А. Руснак
Адекватность и связь. Поиск оснований. Часть III
4. Слабые разговоры
Чума «ничего»
Если спросить у кого-то, только спросить очень серьезно: «Что будет с тобой после смерти?», и если ответ будет – «Ничего», тогда другой вопрос: «А зачем тогда держатся за эту жизнь?»
Если «ничего», то какая разница, когда это «ничего» наступит, сейчас или позже – ты ведь «это ничего уже сейчас». И тогда какая разница, на какой стороне быть в этой жизни? Какой смысл во всем происходящем? В нем можно предавать, служить врагу, потому как врагов нет, а все присутствующие – это такие же никто от ничего, которые исчезнут в вашем «общем ничто».
И тогда какая разница, к чему «тут стремиться», какая разница, кем быть – нечестным или честным? Можно совершать что угодно, ведь потом «не будет ничего», и сейчас тоже происходит обычное «ничего». И всегда очень трудно «быть таким слабоумным богом»34[34]… И что удерживает такого с «его ничего» от того, чтобы не творить «это что угодно» или угодное как зло? И зла тоже нет, так же как и добра, а тем более все это относительно к этому «ничего». И зачем быть умным, честным, добрым или наоборот, и почему?..
И тут дело не пользе «выдумки о после»35, которое всегда и «до того, что тут», и «включено в него», тут все сложнее выдумок36… И если этого «после», то есть какого-то «чего-то37 нет», то ответа ведь ни перед кем не будет, и те, кто был до тебя и ушел, не смотрят на тебя с укором оттуда и отсюда, и ты не продолжатель и со-участник ваших дел, и ты не отвечаешь ни перед кем… Ты «свободен!», ты «вольнодумец!», правда, твое вольно-думание не родило «ни мысли – ни дела»38, но ты можешь…, но почему-то не можешь…, ты пустота…, ты уходящее-исчезающее ни-что-жество…
И у такого тебя – нет ни рода, ни племени, ни субъектии, ни включения, ни цели, ни мечты… Нет общего дела, нет никакой рес-публики (Res Publica)… Нет подключения к «тому мета», от которого это все, что тут, берет свое начало… и устремляется… Нет никакой жизненной правды, нет своих – и нет чужих, нет плеча – и нету строя, нет берега этих – и нет берега тех, нет никакой «великой правды зачем…», «всего того, зачем» каждое поколение до тебя боролось, вставало каждый день и двигалось вперед, преодолевая все сверхсложные, но уже забытые и непонятные сегодня трудности – это все стало бессмысленным… расслабься, и какая разница… – это все зря, ничего нет… Все потухло и утихло… Поэтому наслаждайся, живи для себя, то есть за счет других39, но ни для чего…, а точнее, побыстрее уничтожь всех кругом и себя каким-либо способом (их множество)…, и исчезни…, не мозоль глаза своим ничтожеством!
И пришедшие откуда-то, из какого-то «рядом», уже после с удивлением будут взирать на это опустевшее пространство… не понимая, а какая чума убила этот народ… Но имя этой чумы – «ничего…».
«Просвещенные» и производство положительного обмана
Рассуждения Вольтера о том, что, конечно же, «бог не существует», но если такое объяснить широким массам простолюдинов, то любой слуга может ночью за… господина. И отсюда «бог – это полезная, но иллюзия». И любой правящий «просвещенный» класс всегда находится перед дилеммой необходимости «транслировать массам иллюзии» для того, чтобы простолюдины (живущие в обязательном скотном дворе) не удалили господ.
Отсюда, любой правящий класс – нигилистичен-просвещен, и не верит в то, что проповедует скотам, и так было, есть и будет…, и поэтому очередной скотный двор – это наше все… И Оруэлл окончательно это все доказал, так что все понятно…, а теперь нужно переходить к размышлениям Хаксли или Гексли.
