Алекс Кардиган
Брокингемская история. Том 2
На какой-то миг в подсобке повисла напряжённая взрывоопасная тишина. Теперь судьба всего предприятия зависела от решения главного покровителя современного искусства… Откажется ли он подписывать ордер и признает тем самым своё поражение? Или найдёт какой-то хитрый способ получить картину, не выплачивая вознаграждения двум прославленным детективам? Как и следовало ожидать, ожидание оказалось недолгим…
– Я вижу, что картина подлинная, – произнёс наконец директор «Махорки», придя к какой-то очередной хитроумной мысли, – Лофтхауз, вы можете смело ставить на ордер свою визу!
Глава салона послушно завизировал ордер. Директор поставил в нужном месте свою роспись и передал документ Доддсу, а тот одновременно протянул ему «Пир Октавиана и Клеопатры»… Вся эта процедура выглядела настолько официально и торжественно, что Маклуски едва удержался от бурных продолжительных апплодисментов.
– Заберите картину, спрячьте её подальше и больше никогда не теряйте! – дружески посоветовал Лофтхаузу директор «Махорки», – Итак, похищенный предмет благополучно отыскался. Следует признать, что наши следственные работники неплохо потрудились и вполне заслужили, чтобы им компенсировали их издержки… Доддс, ордер выписан на ваше имя? Тогда я приглашаю вас сейчас подойти к нашей проходной номер один! Я отдам указание бюро пропусков выписать вам разовый пропуск для прохода к нашей главной кассе… Но боюсь, что сегодня до конца дня наша касса работать не будет, – на его губах промелькнула едва заметная саркастическая усмешка.
– Да-да, мы всё понимаем, – подтвердил Маклуски, – Сегодня ваша касса не работает, а завтра ордер потеряет свою силу, поскольку на нём указано сегодняшнее число.
– Не исключено, что именно так всё и произойдёт, – согласился директор.
– Нет-нет, нас это не устраивает! – выступил с решительным протестом Доддс, – Мы поступим гораздо проще: получим деньги в нашей запасной кассе, что на втором этаже административного корпуса. Насколько нам помнится, ваша контора пользуется услугами этой кассы при расчётах с посторонними клиентами (типа салона «Апеллес»), а сотрудники Центральной полиции как раз считаются посторонними (для вашей конторы) лицами.
– Да, касса в административном корпусе имеет право выдавать деньги по таким ордерам, – признал директор, – Но работает она далеко не каждый день. Да и наличность в ней бывает далеко не всегда…
– Насчёт этого не беспокойтесь! – заверил Доддс, – Я повстречал нашу кассиршу всего несколько минут назад, едва расставшись с Гарднером. Она попросила меня помочь ей занести в кассу большой мешок с деньгами, только что привезённый из банка… Я заранее её предупредил, что скоро приду получать двадцать тысяч, и попросил разложить эту сумму на две одинаковые пачки по десять тысяч каждая.
– Ну что ж, желаю удачи! – произнёс директор «Махорки»; на его лице появилось выражение отчаянной решимости, как у человека, вынужденного отступить на последний рубеж обороны, – А я пока помою руки! – и он поспешно направился в сторону каморки с умывальником.
