Александр Афанасьев
Друзья и враги
Прицелившись в зеленый ящик с минами, Карл уже хотел нажать на спуск, но почему-то передумал. Перевел прицел чуть выше, прицелился в обтянутую зеленой рубашкой спину минометчика и нажал на спуск.
Минометчик, державший в руках тяжелую мину хвостовиком вниз, буквально рухнул вперед, сшибив весом своего тела миномет с подставки. Второй номер тупо посмотрел на него, на дыру в спине, из которой толчками вытекало что-то красное, потом повернулся, чтобы бежать, – и упал с пулей в груди сам. Трехсотый калибр, разработанный первоначально как охотничий патрон и лишь потом приспособленный для снайперских винтовок, буквально вскрывал жертву, повреждая ей внутренности и делая смертельным почти любое ранение.
Переведя винтовку дальше, Карл выстрелил еще раз, сбив с ног одного из пулеметчиков, – и тут оставшиеся начали кое-что понимать. Лагерь был капитальным, просто удивительно, что его не обнаружили при воздушной разведке – и на наиболее вероятных путях прорыва были выставлены пулеметные гнезда. Но проблема была не в этом, там был очень узкий сектор обстрела. А вот выехавший неизвестно откуда грузовичок, в кузове которого на турели стояла пулеметная установка с крупным калибром – вот это была проблема.
Стрелять было сложно – для маскировки боевики оставили нетронутыми деревья, образующие верхний ярус джунглей, вырубили только подрость первого яруса, и стволы великанов в два человеческих обхвата толщиной мешали стрелять как пулеметчику, так и снайперу. Но снайпер видел цель, а пулеметчик свою цель не видел, он вел беспорядочный огонь, так и не поняв, где именно находится снайпер. Карл, просчитав замысловатую траекторию движения грузовичка между стволами, снял водителя – от попадания пули лобовое стекло пошло трещинами и что-то темное брызнуло на него изнутри. Пулеметчик, кажется, в последнюю секунду своей жизни успел найти снайпера, навел на него ствол своего грозного оружия с зенитным, ракурсным прицелом и даже успел выстрелить. Но пуля прошла над головой залегшего Карла, а вот пуля снайпера попала боевику в грудь и отбросила его от пулемета.
Слева подал голос автомат, потом во всю мощь – ружье, и Карл понял, что скрытность полетела ко всем чертям и сейчас кто убьет больше, тот и останется в живых. Фигуры в зеленом мелькали между мшистыми неохватными стволами деревьев, стреляя на ходу…
И падали.
Они прорвались через кустарник и заросли, которые взрослому человеку были по грудь, – бросая гранаты, потому что впереди, в этих чертовых зарослях, мог скрываться кто угодно, и этот кто-то мог подойти незаметно на удар ножом. Потом кустарник и заросли внезапно исчезли, как будто уничтоженные дефолиацией[11], но старые столетние великаны с роскошными кронами стояли нетронутыми, и поэтому внизу был по-прежнему полумрак, вне зависимости от времени суток. Рассвет уже наступил, только тут царила вечная ночь.
Уже были потери. Погибшего оставили у реки, тащить с собой не было никакой возможности…
Спецназовцы выстроились в порядок прикрытия периметра…
Черт, вот уж не знаешь, что хуже – то ли растительность по грудь, позволяющая скрыться и тебе, и врагу, или вот такой вот голяк. А ведь тут и мины могут быть, чтоб их…
Они увидели колею. Судя по размерам этой колеи, по ней мог вполне пройти легковой автомобиль, внедорожник или пикап.
Вот тебе и вся воздушная разведка – разом. В джунглях она ни черта не работает.
Местность шла вверх – от реки. Почва выглядела достаточно сухой, не заболоченной.
– Выдвигаемся, – Роселли указал направление, – перебежками – вперед.
Первые пару сотен метров они прошли нормально, потом впереди прогремел взрыв – и заговорили в несколько голосов автоматы и пулеметы. Взрыв был достаточно сильный – не граната, не мина.
И тут же – несколько автоматов и пулеметов ударили по ним…
– Продвигаемся! Продвигаемся!
