Александр Аврутин
Шанс длиной в Жизнь. Идя к цели, выбери правильный маршрут

Такого не ожидал никто – ни судьи, ни зрители.

– Могу я теперь показать новое? – вопрос Тони прозвучал в безмолвии зала как внезапно разорвавшийся снаряд.

Судьи переглянулись.

– Очень бы хотелось, но думаю, что выскажу общее мнение – не сегодня, а в следующем туре, – слова Хоуи Мэндела прозвучали для Тони как фанфары.

Следующий тур – полуфинал – проходил в конце августа – начале сентября.

♠ ♣ ♥ ♦

Специально к полуфиналу Тони решил не готовиться. Да и нет особой необходимости – у него уже есть номер, не показанный из-за Говарда Стерна. В задуманном фокусе ему нужно активное участие судей. Но с этим – исходя из виденного им ранее, – проблем не должно быть: судьи, и прежде всего Говард и Хоуи, безотказно отзывались на просьбы исполнителей. Осталось уговорить Шэрон Осборн.

Тони начал с Ника Кэннона: ему отводилась ведущая роль. Перед самым выступлением – пока шёл другой номер – Тони отвёл его в сторону:

– Ник, можешь подыграть?

– Это не опасно? – серьёзно спросил Ник, а глаза смеялись. – А то меня постоянно просят участвовать в каких-то угрожающих здоровью номерах.

– Если следовать точно указаниям, то есть вероятность объявить следующего участника, – в тон ему ответил Тони. – Так что, не против?

– А что делать надо?

– Сюрприз! Делай что попрошу, без отсебятины. Идёт?

Ник молча вздохнул.

Говард Стерн встретил Тони как старого знакомого:

– О, мистер Тони, знаток физики и мастер иллюзии. Чем на сей раз удивишь?

– Удивлять людей – моя профессия, – весело ответил Тони. – Мистер Стерн, вы даже не представляете о реакции в научном мире на моё прошлое выступление.

– В научном мире? – удивился судья.

– Да, меня это тоже удивило. Мне недавно позвонил академик из Франции. Сказал, что если найдётся рекомендующий из числа уважаемых людей, то он готов выдвинуть меня на нобелевскую премию в области магической физики.

– А что, такая есть? – поинтересовался Мэндел.

– Конечно, – уверенно ответил Тони. – Вот я и подумал, мистер Стерн, может вы им будете? С вашим авторитетом я точно получу премию.

Стерн подозрительно посмотрел на Тони – его разыгрывают? – но решил поддержать:

– Без проблем. Когда победишь в финале, я лично попрошу нобелевский комитет дать тебе премию. Меня и коллеги поддержат. Я прав? – обратился он к Осборн и Мэнделу.

Те дружно закивали.

– Вот видишь, трое уважаемых людей готовы тебя выдвинуть.

– Но для этого нужна победа в финале, – заметила Осборн.

– Буду стараться. Но мне понадобится помощь ваша и Ника Кэннона.

Судьи, на удивление Тони, дружно поднялись на сцену. Услышав своё имя, Ник, весело подпрыгивая, присоединился к ним.

– Что делать будем? – спросил он у Тони.

– Как известно, в Лондоне недавно закончились Олимпийские игры. Наши спортсмены выступили как никогда удачно. Но гимнасты подкачали. Наверное, не самые лучшие попали в команду. А у нас есть таланты. Одного из них хочу представить. Он покажет нам своё мастерство на перекладине. Почему именно на этом спортивном снаряде? Гимнаст борется с земным притяжением. Как? Сейчас увидите. Гимнаст – это наш любимый Ник Кэннон. Аплодисменты, пожалуйста.

В зале зааплодировали, не очень понимая – шутка это или правда. Ник медленно повернул голову к Тони и вопросительно посмотрел:

– Не уверен, что я сейчас в хорошей форме. Я пик запланировал на Олимпиаду. Так что извини, я пошёл.

И Ник стал уходить со сцены. Но Тони успел его догнать прежде, чем тот готов был уже исчезнуть за кулисами.

– Ник, дорогой, – настойчиво сказал Тони, – твоя форма безупречна. Таких как ты талантов в мировом спорте всего несколько человек. Не уходи, – Тони добавил к своей просьбе жёсткое рукопожатие, – ты очень нужен нашему спорту и нашей стране.