– С таким зловредным лицом мыть руки не ходят! – резонно заметил Маклуски несколько секунд спустя, когда два прославленных детектива шагали по коридору в сторону ближайшей лестницы на второй этаж, – Его замыслы шиты белыми нитками: Он рассчитывает позвонить в кассу и дать указание кассирше не выдавать нам денег по этому ордеру… Но ничего у него не выйдет! – выразил уверенность он, – Пока я сидел в кладовке в одиночестве, я открутил у телефона один маленький проводок – так что до кассы он не дозвонится. (Я принял эти меры главным образом ради того, чтобы шефу не пришло в голову звонить в кладовку каждые пять минут и проверять, чем я там занимаюсь.) Давайте прикинем: Для того, чтобы убедиться в неисправности телефонного аппарата, директору «Махорки» понадобится секунд пятьдесят. Затем он отбросит последние приличия и сам помчится в кассу, дабы лично передать кассирше свои указания, – (в этот момент детективы как раз закончили подъём по лестнице и вышли в коридор второго этажа), – А нам бы не хотелось, чтобы он отвлекал кассиршу, пока мы не получим наши денежки… – (детективы остановились, повернулись назад и осмотрели дверь, выходящую на лестницу), – Ага, в этой двери имеется парочка запоров – сверху и снизу! – (Маклуски оперативно закрыл дверь и задвинул на ней оба запора), – Теперь пробраться с лестницы в коридор невозможно. Нашему оппоненту придётся срочно спускаться обратно, бежать сломя голову на другой конец первого этажа и подниматься по другой лестнице. Но пока он доберётся до кассы таким извилистым путём, мы уже успеем получить там всё необходимое… (Тем более, если кассирша уже приготовила две пачки по десять тысяч, как вы её просили.) Доддс, бегите скорее в кассу! А я на всякий случай останусь здесь и посторожу дверь…
– За мной дело не станет! – заверил Доддс, с гулким топотом устремляясь вдаль по коридору.
Некоторое время спустя два непревзойдённых мастера сыска, розыска и получения денег из касс неторопливо шагали по знакомым лондонским переулкам, наполненным умиротворяющим июльским теплом. Внутренние карманы у них обоих приятно оттопыривались, наполненные очередной честно заработанной пачкой фунтов стерлингов.
– Доддс, давайте поподробнее! На какой помойке вы откопали это чудо современной живописи? – задал Маклуски давно интересовавший его вопрос.
– На толкучке возле железнодорожной станции, – не стал темнить Доддс, – Если помните, там находится стихийный пункт торговли подержанными вещами. (Это – ближайшее к нам место, где можно быстро и без проблем сбыть с рук краденый товар. Я решил начать свои поиски оттуда – и, как видим, не прогадал.) Наша картина стояла там на одном из прилавков между старым ржавым утюгом и старым дырявым цинковым ведром. Старьёвщик признался мне, что сперва Шарк пытался заломить за неё какую-то бешеную цену, но потом осмотрелся вокруг, пригляделся ко всем этим утюгам, чайникам и прочим шедеврам современного искусства – и понял, что его товар ничем не лучше других. (Возможно, именно тогда он внезапно осознал, что вся современная живопись – жалкая бездарная мазня. При даче сегодняшних показаний он высказался по этому поводу весьма убеждённо, как человек, на своей собственной шкуре познавший истинную цену всем этим квадратам и треугольникам.) В итоге Шарк сбавил цену и продал картину старьёвщику гораздо дешевле, чем вначале собирался… Я сказал Лофтхаузу, что его картину приобрёл некий любитель современной живописи. Впрочем, мои слова следовало понимать не в прямом, а в иносказательном смысле. Конечно, этого старьёвщика можно с точно таким же правом назвать любителем старых зонтов или дырявых кед… Но я всё же исходил из предположения, что любой торговец в какой-то степени любит товары, выставляемые им на продажу.
– И всё-таки интересно было бы узнать: За какую цену Шарк сбагрил ему похищенную картину? – подумал вслух Маклуски.
– Старьёвщик отказался раскрыть мне этот секрет, посчитав его своей коммерческой тайной, – ответил Доддс, – Но похоже, речь идёт отнюдь не о пятидесяти-ста тысячах, и даже не о пяти-десяти фунтах… Я предложил ему за картину совсем небольшую сумму – по старому счёту где-то около одного шиллинга. И он охотно согласился на моё предложение…
– Шесть пенсов по старому счёту – за мной! – незамедлительно откликнулся Маклуски, хлопая себя по карманам в поисках мелких монеток.
ХШ. Содержимое старого шкафа
Дверь кабинета резко распахнулась, и в неё твёрдой уверенной походкой вошли два чрезвычайно решительных джентльмена, причём первый из них нёс с собой небольшой портфель… Сидевший за столом начальник Отдела Расследований очнулся от напряжённых размышлений, открыл глаза и вопросительно посмотрел на вошедших.
– Ага, Доддс-Маклуски! – сообразил он, – Это вы?
