Agniya Kim
Пророчество Богов
Глава 1
Не любимый ребёнок.
Я уловила аромат костров ещё до того, как на горизонте показался плоский холм, на котором из года в год отмечают день весеннего равноденствия. В этом году весна наступила гораздо раньше, чем обычно. Птицы вернулись из тёплых краёв, радуя людей своей весёлой трелью. Я вышла из вечно зелёного леса, плотнее натягивая капюшон своего белого плаща.
Мне, как Жрице Храма Времени, не подобает веселиться вместе с народом, в храме нас учат сдержанности и скромности. Мы лишены возможности отмечать даже собственные дни рождения, но этот праздник является исключением для таких, как я. На самом деле не все из нас строго придерживаются правил. Однако, я одна из тех немногих, кто дал обет безбрачия и готовит себя стать женой Бога Времени. Это стало моей мечтой с того самого дня, когда родители передали меня в руки настоятельницы храма. Ничего другого я и не знала, ведь каждый день мать с отцом твердили мне, что это моё предназначение. Что я особенная. Что иного исхода для меня не существует. Они были жестоки, непреклонны в своём убеждении. Меня не баловали, наказывали без явных на то причин и не проявляли ко мне той любви, какую я видела в других семьях. Я никогда не слышала от них тёплых слов и не получала подарков на дни рождения. Словом, меня никак нельзя было назвать любимым ребёнком, хоть и единственным. Моя жизнь в корне поменялась после того, как я увидела облегчение на лицах матери и отца, когда они оставили меня на лестнице, ведущей в храм. И, честно признаться, в тот день я тоже испытала облегчение.
Наставница Рэне поведала мне о том, что в судный день самая благочестивая из Жриц отправится в Царство Богов и займёт трон рядом с Богом Времени. Быть предназначенной для служения в этом храме является честью, поскольку попасть туда может не каждая. Бог Времени выбирает в Жрицы только девочек, рождённых после мальчиков, которые пришли в этот мир мёртвыми. Наши мертворождённые старшие братья наделяют нас особым даром чувствовать приближение смерти тех, к кому мы прикасаемся. Иными словами, мы можем предсказать дату смерти любого, до кого дотронемся, за исключением самих себя и других Жриц. Признаться честно, мне бы и не хотелось знать, когда я умру, ведь со смертью нам приходится сталкиваться чуть ли не каждый день. Особенно мне, учитывая то, кем я стала.
Причиной появления на свет Жриц является проклятье богов. По легенде Бог Смерти и Богиня Любови решили подшутить над Богом Времени, в отместку за то, что он не принял их союз. Они стали сокращать жизни смертных, бесконтрольно забирая отведенное людям время. Под месть богов попадали абсолютно все от младенцев до пожилых. И тогда Богу Времени пришлось выбрать Жриц-защитниц, используя смерти младенцев, чтобы не были они напрасными. Он нарёк подобных мне избранными и велел спасать жизни тех, чей срок на самом деле ещё не пришёл. Но не успокоилась Богиня Любви, чей нрав был слишком горяч и пылок. Стала она выбирать Охотников, сделав их предназначением бороться со Жрицами и отбирать людское время в угоду себе. Однако, не сумев удержаться, следуя своей натуре, создала она и пророчество: однажды Жрица Храма Времени повстречает саму Смерть и их союз разрушит проклятье, забирающее тех, чьё время ещё не пришло. И спрятала саму Смерть среди Охотников.
Вот уже более двухсот лет борются Жрицы с Охотниками, потакая капризам богов, в ожидании дня, когда проклятье падёт.
Лично для меня условие, при котором оковы проклятья разрушатся, всегда казалось смешным. Встречая Охотников, ни одна из Жриц не станет вести с ним любовные беседы. Мы враги с самого рождения. При обучении в Храме Бога Времени нас наставляют отсекать Охотникам головы без промедления, иначе мы рискуем потерять собственную. Ежедневные уроки по обращению с оружием вырабатывают в нас рефлексы воинов, готовых без промедления лишить этих воришек времени возможности узнать нас поближе.
