Александр Александрович Мишкин
Падение в ничто
Дима взял топор и поплёлся на печь сжигания. Топором рубил воздух.
У печи подпирал бочку лом. Дима внимательно изучил его, прикинул, как такой хреновиной можно воевать против чудищ. Бросил топор на землю, и взял лом. Увесистый, он хоть и не казался тяжёлым, но весил килограмм пятнадцать не меньше. Дима замахнулся и вогнал его по середину в бочку с золой. Вытащил. Не особо острый конец всё же пробил тонкий металл бочки. Вес инструмента этому способствовал.
«Хороший агрегат.»
Лом вернулся на место, топор поднялся с земли и уместился в могучих руках Димы.
«Как же нехер делать…»
Двери на пульт открылись. Дима бросил топор на стол и улёгся на топчан. Проверил телефон. За время, что прошло с момента знакомства с рассказом, он ни разу не проверил телефон и фотографию. Пролистал несколько раз пересмотренную ленту, вспомнил о картинке. Открыл галерею, нашёл. Бледная морда смотрела из арки. Ничего страшного. Он навёл палец в нужную сторону, выбрал удалить. Картинка исчезла. Вышел из галереи и вошёл снова. Картинка была на месте. Диме это не понравилось. Он удалил картинку снова. Вышел и зашёл в галерею. Картинка на месте. Неприятный холодок пробежал по спине.
«Херня! Всему есть объяснение! Заглючило!»
В третьем часу ночи, от скуки, Дима вышел с пульта управления, чтобы сделать обход. Тяжёлый топор, брать который уже не казалось такой классной идеей, бил по голени. За три часа он успел выпить пять кружек крепкого кофе, выкурить пол пачки сигарет. Его трясло и побрасывало на месте. Сердце колотилось. Гул оборудования давил на виски. Картинка начала плыть перед глазами, передозировка кофеина и никотина вызывала лёгкую тошноту.
Чуть покачиваясь, он добрался до печки, бросил топор на бочку и взял в руки лёгкую кочергу. Одним движением выбил металлическую щеколду. Открыл дверку, выпустил свет ядовитого огня. Напряг руки и помешал. Будто вулкан выплюнул магму, куча почерневших отходов взорвалась и рассыпалась яркими вспышками внутри печи. Лицо обдало жаром. Из-за яркости пламени, он не сразу привык к разнице освещения. Перед глазами мелькали энергичные движения языков пламени. Уши сдавил гул. Пахло пылью и краской. Руки ныли от только что проделанной работы. Свет от фонарей делал только хуже, привыкать к нормальному освещению после вида дикого пламени было трудно. Дима посмотрел по сторонам, размял шею.
Справа, среди стволов колонн, узкая дорожка на пульт управления. Дым просачивался через щели в дымоходе, медленно застилал проход, делал освещение тусклым. Дима повернул голову влево.
В метрах трёх от него, на площадке хранения отходов, выгнув спину, с выпуклыми бугорками позвоночника, на четверых конечностях, смотрело, чёрными и мёртвыми глазами маски, что он видел на картине, абсолютно голое и неестественно бледное существо. Тварь пялилась на парня. Это был человек, неопределённого пола. Но невероятно худой и костлявый урод. Жилистые руки были испачканы по локоть. Ноги не были похожи на человеческие, они больше походили на собачьи, только лысые и обтянутые бледной кожей. Неестественно длинная шея держала громадную овальную голову с натянутой маской. Дима сразу понял, что это маска, так как тоненькая тесёмка впивалась в кожу на висках существа, и уходила за лысый и круглый затылок. Оно стояло и не шевелилось. Даже грудная клетка, ярко выраженная и костлявая, оставалась в покое. У создания не было гениталий, в том месте, где они должны находится, виднелся лоскут толи ткани толи плоти. Кочегар стоял и чувствовал, как всё его тело начинает бить сильная дрожь. Фантомы горящего пламени всё ещё плясали перед глазами. Из-за этого казалось, что существо переливается. Оно было огромным. Два метра в высоту, в согнутом положении! Урод пошевелился, поднял громадную голову и сместил её чуточку в право. Дима издал нечленораздельный звук. Дыхание участилось. Вид монстра ввёл в ступор. Его сковало, но не от страха. Страха, почему-то, он не чувствовал.
