Анна Мишина
Мама для Ромашки
Пролог
Ноги подкашиваются, и я оседаю на стул, поднимая взгляд от бумаг на Руслана.
– Ну как? – на его упрямом лбу пролегли две продольные морщины. – Понравилось? – кивает на зажатую у меня в руках папку и еще больше хмурится Беркутов. – А теперь расскажи, как ты попала в мою фирму?
– Мне дал направление институт, – говорю осипшим голосом, с трудом продирая горло.
– Да не надо мне заливать эту ерунду! Будешь лить ее в тачки. Как ты попала именно ко мне? – тон, не терпящий возражений. Мужчина подается чуть вперед, упираясь локтями в стол. Желваки на его лице ходят ходуном, а потемневшие глаза прожигают яростным взглядом.
– Я, правда, не понимаю, о чем ты… вы, – пытаюсь проморгать подступающие слезы. Я прекрасно осознаю, в каком свете сейчас видит меня Беркутов.
– А мне кажется, понимаешь. Не надо лжи, Алиса. Я сделал нужные выводы. Не стоит больше унижаться, – дергано и резко поднимается с места мужчина и направляется на выход. Я вскакиваю следом и хватаюсь за рукав его пиджака, как за свое единственное спасение.
– Разве дети в ответе за своих родителей? – пытаюсь достучаться до него. Надеясь, что услышит, что поймет и поверит.
– Ты уволена, – зло рычит, выдергивая свою руку из моих онемевших пальцев. – Расчет и рекомендацию получишь в бухгалтерии. Свободна, – и скривившись с таким презрением, промелькнувшим в глазах, отворачивается от меня, направляясь в сторону лифтов.
– Ты дорог для меня, Руслан! Я никогда бы так не поступила даже под страхом смерти! – кричу в ответ, но он не обращает на меня никакого внимания. Вот так, одним махом окончательно вычеркнув меня из своей жизни…
Глава 1. Руслан
Месяц назад…
Восемь утра в моем доме обычно начинается с трезвона будильника. Но сегодня день пошел не по плану. Начать хоть с того, что старт этого, как потом оказалось, адского денька был в девять со скачущего на кровати маленького ураган.
– Папуля! – вереща во весь свой звонкий голосок и подлетая на пружинистом матрасе, возложила на себя миссию разбудить родителя дочурка. – Пола вставать!
Почему ребенок не в саду и где няня? Два вопроса, на которые я пытался найти ответ, перевернувшись на живот и уткнувшись лицом в подушку. Проклятье, единственный выходной за -цать лет. Девять. Утра. Выспался, Беркутов?
– Ромашка? – поднимаю голову, созерцая довольную моську своего ребенка. Растрепанные светлые кудряшки подскакивают вместе с хозяйкой, а на лице выражение запредельного счастья. – А где няня?
– Нина готовит завтлак, – заскакивает на спину мелочь и, обняв за шею, вытягивается на мне во весь свой невеликий ростик, влепив смачный чмок в небритую щеку. – Калюсий, – захохотала дочурка, упираясь щечкой мне в затылок.
Довольно улыбаюсь в подушку и уже почти задремал снова, когда хитрюга шепчет на ушко:
– Мозна, я севодня не поду в садик, папуль? – маленькая голубоглазая подлиза.
– А я на работу, да?
Переворачиваюсь, признавая поражение в попытке выспаться, и захватываю в объятия извивающегося ужиком ребенка, расцеловывая в румяные щечки и щекоча до оглушителного визга.
– Нет, а ты подешь на лаботу.
– Почему это?
– Патамушта… – выдали мне уверенно в ответ, показав язык и улепетывая так, что только пятки засверкали.
Ух… утро.
Валюсь обратно в ворох подушек и на мгновение прикрываю глаза.
Думал ли я когда-то, что в свои тридцать пять стану отцом-одиночкой? Три раза ха. Я и о семье-то особо не грезил никогда. Молодость была бурной, а когда чуть остепенился, на отношения элементарно не хватало времени. Жил практически на работе, да и сейчас оно могло быть так, если бы однажды на пороге не нарисовалась бывшая подруга с животом до подбородка и заявлением, что этот ребенок от меня.
С ума сойти, но уже почти три года я – батя. Иногда кажется, что эта информация до сих пор не укладывается в голове.
