Акурат
Переход
– А может я вовсе и не прав?! Может, моя гипотеза чепуха, чушь собачья и все догадки ошибочны?! Просто ваши или наши опять что-то испытывают и вы, так сказать, побочный эффект… Фантом… Галлюцинация… Ошибка эксперимента… Если Вас здесь не должно быть и… Постойте-ка, – Анатолий Васильевич поднял голову. – Кажется… Нащупал…
Он вскочил:
– Все кто приходил сюда, быстро возвращались назад, так?..
– Так, – ответил я, пытаясь уловить его мысль.
– Они испытывали страх, так?
– Да…
– Почему?…
– Почему?
– Потому что видели разницу… видели и ощущали, что это не сон, не видение, а очень даже реально, и вокруг всё по-другому, иначе… И что они хотели больше всего?
– Что?
– Чтобы вернулась прежняя картинка. Они чувствовали, что оказались в чужом месте и, следовательно, очень хотели из него поскорее убраться… Вы понимаете, о чём я?
– Не совсем…
– Из-за того что миры начали объединяться, вы не
почувствовали разницы…
– Вообще-то кое-что я почувствовал…
– Это не то… это мелочи! Вы не увидели существенных
различий. Вам лишь что-то показалось странным, только и всего.
– И что из этого следует?
– А следует, уважаемый Максим, что Вам надо ощутить
себя… я не знаю… инопланетянином. Что в сущности не далеко от истины… Надо захотеть вернуться… Очень сильно захотеть, как ваши предшественники. Они испытывали такой сильный шок и испуг, что самым страстным, всепоглощающим желанием было вернуться назад, в привычную обстановку… Понимаете?
– Что нужно делать? – я встал.
– Попробуйте сосредоточиться на чём-то очень важном для Вас, чего здесь скорее всего или точно нет…
– Я не знаю, что бы это могло быть… У меня нет ничего такого, к чему бы я был сильно привязан…
– Да, – согласился Анатолий Васильевич, – видимо, этим и объясняется ваша задержка… Давайте подумаем… У вас же есть Дом? Я имею ввиду не место, а состояние…
– Нет… только квартира, но она не совсем моя и…
– Квартира не в счёт. Друзья?
– Нет…
– Любимая работа?
– Нет…
– Родители, наконец?
– Нет. То есть они есть, но… они не любили меня, и я даже не уверен, что они на самом деле…
– Простите, Максим, но вы не правы, – перебил меня
Анатолий Васильевич. – Ни в одном из миров, человеческих во всяком случае, никто не может родиться и жить без любви, без какой-либо поддержки. Господь не допускает появления во Вселенной никого и ничего без хотя бы капли Любви… Ну, хорошо. Подойдём с другой стороны. Если уж у вас нет ничего родного и близкого, ради чего можно было бы вернуться, то, возможно, есть некая нерешённая проблема, которая могла бы заставить вас возвратиться… Точнее, даже не проблема, а Вопрос, ответ на который вы нигде во Вселенной не получите кроме как в том месте где родились… Подумайте, Максим. Не спешите. Сосредоточьтесь. Просто успокойтесь и вспомните.
Я сел, закрыл глаза и выдохнул.
И сразу же перед внутренним взором понеслись сперва цветные пятна, круги, формы, как в детской игрушке калейдоскоп… Затем появились бессвязные поначалу образы, они хаотично перемешивались между собой, разделяясь и вновь образуя причудливые сочетания, их сменили обрывки воспоминаний, фрагменты ушедшего существования, без чувств, без эмоций – просто, как чужие старые фотографии в альбоме… А может это была просто выдумка, какая-то муть, осадок напитка жизни… Незнакомые лица, не происходившие события, предметы неизвестного назначения… Нет-нет, это не то… Это неправда… Всё неправда… Все эти люди не существовали… Я не знаю их… Какие-то карлики… А этих я видел когда-то… Вот этих я знал… но… они так никогда не делали, не вели себя так, не было у них таких жестов… Бред какой-то! – я открыл глаза. – Ничего не получается!.. Полный хаос, мешанина!