– Да, это мы, – подтвердил первый из вошедших, – Шеф, мы готовы дать вам отчёт за вчерашний рабочий день!
– Ну что ж, попробуйте! – ответил шеф, постепенно возвращаясь в рабочее состояние.
– Доддс, вам слово! – намекнул первому из вошедших его второй коллега.
– Итак, вчера нами была проделана большая работа, – приступил к изложению Доддс, – Из художественного салона «Апеллес» был похищен шедевр современной живописи. По слухам, его стоимость на некоторых чёрных рынках достигает нескольких десятков фунтов стерлингов… то есть, нескольких десятков тысяч фунтов стерлингов, – поспешно поправился он, – Благодаря успешно проведённому расследованию, похищенный предмет был обнаружен нами у перекупщиков и возвращён законным владельцам. Справедливое вознаграждение за проделанную работу нами из кассы уже получено. Глава салона «Апеллес» Лофтхауз полностью удовлетворён итогами расследования.
– Он прыгает от радости до потолка, – добавил для пущего пафосу Маклуски.
– Вы в этом уверены? – проявил присущее ему недоверие шеф, – Между прочим, десять минут назад мне позвонил директор «Махорки» и высказал мнение, что вчера вы получили чересчур большое вознаграждение. Он полагает, что вы нашли не такую уж и ценную картину.
– Какую украли – такую и нашли, – не затруднился с ответом Маклуски, – Таким образом, мы благополучно разделались с этим «Апеллесом» и теперь можем перейти к более важным делам.
– А вот директор «Махорки» считает иначе, – возразил шеф, на которого снова нагрянуло знаменитое чувство противоречия, – Я склонен с ним согласиться. Мне и самому размер вашего вчерашнего вознаграждения представляется чрезмерным. (К сожалению, директор «Махорки» не сообщил мне никаких конкретных цифр. Однако он ясно намекнул, что эти цифры зашкаливают за все рамки приличий…) А посему…
– Да-да, мы целиком и полностью с вами согласны, – поддакнул шефу Доддс; за время работы в Отделе Расследований он выработал для себя безотказный метод борьбы с чувством противоречия начальника, – Конечно, мы готовы снова на весь день отправиться в салон «Апеллес»! А поиски секретных документов Уайтлока тогда можно будет отложить до лучших времён…
– Как это отложить? – возмутился шеф, – Вы опять пытаетесь увильнуть от своих должностных обязанностей? Можете не пытаться – я вам этого не позволю! Итак, вы сию же минуту отправляетесь к Уайтлоку и до конца дня занимаетесь поисками этих дурацких документов. Ни о каких салонах больше не может быть и речи! – он решительно сорвал трубку с телефонного аппарата и набрал на диске хорошо знакомую ему цифровую комбинацию, – Алло, Уайтлок! Это вы? Это не вы? А кто вы тогда такой? Да-да, я понял, что разговариваю с Уайтлоком. Я просто хочу убедиться, что вы находитесь на рабочем месте… Вы догадываетесь, для чего я вам позвонил? Значит, знайте: Я направляю к вам следователей Доддса и Маклуски! Они будут весь день заниматься поисками ваших пропавших документов. Обеспечьте им условия для проведения расследования; выполняйте все их указания; передайте вашим подчинённым, чтобы не занимались саботажем – в общем, отнеситесь к делу со всей серьёзностью! Вы хорошо меня поняли? Что вы говорите? Чёрт возьми, вас совсем не слышно… Я говорю: Вы хорошо меня поняли? – шеф значительно повысил голос, – Да или нет? Да чёрт бы побрал эту дурацкую телефонную связь! – он со злостью опустил трубку на аппарат, – Наверно, и на шестом этаже слышно, как я тут воплю… то есть, вопю… то есть, ору, как недорезанный! – образно и метафорично выразился он.
– А кабинет Уайтлока находится на пятом – ровно двумя этажами выше вашего, – заметил к слову Маклуски, – В таком случае вам для разговоров с ним не нужен никакой телефон – достаточно лишь протянуть из одного кабинета в другой обычную водопроводную или канализационную трубу и кричать прямо в неё.
