Альберт Байкалов
Крутая глиссада
С этими словами араб направился в оборудованную под конференц-зал каюту. Яхта была до того огромной, что ее можно было сравнить с небольшим атлантическим лайнером. Саламбек понятия не имел еще об одном ее пассажире. В отличие от чеченца, взошедшего на борт судна утром, этот устроился здесь еще двое суток назад. Когда Ата Алших, миновав несколько переходов и пройдя коридорами, вошел в отделанное красным деревом и инкрустированное серебром помещение, из-за овального стола поднялся высокий, худой, рыжеволосый мужчина в очках. Он был одет в клетчатую рубашку с коротким рукавом и потертые джинсы. Даниэль Нусон, представитель британской разведки и старый соратник Алшиха по делам в России, слышал происходивший на палубе разговор. В вазу с фруктами был вмонтирован «жучок», а в изолированной от внешнего мира каюте включена громкая связь.
– Мой друг доволен результатами встречи с Тарамовым-младшим? – араб обошел стол и сел на стул.
Потирая подбородок, англичанин криво усмехнулся:
– Тупой!
– Зато преданный и жадный до власти! – парировал араб. – Он ни за что не поймет, что его используют втемную.
– Как ты думаешь, если он все-таки узнает правду, как поступит?
– Я думаю, никак, – Ата Алших положил локоть на стол и снизу вверх насмешливо посмотрел на Нусона. – Он готов выполнить любой мой приказ.
– Может, мы зря скрыли от него истинный план? – заволновался Нусон. – Не очень хорошо. Он ведь чеченец. Это его родина.
– Нет, – Ата Алших категорично покачал головой. – Эти бараны один за другим оказываются в руках русских спецслужб. Поэтому чем меньше людей будут знать истинную цель акции, тем лучше. Стоит ему заговорить на допросе, и все пойдет прахом, как и в случае с его братом. А по поводу родины… – он с задумчивым видом почесал за ухом. – Мне кажется, выгоднее использовать этот плацдарм в России самостоятельно и как можно меньше ставить в известность о реальных планах нашей работы самих чеченцев. Остатки отрядов воюют лишь за деньги, а идея освободительной войны среди моджахедов – обыкновенный фарс. Им нет дела до всей России в целом, а нас давно перестал интересовать кусок территории, который можно за пару часов объехать вдоль и поперек. Единицы фанатов скоро уйдут в прошлое.
– Давай оговорим детали, – Нусон вернулся и сел на свой стул. – Гости прилетят в Грозный в конце мая. Пока точная дата неизвестна, но эта техническая сторона вопроса будет решена в ближайшее время. Ты предлагаешь совершить покушение на шейха Сулл Массара. Объясни зачем?
– Он стоит в первых рядах тех, кто помогает народам Кавказа обрести свободу. Ни для кого в мире не секрет, какие деньги он отправлял на Кавказ все эти годы. Не скупился и на другие дела, которые были направлены против политики российского руководства. Он лично выступал в западных СМИ с угрозами в адрес неверных. Требовал вывода войск, предоставления суверенитета. Даже если шейх умрет своей смертью, на Востоке в это с трудом поверят. Слишком молод. Трудно представить, что начнется, когда его самолет по причине сбоя в системах навигации рухнет на территории России. А если при этом выяснится, что в том районе работало ГРУ, неверным не отмыться. Это всколыхнет весь мусульманский мир. Не скрою, мне очень жаль шейха, но на карту поставлено намного больше, чем жизнь одного хорошего человека.
– И очень богатого, – заметил Нусон. Он слушал своего собеседника с большим удовольствием. В кулуарах МИ-6 могли только мечтать о таком подарке со стороны Ата Алшиха. Британская разведка ни за что бы не решилась использовать шейха в своих интересах без ведома араба. Это могло перевернуть все с ног на голову. Англичане в два счета получат вместо союзников страшных врагов, а религиозные фанатики в считаные месяцы утопят Старый свет в крови.
– Кстати, если все пойдет так, как я задумал, шейх утащит с собой еще с десяток представителей мусульманских стран и часть нынешней верхушки марионеточного режима, – продолжал между тем Ата Алших. – Первая фаза операции уже началась. В ее разработке участвовал один русский из Москвы. Мой человек встретился с ним в Лондоне. Рассказал о подготовленном экипаже смертников для собравшегося лететь в Чечню шейха и попросил помочь извлечь из этого максимальную выгоду.