– Вопрос, Максим… вопрос! – Анатолий Васильевич смотрел на меня. – Ещё разок попробуем! Главное, спокойненько! – он улыбнулся. – Давайте!
Я снова закрыл глаза. Вопрос… Легко сказать – вопрос… У меня столько этих вопросов. Как понять, какой из них тот самый… Опять закружились картинки, краски, лица… Стоп, стоп, стоп, подожди… Вопрос… Например… Почему мне так тоскливо последнее время? Почему всё кажется бессмысленным? Почему я боюсь смерти так, как будто она вот-вот произойдёт? Почему я не доверяю никому, в том числе и себе? Почему у меня ничего толком не получается? Отчего у меня нет семьи? Любящей, прощающей, поддерживающей?.. Голова кружится… Подожди… Вот родственники… Как их, оказывается, много… Кто-нибудь из них любил меня?.. Бабушки, дедушки,… Мама… Папа… Вот здесь… Вот… Что-то… Папа… Отец… Отец… КТО ОН?.. Что за вопрос?.. Почему он возник?.. Я же знаю, кто мой отец!?.. Нет?!.. Кто это?!.. Кто здесь?!..
– Это я…
– Кто?
– Твой отец!..
– Не может быть!..
– Но это так…
– Я знаю, кто мой отец!.. У него другой голос…
– А если ты ошибаешься?..
– Не может быть… Я не понимаю… Разве это возможно?!
– Знание проверяется чувством… Попробуй почувствовать…
– Я не могу… Какой ты?
– Ты знал меня, по-настоящему?..
– Нет, наверное…
– А что ты точно знаешь?..
– Я точно знаю только то, что ты был!..
– Я и есть.
– Но я тебя не вижу..
– А ты открой глаза…
В этот момент стремительный круговорот картинок вдруг исчез и я почувствовал, что куда-то проваливаюсь… А-а-ах! – Я резко открыл глаза.
Глава 3
Метрах в трёх передо мной стоял высокий, красивый, немного полный мужчина лет пятидесяти с кудрявыми, рыжеватыми волосами, одетый в кроссовки, джинсовые брюки и джинсовую рубашку. Нас окружал плотной стеной белый туман, сиявший тихим матовым светом. Это было похоже на кроткое летнее утро. Без солнца, но и без дождя, не жаркое, и не холодное, спокойное и безветренное, примиряющее…
– Ну вот, ты меня и увидел, – сказал мужчина и широко улыбнулся.
– Здравствуйте, – сказал я хрипло.
– Я понимаю, тебе нужно прийти в себя… Да и мне тоже… Я подожду, – и, не сводя с меня улыбающихся глаз, он медленно опустился на крышу там где стоял.
Я посмотрел по сторонам – Анатолия Васильевича не было.
Получилось. Но что-то другое… Не похоже на возвращение… Может это сон?.. Да нет, ощущения вполне жизненные – ноги затекли… И разговор?! Какой-то он был странный – не настоящий и в то же время реальный…
Я посмотрел на нового гостя. Он улыбнулся в ответ и спросил:
– Ну как, отошёл слегка?
Я кивнул.
– Вот и хорошо, – сказал он, оглядывая меня с ног до головы, как смотрят на старого друга, когда-то давным-давно потерянного, но чудесным образом вновь обретённого. – Наконец-то свиделись… Я… так рад! Так рад!..
И мужчина вдруг… заплакал. Это было совершенно неожиданно. Более неожиданно, чем его появление. Я видел плачущих мужчин и в жизни и в кино. В жизни это обычно выглядит неприятно и я бы даже сказал немного противно. В кино – другое дело. Там лихие герои плачут красиво и некоторые актёры мастерски это делают – тихо так, немного сдерживаясь, стараясь не показать свою слабость, и всё же уступая переполняющим чувствам. Но передо мной сидел не киногерой, а вполне реальный человек, и слёзы его были настоящими. Я совсем растерялся и машинально встал, чтобы подойти и утешить здоровяка. Он тоже вскочил, подошёл ко мне и порывисто обнял:
– Ну, здравствуй… здравствуй, сынок!!!