Месяц перед родами носился с бывшей, как с хрустальной вазой. Вопреки ворчанию матери принял ребенка. Роды в Америке, выписка, на которой все сияли от счастья, и последующий перелет в Россию, уже в одиночестве и с Робертой на руках. Жалею ли я, что оставил малышку себе, когда ее мать через месяц после родов смоталась за любовником восвояси? Ни черта подобного. Моя. И все тут.
Поток мыслей прерывает звонок.
– Да? – отвечаю на автомате, даже не глянув на экран. Краем уха слышу детский лепет, доносящийся с первого этажа. Ромашка с няней, вот и отлично, у отца есть время включить мозг.
– Русланчик, доброе утро!
– Олеся? – отрываю телефон от уха, бросая взгляд на экран. Черт! – Я, кажется, просил меня так не называть. Доброе.
– Ты, смотрю, не в духе? А вроде выходной, – поет мне в ухо хитрый голосок секретарши-любовницы. Да, гад, но что далеко ходить? – Я соскучилась, может, встретимся вечером? Или мы могли бы сходить куда-нибудь, посидеть и…
– Ты за этим мне звонишь? – перебиваю малоинтересный поток слов и поднимаюсь с кровати. – Я же сказал, что сегодня буду с дочерью весь день.
– Ясно, – слышу обиженное сопение в трубке. – И нет, не поэтому я звоню. По работе.
– Что еще у вас случилось? – плетусь в душ, попутно закрывая дверь на замок и скидывая вещи. Дочурка любит уничтожить к чертям личное пространство отца.
– Собственно, ничего критичного, но час назад позвонили из “СтройКом”. Они готовы встретиться и обсудить условия продажи.
Зависаю на пороге ванной комнаты, бросая взгляд на часы, примостившиеся на прикроватной тумбе.
– Во сколько?
– Через час.
– Черт! – чертыхаюсь, в темпе соображая, как разрулить сложившуюся ситуацию. – Звони, пусть подъезжают. В десять буду в офисе.
– Успеешь?
– Успею.
Сбрасываю вызов и заскакиваю в душ. Холодная вода бодрит, а ограниченность во времени подгоняет.
Фирма, с которой я последний месяц пытался выйти на связь, каких только засыльных не отправлял, снова обернула все в свою пользу. Даже интересно, какие условия Глебов решил выдвинуть.
Брюки, рубашка, пиджак. В половину спускаюсь в гостиную, как раз в тот момент, когда няня Роберты собирается уходить.
– Руслан Данилович, доброе утро! Там на столе еще горяченькие оладушки и кофе. Я…
– Доброе утро, Нина Федоровна, – останавливаю женщину уже на пороге. – Час, мне нужен всего час, посидите, пожалуйста, с Ромашкой.
– Руслан Данилович, я не могу, мы же договаривались, что сегодня Роберта с вами весь день, – извиняющимся взглядом смотрит на меня женщина в годах. Миловидная, с легкой проседью в собранных в пучок волосах и доброй улыбкой. Женщине слегка за пятьдесят, а, как и моя мать, сидеть на месте не умеет абсолютно. – Я записалась к врачу, что-то сердечко пошаливает в последние недели, если бы я знала… может, в сад?
– Нет, не кочу в сад, – высовывается из-за угла недовольная моська ребенка. – Папоська обещал, что я севодня буду дома, – дуются карамельные губки.
– Папе надо на работу, солнце, – делаю слабую попытку, хотя у самого сердце разрывается. Терпеть не могу, когда все идет не по плану.
– Не поду в сад, – воинственно складывает ручонки на груди маленькая госпожа.
– Ладно. Разберемся…
Разобрался.
На работу едем вместе.
Мое кудрявое чудо сидит на заднем сидении в детском кресле и болтает ножками, пока я старательно объезжаю пробки и пытаюсь дозвониться до Марата, чтоб ему неладно было.
– Папуля, а мы поедем в палк?
– Поедем, сладкая.
Гудок. Два. Три. И гребаное "абонент не абонент".
– А малозеное будем кусать?
– Будем.
Одним глазом на дорогу, вторым в мобильный, ищу номер друга и не сразу понимаю, что мой любимый железный конь ни фига не хочет ехать. Система в Додже начинает дурить не по-детски.
