Аквивоч Джокоб Шомеры Бартотем
Ctrl+A
Тилек сошёл со своего трона и навис над Эркином. Под гневным взглядом своего начальника, программист стучал по клавиатуре, сбиваясь от его цоканий и вздохов.
На эту функцию потребовалось полтора часа. Ещё столько же времени ушло для назначения клавише «Enter» запуска воздействия Машины на выбранную цель. Тилек не отходил от программиста, время от времени задавая вопросы: «Что там?», «Когда закончишь?», «На какой ты стадии?» и так далее.
Едва программист поставил последние кавычки в строчке кода, Тилек, не размыкая зубы сказал: «Наконец-то!» и перезапустил устройство.
– Теперь генеральная репетиция! – провозгласил нетерпеливый Тилек.
Со своего компьютера физик отыскал на карте их офис. Быстрое нажатие «Ctrl+F» и Машина загудела громче. Появились три точки, расположенные треугольником, повторяя положение грызунов в клетке. Хомяки затихли и уставились в сторону Тилека.
Клик по нижней точке – ближайшему к физику хомяку – и точка сменила цвет на красный. В окне консоли отобразилось количество выбранных целей: один. Указательный палец физика обрушился на «Enter», эта команда записалась в журнале консоли и там же запустился обратный отсчёт от пяти. Тилек и Эркин вместе поднялись.
Они не услышали писк из-за гудения Машины. Эркин смотрел то на хомяка, то на Тилека. Расчётные сорок секунд почти истекли, но физик застыл статуей со скрещенными руками. Через полторы минуты он улыбнулся.
– Новая эра близится, – сказал он с искрящейся радостью. Он схватил мышь и отметил другую цель, но зелёная точка не выбиралась.
– Я сейчас назначу клавишу отмены текущего воздействия, – поспешил сказать Эркин.
– Не надо! Ты ещё сто лет будешь добавлять кнопку. Я лучше сам отключу, – Тилек махнул рукой и подошёл к Машине. Он засунул руку в открытое место в корпусе и нащупал выключатель. Гул затих. Тилек включил её и вернулся на свой трон.
Тилек выбрал второго хомяка, и Машина выполнила своё предназначение. Физик расхохотался и захлопал как зритель на представлении в цирке.
– А тебя я помилую, – сказал он третьему белому хомяку и подмигнул ему.
Тилек соизволил похвалить друга за выполненную работу. Эркин выдохнул и откинулся в своём кресле. Физик позвонил в пиццерию и устроил небольшой праздник, на котором напомнил ради чего они стараются. Программист забыл тревоги и волнения этого дня, с детской радостью поедая тягучую пиццу и думая о Нурай.
Следующий день, назначенный физиком дедлайном, совпадал с новостной программой государственного телеканала. Тилек ненавидел ведущего этой программы по своим личным причинам.
В свой школьный выпускной вечер, завершив основную церемонию, Тилек отправился с одноклассниками в ночной клуб. Видео пьяного Тилека, угрожающего сотрудникам клуба властью отца и последовавшая драка стали основным сюжетом вечерних новостей.
Тот же ведущий, обличая поведение детей депутатов, посмел пошутить на удачном кадре с красными глазами Тилека. Его отец, по чьей репутации выходка в клубе ударила сильнее, чем по самолюбию Тилека, ускорил отъезд сына на учёбу за границу. И месть отложилась.
Об этом Тилек не рассказал Эркину, подозревая, что тот помнит выпуск с его участием. Вместо этого физик критиковал ведущего за его манеру подачи новостей. Телевизор сутками вещал в офисе и во время каждого эфира, Тилек прививал Эркину неприязнь к ведущему. Он третировал каждое слово и жест ведущего, вынуждая программиста отвлекаться от кода и соглашаться.
Тилек заранее подобрал этот прямой эфир, узнал адрес студии и нашёл её на карте. Десятки зелёных точек со всех этажей здания телекомпании, наложенные на одной плоскости, забегали на чёрном фоне.
На большом телевизоре заиграла заставка новостей. Камера под музыку покружилась над студией и приземлилась перед ведущими. Они поздоровались и перечислили новости выпуска. Тилек поморщился и отвлёкся на окно программы.
Группа объектов обступила две отдельные точки, освободив небольшое пространство вокруг них. Физик догадался, что это ведущие в студии и приблизил это место на карте. Машина исполнила это и в её взоре остались две точки. Он отметил точку справа.