Даже сейчас, направляясь на праздник, я вооружена до зубов. Плащ скрывает мой наточенный меч с рукоятью, искусно расписанной цветами магнолии, висящий сбоку справа. Также я спрятала небольшой кинжал, прикреплённый ремнями к голени слева. Это моя особенность, я одинаково хорошо владею как правой, так и левой рукой. Талант, давший мне возможность стать той, кем являюсь. Жрицей, о которой в народе ходит молва. Убийцей, которую остерегаются даже те, с кем росла в храме.
Сзади хрустнула ветка. Напрягшись всем телом, я остановилась и обхватила рукоятку меча. Кто-то целенаправленно шёл ко мне, не проявляя страха. И это мог быть только один человек, которому следовало бы усвоить уроки прошлых лет. Мысленно досчитав до трёх, я резко обернулась и выхватила меч. Преследователь вскрикнул. Мои карие глаза встретились с глазами цвета весенней травы.
– Эвалеона! Боги! Ты меня напугала! – Лилит сдёрнула с себя капюшон плаща, подставляя светловолосую голову солнцу. Белокурые пряди мгновенно засияли в лучах небесного светила. Я вновь подловила себя на мысли о том, как красива моя подруга. Из всех Жриц она всегда выделялась выдающейся внешностью и мягким характером. Последнее, конечно, не шло ей на пользу, учитывая особенности нашей работы.
Я скептически прищурилась, смотря на подругу. Мы попали в храм Бога Времени в один день и с того момента началась наша дружба, которая длится уже двенадцать лет.
– Пугаться стоило мне, учитывая твоё неумение подкрадываться. – поддразнивала я сестру, убирая меч с её шеи. – Пора бы уже научиться не подходить со спины.
– Твоя дурная привычка угрожать всем мечом до добра не доведёт, – причитала она, поправляя белый плащ.
Лилит заботливо сняла капюшон с моей головы, вытаскивая чёрную косу, после чего перекинула её мне через плечо. Для нас этот жест был обычным проявлением заботы. Подруга ненавидела прятать свои золотистые волосы под белым плащом Жрицы, поэтому при любой уместной возможности, снимала капюшон. Для меня же это не имело особого значения, но я всё равно позволяла ей этот маленький каприз. Лилит стала моей семьёй. Мои родители погибли в пожаре спустя год после того, как отдали меня в храм. И хоть они не проявляли ко мне любви, кроме них у меня не было никого. Тогда эта неугомонная девушка заявила, что мы сёстры до последнего вздоха и умрём в один день, но быть супругой бога она не хочет.
Этого мало кто хотел на самом деле. Обет безбрачия запрещает отношения, а многие из нас не желали жертвовать своими возможностями влюбляться и создавать (тайные) семьи. Это не воспрещалось, надо же было где-то сбрасывать накопившееся от такой работы напряжение. Но и к выбору мужчины для этого нужно было подходить с умом. Некоторые особи мужского пола руководствовались вовсе не чувствами, а глупыми суевериями, считая проведённую со Жрицей ночь чуть ли не подаренным бессмертием. Возможно, это и стало одной из причин, по которой я приняла решение дать обет безбрачия.
Мы подходили всё ближе к месту празднования, откуда доносились звуки музыки, бой барабанов и звонкий людской смех. Лилит выудила из своей небольшой сумки две белые кружевные маски и одну из них подала мне. В Сэёре день весеннего равноденствия принято отмечать в масках, скрывающих верхнюю половину лица. По древним преданиям в этот день среди нас бродят злые духи и мы носим маски, дабы прятать свои лица от их коварных умыслов.
Я натянула кружево на лицо и недовольно цокнула. Маска немного раздражала мою чувствительную кожу на щеках и лбу. Но с этим пришлось смириться.