– Твою ж… – шиплю под нос, съезжая на обочину. Вижу, как стрелка нагрева двигателя ушла в красную зону, и тут же загорелся чек на приборной панели. – Что за ерунда?
– Па, мы плиехали?
– Ромашка, сиди в машине, – отстегиваю ремень и выбираюсь из прохлады салона прямиком в майское пекло. Открываю капот и понимаю, что ни хрена я не понимаю. Только этого мне еще не хватало! До встречи меньше двадцати минут, а мы застряли почти в пяти кварталах от офиса. Я в брюках и белой рубашке точно не готов шарить под капотом. И, как назло, вокруг ни одного автосервиса или захудалой шиномонтажки.
– Марат, твою мать, возьми трубку! – рычу автоответчику и – о чудо! – не проходит и пяти минут, как друг объявляется.
– Рус, ты где? Представители “СтройКом” с юристом уже у нас, тебя только ждем.
–У меня машина накрылась. Максимум, куда я успею доехать, это до ближайшей автомастерской. Придется тебе без меня разруливать.
– Встреча без гендиректора? Глебов будет в ярости.
– А я что сделаю? У меня еще и Ромашка в машине, – нервы на пределе, аж слегка потряхивает. Еще чуть-чуть, и я поверю в то, что это просто не судьба.
– Так, давай я потяну время, а ты дуй в сервис. Сейчас скину адрес хорошей автомастерской, скажешь, что от меня. Бросай там машину, и давайте с Ромашкой в офис. Водителя фирмы отправлю за вами. Ты где сейчас? – диктую улицу и номер рядом стоящего дома, забираясь обратно в салон, где дочурка на заднем сидении успела устроить целый плюшевый зверинец. И как, интересно, у нее этот зоопарк помещается в маленький рюкзак?
– Вы совсем недалеко. Все, короче, поработаю аниматором слегка. Жду тебя, Рус, – командует друг и бросает трубку.
Разворачиваю машину в обратную сторону и, сильно стараясь не давить на газ, еду по указанному Маратом адресу. Что за сервис, я вообще понятия не имею. Первый раз слышу о таком, но выбора большого, собственно, и нет.
Бросаю взгляд в зеркало заднего вида и не могу сдержать улыбки. Вот у кого непрошибаемое спокойствие и полная безмятежность. Хоть война, хоть апокалипсис, этого ребенка ничего не берет.
Автосервис, который посоветовал Марат, оказывается приличным по размеру ангаром. Невысокое серо-красное двухэтажное здание, на первом этаже которого, надо полагать, находятся гаражи. Неброская неоновая вывеска сверкает над въездами, которых здесь три. Два из них открыты. В одном замечаю мельтешащий персонал и, с опаской поглядывая на датчики, заруливаю внутрь. Первым делом у въезда в глаза бросается черный, начищенный до блеска мотоцикл. Двухколесный красавец сверкает на солнце, притягивая взгляд. Когда-то давно, по молодости, и сам баловался таким видом транспорта. Кровь кипит, адреналин зашкаливает, ощущение, пока несешься в шлеме по ночному городу, несравнимо ни с чем.
– Папуля, я с тобой, – канючит Ромашка, самостоятельно отстегивая ремни в кресле.
– Со мной так со мной.
Паркуюсь около железного коня и вытаскиваю ребенка из салона. Взяв за руку, веду за собой в поисках персонала, который как сквозь землю провалился. Часики тикают, а генеральные директора никогда терпением не отличались. Вот и я начал закипать, обойдя вдоль и поперек гараж, пока рядом с седаном на подъемнике не нарисовался наконец-то хоть кто-то.
– Эй, парень! – зову работника в синем комбинезоне, спущенном с плеч.
– Парень, слушай, где у вас тут автомеханик толковый? – делаю еще одну попытку добиться ответа, но снова тишина. – Эй! – выдаю свист, и наконец-то пацан оборачивается. Красная кепка прикрывает лицо, а солнце светит прямо в глаза, так что работника разглядеть не удается. – Я говорю, с кем можно переговорить по поводу машины?
– Вы это мне? – спрашивает парнишка, а я торможу, услышав голос. Слишком уж женский тембр…
Не понял.