Ник с большой неохотой вернулся. Говард дружески обнял его и что-то сказал на ухо. Тот пожал плечами и улыбнулся в ответ.

– Ник согласился показать своё мастерство, и мы продолжаем. Перекладиной станет этот черенок от метлы, а стойками, что держат перекладину будут, прошу прощения, наши мужественные судьи.

– А мне что делать? – нетерпеливо спросила Осборн.

– У вас будет очень ответственная работа, но через минуту. Итак, Говард и Хоуи, возьмите черенок за концы и поднимите руки вверх. Ник, встань на табуретку, зажми черенок под подмышками, и представь, что висишь на ней как на турнике.

Говард и Хоуи выполнили просьбу, но перекладина оказалась не параллельная сцене: Говард, будучи намного выше коллеги, поднял свой конец черенка сантиметров на двадцать выше. В зале послышался смех.

– Нет, так не пойдёт, – Ник смешно изобразил нечто похожее на скрюченную в три погибели фигурку человечка.

Тони подошёл к Говарду и потянул его руку за рукав вниз, чтобы конец черенка стал на одном уровне с концом, который держал Хоуи.

– По моей команде, на счёт «три» я махну флажком и Шэрон быстро вынимает табуретку из-под ног нашего олимпийца. Дальше – дело моё. Договорились?

Судьи и Ник начали препираться между собой: «Я же упаду» – шумел Ник. – «Мы его не удержим. В нём сотня кило» – кричали Говард и Хоуи. – «У меня не хватит сил вытащить стул, смотрите какой Ник тяжёлый» – громко возмущалась Шэрон. – «Я лёгкий, спортивный и симпатичный» – кричал в ответ Ник.

Зрелище выглядело столь комичным, что в зале гудел всеобщий смех. Идея понравилась – со всех сторон неслись реплики: «Не бойся, Ник. Падать не высоко», «Дайте я помогу!», «Возьмите меня, если он боится».

– Не волнуйтесь, вы же помните, что физические законы работают как я захочу. Поверьте мне, прошу вас, – Тони смешно размахивал руками, создавая нужное настроение зала.

Наконец-то судьи успокоились и согласились выполнить просьбу Тони. Тот нарочито внимательно обошёл композицию «Гимнаст Ник и другие», покивал несколько раз – всё нормально, затем начал считать:

– Итак, начали. Раз… два… три! – и Тони махнул флажком.

То, что произошло после, заставило зал на мгновение стихнуть и внимательно смотреть на сцену: Шэрон легко, без всяких усилий вытащила табуретку из-под ног Ника; тот крепко держась за черенок, повис в воздухе; Говард и Хоуи с удивлением глядя друг на друга без проблем держали черенок. Это продолжалось несколько секунд. Затем Тони шепнул что-то Шэрон, которая, пожав плечами, подошла сзади к Нику и неуверенно толкнула его ноги от себя как качели. И Ник завертелся вокруг черенка. Выглядело это смешно и грустно – он неуклюже вертелся, испуганно держась за черенок. Зрители разом поднялись со своих мест и устроили овацию всем – Тони, Нику, судьям.

Дав зрителям насладиться увиденным, Тони остановил Ника и попросил Говарда и Хоуи осторожно опустить черенок. Взъерошенный Ник посмотрел на Тони и зловеще-шутливо прошипел:

– За такое безобразие, что ты надо мной совершил, я.… я.… я.… – он не знал, что придумать. – Когда ты в финале получишь свой миллион и начнёшь выступать в Лас-Вегасе, то я буду иметь право бесплатно ходить на него три года. Понял?

– Всей семьёй! – засмеялся Тони.

Судьям номер понравился.

– Я вообще не понял, что сейчас произошло. Я держал черенок и не чувствовал ни грамма тяжести. У меня такое ощущение, что это не Ник, а его оболочка без содержимого, – Хоуи возбуждённо размахивал руками.

– У меня нет слов, – кратко заявила Осборн. – Фантастика!

– Тони успел нас приучить, что вместе с ним на сцену выходит Чудо, – как всегда образно и красиво начал Говард. – Потом Тони отходит в сторону, а всё остальное показывает Чудо. У меня даже идеи нет как всё это сделано. У Тони спрашивать бесполезно – он сам не знает, а Чудо скромно удалилось со сцены. Ник, – он обратился к ведущему, стоящему рядом с Тони, – может ты знаешь?

