Александр Алексеев-Торос
Костяк. Часть Первая.
Что же касалось самого Асага, то в гибель Мастера Энкиды он не верил. Собирая в течение многих лет любые сведения о своем кумире, он давно понял – такие роканы не исчезают бесследно! И не так-то легко отправить их в утилизатор. Например, он установил, что Энкида, даже до переселения был не простым Младшим Братом. Энкида был Рисковой Рукой! Это значило, что его Старший занимался изучением и освоением новых планет и иных небесных тел, а его рукам, одной из которых был Энкида, приходилось «добывать из высокотемпературной плазмы электронов больше, чем их рождается за единицу времени» (как гласит роканская поговорка). Значит, Энкида уже с самого рождения «АНАТОЙ» имел функцию принятия самостоятельных решений, а в дальнейшем приобрел уникальный опыт по выживанию в любой агрессивной внешней среде! Не говоря уже о том, что благодаря особенностям генотипа, все Рисковые Руки по умственному и физическому развитию значительно превосходили других Младших Братьев. Таким был и Энкида, таким и сохранил его в своей памяти Асаг.
А вот Страж казался Асагу теперь чем-то далеким и нематериальным. Больше того – с момента высадки Стража, Асаг даже ни разу не видел его и уж тем более не имел с ним ментального контакта! Зато Энкида несомненно такой контакт имел. После крушения малого судна, которое Асаг на местный манер называл катером, именно Энкида участвовал в устранении последствий аварии и спасении пассажиров, одним из которых был Страж. А до крушения Энкида принимал участие в строительстве ДОМА, в котором Страж должен был поселиться. И дом этот был расположен прямёхонько в зоне «Прима». А уж про зону «Прима» Асаг знал такое!.. Кому попало, лучше не знать. Самое главное, что в результате ряда ловких манипуляций отдельных рокан, Страж, поселившись в зоне «Прима», сам того не ведая оказался в полной изоляции, превратившись из наблюдателя над своими подопечными, в их пленника. И даже само прозвище – Страж, которое дали ему роканы, имело теперь ироничный оттенок. Однако Старший Брат остается Старшим и шутить с ним не стоит. Лишь самые отважные решались с тех пор вступать с ним в ментальный контакт и одним из них, конечно же, был Энкида, который обеспечивал жизнедеятельность наблюдателя, а значит, добровольно стал для Стража чем-то вроде «внешней руки». Потеря же руки для Старшего Брата процедура болезненная – он, как и Младший привыкает к двустороннему ментальному контакту и страдает, лишившись его.
Вывод напрашивался сам собой: как не крути, а смерть Энкиды была Стражу не выгодна и если опальный Третий Думузи до сих пор жив, то с ним необходимо считаться, как с серьезной силой, вероятно тоже вступившей в начавшуюся недавно БОЛЬШУЮ ИГРУ. В намерения Асага входило обнаружить эту СИЛУ и, если удастся – присоединиться к ней. Всё что для этого требовалось на данном этапе – продолжить погоню. Когда Асаг найдет ТО, ЧТО ИЩУТ ВСЕ, Энкида сам найдет Асага!
Придя к подобному выводу, рокан почувствовал резкий прилив внутренней энергии, будто маленький генератор спарки заодно зарядил и его. Настроение улучшилось.