Дима не шевелился, пытался прийти в себя, а тварь тем временем переставила передние лапы, или руки, и опустила их с небольшой ступеньки. Гротескный вид выродка не укладывался в мозгу. Парень просто не верил в то, что это может быть на самом деле.
Тело Димы не желало подчиняться. Мозг работал и предлагал всевозможные варианты. Парень попятился. Взгляд скользнул по рукоятке топора у бочки в одном шаге. В этот момент мысль пронзила сознание. Он вжал голову в плечи и рванул к бочке. Сизиф уже перешагнула выступ и медленно приближался, перебрасывал с одного плеча на другое массивную голову. Дима подскочил и схватил топор. Взял двумя руками оружие, мощными вдохами и выдохами качал воздух, судорожно думал, что делать.
«Он не нападает! Почему оно не нападает?! Может ждёт чего-то? Сука, какая уродливая хреновина! Только подойди, ну же, ещё один шаг, и я тебе с-с-у-ка пол башки снесу!»
Тварь не подходила. Дима угрожающе завопил. Чудище продолжало двигать головой то на один, то на другой бок. Топор поднялся выше. Голос стал крепче.
– А-А-А-Р-Р-Р! – закричал Дима, угрожая.
Чудовище не испугалось.
Адреналин заструился по венам, Дима рванул на пугало с криком во всю глотку. Лезвие топора вошло как раз между чёрных впадин глаз, ровно до рукоятки. Ощущение было таким, будто оружие вошло во что-то вязкое и густое, словно в тесто. Не крови, или мозговой жидкости из раны не вышло. Только маска, раскололась по полам, повисла на тоненьких ниточках по обеим сторонам головы твари, держалась на месиве из плоти, похожем на уши. Дима отпустил топор. Сизиф качнулся и завалилась на бок. Лица под маской не было.
Дима вдохнул свободнее. Мышцы расслабились. Капельки пота выступили на широком лбу. Тварь лежала в ногах. Вся какая-то не естественная, громадная, мрачная, будто шмат сырой куриной кожи. Оборудование станции гудело невыносимо. Сухой и ядовитый запах золы ощущался сильнее. Горьковатый привкус появился на языке.
«Сдохла?! Что это вообще было?!»
Дима пнул рукоятку топора ногой, голова монстра закачалась вместе с ним. Он взялся двумя руками и поставил ногу на висок чудища. Кочегар подумал, что лезвие прочно вошло в череп, со всей силы дёрнул. Сил оказалось нужно немного. Он чуть не упал, отошёл от тела существа, в последний момент поймал равновесие и устоял. Сизиф не уходил из поля зрения. Дима осторожно прислонил топор к бочке.
Тело чудища было громадным. Урод лежал на боку, походил больше на труп зверя, а не на что-то гуманоидное. Дима подошёл к останкам Сизифа и попытался приподнять, чтобы оттащить. Туша оказалась тяжёлой. Килограмм двести не меньше.
«Вот курва! Что же делать?! Что же делать?!.. Время то уже сколько?! Куда?! Как?!.. Точно! Нужно скорее эту херню бросить в печку! Твою мать?!.. Сколько время?!.. Бля! Охрана может прийти в любой момент!»
Дима почувствовал покалывание в животе. Нужно было как-то оттащить к ковшу-подъёмнику тело твари. Он попробовал взяться за ноги. Надул щёки, покраснел, смог сдвинуть только на несколько сантиметров.
«А может?..»
Он приблизился к топору и поднял на плечо. Встал рядом с тушей, начал выбирать с чего начать. Пнул голову твари, что покоилась на длинной шее, поставил широко ноги, опустил лезвие топора в плоть чудища. Голова отделилась так же легко, как если бы существо было слеплено из пластилина. Топор улетел к бочкам. Дима взял двумя руками голову монстра. Морда без лица. Шар, обтянутый кожей, по крайней мере так ощущалось. Сдвинул локтем щеколду дверки, открыл люшку и уставился на танцующее пламя. Секунду подумал и бросил голову в печь. Волна огня осветила яркой вспышкой внутренности печки. Пламя быстро занялось плотью чудища. Дима смотрел, как медленно тает, будто голова была из воска, башка мерзкой твари. Зрелище было завораживающим. Но в тот момент, когда голова монстра превратилась в бесформенный студень, блестящая кучка испарилась. Вот, только что он видел плавящийся кусок монстра и вот его больше нет.
«Что за?!..»