– Пойду поищу, – не растерялся с ответом Ник.

– Тони, у меня вопрос – как ты относишься к шоу «Договорились или нет»?⁶ – спросил многолетний и популярный его ведущий Хоуи Мэндела, явно ждавший такого ответа: «ну, конечно, хорошо».

– Я не азартен, – неожиданно ответил Тони. – Предпочитаю смотреть те игровые передачи, где участники демонстрируют свои знания, а не голую удачу.

– Интересно! – Хоуи, судя по всему, не обиделся на Тони. – Понимаешь, твои фокусы, как бы сказать, основаны на физике. А мне интересно, можешь ли ты показать фокус, где ничего не движется, кроме мысли?

– Это как? – не понял Тони.

– Отгадывать чужие мысли или желания. Как менталист!

– Не знаю, – Тони пожал плечами. – Никогда не пробовал. Мне бы не хотелось знать, что обо мне думают другие люди.

– Нет, речь идёт не об этом. Просто отгадать желание. Например, моё.

– Попробую, – не уверенно согласился Тони.

– Хоуи, – обратился Говард к коллеге, – нас ждут другие участники. Тони свой номер показал. Что ты ещё от него хочешь?

– Сыграть с ним в «Договорились или нет». Условие такое. Если Тони отгадает мой вопрос, то это будет ему бонус. А если нет, то я попрошу зрителей не учитывать его при голосовании. Хорошо придумал? – довольный Хоуи посмотрел на Тони.

– Хорошо! – без видимого сомнения ответил Тони, но подумал: «Зачем мне это?»

– Договорились или нет? – настойчиво спросил Хоуи.

Из зала – как это бывает во время шоу – раздались выкрики: «Договорились! Договорились! Договорились!».

– Договорились, – у Тони не оставалось выбора.

Хоуи вышел на сцену:

– Тогда повторю свою просьбу. Дорогие зрители в зале и все, кто нас смотрит на канале NBC, напоминаю: Тони уже показал великолепный номер. То, что он сейчас будет делать – бонус! Итак, начинаем игру. Я приготовил три вопроса. Они здесь, в трёх конвертах. На каждом стоит номер. Тони, возьми и скажи, что за вопросы я задал.

Тони взял конверты, повертел их, понюхал – в зале засмеялись – и спросил Осборн:

– Шэрон, на какой вопрос мне отвечать?

– На третий!

– Отлично, – громко вздохнув, Тони пристально посмотрел на конверт с цифрой «3». Почесал лоб. Посмотрел на Хоуи. Потом опять на конверт. – Хоуи, дорогой, я бы рад, но у меня нет таких денег.

Зал с нетерпением ждал реакции Хоуи. Тот смущённо разорвал конверт и громко прочитал вслух:

– Тони, дорогой. Одолжи мне сто тысяч долларов. На подарок Шэрон не хватает.

Зрители дружно зааплодировали.

Тони взял оставшиеся конверты. Проделал с ними тоже, что и с первым.

– В этом конверте нескромная просьба. Я этого не скажу. А эту просьбу, – Тони показал на последний конверт, – исполню с большим удовольствием.

Он спустился в зал, подошёл к Шэрон и поцеловал руку. Затем вернулся на сцену и протянул конверты ошарашенному Хоуи. Тот открыл конверт и прочитал:

– Тони, скажи громко: «Я самый великий фокусник».

Затем открыл другой:

– Тони, дорогой. Поцелуй Шэрон Осборн руку.

Весь зал встал. Раздавшийся шквал оваций, казалось, разнесёт здание.

Так Тони – с бонусом за мастерство – оказался в числе финалистов конкурса «В Америке есть таланты».

♠ ♣ ♥ ♦

Выбор фокуса для финала полностью зависел от наличия специального реквизита. Всё, что Тони попросил у мистера Моргана, пришло в срок, но неприемлемого качества – электронные весы элементарно врали, каждый раз давая другие значения. В причинах Тони разбираться не стал – сильно подпирало время. С мистером Морганом он решил не советоваться. Подсказать фокус тот не мог, а лишний раз расстраивать не хотелось. Просто отправил бракованные весы назад.

Тони расстроился: остался без реквизита, а времени для нового заказа нет.