– Вы не боитесь доверять такие секреты русским? – Нусон сверкнул линзами очков. – Кто он?
– Это очень хороший специалист, – взгляд араба сделался колючим. – Он бывший сотрудник КГБ. Я знаю цену таким людям.
– Хорошо, – Нусон стушевался. Англичанин был оскорблен, что в подобных мероприятиях, как, впрочем, и в случаях с учеными, инженерами, программистами, предпочтение отдавалось представителю страны медведей, водки и революций, нежели выходцам из цивилизованного мира.
– Он придумал, как свалить вину за происшедшее на спецслужбы и президента России, – дождавшись, когда Нусон протрет носовым платком отчего-то запотевшие очки, неторопливо продолжил Алших. – Согласно плану русского, в Чечню убыл проинструктированный им человек. Его зовут Анзор Кариев, – араб, внимательно глядя на Нусона, выдержал паузу.
– Я понял, о ком речь, – догадавшись, чего от него хотят, закивал англичанин. – Его кличка Метис. Мы встречались и сотрудничаем с ним.
– Именно так, – удовлетворенный ответом, подтвердил араб. – К этому времени Метис создал на востоке республики хорошо разветвленное подполье. Наш друг из Лондона обеспечил их очень высокого качества средствами связи и переправил устройства, при помощи которых мы введем в заблуждение весь мир.
– Для чего тогда нужен Саламбек, если есть Метис? – осторожно спросил англичанин.
– Метис на Кавказе, а Саламбек в Москве. Всегда необходимо иметь в столице неверных таких людей. У него счета в банке, связи. Пусть мнит себя непосредственным руководителем операции. В случае неудачи легко перевести на него стрелки и не жалко отправить к Аллаху.
– Твой Метис справится? – осторожно спросил Нусон.
– Один, возможно, нет, – Ата Алших загадочно улыбнулся. – Но к нему вскоре отправятся настоящие профи.
– Тоже русские? – в голосе Нусона появились нотки обиды. – Те, о ком ты говорил с Саламбеком?
– Узнаешь.
* * *
– Всем оставаться на местах! Милиция! – крикнул сотрудник в форме старшего лейтенанта и направил ствол автомата на Антона. Следом за ним, громыхая по лестнице тяжелыми ботинками, появился сержант. Одновременно створки лифта раскрылись и на площадку шагнули двое в штатском.
Не желая испытывать судьбу, Антон поднял руки на уровень груди:
– Все нормально, это мы вам звонили.
Несмотря на это заявление, старший лейтенант подошел вплотную и свободной рукой стал быстро обыскивать Антона.
– Я вижу, вы справились своими силами, – выдохнул сержант, глядя на распростертое тело бандита.
Наверняка за время дежурства он поднимался по лестнице не один раз, поэтому выглядел неважно. Из-под сдвинутой на затылок фуражки градом лился пот. Лицо покрылось красными пятнами.
– Лицом к стене! – неожиданно завопил старший лейтенант. Переменившись в лице, он выхватил у Антона засунутый за спиной, под ремень, пистолет и отступил на шаг назад.
Сержант схватил Филиппова за руку и резко развернул.
– Вы кто, гражданочка? – послышался голос одного из поднявшихся в лифте мужчин.
– Я его жена, – ответила Регина. – Мы ни на кого не нападали. Настоящие бандиты в этой квартире.
– А это кто? – имея в виду лежащего на полу «братка», спросил тот же опер.
– Подельник. – Антон развернулся вполоборота и посмотрел на старшего лейтенанта: – Пушку верни.
Однако милиционер продолжал держать одним пальцем пистолет за скобу. Лишь вопросительно посмотрел на сотрудника в штатском.
– Вы как здесь оказались? – переведя взгляд с Антона на Регину и обратно, спросил высокий брюнет и склонился над так и не пришедшим в себя крепышом.
– Представьтесь, пожалуйста, – Антон начал злиться. – Ходят тут всякие!
– Я тебе сейчас покажу «всякие»! – сержант нахмурил брови и с решительным видом шагнул к Антону.
– Тихо, – брюнет выпрямился и отстранил его рукой. Другую сунул за отворот пиджака: – Капитан Резник.
Показав Антону удостоверение, опер стал проверять карманы бандита.
– Федор, посмотри, что в квартире? – с этими словами он вытянул из-за пояса отморозка «ТТ». – Кое-что проясняется.