Кто-то бросил гранату с белым фосфором – ослепительный фонтан встал по фронту, кто-то дико закричал. Почти не смолкало ружье, и на левом фланге глухо бухтела «свинья» – пулемет «Мк43», прозванный так за сварливый характер и неторопливость…
Вот тут-то Роселли пожалел, что у них было только два снайпера и обоих он отдал в группу охвата. Кажется, что снайпер в джунглях не нужен, а вот сейчас им именно снайпера и не хватало…
Тем не менее они продвигались вперед.
Едва увернувшись от автоматной очереди, старшина занял позицию за заросшим мхом гигантом, за которым могли спрятаться пятеро таких, как он, – и в этот момент перекрещенный трассерами полумрак джунглей прочертила, оставляя за собой полосу серого дыма, ракета и взорвалась, воткнувшись в одно из деревьев. Видимо, они были у самого лагеря, если пошли в ход РПГ.
– Связь! Связь!
Связист, рискуя жизнью и отстреливаясь из короткоствольного автомата, перебежал к командиру, плюхнулся рядом. Места им двоим за деревом – вполне хватало…
– Связь установлена, сэр.
Главный старшина схватил гарнитуру рации, в этот момент рядом что-то взорвалось, и их осыпало землей и щепками от дерева.
– Мать твою, Гидра, я Альфа-четырнадцать, прошу срочной связи! У меня экстренная ситуация, прием!
– Альфа-четырнадцать, я Гидра, слушаю тебя.
– Гидра, я Альфа-четырнадцать, фаза один выполнена, выполняем фазу два, сопротивление намного выше расчетного, повторяю – намного выше расчетного. У нас впереди до пяти – ноль танго, повторяю – до пяти – ноль танго, с пулеметами и гранатометами. Сильно укрепленные позиции, как поняли?
– Альфа-четырнадцать, понял вас, продолжайте.
– Гидра, лагерь недоступен с воздуха, повторяю – недоступен с воздуха, он ни черта не разведан, и тут они кишмя кишат. Мне срочно нужны большие парни с Сальвадора, Кубы или еще откуда-то или хотя бы поддержка с авианосца. Мне срочно нужна авиаподдержка, как поняли, прием?
– Альфа-четырнадцать, красный свет, красный свет. Там муссон, большие парни не могут подняться в воздух, прием. Парни с авианосца будут готовы, но не ранее, чем через шестьдесят майк, как поняли?!
– Гидра, мы не пробьемся к лагерю через этот огонь, прием.
– Альфа-четырнадцать, если не можете пробиться, отступайте к реке, занимайте оборону и ожидайте эвакуацию, прием.
Вот ублюдки. Как будто они не знают, что при отступлении будут еще большие потери, чем при наступлении.
– Гидра, мне срочно нужна любая поддержка. Я попытаюсь закрепиться на позиции, прошу немедленно сообщить о наличии любой поддержки, красным кодом, прием.
– Альфа-четырнадцать, вас понял, отбой.
Как всегда – их подло подставили. Как всегда – им придется выкручиваться из этого дерьма самостоятельно.
И, как всегда, – они выкрутятся.
– Держать линию! Держать линию!
Оставалось надеяться только на то, что Рэ и снайперы выйдут к лагерю необнаруженными и обстановка позволит им отработать по целям…
Кайман-четырнадцать, позывной, под которым работал Рэ, вышел на связь через несколько минут, доложил о том, что начинает работать. Почти одновременно с этим Гидра сообщила о направлении в район проведения операции «Тендерстиков», бронекатеров с минометными системами. Стодвадцатимиллиметровая мина позволяла отлично работать в джунглях, если только местность не была совсем уж болотистой. Наличие хоть какой-то поддержки радовало.
– Начинаем движение! Перезарядиться, и вперед!
Пулеметчики перезарядили «свинью» и «Стоунеры», патронов к дробовику почти не осталось, по джунглям плыл сизый пороховой дым и гарь. Впереди уже что-то горело, загорелось от белого фосфора…
– Вперед!
И морские спецназовцы все вместе обрушили на противника лавину огня, продвигаясь в линию вперед…
Карл увидел отступающих. Не наступающих на него боевиков – с ними должно было разбираться прикрытие, а именно отступающих, бегущих людей, они бежали направлением с востока на запад – то есть именно с того направления, с которого должна была подходить основная группа. Это было интересно, тем более что они не ожидали удара с фланга.