И вот мы окунулись в потрясающую атмосферу праздника. К запаху костров добавился аромат жареного мяса и пряностей. Торговцы зазывали к своим прилавкам с различными нарядами, украшениями и сладостями. Играла весёлая музыка, под которую молодёжь танцевала и водила хороводы. Вокруг бегали дети, громко смеясь и разбрасывая конфеты. Всё буквально искрилось радостью и счастьем. Скоморохи показывали представление для маленький зрителей. А поколение постарше развлекали состязанием среди мужчин. Я сразу же приметила прилавок с яблоками в карамели и слюна наполнила рот. Меня и один из любимых десертов разделяла всего лишь пара шагов. Но Лилит крепко вцепилась мне в руку, не давая преодолеть расстояние до намеченной цели. Я повернула голову к ней, дабы метнуть в неё обиженный взгляд, однако она смотрела в противоположную сторону.
Молодые девушки и женщины постарше с восторженными вздохами наблюдали за боем, который разворачивался на импровизированном ринге. Ограждением служила толстая верёвка, поближе к которой и пытались протиснуться особо заинтересованные дамы. Ну уж нет. Ни за что туда не пойду. Подруга повернулась ко мне и я досадно взвыла, когда мой желудок сжался от желания переварить пару карамельных яблок.
В глазах Лилит сверкнул огонёк любопытства, не успела я и слово сказать, как она потащила меня в сторону охающей толпы. Она шла напролом, расталкивая народ. Как только люди поняли, кто мы такие, они начали расступаться сами. Один из плюсов навязанной профессии. Так было всегда. К Жрицам боялись проявлять неуважение, ведь боги могут по случайности решить забрать жизнь кого угодно из них.
Добившись желаемого, моя подруга гордо приподняла голову и уже намного медленнее и грациознее дотащила меня до ограждения. Мои сапоги прочертили ровную линию из грязи, перемешенной с травой, настолько сильно я упиралась в землю. Эта идея мне претила, но пришлось уступить. Лилит единственная, кому я поддавалась. Стряхнув грязь с сапог, я подняла взор на ринг.
У меня перехватило дыхание от вида мужчин с голым торсом. Их мускулистые потные тела были словно высечены из камня и поблескивали на солнце. Они о чём-то спорили между собой и, насколько мне удалось расслышать, речь шла о том, кто и с кем будет мериться силами. Я невольно приоткрыла рот, когда мой взгляд упал на россыпь выступающих вен на смуглой коже. У меня в горле образовывался не ком, а целый валун, который я никак не могла проглотить. Воздержание – та ещё мука. Нам не подобало на такое смотреть, по крайней мере мне. И когда я уже хотела озвучить свои мысли вслух, мой взгляд поймал он. Обладатель тех самых рук. И я снова забыла как дышать. Жар прилил к щекам, внизу живота появилась знакомая тяжесть, преследовавшая меня с того самого дня, когда появилась потребность в близости, которую мне нельзя было утолить. В очередной раз вспомнился момент, когда ещё будучи ребёнком, я дала обет безбрачия, не особо вдаваясь в смысл этого обещания. Да и как может десятилетняя девочка узнать, что в будущем обет наложит на неё множество ограничений?
Высокий широкоплечий брюнет с глазами цвета оникса смотрел на меня, не отводя пристального взгляда. Мои глаза невольно стали опускаться с его лица на голый торс и ниже. Дойдя до босых стоп, я вновь уставилась на его лицо. Он был сложен как бог. Ничего подобного я раньше не видела. Все остальные померкли в сравнении с ним. Идеальные черты лица, насколько мне позволяла рассмотреть его чёрная маска. Прямой нос, высокие скулы, волевой подбородок, чётко очерченные губы, которые скривились в самодовольной ухмылке. И тут я поняла, что причиной этому стало то, что он заметил, как разглядывала его с открытым ртом. С трудом проглотив нарастающее чувство стыда и почему-то злости, я хмыкнула и повернулась к Лилит, которая с благоговением рассматривала полуголых мужчин.
Я могла бы отойти подальше, но оставлять названную сестру в толпе одну мне не позволяла совесть. И, хоть я и не хотела себе этого признавать, было любопытно посмотреть на того темноглазого мужчину в бою. Убедив себя, что это чисто профессиональный интерес, я осталась стоять на месте.