Напарник Резника достал пистолет и осторожно проскользнул в открытые двери квартиры. Следом юркнул еще один милиционер.
– Кроме потерпевших, там двое, – запоздало крикнул им вслед Антон. – Один ранен в ногу.
– А вы кто такой? – спросил Резник.
– Военнослужащий.
– Откуда оружие? – опер вскинул на него удивленный взгляд.
– По штату положено.
– С каких это пор у нас военные по городу с пистолетами разгуливают? – усмехнулся Резник, выпрямился, перешагнул через бандита и направился вслед за остальными к Ершовым.
– Ух! – услышал Антон удивленный возглас. – Тарас! Какими судьбами?
– Ты бы лучше, начальник, лепил вызвал, – прохрипел крепыш, которого назвали Тарасом. – Видишь, какой беспредел творят? Зашли в гости к старому другу, а тут хмырь какой-то через балкон вламывается и давай палить. Да сам посмотри!
– Артемьев! – крикнул Резник. – Найди понятых.
– Слышь, капитан! – продолжая держать в поле зрения ствол направленного на него автомата, позвал Антон. – Погоди с понятыми! Дай зайду.
– Проводи его, – донесся из глубины квартиры голос.
– Давай на кухне переговорим, – предложил Антон, оказавшись в коридоре. – С глазу на глаз. Можешь наручники надеть.
– Пошли, – заинтригованный предложением, согласился милиционер.
– Значит, так, – когда капитан прикрыл за собой двери, заговорил Антон. – Я офицер одного из специальных подразделений. В сферу моей деятельности входят и контртеррористические мероприятия. О готовящемся в отношении жильцов этой квартиры преступлении узнал случайно. Ее хозяина поджидали на лестнице. Позже услышал доносившийся отсюда шум. Перелез на балкон. В окно увидел, как двое неизвестных собираются расправиться с семьей Ершовых. Пока все. Представляться и больше давать объяснений не буду, пока здесь не появится мой непосредственный начальник или другой представитель из моего ведомства. В противном случае обещаю неприятности. Понятых вызовешь, когда я покину квартиру. Соседи не должны знать, с кем живут на одной площадке. Для них я обыкновенный подполковник из Генерального штаба.
– Ты думаешь, я не догадался, что ты из ГРУ? – капитан насмешливо посмотрел на Антона. – Не дрейфь. Сообщишь сейчас своему начальству. А пока, под протокол, дашь показания. Тебя оформим, как скажешь. Хоть президентом Гватемалы. Не мне же потом с прокурором объясняться. Кстати, документы все-таки покажи. Как-никак огнестрел.
Антон облегченно вздохнул:
– Все?
– Угу.
– Пусть жена принесет. И телефон тоже.
– Возьми мой, – рука Резника потянулась к карману.
– Нет.
– А, – протянул милиционер. – Совсем забыл. У вас же специальные.
– Догадливый, – оскорбленный насмешливым тоном, которым говорил капитан, произнес Антон.
– Хорошо, жди здесь.
Антон уселся на пластиковый стул.
Милиционер вышел. Однако вошел сержант и встал по другую сторону стола.
– Не доверяете? – Антон с тоской посмотрел на часы. Скоро полночь. Даже толком не поел. Зато надолго запомнится этот вечер.
Вскоре появилась Регина. В руках она держала сотовый телефон, выданный Антону в Управлении. Аппарат, хорошо защищенный от прослушивания. Надавив на единицу, под которой был забит номер шефа, Антон приложил телефон к уху.
– Слушаю, Родимов.
– У меня проблемы. Необходимо ваше присутствие.
– Милиция?
– Да.
– Во что впутался? – генерал сокрушенно вздохнул.
– Соседей грабануть пытались.
– Понятно. Стрелял?
– Не без этого.
– Хорошо, сейчас Линев подъедет.
Антон отключил телефон. Генерал не приветствовал подобных поступков своих подчиненных, мотивируя это тем, что не для того в них государство вбухало огромные деньги, чтобы они потом гибли от рук обыкновенных отморозков. «Наведением порядка должны заниматься те, кому это определено законом», – повторял он каждый раз. Но разведчики-диверсанты постоянно впутывались в истории. То в электричке спасут иностранного студента от скинхедов, то поймают грабителя или карманника в трамвае.
Вновь вошел Резник. Выглядел удрученно.
– Что? – заподозрив неладное, заволновался Антон.
– Хозяева квартиры утверждают, будто это их знакомые, а ты просто ворвался через балкон и стал требовать деньги.