– Короче говоря, задание вам понятно, – подвёл итог шеф, – Вы сию же минуту двигаетесь в сектор Уайтлока, а в конце дня приходите ко мне и отчитываетесь о проделанной работе. Надеюсь, пропавшие документы мы с вами всё-таки найдём…
– Мы тоже на это надеемся, – подтвердил Доддс, – Как видите, мы специально прихватили с собой тару, в которой понесём обнаруженные у Уайтлока документы, – он предъявил начальнику небольшой портфель у себя в руках.
– Очень хорошо, – кивнул головой шеф, – В таком случае… Ах ты, опять звонят! – он снова сорвал трубку с телефонного аппарата, – Уайтлок, это опять вы? Это опять не вы? Да-да, я узнал вас, мисс Томпсон… то есть, мисс Робинсон. (Или как вас там ещё зовут?) Вы хотите мне что-то рассказать? Нет-нет, мне некогда вникать в эти сложности! Я лучше позову к телефону Доддса или Маклуски! – он протянул трубку подчинённым, стоявшим перед ним по другую сторону стола.
Трубку взял Доддс, на долю которого в тот день выпала обязанность отвечать на телефонные звонки. Он услышал из телефонной линии бойкий энергичный голос Мэри Роббинс, секретарши майора Грэггерса в Бриндвиче:
– Доддс, это вы? Как хорошо, что я до вас дозвонилась! Дело в том, что у нас появились кое-какие новости…
– Неужели? – не смог поверить Доддс, – Вы хотите сказать, что Грэггерс наконец объявился на рабочем месте?
– Нет-нет! Вернее, не совсем, – опровергла секретарша, – Он объявился только частично… Короче говоря, вчера в обед к нам в отделение полиции прибыл пакет. На нём стоял почтовый штемпель Мэлфакса с датой двадцать третьего июля – то есть, его отправили оттуда в прошлую субботу. (Странно, что он так быстро до нас дошёл.) Разумеется, вскрывать его я не стала. В пакете вполне могло находиться какое-нибудь взрывное устройство. (Говорят, бывали случаи, когда вместо начальников полиции ошибочно подрывались их секретарши.) Я отослала этот пакет в Гленвич Джойсу, чтобы он вскрыл его сам… Сегодня с утра Джойс вскрыл пакет и тут же перезвонил мне. Он был взволнован сверх всякой меры. Он сказал, что содержимое посылки едва не свело его с ума и не довело до инфаркта. У него был такой голос, будто он уже звонит с того света или из сумасшедшего дома… Как вы думаете, что оказалось в пакете?
– Ну вы меня и заинтриговали! – произнёс в задумчивости Доддс, – Значит, вы говорите, Грэггерс частично объявился на своём рабочем месте…? Может быть, злоумышленники прислали вам по почте его отрезанную голову?
– Доддс, прекратите ваш чёрный юмор! – засмеялась Мэри Роббинс, – В такой мелкий почтовый пакет голова майора уж точно бы не влезла… Нет, там лежало лишь его служебное удостоверение – и больше ничего. Джойс был потрясён и возмущён. Он сказал, что служебное удостоверение начальника городской полиции недопустимо передавать иному лицу и пересылать куда-то по почте. Он считает, что майор сам по доброй воле никогда бы не расстался со своим удостоверением. Он подозревает, что кто-то преступным путём завладел этим документом, а затем зачем-то отослал его нам. А поскольку пакет был отправлен из Мэлфакса, Джойс решил лично съездить в этот городок и поговорить с начальником местной полиции. (Возможно, им совместными усилиями удастся отыскать отправителя пакета.) Сам Джойс уверен, что к этому приложила руку фирма «Анаконда», с которой у майора недавно были какие-то странные дела.
– Любопытная гипотеза, – согласился Доддс, – Ну что ж, мы будем с интересом дожидаться итогов поездки Джойса в Мэлфакс!
Закончив разговор, Доддс уложил трубку на аппарат и попытался было ознакомить начальника с сутью дела… Однако шеф явно не был настроен забивать себе голову далёкими и посторонними проблемами.
