Агата Санлайт
Защитники

О чем ни подумает – все к ней возвращается.

Хреново, Беркут «все под контролем». Погано.

В таком состоянии ошибок наделать, что-то не учесть – как два пальца об асфальт. А с ласточкой ошибаться нельзя. Это прогулка по тонкому льду предубеждения до спасительного берега понимания. Либо выжил и – ура, восторг, счастье. Либо…

– Так что? – поторопил Ахтемов, ощутимо теряя терпение.

Ответственный за безопасность на одном очень крупном и ну очень известном предприятии все еще выглядел сильным и опасным противником. Если потребуется драться.

Ахтемов имел кучу всяких там поясов по единоборствам и явно поддерживал форму. В свои пятьдесят лет с хвостиком легко давал фору молодым. Были старые травмы, раны. Но при его широчайших возможностях обращаться к лучшим медицинским разработкам – они почти не доставляли старому вояке дискомфорта.

Беркуту бы гордиться, что именно его агентство выбрали. Что именно его людей считают достаточно надежными. Его специалистов достаточно квалифицированными.

Договор предполагал целый комплекс услуг.

Начиная от защиты физической, заканчивая киберзащиту и еще много чего.

Беркут постарался вернуть мысли в нужное русло.

Буквально ломал себя, строил. Потому что думать о ласточке, как оказалось, ужасно приятно. Прямо сложно себе в этом отказать.

Проще отказать себе в сочном куске мяса после выматывающей продуктивной тренировки. Когда слюни текут еще на этапе захода в ресторан.

– В общем, так. Мы все это можем. И вы это знаете. Не хуже меня.

Ахтемов кивнул. Да. Знают. Проверили по своим каналам. Об этом Беркуту тоже доложили.

Смешно даже! Беркут проверял их, а они, тем временем, проверяли Беркута!

– Тогда так. Работаем полгода по вашей цене. Если все устроит и будет толк, будет смысл – цену удвоим. Нет – пожали руки и разбежались.

Ахтемов покачал головой, допил кофе, щурясь от наслаждения.

– Да. Ты умеешь вести дела, Беркут.

Борислав кивнул. Мол, не отрицаю.

– Я уполномочен дать ответ, – отчеканил старый вояка.

Беркут кивнул снова.

– Мы согласны.

Борислав даже и не сомневался. Особого выбора у начальства Ахтемова не оставалось. Наверное, надеялись, что тот поторгуется. Но это не совсем сфера Ахтемова. Да и смысла сейчас с этом не было. Можно вернуться к вопросу потом, при заключении нового договора.

Документы оформили быстро. У Ахтемова, как и ожидал Беркут, оказался уже готовый договор на руках. Подписанный его начальством, с кучей печатей и согласований. Беркут отвечал за себя сам. Поэтому завизировал бумаги быстро.

– Отметим? – предложил Ахтемов.

Беркут задумался. Да уж. Отвлечься ему не помешает. Прищурился на угасавший день в окне.

Все равно он уже не увидит сегодня Алю. Так какого черта?

Пиньк… Звонок прервал размышления Беркута.

Он взял трубку и услышал голос Алексея.

– Вашу… эм женщину… схватили те бандиты. Я выяснил – они из одной местной банды. Наркотики, отмывка денег и прочее. Не то чтобы сильно успешные. Но гонору…

Беркуту будто в солнечное сплетение врезали и – для кучи – из гранатомета в грудь выстрелили. Он аж на месте подскочил, как подорванный.

Ахтемов удивленно воззрился на нового компаньона его предприятия и чуть наклонил голову.

– Плохие новости? – предположил старый вояка. Вот же! Рубака рубакой, а нюх, как у гончей.

– Это не бизнес! – отрезал Беркут.

– Я это понял, – ответил Ахтемов.

Беркут воззрился на старого солдата.

– Из-за проблем в бизнесе лицо не сереет и не вытягивается, – спокойно ответит тот. – Может нужна моя помощь? У меня еще остались старые связи. Не в службу, а в дружбу. В знак нашего плодотворного сотрудничества.

Беркут отказался бы. В любой другой ситуации.