Физик встал. Его диафрагма снова затрепетала, накачивая кислородом кровь. Доднесь его руке доводилось сжимать сердца других людей и потому не само это деяние его волновало. Лишь в двух головах жила тайная мысль, что простой щелчок на устройстве может прервать любую жизнь на планете. И теперь Тилек собирался вложить страх от этой мысли в сердца миллиардов.
Одним глубоким вдохом Тилек успокоил дрожь в руках. Пора.
За стуком клавиши «Enter» последовал гул Машины, который сразу же остановился. В окне консоли вышло сообщение об очередной ошибке. Испуганный программист застрочил прежде, чем Тилек перевёл на него свой бешенный взгляд…
Сорванный эфир породил в интернете новости о смерти ведущего от сердечного приступа. До самого утра Тилек просматривал публикации по этой теме и в особенности комментарии шокированных очевидцев смерти. Реакцию пользователей он по-своему интерпретировал и передавал Эркину. Но программист слушал вполуха, больше поглощённый любованием фотографиями своей вожделенной.
Следующие цели Тилек держал в голове и снабжал Эркина информацией не далее грядущего дня. С преодолением ключевого этапа создания более или менее готовой Машины, события понеслись стремительным потоком из казней.
В интернете заговорили об участившихся смертях во время прямых трансляций. Сначала ведущие пропагандистских каналов, подконтрольных государствам с жёстким режимом, хватались за свои рубашки.
Затем чиновники разных стран, ненавидимые своими народами. Они умирали на торжественных и помпезных открытиях скамеек и общественных туалетов.
Тилек умудрялся отслеживать цели среди бесчисленного количества одинаковых зелёных точек даже без прямой трансляции. Однажды он не мог найти на заседании парламента соседней страны премьер-министра, сеявшего коррупцию вокруг себя. Но после заседания выследил этого чиновника по расположению точек, которые соответствовали схеме его движущего кортежа.
Не обходил он стороной и известных преступников, банкиров, богачей и других публичных личностей, имевших дурную репутацию. Тем не менее, из-за стабильных ошибок в программе, казни иногда срывались. Часть целей и вовсе избежала исполнения смертельного приговора по причине задержек с запуском программы.
Тилека пуще всего выводила из себя осечка в самый ответственный момент. Он спрыгивал со своего места и толчками, матами и шлепками заставлял программиста исправлять ошибку.
Тилек редко возвращался к роли преданного и заботливого друга.
– Интересно, что они чувствуют перед смертью? – вдруг спросил Эркин, после одной из казней.
Удачные казни вводили Тилека в гипоманию, и потому он без своей раздражительности ответил другу.
– Да, наверное, боль, страх и раскаяние.
– Раскаяние?
– А как же. Мы же не просто так их убиваем, – ответил физик без самоцензуры, ранее заставлявшей его не называть их деяние «убийством». – Не бывает людей без греха. Каждый знает, что он натворил в своей жизни и поэтому понимает, что есть за что. Вот они и чувствуют раскаяние.
На просторах интернета и каналах мессенджеров, посвящённых этой череде смертей, заметили их воздаятельный подтекст. Тилек всё своё свободное время посвящал постоянному мониторингу информации о себе. Теории и предположения простых пользователей эволюционировали каждый час. Все официальные лица придерживались версии о новой международной террористической организации.
Тилек приказал программисту изучать анонимные сети, прокси-серверы и шифрование. Не без постоянного нажима, Эркин преуспел в выходе в теневую часть интернета до всемирной известности их деятельности.
После каждого акта возмездия они выкладывали в тёмную сеть пафосные памфлеты на английском языке про казнённого, содержащие популистские и революционные высказывания. Тилек в них не объявлял очередную цель, поскольку это могло сделать её наказание невозможным. Он предсказывал лишь следующую страну, где произойдёт казнь.
Первые памфлеты не всплывали во всемирной паутине. Но о загадочных смертях заговорили на международных саммитах. Кто-то собрал большинство этих заявлений на одном сайте. Многочисленные эксперты изучили и установили подлинность текстов, что, конечно, не мешало официальным лицам не признавать их.
