bannerbannerbanner
Личная эвакуация

Алекс Орлов
Личная эвакуация

Полная версия

Глава 14

Часы показывали половину третьего ночи. Чай в стакане остыл, в углу ТВ-бокс уныло молотил жвачку новостного канала – с начала дежурства лейтенант полиции раз пятнадцать посмотрел нарезку одних и тех же событий. Хотелось поискать что-то получше, однако начальство запретило «ночные развлечения», и парень из радиоподдержки пришел и закоротил настройку на единственный канал с низким уровнем звука, чтобы не мешал выслушивать донесения с мест.

– Управление, ответьте… Патруль «двадцать два – полста – восемнадцать» на связи…

– Управление, дежурный лейтенант Ройлис, – представился дежурный, удерживая пальцем истертую кнопку передатчика. Уже полгода им обещали поставить новую модель с сенсорным управлением, но, похоже, заявку убрали под сукно, а потому, получая очередной доклад, приходилось сгибаться над столом и удерживать эту расшатанную кнопку.

– Сэр, мы прошли по дополнительному маршруту, который нам спустило управление. Аккуратно держались на хвосте объектов, и они нас не заметили.

– Так, минутку. Они не совершали ничего подозрительного?

– Они просто мотались по адресам, сэр, потом в порт. Поскольку на них никакой аппаратуры не ставилось, мы просто держались на расстоянии.

– То есть это все?

– Ну, не совсем, имеется кое-какая агентурная информация.

– Говорите.

– Они ищут какого-то Савояра. Но это вроде инициатива бригадира – главный босс к этому не причастен.

– Это все?

– Это и так больше, чем нам спускали, сэр.

– Нет-нет, я не в претензии, очень полный доклад, я это обязательно отмечу.

– Спасибо, сэр. Мы тогда вернемся на свой маршрут, а то у нас еще план не закрыт.

– Разумеется, возвращайтесь, до связи.

– До связи.

Отпустив кнопку, лейтенант радостно щелкнул пальцем по стеклу дежурной загородки, которую в управлении называли собачьей будкой.

Получалось, что интуиция его не подвела и он не зря скинул задание одному из патрулей. Они, конечно, ни за что не хотели брать сверхурочную работу, однако лейтенант сегодня был дежурным по управлению, и его приказ не обсуждался.

И вот – все сошлось, а значит, можно было доложить об успехе тому, от кого зависело дальнейшее продвижение по службе. Но сейчас ночь! Лейтенант взглянул на настенные часы. Да, ночь, однако капитан Линнварт настаивал, чтобы в любое время и все такое.

Лейтенант хорошо помнил, как тот вошел в комнату Четвертого отдела, остановился у стола лейтенанта и, положив ему на стол несколько бланков с чипами, сказал:

– Ройлис, я давно за вами приглядываю и, знаете, что?

– Что, сэр? – спросил лейтенант, завороженно глядя на капитана Линнварта.

– Мне скоро может понадобиться начальник отдела сопровождения, поскольку Ганс уедет на полгода в академию, а потом на повышение.

– И что я должен делать, сэр? – спросил тогда лейтенант.

– Вот тут, в стопочке, – и капитан постучал пальцами по бланками с чипами, – кое-какие сведения о кое-каком человечке. Ознакомься и поглядывай тут, авось сойдутся кое-какие линии, и тогда – звони в любое время дня и ночи.

– В любое время дня и ночи, – повторил лейтенант вслух слова, сказанные тогда капитаном, и, оглядевшись, понял, что звонить из «собачьей будки» неудобно, она была сделана из прозрачного пластика и просматривалась со всех сторон. И хотя в вестибюле сейчас никого не было, кроме капрала на проходной, лейтенант предпочитал более укромное место, в конце концов, это был тайный договор между ним и капитаном, а стало быть, светиться не следовало.

