Горький целостен в своих чувствах и взглядах. Он любит человека и человеческое; мало сказать, любит, – уважение к человеку у него на первом месте. В своем письме к литкружку профтехнической школы Покровска он пишет:
«Уважение писателя к человеку[9] как источнику творческой энергии…»
«…активная ненависть писателя ко всему, что угнетает человека извне его, а также изнутри…»
А отсюда – любовь к литературе, вернее – любовь и уважение к литературе, потому что для Горького литература и человек неотделимы:
«…факты жизни и литература[10] сливались у меня в единое целое. Книга – такое же явление жизни, как человек, она – тоже факт живой, говорящий, и она менее „вещь“, чем все другие вещи, созданные и создаваемые человеком».
В распространительном понимании человечности, в активном романтизме и лежит главный побудитель редкостно внимательного отношения М. Горького к товарищам-писателям, его веры в народ, в трудящихся. По поводу сборника стихов поэтов-самоучек, изданного в Москве в 1909 году, М. Горький писал: «… я говорю не о талантах[11], не об искусстве, а о правде, о жизни, а больше всего – о тех, кто дееспособен, бодр духом и умеет любить вечно живое и все растущее благородное – человечье».
Вот мерка для сравнения и оценки паразитствующих верхов, с одной стороны, и трудящихся, людей, сброшенных колесом истории вниз, – с другой. Надо помнить, что все это было писано в злейшие дни реакции, когда значительная часть интеллигенции изменила делу революции, бросила подполье (ликвидаторы) и стала погрязать в трясине мещанства и обывательщины.
Теперь понятно, почему в своей статье «О писателях-самоучках» М. Горький особенно выделяет те места, где авторы говорят «о необходимости в людях уважения друг ко другу и о том, что отсутствие этого чувства в человеке служит преградою делу освобождения людей». Это «бодрое», дееспособное и часто восторженное настроение большинства пишущих он противопоставляет нытью испуганной и разочарованной интеллигенции: