Александр Беркут
Сделаю, что смогу 4
Глава 7
Выходные закончились и начались рабочие будни. Вечером мы с Колючим благополучно вернулись в контору, где я, с рук на руки передал Варваре нашего внештатного охранника. По-моему, он был совсем не против вернуться к своим обязанностям. На самом деле волк действительно занимался охраной здания, и по ночам обходил этажи управления.
Девочки, работавшие в кунсткамере и лаборатории чародейки, заметили, что изредка попадавшие на глаза мыши, после появления Колючего, исчезли напрочь. И даже мелкие, противные насекомые, в простонародье называемые тараканами, пропали. И хотя люди вроде и не чувствовали от волка никакого запаха, но мелким грызунам и противным насекомым, вероятно, хватало самого присутствия хищника, чтобы оставить наше здание.
Валюша, которая могла видеть людскую ауру, посмотрев Колючего ничего толком сказать не смогла.
– Суть у него, однозначно тёмная, – говорила она, – но вот поверх всего тёмного огромный слой золотистых всполохов.
На что Варвара Павловна заметила, что у нас и люди такие встречаются, наверное, намекая на себя.
Оставив волка, я вернулся домой и провёл ещё несколько часов с Никой.
В Иркутск я вернулся в половине седьмого утра по местному времени. Оказавшись в комнате для гостей, я потихоньку открыл окно, и осмотрев окрестности, чтобы не попасть на глаза блюстителям порядка, спрыгнул вниз. Подойдя ко входу, я, как ни в чём не бывало, зашёл в здание, и поздоровавшись с охранником, который меня узнал, прошёл в комнату, из которой только что выпрыгнул. Времени до начала рабочего дня было ещё достаточно и закрыв окно, я уселся в кресло и открыв ноутбук, раскрыл карту города и окрестностей. До Байкала по прямой было около шестидесяти километров. Если получится, обязательно побываю на берегу знаменитого озера.
Как оказалось, коллектив начинает приходить на работу довольно рано и мне ещё повезло, что я ни с кем не столкнулся на входе.
Ольхов, бодрый и весёлый, приехал в семь часов. Видимо охранник ему доложил, что московский гость уже на месте и начальник филиала зашёл ко мне поздороваться.
– Ну как родственники? – пожимая руку спросил он.
– Всё в порядке, – не моргнув глазом ответил я, – были очень рады, что я нашёл время к ним съездить.
– Ну что, тогда сейчас соберём людей и приступим к работе.
– Олег Олегович, вы делайте всё так, как обычно у вас происходит. А я, если посчитаю нужным, потом пройдусь ещё раз по кабинетам и побеседую с людьми.
– Хорошо, Александр Николаевич.
Похоже, во всех наших отделениях работа была построена по одному шаблону с небольшими отклонениями, связанными с местной спецификой.
Здесь утром, в основном собирался только руководящий состав, хотя и простые сотрудники, по той, или иной причине могли присутствовать.
Судя по докладам начальников отделов, никаких чрезвычайных ситуаций не было, и Ольхов вопросительно посмотрел на меня.
– Какие-нибудь вопросы будут?
– Да нет, – пожал я плечами, – пусть товарищи приступают к работе.
– Все свободны, – объявил начальник филиала.
Народ поднялся и загомонил, обсуждая свои дела и планы на день.
Когда мы остались вдвоём, я спросил:
– Олег Олегович, а как вы сами оцениваете работу вашего отделения.
Ольхов задумался и почесав голову неторопливо ответил:
– Коллектив у нас неплохой, и я бы даже сказал хороший. Молодёжи маловато, но мы стараемся выискивать способных парней и девушек, чтобы растить смену. Наверное, как у всех, бывают и удачные дела и не очень, но полных провалов не было ни разу. – Он поднялся и приоткрыл окно, впуская свежий воздух в тёплое помещение. – Летом был у нас инцидент, я о нём докладывал в Москву. Один из наших сотрудников убил русалку. Нам потом пришлось проводить специальные мероприятия по исправлению ситуации.
Я удивлённо спросил, – За что же он её?
Мне и самому, конечно, приходилось делать подобное, не русалок убывать, но других нелюдей. И мне было интересно, что же произошло.