– Парень, значит? – удивленно переспрашивает работник. Замечаю промелькнувшую ехидную ухмылку, делаю еще шаг вперед, и охреневаю вконец, когда понимаю, в какой попал просак!
Парень, который оказался совсем даже не парень, скидывает кепку, и по плечам рассыпаются длинные золотистые локоны. Шикарная копна обрамляет аккуратное, почти что кукольное, личико, которое я, наконец-то, могу рассмотреть.
Это девушка.
В синей, грязной робе автомеханика. Охеренно красивая девушка с дьявольской улыбкой на чертовски манящих губах.
Вот это фиаско, Беркутов.
Глава 2. Алиса
Будильник… о не-е-е-т. Так и хочется спрятать голову под подушку и проспать до обеда.
Не открывая глаз, нащупываю телефон и провожу пальцем по экрану, откладывая сигнал еще на десять минут. Будто они сыграют большую роль! Казалось бы, нет, но самое обидное, что лучше всего спится именно в эти минуты, что выпадают урывками между отложенными звонками. Почему такая несправедливость?
Снова проваливаюсь в сон, глубоко-глубоко, но тут же снова начинает трезвонить телефон.
Драгоценные десять минут прошли. Как бы ни хотелось, но надо вставать, а то откладывать можно до тех пор, пока окончательно не опоздаю. А для меня это непозволительная роскошь, ведь я обещала дяде помочь. И кем я буду после, если не выполню свое обещание? Правильно: плохой племянницей.
Поворачиваюсь на спину и вытягиваясь в полный рост, разминая затекшие мышцы. Поправляю легкую хлопковую футболку, задравшуюся до груди, и, взъерошив разметавшиеся по подушке волосы, сажусь на постели.
В комнате ужасно душно, и в который раз ругаю себя за то, что с вечера не оставила открытым окно.
Собираю волю в кулак, мысленно уговариваю себя поспешить вершить великие дела и выбираюсь из-под тонкого покрывала. Натягиваю домашние брюки и решаюсь на подвиг. А именно, открыть шторы.
Отдернув плотное полотно в сторону, тут же щурюсь от яркого света. Май в самом разгаре. Отлично! Скоро долгожданное лето – это не может не радовать. На деревьях под окном щебечут птички, а лучики весеннего солнышка приятно щекочут кожу.
Мама уже ушла на работу. Зная мою некоторую безответственность по отношению к собственному желудку, родительница каждое утро оставляет на столе завтрак, что, как всегда вызывает, улыбку на губах.
Привожу себя в порядок в считаные минуты. Бутерброды с кашей проглатываю чуть ли не на ходу. На часах почти восемь, а мне уже через десять минут нужно быть в гараже.
Мой образ, состоящий из джинсов, футболки и джинсовки, завершают белые кеды и черная кепка. Длинные волосы в хвост, рюкзачок на плечо и на выход.
У дома ждет мой двухколесный конь. Любимый нейкед Kawasaki. Моя гордость. Мотоцикл, купленный на честно заработанные деньги за прошлое лето. Идеально чистенький, без единой царапины, так и сверкает своими черными отполированными до блеска боками. До сих пор смотрю на этого зверя и не могу поверить, что он мой. Я этой маркой грезили едва ли не с детства.
Надеваю шлем – безопасность превыше всего – сажусь на мотоцикл, завожу двигатель и с ревом срываюсь с места.
Чистый кайф.
– Опаздываешь, – у ворот встречает меня дядя.
Как всегда, в своем рабочем комбинезоне. Иногда так и хочется к его образу добавить крутой байк. Серьезный мужчина, слегка за сорок, с бородой и волосами, собранными в пучок, выбритые виски и причудливая вязь татуировок на руках – все это добавляло ему немного рокерского вида. Подтянут, держит себя в прекрасной форме, которая некоторым парням даже и не снилась. В общем: загляденье для любой девушки.
Мамин брат мне роднее любого из наших родственников. Дядя Паша мне как отец. С детства возился, как с дочкой, а в подростковые годы усмирял мой буйный нрав и доступно, популярно объяснял, как вести себя не стоит. Во многом мой характер и то, какой я выросла – его заслуга.
