с Сергеем», – оборвалось у Олега внутри. Открыл дверь. Она стояла на пороге какая-то… не своя.
– Что случилось? С Сергеем что-то?
– Нет.
Оля села на стул, налила себе стакан воды, выпила и молча сидела, не глядя на меня. Он все ждал, что она скажет, но она все молчала.
– Ты здорова?
И тут она решительно встала и стала раздеваться. Он стоял и смотрел, как истукан, ничего не понимая. Оля стояла к нему спиной совершенно голая. Потом она легла в кровать,
– Я не могу… Он мой друг,– выдохнул Олег.
– Он знает, – прошептала Оля, – он сам так хочет.
Только тут он все понял. Мозг взорвался от мыслей, чувств, от жалости, от любви, от несправедливости судьбы…
– Для нас с тобой это ничего не значит,– сказала она, уходя.
После этой ночи Олег как мог избегал встречи с ними. Чувствовал себя чуть ли не мерзавцем, хоть и понимал, что это их решение. Но встретив Сергея, не увидел в нем ничего нового по отношению ко мне, тот же взгляд, та же улыбка. Можно подумать, что он ничего не знает. Но он гнал от себя эту мысль, потому что слишком хорошо знал Олю.