На третьем этаже я еще не была. Нас с Эбеном проводили две женщины в черных платьях. Никто ничего не говорил, и я испытывала чувство неловкости. Оставаться один на один с незнакомцем не хотелось. Даже несмотря на то, что он лекарь.
Митаи, словно роботы, синхронно поднялись по ступеням и повернули в длинный коридор. Третий этаж отличался от второго. Многое здесь выглядело дороже и роскошнее. Стены обшиты красным деревом с резным рисунком в форме волков, воробьев и ласточек. Напротив дверей высокие окна, совсем как на втором этаже, только присутствует тончайший тюль с кружевной вышивкой.
Кабинетов в коридоре всего четыре. Один предназначен для медицинских осмотров на случай, если поход в клинику невозможен. Другие комнаты, наверняка, принадлежали Деметре и Митаи.
Митаи прошли вперед и указав на дверь, предложили нам войти.
– Благодарю, – вежливо ответил Эбен, – Осмотр займет не больше часа.
– Сколько потребуется. После того, как закончите, можете спустится в общий зал. А если что-то понадобится, дайте знать. – Низкий голос одной из Митаи я услышала впервые. И так же впервые разглядела черты ее лица. Большие синие глаза, длинный нос с горбинкой и гладко зачесанные назад волосы с легкой серебряной проседью. На лице женщины нет эмоций. Полное спокойствие, больше похожее на равнодушие. Вторая Митаи практически точная копия первой, но несколько моложе.
– Спасибо.
Как только дверь за нами закрылась, Эбен направился к шкафу с инструментами. Я встала у стола, крепко вцепившись рукой в деревянную крышку. Молчание и тишину прерывал звук расставляемых лекарем колбочек. В один момент парень поднял ко мне взгляд и едва заметно улыбнулся. Затем он подошел к другому шкафу, из которого достал тканевый сверток.
– Держите. Пожалуйста, переоденьтесь в эту сорочку. Там, за ширмой.
– Для чего?
Эбен удивленно вскинул брови и улыбнулся.
– Я не могу провести осмотр, пока вы одеты в тугую форму. Сорочка свободная, это поможет деликатному осмотру. Не волнуйтесь, вам не нужно будет раздеваться при мне ни до консультации, – он вздохнул, притормаживая мои опасения, – Ни во вре́мя.
– Хорошо, – ответила я и осмотрелась. Эбен понял меня без слов. Он прошел в конец комнаты, достал высокую белую ширму из-за стеллажа и расставил вдоль стены.
– Я выйду, чтобы не смущать вас. Десяти минут хватит?
– Да, – неуверенно ответила я. А в голове уже прокручивала, как же я справлюсь с замком? Эти платья ужасно неудобно застегиваются со спины. И проблемы бы не возникло, не будь у меня ушиба. Брюнет уже подошел к двери, когда я окликнула его.
– Подождите…
– У вас что-то случилось?
– Да, – громко ответила я и медленно обернулась к лекарю спиной, забирая повыше волосы от спины, – У меня не получится расстегнуть замки.
– Я вам помогу, – парень сделал ровно два шага и коснулся металлических крючков. Его близость и прикосновение отчего-то подействовали на меня будто разряд электрического тока. Я вздрогнула. Тугая ткань ослабилась, – Вот и все.
– Благодарю.
– Дальше справитесь сами. Оставлю вас.
Лекарь вышел из комнаты слегка покраснев. Похоже смутился не меньше меня. Тонкая романтика, если учесть, что под платьем есть еще одно платье. Этого оказывается достаточно, чтобы мы оба испытали неловкость.
Сверток оказался холщовой сорочкой белого цвета с длинными рукавами колокольчиками. Завязывалось оно на груди, а длинный подол доставал до щиколоток. Переодеваясь, я случайно задела заколку, отчего густые волосы рассыпались по плечам. Я наскоро собрала их в косу и вышла из-за ширмы.
Выждав положенные десять минут, Эбен постучался. Он убедился, что я готова, после чего вошел в кабинет.
– Все в порядке?
– Да.
– Тогда начнем.
Парень надел голубой медицинский халат. Такие мне не доводилось ранее видеть. Здесь по-прежнему абсолютно все казалось чужим. Привыкать к этому не хочется.
– Позвольте, я послушаю вас.