***
Когда участок спрессованного леса закончился, все четверо вздохнули с облегчением. И хотя, со слов Абзы, радоваться было ещё слишком рано, даже он признал, что Стену им удалось миновать без ощутимых потерь. Совсем без инцидентов, правда, тоже не обошлось. Так, например, Адор, шарахнувшись от жутко вонявших останков какого-то большого животного, вломился таки в кусты и потревожил маленьких злых обитателей шарообразных гнёзд, которых тут было полно. И редкостные же это оказались твари! Мигом начали вылетать из своих домиков-мячиков и собираться в тучи, поднимавшиеся всё выше к кронам деревьев, словно для того, что б разглядеть оттуда своих обидчиков и ринуться на них серым гудящим вихрем. Спасло лишь то странное обстоятельство, что эти злючки, отдаленно напоминающие мелких ос, не атаковали поодиночке, а словно собирались с силами в ожидании одной общей команды, после которой их уже ничто, наверное, не способно было остановить. Этой задержкой и воспользовался великомудрый Абза. Он шепотом приказал всем замереть и стараться даже не дышать в направлении насекомых, после чего извлёк из складок одежды небольшой аэрозольный баллон, выпустил из него струю бесцветного вещества и распылил вокруг их маленькой группы. Затем, не мешкая, Абза что-то наколдовал со спаркой. Воздух после этого будто завибрировал, а в висках заломило, как от жесточайшей мигрени. У бедняги Нама и вовсе кровь носом пошла. Зато тучи взбудораженных насекомых начали вдруг оседать вниз, словно туман и постепенно рассеиваться. Вскоре серые злюки вернулись к своей повседневной жизни, как ни в чём не бывало. Абза ещё немного выждал, дабы удостовериться, что опасность миновала, а убедившись, махнул рукой, показывая, что можно продолжить движение. При этом он так выразительно посмотрел на провинившегося, что у Адора и без «психо-грибов» поджилки затряслись. Парню ещё повезло, что он не видел взгляда, которым в этот момент наградил его шедший позади Нам – тогда бы он точно свалился замертво от стыда и ощущения собственной никчемности, настолько убийственным было выражение глаз хмурого коротышки. Весь оставшийся путь дальняк что-то бубнил ему в спину и Адор даже разобрал в этом бормотании пару новых для себя ругательств, из которых самым обидным было – «недовключенный». Молодой серв старательно делал вид, что ничего не слышит, и только горящие красным уши выдавали его истинное состояние. Потом он и вправду перестал обращать внимание на подковырки, ведь чем дольше они шли, тем больше давила на плечи навьюченная на него поклажа, главным из которой был тот самый таинственный «предмет».
Вскоре им попался ручей, с удивительно чистой прохладной водой, возле которого решили сделать привал. Встав на четвереньки, Абза сразу зачерпнул воду в обе пригоршни, долго цедил её скупыми глотками, а напившись, пояснил:
– Он родниковый. Тут поблизости бьёт из-под земли несколько ключей. А ниже по течению, этот ручей сливается ещё с одним, не таким чистым. Зато там он становится шире и глубже. И в нём можно поймать проточника.
– Что такое проточник? – спросил Адор, хотя, что такое «родниковый» он тоже не знал.
– Рыбка такая. Очень вкусная и пахнет чабриком.
– А что такое чабрик? – не унимался Адор, которому на самом деле просто хотелось, чтобы все поскорее забыли о недавнем происшествии в лесу.
– Чабрик? А это растение. Дикари его сушат и бросают в кипяток вместе с другими травами, когда варят «бодряк». У тебя же он есть, в мешочке, что ты забрал у того мёртвого старика.
При этих словах Адор густо покраснел, но не из-за того, что обобрал мертвеца, а потому, что в отличие от всего остального забрал этот мешочек тайком и всё это время на кой-то ляд тащил с собой. Наверное, из-за запаха. Травы в мешочке так чудесно и знакомо пахли, что, если закрыть глаза, можно представить, как кто-то большой и добрый гладит тебя по голове. Странное ощущение.
– Чабрик? – оживился Нам. – Так там, наверное, весь комплект заварки! Дайка скорее парень сюда этот мешочек и если я прав, то оглянуться не успеешь, как у нас будет самый убойный «бодряк», какой вы только пробовали!
Нехотя достав своё сокровище, Адор протянул его дальняку и тот, принюхавшись, сразу вспорол тесёмки, даже не попытавшись их развязать.
– Точно, заварка для «бодряка»! Что ж ты молчал всю дорогу? Жмот!
– Он не жмот. – Вступился за товарища Шаруп. – Откуда ему знать, что такое «бодряк»? Я и сам-то его пробовал всего пару раз, а как делают и в глаза не видел.
