Александр Асмолов
Сказки Дальнего леса
Иллюстрации: фотохудожник ВАЛЕРИЙ КОНОВАЛОВ
Медвежонок, который любил меняться
Медвежонок проснулся потому, что было жарко. В уютной берлоге, кроме него, спала мама – большая медведица Тамара и две близняшки – Земляничка и Малинка. Они всегда держались вдвоем и почти никогда не отходили от мамы. Вот и сейчас они, как два теплых калачика, уткнулись в мамины бока. Ей и без них было жарко, а они двумя маленькими паровозиками у маминой станции сопели так, что пар поднимался с обеих сторон. Мама не могла их отодвинуть, она только раскинула свои большие добрые лапы и слегка похрапывала. Холодная зима заканчивалась, но просыпаться было еще рано.
Медвежонок опять закрыл глазки. Ему только что снился такой чудесный сон, что расставаться с ним очень не хотелось. Сон еще бродил где-то внутри, ожидая, когда медвежонок его досмотрит. О, это был не сон, а просто сказка об одном теплом сентябрьском вечере. Тогда в лесу было необычно тихо. Еще с утра все будто прислушивались и принюхивались к теплому дню, случайно зашедшему к ним из другого леса. А когда солнце начало прятаться за Рыжую гору, лесной народ и вовсе притих, чтобы не обидеть этого необычного гостя, надеясь, что он как-нибудь заглянет к ним еще разок. Медвежонок в тот вечер пробрался вслед за уходящим днем на самую опушку леса. Он не рискнул идти один дальше и залез на большое поваленное дерево, чтобы посмотреть, куда уходят теплые дни. Теперь-то он точно знал, что они забирались на самую верхушку Рыжей горы и где-то там засыпали. Наверное, у них там тоже была норка. Ему даже показалось, что солнышко мигнуло ему тогда, намекая, что он молодец и все уже знает.
На смену теплому дню пришел теплый вечер. Он был похож на своего брата – такой же теплый и тихий, но видно было, что он очень любил играть в прятки. Первым делом он спрятал солнышко за Рыжую гору, потом укрыл тенью траву на косогоре и кусты на опушке. Ручей, что петлял внизу между извилистых берегов, почти сливался с ними. Медвежонок не знал, как ему это удавалось, но когда белый туман стал стелиться над заливным лугом вдоль ручья, он даже прижал ушки и приник к дереву, на котором сидел. Ему стало боязно – а вдруг и его туман накроет и он не найдет дорогу домой. Пропадет. Навсегда.
Медвежонку захотелось с кем-нибудь поменяться этим впечатлением – вот ты сейчас есть, а потом – бац, и тебя не видно. Он даже огляделся по сторонам, но никого подходящего не увидел. Эх, жаль! Вообще-то медвежонок очень любил меняться – разными историями, выдумками, впечатлениями, сказками, но больше всего на свете он любил меняться снами. У него в запасе было много снов – летние, вкусные, страшные, смешные, загадочные и совершенно необычные. Эти были самыми любимыми, они снились очень редко, и медвежонок их никому не рассказывал и не предлагал поменяться. Остальных же у него было предостаточно, и он всегда приставал к кому-нибудь, чтобы «махнуться».
Бегать, кувыркаться, лазать по деревьям медвежонок научился быстрее всех, а говорить стал гораздо позже. Сестрички-близняшки хихикали над ним, когда он вместе с мамой нараспев повторял что-нибудь. И первое, что у него получилось, было слово – м-меня. То ли он хотел что-то сказать о себе, то ли предлагал меняться, этого так никто и не узнал. Но потом все привыкли, что медвежонок постоянно предлагал поменяться с кем-нибудь, поэтому его так и прозвали – Ме́ня. С ударением на первый слог.
