Абрам Хаит
Судьбой начертано, жизнью испытано

Полная версия

© Хаит А.З., наследники, 2021

© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2021

* * *

Жизнь прожить – не поле перейти.

Пословица

От автора

Описываемые в книге «Судьбой начертано, жизнью испытано» события посчитал целесообразным предварить некоторыми авторскими пояснениями. Хотя художественное произведение даёт автору право на вымысел, здесь каждый эпизод реальность, которая в действительности произошла в жизни. Это позволило большинство героев романа наделить своими собственными именами. Если какой-то авторский вымысел и имеет место, то лишь в описании отдельных деталей того или иного эпизода, причём без существенного отступления от происходившего на самом деле. Обратить внимание на то, что все изложенные в книге события и факты действительно имели место, полагаю крайне необходимым и оправданным, поскольку на фоне реалий настоящего времени многие из них – не без оснований – могут показаться нафантазированными. На самом деле. Сейчас каждый гражданин страны при желании может поехать в любую страну мира, и как при этом не жившим в то время принять на веру, что совсем недавно это было привилегией крайне ограниченного круга лиц. Когда полки магазинов ломятся от продуктов и товаров любого назначения и назойливо об их наличии и разнообразии твердит реклама, можно ли не усомниться в том, что всего этого может не быть, тем, кто воочию не наблюдал повального дефицита. Если сегодня усилия всех менеджеров направлены на получение максимальной прибыли, не без стремления извлечь из неё побольше для себя лично, как тот, кто не был свидетелем другого, может счесть за правду, что было время, когда те же менеджеры, тогда по-иному именуемые, работали за минимальную материальную компенсацию своих усилий по обеспечению развития и совершенствования производства в различных отраслях народного хозяйства и добивались серьёзных успехов. Сопоставления можно продолжить, но и сказанное убедительно свидетельствует, сколь разительно отличается то, что есть, от того, что было. Одновременно с выражением искреннего сожаления о распаде СССР в книге показаны многие преимущества и достижения России, ставшей суверенным государством и правопреемницей этой великой страны. Масштабность многих событий и длительный период, в течение которого они произошли, получившие своё отражение в книге, исключили возможность осветить их с должной подробностью. Однако все эти события в той или иной мере отображены в автобиографических эпизодах, давая представление о вызванных ими последствиях. Время было предельно сложное и трудное. Не каждому поколению судьба преподносит такие испытания: несколько войн, в том числе Великая Отечественная, голод в начале тридцатых годов, репрессии, депортация многих народов, коренная перемена общественной формации, дефолт и некоторые другие не менее важные и знаковые события. Роман автобиографический, но описанные в нём события затронули жизнь каждого, живущего в те годы человека, создавая порою тяжело преодолимые преграды, внося коррективы в намечаемые жизненные планы и отношения между людьми. Несмотря на всё это, люди сохраняли присутствие духа, продолжали жить и трудиться в полную силу, стремясь преодолеть все трудности и надеясь на лучшее, ковали своё будущее. Самоотверженный труд, не потребительское отношение к жизни, патриотизм, любовь и преданность своей Родине нескольких поколений граждан страны проходят красной нитью через всё содержание романа. Символично, что обсуждение многих тем, затронутых в книге, происходит в кругу ветеранов на их встречах в рамках мероприятий, проводимых успешно функционирующей ветеранской организацией связи, объединяющей бывших тружеников отрасли, которой многие из них, в том числе автор и его жена, посвятили всю жизнь. К сожалению, не все сейчас с должным пониманием относятся к прошлому, чему в немалой степени способствует предпринимаемое определёнными кругами в западных странах умышленное, путём лживых измышлений искажение истории, преследуя очевидную цель – навязать другим странам и народам свои взгляды и порядки. Крайне огорчает, что это находит понимание и поддержку среди некоторых граждан нашей страны. Вне всякого сомнения – каждый автор озабочен тем, как читатель воспримет его работу. Убеждён, что если бы содержание книги сводилось к необратимости отмеченных в ней негативных явлений, которые к тому же грозили бы распаду страны по примеру СССР, то книга была бы встречена этими гражданами с восторгом. Поскольку же автор книги по своим убеждениям и взглядам на жизнь такого удовольствия им доставить не может – их негативное, пренебрежительное отношение к книге вполне ожидаемо. Но именно такое отношение этих людей к содержанию книги даёт основание надеяться, что она может внести определённый вклад в формирование у читателей взвешенных взглядов и правдивых оценок с позиций интересов России всего, что совершается в современном мире. Собственно, это один из стимулов того, что книга, коренной мотив которой «жизнь прожить – не поле перейти», тем не менее завершается на оптимистической ноте, заканчиваясь главой с соответствующим названием.