И можно также рассуждать о том, что такой обман может быть связан с различными причинами, то есть это не просто обыденный обман, а с таким обманом все сложнее:
– допустим, у простолюдинов отсутствуют специальные знания для осознания «сложных» вопросов, и поэтому обман (манипуляция, затуманивание) необходим для решения «важных»40 задач;
– но и, возможно, такой обман на самом деле положителен, так как он сохраняет жизнь не только господина, но и жизнь слуги в итоге. А кроме этого, обман сохраняет целостность, структуру производства-эксплуатации-выживания, которая позволяет продолжать быть и хозяину, и слуге в «позитивном» симбиозе.
В итоге, согласно таким представлениям о необходимой иллюзии, любое общежитие – это «синтетическая форма производства обмана», который выгоден всем. Но «истинные» господа в какого-то слабого бога и в другое похожее – не верят. Они всегда руководствуются только своим «просвещенным» разумом, и в этом их сверхсила, сила их «рационального» ума. И, конечно же, присутствующие (различные) иллюзии полезны, и потому их стоит до поры до времени оставить… Но кем являются эти «господа», верящие в Фауста, для тех, кто знает о том, что это только свихнувшийся самоуверенный старичок? И, возможно, он пока нужен, чтобы произвести г…
Освобожденная вещь
Итак, «связь – это полезная иллюзия», но нет никакой надежды на спасение от присутствующего скотства, а тем более на особое бытие, на бессмертие духа… И другой – это не бессмертная душа, как и «Я» в том числе. А все присутствующие – это «особые, но вещи», в конечном итоге такие же, как и «другие вещи», то есть куски мяса, предметы, тела, умные животные…, пораженные паразитами и микробами…
Но тогда с любым, с каждым, со всеми можно проводить «любые операции», так же как и с любым телом.41 Поступать как с куском дерева, заготовкой, стулом, дровами… А кроме того, нет никаких ограничений, остановок, так как нет никакой надежды, надежды на спасение, нет цели после и цели тут. Отсюда – можно «все что угодно».42
И логика «свободных» проста: нужно «освободить» человека, то есть «лишить его связи с тем», и сообщить ему, что он – только тело и программа. Или вещь, у которой наличествует ум-сознание, но нет связи.
А остальное, всякое «там», а точнее, «преданное забвению сильное тут»…, – это иллюзия, опиум для… И те, кто превзошел опиум, уверены в своем превосходстве над теми, кто мнит себя чем-то большим, чем животное…
И тогда такие «освобожденные, но вещи» могут быть чем угодно, а точнее, они становятся обычными предметами, ну или живыми, но не-о-душевленными скотами. И с такими вещами можно делать что угодно, они теперь свободны подвергнуться любой беспредельной эксплуатации, так как они никак не связаны с тем источником, который говорит о том, что «вещь – это только упрощение».
То есть представление о вещности – это не обыденно-выявляемая-непосредственная-последняя истина, понятная любому, а это очередная «иллюзия упрощения» более сильного присутствия тут в качестве чего-то другого, но замечание этого «сильного присутствия» – это особый труд, это особая способность, которая иногда даже запрещена для тех, кого упростили до скотов.
И пожелавший стать «таким свободным от иллюзий» будет обращен в вещь, в собственность, в цепочку производства, в предмет в гостиной, в орудие удовлетворения различных потребностей, в пищу, в удобрение…
У такой вещи могут быть полезные качества, такая вещь может обладать особыми сущностными преимуществами по сравнению с другими схожими вещами.
Боль, страх, желания, привязанности, страдания, душевные муки и терзания…, которые испытывает такая вещь – это только субъективные подпрограммы основной программы, и там, за этим, ничего «такого» нет, поэтому все это можно и нужно игнорировать в процессе пользования такой вещью.
То есть все субъективные впечатления такого не-о-одушевленного скота – это только несуществующие и несущественные иллюзии, на которые «им» не нужно обращать внимания (размышления о разном таком, представлены у О. Хаксли в работе «Луденские бесы»).