Дэ со своей винтовкой уже работал, одетые в зеленое боевики противника отступали, огрызаясь огнем, перебегали, на мгновение задерживаясь за иссеченными осколками стволами деревьев, и падали, потому что были отлично видны снайперам. Карл застрелил одного, потом второго, потом ему удалось свалить пулеметчика – в отличие от остальных он был не в легкой зеленой куртке, а голый по пояс, с пулеметными лентами. Это было так просто, что даже неинтересно. Боевики получали удар оттуда, откуда не ждали, и падали, убитые точными выстрелами.
– Они бегут!
В этот момент совсем рядом рванула граната, Карла осыпало землей, бросив ему ее прямо в лицо. Взрыв был настолько неожиданным и сильным, что он выпустил винтовку из рук и выхватил пистолет.
– Они отступают! Бегут!
Снова забухало ружье, и где-то впереди и справа вырос фонтан огня фосфорной гранаты. Потом забухтел крупнокалиберный – и почти сразу же смолк, то ли Дэ достал, то ли кто-то из наступающих. Карл стрелял из пистолета – и видел, что попадает…
– Вашу мать…
Старшина свирепо уставился на ткнувшийся носом в ствол грузовичок. В кузове стояла пулеметная спарка американского производства.
– Откуда ублюдки это взяли?
Один из спецназовцев запрыгнул в кузов.
– Сорок второй год, сэр, снято с бомбардировщика. И коллиматор бомбардировочный был, потом его на зенитный прицел заменили. И лент полно.
Все понятно. В свое время САСШ продали Бразилии свои старые «Б29», они использовались для разных целей, в том числе для бомбежки племенных территорий в Амазонии и в последней Аргентино-Бразильской войне за Парагвай и территории. Пулеметы оттуда, там на каждой машине их море было, по десять-двенадцать штук. А теперь они оказались в лесу…
Кто-то сунулся в кабину, выбросил тело водителя с половиной головы, присвистнул. Потом перебросил главному старшине валлонскую десантную винтовку со складным прикладом.
– Парень был явно не из бедных, сэр.
В основном здесь имели хождение «калашниковы», в том числе дешевые африканские копии, в основном под патрон 7,92.
– Так, прочесать здесь все. И посмотрите, что с пулеметными установками. Возможно, мы доедем на этой тарахтелке до самой воды…
– Сэр! Сэр, здесь что-то…
Крик одного из спецназовцев в рацию прервала короткая и глухая автоматная очередь…
– Периметр! Обеспечить периметр!
– Есть!
– Доклад, доклад!
– Сэр, здесь паучья нора! Здесь паучья нора!
Грохнул взрыв – уже граната. Так и есть – почва сухая, достаточно сухая, чтобы здесь были паучьи норы. Главный старшина застал Индокитай и надеялся, что никогда больше не встретится с норами.
А вот встретился…
– Северный сектор, сэр!
Когда главный старшина Роселли подбежал к тому месту, где нашли паучью нору, он увидел троих «тюленей», столпившихся возле нее – но не подходящих близко. И одного, которому оказывали помощь…
Загремела еще одна автоматная очередь – на сей раз южнее.
– Главный, что там?
– Сэр, кажется, там кто-то был!
Все на взводе – неудивительно, что всем кажется.
– Снайперам занять позиции. Готовность к отражению атаки. Наблюдатели, прикройте.
Подбежали еще двое «тюленей».
– Цел?
Раненый криво усмехнулся:
– Да, сэр. Этим ублюдкам не застать меня врасплох.
Док одними глазами подтвердил – ничего особо страшного.
– Нужно лезть вниз.
Паучья нора…
Они бывают самые разные, в бассейне Амазонки их не так-то много, потому что почва сырая и слишком много корней, которые затрудняют копание этих самых нор, но в лагерях они есть, часто бывает так, что лагерь зачищают и уходят, даже не подозревая, что под их ногами – еще один лагерь, возможно, больший по размерам, чем первый. Это и есть паучья нора – иногда она такая, что можно идти пригнувшись, иногда – можно ползти, как змея, протискиваясь между переплетением кореньев…
Те, кто ходит вниз и зачищает паучьи норы, особенные люди, они есть в каждом подразделении – группа со специальной подготовкой, в Индокитае этим занималось обособленное подразделение. Тоннельные «крысы». Сейчас группа, обученная по программе «крыс», имелась в каждом отряде.