– Молодая русалка, по человеческим меркам, конечно, молодая, начала хулиганить на пляжах и побережье Байкала. Хватать людей за ноги, пугать рыбаков, путать и рвать сети, и всё в том же духе. Мы отправили туда группу спецов и вместо того, чтобы просто отпугнуть её, руководитель группы убил русалку, так толком и не объяснив, зачем он это сделал. Мы отстранили его от руководства группой и теперь он рядовой сотрудник.
Я задумался. Мне почему-то тоже всё время приходится вступать в схватки со всякой нелюдью и нечестью. Но убивать кого-то просто так, мне не приходилось.
– А что он сам говорит?
– Сказал, что ему показалось, что она хочет опрокинуть лодку, в которой находилась группа. К сожалению, никто из его товарищей ни подтвердить, ни опровергнуть его версию не может. Каждый наблюдал за своим сектором водной глади.
– Можно мне с ним поговорить?
– Да, конечно, сейчас скажу, чтобы его пригласили.
Через несколько минут в кабинет зашёл парень, приблизительно моих лет.
– Вызывали, Олег Олегович?
– Да, Николай, проходи, садись, – Ольхов указал на стул. – Вот Александр Николаевич, хочет с тобой поговорить.
– Наверное опять про русалку будете спрашивать, – присев, посмотрел на меня парень.
– Угадал, – сказал я и пристально взглянул на него.
Мне стало понятно, что парень мучается из-за этого убийства.
– Николай, расскажи, что у тебя произошло незадолго до этого происшествия?
– Почему вы решили, что у меня тогда что-то произошло? – Удивлённо спросил он.
– Но ведь я прав, – мне пришлось чуть надавить на него.
Парень задумался, и потом сказал:
– Я чувствую, что вы пытаетесь меня разговорить.
«Надо же, какой чувствительный», – мелькнула мысль.
– Я пытаюсь тебе помочь, потому что это убийство до сих пор тяготит твою душу. И да, я могу заставить тебя говорить, но не буду этого делать, потому что в дальнейшем, нам очень может быть, придётся защищать друг друга, или драться с врагом бок о бок, и недомолвок среди нас не должно быть.
И парень рассказал…
После службы по контракту, он вернулся домой и, через какое-то время попал в нашу контору. Николай был чувствителен ко всевозможным мистическим проявлениям. С его помощью, была найдена ведьма, которая жила недалеко от родильного дома и пакостила будущим мамашам, насылая на них всякие страхи и ужасы. В результате которых во время родов происходили всякие неприятные случаи и даже патологии.
И вот однажды, отдыхая с приятелями на Байкале, он познакомился с девушкой. Они начали встречаться, и вскоре решили пожениться, но отец девушки был категорически против этого. Он оказался какой-то местной «шишкой» и подыскивал для дочери соответствующего жениха, и, вроде, даже уже нашёл, но теперь уже девушка была против. Что там дальше произошло, Николай не знал, но вскоре Дарья, так звали девушку, резко переменила отношение к нему. Она, громко смеясь над ним, стала называть его нищебродом и хвастаться, что скоро уедет жить за границу.
Обида и злость поселилась у него в сердце. И вот когда он с группой выехал на поиски русалки, это чудо подплыло к их лодке и вдруг засмеялось, точно так же, как над ним смеялась Даша. Парень даже не помнил, как у него в руках оказался багор, которым он насквозь пронзил существо.
Я внимательно смотрел на Николая. Ему было тяжело, ведь он не русалку ударил багром, а свою любимую! И вот именно это тяжёлой ношей висело на нём.
– Ну а ты с тех пор виделся с Дашей? – Спросил я, уже догадываясь, что он ответит.
Но его ответ удивил и насторожил меня.
Оказывается, девушка так и не вышла замуж, и мало того, у неё случилось помутнение рассудка, и она перестала узнавать друзей и знакомых. Её отец сначала всё грозил кому-то, но потом притих и теперь ходил, как в воду опущенный.
У меня было такое ощущение, что в этой истории не обошлось без чего-то такого, с чем я всегда боролся, борюсь и буду бороться.
– Олег Олегович, – обратился я к Ольхову, – дайте машину, я хочу съездить к этому папаше и узнать, что случилось с его дочерью. И Николая с собой возьму, он дорогу покажет.