Родители

Какие бы планы не строил человек, судьба по-своему распоряжается его жизнью. Беспочвенны всякие рассуждения по поводу того, что если бы сделать по-другому, то всё сложилось бы иначе. Ясно одно: какое бы ни было прошлое – его надо принимать таким, какое оно есть. В том, что история не имеет сослагательного наклонения, – суть самого понятия «история». Потому что история – это то, что свершилось, и даже малейшие отклонения от случившегося, сложившихся в то время обстоятельств категорически исключены. Подтверждений тому много, а излагаемая ниже жизненная история – ещё одно из них.

Небольшой городок на западной окраине дореволюционной России. Никому из его жителей даже в мыслях не могло прийти в голову в одночасье оказаться на другом краю света. Царской властью, многие представители которой были заражены антисемитизмом, в 1915 году была организована депортация евреев из прифронтовой зоны. Им вменили в вину поражения на фронте. По сути дела, вдобавок к фронту антигерманскому был открыт «новый фронт» – антиеврейский. Евреи в массовом порядке вынуждены были покинуть родные места, где всё было знакомо и близко для души, где веками жило не одно поколение предков. Семьями, небольшими группами и в одиночку в 1915 году они бросали насиженные места проживания и старались переехать в центр России. Перемещаться пришлось далеко из-за существовавшей в то время в царской России черты постоянной еврейской оседлости, за пределами которой евреи не могли проживать. Многие оказались в предгорье Урала, в то время далёкой провинции, представлявшейся краем света. Как-то обустраиваться приходилось на пустом месте, в незнакомой обстановке, в окружении чужих людей, не очень дружелюбно настроенных по отношению к чужестранцам. Хотя Польша, откуда переселялись евреи, была тогда в составе России, всё равно там, где оказались беженцы, у людей был совершенно другой менталитет. Много проблем возникало из-за плохого владения русским языком, на котором надо было общаться с местным населением. Небольшой словарный запас не давал порою возможности без затруднений решать элементарные вопросы, с которыми постоянно сталкивались в повседневной жизни. Хорошо, что, общаясь между собой, беженцам удавалось понимать друг друга с полуслова, хотя разговор на незнакомом русском языке напоминал нередко просто набор случайных слов и фраз. Спустя многие годы, когда Иосиф услышал песню «С новым годом, тётя Хая», он подумал, что она могла служить примером, как строилась речь людей, обладающих недостаточным словарным запасом для полноценного разговора и тем не менее понимающих друг друга. И в самом деле – что человеку неискушённому можно понять из такого, например, набора не связанных по смыслу фраз:

 
С Новым годом, тётя Хая,
Вам привет от Мордэхая,
Он живёт на пятой авеню.
Боря Сичкин там соседом
Угощал меня обедом,
Я ему в субботу позвоню.
 

Вряд ли можно более отчётливо показать, как надо и хочется сказать много, но сделать это не получается. Хотя эта песня появилась значительно позже, изложение её содержания наглядно отражает выстраивание речи человека со слабым знанием языка, имеющего недостаточный запас слов. Иосиф много об этом слышал от родителей, родственников и сам кое-что успел застать из того, как это выглядело в жизни. Нельзя не сказать, что у беженцев хватало чувства юмора, чтобы самим иногда посмеиваться над собой и даже сочинять по этому поводу различные шутки и анекдоты.

В ходу был анекдот: приходит еврей в чайную, хочет попить чая, а как заказать один стакан – не знает: ему это слово знакомо только во множественном числе. Подумав, он подзывает официанта и делает заказ: «Принесите два стакана чая и один моментально уберите назад».