– Извини, но ведь погода какая и плюс молодой организм, требующий отдыха, – ставлю на подножку мотоцикл и подхожу к дядьке, обнимаю и целую в небритую щеку.
– По ночам все сидишь над учебниками, – понимающе кивает.
– Тяжелое время выпало на мою долю, – пожимаю плечами, но все так же улыбаюсь.
– Зато потом будешь дипломированным спецом, – хмыкает мужчина, похлопав меня по плечу.
Он, как всегда, еле заметно улыбается в густую бороду. Знаю, что ему приятно мое внимание, но он старается не показывать этого. Собственно, и любовь к железу на колесах привил он, так как мать работала и деть меня было абсолютно некуда, почти все мое детство прошло в этом автосервисе. Однажды дядька согласился присматривать за мной, так с тех пор и “мучается”. Я хоть и выросла, но до сих пор провожу все свое свободное время здесь.
Обвожу взглядом, как всегда, гудящий, словно улей, сервис и не могу сдержать довольной улыбки. А ведь когда-то дядя Паша начинал свое дело с обычного гаража: пара рабочих и минимум клиентов. И вот, за столько лет упорной работы дорос до сервиса, зарекомендовавшего себя честной и качественной работой.
– Вчера виделся с Мариной, кажется, она не очень довольна, что ты все выходные торчишь здесь, – подмигивает дядя хитро. Мамина нелюбовь к такому моему хобби вполне понятна, но и упрекать меня в чем-то причин у нее нет: учеба на отлично, плюс какой никакой заработок.
– Однажды она смирится, что любовь к лошадкам под капотом у меня не отнять, – пожимаю плечами. Хоть она и ругается, но понимает, что гараж моё все. – Да и тем более сейчас начнется преддипломная практика, там уже количество моих визитов в гараж сведётся к минимуму.
– Плохо, такого отличного спеца как ты Лиска, еще поискать надо. – Качает головой дядька, – но диплом дело нужное.
Долго не болтаем, у каждого своя работа. Я знаю свои обязанности, поэтому сразу направляюсь в раздевалку. И для меня она отдельная. Так как я единственный механик в женском теле.
Стягиваю джинсы и тут же натягиваю комбез. Под красную кепку с логотипом сервиса заправляю волосы. Еще раз кидаю оценивающий взгляд в зеркало и выхожу.
– Сегодня на удивление жарко, – разговаривают механики за работой. – Привет, Лиска, – обращают на меня внимание, стоит только появиться в дверях.
– Привет, сервисмены, – отвечаю в ответ.
– Лиса, тебя там шеви ждет, с заменой клапанной прокладки. Справишься? – перехватывает меня менеджер.
– Конечно, – и, получив ЦУ, отправляюсь к нужной машине.
Когда занимаюсь ремонтом, все ненужные мысли улетучиваются вмиг. Остается машина, инструменты и сама работа над поломкой.
В данной работе ничего сложного. Элементарно изучить строение нужной детали. А тут так и подавно. Все до меня разобрали, останется только все зачистить, пройти герметиком и установить саму прокладку. Немного времени, чтобы схватилась, и возвращаем все на свои места.
Как только все собрала, решила немного просмотреть шланги, когда до слуха доносится мужской голос, явно что-то вопрошающий.
– Парень, слушай, где у вас тут автомеханик толковый? – доносится до моего слуха. – Эй! – раздается свист. – Я говорю, с кем можно переговорить по поводу машины?
– Вы это мне? – отрываюсь от работы и встречаюсь с карим взглядом. Высокий брюнет в дорогом деловом костюме. Весь с иголочки. И за руку держит очаровательную девчушку.
Очень медленно, но наконец-таки до меня доходит смысл услышанного.
– Парень, значит? – переспрашиваю то, что задевает. Неловкое движение – и с головы слетает кепка, а волосы каскадом рассыпаются по плечам.
Досада. Перчатки грязные, а чтобы собрать волосы, нужно сменить их. Уже мысленно проклинаю посетителя и, чертыхаясь, пытаюсь откинуть волосы за спину.
– Мне нужен толковый механик, – мужчина останавливается в паре шагов от меня, разглядывая с удивлением.
– А что случилось? – обычно можно сказать примерно, что с авто по жалобам клиента. Диагностика на словах, так сказать. А более точные выводы уже будут после детального осмотра. Обычная практика в сервисах. Однако этого серьезного дядю мой ответ не устраивает.