Тем более, что крепких ребят у него самого вдосталь. Оружие – самое, что ни на есть, новое. Бронежилеты и прочее – лучшее из всего, что предлагала современная наука. Умом Борислав понимал, что справится и сам. Те дебилы не просекли с кем связались. Оно и понятно – в темноте они просто Беркута не узнали…

Но сейчас почему-то ему хотелось использовать все. Буквально. Чтобы наверняка. Чтобы без осечек. Чтобы до секунды сократить пребывание Али в руках тех ушлепков.

– Слушаю твои условия! – выпалил Беркут.

– Никаких условий, – Ахтемов отодвинул документы. – Включай, давай, громкую связь. Обмозгуем все и выработаем стратегию.

Ну да. Стратегия – это как раз по части Ахтемова. Можно сказать – его фишка.

– Давай же! – почти приказал бывший вояка. – Ничего не попрошу и начальству не выдам.

Беркут остановил на Ахтемове взгляд, под которым многие отводили глаза, а другие же просто начинали вздрагивать.

Старый вояка выдержал спокойно. Ответил тем же. Хук на хук.

– Зачем тебе это? – уже без церемоний, прямо в лоб, спросил Беркут.

– Этого твои парни не выяснили? – хмыкнул Ахтемов и сразу же посерьезнел. – Давно было. А может не сочли интересным. Или просто не доложили. Списав, как лишние неуместные подробности.

– Ну? – у Беркута все внутри переворачивалось. Пока они тут, она там… С ней там…

У него слова не складывались в то, чтобы описать ситуацию. Потому что эмоции мгновенно били в голову, так что кровь шумела в ушах, в висках ломило и шею сводило удавкой спазма.

– Дочку мою бандиты похитили. Я разобрался. Быстро. Так, что давай. Я понимаю по чем фунт лиха. И хватит уже терять время!

Он прав! Терять время сейчас худшее, что можно придумать. Беркуту было плевать, если Ахтемов попросит изменить контракт после своего участия в спасении ласточки от бандитов. Главное, чтобы не использовал ее потом против Беркута. Впрочем, выглядел старый вояка так, что Борислав поверил. Сразу. И почему-то без дополнительных сомнений.

Включил Алексея на громкую связь.

* * *

Аля

Мне надо было немного подумать. А Ирине – хорошенько проветрить голову.

Поэтому мы решили прогуляться и собрать немного зверобоя с душицей в поле, что раскинулось неподалеку от моего дома. Я туда за припасами наведывалась лето напролет.

Ирина хихикала, по пояс в траве, резала стебли и поглядывала на меня как на дикарку. Которая, имея все преимущества цивилизации, в виде чаев с уже готовыми добавками или даже просто наборов засушенных трав, все еще собирает их по старинке. Когда могла заказать все прямо на дом.

Я заказывала. И даже довольно-таки часто. Просто сегодня хотелось на природу. И я нашла для этого отличный повод.

Когда на дороге поднялась пыль от колес, мы с подругой не особо отреагировали. Да мало ли тут ездят, пылят. Неподалеку расположены несколько домов. Туда заруливают друзья, знакомые. Сама дорога иной раз путает тех, кто впервые приехал в Остахино. Пересечение нескольких улиц временами обманывает навигатор и народ сворачивает не туда.

Однако, когда знакомые бугаи, с рожами необремененными интеллектом, и к тому же хорошо помятыми Беркутом, появились, я крикнула Ирине:

– Беги!

И сама припустила по полю, насколько позволяла густая трава и неровная почва.

Ноги заплетались, густые поросли словно нарочно обтягивали их и стремились уложить прямиком лицом вниз.

Далеко мы, естественно, не убежали.

Нас грубо скрутили и сунули на заднее сиденье машины.

Двое вчерашних мордоворотов, которые так и не дождались своей очереди, чтобы хотя бы потрогать меня, сели спереди.

Сзади обнаружился еще один внедорожник с тонированными подчистую стеклами.

Ясно! И третий тут как тут!

– Ну, что, цыпочка? Реванш? – хохотнул один из ублюдков и радостно оскалился. – Твоего защитничка рядом нет. Значит, мы вполне можем продолжить знакомство.

Я видела – что ублюдки уже протрезвели. Поэтому попыталась воззвать к их разуму, пока Ирина только попискивала от ужаса и смотрела вокруг так, словно искала пути к побегу. В заблокированной наглухо машине, которая уже набрала приличную скорость и вылетала на основную поселковую дорогу так, будто это взлетная полоса.