– Пускай Грэггерс сам разбирается со своим удостоверением! – заявил он решительно и бесповоротно, – А вы двое сейчас немедленно отправляетесь к Уайтлоку и приступаете к поиску пропавших документов! Вы хорошо поняли задачу? Вижу, что недостаточно хорошо! Тогда я вам напомню: Эти документы представляют собой такую большую ценность, что являются как бы яблоком преткновения… то есть, гвоздём раздора… то есть, камнем за пазухой… В общем, если мы их не найдём, начальство открутит нам голову, – образно выразился он, – Ну теперь-то вы поняли, к чему я клоню?
– Да-да, конечно, – подтвердил Доддс, – Пропавшие документы являются камнем преткновения, яблоком раздора и гвоздём сегодняшней программы. Следовательно, мы должны приложить все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы их найти.
– Наконец-то до вас дошло! – обрадовался шеф, – Итак, я жду вас в конце дня с докладом о проделанной работе!
Покинув кабинет начальника, два прославленных детектива твёрдой уверенной походкой двинулись по коридору к лестнице – но не к ближней, а к дальней, где на каждом пролёте висели таблички с неперечёркнутой сигаретой. Поднявшись двумя этажами выше, они извлекли из карманов свои верные курительные принадлежности и организованно приступили к очередному плановому перекуру. Попутно Доддс не упустил возможности познакомить коллегу с подробностями своего разговора с Бриндвичем…
– Пожалуй, именно этого нам и следовало ожидать, – глубокомысленно высказался Маклуски, выслушав доклад коллеги, – Теперь в этой истории наконец наступил долгожданный просвет…
– Вы правы: Именно он-то в ней и наступил, – не стал спорить Доддс.
Закончив перекур, детективы убрали обратно в карманы свои давно потухшие трубки, зашли с лестничной площадки в коридор пятого этажа и направились в сектор Уайтлока. (Доддс по-прежнему нёс с собой всё тот же небольшой портфель.) В результате последней реорганизации этот сектор стал одной из трёх составных частей Отдела Расследований, наряду с кабинетом начальника отдела на третьем этаже и сектором Сеймура на первом этаже соседнего корпуса… Он состоял из двух рядом расположенных кабинетов. В большем располагались сам Уайтлок и мисс Томпсон в качестве его секретарши, а в меньшем – все прочие сотрудники его сектора. Первым из этих помещений (если смотреть со стороны курилки) был кабинет Уайтлока. В него-то и решили сперва заглянуть два непревзойдённых мастера сыска и розыска…
Интуиция их не подвела – кабинет в данный момент был явно не пуст. Начальник сектора находился на своём рабочем месте и весьма активно исполнял свои должностные обязанности. Сидя за главным столом, он усердно распекал расположившегося напротив усталого джентльмена предпенсионного возраста, в котором вошедшие без труда узнали сотрудника того же сектора Чандлера… Долгие годы работы в различных секретных конторах окончательно выветрили из него былой трудовой энтузиазм и жажду творческих свершений. Теперь он ходил на службу главным образом для того, чтобы посудачить с сослуживцами о своих многочисленных болячках, да ещё попутно забежать в санчасть за бесплатными лекарствами. И даже разнос от начальника уже не мог вывести его из состояния постоянной сонливости и меланхолии…
– Чандлер, вы можете мне объяснить, почему вы постоянно опаздываете на работу? – бушевал Уайтлок, энергично размахивая руками, как дирижёр симфонического оркестра во время концерта, – Сегодня вы явились в отдел уже на полтора часа позже, чем должны были… Как это следует понимать?
– Я вам уже объяснил: Сегодня я опять проспал! – не затруднился с ответом сотрудник, отчаянно зевая во весь рот.
– Это не может считаться уважительной причиной для опоздания, – возразил Уайтлок, – Если вы не способны проснуться вовремя, то купите себе на худой конец будильник!