Родственникам со всего леса быстро надоели его глупые предложения, и Ме́не пришлось догонять какого-нибудь зайчишку или лисенка, чтобы предложить поменяться. Дрожа от страха, несчастный выслушивал медвежонка и соглашался на все, только бы его отпустили. Тогда Ме́ня усаживался поудобнее и начинал рассказывать какую-нибудь историю. При этом он держал своего собеседника за лапу, чтобы тот не дал деру. Выслушав ответный рассказ, Ме́ня обычно оценивал историю. Если ему казалось, что его пытаются обмануть, он требовал новую байку. Когда же ему рассказывали что-то интересное, он отпускал собеседника и, прислонившись спиной к дереву, мечтательно закрывал глаза. За этим занятием медвежонок проводил очень много времени, представляя себя в услышанной роли, за что ему частенько доставалось от мамы. Правда, он знал, что сестренки зря его дразнят, и мама любит его больше всех на свете. Даже нашлепав его, она потом прижимала медвежонка к себе и ласково лизала большим теплым языком. Ме́ня какое-то время обиженно сопел ей в ухо, но потом прощал, и они в знак примирения и вечной любви, обнявшись, кувыркались по полянке. От этого становилось так весело и хорошо, что он на какое-то время становился послушным учеником. Правда, ненадолго.
Теперь-то вы понимаете, что, увидев свой сон про чудесный теплый вечер, который случился прошлым сентябрем, Ме́ня себе места не находил. Хотя и спал. Ему тут же захотелось с кем-нибудь поменяться. Ведь это был совершенно необычный вечер. Такой тихий и теплый, что от воспоминаний внутри становилось так сладко, как от меда лесных пчел, что жили в дупле Большого дуба за оврагом. Но поменяться-то было абсолютно не с кем. Но тут Ме́ня вспомнил, что сестричка Малинка не зря носила свое имя. За куст со спелой крупной малиной она готова была на подвиг. Это была удивительная сластена. Стоило ей показать, где растет большой куст малины с сочными ягодами, и она убирала в берлоге за медвежонка два дня подряд. Ме́ня, конечно, тоже любил малину, особенно переспелую, сладко пахнущую летом. Мягкие, темно-красные ягоды наливались ароматным соком под солнцем на полянках и просеках. В середине лета они созревали, и начиналась самая сладкая летняя пора. Кусты малины распространяли такой запах, что мимо пройти было просто невозможно. Они собирали целое общество – над малиной гудели пчелы и мохнатые шмели, в кустах чирикали птички, и тут же, по-хозяйски расположившись, причмокивали от удовольствия медведи. В такие дни сестричка Малинка поражала всех знакомых своим ангельским поведением. Она выполняла любые просьбы и ни с кем не спорила. Горстка спелой малины творила чудеса. Тогда она рассказывала медвежонку самые интересные истории, у нее даже голос становился ласковым. Эх, но где сейчас найти малину!
И вдруг медвежонку приснилась интересная мысль – а что, если с Малинкой поменяться снами! Он ведь очень хорошо помнил эти сладкие летние дни, когда лес становился малиновым. По запаху и вкусу. И весь лесной народец, кто знал, что такое малина, выходил на сладкую охоту. Ме́ня даже облизнулся и причмокнул от таких приятных воспоминаний. Он повернулся на другой бочок, чтобы сон о теплом осеннем вечере не обиделся, и стал смотреть свой новый сон.
Сначала он увидел небольшие кусты малины на поляне, потом – на околице, потом целые заросли вдоль высоковольтной линии, что пресекала Дальний лес. Ягоды были такие спелые и сочные, что ветки гнулись до самой земли. Их было так много, что кусты издалека казались красными. А вокруг никого не было. Никто не знал об этом волшебном местечке. Целыми пригоршнями медвежонок собирал сладкие ягоды и отравлял в рот. Сок брызгал во все стороны, и было так весело, запрокинув голову, ссыпать ягоды сверху. Эх, какая сладкая жизнь бывает в наших снах! Он повернулся и увидел Малинку. Она переваливалась от куста к кусту и загребала ягоды обеими лапками. Судя по огромному животу и сладким следам сока на нем, она уже давно была тут, но остановиться не могла. Заметив Меню, она смущенно улыбнулась, как бы извиняясь за свой вид, и продолжала упоительную охоту. Потом остановилась на миг и тяжело вздохнула. По всему было видно, что ей приходилось нелегко. Малинка посмотрела на медвежонка с такой благодарностью, что он понял – ей тоже стал сниться этот сон. Как бы в подтверждение догадки Малинка сладко причмокнула и пододвинулась поближе к братику.