Состязание началось. Первыми сражались те, кто был старше. Какое-то время они скрещивали деревянные мечи в достаточно ленивой манере, а после, отбросив их, перешли в рукопашный бой. Меня они особо не интересовали, поэтому я рассматривала всё и всех вокруг, выискивая кого-то ещё из нашего храма. И то и дело натыкалась на заинтересованный взгляд брюнета. У меня складывалось ощущение, будто он пытается прожечь во мне дыру и свято верит в то, что это у него получится. Скажем так, он был на правильном пути, поскольку моё тело будто сгорало на костре под гнётом его бездонных глаз. Рука потянулась к верхней пуговице плаща. Дышать стало легче, но особо не помогло. Причина была явно не в тесной горловине одеяния.
И я вновь уставилась на него. Мне показалось, что будет честно пялиться в ответ. Не знаю, сколько времени мы так смотрели друг на друга, как вдруг я уловила движение его губ. Меня словно молнией ударило. Он абсолютно точно говорил что-то мне. Потребовалось немного больше времени, чтобы прочитать по губам, ведь он стоял довольно далеко. Но, когда смысл стал понятен, я потеряла дар речи.
Его губы нашёптывали одну и ту же фразу: « Здравствуй, кареглазая красавица».
Глава 2
Неподобающе для Жрицы закатив глаза, я отвернулась. Этот нахальный придурок наверняка был одним из тех, кто верил в глупые слухи о нас. Идиоты, вроде него, искренне надеялись, что тот, кто проведёт со Жрицей Храма Времени ночь, будет благословлён и проживёт долгую счастливую жизнь. Гнев во мне нарастал с каждым новым вдохом, а рука невольно тянулась к мечу.
Подавив дикое желание преподать урок нахалу, я взглянула на Лилит. Она весело хлопала победителю вместе с остальными зрителями, полностью охваченная новыми эмоциями. Просто перетерпи, мысленно говорила я себе, сжимая и разжимая руки, горящие от желания стереть ухмылку с лица незнакомца.
Ещё немного оглядевшись вокруг в поисках знакомых лиц, я убедилась, что поблизости никого из храма нет. Это показалось мне странным, в прошлом году не было ни одной из тех, кому было дозволено, кто бы не пошёл веселиться. Мы с Лилит остались, поскольку ещё не достигли двадцатилетнего возраста. И вместе мечтали о том, как через год отправимся на праздник. И вот этот день настал.
Я вынуждено вновь перевела взгляд на ринг. Мужчины разминались перед началом очередного поединка, то и дело играя мускулами на публику. Настал черёд молодёжи. Девушки и женщины завизжали от восторга, когда двое прекрасно сложенных молодых людей встали друг напротив друга с деревянными мечами в руках.
Нахальный придурок подзывал рукой своего оппонента. Мужчина напротив него выглядел ничем не хуже и не уступал брюнету ни телосложением, ни ростом. Волосы у него были цвета каштана и собраны в маленький хвост на затылке. Он засмеялся, когда противник в очередной раз жестом показывал ему нападать и не заставил себя долго ждать. Они вели себя так, будто были знакомы. Судя по движениям, это был далеко не первый поединок между ними.
Сражение было неистовым. Мечи непрерывно ударялись с таким громким треском, словно скоро сломаются. Они блокировали каждый выпад, не желая уступать победу. Движения отточенные до совершенства и одинаковая манера держать в руке меч. Один из них абсолютно точно учил другого сражаться. Это поединок учителя и ученика. Я поймала себя на том, что моё дыхание замедлялось каждый раз, когда на меч брюнета обрушался новый удар. И мне это не понравилось. Очередная серия ударов побудила меня затаить дыхание, а пульс подскочил и пустился в пляс. Я почувствовала себя крайне неуютно, не понимая почему моё тело так реагирует. Не могло же всё это быть из-за проклятого воздержания.