Таких шуток было немало, автор слов приведенной выше песни, надо думать, постарался сочинить одну из них. Шутки смягчали сложности, создаваемые языковым барьером, но неприятных последствий от этого не становилось меньше. Конечно, с течением времени люди лучше осваивали и начинали более свободно общаться на ставшем для них более близким русском языке. Для очень многих, особенно – для следующего поколения, русский язык стал родным – помогал в общении, получении образования, решении всех жизненных вопросов. Однако пришло это по истечении немалого промежутка времени, а многие годы плохое владение языком было поводом для насмешек и усиления антисемитских настроений. Тем не менее антисемитизмом были заражены не столько рядовые граждане, сколько сама династия и правящие верхи. Поэтому бежавшие евреи на новом месте оказались в более спокойной обстановке, освободившись от постоянного страха за свою жизнь, угрозы подвергаться незаслуженным обвинениям и унижению человеческого достоинства.

Вообще, большинство простых людей России не были настроены агрессивно по отношению к евреям. Известны многочисленные случаи, когда люди русской, украинской и других национальностей спасали евреев во время погромов. Уже позже, после женитьбы Иосиф получил немало подтверждений этому. Из рассказа своей жены он узнал, что её дедушка по маминой линии работал на Одесском сахарном заводе, вся семья жила на его территории. Бабушка жены рассказывала ей, как во время еврейских погромов в Одессе погромщики пытались проникнуть на территорию завода для осуществления и там своих замыслов. Простые русские и украинские рабочие встали на защиту евреев и спасли им жизнь. Они не пустили черносотенцев на завод, заставив ретироваться.

Среди беженцев из Польши, оказавшихся в Уфе, было несколько семей, которые переехали в полном составе, в их числе семья Казан, во главе с отцом семейства Аврум – Иосифом. Двойное имя было частым явлением в еврейских семьях. Вместе с этой семьёй приехали и два брата – Захар и Борис – из другой многодетной семьи, проживавшей по соседству в местечке Цехановец. Все остальные её члены – старики-родители, дочери разных возрастов – решили остаться на насиженном месте.

Захар и Борис с самого начала были настроены долго здесь не задерживаться и при первой возможности перебраться в Америку. Борис в скором времени осуществил свою мечту, а Захару пришлось от своих планов отказаться из-за всё более разраставшихся чувств к одной из дочерей семьи Казан, которую звали Зина. Ему почти удалось уговорить свою возлюбленную поехать вместе с ним, но её отец, узнав о его уговорах, категорически запретил дочери об этом даже думать. Она была любимицей отца, и он просто не допускал мысли, что может оказаться с нею в разлуке. Зина тоже безумно любила папу, свою маму, сестёр и братьев и с трудом представляла, как сможет жить вдали от них. Хотя любовь вроде брала верх над этими чувствами, но воля отца была превыше всего.

Когда Захар пришёл к отцу Зины с просьбой разрешить ей уехать с ним, тот категорически отказал, сказав:

– Или остаёшься здесь с нами, или не будет моего благословения на вашу свадьбу. Учти это и больше не уговаривай её на отъезд с тобой. Этому не бывать.

И Захар остался. Не было таких веских причин, которые могли заставить его пожертвовать любовью с красавицей невестой и, как потом оказалось, бесконечно преданной заботливой женой. Это положило начало новой ветви родства, самостоятельной жизни следующего поколения. Становление этого поколения проходило в неимоверно сложных условиях. Но жизнь продолжалась – и ничто не могло остановить день ото дня крепнущую любовь молодых. Сразу после революции 1917 года Захар и Зина поженились, и в канун надвигающихся разрухи и гражданской войны у них появился первенец. Радовались все – и родители, и старшее поколение, дедушки и бабушки с обоих сторон. И, несмотря на всё бурлящее вокруг, не оставляющее, казалось бы, никаких надежд на лучшее, вопреки всему семейная жизнь входила в обычное русло.

Спустя несколько лет появился просвет, было объявлено о проведении новой экономической политики (НЭП). Это оказалось очень своевременным решением новой власти, благодаря чему наступило оживление во всём: свободе предпринимательства, частной собственности. После пережитых тяжелейших ограничений люди, почувствовав облегчение, воспрянули духом. В эти годы в семье произошло пополнение – один за другим родились ещё два мальчика. Воцарившееся в жизни благополучие оказалось, к несчастью, не долговременным как в стране в целом, так и непосредственно в молодой семье.