Они так и стали смотреть вместе этот сладкий-пресладкий сон. Сластена-сестричка и медвежонок, который любил меняться.
Лесное озеро
Однажды, насмотревшись в сладком сне на огромное количество малины, которое медвежонок поедал вместе со своей сластеной-сестричкой Малинкой, Ме́ня проснулся от жажды. После сладкой-пресладкой малины так хотелось пить, что ждать прихода весны было просто невыносимо. Медвежонок протер лапкой глаза и осмотрелся. Медведица-мама и две сестрички – Малинка с Земляничкой спали рядом в берлоге. Снег почти засыпал маленькое отверстие в берлоге, через которое ветер иногда задувал снежинки, а редкое зимнее солнышко посылало свои холодные лучи. Они были такие же сонные, как вся медвежья семейка, и тут же засыпали вместе с ними. Медвежонку показалось, что все они прилипали к Малинке. Она все еще смотрела свой сладкий сон о малине и причмокивала. Ничто не смогло бы ее сейчас разбудить.
«За такой сон я смог бы у нее выменять все, что угодно», – подумал медвежонок.
Не зря его звали Ме́ня. Больше всего на свете он любил меняться. Всем, что мог найти в лесу, услышать от кого-то или увидеть во сне. Он был такой фантазер, что, поменявшись с кем-нибудь интересной историей, мог часами представлять себя в новой роли. Вот и сейчас очень хотелось пить.
– Пойду-ка я к ручью. Он ведь рядом. Никто и не заметит, – подбодрил себя медвежонок.
Он стал карабкаться из берлоги через маленькое отверстие. Там было почему-то холодно, но очень интересно.
Наконец, Ме́ня выбрался наружу. Это была его первая зима, и все вокруг было необычным. За свою короткую жизнь он слышал много рассказов о зиме и мысленно уже замерзал вместе со всем лесным народцем в студеные ночи, но увиденное было еще интереснее. Снег был холодный и такой пушистый. Он искрился на солнце и хрустел под лапами. Медвежонок оглянулся и заметил на ели сороку. Она наблюдала за ним черными бусинками зорких глаз, наклонив голову набок.
– Сорока, давай меняться. Я тебе снега дам.
– А кто это тебя выпустил одного?
– Да я большой уже. Во сне объелся малиной и вот иду к ручью напиться.
– Ох, и глупый ты, Ме́ня. Ручей-то давно замерз.
Сорока, описав большую дугу над поваленным деревом, где была берлога, улетела по своим важным делам, а медвежонок пошел посмотреть на ручей, которому стало холодно.
Сделав несколько шагов, Ме́ня к удивлению своему заметил, что снега было так много, что он изменил привычное место вокруг берлоги до неузнаваемости. Его черный носик то и дело утыкался в холодный снег, но знакомых запахов не было.
– Как же они дорогу находят? – подумалось ему.
Тут Ме́ня заметил неглубокие следы между деревьев. Только маленькие лапки могли оставить такой отпечаток. Судя по тому, что цепочка следов была неровной, петляла и возвращалась вновь на прежнее место, Ме́ня понял, что это был зайчишка. Он привстал на задние лапы и повел носиком. Справа из-за деревьев ветерок доносил знакомый запах. Ну, конечно, это был запах Тришки – маленького зайца, с которым он часто менялся сказками. Правда, его сказки почти всегда были о капусте и морковке, но очень смешные. Это во всех лесных историях зайчишки трусливы, а в своих сказках они самые отважные ребята.
– Ме́ня, ты чего тут стоишь?
Медвежонок вздрогнул – с ним разговаривал белый бугорок. Он всегда мог отыскать летом Тришку среди кустов, но сейчас никак не мог понять, где тот прячется.
– Я, это – ручей ищу. Пить очень хочется. Сказал он это растерянно, все еще не понимая, как Тришка так ловко смог спрятаться.
– Так он ведь после первого снега замерз.
– Ну, я тоже уже замерз.
– Нет, он совсем замерз – сверху ледяная корка, а под ней ничего нет.