– Слушайте. Чего вам от меня надо? Неужели таким мужикам не найти красотку для развлечений? Да с вами же каждая вторая пойдет. Добровольно!

– А мы не любим, когда нас кидают. Как вот ты. Завела, почти отдалась и бросила. Надо завершить наше знакомство. Начнешь чудить – получишь заряд бодрости.

Бугай с кресла рядом с водительским потряс в руке внушительным электрошокером.

Ирина панически вжалась в сидение машины и смотрела так, словно напоследок извинялась за все, во что нас впутала. Но я сдаваться не собиралась.

– Ребята. Я замужем. Иначе, конечно бы, не отказалась развлечься с такими мужиками. Ну поймите. Мне нельзя…

– Ничего. Потерпишь. Сравнишь. Может потом и к мужу своему не захочешь! Если, конечно, мы тебя живой выпустим. А то вчера, помнится, кто-то грозил нам полицией…

– Да, ну что вы? Какая полиция! Отпустите нас с подругой и даю слово, мы ничего никому не расскажем.

– А вы и так ничего никому не расскажете. Если надо будет – язык отрежем!

Я словно угодила в какой-то криминальный триллер. И сама стала его частью.

Было до дрожи, до пелены перед глазами страшно. Я мысленно взывала к сыну. Старалась через воспоминания о моем мальчике набраться побольше силы и храбрости. Он всегда придавал мне смелости и воли к победе.

Я должна женить сына! Я не могу оставить своего малыша! Я слишком люблю его, чтобы оставить!

Эти ясные зеленые глазищи, которые хохочут, когда мы шутим. Эти нахальные цепкие рученки, которые всегда достают шоколад из самых недоступных, казалось бы, мест. Эти смешинки в уголках губ и хитрые рожицы, когда малыш что-то замышляет.

Нет уж! Никто на этом свете не отнимет у меня возможность растить сына!

Мысли придали мне уверенности. А ужас реальности происходящего холодом разлился по венам, и заставил голову работать лучше, чем прежде.

– Слушайте. Я понимаю. Вчера мы с вами плохо расстались. Но я того громилу знать не знаю.

– Мы это выяснили. Ты в разводе, – припечатал бугай с переднего кресла. – Мы много о тебе знаем, Альвина Радужная. Думаешь, как мы тебя так быстро нашли?

– Да вы крутые! – притворно восхитилась я. – Ну давайте разойдемся по-хорошему…

– Заткнись! – кажется, этому ублюдку просто надоело со мной разговаривать. Да и не в этом была его цель. Для чего болтать с резиновой куклой?

Я дернулась и опасливо вжалась в кресло. Ирина уже откровенно всхлипывала.

Мысли метались в голове выстрелами.

Я оглядывалась.

Двери заблокированы. Мы уже несемся по дороге и лихо сворачиваем на загородную трассу. Еще немного – и мы окажемся черт знает где. Я даже местность тут не узнавала.

В ушах безумным гонгом грохотал пульс. Озноб пробирал до костей, словно меня окунули в ледяную воду.

Я почему-то знала. Эти сволочи не остановятся, не пожалеют и убеждать их нет смысла.

Они решили отыграться и развлечься.

По своим каким-то звериным законам.

Я же о мире криминала знала только то, что показывали в кино и сообщали в новостной хронике.

Ирина размазывала сопли по лицу. Хорошо еще нас не связали – стекали бы невесть куда.

Боже! О чем я только думаю!

Итак, из машины не выпрыгнуть. Даже, если двери разблокируют, на такой скорости от меня останется только лепешечка и кровавый след сзади.

Что же делать?

Какого черта я потащилась с этой идиоткой Ириной в тот клуб! Ведь чувствовала – там что-то нечисто!

Нет. Ругать ее и себя я буду позже.

Думай, Аля! Думай! Не скатывайся в рефлексию!

У тебя есть последние минуты для этого!

Паника накрывала штормовыми волнами, что закручивают тебя и пытаются утопить. Я жадно глотала воздух в машине, пропитанный запахом ванильной отдушки, кожи, в которую вырядились ублюдки, алкоголем и чем-то еще.