– Берите мою служебную, – сразу согласился начальник филиала.
Через десять минут, мы уже мчались в сторону Байкала.
Места здесь, конечно, живописные, а летом так и вообще. Хотя у каждого времени года своя красота.
Часа через полтора мы подъехали к большому двухэтажному дому, стоявшему на возвышенности, с которой открывался замечательный вид на устье Ангары и тёмные воды знаменитого озера.
Пока мы сюда ехали, я расспросил у Николая, чем занимается отец Дарьи. Он оказался местным олигархом, который старался подмять под себя всё, до чего мог дотянуться. И чего ему не хватало, ну и выдал бы дочь за парня. Нет, похоже пределу жадности не бывает. Вот и дожадничался, что дочь до сумасшествия довёл.
Наша машина остановилась на подъёме, который вёл к воротам с небольшой дверью сбоку.
Подойдя к железной двери, над которой висела камера. Я позвонил в домофон.
– Кто? – раздался голос.
– Дед Пихто, – ответил я, и обернувшись к Николаю предупредил, – Ты, если что, постой у меня за спиной. Чувствую, к папе просто так не попасть. Как его кстати зовут?
– Пётр Алексеевич, – ответил парень. – Может его и дома нет.
– Сейчас проверим, – и я вновь нажал на звонок.
– Пошли на… нет его, – раздался злой голос.
– Скажите Петру Алексеевичу, что к нему приехали из Москвы, вопрос касается его дочери.
– Минутку, – раздалось почти вежливо.
Мы прождали минут пять, и я уже собирался потихоньку выдавить ворота, но открылась дверь и охранник в камуфляже, с большой бляхой на боковом кармане, взглянул на нас.
– Проходите.
Охранников было двое, и второй повёл нас в сторону особняка. Вдалеке у забора я заметил ещё одного, с собакой, которая молча смотрела на нас, готовая по первой команде порвать непрошенных гостей.
Я кивнул собачке и представил, что рядом с нами идёт Колючий.
Спина развернулась и рванула в сторону, таща за собой охранника. Тот что-то стал кричать, но мне это было уже не интересно. А вот Николай изумлённо посматривал то на улепётывающего пса, то на меня.
Мы зашли в особняк, и девушка, приятной наружности, встретившая нас, спросила:
– Как вас представить, и по какому делу вы к Петру Алексеевичу?
– Я из Москвы, зовут меня Александр Николаевич, это мой помощник, – кивнул я на Николая. – Мне бы хотелось поговорить с Петром Алексеевичем насчёт недомогания его дочери.
– А вы психиатр, или психотерапевт? – спросила секретарь.
Пришлось посмотреть на неё по пристальней и ответить:
– Ольга Васильевна, я народный целитель и попробую помочь бедной девушке.
Глаза секретарши полезли на лоб. Бейджика у неё не было и то, что я назвал её по имени отчеству, было для неё неожиданностью. Но она быстро взяла себя в руки.
– Хорошо, я доложу Петру Алексеевичу, но не обещаю, что он примет вас без предварительной записи.
Я спокойно посмотрел на девушку и ответил, – Передайте ему, что если он нас не примет, то, возможно ему самому придётся записываться ко мне на приём.
Секретарша сверкнула глазами, повернулась и пошла по мраморной лестнице на второй этаж.
Да, я смотрю Пётр Алексеевич здесь просто царёк местного разлива! И имя-отчество, как раз в тему, только фамилия совсем не царская, но тоже звучная – Лыков.
Сразу повеяло стариной и купеческими, сибирскими семьями. Ну а что, очень может быть, что в крови Петра Алексеевича есть следы местных купцов, фабрикантов, или заводчиков. И то, что он не выдаёт свою дочь за простого парня тоже вписывается в эту категорию людей. Вот только, что-то перемудрил он с дочерью. Чует моё сердце, что здесь без какой-нибудь бабки- шептуньи не обошлось. Ведь любовь у ребят, на сколько я могу судить, была настоящая.
Секретарша вернулась через пять минут.
– Пойдёмте, со мной. Пётр Алексеевич примет вас.
– Ну вот и хорошо, – улыбнулся я, и мы с Николаем двинулись за девушкой.
С наружи, дом олигарха выглядел шикарно, а внутри – это были просто царские покои. Видимо имя-отчество давило на хозяина, и он как мог старался соответствовать ему.
Мы зашли во вполне современный кабинет, но как только Николай переступил порог, из кожаного кресла вскочил человек в дорогом костюме и указав рукой на дверь рявкнул:
– Пошёл вон! – И посмотрев на меня он заорал, – Вы кого привели?! И вообще кто вы такой?!
– Что вы орёте! – рявкнул я в ответ, – Вы что не знаете кто это? А если знаете, что задаёте идиотские вопросы?
Лыков обомлел.
У секретарши из рук выпала папка с какими-то бумагами, но она мгновенно подхватила её с пола и шмыгнула за дверь.
Посмотрев на хватавшего ртом воздух, но так ничего и не говорящего хозяина, я спокойно сказал:
– Давайте знакомиться. Меня зовут Александр Николаевич Полетаев. Я целитель. Услышал от Николая историю его любви к вашей дочери, и что в результате из этого вышло, и решил попробовать помочь бедной девушке. Хотя, похоже, вас тут всех лечить надо. – Добавил я в конце.
– Что значит целитель? – С трудом проговорил Лыков, зло глядя на Николая.
– Целитель – значит исцеляющий от недугов, или, по крайней мере, старающийся исцелить. Что тут непонятного?
Олигарх взял себя в руки и одёрнув пиджак уселся в кресло, не предлагая сесть нам.
– Почему вы считаете, что сможете помочь моей дочери? Её уже осматривали и доктора, и профессора, но толку никакого. – Раздражённо сказал отец девушки.
– А почему вы показывали её медицинским работникам, а не тому, кто сделал её такой?
Похоже я попал в точку!
Глаза Лыкова широко открылись и он, сглотнув, проговорил:
– Туда мне хода больше нет.
– Значит угадал, – проговорил я и пододвинув один из стульев, сел напротив олигарха, кивнув при этом Николаю, чтобы и он присаживался.
– Давайте, Пёрт Алексеевич, рассказывайте, к чьей помощи вы прибегли, стараясь отвадить свою дочь от этого достойного, молодого человека.
Лыков, достав из портсигара сигарету закурил и прищурившись посмотрел на меня.
– Почему я с вами должен обсуждать дела моей семьи?
Во мне стала закипать злость. Какого … он выкобенивается? Хочет показать свою значимость и высоту положения, которое занимает? А мы пришли тут, понимаешь, два полубомжа, и, похоже, пытаемся развести его на денежку, изображая из себя целителей. Мне это надоело и я, глядя на Петра Алексеевича сказал:
– Положите сигарету в пепельницу.
Он положил.
– Суньте её фильтром себе в левое ухо.
Он сунул.
– Теперь в правое.
Выполнено…
– Теперь в левую ноздрю и затянитесь, зажав правую пальцем.
Когда он затянулся и закашлялся, я произнёс:
– Достаточно. Теперь можете просто курить.
Глаза его полезли на лоб, и он, взглянув на фильтр, отложил сигарету.
– Ну что, продолжим разговор? – Спросил я надеясь, что хозяин дома начнёт говорить. – Так к кому вы водили свою дочь? Или вы действовали без её ведома? Просто напоили девочку каким-то поганым зельем. Скорее всего отворотным, как вам сказали.
По-моему, я уже сам всё рассказал, а Лыков сидел и хлопал глазами. Наконец он собрался с мыслями и начал…
Действительно род Лыковых в здешних местах был довольно известным. При царях, они служили самодержцам, при советах, быстро переквалифицировались в агрономов, бригадиров и членов правления колхоза. А когда времена купцов и фабрикантов вернулись, быстренько сориентировались и вновь заняли положение зажиточных и влиятельных людей.
По правде сказать, я от Петра Алексеевича ждал других объяснений, но ему, похоже, надо было выговориться, и только минут через десять он подошёл к сути вопроса.
В роду у Лыковых, было принято детей женить, или отдавать замуж только в равноценные, или ещё лучше, более богатые семьи. И поэтому, узнав, что дочь собралась за муж за какого-то нищеброда, отец строго-настрого запретил ей даже встречаться с ним. Но дочка пошла характером в папу и сказала, что просто убежит с женихом.