Видимо, устав от этой игры, они бросили оружие на траву и принялись решать спор в рукопашном бою. Нахал старался не нападать и держал оборону, просто закрываясь от кулаков соперника. В целом они оба пытались не наносить увечий другому, из чего следовало, что я была права, предполагая их давнее знакомство. По всей видимости им надоели эти танцы на ринге, потому как я отчётливо видела, что мужчина с хвостиком нарочно пропустил удар кулака в живот и пригнувшись тяжело дышал. Нужно было отдать должное нахалу, дрался он довольно сносно и не был бесчестным. Брюнет отошёл от противника, давая тому возможность оправиться после удара, хотя правилами было не запрещено добить и уложить оппонента на землю. Уверена, ему не так уж и больно, всего лишь играет роль.
Шатен разогнулся и поднял руки в знак того, что продолжать поединок не собирается. Публика расстроенно загудела. Мужчина извиняюще поклонился нам и протянул руку противнику. Нахал охотно принял рукопожатие и на мгновение мне показалось, что его губы тронула искренняя улыбка. Точно знакомы, иначе быть не может.
Он побеждал в каждой дальнейшей схватке и стал единоличным победителем. Остальных он не знал, бросались они на него со вполне реальным желанием одолеть и вырвать лавры победителя. Судя по тому, как нахал дрался, опыта у него было предостаточно, возможно даже занимал военную должность.
Наблюдающие за состязанием одобрительно загудели, когда седовласый судья подал брюнету красный платок, которым обозначали лучшего воина и кожаный мешочек с монетами в качестве вознаграждения. Мужчина благодарно поклонился толпе и люди отреагировали рукоплеская и выкрикивая слова одобрения. Какое позерство. Аж тошно.
Удержавшись от того, чтобы снова не закатить глаза, я взяла Лилит за руку, намереваясь отойти подальше и спастись от слишком громкого восхищения народа, но меня бесцеремонно схватили за предплечье левой руки. А ведь я всего-навсего хотела спокойно поесть сладостей на празднике. Неприятности преследуют меня везде.
Рефлексы не подвели, я мгновенно перенесла вес и опрокинула посмевшего до меня дотронуться на землю, приставив к его горлу кинжал. Вокруг настала звенящая тишина. Омут ониксовых глаз ласкал мои скулы, медленно переходя к губам. Я зарделась. Да как он смеет настолько откровенно разглядывать моё лицо?
Лилит пискнула у меня за спиной и издала нелепый смешок. Люди зашептались. И это отрезвило меня.
Я вскочила на ноги и отряхнула подол своего плаща, к которому прилипли несколько травинок. Он смотрел на меня с любопытством, сжимая в руке красный платок победителя. Мышцы его были расслаблены и шёпот зрителей этого мужчину ни капли не смущал. Его взгляд опустился ниже к расстёгнутым пуговицам на моём горле и вновь вернулся к лицу. На губах расцвела ухмылка.
– Очень интригующе,– произнёс нахальный придурок, поднимаясь с земли.
– Что? – опешила я, не понимая о чём речь.
– Я всего лишь хотел попросить тебя оказать мне честь.
В его глазах поблёскивало веселье, которое не коснулось губ. Он протянул мне красный платок. Я продолжала молча смирять его взглядом, всё ещё не понимая чего он хочет.
Заметив моё замешательство, которое по всей видимости отражалось на лице, мужчина похлопал себя по предплечью, в просьбе повязать награду ему на руку. Моё сердце сделало сальто, опускаясь в пятки. Неслыханная дерзость просить о таком Жрицу напрямую, не явившись с подношением в храм. Есть нормы приличия, которые следовало соблюдать, но, похоже, он о них не знал, либо просто игнорировал, норовя позлить меня.
– Эва, люди смотрят, просто сделай то, о чём он просит,– прошептала мне на ухо подруга.
Все считали, что наши прикосновения благословенны, а отказывать в благословении Жрицам было нежелательно, даже если это и происходило вне стен храма. Особенно в подобных ситуациях с кучей зрителей вокруг. Да и сама просьба была довольно невинной для людей, не осознающих, что он не выказал должного уважения.