– А пистолет?
– Нет там никакого пистолета, – развел руками оперативник. – Что же ты их наедине оставил? Они наверняка и запугали Ершова. Я эту категорию хорошо знаю, все с гнильцой.
– Значит, я сам напал, сам вас вызвал, а та тушка, что на площадке лежит, и вовсе невинная жертва?
– Да я понимаю, – Резник потер подбородок. – Но они в один голос утверждают обратное.
– Надо искать пистолет.
– Найти, если ты утверждаешь, что он был, найдем, – кивнул милиционер, – только в этом случае Тарасу кроме незаконного хранения ничего не пришить. А у тебя букет. Выпутаться легко, но потребуется время. Мне начальству как объяснять? Тебя наверняка сейчас заберут, а завтра окажется, что ни я, ни мои сотрудники не видели никакого подполковника Филиппова, поскольку он два года назад умер от ран.
– Сплюнь! – Антон поморщился.
Опер постучал по двери кулаком:
– Надо было тебе просто сообщить нам, а не лезть самому в драку.
– Тогда было бы два трупа, – хмыкнул Антон.
– Ну и шут с ними. Мы на выходе их все равно бы взяли. Да и сам посмотри, за кого ты вписался!
– Теперь знаю, – Антон криво усмехнулся – бессовестными оказались Ершовы.
– Не волнуйся, – зачем-то стал успокаивать милиционер.
– Ищите оружие. Возможно, они его с балкона выбросили, – спохватился Антон.
– Гена! – из коридора появился еще один опер. Он нес в полиэтиленовом пакете пистолет вместе с кусками земли. – В кадку с цветком сунули.
Вскоре появился Линев. Сдержанно поздоровавшись с Антоном, он представился Резнику, и они вышли. Данила уже на протяжении нескольких лет работал с группой. Среднего роста, русоволосый майор организовывал взаимодействие между ФСБ и подразделением Антона. Нередко он предоставлял информацию, полученную по линии своего ведомства. Формально он не подчинялся Родимову, а тот не отчитывался перед ним. Необходимость такого контакта была следствием созданного несколько лет назад объединенного контртеррористического штаба, куда кроме сотрудников ФСБ и офицеров ГРУ входили представители МВД, прокуратуры, МЧС. Контрразведчик часто принимал непосредственное участие в операциях.
Наконец они вернулись. Резник снял наручники.
– Пошли, – Линев посмотрел на Антона.
– Слушай, – Антон поднялся со своего места. – Давайте вы меня по всей форме перед этим слизняком обработаете?
– Зачем? – удивился милиционер.
– Может, у этого гада совесть осталась?
– Если хочешь, – Резник неопределенно пожал плечами. – Валяй.
Спустя пару минут вслед за бандитами по коридору, сопровождая оплеухами, провели к выходу Антона. Как он и просил, в наручниках, заломив руки так, что он едва не касался лбом пола. Задержавшись у стоявших в проходе супругов Ершовых, он снизу вверх посмотрел на странную парочку:
– Ну спасибо, Слава. Век не забуду! Я же тебя от смерти спас, а ты меня в зону…
– Давай, – тащивший к выходу сотрудник поддал Антону коленом, и они вышли. Двери закрылись.
* * *
Среднего роста, бронзовый от загара мужчина в красной майке и синих спортивных трусах, лежа на скамье, жал от груди штангу. Рыжие, стриженные под бобрик волосы были мокрыми от пота. Издав гортанный рык, он последний раз распрямил руки, отчего на мощной шее вздулись синие жилы, и осторожно поставил штангу в подставку. С шумом вздохнув, сел. Хмыкнул. Просторный зал, пустующий в это время, ответил эхом. И сразу, словно дождавшись, когда хозяин закончит упражнение, сотовый телефон, оставленный на стоящей вдоль стены скамье, издал мелодичную трель. Чертыхнувшись, мужчина встал и вразвалочку, усталой походкой направился к мобильнику. Крепыш не спешил. Звонил кто-то из подчиненных. Когда на связь выходит начальник, мелодия немного быстрее. Всего на полтона, но его чуткий слух улавливал разницу даже во сне.