– Ну, вот я вам сейчас и покажу! Мастер Абза, как ты считаешь, можем ли мы развести небольшой костёр?
– Только совсем небольшой. И бездымный. Не забывай, пока мы не попали во второй «Пояс», нужно быть начеку. Тут всё ещё можно нарваться на патруль, хоть я и веду нас через разрыв в системе. А ещё поговаривают, что дикари-бродяги обнаглели настолько, что умудряются проникать даже сюда и разворовывать имущество из схронов и с законсервированных постов.
Вскоре и правда, в небольшом походном котелке забурлило ароматное зелье. Для этого под высоченной старой елью Нам выкопал две ямки (одна из которых была несколько шире и глубже другой), соединил их, прорыв под землей канал, в большую из ям сложил шалашиком сухие сучья и щепки, добытые из середины трухлявого пня, а потом, сдобрив всё это лишайником запалил костерок. Разгоревшееся пламя было ровным и почти не дымило, а та струйка дыма, что всё-таки вырывалась наверх, стелилась вдоль ствола и исчезала где-то среди еловых ветвей. В процессе приготовления своего знаменитого «бодряка», Нам несколько раз снимал котелок с костра, давал отвару остыть, а потом зачем-то возвращал его обратно и вновь доводил до кипения. Кроме трав, извлеченных из трофейного мешочка, он добавил от себя ещё пару щепоток чего-то сушёного, назвав это бузиной и разгонником. Когда же он, наконец, закончил свои священнодействия, вокруг бивака разливался специфический, чуть пряный дух, который Нам объявил запахом истинного дальняцкого «бодряка». Спорить с ним никто не посмел. А когда зелье было слегка остужено, процежено и разлито по кружкам, все убедились, что Нам и правда знает толк в «бодряковарении». Вкус у напитка был слегка горьковатый, но это компенсировалось его свойствами – усталость, как рукой сняло. На Шарупа, попытавшегося подсластить свою порцию небольшим количеством мёда, Нам рявкнул:
– Ты рехнулся? С мёдом «бодряк» только немощные, от болезни пьют! А хочешь сутки без устали прошагать, так пей, как есть и не вздумай сластить!
Абза только поддакнул.
А потом Шарупа потянуло за язык…
– Мастер Абза, скажите, что это был за странный лес? Чую, что Вы и на это знаете ответ.
– Ты, мой юный друг, опять нарушаешь правила. Я же предупреждал, что сам дам ответы на незаданные вопросы, когда сочту нужным. Но… Ладно уж. Нет тут большого секрета.
– Лес этот и вправду необычный, что б понять – умником быть не надо, видно с первого раза. Всё оттого, что он, как бы, не совсем настоящий.
– Как это?
– А так. Он творение рокан. Внешняя часть защиты «Пояса один» – охранной зоны в которой мы сейчас находимся и которую нам нужно побыстрее миновать. Все эти растения, грибы и милые насекомые (при этом он бросил взгляд на покрасневшего Адора) – искусственные гибриды. То есть роканы создали их при помощи своих технологий, взяв за основу довольно заурядных представителей окружающего нас растительного и животного мира. Например, деревья, из которых состоит «стена», называются кедрами. Но они выше своих собратьев и растут гораздо быстрее. Кроме того, простые кедры не могут расти так плотно, им необходимо больше пространства. Поэтому, дабы не путать, кедры «стены» называют биг-кедрами. А кусты жгучей малины – так вообще отдельная тема для разговора. Их вывели, скрестив уже имевшийся гибрид – ядовитый тёрн, с его симбионтом – обычной малиной. Получилось вот такое милое растение, заманивающее животных своими плодами и убивающее их, дабы обеспечить себе и биг-кедрам дополнительную подкормку из разлагающихся трупов. Психо-грибы тоже результат работы рокан над безобидными дождевиками-дымовушками, которых полно в любом лесу и которые дикари используют в лечебных целях. Их так изменили, что от прикосновения, они теперь выстреливают созревшие споры, а про действие этих спор я вам уже рассказывал.