– Да есть у меня эта штука! – пренебрежительно махнул рукой Чандлер, – Но толку от неё, как выяснилось, не очень-то много… Дело в том, что вчера вечером у меня неожиданно заболела голова. Я выпил таблетку от головы – голова прошла, но зато заболела рука. Я выпил таблетку от руки – рука прошла, но опять заболела голова. Я снова выпил таблетку от головы, но на сей раз она не прошла. Я выпил вторую таблетку – она опять не прошла. Тогда я выпил сразу три таблетки (третью, четвёртую и пятую) – голова наконец прошла, но мне сильно захотелось спать. Сон сморил меня прямо в кресле. Я проспал без задних ног с вечера до девяти утра и, разумеется, совершенно не слышал будильника. (Не исключено, что вчера я так и не успел его завести.) Пожалуй, мне впервые за последний месяц удалось нормально выспаться, – выразил удовлетворение он, ещё раз широко зевнув, – Нынче в аптеках стало продаваться совсем дрянное снотворное. Чем больше его пьёшь, тем бодрее становишься… К тому же к нему прилагается слишком занудная и заумная инструкция. В ней совершенно ничего невозможно понять. (Пока дочитаешь до конца, десять раз заснёшь от скуки.) А вы ещё удивляетесь, почему я сегодня немножко опоздал на работу? Да скажите ещё спасибо, что я вообще сюда припёрся! – перешёл в контрнаступление он, – Я вполне мог вызвать на дом врача и взять себе больничный недельки на две-три!
– Нашли, чем испугать! – ухмыльнулся Уайтлок, – Конечно, без вас вся наша работа сразу встанет и никогда не сдвинется с места… Чандлер, я не собираюсь с вами шутить и покрывать ваши бесконечные опоздания! – он сделал решительный жест правым кулаком вверх, – В моём секторе каждый сотрудник обязан трудиться от звонка до звонка, с полной отдачей, предельно энергично и до полного изнеможения. (Только так, а не иначе!) А если вы с этим не согласны, то это уже ваши проблемы. Я всё равно заставлю вас работать, как следует! – в его голосе прозвучала едва скрытая угроза.
– Уайтлок, оставьте ваш дешёвый пафос! – скривился от отвращения Чандлер, – Все мы знаем, куда уходит ваша полная отдача и от чего вы изнемогаете на рабочем месте… Вы надеетесь подсидеть начальника отдела и занять его кресло – только этим и объясняется ваша бурная активность и громкие слова! Но, положа руку на сердце, толку от вас на работе ничуть не больше, чем от меня и прочих наших сотрудников.
– Прекратите сотрясать воздух, Чандлер! – вскипел от негодования Уайтлок, – Постыдились бы при посторонних… Доброе утро, Доддс и Маклуски! – обратился он к посланцам от начальника отдела, которые уже давно устали дожидаться приглашения и самостоятельно заняли два свободных стула в другом конце кабинета, – Чем обязан вашему визиту? Ах да, у нас же сегодня по плану – поиск пропавших документов! – блеснул проницательностью он, – Чандлер, сделайте хотя бы одно полезное дело: крикните нашим сотрудникам, чтобы срочно приходили сюда на важный разговор! Надеюсь, это задание вам по плечу?
– А где я вам найду наших сотрудников? – не стал глубоко вникать в задание Чандлер, поднимаясь со стула и направляясь на выход, – По-моему, в соседней комнате сейчас никого нет…
– Ну так пораскиньте мозгами и сообразите, где кого искать! – потерял терпение Уайтлок, – Уж вам ли не знать, где обычно ошиваются ваши сослуживцы в течение рабочего дня? Мисс Томпсон наверняка отправилась в буфет. А Махони и Родли скорее всего опять торчат в курилке…
– Как раз в курилке их нет, – опроверг Доддс, – Мы сами только что оттуда.
– Значит, поищите их в другом месте! – не замедлил с ценным советом Уайтлок, – Чандлер, вы понимаете, о чём вас просят? Эх, да вас только за смертью посылать! – не выдержал он и сам выбежал из кабинета вслед за нерасторопным подчинённым.
На какое-то время прославленные детективы остались в кабинете одни. Многозначительно переглянувшись друг с другом, они глубокомысленно покачали своими умудрёнными головами.