– Как это – нет?
– А вот так. Даже менять нечего!
– Где же теперь воду пить?
– На озере.
Ме́ня помолчал, пытаясь понять – можно ли ему идти одному на Лесное озеро. Несколько раз летом они ходили всей семьей туда купаться, но это было далеко.
– А ты чего вылез-то? – спросил голос зайчишки.
– Да я, это – малины объелся. Пить хочу.
– Ну, ты даешь, Ме́ня. Где же столько малины зимой нашел?
– Я с Малинкой решил снами поменяться, вот сам и насмотрелся. А ты знаешь, там столько малины было… Сладкая, сочная, крупная. Вон, весь соком забрызгался.
– Ладно врать-то! Соком он забрызгался. Зима давно. Снегом все замело.
– То-то тебя не видно. Тоже снегом замело?
– Нет, ты точно из берлоги. Шубку я поменял на зиму. Белый теперь, вот меня на снегу и не видно.
– А-а, вы теперь так в прятки играете, – догадался медвежонок.
– Какие прятки… Сегодня волки так ночью выли. Жуть! До сих пор трясусь. Голодные они. Так и шастают по лесу. Да и лисы – тоже.
Тут медвежонок разглядел, что белый бугорок под кустом съежился и стал еще незаметнее.
– Ну, это мы еще посмотрим, кто тут главный, – нарочито громко и четко сказал Ме́ня, поднимаясь на задние лапы. Ох, и не любил он этих хитрых лисиц. Вечно они ему глупые истории рассказывали, как всем лесом правят и всех обманывают.
– Так ты в зимнем лесу первый раз?
– Ну и что? – удивился медвежонок.
Тут он и сам немножко растерялся. А ведь, действительно, он впервые видел родной Дальний лес таким необычным. Укрытый белым пушистым снегом, он выглядел незнакомым. Очевидно, мысли медвежонка отразились на его озадаченной мордочке, от чего белый бугорок зашевелился, и появился Тришка. Он поспешил на помощь другу.
– А давай вместе на Лесное озеро сходим. Я дорогу хорошо знаю.
На том и порешили. Зайчишка осторожно принюхивался и ловко прыгал между кустами да сугробами. За ним, важно переваливаясь, напрямик по глубокому снегу шел Ме́ня. Иногда он проваливался с головой, и тогда Тришка подсказывал ему, как выбраться.
– А вы, братцы, что – дорогу строите? – неожиданно откуда-то сверху послышался насмешливый тоненький голосок.
Не дожидаясь ответа, рядом с ним захихикал еще один. Медвежонок остановился и задрал голову. Два бельчонка по имени Прыг и Скок ловко носились по веткам, стряхивая на косолапого снег.
– Нет, мы на Лесное озеро идем. А… – медвежонок не успел договорить, как его наперегонки перебили два голоса.
– И не предлагай нам меняться на снег. И на мороз – тоже. И льда нам не нужно. Может, у тебя орехи есть? Или шишки?
– Да у него малины завались, – засмеялся Тришка из-под куста. – Он ей объелся, вот пить идет на озеро.
– А где ты малину-то нашел? А там еще осталось? А далеко это?
Бельчата прыгали так быстро, что медвежонок не поспевал поворачивать за ними голову, она закружилась, и он сел прямо в холодный снег.
– Нет. Все не так. Я сном с Малинкой менялся, да и сам объелся.
– А сушеной малины у тебя нет? А грибов не осталось?
Похожие, как две капли воды, бельчата мелькали среди веток, а то и перепрыгивали над самим медвежонком, едва не касаясь его носа своими великолепными хвостами. Они всегда любили играть в догонялки и салочки, но медвежонок никогда не обижался на их шутки. Ему нравилось, что Прыг и Скок за любой работой не забывали пошалить.
– Кар-р! Р-разгалделись, – оборвал их смех голос вороны с верхушки. – Вам до озера ни за что не пройти. Тропинку замело, даже волки не прошли. Очень глубокий снег, – серьезно заключила ворона.
– Угу. Лося надо звать, – ухнул откуда-то из глубины леса филин.