У меня перехватило дыхание. «Значит, не приснилось… этот разговор… это правда?!» Я закрыл глаза и очутился где-то вне времени, вне себя и вне всего и в то же время как никогда близко к себе… Мне показалось будто я только что народившийся маленький человек и нахожусь словно в большом светло-фиолетовом куполе и меня окутывает такого же цвета прохладно-тёплая дымка… «Пускай это фантастика, пускай сон или сумасшествие, но вот сейчас, сейчас всё встало на свои места… Всё, что я так смутно ощущал в далёком детстве – чувство потери кого-то близкого, родного; Опекун, его ненависть; отчуждение родственников, непонимание, всё наконец обрело чёткие очертания и ясность. И вот Сейчас… Здесь… Всё правильно…»
– Я смог… Я почувствовал… – подняв голову, я внимательно посмотрел на Отца. – Это правда! Ты!
– Конечно, – кивнул он.
– Я не знал!…
– К сожалению, да.
– Почему они мне не сказали?!
– Возможно, считали, что так будет лучше…
– Для кого? Для них?
– Они думали, что поступают правильно. Ты не должен их осуждать.
– А ты… почему так долго не появлялся?.. Мне тебя очень не хватало!..
– Я знаю, дорогой! Прости! Но я ничего не мог поделать. Мне тоже не сказали. Я узнал много позже и пытался… быть с тобой рядом… хотя бы незримо.
– Незримо?!
– По-другому бы не получилось…– с улыбкой ответил Отец.
– Не понимаю…почему?
– Потому что меня нет в твоём мире. В нём я погиб…
– Погиб?! Когда?
– Давно уже.
– Как это случилось?
– Да, я сейчас уже и не помню. Вроде торопился куда-то… сильно… и разбился, на дороге… Это неважно… Ты нашёл меня… Молодец!
– А если бы ты знал, могло всё сложиться иначе?
– Вряд ли… В каком-то смысле я был обречён. Слишком далеко зашёл…
– В чём?
– В непонимании, бесчувствии… Люди уходят по разным причинам. Если раньше срока, то одни – по тому, что сделали Самое Главное в Жизни, другие – потому, что их срочно надо было спасти, Душу спасти. Я как раз из вторых… Пока был жив, у меня не было времени ни делать Главное, ни даже подумать как следует об этом. Я думал всегда о чём-то другом… Много глупостей натворил, суетился много, а чувствовал мало… – Он усмехнулся. – Вот сейчас расплачиваюсь потихоньку!.. Может присядем?
– Да здесь и сидеть-то не на чем, – озираясь, ответил я.
– Ну, тогда давай прямо так, – махнул рукой отец и мы расположились на грубом настиле крыши…
– А где мы? – Он оглянулся.– Где твой Дом?
– Не знаю, – ответил я, – похоже, что его у меня нет…
– Без Дома человеку нельзя, – задумчиво промолвил отец.
– Наверное.
– Сколько тебе сейчас?
– Двадцать семь…
– Пора уже…
– Что?
– Строить Дом… У тебя есть, кто-нибудь?
– В том то и дело, что не для кого мне его строить!
– Что совсем-совсем никого? Даже на примете?..
– Совсем!
– Это плохо… А чем ты занимаешься?
– Сейчас ничем.
– А раньше?
– Раньше? – я задумался. Давно меня не спрашивали, чем я занимался раньше. Да и ничего примечательного я не делал. Вспомнить что-то особенное было сложно.
– После школы учился на актёра, но быстро выгнали… – ответил я.
– За что?
– Нагрубил преподавателям.
– А потом?
– Потом не помню, что делал. Дурака валял. Несколько лет… как в тумане.
– Вроде этого? – пошутил отец. Я усмехнулся:
– Да!
– Что было после тумана?