Через несколько лет после появившихся надежд на перемены в жизни к лучшему НЭП был отменён. Это породило всевозможные жизненные трудности – и через некоторое время в стране возник голод. Потребовалось огромное напряжение сил, появилась необходимость каждодневно думать о том, как прокормить семью, ставшую уже достаточно большой. Одновременно на семью Казан обрушилось горе – ушёл из жизни глава семейства, отец. Не успели оправиться от одной беды, как умер старший сын в семье, оставив без отцовской поддержки двух дочерей. Вслед тяжело заболел Захар, причём хроническая болезнь не оставляла его всю жизнь, сопровождала весь период голода, репрессий и войны. Он занедужил бронхиальной астмой, болезнью коварной, сопровождавшейся периодическими приступами удушья. Вероломство болезни заключалось в том, что тяжёлое состояние возникало совершенно неожиданно, особенно в ночные и утренние часы по разным причинам и даже от появления какого-нибудь непривычного запаха. Иосиф вспоминал тяжёлые переживания всей семьи, когда у папы начинался приступ. Особо болела душой за страдания мужа мама, и, несмотря на многие годы продолжающейся болезни, каждый его приступ был для неё страшным испытанием. Невозможно было понять, откуда у этой слабой женщины берутся силы, иногда неделями по ночам не смыкать глаз, находясь рядом с задыхающимся родным человеком. Когда у папы наступал период приступов, дети, возвращаясь домой из школы, других мест, где находились по своим делам, в тревожном ожидании всматривались – не окажется ли около дома машина скорой медицинской помощи – и вздыхали с облегчением, если скорой поблизости не было. Приступ астмы неожиданно начинался и так же неожиданно мог закончиться, давая обманчивую надежду на наступившее выздоровление. И так повторялось изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год.

Отмечая эту особенность бронхиальной астмы, Иосифу вспомнился случай, который произошёл в Одессе, когда он с родителями был в гостях у старшего брата. Быстро пролетело время пребывания в замечательном приморском городе, с его жизнерадостными жителями, базарами с изобилием всевозможных продуктов и незабываемым морским климатом. После хорошего отдыха всё складывалось удачно, и надо было готовиться к отъезду. Заблаговременно, не без труда, были приобретены билеты на поезд, и вдруг у отца начался тяжелейший приступ. Ничего не помогало, уколы приступ не купировали, врачи скорой помощи разводили руками, давая понять, что надо готовиться к худшему. Брат надеялся на лучшее, но, будучи врачом, тоже ничем помочь не мог. Бессонная для всех ночь прошла в самых тревожных ожиданиях. У отца и Иосифа заканчивался отпуск, надо было без опозданий приступить к работе. С билетами на поезд, как и со многим другим, в то время были огромные трудности. Выхода из создавшегося положения не было, и отец, находясь в тяжелейшем состоянии, настоял на том, чтобы отъезд не откладывать. С трудом, как только было возможно, на автомашине подъехали ближе к поезду и кое-как усадили отца в вагон. Когда поезд тронулся, тревога и опасения, что может произойти худшее, ещё более усилились. Приступ не прекращался, общее состояние оставалось тяжёлым. Каково же было удивление и радость всех, когда, отъехав от Одессы не более часа, приступ сняло как рукой, будто его и вовсе не было. Так не предсказуемо зачастую вела себя бронхиальная астма, выматывая силы и нервы больного и окружающих.

Зина была бесконечно предана мужу, но его болезнь день за днём подтачивала её силы и здоровье. Это во многом сказалось на том, что она сама тяжело заболела и рано ушла из жизни. Иосиф часто вспоминал своих родителей и невольно задумывался о нелёгкой судьбе, выпавшей на их долю. В годы лихолетья Захару и Зине, совсем молодым людям, вместо того чтобы радоваться жизни и наслаждаться ею, пришлось столкнуться с необычайными трудностями, жить в постоянных заботах как-то обеспечить семью всем необходимым и прокормить её. Участь поколения, к которому принадлежали родители, была одной из тягчайших: три революции, две мировые войны, гражданская война, голод, репрессии и многие другие беды. Вряд ли можно усомниться, что для жизни одного поколения это неимоверно сложные завышенные испытания. Люди, выдержавшие такое, заслуживают незабвенной, самой доброй памяти. Создавалось впечатления, что в жизни этого поколения не приходится ожидать ничего хорошего: она беспросветна. Всё складывалось без перспектив на какие-нибудь изменения к лучшему.