Все разом притихли, оглядываясь. Филин, по прозвищу Фил, обычно сторонился каких-то собраний и обсуждений. Жил одиноко и никогда не вмешивался. А клюв и когти у него были такие, что любое его слово было очень авторитетным.
– А где же мы Длинного найдем? Он, поди, спит еще, – засомневался Ме́ня.
Но филин не ответил. Он часто незаметно появлялся и так же незаметно исчезал.
– Да на опушке он. У березок кору собирает. Так и быть, слетаю я за ним. Только ты ему меняться не предлагай, не любит он этого, – ответила вместо филина ворона.
Ее черные крылья раскрылись, и она важно полетела к опушке. Собравшиеся провожали ее взглядами, как вдруг неожиданно совсем рядом хрустнула ветка. Все, как по команде, повернулись в ту сторону.
– Братцы, возьмите меня к Лесному озеру. Третий день не могу пробиться через сугробы. Тропу, по которой мы на водопой раньше ходили, и не отыскать теперь.
Огромные темно-карие глаза молодой косули по имени Карина так грустно смотрели на медвежонка, что он сразу согласился. Ме́ня помнил, как летом менялся с Кариной своими лучшими снами. Ее истории всегда были печальными и очень душевными. Она никогда не смеялась над медвежонком.
– Сейчас Длинный придет, все вместе и пойдем.
Косуля осторожно приблизилась к собравшимся и, остановившись рядом, в знак дружбы тихонько фыркнула медвежонку в ухо.
– Карина, а ты… – начал было Ме́ня, но его опять опередили.
– Да слышала я про твою малину. Уже весь Дальний лес об этом говорит.
Медвежонку стало не по себе. Он никак не мог привыкнуть, что белый и холодный зимний лес, так же как и летом, насыщен жизнью и делами. Их просто не видно новичку.
– А что, правда, малина была такой сладкой? И брызгала соком? – спросила Карина, видя, что медвежонок насупился из-за того, что ему никто не верит.
Тот оживился и начал показывать, как обеими лапами собирал ягоды с кустов и ссыпал их горстями себе в рот.
– Эх, я бы тоже не отказался сейчас от сладкого.
Низкий баритон лося привел в веселое возбуждение всю компанию. Они выстроились за ним по одному и двинулись как по туннелю, проложенному мощным телом великана через глубокий снег.
– Ме́ня, ну-ка залазь ко мне на спину да расскажи все по порядку. А то вокруг только и тарахтят про твою малину, а толком никто ничего объяснить не может.
Дорога была не близкой, и все еще раз с удовольствием выслушали замечательную историю о сладком сне Малинки. А потом какое-то время шли молча. Каждый ругал себя, что зря посмеивался над медвежонком. Можно было бы поменяться с ним этим чудесным сладким сном и увидеть лето. Холодной зимой это было бы так здорово.
– Смотрите, Лесное озеро! – первыми закричали бельчата.
Никто не знал, когда родилось это маленькое озеро и сколько ему лет, но весь лесной народец любил его. Летом оно дарило прохладу и чистую воду, а зимой один край не замерзал даже в лютые морозы. Там, у края, на дне били сильные родники – братья Лесного озера. Они приносили воду из Подземной реки, их прабабушки, что протекала где-то очень глубоко под землей. Несмотря на мороз, вода казалась теплой. Над ней даже клубился пар. Она всегда была чистой и удивительно вкусной.
Когда все с удовольствием напились вкусной воды и засобирались в обратный путь, медвежонка среди них не было. Тришка даже пошел заглянуть в озеро – нет ли там Ме́ни, но тот исчез.
– Смотрите, я умею ходить по воде! – донеслось с середины озера.
Это медвежонок бродил по льду и, не отрываясь, смотрел вниз. Чуть раньше он заметил, что в нескольких метрах от родников поземка гонит снег по ровной воде. Впервые в жизни он шагнул туда и не плюхнулся в воду. Он бежал по льду вслед за поземкой, и сердце его радостно билось.
– Вот это да! Я могу бегать по воде. За такую историю я выменяю что угодно.