Револьвер. Пистолет не подойдет, «крысам» нужно безотказное оружие, способное работать, даже если оно полежало в грязи или в воде. Для «крыс» выпускался бесшумный тоннельный револьвер «AAI» на базе «Смит-Вессона», еще с собой брали укороченные помповые или другие ружья, тоже под специальный бесшумный патрон[12]. Пользовались популярностью револьверы 410-го калибра, аргентинские «Доберман» и североамериканские «SW Governor» и «Тендер-Пять» со сменными барабанами. В них можно было вставлять патроны стандартного 45-го калибра, дробовые 410, хорошо шедшие в пещерах и против змей, и специальные, бесшумные, у которых пуля выталкивалась поршнем.
Фонарь. Фонарей обычно брали два – один мощный, аккумуляторный, на группу, и у каждого – небольшой, светодиодный, не боящийся сырости. Некоторые «крысы» брали с собой фонарь-налобник, но не вешали его на голову, а крепили наподобие часов к левой руке, только «циферблатом» вниз, а не вверх. Удобно светить, а если нужно – можно направить луч к себе или прижать руку к земле, к одежде, чтобы не светиться. Некоторые «крысы» вообще действовали без фонарей – для того, чтобы в пещерах погибнуть, достаточно было порой светящегося циферблата часов.
Гранаты. Ни одна из штатных гранат не годилась для использования в подземных тоннелях, она убивала всех и часто вызывала обвал. Гранаты изготавливали вручную, с зарядом в четверть от обычного. Некоторые ухитрялись делать гранаты из патронов десятого калибра.
Ножи. Кто-то брал с собой нож, кто-то заточенную саперную лопатку, кто-то даже мачете. Пользовался популярностью старый стальной колышек от палатки, заточенный и обмотанный посаженной на клей веревкой. В тоннелях водились змеи, были и специальные ловушки со змеями – этот колышек был хорош как щуп.
Газ. Кто-то применял газ, кто-то нет. Газ глушил не разбирая, вынуждая и «крыс» надевать газовые маски. В газовой маске и слышно, и видно плохо, а местные научились спасаться от газа, применяя водяные затворы, – тоннель резко шел вниз, потом вверх, и все это место заливалось водой. Тем не менее кто-то использовал газ, либо слезоточивый, либо нервно-паралитический, запрещенный. В тоннелях было можно все – никто не полезет проверять.
Связь. Ни одна стандартная рация не могла гарантировать уверенный прием под землей. Выкручивались по-разному. Кто-то брал старый проводной телефон, кто-то пытался обойтись обычной связью, кто-то и вовсе не брал ничего, уходя в неизвестность.
Обмундирование. Всегда по-разному. Если проникновение в пещеры планировалось, обычно надевали пятимиллиметровый костюм легкого водолаза. Если пещера попадалась случайно, то лезли в том, что на тебе.
Хитрости. У каждого свои – хочешь в живых остаться, чего только не придумаешь. Фонари на раскладных удилищах, чашки на таких же удилищах, в которые закладывали гранаты. Гранаты с тридцатисекундным замедлителем. Даже карманные огнеметы, размером со стандартную армейскую фляжку.
Рэ, Диггер, дядя Том и Кот. Четверо бойцов специальной группы SEAL, прошедших подготовку по программе тоннельных «крыс». Можно было просто уйти, но они знали, что этого не сделают. Сейчас они молча готовились к спуску.
Сам по себе спуск – занятие весьма опасное, что доказывала рана, полученная Крейгом. Для того чтобы хоть немного обезопасить себя – у каждой «крысы» был специальный заряд. Примерно триста грамм тротила на длинном шнуре и, на метр выше, – еще пятьдесят. Суть была в хитром детонаторе – взрыв верхнего, малого заряда происходил на долю секунды раньше, чем нижнего, и как бы «запечатывал» лаз. Раскаленные газы и ударная волна направлялись не вверх, в колодец, а по тоннелю, и все, кто там был, погибали от смертельного избыточного давления и ожога легких. Придумали это русские саперы, столкнувшиеся с тоннелями на Востоке, но там-то твердая земля, а тут – сырость, в любой момент может все рухнуть. Поэтому заряд можно было применять далеко не всегда…
Диггер достал из рюкзака зеркальце на длинной ручке, поднес его к обнаруженному колодцу. Дядя Том посветил – фонарем, прикрепленным к чему-то, наподобие небольшого раскладного удилища.