И тут папаша решил обратиться к одной бабке, которая была известна тёмными делами: приворот, отворот и всё такое прочее. Но, видно бабка потеряла квалификацию, и с девушкой случилось то, что случилось. Отец кинулся к колдунье, решив разобраться с ней, а та припугнула его так, что Пётр Алексеевич решил больше к ней не соваться. Он начал возить дочь по врачам, но те только разводили руками.
– А чем же вы расплатились с ведьмой? – Спросил я, когда Луков закончил рассказ.
– Ведьмой?! – изумлённо спросил олигарх.
– Нет, – я в раздражении хлопнул рукой по столу, – это была Снегурочка. Так чем расплачивались?
– Золотом, – тихо ответил Лыков.
– Ясно. – почесал я голову.
Наша чародейка, Варвара Павловна, как-то говорила мне, что заговор за золото одно из самых сложных и крепких заклинаний. Придётся попыхтеть, чтобы снять его, или хотя бы нейтрализовать.
– Что ж, Пёрт Алексеевич, давайте посмотрим Дашу. – Я поднялся.
Лыков вновь взглянул на Николая.
– Послушайте, – мне захотелось решить, наконец, вопрос с женитьбой парня и дочери олигарха, – неужели вам не хватает денег, что вы хотите ещё и на дочери заработать? Посмотрите к чему привели ваши семейные традиции! Девушку довели до нервного срыва, парень тоже переживает. Знаете что, дайте слово, что если мне удастся помочь Дарье, вы не станете противиться желанию молодых пожениться.
Мужчина задумался, и молчал пару минут.
«Пусть подумает», – мелькнула у меня мысль, – «Даже если он не согласится, я всё равно вылечу девушку, а потом ещё и папаше мозги прочищу! Ну нельзя быть таким идиотом, чтобы свои деньги ставить выше здоровья собственной дочери!»
– Хорошо, – наконец, проговорил Лыков. – Но у меня будет ещё одна просьба к вам, Александр Николаевич. – Он забарабанил пальцами по столу. – Мне бы хотелось, чтобы вы помогли мне разобраться с тем человеком, кто сотворил такое с Дашей.
Я хмыкнул, – Мне кажется, что главный виновник во всём произошедшим – это вы!
– Не буду отрицать этого. Большая доля вины лежит на мне. – Лыков опустил голову, – Но мне кажется, что я вполне уже за это расплатился своим здоровьем и, похоже самой жизнью. Для меня это такой урок, который будет меня мучить до скончания века.
– Ладно, я подумаю, над вашей просьбой, а пока дайте взглянуть на девушку.
Мы прошли в левое крыло особняка и остановились у двери, возле которой сидел охранник.
– Это зачем? – кивнул я в его сторону.
– На всякий случай, – ответил Пётр Алексеевич.
Не понимая, зачем здесь вооружённый человек, мне оставалось только пожать плечами и пройти за Лыковым в комнату.
Большое окно было затемнено и в комнате царил полумрак. У стены стояли стол и кровать. За столом сидела молодая женщина, вероятно медсестра, на кровати лежала девушка, взгляд её был направлен в потолок.
Как только мы вошли, сестра поднялась, и сделав предостерегающий жест, направилась к нам.
– Всё нормально, Пётр Алексеевич, – тихо проговорила женщина и взглянула на нас с Николаем.
– Это Александр Николаевич, специалист из Москвы, хочет посмотреть Дашу. – Представил меня Лыков. – И его помощник, уже другим тоном и не называя Николая, добавил он. – А это Ангелина Георгиевна, – человек, который взял на себя заботу о Даше, и которому я многим обязан.
Мы пожали руки и мне стало понятно, что Ангелину назвали самым подходящим для неё именем. От неё исходило тепло и спокойствие. Она взглянула на меня с изумлением, и бархатистым голосом проговорила, – Очень рада с вами познакомиться.
– Взаимно.
– Петя, думаю теперь у Даши всё будет в порядке, – улыбнулась она и взяла Лыкова за руку.