Лейтенант рванул хлипкую дверцу, чтобы вырваться наружу, но та лишь задрожала и не поддалась. Лейтенант рванул еще раз, и из хрипловатого спикера послышалось предупреждение:

– Дежурный не имеет права оставлять пост без наблюдателя!.. Дежурный не имеет права оставлять пост без наблюдателя!.. Дежурный не имеет права оставлять пост без наблюдателя!..

– Хватит уже! Хватит! Я понял! – отмахнулся лейтенант и, высунувшись в окошко, позвал капрала:

– Эй, приятель, давай сюда!

– Я не имею права, сэр. Часовой должен находиться на посту неотступно, в противном случае…

– Сто удо, дружок! Сто удо тебе, если заместишь меня на двадцать секунд!..

– Я не имею права, сэр, – мотнул головой капрал, и лейтенант подумал: «Вот гад», однако изобразил на лице лучшую из улыбок и увеличил сумму.

– Ладно, двести удо, чтобы я мог отойти в сортир.

– Точно в сортир? – уточнил капрал.

– Ну а куда же еще?

– У вас в расписании дежурного имеется туалетный перерыв, и вы должны терпеть до указанного интервала, – настаивал на своем капрал.

«Вот гад», – снова подумал лейтенант и живо представил себе, как бьет капрала по голове стулом.

– Я скушал сливы, приятель… Мерзкие сливы. Они были лиловыми, а должны быть синими. Я перепутал цвета и сейчас нагажу прямо здесь. Ты хочешь, чтобы у тебя на посту воняло?

– Но вы в «будке», сэр…

– Я открою дверь и вышибу стену, только чтобы ты понял, как все серьезно.

– Хорошо, двести пятьдесят удо.

– Семьдесят удо, говнюк!

– Двести!

– Хорошо, двести. Иди сюда, – согласился лейтенант, неожиданно ощутив в брюхе характерный позыв.

«Самовнушение», – сказал он себе, однако ощущения не прошли и даже напротив – усилились.

«Ну и ну», – подумал лейтенант, доставая две сотенные бумажки.

Определив полицейского капрала как посетителя, автоматизированная система надзора впустила его в загородку. Капрал тотчас выхватил деньги из рук Ройлиса, а тот выскочил наружу и засеменил в сторону управленческого туалета на первом этаже.

Днем здесь было не протолкнуться – прикомандированные, курьеры, агенты юридических контор. Однако ночью было тихо, только негромко журчала вода в кабинке номер восемь, где все еще не могли ликвидировать поломку поплавкового клапана.

Лейтенант зашел в кабинку, потом нагнулся, чтобы убедиться, что, кроме него, по сортиру никто не шастает, и только затем стал набирать заветный номер.

Сначала пошли длинные гудки, и лейтенант вздохнул, представляя, как отреагирует на ночной звонок капитан Линнварт.

Глава 15

Телефон капитана был переключен на инфразвуковой звонок, поскольку его жена была полностью лишена инфраслуха. Сам он тоже был не слишком талантлив, однако отличить вибрацию кондиционера от простого наигрыша мог. Обычно мог, но накануне капитан выпил. Просто так – сам с собой, но за двоих, а потому не услышал звонка и был разбужен шлепком супруги по голому животу – очень больно!

– Уоппс! – вырвалось у него, и он сел на кровати, таращась в темноту. От шума сработал ночник, и в спальне стало светлее.

– Ты… Ты с ума сошла, Хлоя!..

– А почему твой телефон трезвонит, а ты храпишь как ни в чем не бывало?! – проорала жена, и ее злое лицо в этот момент потеряло весь омолаживающий эффект, на который капитан Линнварт три года откладывал деньги.

Это был его подарок – отражательный диск из генометалла, вставляемый в основание черепа пациента. Он растворялся в течение пяти-семи лет, и все это время пациент выглядел на пятнадцать лет моложе. Однако резкие эмоции нивелировали этот эффект – нельзя было ни смеяться, ни плакать, ни злиться.