Следовало хорошо подумать и, желательно, в спокойном и безлюдном месте. Тони знал одно такое – его любимый парк, где он не раз находил правильные решения в жизни. И тот «не подвёл» – лишь две детские коляски катились по дорожке, а их водители – молодые мамы – тихо переговаривались, обсуждаю своё, житейское.

Тони присел на «свою» скамейку и задумался: «Судьям не объяснишь – мол, оборудование плохое и фокуса не будет. Они меня не пожалеют. Раз нет фокуса, то нет и номера; раз нет номера, то пролетишь над Ньюарком на ковре-самолёте без права на посадку… Постой, постой… Ковёр-самолёт? Похоже на хорошую идею. Но как сделать с ним фокус? А если посадить всех судей – нет, одних мужиков – и отправить летать по залу?»

Тони резко поднялся и нервно зашагал по дорожке. Он чувствовал: вот-вот и придёт решение. «Ну давай, милая, – попросил он голову. – Напрягись, идеи с ковром-самолётом нужна «изюминка».

Тони остановился у поля для бейсбола. Обычно заполненное игроками разных возрастов, оно сегодня почти – если не считать двух мальчишек – пустовало. Ребята – «Как моя Никки», подумал Тони, – увлечённо возились с небольшой, размахом крыльев сантиметров тридцать, моделью самолёта. Самолёт «бежал» по полю, потом смешно подпрыгивал, а на взлёт сил уже не хватало. Тони внимательно смотрел на ребят и самолёт, всё пытаясь понять отчего тот не может взлететь. Ему очень захотелось разобраться в этом. Зачем? Он сам не знал. Но его непреодолимо тянуло к незадачливому самолёту. И Тони решительно направился к ребятам. Не доходя несколько метров, он понял проблему – у двигателя просто не хватало мощи на поднятие самолёта с прикрученной тонкой проволокой маленькой пластмассовой коробки с камнем внутри.

– Движок слабоват? – спросил он у ребят.

Ребята не ответили, тем самым давая понять Тони, что у них нет времени на пустые разговоры. Но Тони сделал вид, что не понял:

– Зачем вам коробка с камнем?

– Мы хотим проверить какой вес может поднять самолёт, – один из ребят решил ответить. Затем добавил с гордостью: – Самолёт сами собрали. А на мощный двигатель денег нет. У нас 2,5 см³, а нужен раза в три мощнее.

– Двигатель-то дорогой?

– Дорогой, – вздохнул парень. – Пару сотен. Это от модели зависит, ну и новый или подержанный.

– А что поднимать хотите?

– Модель планера. А какой он должен быть веса не знаем. Вот, пробуем.

– А 7,5 см³ движок хватит на планер?

– Похоже, что да. Надо будет по интернету полазить, поискать расчёты. Зачем спрашиваешь? Сам делаешь или так, скучно?

– Да нет, не скучно. Меня эта штука, – Тони показал на самолёт, – очень заинтересовала. Вернее, не сам самолёт, а ваша идея с планером. Ребята, вы мне очень помогли. И я хочу вам помочь. Денег у меня особо нет, но что есть, то есть, – Тони вынул кошелёк из кармана и вытащил несколько купюр. – Так, посмотрим сколько. 95 баксов. Возьмите на хорошее дело.

– А не шутишь? – удивился молчавший всё время парень. – Почти стольник даёшь за просто так. Или что нужно, прямо скажи?

– Ребята, ничего мне не нужно. Просто вы помогли мне с идеей, а я вам – деньгами.

Тони протянул удивлённым ребятам деньги и довольный зашагал домой.

♠ ♣ ♥ ♦

День финала решал если не всё, то очень многое в жизни Тони. Он думал не о возможной победе, а о том, как будет жить дальше. И не важно – со щитом или на щите он вернётся домой. Весь долгий путь до финала – с большим желанием его достичь – Тони, как не странно, побаивался этого. Финал он определил, как поворотную точку – после него возврата в прошлую жизнь не будет. А какая она будет? И каким будет он сам, его любимая дочь Никки, дядя Гривас и, наконец, «папаша» Морган и очаровательная Джина? Останутся ли они такими же или изменятся так, что проснувшись утром следующего дня и подойдя к зеркалу увидят незнакомые лица? Вопросы, вопросы, вопросы… Но кто даст ответ? Хотя бы один.