– Нельзя…
Рэ посмотрел в зеркало и утвердительно кивнул – взрыв саперного заряда мог вызвать обрушение тоннеля. Хорошо было то, что взгляд не улавливал стандартных ловушек. Чаще всего бывает растяжка – леска и замурованная в глине граната с выдернутой чекой. Иногда в стене оказывается замурованной змея, иногда – пол колодца, который кажется твердым – на самом деле таковым не является, и под ним находятся стальные или даже бамбуковые острые колья, смазанные ядом змеи. Местные индейцы пользовались также выделениями каких-то рыб, вызывающими мгновенную смерть…
Кот подготовил гранату. Рэ пристегнул к ноге длинную, черную, тонкую веревку со стальным сердечником – так делали все, кто шел первым. У него был саперный заряд – три килограмма, он должен был установить его в тоннеле и подорвать, чтобы вызвать обрушение по крайней мере его части. Все они избавились от всего лишнего, у троих были револьверы, дядя Том с дробовиком «Кольт-Дефендер» должен был прикрывать их, идя последним.
– Полчаса, не больше, – предупредил Роселли, – времени нет.
– Да, сэр.
– Устанавливай заряд – и назад. У меня нет времени возиться здесь.
– Да, сэр.
– Удачи.
Никто не ответил – у «крыс» считалось плохой приметой отвечать на пожелание удачи да и вообще много трепаться перед спуском.
Кот выдернул запал.
– Бойся!
Граната нырнула вниз – хлопнуло, больше это было похоже на выстрел из крупнокалиберного дробовика, нежели на взрыв.
– Чисто!
Рэ нырнул вниз…
Внизу было дымно, он замотал нижнюю часть лица шемахом, смоченным водой из фляжки, надел очки, но все равно щипало глаза, было неприятно. Прыжок вниз – это всегда испытание, тот, кто идет первым, ставит свою жизнь на кон, это опаснее, чем прыгнуть ночью с парашютом на незнакомую площадку. Выставив револьвер вперед, он присел, ожидая всего, чего угодно – от удара заточенной бамбуковой пикой до выстрела из автомата «АК», – но ничего не было. Направив луч света в тоннель, он понял, что в паре шагов от колодца лежит труп.
Это был труп индейца. Полностью голый, если не считать набедренной повязки, но с автоматом «АК». Низкорослые, агрессивные, жестокие индейцы, знающие местность, как нужник в собственном доме, чувствовали себя свободно и в подземных лабиринтах, это было их преимуществом – низкий рост, щуплое телосложение позволяли им передвигаться в подземных городах намного быстрее, чем рослым североамериканцам. Они копали эти города с упорством муравьев, создавая настоящие шедевры подземной архитектуры, с целыми залами, складами, лабиринтами. Но вот сами эти тоннели их научили рыть совсем другие люди, местные индейцы до этого относились к земле со священным трепетом, считая ее матерью. Рыть в ней колодцы значило наносить матери раны, но сюда пришли люди, которые ненавидят североамериканцев, ненавидят их люто и истово, и они научили их копать эти города и убивать североамериканцев – тихо, методично и жестоко. Все знали, кто эти люди, но никто это не произносил вслух. Некоторые отсталые племена считали чем-то похожих на них пришельцев богами[13].
Индеец был мертв. В свете фонаря кровь на его смуглой коже казалась полосками черного целлофана.
Рэ дважды дернул за шнур и пошел вперед. Это значило – можно спускаться…
Коридор был не из самых сложных. Примерно четыре-пять футов высотой в разных местах, достаточно широкий, чтобы мог пройти человек. С обеих сторон свод подпирали стояки, сделанные из местного дерева, а кое-где и корни, толщиной с руку и больше. Конечно же, коридор постоянно петлял и просматривался в лучшем случае на пять метров вперед.