– Эта железка, она загудела словно колокол!.. – продолжала орать Хлоя.

– Да-да, я понял, дорогая, я не учел, что диск может воспринимать инфразвонок. Извини еще раз.

И, подхватив телефон, капитан в пижаме выскочил в коридор, плотно прикрыл за собой дверь и только после этого ответил:

– Але, капитан Линнварт слушает.

– Сэр, это лейтенант Ройлис! Извините за поздний звонок, просто обстоятельства так сложились, что…

– Ты что, лейтенант, совсем охренел? – Капитан покосился на дверь спальни и поспешил перейти в гостиную. – Ты совсем охренел, спрашиваю? Ты знаешь, который сейчас час? Тебе чего не спится?

– Я сегодня дежурный по управлению, сэр. Я понимаю, что сейчас ночь, но вы сами говорили – звонить в любое время, когда появится информация на объект. А она появилась.

– Какой объект? – переспросил капитан, хотя сразу понял, о ком идет речь. Для него было важно, чтобы лейтенант не особенно зацикливался на этом задании и впоследствии нигде не поднимал этой темы.

– Ну, вы же мне папку давали с материалами, и там были описаны несколько объектов поиска. И вот теперь по приметам один похожий нашелся.

– И какой же?

– Савояр.

– Савояр, – повторил капитан. – Я уже и забыл, о чем речь шла, дело то давнее и теперь уже не так актуально.

– Правда? Выходит, я зря вас побеспокоил? – В голосе лейтенанта послышалось разочарование.

– Да ладно, я же сам тебя попросил. Так что спасибо, и я обязательно учту этот твой успех.

– Ну какой это успех, сэр, если ничего уже не нужно?

– Нужно-нужно, я постараюсь это куда-то пристроить, ты мне, главное, обстоятельства опиши.

– Обстоятельства стандартные, сэр, я бы даже сказал – совершенно случайные. Наружка северного района и еще одна бригада управления работали по бандам по программе борьбы с организованной преступностью, ну и оказалось, что бандиты ищут кого-то. Наши полюбопытствовали, подняли кое-какой материал, агентов, и оказалось, что мафиози ищут этого самого Савояра. Я, как увидел предвариловку, потребовал отработать конкретно, но он уже куда-то залег.

– В городе?

– Думаю, в пригороде, в северной части.

– Ну и ладненько, лейтенант. Хорошо поработал, спасибо. Спокойной тебе смены, а я пойду спать.

Глава 16

Не то чтобы капитан Линнварт забыл про данное лейтенанту задание, однако не слишком на него надеялся. То есть лейтенант, в общем, был толковым малым, но вероятность, что ему попадется что-то про этого Савояра, была совсем малой, но вот сработало.

Капитан почувствовал сухость во рту и прошел на кухню. Подойдя к высокому блендеру, громоздящемуся рядом с таким же основательным холодильником, Линнварт мазнул пальцем по панели, и она оживилась, заиграв разноцветными сполохами и высвечивая навигационную клавиатуру.

 

Линнварт надавил кнопку «напитки», потом перешел в спиртные, однако нашел подпанель спиртных напитков заблокированной.

Он ударил пальцем по кнопке «блок», и тогда всплыла подпанель запароленного доступа.

– Ни хрена себе! – вырвалось у Линнварта. – Это что за новости, а, шкаф?

И он хлопнул блендер по холодному боку, однако тот даже не вздрогнул, поскольку весил две сотни килограммов.

Линнварт попытался преодолеть парольную защиту, но упрямый ящик не переставал требовать пароль и на всякую вводимую белиберду отвечал «пароль неверный».

– Но мне сейчас надо, тварь ты такая! – воскликнул капитан и врезал по панели кулаком, после чего появилась новая подпанель.

«Вы Хлоя Линнварт?» – спросил блендер.

«Да», – радостно подтвердил Линнварт.

«Вы забыли пароль?»