Не поднимая головы, я стянула с рук белые перчатки и подала их Лилит. Кожу приятно обдул прохладный ветерок. Я ненавидела носить перчатки всей душой. Кто-то поблизости начал читать молитву наудачу, остальные стали подхватывать. Я приняла платок из рук мужчины. Гул собственной крови оглушал меня. Внутри поднималась буря. Да что со мной такое?
Расправив ткань, я сложила её так, чтобы было удобно повязывать, мои руки слегка дрожали. Поднесла к губам, прошептала слова благословения и подняла голову. Наши взгляды встретились. Ему было по-прежнему весело, но он показывал это только глазами. Удивительная способность передавать улыбку через эти два ониксовых омута. Это меня отвлекало. Через чур отвлекало. Нахал с готовностью протянул мне руку.
Я осторожно повязала платок, стараясь всё же не касаться его голой кожи. На секунду это произошло. И возникла пустота. Я не почувствовала ничего. Это привело меня в ещё большее замешательство. Тело оцепенело. Подобное не происходило со мной ни разу. Мужчина не убрал руку, будто чего-то ждал. Не задумываясь о том, что вокруг люди, я беззастенчиво прикоснулась ладонью до того места на его груди, где внутри бьётся сердце. Меня словно ударила молния. Я отдёрнула руку в ошеломление. Снова пустота. Абсолютно ничего. Мне были известны всего две причины, по которым такое могло случиться: либо предо мной стоял Охотник, либо тот, кого мне вскоре придётся защищать от смерти, так как на данный момент боги решали его судьбу. Была ещё вероятность того, что он один из богов, но её я отмела сразу. Ну почему это происходит именно сегодня?
Люди начали шептаться об особом благословении и склонились на одно колено. За ними последовали даже те, кто не находился столь близко, чтобы понимать причину их преклонения. Боги, я поставила на колени всех, кто пришёл на праздник. Всех, кроме него и моей подруги, которой и не нужно было этого делать. Опомнившись, я моргнула и обернулась к Лилит. Подруга подала мне перчатки, сверля недоверчивым взглядом брюнета. Вздох, который вырвался у меня из груди, показался слишком громким. В любом случае затевать сражение с ним на глазах у всех я не могла, боялась зацепить невинных.
– Боюсь, у меня не хватит слов, чтобы выразить свою благодарность,– это прозвучало будто насмешка. Он медленно склонился на одно колено, не прерывая со мной зрительного контакта.
Даже будь он Охотником, сражаться с ним здесь я не имела права, к тому же мне не положено этого делать, если он не пытается отобрать чьё-то жизненное время.
Я проглотила явную издёвку, мысленно пообещав себе что, если мы встретимся при иных обстоятельствах, мне доставит огромное удовольствие стереть эту самодовольную ухмылку с его прекрасной рожи.
– Прошу встаньте и продолжайте веселиться. Да будет благословенен этот день,– я чуть ли не прокричала эти слова. Нервное напряжение силилось разорвать меня на части, если я в скором времени не покину это место рядом с рингом и не съем несколько яблок в карамели. Сладкое всегда действовало на меня как успокоительное.
Народ поднялся и начал расходиться. Я почувствовала облегчение и спину больше не жгло из-за количества наблюдающих за мной. Но этот напыщенный индюк остался стоять словно статуя, бросая на меня свою величественную тень. Ростом он был на две головы выше меня и в целом представлял собой нечто огромное по-сравнению со мной.
Лилит осторожно вложила свою руку в мою, в немой просьбе убраться от мужчины подальше. Но я не могла так просто это оставить. Взыграла гордость.
– Как тебя зовут, победитель? – спросила я, смотря ему прямо в глаза. В невероятно прекрасные ониксовые бездны. Будь проклято это влечение.
– Моё имя Арриан, красавица, – его ответ был как выстрел из арбалета прямо в сердце.
Лилит за моей спиной подавилась слюной и закашляла. Все в Храме Бога Времени знали это имя. Оно было на слуху и у обычных горожан и у знати. Это имя советника, близкого друга и генерала нынешнего короля Эрбина. Тут я и осознала насколько сильно влипла. Но сдаваться не в моём характере, потому мой язык продолжил вгонять меня в могилу.