Диггер спустился вторым, хлопнул Рэ по плечу и передал ему зеркальце – под левую руку, в правой – револьвер. «Крысе» лучше было бы быть многоруким Шивой, были такие, которые крепили на лоб фонарь, но Рэ так никогда не рисковал. Револьвер в правой руке, и зеркало в левой, оно же сможет помочь отбиться от змеи. Светить должен был идущий вторым Диггер, причем светить так, чтобы Рэ было все видно. Все это отрабатывалось не раз, и поводом для того, чтобы сменить напарника, могла стать либо демобилизация, либо смерть.
Взведя курок, Рэ осторожно пошел вперед. Пахло дерьмом и могильной сыростью – индейцы испражнялись прямо в тоннелях, иногда даже не закапывая дерьмо. Тоннельный ход шел вверх – в гору, там было возвышение.
Все правильно…
В тоннелях было полно живности. Змеи, почти все ядовитые, в Амазонии змеи либо ядовитые, либо такие огромные, что могут сожрать человека. Могильные летучие мыши, какие-то многоножки, пауки, в основном тоже ядовитые. Какие-то белые черви, достигающие толщины пальца взрослого мужчины. Говорили, что есть какие-то змеи, способные передвигаться под землей, как черви.
Через десять метров Рэ заметил растяжку, поставлена она была неаккуратно, на белую, хорошо видимую в свете рыболовную леску. Даже не рыболовную – такую леску используют в сетях. Рэ понадобилось около минуты, чтобы снять растяжку, примотав рычаг заранее припасенным куском скотча.
Потом они пошли дальше.
Нападение, как это и бывает обычно в пещерах, произошло внезапно. Впереди что-то мелькнуло, впереди была тьма, как всегда бывает перед проломом, – и там что-то мелькнуло. Что-то живое, а значит – смертельно опасное.
– Контакт!
Рэ выпустил все пять патронов, которые были в барабане, и упал на колено. Диггер бросил гранату.
– Опасность!
Впереди хлопнуло, потянуло дымом.
Диггер хлопнул Рэ по плечу и передал ему заряженный пистолет, взяв взамен разряженный. В тоннелях тот, кто идет первым, никогда не перезаряжает, ему всегда дают то, что нужно. Самому Диггеру передали еще один револьвер.
Рэ и чуть позади Диггер двинулись вперед. Кот и дядя Том остались на месте, на всякий случай стравливая веревку. Через несколько шагов Рэ и Диггер поняли, что впереди – пещера.
Это была довольно большая каверна в земле, размером примерно тридцать на сто футов и высотой футов пять, даже больше. Потолок подпирали заботливо вырезанные и доставленные сюда под землей деревянные колонны, сверху в нескольких местах медленно капала вода, но сыро здесь почему-то не было, видимо, придумали что-то. Здесь стояли какие-то ящики, их было много, и они были зеленого цвета. Дураку ясно, что в них…
У входа лежал труп.
Это снова был индеец с разорванной грудью, револьверы «крыс» были сделаны так, что давали контролируемое рассеивание дроби, чтобы попадать в цель в любом случае. Верней, это был не труп – он мокро хрипел, на губах пузырилась кровавая пена. Диггер достал заточенный штырь, который всегда таскал с собой, и резко ударил им вперед, наваливаясь всем телом. Индеец заклокотал горлом – и тут же затих…
Ничего, кроме длинного копья, на котором было обоюдоострое, промышленной ковки лезвие, у него не было. Совсем дикий – тут столько оружия лежит, а он с каким-то копьем…
Рэ посмотрел на часы – «крысиные» часы, «крысы» носили часы на специальном ремешке с клапаном, клапан застегивался, закрывая собой циферблат. Причем застегивался он не на липучку, треск которой в тоннелях слышен за сотню метров, а на специальную застежку, две полоски шерсти, под одной подшит магнит, под другой – маленькая стальная полоска. Бесшумно и действенно.
– Время. Я установлю заряд. И надо сваливать…
Диггер кивнул – и тут же крикнул:
– Ложись!