Но кто эти «они», то есть те, кто будет пользоваться такими вещами? Разве они не такие же скоты? Или они скоты, но с особой конституцией, которая их делает особыми, со специфическими преимуществами перед другими категориями скотов? Или, возможно, у первых скотов будут …?
Сверхэффективный менеджер
И особый уверенный в рубашке, в таком контексте овеществления – это уже не просто, в таком случае, безобидный мальчик, а это полезный сверхуправленец. Но почему, а что такого? И если все кругом – это только тела, тогда с ними рациональный43 сверхразум может производить различные операции.
А самый высший, умный, полезный «разум», в таком контексте, – это именно тот, кто умеет эффективнее всех работать с телами для достижения, конечно же, «рациональных» целей. Возможно, например, – это эффективная эксплуатация для строительства «эффективного сверхобщежития»; эффективного «развития» такого общежития, «естественный» отбор и размножение лучших, утилизация неэффективных в таком общежитии. И чем «прямее» методы – тем выше эффективность.
И такое не отрицает социальность, солидарность, солидаризм, …мократизм, гуманизм… и другое, но с приставкой «животный». То есть чем эффективнее организовано сильное взаимодействие тел – тем эффективнее такая система…
И такая сверх-антисистема требует определенного субъекта, а точнее, сверхсубъекта, или, может быть, антисубъекта? И, возможно, наличествует мысль о том, что в предыдущих «общежитиях» приходилось для уменьшения «усталости» от эксплуатации, то есть «эффективного использования предметов», придумывать различные «мета» или «опиумы», что позволяло внести устойчивость и успокоить тех, кто подвергнут переработке. Но в новой разумной полезной социальной солидарной справедливой честной системе эффективной эксплуатации – это все даже, возможно, мешает… Пора снять маски…(см. о таком в работах Бердяева).
Но, возможно, такое уже было, и, возможно, в итоге такое вырождалось в форму особой шизофрении. И в конце такого пути – психушка почти-существ, которые в итоге сожрут друг друга… Или?
И, возможно, такие «психушки» и были, но что о них известно, и кто их потомки? Или все же последователи всегда есть?
Способ иерархии у вещей
Как может существовать совместно сообщество только тел, ну или собрание необычных, но скотов?
У таких тел нет никакой запредельной цели44, у них нет никакой субъектии. Как же может выстраиваться иерархия у такого собрания? То есть если нет Цели, и нет служения такому, и движения к этому – в таком случае существует стадо, а не иерархия45.
Когда наличествует странная встреча с запредельным, а после – и служение ему, подчинение его логике, тогда присутствует и логика иерархии тут. И тогда, возможно, существует и причина как бы «эксплуатации», то есть это «способ движения куда-то для преодоления неадекватности». И тогда понятна цель, и присутствует конкретное объяснение происходящего, наличествует и система подчинения и др. И, возможно, тогда «то, что происходит» – это не эксплуатация, а «коллективные усилия для …»?
Но как же или почему одни скоты могут иметь преимущество перед другими (в царстве скотов), если нет никакого «действительного зачем царства»?46 Какое основание владения и распоряжения, почему одни скоты подчиняются другим скотам и для чего? Почему одни скоты служат предметом быта или обедом для других скотов?
И тут могут быть некоторые объяснения-манипуляции:
– Так как нет никакой цели собрания, кроме скотских, тогда (почему-то) среди равных скотов нужно выбрать кого-то во главе собрания по жребию.47 И тот, кого изберут, «тот и те, кто с ним» получат преимущества перед остальными, но в таком нет печали, так как это только на время… до новой жеребьевки…48 И, конечно же, жеребьевка может быть и там, где наличествует и странная мечта, но сама причина выбора в таких условиях становится совершенно иной.