– Гм… Хм… – закашлялся вдруг Адор, несказанно развеселив этим Нама.
– Давай переросток, спроси уже у мастера Абзы про своих новых крылатых друзей!
Сердито посмотрев на него, Адор все-таки выдавил:
– Ну… И правда… Что это были за твари, мастер?
– Сложно ответить в трёх словах. Скажем так – сложносоставной гибрид, при получении которого роканы использовали ос и муравьёв, а также другие, совершенно не родственные им виды. Дикари, которым повезло столкнуться с ними и выжить, называют этих насекомых – «ТЬМА». Они всеядны. Могут мирно пить цветочный нектар, попутно опыляя ложную малину, а могут и полакомиться падалью. Или сожрать кого-нибудь живьём. Нападают всегда как единый организм. Сконцентрировавшись в достаточном количестве, облепляют жертву, жалят, рвут челюстями и даже впрыскивают пищеварительный фермент, подобно паукам. Десяток уколов жалом – и ты покойник. Нам крупно повезло, что я знаю способ угомонить этих тварей. – Так, сначала я распылил искусственный феромон, сходный с тем, что они вырабатывают при взаимодействии внутри колонии, и тем самым замаскировал нас «под своих». Затем, при помощи спарки перестроил наши биополя, заставив исчезнуть с их «радаров». Конечно, если б у меня было больше феромона, обошлось бы и без столь жёсткой меры, очень, кстати, негативно сказывающейся на здоровье. Но поскольку запас его ограничен, пришлось рискнуть. Лучше перетерпеть боль, чем лишиться жизни, да ещё и таким поганым способом.
Вообще, всё, что вы видели в этом лесу, создано с одной целью – остановить непрошенных гостей. Остальное вторично. Организмы, составляющие Стену, являются симбионтами по отношению друг к другу и не могут существовать по отдельности. Главный элемент Стены – биг-кедры. И они стерильны. То есть не способны самостоятельно размножаться. В случае гибели дерева заменить его новым могут только роканы. Почему кедры так важны? – Потому, что именно они вырабатывают и выделяют в почву вещества, жизненно необходимые жгучей малине, психо-грибам и еще кой-какой мелюзге, на которую никто обычно не обращает внимания.
Жгучая малина, она же обманка, не даёт всхожих семян, зато способна к вегетативному размножению. А значит все эти заросли образованы одним генетически однородным растением. И надо сказать, крайне жизнестойким, способным заполонить всё вокруг. Поэтому обманку и «привязали» к биг-кедрам. Роканы часто высаживают её возле «муравейников» – формируя живую изгородь, но для этого им приходиться вносить в почву специальные добавки, без которых она через некоторое время погибает.
Тьма, тоже размножается только в пределах Стены. Скрывающиеся в гнёздах матки и оплодотворяющие их самцы не имеют крыльев и питаются исключительно кашицей из нектара и пыльцы жгучей малины, которую специально для них вырабатывают и запасают рабочие особи. Последние являются бесплодными самками и как я уже говорил, способны жрать всё подряд. Они основная ударная сила «тьмы» и именно их атаку мы чуть не испытали сегодня на собственных шкурах.
– Ну, а теперь хорошенько подумайте, и, не стесняясь, произнесите вслух, какой вывод следует из всего вышесказанного?
Ответом ему было молчание.
– Понятно… Хорошо, резюмирую сам. Стена – это закрытая экосистема, в которой нет места чужакам. Живым. Мертвые чужаки Стене нужны, так как служат пищей для её обитателей. Вот такой расклад. А теперь, допивайте свой бодряк и в путь! Живо!