Он с восторгом смотрел сквозь прозрачный лед на водоросли и рыбок внизу, которые неторопливо шевелили плавниками. Он тоже повилял им своим маленьким хвостиком, но они лишь удивленно отплыли в сторону. Рыбки впервые видели лохматый клубок бурого снега, который черными глазами смотрел на них сверху.
– Ме́ня, возвращайся на берег! По льду ходить опасно. Да и пора домой. Залазь ко мне на спину, я расскажу тебе свою историю на обратном пути.
Лось помог медвежонку, зайчишке и бельчатам забраться к себе на спину, а Карина пошла рядом. Всю дорогу Длинный рассказывал интересные истории. Голос у него был спокойный и такой приятный, что все быстро уснули на огромной теплой спине. И всем снилась сказка о Лесном озере.
Белое облако
Когда медвежонок, который любил меняться, вместе с друзьями отправился в обратный путь на спине лося по имени Длинный, берег лесного озера опустел. Голоса и веселая возня стихли, остались только следы на снегу. Озеру стало очень грустно. В этом году зима была морозной и снежной. Тропинку, по которой лесной народец ходил за водопой, так замело, что за последние дни только огромный сильный лось смог пробить дорогу. Веселая шумная компания пришлась по душе озеру. Мало кто знал в лесу, что озеро это было живым. Оно все слышало и видело. Мало того – оно хранило в себе все портреты обитателей Дальнего леса и тех, кто приходил напиться или искупаться, следуя своей дорогой. Не случайно озеро звали Лесным. Оно жило посредине огромного дремучего леса. В давние-предавние времена, когда сказки были явью и все говорили на одном языке, а по просторам чистого голубого неба летало белоснежное облако, оно было самым легким и быстрым и лучше всех на свете умело изображать любого, кто встречался ему по пути. Те, кто был не знаком с этим облаком, удивлялись, когда в чистом небе вдруг появлялся образ слона или носорога из Африки, огромного орла из высоких гор Америки или кита, который выпускает фонтан в водах океана. Но смешнее всего было наблюдать за теми, кто вдруг видел свое изображение высоко над головой. Представьте суслика, стоящего, как столбик, на задних лапках у своей норки. Он зорко осматривается, чтобы никто не пробрался на его территорию, и вдруг в полнеба перед ним встает другой суслик. Точно такой же, только шкурка белая. А потом огромный собрат исчезнет, и вместо него появится белый муравей.
Однажды белое облако пролетало как раз над Дальним лесом и заметило злого волшебника, прятавшегося в дупле большого дерева. Это был черный маг, потому что он поклонялся темным силам, да и все дела и помыслы у него были темные. Решило облако подшутить над колдуном, а заодно и предупредить путников, которые шли тропинкой через этот лес. Набралось облако воды и стало темным. Потом на небе появилось изображение черного мага, и все путники повернули прочь от этого места. Разозлился колдун на облако и ударил в него молнией. Хлынул такой ливень, что все облако исчезло, а вместо него появилось озеро. Необычное – заколдованное.
Никто не смог ему помочь, и оно до сих пор живет здесь. Первое время оно очень тосковало по своему прежнему обличию и возможности летать. Ведь оно дружило с ветрами и бывало во всех странах мира. Летало над морями, горами, лесами, океанами. Оно встречало столько разных людей и зверушек, а главное – могло всех их изображать в небе. Теперь же оставалась только память о тех замечательных днях и грусть о том, что это больше не вернется. Превратившись в озеро, облако долго горевало в одиночестве, спрятанное посредине огромного Дальнего леса, но однажды…
Однажды на берег озера вышел молодой лось, которого за его ноги прозвали Длинный. Он очень удивился, что раньше никогда не видел здесь этого красивого озера. Он был сильный, добрый и очень застенчивый. Поэтому всегда сторонился каких-то компаний и любил в одиночестве бродить по лесу. Раньше ему казалось, что он знал все в своем лесу, а тут – на тебе. Длинный осторожно подошел к воде и попробовал ее.
– Странно. Вода такая вкусная, а я никогда не слышал об этом. Откуда ты?
– Раньше я было облаком, но злой колдун превратил меня в озеро, и теперь я одно в этом темном пустынном лесу.