– Да, конечно.
Лекарь развернул меня к себе, прослушал грудную клетку статоскопом через ткань. Затем проверил реакцию зрачков на свет с помощью крохотного инструмента, похожего на фотоаппарат. А после осторожно пальпировал ребра, исключая присутствие перелома. Я закрыла глаза, стараясь не думать, как сложно пережить этот осмотр и не думать о том, как Эбен прикасается к ребрам с правой стороны, стараясь не дотронуться до груди.
– Так больно?
– Да, немного.
– А так? – переспрашивает парень, поднимая ко мне взгляд.
– Здесь тоже. Терпимо.
– На первый взгляд все в порядке. Но я настоятельно рекомендую сделать снимок.
– Что-то серьезное?
– Волноваться не стоит, снимок нужен чтобы исключить ошибку. А так похоже на ушиб.
– Ушиб от чего?
– От падения. Вы определенно точно упали.
Лекарь отложил инструменты и присел за стол сделать несколько записей.
– Это все?
– Присаживайтесь, – брюнет указал на кресло рядом со столом, – Отдохните немного.
Отдыхать мне не от чего. А вопросов накопилось масса. Тот ли он человек, чтобы заговорить с ним о случившемся?
Я молча присела на кресло, сложив руки на коленях. В комнате было прохладно, а в легкой сорочке особенно.
– С памятью все в порядке. Не похоже на амнезию, хотя не исключаю, что вы могли удариться головой.
– Я не теряла память.
Парень как-то странно на меня посмотрел. На мгновение мне даже показалось, что он хочет что-то сказать, но потом он резко переключился и вновь стал вести записи.
– Эмбер, могу я задать вам вопрос?
– Задавайте, – ответила я, а сама насторожилась.
– Почему вы не были откровенны на собрании?
Я застыла, словно загнанный в угол зверек. Что говорить? Повисла пауза, наши взгляды пересеклись. От парня не исходила опасность, он не обращался со мной, как с врагом. Но могу ли я ему доверять?
– Но, меня никто ни о чем не спросил, – ответила я, наконец, – Никто не предоставил возможности рассказать о себе.
Эбен тихо рассмеялся, покачав головой, – Все верно. Хельга не любитель выслушивать других. Она либо догадается, либо сама напишет историю за тебя.
– Так зачем же вы спросили меня об откровенности?
Эбен закрыл тетрадь и отложил ручку в сторону.
– Возможно так я попытался заговорить на другую тему. Так откуда ты? Как оказалась на дороге в комендантский час?
Лекарь был вежлив и обаятелен. Я почти не заметила легкий переход на «ты».
– Как своему лекарю, можешь мне довериться.
– За сутки, проведенные в доме Мира, меня научили молчать. Да и с доверием теперь тоже не очень.
– Ты не из дома Мира.
– Нет.
– Это было утверждение.
Я поджала губы, справляясь с внутренним противоречием. Рассказать или нет? Расспросить его об этом месте или промолчать? Эбен первый, кто обратил внимание на мою растерянность и отторжение новой реальности.
– Ты ведь не беглянка. На руке нет номера, выглядишь рассеянной, взволнованной. Ты не была прежде в этих местах, верно?
– Это правда, – с осторожностью подтвердила я, – Многое мне не знакомо.
– Странный и сложный случай, но у тебя есть шанс здесь устроится. В Доме Мира тебя приняли, а это уже большой шаг вперед
– Мне не нужно обустраиваться в Доме Мира, – расстроено прошептала я, – Я хотела бы вернутся.
– Вернутся куда?
– Туда, откуда я родом. Я боюсь, ты не поверишь мне.
– Интересно.... Продолжишь? Расскажешь, почему?
– Ты сказал, я могу тебе доверять… Надеюсь, это так, – начала я. Во мне проснулась решимость рассказать о своей проблеме хотя бы ему. Эбен вызывал симпатию, – В этом месте и в этом городе я никогда не была. Ничего не знаю о том, как правильно себя вести и почему тут действуют законы, с которыми я не знакома. Там, откуда я родом, все иначе. Мы не живем в женских пансионатах, нам не наносят код на руку и не собирают совет, если человеку на улице стало плохо.
– Так ты помнишь откуда ты?
Лекарь напрягся. Он смотрел на меня с подозрением и даже сжал губы.
