Акияма
Останься подольше
Я слежу за тобой, всегда слежу, твой чад – часть тебя, я часть тебя, как бы ты не хотел, от меня не избавится. Прощай. Хочу пожелать тебе счастья и, наверное, поскорее сдохнуть, как грязная тварь отвергнувшая себя».
После сказанного Первым, оцепенение немедленно прошло, было это иллюзией собственного сознания, чарами Ани, собственного душевного гниения, а может просто всё показалось, сам себе что-то внушил, представил, что особенный, что не простой прозаичный герой такой же заурядной новеллы, а кто-то особенный, с трудным для восприятия внутренними миром, избранный чем-то потусторонним, главный герой шизофрении.
–Я счастлив, всё хорошо,– Недолго думая ответил Саша.
Аня качнула головой, немного подпрыгнув, попыталась ловко выскользнуть из рук влюблённого. Он подхватил её хиленькое тело, она казалось легковесной как перо, потянулся целовать, но получил лишь отказ и тотчас отпустил жёлтое перо на землю, его новый нарцисс, ирис, тюльпан.
–Не спеши целовать, ишь какой ты настойчивый,– Кокетливо сказала Аня, проводя пальцами по белому воротнику рубашки виднеющейся из-под свитера.
Пальцы были так близко к шее, чуть задевали её кожу, рука была тёплая и приятная, теплее солнца, теплее всего на свете. Жар был страстен.
–Я не спешу, просто я сделал это случайно, будто бы машинально,– Последовали сомнительные оправдания.
–Машинально, значит вот какой ты…,– Продолжались милые издёвки.
–Всё, ты же специально так говоришь.
–Ладно-ладно, больше не буду.
Они гуляли до самой ночи, бродили по городу, разговаривали без остановки, смеялись, и друг с другом заигрывали, как два котёнка играют между собой, так и они ретиво чуть ли не играли в догонялки. Молодость и явная искра между ними била в голову и жутко пьянила, пару раз Саша замечал периферийным зрением очертания Отпустившего где-то позади, между прядями волос Ани мелькала его улыбка, замечал объявления о пропаже некого «Сюжета». Было это секундным замечанием, всё время он уделил Ане, таращился на неё как дурак, это могло испугать, но не влюблённых.
После пожара растекающегося по горизонту, появились сумерки, зарево потушено и укрощено ночью, луной и звёздами. В тот момент и начался летний освежающий дождик, больше создающий романтический антураж, чем обременявший. Парочка укрылась под деревом в городском парке, могучие ветви и густые листья создавали надёжный щит от капелек дождя, прогудел гром, и в небе сверкнула молния, разразившая на миг небосвод фиолетовыми линиями.
Под этим деревом, во время уже здорово набравшего обороты дождя впервые они поцеловались, поцелуй был влажный и горячий, руки егозили и блуждали по всем членам тела, кажется, их ничего не смущало, любовь убила их сознания, страхи, принципы, позиции, оставив лишь картины памяти.
–Тёплый поцелуй под деревом, да ещё и ночной дождь – такое только в фильмах, да сериалах может быть,– Подумал про себя Саша.
Он забыл, что его бросили в такой же обстановке, он позабыл, что за его спиной всё время скалится Отпустивший, он отпустил тот сюжет в угоду новому. Теперь это тот сюжет, тот момент, та фотография окаймлённая любовью. Цикл бесконечен.
–Мне пора домой, поздновато уже,– Немного отстранившись, произнесла Аня.
Саша притянул её к себе, и стал целовать её, прижал к себе хрупкое существо, поклялся не больше отпускать.
–Пожалуйста, останься, останься подольше…
А за прозрачными каплями дождя сошлись и звёзды, посмеялись над ничтожностью жизни людей, и тут же разошлись, так и сами не полюбив.
«Память согревает человека изнутри и в тоже время рвёт его на части»,– Харуки Мураками.