Внезапно авто резко затормозило. Я чуть не врезалась в переднее сиденье. А Ирина сползла вниз, словно кулек с продуктами.

Шины мерзко зашипели по асфальту.

Я в ужасе посмотрела вперед и увидела несколько внедорожников, что преградили путь и… несколько полицейских машин.

– Скажешь слово – убью! – процедил бугай с переднего сиденья.

И вышел вон.

Все происходило словно в каком-то сне. Будто даже вовсе и не со мной.

Я словно наблюдала за всем со стороны.

…Вот бугая скручивают и водителя грубо вытаскивают из машины. Их дружок – третий оказывается в том же положении. Скоты что-то мямлят: мол, женщины сами хотели с ними поехать… И лучше не верить словам этих баб! Они же солгут – не моргнут глазом. Просили заплатить им, а мужики отказались. Так что бабы вполне могли на них взъесться… Но ублюдкам затыкают рты и… на сцене появляется до боли знакомый персонаж.

Ирина присвистывает, забираясь на сиденье и пытаясь выйти вот из машины.

Тем временем, мою дверцу вырывают с корнем, и Беркут подает мне руку.

– Ну? Давай! – приказывает жестко.

И я послушно вылезаю на неверных ногах. Пошатываюсь. Беркут подхватывает на руки и несет меня в свою машину. У меня же нет сил ни сопротивляться, ни что-то спрашивать, ни возражать. Тело деревянное, адреналин, видимо, выветрился и меня мелко колотит.

Сил и воли хватает лишь на то, чтобы увидеть, как Ирину несет в ту же машину какой-то очень высокий мужчина неопределенного возраста и с военной выправкой.

Я оказываюсь на переднем сидении, тот мужчина с Ириной размещаются на заднем.

Беркут рывком трогается с места. И, проехав некоторое расстояние, тормозит возле беседки, на краю поля.

Достает бутылку вина и ловким движением ее откупоривает. Сует в руки.

– Давай, глотни. А то на тебе просто лица нет.

– Я, с вашего позволения, поеду к себе. Как говорится – вернусь к тому, кто меня к вам направил, – сообщает мужчина с заднего сиденья. Так, словно каждый день спасает женщин от мерзких бандитов. – Беркут! – окликает моего спутника. – Там чай и все остальное в багажнике. Я хорошо заправился. Пока. До встречи.

И уходит.

Беркут вылезает из машины. Осторожно открывает мне дверцу и протягивает руку.

Я опять, словно дрессированная собачка, послушно подаю ладонь Бориславу. Пытаюсь идти, ну хотя бы – ковылять.

Но недолго. Колени подкашиваются, и гравитация почти пришпиливает меня к земле.

Беркут подхватывает и сажает меня в беседку.

Следом тащит туда и Ирину.

Затем рядом с кроссовером Беркута тормозит еще один дорогущий черный джип.

Я не успеваю испугаться, напрячься, оглянуться – куда бежать, как оттуда выходит симпатичный мужчина. Средних лет и явно не среднего достатка.

Голубые глаза, светлые волосы, собранные за спиной в хвостик, фигура скорее гимнаста, чем штангиста. Пружинистая походка и взгляд – будто тебя видят насквозь и сразу. С первой же встречи, с первого же знакомства.

Пока мы с Ириной ошарашенно глотаем вино из бутылки, мужчины энергично накрывают на стол.

Появляются какие-то особенные ход-доги. С прокопченными сосисками и кучей всяких добавочек: огурчиков, приправ, присыпок и прочего.

Дымится горячий чай из двух термосов.

Пицца – та же самая, что прислал мне Беркут, оказывается, можно сказать – во главе стола. С мраморной ветчиной, поджаристыми сосисками, нежными тянучками сыра и каким-то приятным, сытным, грибным соусом.

* * *

…Некоторое время мы с Ириной просто пили чай и жевали ход-доги. Вот уж в жизни бы не подумала, что этот вид «быстрой еды» настолько меня увлечет.

Ну, правда! То ли я слишком перенервничала. То ли еще что. Но я уплетала за обе щеки и смаковала на языке вкус, который рассыпался на составляющие. Легкую остроту маринованных огурчиков, мягкую пряность соуса, кисловато-сладкую нотку кетчупа и нежную, немного терпкую, сытную часть от сосиски.