***
Пока один из уцелевших братьев перевязывал ему ногу, Хак внимательно изучал шлем, потерянный Седым в ходе перестрелки. Картина не складывалась. Вот они мирно беседуют со стариной Гахиджем (который лишившись поддержки рокан, уже действительно начал походить на старика), как вдруг появляется его странного вида компаньон, да ещё и верхом на личном трайке Хака! А потом мальчишка устраивает такую головомойку, что впору самоликвидироваться от стыда за пережитое унижение! Этот сопляк сходу обстрелял их, разогнав по кустам будто зайцев, ранил Хака и ещё двоих братьев, причём одного так серьёзно, что непонятно выживет ли без помощи рокан. А кроме того, урод сбил с толку Гахиджа. И долбанный Гахидж, в порыве благодарности за предоставленные информацию и снаряжение, попытался пристрелить Нефа, первого заместителя и личного друга Хака, хотя до этого, пил с ними из одной кружки бодряк и был потенциальным союзником!
Однако самое страшное обнаружилось, когда Хак отправил разведчика проверить место стоянки трициклов… Мало того, что оставшиеся трайки были выведены из строя, так ещё и двое братьев, которым было поручено охранять кривоносого бродягу, навсегда покинули ряды «Мантикоры»… Видавшего-виды Хака поразило, как они были убиты, а главное лёгкость, с которой это было сделано. Такое дикарю не по силам. С мантикоровцем может справиться только другой улучшенный. И то, если повезёт.
Мантикоровцы – элита, сочетающая великолепное физическое развитие с высоким уровнем интеллекта. Вот только управлять этой элитой, роканам было в разы сложней, чем любыми другими сервами, отчего за братьями и закрепилась репутация существ опасных и непредсказуемых. Недаром куратором проекта «Мантикора», был лично Третий Думузи Хувава. Он высоко ценил этих взбалмошных сервов, но, как и все остальные старался держать их подальше, отправляя на самые тяжелые, гиблые задания. Знал Хувава, что и сотня вооруженных дикарей не справится с десятком безоружных братьев из «Мантикоры»! А мальчишка справился! Да сразу с двумя. Одного оглушил, второму перерезал горло, а потом добил обоих хорошо поставленными ударами в голову. Очень сильными ударами – кровавая каша вместо лиц, кожа, мышцы, осколки костей и зубов, всё вперемешку. Так мантикоровец мог прикончить дикаря, но что бы дикарь мантикоровца?! Невероятно! Однако Хак всегда готов был принять на веру то, что другие сочли бы невероятным, если результаты проявлений этого «невероятного» видел своими глазами. Оставалось только найти недостающие детали.
И так, что же было известно об этой непростой ситуации? Для начала можно было резюмировать, что Третий Думузи Хувава был скорее бойцом, чем политиком, а потому плохо разбирался в интригах, что плели за его спиной подчинённые. Так, он совершенно не замечал, что его Второй заместитель, верный и бесхитростный Асаг, на самом деле изо-всех сил старается подсидеть Косея – Первого заместителя. А принципиальный и добродетельный Косей, в свою очередь, постоянно ищет способы, как насолить в ответ и задвинуть подальше не в меру зарвавшегося карьериста. Вот и во время поисковой операции Косей сделал пакость – забрал у Асага его личный отряд сервов, а вместо него подсунул, под видом караванщиков, ребят из «Мантикоры». Да ещё и поручил старшему группы, то есть Хаку: во-первых, не выдавать их принадлежность к «Мантикоре», а во-вторых не слишком-то способствовать Асагу в выполнении возложенного на него задания. Или даже слегка вредить. Конечно, у любых других сервов от такого наказа должен был случиться интеллектуальный паралич. Но только не у мантикоровцев.
Единственные, кто мог игнорировать отданные на ментальном уровне приказы, они подчинялись роканам лишь по одной причине – принудительно лишённые части желез внутренней секреции, эти сервы не могли обходиться без постоянных гормональных инъекций. Это и был тот поводок, на котором их держали роканы. Браслеты же, мантикоровцев никогда не останавливали – при необходимости могли себе и руку отгрызть, чтобы избавиться от такого «украшения».