– Ты слышишь вообще меня? Механик где? – в его голосе появляются рычащие нотки. Нетерпеливый какой.
– Это у вас со зрением проблемы, скорее всего, – парирую в ответ. – Где машина? Что за проблемы? – по мере произносимых мною фраз лицо мужчины вытягивается от удивления.
– Да я… – не успевает договорить, как к нам приближается один из сотрудников.
– Что случилось? – подмигнув мне с улыбкой, тут же переводит взгляд на потенциального клиента.
– Да вот эта… – с возмущением начинает отвечать, но я перебиваю, ибо не фиг, как говорится.
– Требует механика. Что-то с машиной, судя по всему, – снова ловлю злой взгляд мужика.
– Датчик шалит, скорее всего, – пробубнил недовольно тот.
– Показывайте, – все тянемся к выходу на улицу.
Когда подходим к “объекту” работы, у меня, по-моему, даже начинают нервно трястись руки. Боже, какая машина! Это же Додж Дюранго третьего поколения! У-у-ух, восторг в моих глазах, наверное, сияет ярче солнца! Таких машин у нас в стране очень и очень мало. Считай, эксклюзив. А стоят они запредельно дорого. Если бы могли закапать слюни от обожания к этой тачке, то уже закапали бы, но я держусь. Из последних сил, честно.
Саня, механик, оказывается немного сдержанней меня, хотя в глазах тоже промелькнуло легкое удивление и восхищение. Он тут же открыл капот и кивнул хозяину авто:
– Заведите машину, – скомандовал, и клиент беспрекословно выполнил просьбу.
Девчушка же стоит рядом с мужчиной, обнимает своими худенькими ручками рюкзачок и с интересом за всем наблюдает. Искоса поглядывая своими красивыми большими глазками на меня.
– Датчик нагрева уползает в красную, – смотрит на меня Саня. – Самые простые варианты исправления неполадки? – он любит похвастаться моими знаниями перед такими типами.
– Сань, первоклассник решит эту проблему, – подхожу к машине и, привстав на носочки, откручиваю крышку расширительного бачка. – Что и требовалось доказать. Пустой. Значит, надо искать место протечки. Другими словами, дядя, – оборачиваюсь к мужчине. – У вас капает, – да, мне захотелось задеть этого индюка и, судя по выражению его лица, у меня получилось. – В смысле, убежал антифриз. Ну, если быть точнее, то у вашего доджика отсутствует охлаждающая жидкость. Не замечали лужицы под машиной?
– Нет, – ошеломленно отвечает.
– Зн… – договорить не успеваю, так как вышибает из колеи девчушка. Малышка подходит ко мне и берет за руку, так доверчиво заглядывая в глаза, спрашивает ангельским голосочком:
– Ты посинишь папину масыну? – абсолютно не смущаясь. А у меня от умиления тут же на лицо натянулась глуповатая улыбка.
– Обязательно, малышка, даже не сомневайся, – чуть смягчаю голос и подмигиваю ребенку.
– Лис, прошерсти тогда тачку, – кидает фразу Саня и собирается уйти, как мужчина начинает возмущаться.
– Я против того, чтобы под капот моей машины лезла эта девчонка, – делает несколько шагов в нашу сторону отец малышки, но останавливается и убирает руки в карманы брюк.
– А других девчонок у нас нет. Если хотите машину получить завтра, то ею будет заниматься этот механик, если нет, то вам придется записаться в очередь. Сейчас позову менеджера.
Сколько эмоций: злость, растерянность, недоверие – отражается на лице клиента. Даже жалко его становится.
Он с жалостью смотрит на свою машину, будто я его черного красавца здесь по винтикам разберу, и подзывает к себе девочку. Раздается звонок мобильника, и мужчина, чертыхнувшись, тут же отвечает.
– На месте, уже идем, да, – поворачивается ко мне. – Мне машина нужна уже завтра. Надеюсь, вашему сервису можно доверять? – нет, это не злость, это уже смирение со сложившейся ситуацией.
– Тогда прошу к менеджеру, оформить заявку, – показываю рукой, куда идти, и сама отправляюсь доделывать свою работу.