В самом начале проживания на чужбине, с трудом устроившись с жильём, родители вынуждены были мириться с отсутствием элементарных бытовых условий. Вода за двести метров от дома, печное отопление, туалет на улице, нет канализации – всё это усугубляло и без того непростой уклад жизни на незнакомом непривычном месте. Думая об этом, перед глазами Иосифа всплывала картина, как мама, которую уже одолевало нездоровье, сидя на кухне, в миске с подогретой водой, затрачивая час, а часто и больше, мыла после обеда или ужина посуду. Наблюдая это, он видел, как нелегко это даётся маме, особенно в вечернее время, когда после очередной бессонной ночи у постели папы её клонило ко сну, но она стоически с этим боролась. И это было не самым большим неудобством, доставалось преодолевать и более серьёзные трудности. К тому же приходилось жить в постоянной тревоге, ожидая возможных репрессий и подстерегающих на каждом шагу неурядиц.

Несмотря на тяжёлые жизненные условия, родители Иосифа, преодолевая невероятные трудности, во многом отказывая лично себе, сумели воспитать трёх сыновей, дать им высшее образование, достойно, выполнив свой родительский долг. Тот, кто в своей жизни не испытал трудностей, не всегда с пониманием относится к тому, что перенесено другими людьми, и, с лёгкостью отмахиваясь от этого, считает – это были другие времена, зачем сейчас вспоминать об этом и сравнивать нашу жизнь с той. Мы живём в другое время. Иосиф был убеждён, что это позиция людей слабых, эгоистичных, не способных сопереживать другим и не понимающих, что их лучшая жизнь по крупицам подготавливалась усилиями и лишениями предыдущего поколения, ради этого во многом себе отказывавшего. Поэтому непозволительно беззаботно пользоваться преимущественными возможностями и благами текущей жизни, надо жить с благодарностью предыдущим поколениям за их самопожертвование и должную отдачу во благо будущих поколений, создание для них лучших условий. В этом в большой степени состоит смысл и справедливость людского бытия, гарантия продолжения рода человеческого.

Отчий дом

Дом, в котором многие годы проживали родители Иосифа, где прошло детство его и братьев, был деревянный, двухэтажный, старой постройки. Располагался он в самом центре города. Обычный для того времени дом в городе Уфе. Но каждый раз, когда Иосиф оказывался в городе после того, как он уехал на учёбу в Москву, его как магнитом тянуло побывать около этого дома: лишь бы просто на него взглянуть.

Посещая место, где стоял дом его детства, Иосиф подходил к дереву, растущему рядом с домом, в котором жили родители и он с братьями. Он, нежно поглаживая ствол, вспоминал, как много с этим деревом было связано.

Появление и жизнь этого дерева – отдельная семейная история. Как-то в один из приездов на летние каникулы к родителям Иосиф случайно увидел едва заметные, пробивающиеся из земли зелёные ростки. Через несколько лет ростки превратились в дерево, растущее в полутора метрах от дома. Когда Иосиф о своей находке рассказал родителям, они с тех пор по мере превращения ростков в настоящее дерево всё происходящее с ним стали отождествлять с тем, что случалось в жизни Иосифа. Со временем это превратилось в навязчивую идею: если с деревом что-то было неладное, сразу возникала у родителей тревога – не произошло ли что-нибудь у Иосифа. Однажды опасения подтвердились. От переутомления, постоянного недоедания серьёзно заболел Иосиф, врачи поставили диагноз – истощение нервной системы. Даже обсуждался вопрос о временном прекращении учёбы в институте. Одновременно заболело дерево из-за каких-то напавших на него гусениц; сворачиваясь, отпадала листва, дерево начало чахнуть. Постепенно, к очередным каникулам восстановилось здоровье Иосифа – и к этому времени, на следующий год весной, дерево стремительно расцвело. Особенно бурного расцвета дерево достигло в год, когда Иосиф окончил институт, и это окончательно убедило родителей, что дерево живёт жизнью их младшего сына. Постепенно в это уверовали братья, все близкие родственники и сам Иосиф. За деревом заботливо ухаживали, тщательно за ним наблюдая, оценивали, как обстоят дела у Иосифа. После сноса дома дерево продолжало ещё несколько лет оставаться на своём месте, и Иосифу казалось, что это не случайно и как-то связано с историей его удивительного появления напротив окна бывшей детской комнаты, где проходило детство Иосифа и его братьев.