Будучи отменным игроком и обладая завидной проницательностью, Первый заместитель Косей предпочитал не давить на братьев, как остальные, а использовать в собственных интересах на условиях взаимовыгодного сотрудничества. Он делал им всяческие поблажки, закрывал сенсоры на мелкие проделки и шалости, а братья оказывали в ответ услуги, порой весьма щекотливого характера. Как например эта.
В дополнение к отряду сервов-саботажников, Косей в качестве транспортного средства выдал Асагу настолько огромный и старый грузовой колёсник, что его пришлось бросить, как только закончилась дорога. Точнее то, что от неё ещё оставалось. Нечего было и думать продолжать движение через лес на такой неповоротливой разваливающейся по частям махине. И потому большую часть пути, Асаг со своей группой был вынужден передвигаться пешком, с минимальным снаряжением. Ему, бедняге, было конечно невдомёк, что у предусмотрительных мантикоровцев имелась в этом секторе парочка схронов. А в них уж было чем поживиться! – Ребята из «Мантикоры», частенько обнаруживали бесхозное имущество и никогда не проходили мимо. Это было и барахло оставшееся от человеческой цивилизации и брошенная из-за неисправностей роканская техника. Находки они обычно делили на две части, оценивая по степени полезности для братства – то, что им самим было не особо нужно, отдавали роканам, остальное тащили в свои многочисленные убежища и хорошенько припрятывали.
Когда Хак со своей командой оказался в компании Второго заместителя Третьего Думузи, или иначе говоря, его Левой Руки, поначалу все они, кроме конечно самого заместителя, от души забавлялись, без пользы проводя время и гоняя чванливого рокана по пересеченной местности. Но потом всё пошло наперекосяк. Вместо того, чтобы побродить с Асагом по окрестным лесам и болотам, покружить его там немного, а потом дать с позором вернуться на базу, в «Колонию-2», группа Хака неожиданно нарвалась на вооруженных бродяг. В короткой схватке, мантикоровцы их перебили, но лишились при этом брата Акшака. Брат получил серьёзное, но не смертельное ранение, а безмозглый Асаг приказал его из-за этого ликвидировать! Открыто ослушаться рокана они не посмели и скрепя сердце исключили беднягу из рядов отряда. Затем поблизости от места схватки они обнаружили следы проехавшего там некоторое время назад патрульного колёсника. След был настолько отчётлив, что даже Асаг рано или поздно наткнулся бы на него. Решив, что дурачиться уже не имеет смысла, Хак лично сообщил рокану о находке. И зря. Повернутый на службе Асаг, решил, во что бы то ни стало нагнать транспорт, не без оснований полагая, что на нём перевозят некий особо ценный груз, из-за которого и была затеяна вся операция. При этом рокан опять сделал глупость, разделив отряд на две части и что бы хоть как-то исправить ситуацию, Хаку пришлось отправить с ним самых надёжных парней. Дальше стало только хуже – знакомец Хака беглый дальняк Гахидж, ставший теперь бродягой и злейшим врагом рокан, устроил братьям сюрприз, забравшись без предупреждения в их потайной схрон, оборудованный в подземных развалинах. Мало того, что он стащил оттуда часть снаряжения, так ещё и умудрился запустить старый неисправный генератор. Особенность машины заключалась в том, что из-за неправильной настройки она «обворовывала» другие энергоблоки. Гахиджу удалось скрыться, а подоспевший недотёпа Асаг опять попал в ловушку. На этот раз совершенно случайную. Впрочем, это даже сыграло братьям на руку, сковав скорость передвижения рокана и существенно сузив его технические возможности. Только Асаг всё равно на этом не успокоился, а лишь сильнее утвердился в желании добраться до ценного груза. Подобная настойчивость с одной стороны братьев раздражала, а с другой – вызывала уважение и заставляла задуматься. И Хак задумался. Чем дольше он складывал воедино осколки и обрывки информации, тем яснее становилось, что вся эта история непосредственно затрагивает прямые интересы братства, а предмет розысков, может оказаться для них не менее полезным, чем для