– А кроме этого, преимущества одних тел перед другими могут определяться «естественными» основаниями. Некоторые тела могут обладать более высокой «рыночной» стоимостью, которая связана с их специфическими особенностями. К тому же, ум некоторых тел может быть более эффективным для выполнения тех или иных операций, и такие преимущества49 могут воспроизводить «естественную» иерархию (меритократия).
И тут может быть выявлена сумма различных «полезностей», и вся такая полезность требует особой эксплуатации, вплоть до сверхиспользования подобного «материала» в целях поддержания комфортного пребывания особых господ.
– И иерархия может быть объяснена неравными условиями предыдущего развития тел и тел до них, и такое может предполагать «естественную» иерархию. И таким образом иерархия, опять же, «естественна», то есть она соответствует «законам причинности», но как соотносится такая «свобода» и «причинность»? Причинность уступает место царству свободы (из Соловьева и других), то есть или одно, или другое. Причем а как же царство возможности соотносится с царством причинности? Причинность, возведенная в ранг естественного объяснения цепочки питания, полностью противоречит действительной свободе, а точнее, нивелирует ее до какой-то погрешности. Отсюда вся «свобода выбора» в собраниях тел – это нечто глупое и нечто мерзкое в итоге.
Трансляция вниз «освобождения» и конец правящих от старой субъектии
И в тот момент, когда правящая группа, группа организации похода к цели, и другие группы рядом, которые управляют жизнью субъектии, решают, что «связь – это полезная, но иллюзия» – то это начало конца. Затем, рано или поздно, резко или постепенно, идет трансляция такого мышления внутрь субъектии. А после то, куда шли, то, что строили, очередное царство справедливости, очередной «Град на холме» или что-то похожее – становится бессмысленным, далее исчезает нормальность, а после возникает очередная сверхфагия, ну и конец, если не будут найдены иные основания.
Но если правящая группа не организовывает охоту на мамонтов, а охотится на племя, и правящий не строит царство справедливости на земле, а «эффективно организовывает эксплуатацию скота для реализации своих или чужих целей», то тогда зачем он, такой «класс», нужен? И тут возникает не просто раздвоение, и исчезает не только общая субъектия – тут возникают противостоящие сверхгруппы, которые ненавидят друг друга сверхособым образом (и это опять же то, что происходило в Восточном Риме, в его последние дни, что можно прочесть в многочисленной литературе о таком).
Но что дальше? Когда правящий отрицает или ненавидит ту старую цель, из-за которой класс стал правящим, тогда он отрицает себя, и тогда он обязательно переродится особым образом. А в итоге «якобы эффективной эксплуатации для», конечно же, «разумных задач», он «употребит» тело и погибнет сам. Ну, или, возможно, употребляемая часть «усыпит» поводыря? Или, разложенный-раздвоенный правящий «употребит» и себя, то есть противостоящие группы уни… друг друга, освободив место другим? Или, такой свихнувшийся уйдет, а на смену ему явятся те, «иные»? (Гиперболическое описание такого представлено в серии фантастических романов Гордона Диксона «Дорсай»).
И конечно же, в каком-то конце всегда возникают мысли о том, что так как «иллюзия связи – это полезная мысль для остановки фагии», то нужно механически запустить процессы, которые позволят остановить или успокоить, упорядочить фагию, и тогда возникнет стабильно-остывающая субъектия, но со старым «мета» все решено – это никчемность. И тут нужен «закон», который не связан со справедливостью, и «закон» будет жестоко карать любого, кто решит превысить допустимую фагию.
Но что в итоге? В результате такая уходящая субъектия (собрание субъектий, цивилизация), в любом случае, выродится в дурдом. Если «другого есть нельзя – потому что это запрещено» – тогда это начало конца. Так как «потому что запрещено» – не отвечает на вопрос «почему?». И если ответ «почему?» не «определен в мета», тогда нет «действительных оснований», и поэтому запрет будет отброшен…