– Да!
– И как попала сюда тоже?
– А вот этого не помню, – выдохнула я, – Вернее… Меня сбила машина. Я смотрела в смартфон, когда переходила дорогу на зеленый свет и…
– Стоп, стоп, стоп, – остановил меня Эбен, – Дорогу?
– Ну да. По которой ездят машины, понимаешь? Здесь я таких не видела.
– Очень странно. И… Какой сейчас год?
Я удивилась, но не стала переспрашивать.
– Две тысячи двадцать первый.
– Ого! – Глаза округлились, и улыбка исчезла с бледного лица, – Это звучит серьезно. Не думал, что все так сложно…
– Что такое?
– А планета?
– Планета? – повторила я, растеряно.
– Если ты с две тысячи двадцать первого года, то тогда должна быть землянкой?
– Почему ты спрашиваешь об этом?
Эбен придвинул кресло ближе ко мне и слегка подался вперед, повторив вопрос: – Эмбер, ты помнишь высокие города, машины, связь… Этого нет в нашей реальности. Скажи, ты считаешь себя жителем планеты Земля?
– Твои вопросы отдают безумием, – я посмотрела на лекаря с недоверием, – Да. Разумеется.
– Я подумал верно, – прошептал брюнет, – Эмбер из прошлого. Как такое возможно? Что же это за игра такая?
– Игра?
– Просто… Такого не может быть.
Эбен разволновался. Его глаза забегали и внешнее спокойствие улетучилось.
– Но это так.
– Это крайне странно, но раз так вышло, то тебе стоит быть осторожной. Никому не говори о своих воспоминаниях, хорошо?
– Нет, это какой-то бред, – я потерла глаза ладонью и глубоко вздохнула. Впервые почувствовала себя безумной. Может это клиника и меня будут лечить подобным образом? Создадут легенду о будущем, чтобы я поверила и прошла лечение?
– Я слышал, что такое возможно на практике, – запинаясь ответил Эбен, – Но временной промежуток эксперимента соответствовал трем минутам. Это было в Диалоне, там находится центр разработок. Ох… А ты точно помнишь свое прошлое на Земле?
Я вскинула руки от удивления и беспокойства. Моя реальность стала еще более жуткой и бессмысленной.
– Я с ума схожу?
– Подобные воспоминания не случайны. Здесь есть два варианта: или ты начиталась исторических книг и просто нафантазировала себе это, либо это невероятная правда и скачок в будущее в плане технологий.
– Да не читала я никаких исторических книг, – разозлилась я, почувствовав себя загнанной в угол, – И я точно не сошла с ума. Скорее, все, что вокруг меня стало безумным.
– Люди не появляются из неоткуда, – резюмировал лекарь, – И ты появилась в Андарионе не случайно.
– Не случайно?
Он сомневался в моих словах, а я в его.
Если Эбен сказал правду, то я перешагнула порог технического прогресса, миновав десятки лет, чтобы оказаться в будущем. Или потеряла остатки разума.
– Мне бы найти свои вещи. Телефон, паспорт… В сумке было все. Если раздобуду их, многое встанет на свои места. Я свяжусь с семьей, и они заберут меня.
– Как только у меня появится образец крови, мы попытаемся навести справки и найти твою семью, – Лекарь ушел от ответа, – Если они есть.
– Нужен просто телефон.
– У нас не существует телефонов, Эмбер. Есть системы связи, устройства, но телефоны давно ушли.
Парень посмотрел в мою сторону с сочувствием. Он пытался казаться спокойным, но я заметила волнение. Такое, будто электрический импульс, проходящий сквозь нас. Тревога в глазах кареглазого брюнета считывалась в простых моментах: чуть сжатые губы, подергивающаяся ладонь, тяжелый взгляд. Что-то не так. Не уверена, что Эбен сам готов был принять сказанное за правду. Он вообще вел себя странно, словно разочаровался в чем-то.
От переживаний и слабости в глазах потемнело, но парень мгновенно оказался рядом и придержал меня за плечи, удерживая на стуле от падения.
– Тише, тише. Сейчас. Постарайся смотреть вперед, сделай глубокий медленный вдох, затем выдох.
Я послушалась и Эбен в одно мгновение оказался у стеллажа с колбочками, а затем присел на одно колено передо мной, поставив к носу какую-то пахучую жидкость синего цвета.