Когда два ход-дога приказали долго жить у меня во рту, я выдохнула и, наконец-то, посмотрела на Беркута.

Все это время он молча наблюдал, приподняв уголки губ в улыбке. Будто в жизни ничего лучше не видел или был ужасно доволен происходящем.

Его сосед выглядел деловитым, серьезным и каменно-спокойным.

Ни тот, ни другой, не ели и не пили.

Ирина жевала в такт со мной и помалкивала в тряпочку. Видимо, все еще ощущала на своих плечах груз вины. И я была этому очень рада. С одной стороны – конечно она не причем. Но стоит бы ей посерьезней отнестись к происшествиям ночи. Сделать далеко идущие выводы.

– Кхм… – заметив, что, наконец-то, стал центром моего внимания, прокашлялся Беркут. – Ну ты как?

– Можете мне объяснить, что случилось? – я посмотрела на Беркута и его соседа. – Вначале словно ниоткуда появились те… суки… Потом вы – также будто выскочили из-под земли. Что вообще творится? Не расскажете?

Беркут прокашлялся и даже не стал возмущаться, что не получил заслуженную порцию благодарностей. А вот Ирина решила исправить мою оплошность.

– Шпашибо! – произнесла она с открытым ртом.

И я не сдержалась – прыснула.

Смех, конечно, был нервный, звенящий. Скорее истерика, чем настоящие положительные эмоции. Но Беркут широко улыбнулся и протянул мне салфетку.

– Это Алексей, частный детектив. Он тебе все и расскажет, – мирно произнес Борислав, даже не пытаясь добыть из недр моей совести толику признательности в собственный адрес.

Если честно, я пока была слишком ошарашена и напряжена, чтобы понять – что вообще вокруг происходит. И, похоже, Беркут понимал это лучше Ирины. Тем более, что она пережила фееричную встречу с теми бандюгами только сегодня, а у меня это был уже второй незабываемый раз.

Вначале мне требовалось уложить все в голове и убедиться, что я еще в здравом рассудке после всего, что случилось. И уже потом раздавать мужчинам заслуженные благодарности. Зажимать я их, естественно, не планировала. Надо просто было собрать себя в кучку.

Немного отойти от шока.

– Значит так, – Алексей сложил руки на столе. – Те трое – из одной местной банды. Крайне неприятные элементы. Посадить их пытались несколько раз. Но пока не поймали на горячем, эти ублюдки умудрялись выкручиваться. Сейчас их повезли в полицию. И мы попытаемся их привлечь так, чтобы больше к вам не сунулись. Но надо понимать, что пока вам лучше находиться под охраной.

Алексей многозначительно стрельнул глазами в сторону Беркута, и тот продолжил речь спутника, будто они давно это репетировали.

– Я не сказал. Я владелец сети охранных агентств «Марс». Вам это, скорее всего, ничего не скажет. Но работаю я на самом высшем уровне. Поэтому предлагаю временно переселиться ко мне. Мой дом защищен лучше некуда. Потом мы разберемся с этими суками, и они больше к вам на пушечный выстрел не приблизятся.

Я допила чай, давая себе передышку и в лоб, без расшаркиваний, спросила у Беркута:

– Все-таки вам удалось затащить меня к себе в логово?

Борислав поморщился. Алексей хотел что-то вставить, но Беркут жестом запретил ему вмешиваться. Таким прямо привычным, четким жестом, будто этот мужчина всегда командовал подобным образом. И по одному движению его слушались.

Теперь я понимала свое впечатление от Беркута и его командирских замашек.

Да. Было в нем и нечто хищное, и одновременно ужасно надежное.

Владелец охранного агентства. Понятно.

– Я хочу затащить тебя в свое логово! – как всегда с пугающей прямотой сообщил Беркут и сверкнул глазами. – Однако нынешний случай не из тех, которые я выбрал бы для предлога. Скажу больше – он худший из всех возможных.