– Позволю себе заметить, что лес совсем не пустой и не темный. Тут живет очень много лесного народа, они просто не знают о тебе. Я целыми днями брожу по лесу, но тоже вижу тебя впервые. Вода у тебя очень вкусная. Если ты не против, я буду часто приходить в тебе в гости.
– Конечно, нет. Я так тоскую в одиночестве. Приходи чаще, мы будем с тобой разговаривать, и ты мне все расскажешь об этом лесе. А то я буквально с неба свалилось и ничегошеньки не знаю.
– Тогда давай знакомиться. В лесу меня зовут Длинный, а тебя как?
– Раньше меня звали Белым облаком, а теперь я стало озером. Безымянным. И со мной никто не разговаривает.
По гладкой воде побежали морщинки волн, и вода стала темной. А из глубины озера на лося уставились чьи-то огромные глаза. Потом они сменились на какого-то маленького зверька, который лениво жевал длинный стебель. За ним прямо из темной воды на лося понесся огромный полосатый зверь со страшными клыками. Длинный был не робкого десятка, и в лесу его считали самым сильным, но, увидев такое, он зажмурился и замотал головой с огромными мощными рогами.
– Неужели я грибов объелся? – подумал лось. – Померещится же такое…
Он даже застучал копытом и наклонил рога навстречу мчавшемуся на него привидению. Но ничего не произошло. Длинный стоял, готовый сразиться с полосатым чудовищем, но то исчезло.
– Извини, пожалуйста, что напугало тебя. Это мои воспоминания о давних странствиях. Они живут во мне до сих пор. Обычно я их прячу в глубине, но сейчас я так расстроилось от своего заточения, что позволило им подняться на поверхность.
– Никогда не видел ничего подобного. А кто это был такой полосатый и страшный?
– Это тигр. Он живет в зарослях Индии. Там есть древний храм, и он его охраняет. Бросается на любого, кто приблизится к старым стенам. С виду тигр очень грозный. Правда, на проверку оказался трусишкой. Я показало ему на небе его же образ, только большой. Он так напугался, что спрятался в храме и мяукал, как кошка.
– Честно говоря, я тоже испугался, когда увидел его клыки. Такую улыбочку в нашем лесу не встретишь. А как тебе удается это делать?
– Я и само не знаю. Так было всегда. Раньше я превращалось на небе в кого угодно, а теперь только храню все в себе.
– А ты сможешь мне еще что-нибудь показать? Это так интересно. Только в другой раз… Я еще не успел опомниться от этого, полосатого.
– Конечно. Приходи, когда захочешь. Я повидало немало на своем веку и готово поделиться с тобой своими воспоминаниями. Мне так одиноко в этой глуши. Прости, пожалуйста, в Дальнем лесу.
– Спасибо. Ты очень любезно, это мне по душе. А давай с тобой дружить. Мне было бы очень приятно иметь такого интересного, знающего и вежливого друга.
– Давай! Ты мне тоже очень понравился. Мне еще никто так искренне не предлагал дружить. Только вот сейчас у меня даже имени нет. Я – просто вода.
– Вовсе нет! Ты – очень красивое и необычное озеро. Можно, я буду звать тебя Лесное озеро?
– Лесное? О, да – это чудесно. Мне нравится. Спасибо тебе за такой подарок. Ты настоящий друг.
– Не преувеличивай, это так просто.
– Нет, нет. Это вовсе не просто. Сегодня необычный день. У меня появились имя и друг. Это так важно – иметь друга, который тебе поможет в трудную минуту. Грустно жить без имени, быть просто водой.
– Это потому, что ты не знало, как ты прекрасно.
– Правда?
– Ты самое красивое озеро на всем белом свете.
– Но ты сказал, что ничего не видел, кроме этого леса?
– Не видел, но я знаю, что лучше тебя нет ничего на свете.
– Длинный, ты такой смешной, когда смущаешься.
– А ты будешь смеяться надо мной?
– Ну что ты. Мы же теперь друзья.
– Многие в лесу подшучивают надо мной и болтают всякие небылицы. Поэтому я с ними редко разговариваю.
– У меня и в мыслях не было тебя обижать. Ты просто очень забавный. А можно, я тоже сделаю тебе подарок?