«Да», – повторил Линнварт.

«Пройдите идентификацию по отпечаткам пальцев», – предложил блендер и любезно вывел подпанель с силуэтом зеленоватой пятерни.

Линнварт приложил свою руку, после чего все огни на блендере погасли, и он превратился в холодный булыжник, нагло игнорировавший капитана Линнварта, который выложил за этого мерзавца восемь тысяч удо. Восемь тысяч при зарплате в четыре тысячи пятьсот восемьдесят после вычета налогов.

– Хлоя сука, – произнес Линнварт, но так, чтобы Хлоя не услышала. Это она запаролила блендер, поскольку Линнварт, было дело, вставая ночью в туалет, частенько заходил на кухню, а потом она находила его спящим возле кухонной стойки с батареей одноразовых стаканчиков.

Ее, конечно, можно было понять, но и его тоже! Работа в управлении была не мед, стрессы каждый день. Одних лови, других – отмазывай по приказу начальства. Третьих пойманных и вовсе отмазывай, но, по едва заметному намеку начальства, поскольку это были дела политические.

И если лейтенантам еще можно было находиться в плену каких-то там иллюзий, то капитанам следовало иметь политический нюх. Причем – остро отточенный.

– Вспомнил! – радостно произнес Линнварт, когда перед глазами встали картины полуторагодичной давности. Он тогда пришел с вечеринки – они с коллегами зависли в клубе «Виктория», где он в шуточном пари выиграл пятнадцать маленьких бутылочек коньяка – такие ставят в гостиничных барах, чтобы пробудить аппетит и заставить клиента заказать больше.

Он был крепко пьян, часы показывали без четверти три, и Хлоя, как и следовало ожидать, была совсем не рада его появлению. С пьяной наивностью Линнварт представил ей пятнадцать бутылочек коньяка, полагая, что она возрадуется его удаче, но Хлоя отшвырнула этот дар, и бутылочки разлетелись по прихожей. Некоторые разбились, другие уцелели, и позже Хлоя увезла их маме – на юбилей. Но некоторые пропали вовсе – Линнварт подозревал, что завалились за обувные шкафчики, и сейчас было самое время их поискать.

Полный надежд, Линнварт пробрался в прихожую и обнаружил полную темноту. Он зажег свет, потом припал к шершавому паласу и где-то там, в полумраке тесного подшкафного пространства, разглядел некие обнадеживающие тени.

Пролезть рукой в дюймовые щели было невозможно, и Линнварт отправился на балкон, где хранились его лыжи, к которым он не притрагивался лет семь или даже пятнадцать. Отличные пластиковые лыжи с всесезонной адаптацией, однако его интересовала лишь одна из лыжных палок.

Балконная дверь предательски скрипнула – сюда давно никто не заходил.

В итоге, вооружившись лыжной палкой, Линнварт вернулся в прихожую и в этот самый момент услышал, как запел ночник – включавший цепочку огоньков до туалета. Это означало, что Хлоя проснулась и скоро будет здесь.

Один, два, три, четыре, пять… – стали отсчитывать внутренние часы Линнварта. Наконец дверь в прихожую распахнулась, и показалась заспанная, и юная, благодаря диску, Хлоя, которая недоуменно взглянула на мужа и спросила:

– Что ты тут делаешь, Йоганн?

– Не спится, дорогая. Решил почистить ботинки – утром мне к генералу, – ответил тот, лениво проводя щеткой по любимым служебным туфлям.

Хлоя ушла, Линнварт отшвырнул туфли и принялся шуровать лыжной палкой под обувным шкафом и – виктория! Ему удалось вытащить три бутылочки по сто грамм!

– А ты вали дрыхнуть, сука… – удовлетворенно произнес Линнварт, рассовывая бутылочки по карманам пижамы.

Больше его никто не побеспокоил, и он вернулся на кухню, где чувствовал себя наиболее защищенным.