Я вгляделась в суровое лицо Борислава. Сейчас такое открытое, такое… Заботливое… взволнованное… Было видно – он очень переживал за меня. Так, как мало кто за меня тревожился…

Вот теперь признательность затопила изнутри: щемяще-теплая, как костер в стужу. Меня отпустило… Родилось ощущение «можно выдохнуть». Я выдохнула и произнесла:

– Мы с подругой очень вам благодарны. Спасибо за то, что вытащили нас из лап тех уродов. Большое спасибо. Низкий поклон… И все-таки… Повод не самый лучший, но вы им воспользовались?

Теперь оставалось понять намерения и планы Беркута. Очень надеюсь, сегодня выйдет лучше, чем в прошлый раз. Как у него, так и у меня. Сейчас я была готова к диалогу. И, очень надеюсь, Борислав тоже.

Я чуть наклонила голову и внимательно изучала Беркута. Суровое, красивое лицо, будто выбитое в скале умелым скульптором. Умный лоб, квадратная челюсть и пронзительные серо-голубые глаза. Такой взгляд не всякий первый и выдержит.

– Да. Воспользовался. И одновременно нет.

– То есть?

– То есть сейчас это самое разумное решение. Приставить к тебе своих ребят я бы мог. Это не проблема, вообще-то. Но у меня ты будешь в большей безопасности. Плюс сможешь выполнить параллельно мой заказ. Кстати, я утраиваю сумму гонорара. Интересно?

Я прищурилась и вновь пошла напрямую, не размениваясь на намеки и хождения вокруг да около. Потому что кажется с этим мужчиной это была лучшая тактика и стратегия.

– А вам все это зачем сдалось-то? Ну кроме самого очевидного? То есть… Столько хлопот… И еще утроенный гонорар… Зачем?

Беркут меня понял. И еще как! В глазах Борислава мелькнул тот самый жгучий голод, который я уже видела. Когда прыгала по комнате в одной простыни. Он прилип ко мне, и не позволял нормально дышать. Волновал, одновременно сбивал с ног и почему-то заставлял чувствовать себя лучше. Гордиться, что ли, подобным воздействием.

Я глотнула еще немного чаю, нагло беря себе новую паузу. Передышку, если на то пошло.

Беркут сверлил глазами так, что я уже не выдерживала, безбожно проигрывала игру взглядов.

– Самое очевидное пока обсуждать не будем. Я не собираюсь тебя трогать без твоего согласия и желания, – ответил Беркут, когда понял, что снова перехватить мой взгляд и «надавить» своим уже не удастся. Вот так без обходных маневров. Опять напрямую. Пора привыкать!

– Это точно?

Я хотела убедиться, что не ошиблась в Беркуте и не придется опять жалеть, что поверила мужчине. Мне было просто жизненно необходимо утвердиться в этом. Железобетонно. Без малейших сомнений.

Я достаточно натерпелась за последние дни, чтобы полагаться на случай, удачу или что-то еще.

Я должна была знать!

Если не ради себя, то хотя бы ради сынишки. Не нужна ему сейчас мать-одиночка, по которой психушка плачет после домогательств кучи мужиков! Даже если один намного лучше других. Ситуацию это существенно не меняет.

После секса без согласия женщина не останется прежней…

– Могу вписать в договор о найме тебя на работу! – Беркуту явно не нравилось то, куда клонилась беседа. То ли из-за намека, что я не собираюсь благодарить его собственным телом, то ли потому, что я не доверилась ему окончательно. А, возможно, и все вместе.

Ирина с Алексеем затихли, давая нам с Бориславом простор для общения.

Подруга озадаченно ковыряла пальцам в ход-доге, словно планировала найти там бриллианты. И делала вид, что это занимает все ее внимание. Выдавали ее только любопытные, быстрые взгляды.

Алексей сидел так, словно его выключили. Ну реально! Как высококлассного робота.

Невидящий взгляд, устремленный поверх наших с подругой голов и полное равнодушие к происходящему на лице. Абсолютно неподвижное тело.

Беркута направление нашей беседы не смущало. Или он слишком хорошо это скрывал. Смотрел прямо на меня, не отводя взгляда. Пытался пробиться в центр моего внимания всеми доступными ему способами. Разве что красными флажками перед носом не размахивал.

Мне было немного неловко говорить о возможном интиме. Даже о предполагаемом Беркутом, а вовсе не мной. Но Ирина обо всем уже знала. И вполне представляла картину нашего общения, когда я еще «выгуливала простынь» в особняке Борислава. А Алексей… Не знаю. Он сейчас казался скорее фоном.