– Ммм, ужас… Отвратительная штука.
– Зато быстро приводит в чувства, – улыбнулся лекарь, – Так лучше. Все в порядке. Сейчас, подожди, тебе нужно согреться, и пойдешь к себе.
Парень дал мне одеяло, тонкое, как плед. Помог укрыться и только собирался отойти, как я схватила его за рукав.
– Мы больше не увидимся? Пожалуйста, я должна поговорить хоть с кем-то… В доме Мира все под запретом, а я словно в клетке из кошмаров…
Эбен побледнел, не скрывая удивления резкой смене настроения. Он потянулся к моей щеке ладонью и аккуратно прикоснулся, как будто совершенно нормально проявлять нежность к малознакомой пациентке.
– Знаю, что сложно. Не переживай, я тебя не оставлю. Мы встретимся завтра.
– Так нескоро… Скажи мне все-таки, что это за место? Деревня? Город? Какое-то поселение?
– Это город, Эмбер, – сухо ответил лекарь, – Тебе нужно посидеть. От слабости сознание путается и в качестве побочной реакции, ты можешь переживать панические атаки.
Эбен отошел к шкафу, а я следом. Одеяло предательски сорвалось на пол, а парень, обернувшись ко мне, отчего-то засмущался. Мы оба застыли.
– Время на исходе, – прошептал лекарь, шумно сглотнув, – Надо вернуться, чтобы избежать лишних вопросов. Здесь не положено давать повод.
– Разве это не медицинский осмотр?
– Я постараюсь тебе помочь, Эмбер. Придешь завтра, сделаем снимок и…
– Приду куда?
– Тебя отведут. А пока присядь. Я возьму кровь для анализа и базы данных. На этом закончим.
Лекарь взял у меня кровь для анализа и сверки с базой данных. Так же настоятельно просил выспаться и ничем себя не нагружать в течение всего дня. Я пообещала, что выполню все условия, тем более мне и самой не хотелось с кем-либо общаться в Доме Мира. Лучше побыть в одиночестве.
Пока мы спускались вниз по лестнице, Эбен не сводил с меня глаз. Он вел себя не менее странно, чем остальные. Но был единственным, кто вызывал у меня симпатию и доверие.
– Береги себя, – заботливо попросил парень, – Все решится. Обязательно.
– Спасибо за поддержку.
– До встречи.
На этом мы разошлись. лекарь оставил меня, и я проследовала в общую комнату. За стенами кабинета, я снова почувствовала себя уязвимой. Казалось, что за нами постоянно наблюдают.
Девушки не заходили в спальню до вечерних сборов на ужин. Проявили деликатность, дабы не помешать моему чуткому сну. А я не противилась желанию отдохнуть. Усталость сильнее тревоги. Мне хорошо досталось в прошлом, о котором ничего не знаю.
Только к ужину удалось заставить себя оторваться от постели. Девушки попытались отговорить идти на общий сбор, но я все же встала и направилась к ширме, чтобы переодеться. В этот момент за спиной раздался шум. Я поняла, что девушки построились в ряд. Обернувшись, я увидела на пороге Деметру.
– Добрый вечер, сестры! – Голос старшей тих и холоден. Она осмотрела всех и перевела взгляд ко мне, – Эмбер, не затрудняйте себя сборами. Вы останетесь здесь. Роза и Виктория принесут для вас ужин в комнату.
Я кивнула, держа в руках праздничное синее платье. Но в этот раз и моя покорность не пришлась по душе женщине. Деметра сжала губы, добавив, – Чтобы до утра я не видела вас, снующуюся по коридорам. Это понятно?
– Как пожелаете.
– Замечательно!
Я не знала стоять на месте, или вернуться в кровать? Как правильно поступить в этот раз? В итоге так и осталась стоять, притворившись статуей. А когда надзирательница ушла, я вернулась в постель, нисколько не расстроившись из-за решения Старшей.
Я думала об Эбене. Может зря я так быстро ему доверилась и рассказала о себе? Мы ведь едва знакомы. И почему он? Единственный молодой мужчина сразу привлек мое внимание? Потому что выделялся среди женщин и возрастных мужчин или было что-то еще?