Когда дом был снесён, не было случая, чтобы он упустил малейшую возможность посетить место, небольшой участок земли, на котором этот дом стоял. Впоследствии, оказавшись в Грозном и став свидетелем, как чеченцы и ингуши в своей республике после её восстановления стремятся во что бы то ни стало вернуться именно на тот клочок земли, где жили до выселения, – Иосиф, благожелательно относясь к этому, понимал истоки этих чувств. Тем более что зачастую это была та земля, на которой обитало несколько поколений их предков; ничто другое не было её дороже.

Возвращаясь к месту, где прошло его детство, – Иосиф неизменно вспоминал всех бывших соседей. В доме проживало пять семей разных национальностей – русские, татары, евреи, но никогда на национальной почве не возникало никаких недоразумений. Жизнь протекала бесконфликтно, можно сказать – в соседской дружбе и взаимопонимании. Лишь иногда дядя Павел, сосед со второго этажа, выпив лишнее, нарушал спокойствие, в основном вымещая плохое настроение на членах своей семьи, а прежде всего – на жене. В трезвом состоянии он был душевным человеком; работая конюхом, был готов откликнуться на любые просьбы и нужды своих соседей. Не становились причиной каких-либо трений в отношениях общие для всех жильцов дворовые постройки, сараи, где каждый имел выделенную часть для складирования дров и хранения некоторых продуктов, заготовленных на зиму.

Возвращаясь в этот дом во время приезда на побывку к родителям после того, как навсегда уехал из города, сначала на учёбу, а потом на работу в другие города, Иосиф всегда испытывал радость и тепло от того, что вновь очутился в родительском доме, что естественно. Но также его одолевали трепетные эмоции от появления там, где прошло детство и многое в жизни, с этим связанное. Приезжая в город, когда уже умерла мама, а папа и брат жили далеко от этого места, Иосиф находил время, чтобы оказаться здесь и ощутить возвращение в своё детство. Даже тогда, когда дом и многое вокруг него было снесено, по-прежнему оставалось на своём месте одноэтажное, более чем скромное по нынешним временам здание, которое было расположено буквально в пятидесяти шагах от дома. В этом здании, как и более полувека назад, продолжали функционировать в отдельных помещениях русский драматический театр имени Н.В. Гоголя и республиканская филармония, как бы олицетворяя незыблемость и вечность культуры и её роль в жизни человеческого общества.

С театром и филармонией у Иосифа было связано много детских и юношеских воспоминаний, потому что он почти никогда не пропускал премьерных спектаклей в театре и концертов в филармонии. Эти посещения нередко были совместно с друзьями, соседями по дому. Наиболее часто компанию ему составляла девочка Мира, хотя и была младше его на три года. Она с родителями и братом появилась в их доме, когда сосед со второго этажа, работавший в милиции, переехал в новый дом, где получил благоустроенную квартиру. В достоверность событий, которые впоследствии произошли в семье Миры, трудно было поверить, но судьбе было угодно, чтобы они на самом деле случились.

Дом, где прошло детство Иосифа, был деревянный, двухэтажный, старой постройки

Брат Миры, его все звали Солей, был ровесником Яши, они быстро подружились и часто вместе проводили время. Мира с самого начала тяготела к Иосифу. Вскоре у них тоже установились дружеские отношения, и все, особенно её отец, считали, что их дружба будет иметь серьёзное продолжение. Хотя сами дети об этом даже не задумывались. Прошло около двух лет – и случилась беда: у Миры возникло серьёзное заболевание – с правой стороны спины начал ускоренно расти горб. Врачи, к которым обращались родители Миры, лишь разводили руками, не понимая причины, почему это происходит, не решались делать операцию по удалению горба, опасаясь, что могут только навредить неокрепшему организму, а горб всё равно появится вновь. С каждым годом болезнь прогрессировала, родители в отчаянии не знали, что предпринять. В это время семья Миры переехала на другую квартиру, и встречи детей становились более редкими. Спустя некоторое время началась война, старшие ребята были призваны в армию, через два года уехал на учёбу в Москву Иосиф. Все контакты оборвались, но Иосиф при каждом удобном случае старался выяснить, как обстоят дела у Миры. Прошло достаточно много времени, и от своих родителей он узнал, что отец Миры добился приёма у знаменитого академика Бурденко, который, осмотрев Миру, сказал:

– Кто же захотел повредить такую красивую девушку, мы этого не позволим. Будем делать операцию.