Глава 8
Ах вот оно в чём дело! Пётр Алексеевич был вдовец, и, похоже, Ангелина была его новой любовью. Ну это меня совсем не касается, хотя в какой-то мере это обстоятельство объясняет, поведение дочери Лыкова. То ли она ревнует отца, то ли, глядя на него решила поломать семейные традиции. Ведь Ангелина Георгиевна, на сколько я мог судить, была из простой, совсем небогатой семьи.
И опят-таки это не моё дело.
Ещё раз взглянув на пару, я прошёл к кровати.
Твою дивизию!
В сумраке комнаты, мне с трудом удалось рассмотреть девушку. А смотреть на неё было и страшно, и неприятно. Было такое впечатление что она вся была покрыта какими-то червями, которые толстым коконом оплетали всё тело девушки.
– Включите свет, или раскройте шторы. – Попросил я.
– При ярком свете она начинает нервничать, – сказала Ангелина, и сделала движение, как будто закрывает девушку от меня.
– Не бойтесь, – попытался успокоить я женщину. – Приоткройте немного, лишь бы стало светлее. Совсем можете не открывать.
Женщина взяла со стола пульт, и нажав кнопку немного раздвинула шторы.
Посмотрев на девушку, я почесал голову. Да… с таким мне ещё сталкиваться не приходилось. То, что я принял за червей, было больше похоже на мелкую сетку, которая постоянно двигалась вокруг девушки. По-хорошему, здесь надо было найти конец нити, из которой была соткана эта сеть, и размотать её. Но попробуй найди этот кончик.
Я обернулся и сказал:
– Выйдете все отсюда.
– Я не выйду, – решительно заявила Ангелина.
– Я тоже, – подал голос Лыков. – Это моя дочь!
– И я не выйду, – это нерешительно проговорил мой помощник и по совместительству жених Даши.
– Что? – опешил я и тут же рявкнул, – ВОН!
Мужчин, как ветром сдуло, а Ангелина только улыбнулась.
Посмотрев на неё, я качнул головой и уже спокойно сказал:
– Стойте сзади меня, ничему не удивляйтесь, и ни во что не вмешивайтесь!
Она, кивнула и сцепив пальцы, прижала руки к груди.
Я какое-то время просто смотрел на эту чёрную сеть, в которую попала девушка, а потом выставив вперёд руки спустил своих искристых солдатиков. Но я не бросил их в бой до тех пор, пока икристый кокон полностью не покрыл колдовскую сеть. Когда это было сделано, вместо того, чтобы начать выжигать, я начал морозить чёрное плетение. По мере того, как температура понижалась, сеть замедляла своё движение, а когда на стене у кровати стал проступать иней, движение прекратилось. Чёрный кокон превратился в ледяную, с торчащими морозными иглами, оболочку, поверх которой застыли мои искорки.
«Ну что же, если нельзя распутать эту сеть, будем поступать, как мой знаменитый тёзка». Меча я доставать не стал, а просто размахнувшись треснул по замёрзшей черноте кулаком. Колдовское плетение брызнуло осколками во все стороны, и тут в дело вступили мои искры!
Со стороны, наверное, это было красиво; сотни, если не тысячи маленьких искорок метались по комнате и молниями сжигали остатки чёрной сети, которая, запятнала всё вокруг.
Я подошёл к девушке и взял её на руки. Она была холодная и дыхание, морозным облачком вырывалось из её рта. Тут же искры спалили на койке и простынь, и покрывало.
Раздался стук в дверь.
– Ждите там, я позову, – крикнул я, и закрутился, ища, куда бы положить, или посадить Дашу.
– Давайте сюда, – Ангелина показывала на стул, на котором, несколько минут назад сидела сама.
Я посадил девушку, и женщина прижала к себе, пока ещё безвольное тело. На платье Ангелины были видны две прожжённые дырки, видимо и на неё попали осколки сети. Хорошо хоть не на открытые части тела, а то пришлось бы ещё и ей оказывать помощь.
Осмотрев комнату, я понял, что пора здесь заканчивать, и хлопнул в ладоши.
Искристый вал прошёл по помещению, ставя точку в охоте на осколки колдовского плетения.
– Александр Николаевич, – женщина смотрела на меня широко раскрытыми глазами, – придержите Дашеньку, я перестелю кровать.