Финальное выступление участников назначили на среду 12 сентября. «1 плюс 2 даёт 3. Счастливое нечётное число. Могу победить», – улыбнулся Тони, выходя из гостиницы и направляясь в уже знакомый по предыдущим турам Центр исполнительских искусств. Заботливый и предусмотрительный мистер Морган заранее, никому не сказав, заказал четыре номера в гостинице Robert Treat Hotel, от которой до Центра две минуты ходьбы. Остальные члены его команды болельщиков – к Никки и Джине на этот раз присоединились дядя Гривас и «папаша» – уехали раньше, захватив немудрённый, но громоздкий инвентарь для фокуса.

Тони добирался до Центра минут двадцать – он сознательно шёл очень медленно, раза три делал остановки. Ему требовалось время, чтобы сосредоточиться перед выступлением. В комнату, где остальные пять финалистов ожидали своего выхода, Тони вошёл уверенной походкой, готовый к борьбе за победу.

Перед выходом на сцену его, как всегда, встретил Ник. Сделав смешную рожицу и дружески обняв, он попросил:

– Тони, дорогой. На меня сегодня не рассчитывай. Я ещё после прошлого трюка не пришёл в себя. Каждую ночь во сне верчусь как на вертеле. Ты лучше судей напряги. Они это любят.

– Я так и сделаю. Но будь недалеко, а вдруг они испугаются. А ты отважный! – польстил Тони.

Ник не сказал «да» или «нет», мягко подтолкнул Тони к выходу на сцену и прошептал: «Удачи тебе, старина!»

Сцена показалась Тони больше чем обычно. Ярко и красочно оформленная – финал ведь! – она завораживала, будоражила и волновала.

Появление Тони зрители встретили громкими приветствиями и оглушительными аплодисментами. Он стоял и улыбался, ожидая, когда зал успокоится.

– Тони, привет, как дела? – спросил Хоуи. – Посмотри, как зал встретил тебя. Ты явно их любимчик.

– Спасибо большое, – Тони, прижав правую руку к груди, поклонился до пояса.

– Что сегодня покажешь нам?

– Очередное безобразие! Но мне опять понадобится помощь. Поможете?

Хоуи и Говард переглянулись и молча пошли на сцену. Тони махнул рукой и двое рабочих вынесли на сцену и аккуратно положили перед ним свёрнутый ковёр. Тони слегка толкнул его ногой и тот медленно – без всякого желания – распластался на полу.

– Друзья мои, – обратился он к судьям, – что можете сказать об этом ковре?

– Большой и толстый, – ответил Говард.

– Старый и затёртый. И привязные ремни как в машинах.

– И четыре кольца по краям, – добавил Говард.

– Вы очень наблюдательны, поклонники Эркюля Пуаро, Шерлока Холмса и лейтенанта Коломбо. А вы знаете, к чему снится ковёр?

– Нет, – дружно ответили Говард и Хоуи.

– Ковёр снится к деньгам, но, если он такой как этот – старый и затёртый, – вас ждёт дальняя дорога.

– Но это не сон! – заметил Хоуи.

– Да, это не ваш сон. Мой! Но я делюсь им с вами. Итак, прошу сесть на ковёр и застегнуть привязные ремни.

Судьи с опаской выполнили просьбу Тони.

– Вам удобно? – заботливо спросил Тони. Судьи в ответ кивнули. – Теперь посмотрите сюда.

Тони вынул из картонной коробки модель вертолёта с четырьмя стропами. Красный вертолёт с винтами серебристого цвета и размером в четыре мужские шляпы выглядел маленькой игрушкой рядом с ковром. Тони зацепил стропы за кольца и весело спросил Хоуи:

– Вы, читали сказки про ковёр-самолёт?

– Конечно, – ответил тот. – Самая любимая у меня «Алладин». А что?

– Сейчас я попробую доказать, что это не сказка, а реальность.

– А зачем тогда эта игрушка? – Хоуи показал на вертолёт.

– Сюрприз! Но сейчас сделаем так. Когда я хлопну ладошками в третий раз и произнесу: «Аппаратиус! Спидиус! Трафиканиус!»⁷, этот старый и потёртый ковёр отправит вас в кругосветное… ой, извините, кругозальное путешествие. Но поскольку ковром пользовался ещё Алладин, у него осталось мало сил. И ему поможет этот мыслеуправляемый вертолёт. А на третьем круге, как я обещал, будет сюрприз. Ну что, полетели?