– Это не опасно? – осмелился спросить её отец.

– Опасно – если ничего не предпринимать и оставить вашу дочь наедине с этим злом.

Операция прошла успешно, вскоре всё зажило, рецидив – по словам Бурденко и его помощников – они исключали. Когда перед выпиской из госпиталя академик осматривал Миру, он её спросил:

– Кем ты хочешь быть, когда станешь взрослой?

– Как вы – хирургом, – не задумываясь, ответила Мира.

– Молодец, правильно думаешь. Закончишь школу, приезжай. Будут сложности, позвони, – поддержал её академик.

Так всё и произошло. Слово своё Бурденко сдержал, помог Мире поступить в Первый московский медицинский институт. В это трудно было поверить, имея в виду, что конкурс в этом институте был огромный. Оказавшись в Москве, Мира разыскала Иосифа, и они встретились на квартире, где её отец снял ей комнату, так как институт не мог предоставить общежитие. Встреча их была очень теплой и доброй, они с удовольствием рассказывали каждый о себе, о многом, что произошло за долгие годы их разлуки. С горечью Мира рассказала Иосифу, что брат на войне пропал без вести; хотя война уже закончилась, мама, папа и она надеются на его возращение. Многое изменилось за эти годы, и даже прежние дружеские отношения стали забываться. Они расстались, договорившись, что по возможности будут встречаться, но после этого им удалось встретиться всего лишь один раз. Иосиф женился, окончил институт и поехал в Смоленск к месту работы, куда получил назначение. Многие годы он ничего не слышал о Мире, и вдруг до него дошла весть, что она погибла, утонув при купании в Енисее. Он, искренне переживая, сочувствовал родителям Миры, которые уже много лет после войны и сына не дождались, и так трагически потеряли дочь. Но громом среди ясного дня стало для Иосифа известие, что отец Миры считает его в какой-то мере виновным в её смерти. Родители Иосифа не хотели его огорчать и, когда им об этом стало известно, старались, чтобы он об этом не узнал. Но, приехав в очередной раз домой, он случайно встретил отца Миры, и тот сделал вид, что не заметил Иосифа, хотя они столкнулись лицом к лицу. Он поделился своим удивлением от такой встречи со своим папой – и тот ему сказал:

– Отец Миры считал решённым вопрос, что вы с нею поженитесь, и сейчас уверен, что если бы это произошло – всё было бы по-другому, она не поехала бы в Сибирь и осталась жива. То, что вы не сошлись… он считает… произошло по твоей вине.

Такое Иосифу не могло присниться в самом дурном сне. Узнал Иосиф и о том, что мучительные переживания родных и близких Миры за случившуюся с нею трагедию отягощались различными слухами и домыслами. Для стоустой молвы не были помехами ни достаточно много времени, прошедшего после случившегося, ни огромное расстояние от Уфы до того городка в Сибири на берегу Енисея, где это несчастье произошло. Усиленно муссировались слухи, что Мира покончила жизнь самоубийством. Зная её взгляды на жизнь, Иосиф эту версию безоговорочно отвергал. Он помнил, что при их первой встрече в Москве она, объясняя своё стремление стать врачом, говорила:

– Людям становится очень тяжело жить, когда они заболевают, и только врач может помочь, чтобы от этого состояния избавиться. Ведь некоторым жизнь не мила, а что может быть дороже жизни – сохранять её, разве может быть что-нибудь более важно. Когда удаётся помочь больному, ничто не может сравниться с благодарностью, которую он испытывает к врачу.

Расставаясь, она вдруг спросила:

– А ты не собираешься переходить в медицинский, ведь ты об этом мечтал?