рокан. Значит их интересы и интересы Асага, на какое-то время совпадали. Так же стало ясно, что сама судьба привела в этот сектор именно Гахиджа, ведь лучшего союзника, независящего от рокан и свободного в своих действиях, трудно было пожелать! Всего-то и нужно было перехватить Гахиджа раньше, чем Асаг, предупредить об опасности и изменить цель его предприятия. Заодно можно было придать действиям старика чуточку больше мотиваций. Изначальная цель путешествия Гахиджа, ради которой он потащился в зону «Прима», была для Хака очевидна и смехотворна – дурацкая легенда дикарей, ставшая чем-то вроде новой религии. Они верили, что где-то за Восточным лесом, посреди огромной пустоши, стоит Башня, в которой обитает Хозяин, существо столь древнее и могущественное, что даже роканы вынуждены порой исполнять его волю. Еще легенда гласила, что раньше Хозяев было много, и они властвовали на планете, отчего повсюду царили мир и благоденствие. От них, мол, и остались развалины башен, вроде тех, под которой был теперь оборудован резервный склад «Мантикоры». Чушь конечно несусветная, но ведь всегда найдётся тот, кто создаст целое учение из крупиц искажённой информации, невесть как просочившейся не в те уши. Да ещё и снабдит это учение десятком непреложных догм. Вот и старина Гахидж, наслушавшись дикарских проповедников, вообразил, будто для решения всех проблем достаточно добраться до Башни и нажаловаться Хозяину на злых и противных захватчиков, которые, разумеется, всеми силами препятствуют общению этого добрейшего существа с человеческой частью обитателей планеты, окружив его жилище непроходимыми дебрями, системами наблюдения и отрядами вооруженных до зубов сервов. После чего, мудрый и справедливый Хозяин воздаст всем по заслугам, и человечество снова заживёт припеваючи, как жило во все времена, до появления проклятых рокан. Похоже, что Гахидж во всё это действительно верил и был готов за свою веру умереть. Однако Хак, владея более достоверными данными, догадывался, как всё обстоит на самом деле и вовсе не хотел, чтобы наивный бродяга сгинул по пути к Башне, подобно всем своим предшественникам. Да ещё и без малейшей пользы для братства. Но легко ли свернуть с тропы беглого серва, ради свободы пожертвовавшего своей правой рукой? Можно ли заставить его действовать по чужой указке? Хак считал, что можно. На этот случай у него была припасена одна крайне занимательная, а главное правдивая история, способная заставить старого дальняка не только изменить свои планы, но и выполнить для братьев парочку деликатных поручений.
Поскольку Хак и его парни всё равно не собирались больше передвигаться на своих двоих, то после разделения отряда они сразу же наведались в разграбленный Гахиджем подземный склад. Там, кроме всего прочего, были припрятаны четыре самодельных трайка – быстрые, манёвренные и главное почти бесшумные машины. Когда упёртый рокан поплутав по следу колёсника, достиг, наконец, развалин, парни Хака как раз пытались урезонить взбесившийся генератор и зарядить батареи трициклов. Зато весь остальной путь они мчались с ветерком, под тихое шуршание упругих бескамерных колёс, а бедняга Асаг был вынужден проследовать в том же направлении пешком, в дезактивированном коконе, да ещё и самыми дальними, обходными тропами. В общем всё, как и было задумано братьями. Достигнув нужной точки, они заочно выразили сочувствие своим менее везучим товарищам, вынужденным сопровождать рокана и разбив лагерь, уселись отдыхать. Оставалось только дождаться Гахиджа. Затем, по плану Хака, можно было вернуться к Асагу, сделав вид, что они изо всех сил пытались нагнать головной отряд. Беглый серв не заставил себя ждать и довольно охотно пошёл на контакт. А уж та самая история, заготовленная для него Хаком, так и вовсе повергла старика в шок! Он был готов уже согласиться на любые условия, и Хаку казалось, что самое трудное позади, но… НЕТ! В расчёты снова закралась ошибка – спутник Гахиджа оказался вовсе не тем, за кого себя выдавал! И это стоило жизни ещё двум братьям.