Не помню, как заснула. Только наутро обнаружила у своей кровати передвижной крохотный столик с едой. Наверное, я крепко спала, когда мне это принесли. Придется отнести назад. Для начала спросив, что вообще я могу делать, чтобы не оскорбить Деметру.
Девушки спали. Соседняя кровать пустовала. Розмари покинула дом Мира на пару дней по требованию собрания. Без нее комната опустела, а у меня исчез огонек, который был поддержкой с самого начала. Я надеялась, что ей не сильно достанется из-за меня. Та женщина, Хельга, произвела двоякое впечатление. На первый взгляд она улыбчива и проста в общении, но позже я поняла – она очень властная и сильная. Перед Хельгой даже Деметра робеет. И ни мне, ни Розмари ее не обмануть.
Подъем и сборы прошли как обычно – в суете. Сегодня меня допустили к завтраку, а после одна из женщин Митаи попросила одеться к поездке. Эбен назначил прием. Нужно сделать снимок грудной клетки к полудню. Мысль о встрече придавала мне сил.
– Надо успеть до комендантского часа. Если задержимся, придется сидеть в клинике. Так что давайте, поторапливайтесь, Эмбер.
Я накинула на себя пальто, быстро перестегнула несколько пуговиц, а шарф накрутила вокруг шеи. Женщина в черном справлялась со сборами куда грациознее, чем я.
– Обувайтесь. Крепко перевяжите шнурки, – требовала Митаи, ровным голосом, – Иначе снова упадете и мне придется отвечать за ваши травмы.
– Ой, да, сейчас.
Я взяла варежки в зубы и наклонилась прочно стянуть шнуровку. В одежде сделать это непросто. Я вся раскраснелась.
– Митаи?
Откуда ни возьмись появилась Деметра.
– Да, сестра?
– Проследите, чтобы Эмбер не болтала лишнего молодому лекарю. Это важно. Нам не нужны новые проблемы.
– Конечно, как скажете!
– Благодарю!
Бросив беглый взгляд в мою сторону, Деметра удалилась так же быстро, как и появилась. Внутри меня разразилась буря и Старшая успела заметить этот пожар. Она показалась довольной. Теперь я не сомневалась, что Деметра в самом деле меня недолюбливает. Я даже подумала сказать что-нибудь ей вдогонку, но Митаи буквально силой развернула меня к двери и выпроводила на улицу, лишая возможности повздорить.
– Зачем она так?
– Что вам не нравится?
– То, как она говорит. Будто я враг.
– А вы враг?
Я промолчала.
– Она не обязана вас любить, как и вы ее.
– Но хотя бы относится с уважением можно?
– Эмбер, не болтайте попусту. Идемте за мной. И постарайтесь не отставать.
– Хорошо, – пробубнила я в ответ, – Постараюсь.
Митаи ускорилась, стараясь успеть в отведенный срок решить наш вопрос. Падал снег, а ветер то и дело трепал мои волосы. На улице около минус пяти. Достаточно тепло, но от ветра руки все же озябли. Позже я нашла в карманах пару спасительных варежек, запихнутых из-за Деметры наспех. Они меня спасли.
Мы прошлись по длинной каменной улице. Она более не была пустой, как в первый день. Я видела других сестер, а также мужчин. Все одеты одинаково странно для моего мира, но соответствующе городу в целом: этим высоким каменным стенам, огромным домам и скрывшимся из-за снега, горным вершинам вдалеке.
– Почему? – Я обратилась к женщине громко, и она обернулась ко мне, вздернув брови.
– Что случилось, сестра?
– Почему вы живете в доме Мира? Почему выполняете ее поручения? Я слышала, что Митаи свободны.
Она не попыталась остановить меня, как это делала Деметра. Напротив, Митаи чуть замедлилась, чтобы поддержать беседу. На лице женщины по-прежнему сохранялась маска равнодушия. Но тема явно была ей интересна.
– Вы должны понимать, что свобода понятие относительное, Эмбер. Я остаюсь в доме Мира не просто так. Все из-за дочери. Маргарита послушная сестра, она справляется. Но как мать, я не могу оставить дитя без присмотра.
Мы переглянулись. На мгновение мне показалось, что ее губы дрогнули.
– Маргарита ваша дочь?
– Это не секрет, Эмбер. Нам дозволено быть там, где пожелаем. Я нахожусь на своем месте. Еще вопросы будут?