Содержимое первой, второй и третьей бутылочки скользнуло по пищеводу, и первые несколько минут он не чувствовал никаких изменений, должно быть, сказались переживания от охоты за бутылочками. Но потом все пошло как надо, и вскоре капитан Линнварт был готов сделать нужный звонок. Нужный звонок в ответ на множество досаждающих.

Ему звонили люди с бесстрастными голосами и спрашивали: «Ну как твои дела, Йоганн?» или «Пора бы что-то принести в клювике, Йоганн». А он в ответ лепетал какие-то несуразности и был чрезвычайно счастлив, когда они, презрительно хмыкнув, клали трубку.

Эти мучения были связаны с ошибками, которые капитан, но тогда еще лейтенант Линнварт совершил во время службы в обычном полицейском отделении.

Он был не глуп, все быстро схватывал и, почерпнув от старших товарищей множество интересных и полезных сведений, сумел завести нужные связи и выстроить правильные направления бизнеса.

Полицейская должность давала известные возможности, деньги кружили голову, и казалось, что эта музыка будет звучать вечно, но однажды его остановила дорожная полиция, и в ответ на показанный жетон сержант только отмахнулся и пошел прочь, а вместо него к машине Линнварта подошел человек в гражданском и, сев без спросу на пассажирское сиденье, просто предложил:

– Поговорим?

А что Линнварту оставалось? Он понимал, что происходит что-то неприятное, и просто ответил:

– Поговорим.

Ну и поговорили.

Как оказалось, Линнварт не помнил и половины того, что знал о нем подсевший к нему человек. И не просто знал, но очень хорошо ориентировался в биографии полицейского офицера.

Линнварт не сразу догадался, к чему это ведет, а когда понял – пригорюнился.

– Да брось, это же пустяк. Будешь сваливать нам какие-то сведения, это по-любому лучше, чем попасть на сковородку к службе собственной безопасности.

И он был прав, попасть на сковородку к службе собственной безопасности Линнварту не хотелось.

Одним словом, пришло время позвонить, чтобы хоть немного отдалить тот момент, когда «…ну, раз тебе нечего нам предложить, все заинтересованные адреса получат на тебя полную информацию».

Сбросив в мусорный пакет пустые коньячные бутылочки, Линнварт набрал на телефоне номер, который запомнил раз и навсегда, и стал ждать, слыша, как гулко стучит его потревоженное сердце.

– Алле, слушаю вас.

– Два – семьдесят четыре – пятнадцать – двадцать три… – представился Линнварт.

– Привет, дружок. Что нового?

Линнварт был уверен, что это не тот человек, который мучил его три месяца назад во время такого же разговора. Он понимал, что компьютер может создать множество клонов одного голоса, но ему хотелось думать, что сейчас он докажет тому самому голосу, что не зря кушает свой хлеб, то есть он полезен, и все такое. Одним словом – он, Йоганн Линнварт, «дает стране угля», что бы там ни думали.

– Говорите, агент… – произнес незнакомый голос.

И Линнварт заговорил, опуская долгие подробности и стараясь держаться сути, однако желание понравиться «старшему брату» включало в нем болтуна, и дежурный офицер на том конце связи то и дело напоминал агенту, чтобы тот держался ближе к фактам.

– Хорошо, донесение принято, агент «два – семьдесят четыре – пятнадцать – двадцать три».

– Спасибо. Только вы, пожалуйста, сразу зарегистрируйте…

– Не беспокойтесь, это происходит автоматически.

– Огромное вам спасибо, – с чувством произнес Линнварт. – Дело в том, что в последний раз мне был высказан ряд претензий относительно моей активности, а между тем…

В трубке послышались гудки, и Линнварт, вздохнув, бросил телефон на стол. Потом сел на табурет, открыл холодильник и стал смотреть на динамическую подсветку, которая выгодно оттеняла содержимое казавшегося бездонным холодильного шкафа.