Вновь взяв девушку на руки, я потихоньку стал приводить её в чувство. Первым делом надо было её согреть! Через минуту, почувствовав теплоту её тела, мне осталось только чуть-чуть добавить ей жизненных сил, потому что она была очень слаба.
Когда женщина закончила перестилать кровать, Даша открыла глаза и посмотрев на меня тихо спросила:
– Кто вы?
Ангелина Георгиевна застыла, глядя на нас.
– Товарищ Николая, – тихо ответил я. И обернувшись к двери позвал, – Коля, Пётр Алексеевич, заходите.
Мужчины, немного потолкавшись в дверях, прошли в комнату.
Девушка дёрнулась в моих руках и мне пришлось поставить её на ноги, продолжая поддерживать.
– Коля! – Она протянула руки к парню и тот бросился к ней и подхватив обнял.
– Даша, Даша, Даша, – как заводной продолжал говорить Николай, не обращая внимания на присутствующих.
Ангелина бросилась к Петру Алексеевичу и разрыдалась у него на груди. И тут я заметил, как олигарх, смахнул слезу с глаз.
«Надо же, значит ещё не всё потеряно, – подумал я, – значит есть шанс, что молодые люди всё-таки поженятся».
– Что здесь произошло? – Минут через пять спросил меня Лыков.
– Да как вам сказать, – мне пришлось почесать голову, – Давайте я не буду вам ничего говорить. Просто сделайте здесь ремонт, и забудем об этом происшествии.
Лыков хмыкнул, но посмотрев на присевших на кровать парня и девушку, махнул рукой.
– Спасибо вам, Александр Николаевич, и… – он замялся, – поймите меня правильно, сколько я вам должен?
Подойдя к окну, шторы на котором были открыты полностью, я посмотрел на водную ширь знаменитого озера.
– Если мы с женой соберёмся отдохнуть в этих краях, поможете нам подобрать подходящий дом отдыха, или пансионат?
– У меня есть пара отличных мест на побережье. – Ответил Пётр Алексеевич. – Приезжайте, в обиде не будете.
– Вот и договорились. – Кивнул я, – а пока надо бы закончить наши дела. Вы кажется, хотели меня кое с кем познакомить.
Лыков сначала удивлённо посмотрел на меня, но потом, быстро сообразив, на что я намекаю, заторопился.
– Да-да, конечно, давайте поедем.
– Я с вами, – тут же поднялся Николай, не выпуская руки Дарьи.
– Может останешься?
– Нет, – твёрдо сказал парень и взглянув на девушку, успокаивающе сказал ей, – мы быстро.
Ангелина тут же подсела к Даше и обняла её.
– Ангелина Георгиевна, а вы пока покормите Дарью Петровну, – обратился я к женщине. – Ром, свиная грудинка и яичница – вот всё что ей нужно, – вдруг выпалил я, и сам обалдел… – Нет-нет-нет, – мне пришлось быстро менять меню для девушки, – Рома не надо, а бокал вина не помешает. Жирное мясо пока тоже не стоит, а хорошая отварная рыба будет в самый раз.
– Я сейчас распоряжусь, – отец достал трубку сотового.
– Желательно, чтобы пища была домашнего приготовления, – попросил я.
– Так я на кухню и звоню.
– А, понятно…
Через десять минут наша машина ехала по дороге вдоль Байкала. Мы специально не поехали на машине Лыкова, чтобы не сразу было понятно, кто к этой бабуле приехал. Мне хотелось сначала понять, что это за персонаж и чего можно от неё ожидать.
Заехав между сопок, мы быстро подобрались к приличному домику, расположенному рядом с какими-то магазинами, гаражами и сараями.
– Дима, останови у магазина, – попросил я водителя.
Мы с трудом припарковались.
– Пётр Алексеевич, вы пока походите по магазинам, или можете в машине посидеть, а мы с Николаем наведаемся к бабуле.
– Я в машине подожду, – проговорил Лыков, – меня тут многие в лицо знают.
– Хорошо.
Мы с напарником вышли и направились к дому.
– Коль, тебе не обязательно туда идти, – попытался отговорить я парня. – Колдунья сильная, такие чары, как были на Даше не каждая ведьма сможет сплести. Может тебе лучше у двери подождать. Если что, я позову.