– Значит, Уайтлок мечтает подсидеть шефа и перебраться в его кресло? – повторил Маклуски, – Ну что ж, мечтать никому не возбраняется!
– Конечно, в должности начальника Отдела Расследований наш дорогой Уайтлок будет выглядеть примерно так же к месту, как корова на конькобежных соревнованиях, – принялся рассуждать вслух Доддс, – Но порой жажда карьерного роста способна лишить человека последних остатков здравого смысла…
– Будем называть вещи своими именами: Все карьерные надежды Уайтлока основаны на том, что его считают протеже нашего Директора, – взглянул правде в глаза Маклуски, – Ходят слухи, что они с ним – едва ли не друзья детства. Они до сих пор частенько собираются в Директорском кабинете после окончания рабочего дня в тесной дружеской компании, с пивом, закуской и прочим безобразием… Как бы то ни было, но Уайтлок в качестве начальника нашего отдела для нас полностью неприемлем! – без тени сомнений заявил он, – И мы сделаем всё возможное и невозможное, дабы помешать его планам!
– Непременно сделаем – пускай даже не сомневается! – усмехнулся Доддс.
Наконец, Уайтлок вернулся в свой кабинет, ведя за собой не только Чандлера, но и всех прочих своих подчинённых – мисс Томпсон, Родли и Махони. (Последний предусмотрительно принёс с собой дополнительный стул.) Прославленные детективы были рады снова увидеть своих коллег по отделу в полном здравии и хорошем рабочем настроении… Рыжеволосый Махони на первый взгляд казался юным бюрократом в самом начале большом карьеры. Впрочем, коллеги по отделу знали, что под его суровой непроницаемой внешностью скрывается доброе отзывчивое сердце, всегда готовое прийти на помощь друзьям… Родли же был боек и непоседлив. На посторонних он производил впечатление непростой личности с многообразными интересами. К сожалению, интересы эти ограничивались исключительно спиртными напитками… Ну а мисс Томпсон (особа ещё достаточно молодого, но уже далеко не самого юного возраста) слыла в Отделе Расследований главным специалистом по составлению квартальных отчётов и прочих важных бюрократических отписок.
Пока сотрудники рассаживались по свободным стульям, Родли не преминул по-заговорчески подмигнуть обоим детективам и вполголоса поинтересоваться:
– Доддс, для чего вы принесли сюда этот портфель? Наверно, там находится ёмкость с вашим любимым виски?
– В рабочее время недопустимо вести разговоры на подобные темы! – пресёк его излишнее любопытство Доддс и на всякий случай переставил портфель в другое место.
– Итак, уважаемые коллеги! – торжественно объявил Уайтлок, – Мы собрались здесь в полном составе для того, чтобы… Кстати, а в полном ли составе мы здесь собрались? – засомневался он в последний момент, – Ну-ка, сверимся по списку… Где там он у меня? – он выдвинул верхний ящик своего стола и зашуршал какими-то бумажками.
Смысл его манёвра был очевиден: лишний раз продемонстрировать присутствующим свою предельную пунктуальность и деловую хватку. Увы, результат манёвра оказался совершенно противоположным, поскольку никакого списка сотрудников Уайтлок у себя в столе так и не нашёл… Без толку переворошив содержимое всех трёх ящиков, он озадаченно произнёс:
– Как ни странно, списка нигде нет… Интересно, куда бы он мог деться? Мисс Томпсон, что вы думаете по этому поводу?
– Скорее всего, он лежит в шкафу у вас за спиной, – выдвинула предположение сотрудница.
Её догадка оправдалась процентов на девяносто: Искомый список был обнаружен не в самом шкафу, а на полу под этим шкафом. Сдув с него пыль и смахнув грязь, Уайтлок бережно развернул небольшой листок и выложил перед собой на стол.
– Итак, сверимся по списку! – повторил он, – Все ли мы присутствуем, или кого-то всё-таки не хватает? Первым в списке идёт начальник сектора Уайтлок – он на месте. Далее значатся рядовые сотрудники: Чандлер, Махони, Родли и мисс Томпсон… Да, все они также в сборе! – радостно сообщил он собравшимся.