Оливковое масло переливалось янтарными искрами, сироп из киви в граненой бутылочке делал ее похожей на огромный изумруд.

А еще колбасы, ветчина, копченая рыбка, гусиные окорочка. И все натуральное – купленное в специальных отделах за немалые деньги. Линнварт достал круг чесночной колбасы, понюхал его и, вдруг почувствовав сильный голод, стал жадно есть.

Он вспомнил те времена, когда они с Хлоей стали жить вместе, снимая поганенькую квартирку в предместье города. Горячая вода там подавалась лишь на два часа, огромные тараканы ночью почти что двигали мебель. Соседи сверху дрались двадцать четыре часа в сутки, а стены были сделаны из плотного картона безо всякой шумоизоляции.

Хлоя тогда училась, и они жили на маленькую зарплату полицейского стажера, а потому им по карману были только пищевые наполнители и витаминизированные напитки. Из всего этого в мейдере они делали довольно сносные на вкус блюда и предпочитали не думать, из чего эти наполнители готовились – иногда они пахли просто ужасающе.

Потом он сдал практический экзамен, получил лейтенантские погоны, и они переехали в квартиру получше. Однако свою еду все еще получали в основном из мейдера, при этом экономя на холодильнике, поскольку наполнители могли лежать распакованными десятилетия и при этом ничуть не портились.

А еще через пару лет Линнварт нащупал нужные нити, и небольшие разовые «халтурки» превратились в постоянные потоки, после чего они с Хлоей переехали в новую квартиру, а мейдер выбросили.

К тому времени как до него добрались спецслужбы, Линнварт чувствовал себя более бизнесменом, чем полицейским, поэтому когда коммерческие схемы пришлось свернуть, он стал тихо жить на свое жалованье. Сменил автомобиль на более скромный, продал большой загородный дом с бассейном, а Хлоя убрала подальше набор своих драгоценностей.

Они стали жить не так броско, как прежде, радуясь тому, что господа из спецслужб не выдоили их полностью.

Глава 17

Пока Линнварт предавался воспоминаниям, его сообщение начало продвигаться.

Прежде чем отправить депешу по адресу заказчика информации, ее следовало закодировать, однако на кодировку стояла целая очередь из донесений, причем особо важные нагло перепрыгивали в этой очереди, продвигаясь согласно приоритету.

Поставив донесение в очередь, офицер зевнул, потянулся и, поднявшись со стула, прошел к кофе-автомату, чтобы нацедить порцию «двойного-черного».

– Это третья порция с начала смены, – заметил ему напарник.

– Ты следишь за мной?

– Я просто отмечаю, Марвел. До конца дежурства далеко, а если ты пережрешь кофеина, можешь стать неадекватным.

– Нет там кофеина, там «си-аш» двойной очистки.

– А может, и одинарной, – усмехнулся коллега.

– Может, и так. Они на нас постоянно экономят.

– Что делать, каждый год какая-то программа по оптимизации расходов. А вот Ламберт рассказывал, что…

– Какой Ламберт? Старший или из химлаба?

– С химлаба. Но он тоже немолодой. Так вот, он рассказывал, что когда еще приходил стажером, дежурным выдавали настоящий растворимый кофе, представляешь? И по бутерброду со сливочным маслом и красной икрой.

– Из мейдера?

– Да из какого мейдера, парень, тогда еще мейдеров не было – двадцать пять лет назад!..

Динамик монитора хрипло чирикнул, и на экране запульсировала выделенная красным новость.

– Чего там? – спросил Марвел, допивая кофейную синтетику.

– Ни хрена себе!..

– Да что там? Говори!

– Орбитальная база «Бантокс», неизвестный корабль-нарушитель сбил преследовавший его истребитель «гальер».

– Так вроде…

– Да, такая же новость была три дня назад, – закончил за напарника коллега.

– Ну, отправляй!