Никто не успевал. Индеец появился словно из-под земли, они совершили ошибку, не зачистив как следует помещение… Хотя с индейцами ничего нельзя сказать точно, существовало поверье, что есть племена, которые могут отводить глаз любому человеку и животному, которые могут приблизиться к ягуару на расстояние вытянутой руки и ударить его тонким копьем прямо в глаз, чтобы не портить шкуру. Индеец уже прыгнул, непонятно, как он это сделал при таком низком потолке, – но он прыгнул, он летел, и длинный нож его был нацелен прямо на североамериканцев, даже если упасть на землю – все равно один умрет. Но тут что-то произошло… Рэ упал, и индеец всем телом упал на него, тяжело наваливаясь и лишая дыхания. Но он был мертв… окончательно, бесповоротно, и горячая кровь текла на Рэ сплошным потоком из разорванной пулями груди.
– Черт бы все побрал… Ты цел?
Диггер, который бросился в сторону, схватил индейца, уже мертвого, потащил его в сторону, освобождая Рэ. Рэ закашлялся…
– Черт… ударил?
У лаза дядя Том перезаряжал «мясорубку», восьмизарядный «Дефендер» – бесшумное и смертоносное оружие[14]…
– Там вверху бой.
Рэ посмотрел на свою форму – нож, наверняка со смазанным ядом лезвием, ткнулся в него, но ему повезло – угодил в кевларовую подложку. Не пробил.
– Устанавливаем заряд и сматываемся отсюда…
Рэ начал устанавливать заряд. Дядя Том пошел куда-то вглубь, подсвечивая сам себе фонарем.
– Эй, подожди. Здесь какие-то документы…
Пока «крысы» ушли в нору, те, кто остался наверху, должны были организовать хоть какую-то оборону, а также подготовить путь к отступлению. Время поджимало, и надо было быть готовым ко всему…
Маленький грузовичок с крупнокалиберной спаркой в кузове так и стоял, ткнувшись бампером в ствол. Двое «тюленей» подошли к нему, один сунулся в кабину, уже гудевшую от насекомых…
– Черт, ну и вонища… репеллента нет?
– Выбей стекло. Все равно ничего не видно.
– А там?
Второй уже был у пулемета.
– Все в норме. Мясорубка готова. Сдавай назад потихонечку…
За пулемет – и не убий…
Первыми этих заметил Карл. Он занял позицию, на сей раз на дереве – случайно наткнулся на едва заметные скобы, вбитые в дерево и ведущие наверх. Наверху оказалось вполне даже полноценное снайперское гнездо, хорошо, что оно было пусто, когда они пришли сюда, иначе не миновать бы беды. Вообще, складывалось впечатление, что этот лагерь готовился «на вырост» для приема крупного боевого соединения повстанцев, и готовился основательно.
Карл пересчитал патроны – их осталось всего семьдесят шесть. Для снайпера достаточно, для пехотинца – на пять минут боя. Все равно – надо экономить, если учесть, что изначально было сто двадцать.
– Дэ, я Карл, прием.
– Карл, это Дэ, слышу тебя, – отозвался второй стрелок – снайпер.
– Занял позицию, держу юг. Тут, кажется, тропа.
– Держу юг, чисто…
Карл взглянул на часы – он предпочел бы уйти отсюда. Чертовы «крысы», какого хрена они туда полезли? У них и так уже есть потери, еще не хватало…
И тут он увидел движение. Что-то мелькнуло впереди…
Опытный наблюдатель во время работы никогда не смотрит на одну точку, так ничего не увидишь. Движение лучше всего ловится боковым зрением, особенно – движение в лесу и если противник одет в камуфлированную форму. Вот Карл и уловил движение, приник к прицелу винтовки, поставленному на среднее увеличение. И почти сразу же заметил перебегающего к другому укрытию человека. А потом – еще одного.
– Карл – всем, у нас контакт с севера, множественный контакт с севера…
– Принято. Готовность к отражению.
Карл прицелился, и когда один из наступающих в очередной раз попытался перебежать, он споткнулся и упал на полпути…
В следующее мгновение сразу две ракеты РПГ полетели в него.
– Черт!
Занять подготовленную позицию было ошибкой – нападающие отлично знали, где гнездо.