– А что это за круглые разводы у вас на листке? – обратил внимание Доддс, – Похоже, кто-то поставил на ваш список сотрудников какую-то чашку или кружку…
– Да, похоже на то, – согласился Уайтлок, склоняясь над листком, – Но позавчера этих разводов на списке ещё не было… Судя по всему, они появились тут вчера, когда я находился в отгуле и отсутствовал на рабочем месте. Но кто бы мог поставить чашку на список? – он метнул гневный взгляд на подчинённых, – Мисс Томпсон, не ваша ли это работа?
– Нет-нет, что вы! – воскликнула сотрудница, – Я пью только кофе из маленькой чашечки. От неё не может быть таких больших разводов!
– Тогда это – ваших рук дело, Чандлер! – Уайтлок повернулся к следующему подозреваемому, – За вами частенько подобное водится: Вы любите ставить чашки с чаем на документы, а потом безмятежно засыпать на час-другой!
– Ничего подобного! – опроверг Чандлер, спешно просыпаясь (ибо перед этим он уже успел сладко задремать), – Не стану отпираться: Пару раз я проливал чай на какие-то секретные материалы. Но вашего списка сотрудников я и в глаза не видел! Между прочим, вчера я в ваш кабинет вроде бы не заходил…
– Тогда это наверняка были вы, Махони! – безапелляционно заявил Уайтлок.
– А я вообще чая не пью, – возразил рыжеволосый начинающий бюрократ, – Я считаю так: Чем впустую тратить время и гонять чаи на рабочем месте, лучше прогуляться до курилки и выкурить парочку-другую сигарет. Толку от этого будет куда больше… Нет, вчера я не притрагивался ни к одной чашке – ни с чаем, ни с кофе, ни с чем ещё!
– Стало быть, это сделал Родли! – сделал вывод начальник сектора.
– Чуть что – сразу Родли! – недовольно откликнулся последний из сотрудников, – Уж такова моя судьба: Все шишки почему-то валятся на меня! – посетовал он, – Но мне всё-таки кажется, что кружку на список поставил Хопкинс…
– Да-да, конечно, это был Хопкинс! – радостно согласились все присутствующие.
– Будем считать, что мы прояснили этот вопрос, – подытожил Уайтлок, убирая список сотрудников в верхний ящик стола, – Тогда перейдём к текущей повестке дня! Уважаемые коллеги, к нам прибыли гости от начальника отдела! – он указал на Доддса и Маклуски; все прочие присутствующие ещё раз повернули головы к нежданным гостям и убедились, что они действительно ещё находятся в кабинете, – В их задачу входит… Впрочем, пускай они сами объяснят, чем собираются заниматься сегодня в нашем секторе! – удачно сообразил он.
– Наша задача предельно проста, – приступил к делу Доддс, – На прошлой неделе ваш сектор получил из Секретного отдела несколько секретных документов. В конце недели, когда они были сданы вами обратно, среди них обнаружилась недостача в лице пятнадцати листов серии «А». Начальник отдела дал нам задание отыскать пропажу. Именно ради этого мы к вам и прибыли! – (присутствующие согласно закивали головами, осознав всю важность предстоящего мероприятия), – Итак, начнём с самого простого вопроса: Кто из вас последним видел пропавшие документы?
В кабинете поднялся беспорядочный шум. Как и следовало ожидать, все без исключения сотрудники сектора Уайтлока были убеждены, что последним злополучные листы держал в руках кто-то другой.
– Тогда попробуем распутать ниточку с другого конца: Кто из вас первым увидел эти документы, когда они были получены из Секретного отдела? – решил поменять тактику Доддс.
Ответом ему было гробовое молчание. Пару минут спустя тишину нарушил голос Махони:
– А о каких, собственно, документах идёт речь?
– К сожалению, их секретный шифр недопустимо называть вслух, – планомерно продолжал Доддс, – В связи с этим мы записали его на бумажку… Вот она! – он выложил на стол перед Уайтлоком небольшой листок, – Может быть, вам эти цифры о чём-то говорят?