– Само уже уходит, видишь? Тут приоритет, аж зашкаливает…

И действительно, отмеченное красным донесение быстро прошло по очереди, растолкав выделенные желтым и даже оранжевым, и скоро все ресурсы сервера были брошены на его кодировку.

Мигнуло освещение, завыли насосы, забирая больше воздуха для охлаждения вычислительных мощностей.

– Когда уже сервер новый поставят, – вздохнул Марвел.

– Дык, оптимизация же. Боюсь, не скоро.

Они помолчали, прислушиваясь к шуму в серверной.

– Кто пограничников мочит, как думаешь? – спросил напарник Марвела, но тот лишь пожал плечами. Слишком откровенные высказывания в их конторе не приветствовались, и уже этот простой вопрос коллеги мог оказаться проверочной провокацией.

 

Здесь это случалось запросто и почти каждый день – проверка на лояльность, проверка на следование инструкциям, поэтому никто не расслаблялся.

– Да ладно, не жмись. Мы же с тобой пятнадцать лет тут варимся.

– Ну… Сам же знаешь, кто их мочит. Так называемые – неназываемые. С политической точки зрения говорить об этом нельзя, но Восьмой отдел уже который год на ушах, притом что бюджет им все добавляют, штат расширяют и аппаратуру новую дают ежеквартально.

Коллега кивнул. Можно было, конечно, позавидовать Восьмому отделу, но подавать туда заявление никто не торопился, хотя жалованье там давали вдвое больше, а приход опытных сотрудников приветствовался. Однако работы было невпроворот, «космические» не видели выходных и вместо отпусков получали жирные компенсации.

«Лучше уж мы измену пресекать будем, это как-то привычнее», – подумал Марвел и заметил, что принятое им донесение пошло на кодировку.

– Ну вот и твое проскочило, – прокомментировал его коллега. – Тоже, кстати, не рядовой приоритет.

– Не рядовой.

– Кому оно?

– Да этим, с четвертого этажа.

– Литерный отдел?

– Да. Там такая секретность, что даже в сортир только по двое ходят.

– Это где такой седой, да? Полковник вроде.

– Не полковник, бери выше – гросс-инструктор.

– В его дела лучше не лезть.

– Да уж, никому бы не советовал.

Между тем закодированное донесение упало в личный раздел гросс-инструктора, и тому на телефон ушел сигнал о прибытии важного сообщения.

Этот офицер ведал особым перечнем заданий от первых лиц из правительственных кругов. Он еще не спал и просматривал документы. Услышав сигнал, привычно потянулся за аппаратом и, глянув на маленький экран, удивленно повел бровью.

Донесения по этой теме он не ждал, поскольку обычно поисковые задания либо срабатывали в первые три недели, либо не срабатывали никогда, а тут с таким опозданием что-то сбросили.

Не особенно надеясь на ценную информацию, он тем не менее отправил донесение на декодировку – в его отделении с новыми серверами это было дело пары минут.

Вскоре ему вернулся полный аудиофайл, и офицер его прослушал. На его лице при этом не отразилось никаких эмоций, однако, закончив прослушивание, гросс-инструктор быстро набрал один из номеров.

– Ты спишь, что ли, Лоркин? – с ходу атаковал он.

– Э-э… Но ведь сейчас четвертый час ночи, сэр.

– Четвертый час – это уже утро. Я не сплю, и ты не смей.

– Уже не смею, сэр. Слушаю вас.

– Ты помнишь, по двадцать четвертому параграфу у нас дело зависло?

– По двадцать четвертому все сняли, там все старое было.

– Нет, сняли не все.

– Ну, я понял, о чем вы, сэр.

– А раз понял, выпускай собаку.

– Неужели и адрес уже имеется?

– Адреса пока нет, но там сейчас какая-то возня, и очень может быть, что они спугнут объект и мы получим все в лучшем виде.

– Понял, сэр. Прямо сейчас отдам распоряжение.

– Молодец. А потом доспишь.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26 
Рейтинг@Mail.ru