– Да, – выпалила я, но в голове все смешалось. Еще этот ветер, дул так, что дыхание перехватывало.
– Хорошо, тогда если вы Митаи и можете выбрать, где быть, тогда почему Маргарита не свободна?
– Свободным нельзя родиться. Каждый должен пройти свою дорогу и пополнить личный послужной список. А вы, видно, сильно головой ударились, если не помните простых вещей.
– Не знаю. Если бы я помнила, как падала…
– Почти пришли, – резко поменяла тему женщина, – Клиника за тем поворотом.
– Хорошо.
Мы прибавили ход, а я замолчала, решив больше ни о чем не спрашивать. Я вспомнила Маргариту. Это та девушка, что танцевала на ужине. Веселая такая, лучезарная и выглядит счастливой. Воспринимать ее рядом с дамой в черном сложно. Но теперь зная, что они родственники, я заметила и внешние сходства.
Вот и клиника. Высокое здание за стеной поражало своей красотой. Около шести этажей, огромные окна в пол, мансарды и зимний сад под стеклянным куполом. Вокруг полно народу и есть подъездная дорога. Возможно, здесь все-таки кто-то использует машины? Визуально все выглядело потрясающе. От изумления я открыла рот и даже споткнулась.
– Сестра, не убейтесь до прихода к лекарю! – Подхватила меня Митаи.
– Очень постараюсь.
На мою улыбку женщина не ответила. И ладно. Остается надеяться, что внутри она чувствует, сопереживает и умеет посмеяться над шуткой. Я отряхнула платье от снега, и собралась. У входа неспешно прогуливались женщины и дети, а еще пара стариков спорили о чем-то, взмахивая руками. Изнутри, через большие окна, струился теплый свет.
Внутри клиники меня и Митаи окликнула доброжелательная девушка в длинном белом платье. Ее волосы были убраны в аккуратный пучок на затылке, а на носу красовались элегантные очки без дужек.
– Эбен ожидает вас, – улыбнулась незнакомка, протянув мне в руки толстую тетрадку, – Это ваша карта. Пройдите в гардеробную, переоденьтесь и можете подниматься на третий этаж. Вам потребуется сопровождение?
– Я ее сопровождение. – Ответила Митаи.
Женщина улыбнулась и вежливо кивнула.
– Хорошо. Обязательно наденьте рубашку поверх вашего платья и можете подняться вместе с сестрой.
Единственное, о чем я думала в этот момент – нам не дадут говорить. Митаи выполнит просьбу Деметры, а наша встреча с Эбеном станет носить исключительно формальный характер. Я в персональной тюрьме.
Гардеробная представляла собой совсем не то, что я привыкла видеть. Много отдельных кабинок, где можно было переодеться, сложить вещи в шкаф, а также умыться, поскольку на каждую кабинку приходилась своя раковина. Удобно.
Я надела на себя белую холщовую сорочку, умылась, убедилась, что выгляжу хорошо и направилась к Митаи. Та терпеливо ждала на выходе. Женщина молча взяла меня под локоть и повела наверх по широкой винтовой лестнице с широкими поручнями. Справа открывались шикарные виды на сад через огромное панорамное окно. Холодный свет улицы едва ли мог сразиться с теплым освещением клиники.
На третьем этаже сидели люди в ожидании своего приема, но у кабинета Эбена никого не оказалось. Моя надсмотрщица наконец-то отошла на шаг назад, кивнув, чтобы я постучалась. Я сжала губы и три раза стукнула по деревянной двери. Послышался голос мужчины. Нас пригласили войти.
– Добрый день!
– Добрый день, Эмбер! – Лекарь обратил внимание на женщину за мной, – Митаи. Проходите.
Я сжала губы в полоску, удрученная сложившейся ситуацией, но сам Эбен словно не замечал никакой неловкости. Он был сдержан и спокоен, взял из моих рук тетрадку и достал какую-то свою папку из стола.
– Показания по крови еще не готовы. Остальное в норме. Сделаем снимок, чтобы удостовериться, что кости целы, а заодно аппарат проверит голову. Возможно внешних поражений и нет, но вы могли удариться при падении.
– Делайте, что требуется.