– Скрипач, тебя шеф к себе требует! – едва Сергей Смычков представился, объявила трубка голосом Ивашкина, молодого «телка», нанятого всего месяц назад из числа эмигрировавших из России евреев. Таровский сокращал расходы на службу безопасности, поэтому предпочтение отдавал отслужившим в армии коренным израильтянам. Его понять можно. Брать спецов из России стало накладно. Обычно такому человеку необходимо жилье. Ивашкин был хорошим парнем и ничего плохого Скрипачу не сделал. По крайней мере, до этого дня. Однако его охватила злость.
– Кому Скрипач, а кому Сергей Федорович! Передай – сейчас приду, – с этими словами он отключил телефон и направился в душ. Быстро разделся. Несколько минут постоял под прохладными струями воды, столько же времени потратил на то, чтобы в раздевалке, утеревшись огромным махровым полотенцем, надеть рубашку с коротким рукавом, серые брюки, наплечную кобуру с «магнумом», сверху накинуть пиджак, немного скрывавший его мощную фигуру, и направиться вверх по лестнице, на третий этаж офисного здания.
Таровский сидел в кабинете, где работали два кондиционера. Несмотря на весну, на улице было самое настоящее пекло.
При появлении своего начальника службы безопасности шеф встрепенулся. Растерянный взгляд стал осмысленным, сосредоточенным. Он поднялся из-за широкого письменного стола, молча указал рукой на кресло рядом с фикусом, а сам прошел к окну и посмотрел вниз.
– Вызывали, Андрей Яковлевич? – заранее зная, что Ивашкин и не подумает шутить, спросил Скрипач, и, усевшись на жесткий стул у стола для совещаний, выжидающе уставился на босса.
Таровский был невысокого роста, толстый, круглолицый, с маленькими поросячьими глазками, слегка увеличенными линзами очков в золотой оправе. Шеф в начале весны разменял шестой десяток. Почесывая пальцем широкую бровь и продолжая стоять спиной к Скрипачу, он потянулся, встав на цыпочки:
– В Россию не желаешь съездить?
– Не нужен стал? – заранее зная, что это не так, натянуто улыбнулся Скрипач.
– Такие специалисты, как ты, ненужными не бывают, – Таровский развернулся к окну спиной и ослабил галстук. – Есть работа, за которую братья мусульмане готовы заплатить солидные деньги.
– Вам? – удивился Скрипач.
– У меня они и так есть, – на лице Таровского возникла мерзкая улыбка. – Тебе.
– А вы с этого что будете иметь? – прикинувшись, что не понимает выгоды олигарха, удивился Скрипач.
– Ты же знаешь – у нас взаимовыгодное сотрудничество.
– Значит, ничего, кроме уважения, – сделав вид, что разочарован и потерял интерес к вопросу, Скрипач откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на босса.
Сколько лет он работает на этого человека, каждую минуту презирая себя за это? Бывший подполковник КГБ на службе у, мягко говоря, жулика. А все из-за чего? Поддался минутной слабости и отчаянию, решил, что не нужен государству, которому верой и правдой служил лучшие годы. Обижен, растоптан и оскорблен. В результате теперь приходится горбатиться на это обрюзгшее животное, тихо кляня себя за малодушие. Недоглядело все-таки всевидящее око «конторы» слабое звено в своих рядах. Не помогли ни профотбор, ни идеологическая обработка. Превратился в скотину. Теперь никуда не денешься. Попал в умело расставленные сети. Несмотря на свои знания и опыт, стал разменной монетой в политической игре, интригах и других безобразиях, которые творило это чудовище. Без малого пятнадцать лет посвятил он сбору и анализу компромата, который Таровский умело использовал в своих делишках. Но это что! Незаметно заработал несколько пожизненных сроков, отрезав тем самым пути к отступлению.