– Так значит ты генерал королевской гвардии, думаешь, честно с твоими умениями состязаться с обычными трудягами? – возможно, когда всем раздавали мозги, я стояла в очередь за способностью язвить.
Подруга крепче сжала мою ладонь в своей, призывая меня заткнуться, но было уже поздно. Я брызгала ядом как гадюка.
Уголки его идеальных губ поползли вверх, появилась ямочка на правой щеке.
– А ты каждому встречному угрожаешь кинжалом, или я у тебя первый? – в его голосе так и сквозило веселье. И мне нужно было бы остановиться во имя всех богов. Но я не смогла, когда он так откровенно забавлялся. Погорячилась я, подумав о том, что он не бесчестный, как раз такой и есть. Навряд ли этот человек может быть Охотником, скорее всего боги выбирали новую жертву проклятья и в этот момент я к нему прикоснулась. Просто так сложились обстоятельства. К тому же я не почувствовала той жгучей боли в сердце, которая обычно возникает при касании к подопечному. Всего лишь совпадение, не более того. Не может же быть на страже спокойствия целого королевства гнусный воришка чужого времени. И уж точно он не бог. С такой надменностью быть божеством преступление против человечества.
– Нет, не первый, – я почти заскрипела зубами.
– Мне прискорбно это слышать,—на его лице не было и намёка на скорбь.– Однако, я наверняка первый мужчина, к чьей голой груди ты прикоснулась.
А на этом моменте моя челюсть встретилась с травой.
От него веяло самодовольством.
Но он был прав. Я никогда не была так близка к наполовину раздетому мужчине. С мужским полом мне приходилось контактировать только во время исполнения обязанностей Жрицы. А об отношениях между мужчиной и женщиной я могла лишь читать в любовных романах. Мне пришлось изобразить подобие улыбки, но боюсь , что выдавила волчий оскал.
Я повернулась к Лилит, кивком показывая ей, что готова идти дальше. Мы прошли пару шагов. Спиной чувствуя взгляд, я остановилась и повернула голову. Мужчина продолжал стоять на месте, смотря на меня. Ноги предательски дрогнули. Он улыбнулся, заметив это, поднял к лицу руку с красным платком и поцеловал его. А вот и удар, окончательно меня добивший. В обольщении женщин Генерал оказался столь же хорош, сколь и в сражениях с врагами. О нём судачили, как о безжалостном и искусном воине, не потерпевшем ни одного поражения. Арриан выигрывал войны, иногда не проливая ни капли крови, будучи гениальным стратегом. Им восхищалось всё королевство, и я тоже, ровно до этого момента.
– Спасибо, красавица.
Эти слова были сказаны негромко, но я поняла. В горле снова начал образовываться ком. Отвернувшись, я встретилась с обеспокоенным взглядом подруги.
Мы направились к лавке со сладостями, по пути я рассказала Лилит о том, что ничего не почувствовала от Генерала. Она лишь подтвердила мою теорию о моменте выбора богов и с ехидной улыбкой подметила, что первый советник короля Эрбина очень красив. На это я лишь хмыкнула, оставив её замечание без ответа. Конечно, он был прекрасен внешне, но не факт, что являлся таковым и внутри.
Сумерки уже успели опуститься на землю. Набрав целую кучу сладостей для всех жительниц Храма Бога Времени, мы провели ещё некоторое время у самого большого костра, наслаждаясь музыкой. Вокруг костерка поменьше танцевали девушки под руки с молодыми людьми. Зрелище было завораживающим. Подолов их длинных юбок касались языки пламени, но не кусали. Огонь в этот особенный день проявлял благосклонность ко всем, кто веселился рядом с ним. Мне в тайне захотелось присоединиться к хороводу. Но я не позволяла себе терять бдительность. К нам подошёл незнакомый мужчина и протянул руку Лилит, приглашая её потанцевать с ним. Она посмотрела на меня с застенчивой улыбкой. И я дала ей понять, что не против, если кавалер украдёт её ненадолго. Подруга буквально вскочила, хватаясь за предложенный ей шанс. Мне нравилось видеть её такой беззаботной и счастливой. Пусть хотя бы одна из нас проведёт эту ночь как полагается.