– Подарок?
– Ну, конечно. Ты же сегодня подарил мне целое имя. Это так важно, что мне тоже хочется тебе что-нибудь подарить.
– Честно говоря, я очень люблю подарки, но мне их никогда не дарят. Все считают, что я большой. А большим подарки ни к чему.
– Тогда пообещай мне, что не откажешься от моего подарка.
– Кто же отказывается от подарков?
– Так обещаешь?
– Да.
– Ты первый, кто напился моей воды, и ты будешь последним, кто будет пить ее.
– А ты уже уходишь?
– Длинный, ну куда же я уйду?
– А ты что – жадина? Никому воды не дашь напиться в жаркий день?
– Вовсе нет! Теперь ты будешь пить и жить столько, сколько я живу.
– Как это? Ведь все реки и озера вечные.
– Совсем нет!
– Да, я забыл, ты же с неба упало.
Вода в озере стала гладкой, как стекло, и в глубине стали появляться один за другим смеющиеся человечки и зверушки. Они хватались за животики, катались от хохота по земле, дрыгали ножками и икали от беззвучного смеха. Это было так забавно, что Длинный не выдержал и тоже начал смеяться. Правда, делал он это по-своему, так, как делают большие сильные лоси. Он раскачивался, стучал копытом, а потом запрокидывал свою голову с огромными рогами. Его трубный голос разлетелся по всему лесу, удивляя жителей, которые не привыкли к таким бурным эмоциям лося. Некоторое время была полная тишина. Лесной народец молча прислушивался и принюхивался, пытаясь понять, что же произошло. Постепенно все вернулось в прежнее состояние. С деревьев вокруг Лесного озера какое-то время беззвучно опадали сухие листья, и только на земле они тихим шорохом перешептывались друг с другом, пытаясь понять, что это вдруг случилось с обычно молчаливым лосем.
– Выпей моей воды и успокойся, – ласково проговорило озеро. – Ты что, никогда не видел, как смеются люди?
– Тот маленький с узкими глазками…
Лось опять запрокинул голову и угрожающе вдохнул мощной грудью, готовый выплеснуть свой восторг на всю округу. Но неожиданная волна брызнула на него прохладной водой, и он застыл он неожиданности. Потом наклонился и стал жадно пить.
– Теперь, Длинный, мы с тобой друзья до последнего глотка.
– Да… А тот, с глазками, теперь будет жить во мне?
– Нет. Он может быть только в моих воспоминаниях. Не бойся.
– Тогда я еще попью.
В тот день все жители Дальнего леса обсуждали странности лося. Он бродил не разбирая дороги и разговаривал сам с собой. То смеялся, спрятавшись в молодом березняке, то спрашивал всех встречных, не видел ли кто в лесу большую полосатую кошку с огромными клыками. Посовещавшись, все решили, что лось объелся мухоморов, и сторонились его на всякий случай. Потом прошел слушок, что Длинный некоторым показывает чудеса. Поговаривали, что после дождя в лесу появилось странное озеро, к которому только лось знает дорогу. А еще – что лиса выследила его и решила напиться. Когда она посмотрела на свое отражение, то увидела, что она – это не она, а какое-то чудище с длинным носом. И даже не носом, а хоботом и огромными ушами. А Длинный ей сказал, что так оно и есть, потому что она вечно сует свой нос не в свои дела. Лиса так расстроилась, что неделю не показывалась из норы. Потом поклялась больше ни во что не вмешиваться, и нос и уши у нее стали нормальными. Правда это или нет, никто не знает, но лиса действительно сильно изменилась с тех пор.
Постепенно лесной народец узнал дорогу к Лесному озеру. Это было замечательное время, когда все верили в чудеса. Они усаживались поудобнее на берегу и просили озеро показать им что-нибудь интересное. И тогда невиданные страны с их жителями и зверушками проплывали в глубинах прозрачных вод. Непроходимые джунгли и неприступные скалы были так близко, что хотелось дотронуться. Иногда они посмеивались над забияками и хвастунишками, которым озеро вместо их отражения показывало чужие, соответствующие их поведению образы.