Действительно, киборгом, которого можно включить и выключить по собственному усмотрению.

Беркут чуть облизал губы, почему-то жутко мужским жестом. Не как девица, которая дразнит и акцентирует внимание на своих увеличенных губах, а как самец, что подбирается к вкусному. Со смаком, но без наигранности или продления удовольствия.

– Кхм… – не дождавшись моего ответа, все же педалировал беседу Беркут. – Аля. Я вас смущаю? Вызываю недоверие? Опасения? Я сорвался с важной встречи, когда узнал, что вас похитили…

Я вскинула глаза на Беркута. И вновь отплатила ему той же монетой – откровенность за откровенность, прямота за прямоту. Иначе с Беркутом не получалось. Хотя, вероятно, это и к лучшему. Я была совершенно не в настроении играть в какие-то игры.

– Борислав. Я вам бесконечно признательна. Нет слов, чтобы выразить… Но… Смущаете и вызываете недоверие. Из вашего рассказа я уяснила несколько вещей, которые остались, скажем так – за кадром. И которые меня смущают и вызывают недоверие. Хотя это, подчеркну, совсем не исключает моей признательности. Но вы должны понять – я хочу во всем разобраться прежде, чем принимать судьбоносные решения.

– Говорите! – Беркут подался вперед и сцепил руки в замок.

Поджал губы так, что те одновременно налились кровью и показались мне еще более жестко очерченными. Так скорее в драку бросаются, чем с простой женщиной договариваются.

Впрочем, я уже не ждала от этого мужчины ничего обычного. Во всяком случае, привычного мне.

– Вот смотрите, – я, наконец-то, нашла в себе силы посмотреть прямо в глаза собеседнику. Выдержать взгляд, который будто сверлил мой мозг. Выкручивал винтик за винтиком, шестеренку за шестеренкой. И разбирал по полочкам: мысли, намерения, затаенные желания. – Вы узнали, что нас с подругой похитили. Но это значит, что вы следили за мной? Ведь так? Я ведь это услышала?

– Да.

Он не смутился ни на секунду.

– Может тогда объясните – зачем?

Беркут откинулся на спинку сиденья и прищурился, вновь изучая мое лицо. Кажется, шестеренки и гвоздики так и не дали ему полной картины.

– Так что?

Беркут усмехнулся, словно принял мой вызов. Опять чуть поджал губы, будто собирался идти в атаку. Желваки прокатились по его острым скулам.

– Да. Я следил за вами. Потому, что вы меня здорово зацепили. Заинтересовали, если хотите. И уж если совсем откровенно – вы меня чем-то привлекли.

Он замолчал, покрутил в руке мою опустевшую чашку и налил в нее еще чаю. Придвинул к моим ладоням, а затем вдруг обнял их своими и сразу же убрал руки.

Желваки Беркута заходили ходуном, тело напряглось так, что свободная, казалось бы, футболка показалась слишком для него тесной.

Зато я могла вдоволь полюбоваться на мощные мускулы Беркута. Ну правда! Такие не увидишь где угодно и просто так тоже не увидишь. Такие мужики где угодно и просто так не ходят.

– А вы за всеми женщинами, которые вас привлекли, нанимаете слежку? – задала я еще один неудобный вопрос. – Оригинальный способ, я бы сказала. Быть ближе., если вы понимаете…

– Возможно. – Он не отрицал. Но и не выглядел обескураженным.

Вообще. Словесный нокаут – определенно не то, чем можно уложить Беркута на лопатки. Даже если говорить о том, что его очень волнует. Его волновало. Я это видела. По совершенно незаметным деталям. Один уголок губы Беркута чуть вздрагивал время от времени. Прямой, нацеленный, как выстрел, взгляд то и дело слегка мутнел. Ну прямо как во время нашей первой встречи и в совершенно определенные ее моменты. Переплетенные пальцы Борислава то вздрагивали, а то сжимались до белизны в костяшках.