Место на бревне рядом со мной пустовало не долго. И мне не нужно было поворачивать голову в сторону, чтобы понять кто его занял. До меня донёсся запах мяты и древесины, а ещё через чур знакомый аромат лимонного напитка с добавлением яблок и небольшим количеством самогона. Предвкушение поманило меня пальцем, обезоруживая. Генерал положил кружку у моих ног. Если бы это был любой другой напиток, я бы отказалась, но этот мой любимый. Превосходно-освежающий вкус лимона заполнил рот. Я прикрыла глаза в блаженстве, наслаждаясь моментом. Для Жриц алкоголь не был под запретом, но и слишком увлекаться нам не стоило. В принципе, как и всем людям. Попивая прохладный напиток, я следила за танцующей Лилит. Она кружила вокруг костра и весело смеялась, когда кавалер наклоняясь к ней что-то говорил.
– А ты почему не танцуешь?– спросил он таким тоном, будто мы уже давно знакомы.
– Удивлена, что Вы ещё здесь,– проигнорировав его вопрос, произнесла я. Если он не соблюдал нормы приличия, это вовсе не означало, что я должна опуститься до такой фамильярности. Он хмыкнул, понимая, что ответа на его вопрос не будет. Мы всё ещё не смотрели друг на друга. По крайней мере я точно не смотрела на него. Потому как это мешало мне сосредоточиться на чём-либо, кроме непристойных мыслей об его убийстве. Ну и немного о губах, в мягкости которых хотелось убедиться. Нужно срочно остыть.
– Здесь слишком много красавиц, как слуга короны я обязан их защищать, – он сделал глоток из кружки и совершенно точно повернулся ко мне лицом. – И что это за «Вы»? Мне кажется, что мы уже слишком близко знакомы для таких формальностей.
Твой кинжал был у моего горла. Ты успела прикоснуться своей прелестной тёплой ладонью к моей голой груди, прямо туда, где бьётся моё бесстрашное сердце, после такого нам придётся пожениться.
И вот я уже во второй раз за этот вечер неподобающе закатила глаза. Рядом с ним всё становилось неправильным, неподобающим и непристойным. Он просто коллекционировал все слова с приставкой не. Но у меня всё же вырвался смешок. Я тактично кашлянула, делая очередной глоток напитка. Он продолжал пялиться на меня, поэтому мне пришлось ответить.
– Прошу прощения за кинжал, я не хотела, просто рефлекс, – так себе оправдание, но я старалась выглядеть убедительно.
На самом деле ещё как хотела и поступила бы точно также, если бы он снова рискнул неожиданно прикоснуться ко мне.
Арриан громко засмеялся, чем привлёк к нам внимание людей, которые находились рядом.
Как только они перестали на нас смотреть, мужчина придвинулся ко мне ближе, касаясь своим бедром моего. Непозволительно близко. Я уже хотела вновь достать кинжал, но генерал меня опередил, он выхватил моё оружие и отвёл его в сторону. О, Боги, какой он быстрый. На ринге я за ним подобной скорости не заметила. Меня бросило в жар. Всё тело отозвалось на прикосновения мозолистых рук, победивших тысячи воинов. Это возбуждало.
– Лгунья,– прошептал Арриан мне прямо в ухо.
Чтож. Видят Боги я этого не хотела.
Мне понадобилась всего лишь доля секунды и меч оказался у горла мужчины. Внимание всех мгновенно переключилось на нас. Я мысленно чертыхнулась, понимая, что это дойдёт до настоятельницы храма. Музыканты перестали играть. Люди заохали. Многие стали отходить от нас двоих подальше. Я не видела, но была уверена, что это Лилит бежит к нам. Она остановилась рядом со мной, положив ладонь мне на плечо.