– А мы не свалимся? – забеспокоился Хоуи.

– Не должны, – как можно равнодушнее ответил Тони. – И потом, я застраховал вас на два миллиона баксов. По миллиону на брата.

Хоуи задумчиво почесал лысину и храбро произнёс:

– Тогда полетели.

Проверив застёжки на привязных ремнях, Тони отошёл на несколько метров от ковра и обратился к зрителям:

– Если вы хотите безаварийный полёт, то давайте вместе три раза хлопнем и скажем волшебное заклинание. И обязательно дружно! Согласны?

Зал ответил громкими аплодисментами.

– Итак, всё готово к полёту. Начинаем!

Тони медленно, давая возможность зрителем одновременно повторить его действия, хлопнул три раза. Затем махнул рукой залу и произнёс: Аппаратиус! … Спидиус! … Трафиканиус! Зал старательно повторял за ним. Едва прогремело последнее слово – Трафиканиус! – вертолет начал подниматься, стропы натянулись, ковёр оторвался от пола метра на полтора и, следуя за вертолётом, плавно поплыл над сценой. Сделав один круг, ковёр двинулся в зал. Летел он невысоко и медленно, но некоторые наиболее азартные зрители, пытавшиеся достать его рукой, не дотягивались. Сквозь тишину зала до зрителей едва долетали опасливые вздохи, крепко схватившихся за привязные ремни, судей.

На третьем круге Тони поднял скрещённые – как буква Х – руки. Вертолётные стропы с шумом отцепились от ковра, вызвав у зрителей испуганное «Ой!» Ковёр на мгновение завис; затем повернулся вокруг собственной оси и как планер в свободном полёте, сделав полукруг над залом, медленно-медленно пошёл «на посадку».

С первым касанием ковра с полом зал дружно встал и взорвался восторженными приветствиями и овациями. Говард и Хоуи, пришедшие в себя после полёта, хлопали вместе с залом. Говард подошёл к Тони и обнял. А Хоуи, известный своей нелюбовью пожимать руки, «дал пять» кулаком.

Всё, что происходило после выступления, Тони не запомнил. Ему едва хватило сил добраться до гостиницы, быстро принять душ и завалиться в постель. Через мгновение он спал. Впервые за многие годы ему ничего не снилось – мозг, уставший от напряжения последних месяцев, отключился.

♠ ♣ ♥ ♦

На результаты финала команда Тони ехала в полной уверенности в победе. И какие могли быть сомнения – Тони вчерашним выступлением «отправил» своих соперников в нокаут.

Но что скажет Америка? Кто ей больше полюбился? Кого она считает главным талантом страны и обладателем миллиона долларов, заслужившего выступать в Лас-Вегасе? Вопросов много, а ответ один: победителем является…. И это имя мир узнает через два часа. А пока? Пока – одна надежда финалистов на победу.

Надо отдать должное организаторам: заключительный день конкурса получился праздничным. Зрители, несколько тысяч в зале и миллионы у экранов телевизоров, не скучали – кроме финалистов, выступавших со своими лучшими номерами, на сцену Центра выходили Джастин Бибер, Биг Шон, OneRepublic, Джоан Риверз и другие звезды эстрады.

Трудно сказать, сколько зрителей в зале поддерживали Тони, но самая искренняя и преданная из них – Никки. Она, обожавшая молодое канадское дарование, даже не обратила внимание на его выступление, впрочем, как и на остальных артистов. Никки с волнением ждала минуту, когда Ник Кэннон объявит результаты голосования. Глубоко забившись в кресло и крепко сжав руку сидевшей рядом Джины, Никки повторяла про себя как заклинание: «Папочка, дорогой! Ну победи, пожалуйста! Я тебя очень прошу». При этом губы смешно шевелились, но, понимавшая состояние девочки, Джина, изредка бросавшая обеспокоенный – как она там? – взгляд на Никки, не решалась даже улыбнуться, а только успокаивающе гладила её руку.

И вот торжественный момент наступил. На сцене остались два финалиста – Тони и отец и сын Олейт со своими очаровательными собачками. Ник подчёркнуто неторопливо открыл конверт с результатами зрительского голосования и, сделав драматическую паузу, произнёс…

В громе оваций, захлестнувшем зал, лишь сидящие рядом услышали горький плач Никки.

Тони не победил.