Дима отступил на шаг от открытой дверцы. Развернулся и посмотрел в то место где должно было лежать тело чудища. Его не было. Тварь исчезла.
Он сделал шаг вперёд, туда где только что лежал враг. Пусто. Будто и не было ничего. Дима вернул топор в руки. Всё ещё ошеломлённый, он стоял в ступоре, разглядывал серую землю под ногами.
«Да что за…?!»
Дима поднял взгляд и посмотрел в открытую печку. Пламя продолжало плясать.
«Бред какой-то…»
Он отвёл взгляд влево. Там, где впервые появилась тварь, на том же самом месте, уставившись чёрными провалами глаз, на него пялилось уже две твари.
«Твою мать!»
Только и успел выкрикнуть Дима. Одна из тварей рванула к нему. Больше рефлекторно, нежели осознанно, парень махнул топором, лезвие полетело чудищу прямо в морду. Но тварь сделала движение влево и увернулась от удара. Здоровенным кулаком она саданула Диму в грудь. Кочегар сделал несколько шагов, попятился и завалился на спину у самой дорожки, но топор не отпустил. Но вот что показалось странным. Удар тварь нанесла сжатым кулаком, если его можно так назвать, но Дима ничего не почувствовал. Он упал не от удара, а скорее рефлекторно, когда в тебя летит пудовый шар ты либо принимаешь его, либо падаешь, либо стараешься увернуться, у Димы вышло второе. Другая химера в один прыжок оказалась рядом. Рефлексировать на тему удара времени не представилось. Перебирая ногами, он пополз от твари к колоннам, собирая пыль и грязь робой.
Чудища замерли, наблюдали, как парень поднимается, сжимает обеими руками топор. Происходящие события выбили из головы все мысли. Теперь Дима действовал согласно инстинктам. В подобной ситуации у предков и животных было лишь два пути: бить или бежать. Чудовища казались нереальными, события карикатурой. Дима не боялся драки с монстрами, не испытывал страха, всё человеческое оставило его, он превратился в оголённый нерв, инстинкт.
Бить или бежать – это всё, что осталось. Решение пришло само. Сильный, широкий и уверенный, он сжал топор так, что пальцы побледнели.
Дима закричал и бросился на врага.
Увесистое лезвие топора вошло в лысое темечко одной из химер. А потом ещё и ещё. Монстр обмяк и плюхнулся на землю. Второй урод, что просто стоял и наблюдал, увидел, как Дима расправился с его братом, встал на задние лапы и вытянулся во весь рост, схватил лысый череп двумя громадными лапищами.
Казалось, будь у него рот, оно бы завыло. Мозг Димы заработал как сумасшедший, накидывал всё больше и больше вариантов действия. Адреналин струился по венам и, будто древний викинг, Дима бросился на последнего Сизифа, в один прыжок преодолел труп лежащей твари. Чудище всё ещё стояло, держало обеими руками голову, когда воин был уже рядом. Макушка парня едва доходила до груди чудища. Одним мощным и резким движением он ударил монстра топором в грудную клетку. Лихо опустило руки и взглянуло на рану в груди, а затем посмотрело в лицо Димы. Мёртвые и чёрные глаза встретились с блестящими карими. Дима продолжал держать оружие. Тварь не реагировала. Тогда он резко вытащил топор и саданул чудище по левой коленке, почувствовал, как лезвие проходит через плоть монстра, будто нож проходит через тесто. Сизиф замахал руками и прыгая на одной ноге стал пятиться назад. Вторым резким движением Дима обрубил вторую ногу, и, как только монстр упал, взобрался на его тощую и костлявую грудь, и саданул вражину прямо между глаз. Башка рассеклась пополам, и кочегар почувствовал, как топор вошёл в землю по самый обух. Ещё одна скотина была обезврежена. Дима выпрямился. Он ворочал головой в разные стороны, ожидал увидеть ещё новых монстров, но их не было. Слегка придя в себя, сознание пришло в норму, мозг подкинул план действий. Пока их тела исчезнут, он успеет подкараулить новую партию… если она появится…
У инструментального шкафа лежала канистра с растворителем. Дима сбегал за ней, вернулся. Тела монстров испарились. Не теряя времени, он открутил крышку канистры и выливая её содержимое, побежал через лестницу и проём к ёмкости, из которой, как было указано в рассказе кочегара прошлого, выбирались на свет твари.