Теперь, после всех событий, вспомнив, наконец, где он раньше видел подобный тип лица – с развитыми скулами, небольшим широким носом, слегка раскосыми глазами и слабо выраженным вторичным волосяным покровом, Хак даже подскочил, невзирая на больную ногу и изо всех сил треснул себя ладонью по макушке! – Почему раньше эта мысль не пришла ему в голову? Куда подевалась его великолепная память?! Стыд и позор! Стыд и позор ему!
Надев на голову потерянный Гахиджем шлем, Хак проверил настройки и тихонько прошептал, зная, что тот кому предназначены его слова, обязательно услышит их и поймёт:
– Ах, ты ж подлая крыса… Я знаю, кто ты. Теперь точно знаю.
И то ли ему показалось, то ли и вправду оппонент соизволил ответить, но в голове у Хака словно раздался короткий злой смешок. Обидный до неприличия.
***
– Ладно, парень, а теперь объясни, наконец, как получилось, что теперь вся «Мантикора» считает нас своими злейшими врагами?
Седой наконец-то содрал кирасу, наспинная часть которой была усеяна следами от попаданий штурмовок. Про себя он отметил, как крупно повезло в этот раз – успей ошеломленные неожиданной атакой братья перезарядить оружие термическими зарядами, лежал бы сейчас бывший дальняк Гахидж на той полянке, с прожжённой бронёй и выгоревшими внутренностями.
– Я уже говорил, мухтар.
Сидя напротив него в своей любимой позе – на корточках, Двоенос разбирал и собирал трофейную штурмовку. Раз в десятый. Движения чёткие и уверенные, лицо – маска застывшего спокойствия.
– Пока ты мило беседовал с тем парнем, его друзья попытались меня придушить.
Седой перебил:
– Если мантикоровцы хотят кого-то придушить, то им это обычно удаётся. Они профи. А ты утверждаешь, что сам их ликвидировал. Вот так, запросто?
– Вообще, мне, конечно, пришлось повозиться. Но это просто везение. Эти типы были слишком самоуверенны и не готовы к тому, что я буду до последнего защищать свою жизнь.
– Допустим. Но, как именно ты их убил?
– Ножами. Я хорошо обращаюсь с такими штуками.
– Да… Умеешь. С этим не поспорить…
– Я тихонько сидел и попивал «бодряк», который мне поднесли, как вдруг один из этих головорезов подошёл сзади и в следующий миг над головой Двоеноса уже свистнула удавка. Дальше всё получилось само собой – прижав подбородок к груди, я захватил руки этого гада, не дав завести петлю на горло, и, перекатившись на спину, что есть мочи лягнул его в колено.
– А что второй?
– Другой серв в это время был слишком далеко. Эти типы недооценили меня и потому сходу наделали ошибок. Нужно было нападать вдвоем. Сразу. А так, я выхватил нож и метнул в горло второго, как только он сделал в нашу сторону первый шаг.
– Что же в это время делал тот, который пытался тебя задушить? Разве между вами не завязалась борьба?
– Завязалась, мухтар. Мы чуть-чуть поборолись. Но с ножом в шее ему это быстро наскучило.
– Ты же сказал, что нож метнул в горло второму?
– Ага. Так и было. Но во второго я метнул второй нож. А первый достался первому! Я всадил ему нож в шею, сразу, как только сбил с ног. Вот смотри – у меня шесть ножей. Было восемь, но один я давно потерял, а из другого сделал копье, которое оставил на том складе. Жаль. Нужно было его забрать. Очень хорошие ножи. Идеальная балансировка. Торговец, у которого я их выменял, клялся, что это настоящая роканская сталь, но как проверишь? Ведь и торговца давно нет в живых…
– Но, во имя Хозяина, как ты умудрился достать их так быстро?!
– Я много тренируюсь. И ещё… Посмотри, на этом доспехе на обоих предплечьях есть скрытые ножны. Они как будто специально сделаны под мои клинки.