♠ ♣ ♥ ♦

Прошло три дня с того провала —Тони не сомневался в этом, – но горечь случившегося не проходила. И чем больше он ломал голову, ища ответ на вопрос почему проиграл, тем больше становилась обида на судей, зрителей в зале и сидящих у экранов телевизоров, и она породила стыд. Никки, Джина, дядя Гривас, мистер Морган помогали ему как могли – деньгами, заботой, доверием, а он подвёл их. Тони ругал себя – бесталанный, плохо подготовился, коряво говорил, шутки глупые…

Чувство вины тяготило, выталкивало из дома туда, где его не знали. Но он с удивлением обнаружил: многие – соседи по дому, кассирши ближайших магазинов, посетители Старбакса, где хотелось посидеть в одиночестве с чашечкой кофе, – видели его выступления. И подходили, жали руку, поздравляли, желали успехов, брали автограф как …у победителя. От такого внимания – незаслуженного, как он считал, – Тони делалось хуже. Он терялся, не знал, что ответить, кивал в знак благодарности и старался поскорее уйти, исчезнуть, раствориться… И Тони перестал ходить в людные места, проводя время на своей любимой и привычной скамейке.

Вот и сейчас он сидел на ней, прикрыв глаза и заново «просматривая» свои выступления. Но резкий звук – шорох подошвы по мелким камешкам дорожки – приближающихся шагов заставил открыть глаза и повернуться на шум. К нему быстро, почти бегом, приближалась Джина; и, не дойдя до него несколько метров, запыхавшимся голосом выпалила: «Ты не проиграл! Ты меня понимаешь? Ты не проиграл!»

Тони отрешённо посмотрел на Джину. Но ту не смутила реакция – вернее, её отсутствие. Она устало опустилась рядом и уже спокойно повторила:

– Ты не проиграл! Ты меня понимаешь? Ты не проиграл!

Тони не ответил. И молчание было красноречивее всяких слов.

– И кем ты решил быть – мучеником или виноватым?

– О чём ты? – равнодушно спросил Тони и пожал плечами.

– Попробую объяснить. Эти три дня ты избегал общение со мной и папой. Я звонила несколько раз.

– Не помню, – Тони покачал головой. – Звонили, но номера незнакомые.

– Конечно, незнакомые. Я звонила от друзей. Ты же не брал трубку, когда видел мой номер. Я права?

Тони молча сморщил лоб, стараясь понять какой ответ ждёт Джина.

– А может ты рехнулся на нервной почве? – подозрительно спросила Джина. Потом пристально посмотрела на Тони. – Да, нет. Не похоже. Скорее делаешь вид. И могу сказать, что это классно у тебя получается.

– Лучше, чем фокусы? – нервно спросил Тони.

Джина смешно скорчила рожицу – очень похоже на «думающего» смайлика.

– Да ладно тебе, – вздохнул Тони. – И так ясно.

– Что тебе ясно? Весь мир обрушался? Мученик, пострадавший от не понявших его зрителей!

– Дура, – равнодушно сказал Тони.

Джина на мгновение застыла от услышанного, затем вскочила и побежала по дорожке к выходу. Тони хотел извиниться за несдержанность, но, с досадой махнув рукой, промолчал и долго, пока фигурка Джины не исчезла за поворотом, смотрел вслед.

«Я же никому не мешал, сидел себе спокойно, а она всё настроение испортило, – пробормотал Тони. – И так паршивое, а стало хуже. Но куда уж хуже?» Тони громко вздохнул. Сидеть расхотелось, и он решил пройтись. Через пару шагов Тони почувствовал, что кто-то смотрит на него. Обернулся – никого. Тони пошёл дальше, но взгляд – требовательный – упёрся в спину. Тони резко – поймать смотрящего – обернулся. Никого, но взгляд не пропал, а усилился. «Что за чертовщина? – подумал Тони. – Может Джина права, и я рехнулся?»

Желая освободиться от неприятного ощущения, Тони крепко зажмурился: взгляд пропал. Открыл глаз – на скамейке, мгновение назад пустой, Тони увидел мистера Джонсона, приветливо махавшего рукой.

«Ага, мне его сейчас и не хватало», – подумал Тони, но не подойти не решился.

– Добрый вечер, мистер Джонсон, – вежливо, но не очень приветливо поздоровался Тони.

– По тебе не скажешь, что он очень добрый, – усмехнулся мистер Джонсон. – Что-то случилось?

– Это так непохоже на вас. Неужели не знаете? – иронично спросил Тони.

– Тони, – мягко произнёс мистер Джонсон, – ты очень расстроен результатом. Присядь и поговорим. И, пожалуйста, не будь таким колючим. Хорошо?

Тони не ответил, но просьбу выполнил – присел рядом. Мистер Джонсон понимающе посмотрел на него:

– Тони, мне твои выступления очень понравились. И я не вижу поводов для такой реакции – обиделся на всех и вся.

– Не я обиделся, меня обидели, – запальчиво начал Тони. – Сами сказали, что я вам понравился. А результат?

Мистер Джонсон серьёзно, слегка – почти незаметно – улыбнувшись краешками губ:

– Ты совсем ребёнок, Тони. Разве второе место так уж плохо?

– Плохо! – крикнул Тони. – Очень плохо. Я хотел победить и получить главный приз – миллион долларов.

– А-а-а-а, – протянул мистер Джонсон, – вот оно в чём дело. Ты не получил деньги! А я думал, что у тебя другие цели. Например, доказать себе – и прежде всего себе – что ты Артист! А потому имеешь право выходить на сцену и радовать людей своим мастерством. Или, например, отдать деньги на благотворительность. Разве это не благородная цель?

– Я об этом не думал. Я пошёл, чтобы победить! И мне очень нужны деньги.

– Ничего нового! Деньги всем нужны. И способов их заполучить много, – мистер Джонсон на мгновение задумался. – Чего люди не делали ради денег – предавали, убивали, грабили, воровали….

– Почему делали, – прервал его Тони. – И делают.

– Да, – вздохнул мистер Джонсон, – ты прав. И делают. Но всё это от лукавого. Люди должны своим трудом заработать деньги.

– Разве я не заработал? – удивился Тони. – Меня так хорошо принимали зрители. Я им понравился. Я дарил им радость!

– Из твоих четырёх утверждений я соглашусь с двумя: тебя хорошо принимали зрители и ты им понравился. Остальные – спорно!

– Я не понимаю вас, – удручённо проговорил Тони.

– Слушай внимательно, попробую объяснить. Но не перебивай.

Мистер Джонсон неторопливо встал, сделал несколько шагов, остановился и медленно с расстановкой заговорил:

– Умные люди у вас в шоу-бизнесе – такое напридумуют, что зрителям не оторваться от телевизора. Особенно, когда идёт борьба за большой приз. И на любой вкус. Кому нравятся интеллектуально-познавательные, а кому профессиональные – кто лучше поёт, играет на музыкальном инструменте или танцует.

– Но есть же и «на везение» – отгадал или нет, – заметил Тони.

– Я про них не говорю. Там лотерея. Теория вероятностей.

– Согласен, – подтвердил Тони.

– Я понимаю, когда конкурс профессиональный – участники занимаются одним делом. Поют, например, или танцуют. И соревнуются «внутри», а не так как в твоём – одной кучей: гимнасты, фокусники, танцоры, певцы… Как их можно сравнивать?

– Вы рассуждаете как дядя Гривас! – засмеялся Тони. – Он ещё поедателей тараканов вспомнил.

– А что и такие есть? – удивился мистер Джонсон.

– Конечно, разве не видели?

– Мне повезло, не видел, – серьёзно сказал мистер Джонсон. И добавил: – Очень повезло!

Тони улыбнулся.

– Мне нравятся, когда с претендентами на победу серьёзно работают профессионалы – хореографы, популярные исполнители. Им помогают расти, более полно раскрыть свои таланты.

– Зачем же вы посоветовали мне пойти на этот нелюбимый конкурс?

– Других для фокусников нет. И, потом, тебе следовало научиться бороться!

– И что, научился? – с интересом спросил Тони.

– Очень хорошо научился! – воскликнул мистер Джонсон. – Я рад за тебя. Искренне рад. Похоже, бороться научился, не побеждать – нет.

– Вы хотели сказать – проигрывать?

– Нет, я сказал именно то, что и хотел. Ты не проиграл.

– Но не выиграл! – возмущённо – его не понимают! – крикнул Тони.

– Ерунда, – не обращая внимание на крик, спокойно сказал мистер Джонсон. – И я очень рад, что занял второе место…