Странно, но парень вел себя так, будто мы ни о чем не договаривались. Я знала, что присутствие Митаи меняет многое, но Эбен даже не намекнул на то, что помнит обо мне. Может вчерашний разговор показался ему полным бредом?
Молодой доктор сделал пару записей, протянул мне листы бумаги и попросил расписаться. Я поставила роспись в первом документе, затем открыла второй лист и увидела запись.
«Скажи, что у тебя сильно разболелась голова после снимка. Будь убедительна. Другого варианта остаться наедине нет».
Машинально я подняла на него взгляд, почти автоматом проставила роспись и накрыла второй лист первым. Митаи сидела в другом углу кабинета и не могла видеть запись.
– Готовы?
– Угу.
Лекарь протянул мне открытую ладонь, и я вложила в нее свою руку, поднимаясь со стула. Все тело слегка трясло. От холода или от нервов, не разобрать…
Эбен провел меня в круглую прозрачную капсулу высотой около двух метров. Стекло заиграло тысячами огоньков и схем прямо по внешней и внутренней поверхности. Все данные были абсолютно не знакомы мне, но лекарь ориентировался в них прекрасно. Установил команду и отошел к странной конструкции, неподалеку от камеры. Парень поднял руку вверх и попросил задержать дыхание. Всего секунда и по мне прошла зеленая яркая линия.
– Готово! Можете покинуть капсулу.
Вдох, выдох, волнение накрыло с головой. Я вышла из аппарата и тут же сползла по стенке. В ушах стоял звон, я, четко следуя инструкции, прошептала о том, что у меня сильно болит голова.
Эбен тут же оказался рядом, дал понюхать какую-то странную жидкость.
– Давайте присядем! Вот здесь.
Шум в ушах почти исчез, а я должна была притвориться слабой. Молодой доктор усадил меня на стул и почти сразу обратился к Митаи.
– Плохая реакция. Я оставляю ее на стационар. Нужно понаблюдать за Эмбер до завтра.
– Не думаю, что это возможно.
– Почему? Вы хотите подвергнуть опасности жизнь сестры?
Эбен серьезно посмотрел на Митаи.
– Деметра настоятельно рекомендовала привести Эмбер назад.
– К сожалению, решение принимать не вам и даже не Деметре. Я направлю данные о местоположении сестры дома Мира Хельге. Снимок не показал наличие повреждений, но состояние Эмбер не стабильно. Ей требуется комплексное обследование.
– Сложная ситуация, Эбен. Боюсь, что я не могу вернуться назад без девушки.
– Повторюсь, не в ваших силах повлиять на ситуацию. Пожалуйста, не мешайте мне выполнять свою работу.
Эбен был строг, а я изо всех сил старалась ни на что не реагировать. Вчера мне по-настоящему стало не хорошо, но сегодня я полна сил. И доктор, поначалу казавшийся холодным, все же помнил о нашей договоренности.
– Я поняла вас. Где могу получить документы на госпитализацию Эмбер?
Женщина в черном уступила. Неохотно. Я впервые увидела ее эмоции. Недовольство, обеспокоенность и смятение читалось по сжатым губам, морщине между бровей и в напряженных скулах. Не такие уж и свободные Митаи, как говорила Розмари. Если эта женщина робеет перед Деметрой и считается вольной, то что говорить об обычных сестрах?
Эбен помог мне прилечь на кушетку, а следом подошел к Митаи.
– Идемте за мной. Мы с секретарем подготовим все необходимые бумаги.
Дверь захлопнулась. Я осталась одна в пустом кабинете, наедине с тихим равномерным пикающим прибором-капсулой.
Я пробыла в кабинете одна около получаса, реагируя на каждый шорох за дверью. Передо мной лежала медицинская карта, но я переборола любопытство, пусть и желала ознакомиться с записями лекаря.
Когда за дверью послышались уверенные шаги и в комнату вошел Эбен, я облегченно выдохнула.
– Эмбер, еще раз здравствуй! – Произнес брюнет приятным спокойным голосом, – Не волнуйся, здесь тебе ничего не угрожает. Останешься на некоторое время в клинике.
– Митаи ушла? Деметра попросила ее сопровождать меня, – начала я неуверенно, прощупывая его желание говорить со мной, – Особенно здесь, в кабинете. Старшая не хотела, чтобы мы общались.