– Снова пошёл учиться, только уже на режиссёра.
– Ух, ты!
– Да уж!
– И что было дальше?
– Дальше, на втором курсе заболел сильно. Пришлось уйти.
– Что так серьёзно?
– Ага. Чуть не умер.
– А что за болезнь?
– Есть такая, неизвестная медицине – родственные связи, называется…
– Да, понятно… А потом?
– Это уже теперь. Теперь пока ничего.
– В каком смысле?
– В прямом. Ни-че-го! Жизнь как будто остановилась. Точнее, я словно неудачливый грибник – бродил, бродил… и грибов не нашёл и заблудился. Стою среди леса и не знаю куда идти…
– Да… не весело! Как мать?
– Наверное, хорошо…
– Почему, наверное?
– Мы не общаемся…
– Почему?
– Так исторически сложилось…
– А если серьёзно?
– Если серьёзно… Я с самого начала ей особо нужен не был. И со временем ей удалось воспитать во мне ответное чувство. Я для неё не существую… как взрослый осмысленный человек. Пока я был ребёнком, мною можно было хвастаться, забавляться, сгружать в меня собственный мусор, списывать на меня свои комплексы, неудачи, ошибки… Потом я повзрослел, выжил и запретил навсегда это делать. И стал не нужен вовсе. Вот так!
Мы помолчали.
– Ты знаешь, – начал отец. – Я был, конечно, дураком… Не разглядел вовремя ситуацию, человека… Повёлся на красоту… внешнюю, на эффектность. Твоя мать ведь была исключительно красивой женщиной. Но… я не жалею, что всё так вышло. Если бы я тогда был поумнее, то не появился бы ты!.. Да и вообще, с тех пор, как я ушёл из той жизни, я многое понял…
– Что?
– Да ты это и сам знаешь… Все знают!
– Например?
– Например, что Жизнь – это великий Дар. Что жить нужно сегодняшним днём, как последним. Что нужно Творить, чем бы ты ни занимался. Помогать людям. Жить на Природе. Благодарить за всё Бога, принимать Мир целиком таким, какой он есть, беречь его, доверять себе и другим… Ну, и так далее… Тебе же всё это хорошо известно! Разве нет?..
– Да… Так это и есть то «Самое Главное»?
– Нет. Это только лишь способ достижения, инструменты!
– А что же тогда?
– Ну, учитель из меня – не очень, но сейчас попытаюсь объяснить, как я это понял. Когда мы приходим в этот мир, в нас есть частичка от Создателя. Она называется богочеловечность. Это его образ в нас. И вот если мы развиваем в себе эту частичку и реализуем её, то в этом случае можно сказать, что мы сделали самое главное в жизни… Примерно так…
– А как её реализовывать?
Отец улыбнулся, немного помолчал и ответил:
– Ты и сам уже знаешь. Просто подумай об этом… когда будешь Дома!..
– Дома?.. О чём ты…
Отец поднёс палец к губам:
– Всему своё время… Скоро поймёшь.
Он поднялся:
– Мне пора…
– Подожди… Как пора? – я вскочил. – Мы же не поговорили толком… не рассказали друг другу столько всего…
– Это не важно. Главное, что ты нашёл меня… А я тебя… Нам обоим теперь будет намного легче. Спасибо тебе… Сын.
– Но как же так!.. Мы только встретились… Я снова тебя потеряю?.. – Мне сдавило горло и я замолчал. Отец положил мне руку на плечо:
– Не потеряешь… Теперь ты знаешь, как меня найти… Если что, я твой друг и помогу тебе… Но ты сам взрослый человек. У тебя свой путь. Да и нельзя мне здесь долго оставаться… Будь счастлив… Всё в твоих руках… Удачи!
Он сделал несколько шагов назад, глядя на меня и ласково улыбаясь, и исчез. Затем белый туман, окружавший нас, быстро сгустился вокруг того места, где только что стоял отец, образовав большой шар, и через секунду растворился в полумраке вернувшейся ночи. Я снова остался один.
