Александр Беляев
Три портрета

– По мере сил стараюсь для благолепия храма, отец Иоанн.

– А завтра того… на винтик вечерком… ко мне… Матушка такой вас наливкой угостит… – и отец протопоп прищелкнул языком.

– Всенепременно-с, отец Иоанн.

Протопоп, тяжко ступая, уходит. Часы бьют два. Почтовое окошко захлопывается.

Обескураженный мужичонко крякает, топчется у окошка и, набравшись храбрости, стучит пальцем, похожим на черный сучок. Ответа нет…

Стучит снова. Окошко с шумом раскрывается.

– Что тебе?..

– Писемцо бы…

– Присутственные часы окончились. Завтра можешь прийти…

– Ваше благородие… сделайте божецкую милость, – взмолился мужичок. – Не откажите, восемнадцать верст шел… Мокринские мы… дома хозяйство ждет!..

Громко стукнула входная дверь, и мужичонко почувствовал, как чья-то рука отстранила его.

В тот же момент удивленный мужичонко увидел, как необычайно преобразилось лицо в почтовом окошечке.

Чиновник осклабился, даже привскочил на стуле, приветственно закивал головой.

– Письмецо вам есть… Сию минуту… Вот… Господину земскому начальнику… и газетка…

– Благодарю… А вот – заказное надо отправить.

– Прошу вас… Здесь только адреса отправителя нет… и наименование города, извините, не указано…

– Фу, черт… все Игнашка напутал.

– Не извольте беспокоиться. Сию минуту!..

И чиновник услужливо и быстро пишет на конверте название города и адрес отправителя, так же быстро изготовил он квитанцию и с заискивающей улыбкой протянул посетителю.

– Благодарю…

И мужичонко услыхал, как опять громко хлопнула дверь. С глухим стуком закрылось и почтовое окошечко.

Постоял мужичонко, вздохнул и поплелся к выходу…

Все это было так обычно для него, что даже не вызвало возмущения…

А почтово-телеграфный чиновник, окончив работу, шел не спеша домой, выпивал рюмочку-другую смирновской водки с маринованными грибочками на закуску, плотно обедал и заваливался спать.

Вечером – винт или преферанс «по маленькой» с приятелями, комаровская газета «Свет» – перед сном. А во сне – приятные грезы: будто он стоит в соборе за своим свечным ящиком, в новом мундире со шпагой… Новая звездочка – новый чин – горит на его контрпогонах с золотым плетеным шнуром, а на шее важно поблескивает орден.

И древние старушки с почтением подходят, протягивая дрожащую руку за свечкой…