В начале девяностых молодой подполковник Смычков стал заместителем начальника отдела оперативно-технического наблюдения. Однако не успел принять дела и должность, как получил команду сдать дела. Сокращение органов коснулось практически половины состава управления, в котором он работал. Уйдя на пенсию по выслуге лет, некоторое время мыкался в поисках подходящей работы, пока наконец случайная встреча с одним из бывших агентов, хорошо устроившихся на волне приватизации, не послужила поводом к разговору с тогда еще просто бизнесменом Таровским. Делающего первые шаги в политике предпринимателя интересовала персона одного из сослуживцев Смычкова. Он, как выяснилось, к тому времени возглавил службу собственной безопасности его конкурента по бизнесу. По словам Таровского, уволенный, как и Смычков, из органов в связи с организационно-штатными изменениями контрразведчик держит его в напряжении. Спокойно преодолевая все ухищрения, получает информацию, которой благополучно пользуется бизнесмен. Профессиональных секретов, пусть даже касающихся сугубо личных моральных и деловых качеств коллеги, Смычков тогда раскрывать не стал. Сыграла роль корпоративная этика. Однако предложил свои услуги в качестве главы аналогичной службы у Таровского. Тот с легкостью согласился. Первое время подполковник запаса посвятил тому, что из числа таких же, как он, выброшенных на вольные хлеба офицеров сколотил команду. За несколько месяцев перекроил охрану Таровского, произвел модернизацию технических средств, ввел тотальную проверку каждого принимаемого на работу сотрудника, включая уборщиц. Одновременно создавал агентурную сеть у конкурентов. Вскоре кипучая деятельность дала свои положительные результаты. Однако, как выяснилось, обеспечением безопасности главы компании, техническим шпионажем и защитой собственной информации работа не ограничилась. В стране царил беспредел. Конкуренты устранялись самым простым и доступным в тот период времени способом – убийством. Не миновала сия чаша и шефа. Переживший три покушения Таровский практически ни на шаг не отпускал от себя своего начальника службы безопасности. В то время он еще следил за своей внешностью и ежедневно совершал небольшие пробежки по лесу. Как правило, Смычков сопровождал босса. В один из дней в лесном массиве близ Москвы постоянно находившийся в напряжении подполковник запаса дал сбой и, приняв выскочивших из зарослей грибников за киллеров, положил их из пистолета, на который к тому же не имел разрешения. Убитыми оказались соседи по даче. Пришлось прятать концы в воду. После этого случая была смерть от болевого шока одного из шпионивших за Таровским водителей, застреленный в ходе выяснения отношений «браток». Смычкову везде удавалось выйти сухим из воды, но он продолжал оставаться в лапах Таровского. Путь назад был отрезан. Только смерть олигарха могла освободить Скрипача от службы, сравнимой с рабством. Теперь сам бог велел оберегать и лелеять шефа, чтобы тот не выболтал этих секретов тому же следователю Генеральной прокуратуры, которая занимается его делами.
Пока Скрипач размышлял над своим положением, Таровский вызвал секретаршу и распорядился принести ему кофе, а начальнику службы безопасности минералку. Он знал: подчиненный редко баловал себя напитком, который хоть и обожал, но считал вредным для здоровья.
– Ну, так что скажешь? – вернувшись на свое место, хитро прищурился олигарх.
– Как будто у меня есть выбор, – Скрипач взял стакан, сделал несколько глотков и поставил на стол. – Только вы же знаете мои условия?
– Помню, – Таровский отвел взгляд в сторону. – Ты не воюешь со своими, не участвуешь в мероприятиях, так или иначе касающихся безопасности страны.
– Еще не помогаю террористам, – напомнил Скрипач.
– Да, – Таровский как-то чересчур усердно кивнул. – С памятью у меня все в порядке.
– Куда именно ехать и какой характер работ? – задал Смычков главный вопрос, при этом от его внимания не ускользнуло, как напрягся босс.
– Один предприниматель из эмиратов желает вложить свои средства в российскую экономику.
– У-у, – рыжие брови Смычкова поползли на середину широкого лба. – Это что-то новое. И какая сфера деятельности его интересует? Уж не образование ли? Например, школа шахидок! Или производство взрывчатых устройств? А что? Эта братия с удовольствием тратит деньги на такие дела!
– Не ерничай! – Таровский побагровел. – Считай, что выхода у тебя нет! С собой забираешь Устюгова. На месте подключаешь Казакова. Все!
– Уж лучше Иванова, – удивленный резкостью босса, протянул Скрипач. – Он тоже из комитетчиков. Роднее. Устюгов – разведчик. Тем более крови на нем нет. Ненадежный товарищ.
– В организации, которая интересует арабов, всеми делами заправляет человек из ГРУ. Поэтому вопрос с Устюговым обсуждению не подлежит. Он знает их способы работы. Тебе же будет легче.
– Я тем более в курсе их методов, – попытался возразить Скрипач, однако осекся. Олигарх посмотрел на него таким взглядом, что он передумал отстаивать свою точку зрения.
«Видно, многим он обязан своим арабским компаньонам, раз осмелился вести со мной диалог в таком тоне, – решил про себя Скрипач. – Что же, тогда можно будет потребовать и соответствующее работе вознаграждение. С паршивой овцы хоть шерсти клок».