Но народ, жаждущий узнать о таинственном карателе, разобрал особо отозвавшиеся в людских сердцах утверждения на цитаты. На страницах соцсетей, на статусах, на фотографиях мелькали неуловимые тезисы. В реальном мире стены городов обрастали высказываниями, подписанные именем, данным на одном из форумов.
Пользователи подметили, что автор в некоторых памфлетах называет себя богом справедливости, обладающим силой карать виновных. Кто-то провёл параллель с любимой мангой Тилека и карателю дали имя «Годда», от английского «God». Это имя подхватили СМИ, и оно закрепилось.
Тилеку понравилось такое наречение. После каждого нажатия кнопки «Enter», во время отсчёта он расправлял руки в стороны и провозглашал «Аз есмь Годда!».
Ряды последователей Годды пополнялись людьми, считавшими его своим защитником. Неравнодушные граждане заполняли всемирную паутину публикациями адресов и контактов людей, в разной степени преступивших закон, но избегших наказания благодаря своим положениям и связям.
Тилек заигрывал с толпой, отвечая в своих заявлениях на самые популярные в народе мнения о нём. Из интернета движение Годды перетекало в реальный мир, где правительства, которых Тилек обвинял в проблемах людей, запрещали упоминания о нём.
В столице соседней страны произошёл первый массовый митинг, который подавили с участием армии. Это привело к десяткам убитых прямо на улице демонстрантов и к сотням раненных. Самых яростных участников задержали, ввели комендантский час.
В парламенте этой страны депутаты собрались обсудить запрет этой организации. Тилек, уставший выбирать цели по одному в зале заседания, вспомнил об удобной команде, которой он ещё не пользовался из-за одиночных казней. Он сфокусировал взор Машины в центре заседающих, чтобы не зацепить обычных сотрудников.
– Раз уж кворум собрался, большинством голосов решено казнить большинство голосов, – упивался Тилек своими каламбурами.
Он нажал «Ctrl+A», превратив цели в охвате взора Машины в красные точки. В окне консоли под записью о команде, появилось число выбранных целей: семьдесят восемь. Тилек произнёс традиционное «Аз есмь Годда!» и совершил акт воздаяния, нажав кнопку «Enter». Машина задрожала всем корпусом, исполняя приговор своего хозяина.
Остальные точки вокруг выбранных целей рассеивались в хаотичном движении, передавая панику невольных свидетелей казни. Тилек отсчитал нужное время и вручную отключил машину.
Массовая казнь угнетателей народа послужила катализатором давно назревавшего переворота. Самопровозглашённые народные представители захватили власть в этой стране.
Президент бежал в другую страну, откуда, заручившись поддержкой некоторых глав других тоталитарных стран, призывал не признавать смену власти. Новое правительство, объявившее несветскую программу правления на основе идеологии Годды, не вызывало у международных наблюдателей доверие. Но это уже не волновало Тилека.
Следующим заявлением Годда обязывал глав всех стран признать его власть и присягнуть ему на верность. Неподчинившихся ждала кара. Он назначил дату заседания в ООН, где обязал представителей озвучить ответ от каждой страны.
Главы правительств развитых стран ушли в бункеры, но при этом никогда не оставались на одном месте. Видимо, правительственные аналитики, изучавшие Годду, обнаружили связь между казнями и прямыми трансляциями казнённых.
Однако Тилеку помогала новая привычка масс. Обычные прохожие включали прямую трансляцию в социальные сети со своих телефонов, едва завидев любого чиновника или правительственный транспорт, в надежде заснять казнь.
Правительства крупных и развитых государств ограничивали свободы своих граждан и всеми доступными ресурсами навязывали относительный порядок. В менее сытых странах анархия, революция и новая религия Годды вламывались в кабинеты министров.
Ближе к дате заседания, объявленного Годдой, страны-участницы ООН всё же договорились собраться. Страны с относительным порядком, возглавляемые сверхдержавами, объединились в одну коалицию.
В день заседания, представители коалиции из светских стран заняли место в центре зала, для оглашения ответа ультиматуму Годды. Через сотни камер тысячи телеканалов вещали на миллиарды людей в прямом эфире.
Взгляд Тилека кочевал между экраном телевизора и окном программы. Он заранее прицелился взором Машины на выступающих. Положение кучки представителей в центре соответствовало расположению зелёных точек на черном фоне. Метавшиеся точки передавали несогласованность между членами коалиции. К ним сновали люди, передавая часто менявшиеся распоряжения от глав своих государств.