– Возможно, способ не самый удачный и не самый обычный, – немного выровняв дыхание, после короткой паузы произнес Беркут. Я слышала, как нарастает частота его вдохов. И он опять глотал воздух порциями. Мелкими, быстрыми, судорожными. – Но мне это внове. Так что имею право иногда лажать…

– Внове что? – я приподняла брови, цепляясь за фразу, которая казалась уж слишком двусмысленной. – Интересоваться женщиной?

– Да. То есть нет. Впервые женщина тронула меня за живое. Давайте скажу так. Впервые мне не плевать будет ли эта женщина моей.

И он замолчал, изучая меня так, словно опять копался в моих мыслях и чувствах. Раскладывал их где-то там у себя по полочкам. Исследовал под микроскопом. Ну правда!

Ирина поперхнулась ход-догом и продолжила сосредоточенно жевать, подкашливая. Алексей «включился», похлопал ее по спине и снова «выключился» как по команде.

– Вашей? – уточнила я, снова ощущая себя загнанной в угол. Как тогда, в доме Беркута.

Он свел брови до глубокой складки на переносице и произнес недовольно, досадливо.

– Я знал, что ты это так воспримешь.

– Как?

– Испуганно.

– А бояться мне нечего?

– С моей стороны – нет. Я буду защищать тебя.

– От тех ублюдков?

– Да. От всего.

Я сглотнула и разом растеряла слова, которые уже вертелись на языке и были готовы вывалиться скопом. Беркут медленно помотал головой и растерянно развел руками.

– Не понимаю. Чего такого уж страшного в том, что мужчина хочет сделать женщину своей? Это, что, ужасное преступление? Разве я говорил о насилии? Или о том, что у вас нет выхода?

– Нет.

Он наступал. Прямо как танк. И мне ничего не оставалось как: либо бежать, либо стоять и смотреть как эта махина надвигается.

Бежать от разговоров по душам я не привыкла.

Приходилось испытать все удовольствие от того как тебя накрывает огромная хищная тень и терпеть, чтобы не сделать ноги.

Мда. Не хотела бы я оказаться на месте спаринг партнеров Беркута. Схватку проиграешь еще до ее начала. На одном страхе перед противником.

– Тогда в чем дело? Я раскрыл все карты. Сейчас я зову тебя к себе для защиты.

– А потом? – ковырялась я в планах Беркута.

– Что потом? – продолжал он хмуриться

– Потом. Когда защита мне уже не потребуется. И я, ну допустим, просто предположим – сделаю вам дизайнерский проект?

– Вот тогда и решим.

– Решим?

– Да. Я – что дальше делать. А ты – как со мной поступить.

– То есть мое мнение важно?

Беркут выматерился. Ирина снова поперхнулась. Алексей опять выполнил операцию «многофункциональный робот приведет вас в чувство быстро и эффективно» и замер.

– Да, мать твою! Твое мнение важно! Что заставляет тебя считать иначе?

– Не знаю…

– Я мог забрать тебя у тех ублюдков и увезти к себе. Нет?

– Да.

– Я мог шантажировать тебя. Мол, если не согласишься – то и защиты не получишь? Так?

– Э-э… А вы будете?

Еще одно матерное ругательство стало частью веселой птичьей трели, что разлилась над нашими головами.

– Да, мать твою! Я все равно буду тебя защищать! Но в моем доме для тебя безопасней. Как и для твоей подруги, к слову.

Он словно только что о ней вспомнил. Бросил быстрый взгляд на Ирину и вновь сосредоточился на мне. Весь и сразу.

– Мне нужно подумать… – протянула я.

– Некогда думать! – прорычал Беркут. – И сына твоего привезут ко мне. Как только дашь согласие… Э-э-э… Если дашь.

Я вздрогнула и в ужасе уставилась на Беркута.

– Ддумаете…

Рука потянулась к сотовому, и тут же ее накрыла громадная ладонь Беркута. Горячая и крепкая, как раскаленный на солнце камень.

– Его уже взяли под охрану мои люди. Не паникуй. С ним ничего плохого не случится.

– Э-э-э…

– Няню я для него уже нашел. Твоя родственница тоже хочет с ним заниматься. Пока все не уладится. Так что она едет с мальчиком. Если ты согласишься.

Мне понравилось, что теперь «когда» заменили на «если».

– Эти ублюдки и их дружки настолько опасны? – я повернулась к Алексею.

Тот «включился» сразу же и полностью.