– Предсказуемо верный ход с ее стороны.
– Почему? Разве мне не разрешается общаться с лекарем?
– Деметра не знает твоего прошлого и предпочитает перестраховаться. С ее стороны это правильная стратегия, пока не станет понятно откуда ты и где числишься.
Парень улыбнулся, присел на свое рабочее кресло и открыл мою карту. Там почти не было записей, только цифры и знаки. Похоже на код. Эбен заметил мой интерес.
– Можешь прочитать?
– Я никогда не видела, чтобы записи вели в цифрах. У нас так не делают.
Эбен удивлен. Он даже не пытался это скрыть и смотрел на меня так, будто я сейчас скажу, что пошутила.
– Ты не узнаешь код?
– Нет. Я никогда подобного не видела. Читаю исключительно буквы.
– Удивительно. Это… Ах, ладно.
– Что-то не так?
– Нет, просто… Да, ты ведь из другого времени.
– Я ведь говорила, что не верю в подобное?
Мы переглянулись. На лице доктора появилась легкая улыбка. Парень смотрел в мои глаза с теплотой, а я в этот момент почувствовала некоторое стеснение.
– Я схожу с ума, Эбен?
– Нет, Эмбер. С головой все в порядке, а вот история твоего пребывания в Андарионе запутанная. На самом деле, я получил анализ крови. Пришлось соврать Митаи, ты уж прости.
Я выжидающе промолчала. Лекарь достал из стола еще одну тетрадку, положив ее поверх карты.
– Потяну время, потому что такие данные я не могу передать Хельге, – Парень сжал губы в полоску, изучая красные цифры не листе бумаги, – Это ее точно не устроит.
– Что-то не так?
– Да. Ты не числишься ни в одной базе. Тебя нет ни в одной картотеке. А это невозможно. Разве что… Ты могла быть в гарнизонах. Я не проверял только там.
– Это значит…
– Ты будто из воздуха появилась. Есть еще вариант, но с тех земель люди в Андарион не попадают.
Мы переглянулись, я заправила локон за ухо и тяжело вздохнула.
– Я уверен, для всего найдется объяснение. Нужна легенда для совета, чтобы для тебя определили лучшее будущее.
– Я хочу домой.
– Это невозможно…
– Что же мне делать?
Я не смогла усидеть. Поднялась с места и заходила из стороны в сторону, нервно запустив руки в волосы. Эбен встал следом и в какой-то момент тормознул меня, легко коснувшись рук. Мы встретились глазами, я закусила губу.
– Мы что-нибудь придумаем.
– Если я расскажу Хельге правду, может она поможет?
– Присядь, хорошо?
Я не хотела садиться, но лекарь силой потянул меня вниз на кушетку, присев рядом. Моей руки Эбен не отпустил, как будто я могу сорваться и убежать. Но о побеге я мечтала в Доме Мира, а не здесь.
– Послушай, к Хельге обращаться нельзя. Просто следуй простым инструкциям. Помни, что ты на планете Андарион. Город называется так же. Почему мы не на Земле, о которой ты, как ни странно, помнишь? Прошлое печально. Наши предки уничтожили экологию Земли много веков назад. Переселенцы воссоздали самую подходящую картину осознанной жизни и развития на Андарионе, используя, превосходящие то время, технологии. Многое из того, что ты здесь видишь – имеет рамки.
– Рамки?
– Да. Город тоже. Поэтому никогда не пытайся бежать, хорошо?
– Значит я не просто далеко от дома. Я чертовски далеко? Это не реально.
– Твоя реальность зависит от того, во что веришь. Просто, подтверждай, что знаешь Андарион. Знаешь с рождения, просто почти все забыла. Хорошо? Ты справишься. Я помогу.
– Почему я не могу сказать все, как есть?
– Опасно. Тебе никто не поверит, а если и так, то заставят пройти множество проверок. Далеко не факт, что все так, как ты думаешь.
– К чему ты клонишь?
– Даже если ты захочешь рассказать о прошлом Земли, то все его знают поверхностно и далеко не в хороших красках. Много лет прошло и те, кто обладают властью, стирают образ планеты с равенством наций. Прошлое только черное и больше никакое. Есть книги, рассказывающие об устройстве жизни землян, но доступны только те, что говорят о катастрофах. Остальные недоступны простым смертным.