Карл бросился в сторону, прижимая к себе винтовку, и выпал из гнезда с пятнадцатиметровой высоты, прежде чем одна из ракет превратила гнездо наблюдателя в пылающие обломки…
– У нас контакт с юга! Множественный контакт с юга!
– Гидра, я Альфа-четырнадцать, у нас контакт с юга, на нас наступают. Дайте контакт с Т-стиками.
– Альфа-четырнадцать, Т-стики будут через десять майк, повторяю – через десять майк, позывные – Дробовик-один, два и три.
– Гидра, через десять минут нас по земле здесь размажут! Я не могу отступить, у меня крысы в норе!
– Альфа-четырнадцать, тогда держитесь. Мы делаем все, что можем.
– Контакт с севера! Контакт с севера!
Проныра, единственный в группе пулеметчик с тяжелой «свиньей» – «Мк43 mod 1», перебежал левее и плюхнулся в небольшую промоину, опережая пули. Тут было не так безопасно, как за огромным древесным стволом, но все же задницу укрыть можно было.
Боевики наступали разреженным строем, перебежками, прячась за деревьями от пуль и снова продвигаясь вперед. Поймать их было не так-то просто.
Улучив момент, Проныра нажал на спуск, выставленный на сошки пулемет бабахнул – и перебегавший человек с разбегу ткнулся лицом в землю…
– Ага! Йехху!
Его попытались нащупать сразу из нескольких автоматных стволов, одна из очередей вспорола землю совсем рядом, но он остался цел и сумел убить еще одного. Спецназовцы, выстроившись в подобие линии, выпускали последние сорокамиллиметровые гранаты – единственное средство, которое действует в таких вот случаях. Проблема в том, что это не патроны, десяток, ну полтора – вот максимум, что можно взять. Хорошо, что удалось пополнить боезапас в лагере – боеприпасы с нескольких найденных «АК» пошли в дело, в дело пошли и бельгийские трофеи.
И тут он увидел ковыляющего, приволакивающего ногу человека – в сорока-пятидесяти метрах от него…
– Карл? Карл!
Боевики заметили – и тоже открыли огонь по нему, в руке у Карла была снайперская винтовка, стрелок никогда не бросит свое оружие, не останется безоружным. Пройдя несколько метров, Карл упал под пулями.
– Карл, твою мать!!
Проныра, стреляя из пулемета и что-то крича, побежал вперед. Пули попадали в деревья рядом с ним, рвали кору и мох, били в землю, а какие-то даже, возможно, попали в него. Но он все равно бежал и стрелял – пока не кончилась лента и пока он не упал рядом с Карлом.
– Цел?! Ты – цел?
Проныра перевернул Карла на спину, тот закашлялся, выругался…
– Черт бы все побрал…
– Пошли отсюда. Пошли отсюда, ты можешь идти?!
Кто-то заметил их, открыл отсекающий огонь.
– Кажется… доползу.
– Тогда ползи! Ползи!
– Дай мне… пистолет. Мой… пистолет.
У Карла была то ли сломана, то ли вывихнута рука, Проныра вырвал из кобуры Карла пистолет и ткнул ему в руку.
– Уходи! Я прикрываю тебя!
Карл скривился…
– Черт… Проныра… на Леди пиво с меня.
– Пошел!
Проныра перезарядил пулемет – тут по нему чиркнули, одна за другой, еще две пули, именно чиркнули, потому что он сегодня был как заговоренный. Зеленые куртки мелькали совсем рядом.
– А-а-а-а! Б…!!! Я вас…
Пристрелочная мина взорвалась, полыхнула ослепительным кустом белого фосфора в паре десятков метров.
– Не нравится! Ублюдки! – «Свинья» бухтела и бухтела, выплевывая пулю за пулей. – Получайте, б… Получайте!
Третья пуля попала в него – и он упал, задохнувшись от боли. Потом неуверенно начал вставать – и тут кто-то подскочил сзади и потащил за собой, стреляя из пистолета прямо над головой Проныры, это было так громко, что разрывалась голова. Весь сумрачный лес был перерезан нитями трассеров, зелеными североамериканскими и красными – противника, пули, словно живые, искали людские тела. И тут впереди взорвалась еще одна фосфорная мина, как раз на том самом месте, где лежал только что Проныра…