– Нет уж, Александр Николаевич, – решительно пресек мою попытку парень. – Мы занимаемся с вами одним делом, и в дом зайдём вместе.
– Ну хорошо, – согласился я, – только давай ты меня будешь просто Александр называть, мы же вроде как ровесники.
– Это пожалуйста, – сразу согласился он.
Зайдя в небольшой дворик, мы подошли к дому, и я постучал в дверь.
– Открыто, – раздался приятный голос, – и дверь открылась, хотя мы её не толкали.
– Стой за спиной, – тихо проговорил я, проходя в просторную прихожую.
Странно, снаружи и не скажешь, что внутри столько места.
– Проходите, гости дорогие, – пригласил нас голос, сделав ударение на «дорогие».
Впереди была комната, проход в которую закрывали тёмно-синие шторы.
Я сложил руки «рыбкой» и просунув их в середину штор, раздвинул тяжёлую и плотную ткань.
В комнате, за круглым столом, покрытым чёрной с золотой вышивкой скатертью, сидела красавица с чёрными волосами, чёрными глазами и ярко-красными губами. Чёрный халат в больших красных розах, был не плотно запахнут на груди, и давал возможность лицезреть соблазнительные формы.
«Ну да, ну да, как же без этого», – подумал я и сразу уткнулся взглядом в эти самые «формы».
Ведьма улыбнулась показывая перламутровые зубки, между которыми промелькнул розовый язык.
«Как там Николай? Надеюсь выдержит, он же считай, только что любимую девушку вернул».
– Присаживайтесь, молодые люди, – с придыханием, проговорила старая карга, корча из себя Мерлин Монро, только брюнетку.
Из-за моей спины вышел Николай, и лыбясь на все тридцать два, постарался сесть на стул, который я ловко из-под него выдернул. Он полетел на пол, ведьма захохотала, а я не прекращая смотреть в прорезь халата, сказал:
– В прихожей подожди, пока я с девушкой разговаривать буду.
Коля поднялся и продолжая улыбаться вышел вон.
Странно, по идее он должен был начать ругаться и говорить, что это он будет первый разговаривать. Ладно, не до этого сейчас будет…
Как только мой напарник вышел, я постепенно перевёл взгляд с груди на лицо ведьмы и спросил:
– Бабуля, как пройти в библиотеку?
Улыбка сползла с её лица, – А, так ты зрячий, ну сейчас будешь слепой… – И в тот же момент, рука колдуньи молниеносно швырнула мне в лицо одну из карт, колода которых была рассыпана по столу.
Ага, счаз… После того, как мне один нехороший человек сыпанул какой-то гадостью в глаза, я стал очень беречь зрение, и поэтому перехватив карту в полёте, развернул её и отправил в лицо ведьме.
Она почти успела увернуться, но карта, чиркнув по виску, срезала ей пучок волос и половину уха. Чёрные локоны, упав на пол, превратились в седые грязные пакли, а из среза уха брызнула тёмная кровь.
Раздался рык и в меня, пулемётной очередью, полетели тузы, десятки и шестёрки.
Я успел прикрыть лицо, но остальному телу досталось по полной, вот только ведьме было невдомёк, что меня не так просто изрезать на куски.
После карт, увидев, что меня этим не возьмёшь, в меня полетел стол, который я расшиб рукой на две половинки. А когда половинки разлетелись в стороны, я увидел хозяйку совсем в другом виде.
Страшная, старая карга уже что-то плела пальцами и плевала в мою сторону. Каждый плевок оборачивался зелёной жижей, которая разъедала всё, на что попадала.
Ах так, ну держи бабуля; и я тоже плюнул, представив, что в бабку полетел жёлудь, наподобие тех, что я собирал под старым ДУБОМ. Попал я удачно, и мой снаряд застрял у неё во лбу, сбив бабку с ног. Она с грохотом и проклятиями опрокинулась навзничь.
Но радоваться было рано. Вскочив, ведьма что-то крикнула и в руке у неё оказалась клюка, которой она ударила об пол и ноги мои повалились по колено вниз. Бабка захохотала, показывая редкие гнилые зубы.
